Во всяком случае, лишь основываясь на опыте, можно от-
ветить на вопрос, состоятельны они или нет.
4. ИНДИВИДУАЛИЗМ В СОВРЕМЕННОМ
ЯЗЫКОВЕДЕНИИ
4
Действительно, нет недостатка в попытках привести отдельные
эмпирические доказательства в пользу этих гипотез. Но ясно,
что всем этим примерам придается значение лишь потому, что та
предпосылка, которую они должны доказать, считается уже а
рпоп понятной сама по себе и, следовательно, не нуждающейся
ни в каком доказательстве. Замечательно поэтому, что из всех
областей филологии языковедение проводит этот индивидуализм
в самой крайней форме. В истории культуры, мифов и обычаев
довольствуются обыкновенно одним культурным центром, из
которого исходит все развитие. Лишь лингвисты заходят порой
столь далеко, что всякое новообразование или перемену в языке
сводят к влиянию одного индивидуума. Так Бертольд Дель-
брюк по поводу одного объяснения происхождения смешения
языков замечает: <Прежде чем смешаются языки двух племен,
необходимо, чтобы каждое из них выработало иным путем свой
собственный язык. Этот другой путь, по моему мнению, может
быть только таким, что нововведение вводит отдельный индиви-
дуум, а из него оно распространяется на все более и более широ-
кие круги. Главнейшим основанием, по которому большинство
подражает меньшинству, является личное влияние немногих
выдающихся индивидуумов.
Так далеко Пауль, конечно, не идет. Наоборот, он тщательно
подчеркивает, что значительные изменения в языке, вероятно,
исходят от большого числа индивидуумов. Но принципиального
значения это различие между Дельбрюком и Паулем не имеет;
поэтому нет ничего удивительного в том, что языковеды, предпо-
читающие занять определенную позицию, склоняются более в сто-
рону крайнего индивидуализма Дельбрюка, чем умеренного ин-
дивидуализма Пауля . И для Пауля общество - сумма индиви-
дуумов, не более. То, что в нем происходит, имеет свой источник
' В. 1)е1Ьп1с1т, ОгипсИга^еп йег ЗргасЬ^огасЬипе, 1901, 8. 98.
' Так, например, Ни^о бсЬисЬатсН., ВргасЬееасЫсЬШсЬе ^ег^е. Рез^а-
сЬп^ гиг Р1и1о1оеепуег8атт1ипе ш Сггаг, 1910.
В. Вундт <Проблемы, психологии народов>
Индивидуализм в современном языковедении
в одаренных одинаковыми душевными силами индивидуумах.
Когда один индивидуум оказывает влияние на другого, то в об-
щем происходит то же самое, что и при возникновении чув-
ственного восприятия из воздействия какого-либо внешнего раз-
дражения. Пауль совершенно не принимает в расчет того факта,
что язык, мифы, обычаи создаются именно обществом, и при
развитии их во всех существенных отношениях общество опре-
деляет индивидуум; индивидуум же не определяет общество да-
же каким-либо косвенным образом.
Обоснование этого воззрения сводится у Пауля, главным об-
разом, к доказательству с помощью примеров или, выражаясь в
логических терминах, к наведению от немногих случаев ко всем,
причем противоречащие инстанции оставляются без внимания.
Так, изменения в языке, или новообразования, иногда распро-
страняются из одного какого-нибудь места на более обширную
территорию, особенности местного диалекта могут перейти в ли-
тературный язык, в редких случаях даже отдельный человек мо-
жет произвольно изобрести слово. Никто не спорит против тако-
го утверждения. Однако такие рассуждения отнюдь не доказы-
вают, что приведенные случаи представляют собою обычный,
закономерный ход развития. Всем этим случаям можно противо-
поставить другие, в которых процесс, по всей видимости, совер-
шается обратным порядком. Общий язык распадается на отдель-
ные диалекты, из местного диалекта, в свою очередь, выделяется
индивидуальная манера говорить, которая бывает тем более ха-
рактерной, чем выше культура. Наконец, тем редким случаям
введения новообразований в языке индивидуумом можно проти-
вопоставить подавляющее число других случаев, в которых ин-
дивидуум сам почерпает из общего языка. Поставим же по от-
ношению к этим двум противоположным друг другу течениям, и
здесь, как везде, пробивающимся в душевной жизни, вопрос так,
как по справедливости и следует его поставить: что в этом
столкновении противоположных сил будет первичным? Тогда не
останется никакого сомнения в том, что общее будет, взятое в
целом, первичным явлением, а дифференциация и индивидуали-
зация - последующим. Допуская противоположное, мы должны
были бы совершенно превратно истолковать развитие культуры
или же предположить, что язык является каким-то удивитель-
ным исключением среди продуктов человеческого духа. Когда,
несмотря на то, делаются все же попытки применить к таким
явлениям общеизвестной дифференциации индивидуалистичес-
кую гипотезу, то на сцену тотчас же выступают произвольные
построения, во всех пунктах противоречащие действительным
фактам. Так, например, Пауль утверждает, что распадение язы-
ка на диалекты случается всюду тогда, когда <индивидуальные
отличия выходят за известную грань>. Следовательно, от одного
индивидуума или от ограниченного числа индивидуумов должны
постепенно распространяться своеобразные отклонения их инди-
видуальных языков . Я не отрицаю, конечно, того, что можно
конструировать процесс таким образом. Но если мы примем во
внимание условия, в которых происходит первоначально такое
распадение языков, то едва ли будет вероятным, что процесс
этот происходит таким образом и в действительности. Диффе-
ренциация языка на диалекты, как показывает исследование
языков современных первобытных народов, самым тесным обра-
зом связана с делением племен на меньшие группы и в даль-
нейшем - с переселениями племен. Орда вместе живущих лю-
дей имеет общий язык, в котором совершенно растворяются ин-
дивидуальные отклонения, равно как и различия в обычаях и в
культе. Если орда увеличивается, она распадается, часть выде-
ляется и перекочевывает, ищет более отдаленных мест для охоты
и начинает далее самостоятельно развиваться в новых условиях.
Следы таких выделений встречаются в ясной форме еще и в на-
стоящее время у бесчисленных австралийских и американских
племен, и мы наверное не ошибемся, если будем представлять
себе, что языки и диалекты современных культурных народов
выделились когда-то, в общем, аналогичным образом. Но про-
цесс преобразования одного из таких языков выделившегося
племени не может существенным образом разниться от процесса
происхождения языка вообще. Подобно тому как язык вообще
не изобретен индивидуумом или ограниченным числом индиви-
дуумов, так и развитие языка выделившегося племени не обус-
ловлено распространением индивидуальных языков, но само
общество создало новый язык. Следовательно, и в этом случае
гипотеза индивидуального языка обобщает явления позднейшей
культуры, чтобы затем отнести их к любой прошлой эпохе.
' Раи1, Рппг1р1еп с1ег йргасЬ^евсЫсЫе *, 5. 38.
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Вновь выплывает, таким образом, превратное понятие истории,
подобное тому, с которым оперировало индивидуалистическое и
рационалистическое Просвещение. Самостоятельная личность ста-
вится не там, где мы должны бы были видеть ее на основании
наших антропологических и социологических знаний, - в конце
истории, но, наоборот, в самом начале её.
5. ЕСТЕСТВЕННОИСТОРИЧЕСКИЕ АНАЛОГИИ
К ИСТОРИИ ЯЗЫКА
Тем не менее в одном пункте пути прежнего и нового индиви-
дуализма расходятся. Для индивидуализма прежних времен че-
ловеческое развитие было замкнутым в себе царством; от него
далека мысль ставить историю созданий духа в связь с возник-
новением других продуктов природы, вплоть даже до органичес-
ких существ. В наше время положение вещей совершенно пере-
менилось. Теория эволюции господствует ныне во всех науках.
Общепризнаны аналогии между эволюцией человека и животных.
Почти всякая гипотеза, в особенности если она более основана на
конструкции, чем на фактах, опирается на теорию эволюции.
Индивидуализм также не мог обойтись без помощи теории эво-
люции. И в этом случае Пауль дал обстоятельное разъяснение
роли таких естественноисторических аналогий в языкознании.
Подобно тому как роды, классы, породы в органической при-
роде представляют собой не что иное, как <общие понятия чело-
веческого рассудка, которые могут произвольно изменяться>, так
и каждый индивидуум имеет, в конце концов, свой собственный
язык, поэтому объединяя известное число таких индивидуальных
языков в диалектическую группу, мы поступаем всегда до неко-
торой степени произвольно. Сообразно с этим и всякое изменение
и словообразование в языке является прежде всего индивидуаль-
ным процессом, и от привходящих условий зависит, распростра-
няется ли он на другие индивидуумы или нет. С другой стороны,
новые разновидности, как учит нас теория Дарвина, возникают
благодаря .тому, что случайные индивидуальные отклонения,
почему-либо поддерживаемые борьбой за существование, усили-
ваются и делаются устойчивыми. Совершенно аналогичным об-
разом и в человеческом обществе обычное всюду возникло из слу-
чайного^. Выполненное впервые по известному поводу действие
индивидуума переходит при благоприятных обстоятельствах в при-
вычку, привычка распространяется на окружающих и становится
Раи1, Рппг1р1еп с1ег ЗргасЬ^евсЫсЫ-е , 8. 37 Я.
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Естественноисторические аналогии к истории языка
обычаем. Подобным образом и в языке всякое изменение или
новообразование исходит от индивидуума. Но благодаря взаим-
ному влиянию и подражанию различия между бесконечным ко-
личеством индивидуальных языков постепенно сглаживаются.
Таким образом то, что первоначально было индивидуальным
отклонением, входит в состав общего языка, из которого затем, с
помощью дальнейших индивидуальных отклонений, могут диф-
ференцироваться диалекты.
Как ни сильно импонирует на первый взгляд указание в
обеих этих аналогиях на образец, данный современной теорией
эволюции, разрушившей понятие неизменного вида, генетичес-
кому исследованию человеческого общества, - однако при бли-
жайшем рассмотрении эта аналогия оказывается состоятельною
лишь в одном пункте, вообще не нуждающемся в подобных ана-
логиях: в том именно, что на самом деле в нашем опыте всегда
дано лишь конкретное, единичное, абстрактные же понятия ли-
шены реальности. Как только мы пойдем далее этого пункта,
аналогия не выдержит критики. Где в животном царстве поды-
щем мы пример смешения разных пород наподобие того, как
смешиваются языки различных племен, или пример уподобле-
ния одного индивидуума другому путем подражания? Поистине,
аналогия эта рассыпается в прах, как только её коснешься. Фи-
зические объекты и психические или психофизические функции
не имеют друг с другом ничего общего, кроме того, что и те и
другие даны нам в форме конкретных явлений. Однако на осно-
вании этого самого общего сходства нельзя сказать решительно
ничего относительно того, как произошло то или иное изменение
в одном из бесчисленных индивидуальных языков, из которых
слагается общий язык. Одно можно сказать с уверенностью, что
подражание, влияние которого, хотя оно и преувеличено, во
всяком случае нельзя отрицать в развитии языка - не играет
никакой роли при изменениях и трансформациях в органичес-
кой природе.
Но иначе обстоит дело с аргументом, что обычное всюду про-
изошло из какого-либо однажды случайно или произвольно воз-
никшего действия. Конечно, <ивиа> не свалился внезапно с неба.
Обычное возникло из отдельных, первоначально в виде исклю-
чения случившихся действий. Но этим не сказано еще, что эти
действия всюду исходят от отдельных самостоятельно действую-
щих индивидуумов. Кто делает такое заключение, тот подменяет
прежде всего случайное индивидуальным и затем индивидуаль-
ное отдельными индивидуумами. Этим, конечно, не исключается
возможность перехода привычек и даже произвольных выдумок
или причуд отдельных лиц в обычай. Отнюдь нельзя однако воз-
водить это явление в общее правило, и самая возможность тако-
го перехода зависит прежде всего от характера той или иной
сферы жизненных явлений? Мода, - вот, несомненно, та об-
ласть, в которой влияние индивидуума имеет наибольшее значе-
ние. Известный фасон платья может быть изобретен любым
портным или же лицом, предписывающим законы вкуса в делах
внешнего представительства; пожалуй, всего чаще моды созда-
ются именно таким путем. В общем, мода более всего другого
является делом изобретения, и каждое изобретение указывает на
своего изобретателя. С другой стороны, имеются и такие облас-
ти, в которых изобретение не играет никакой заслуживающей
внимания роли, почему и индивидуальное изобретение возможно
лишь в виде исключения. Сюда относится прежде всего язык,
который в этом отношении действительно более всех других про-
дуктов духа человеческого напоминает эволюцию органических
форм природы. Предположить, что известные изменения в язы-
ке, носящие общий характер, как, например, явления законо-
мерного перехода звуков, ассимиляции и диссимиляции, так
называемые образования по аналогии и т. д., возникли у бесчис-
ленных индивидуумов одновременно и независимо друг от друга,
возможно в данном случае с тем большей вероятностью, чем бо-
лее такие явления указывают не только на явления, которым
одинаково подчинены все сочлены общества, но прежде всего
также на взаимодействия между индивидуумами, уже предпола-
гающие существование общества.
Теория подражания
6. ТЕОРИЯ ПОДРАЖАНИЯ
Принимая во внимание, что человек, насколько мы можем про-
следить его развитие вглубь веков, всегда жил в обществе, сле-
довательно, такие создания творчества человека, как язык,
мифы и обычаи, возможны лишь в обществе, мы можем допус-
тить индивидуальное происхождение известного явления в этой
области, в общем, лишь когда возможно или прямо указать его,
или же оно вероятно в силу особых условий данного случая. Так,
например, нам достоверно известно, что слово <газ> было произ-
вольно изобретено известным врачом и химиком, Баптиставан
Гельмонтом, как он и сам об этом сообщает.
Тем не менее нередко пытаются доказать возможность инди-
видуального происхождения словесных образований, исходя в
своих умозаключениях именно из подобных примеров, которые
к тому же носят обыкновенно характер единичных явлений.
Так, например, Гуго Шухардт , рассказывает множество не-
больших анекдотов, частью очень забавных, о новообразованиях
в языке, исходящих от индивидуума и принятых затем в общий
язык, чтобы удержаться более или менее долгое время. Всем
известно, что шуточные прозвища лиц, шуточные названия
местностей, профессий и т. д. обязаны своим возникновением
индивидуальной изобретательности и остроумию, и я, конечно,
далек от того, чтобы оспаривать эти примеры; я склонен был бы
даже присоединиться к тому мнению, что и за кругом таких
чисто индивидуальных измышлений, в известных специальных
диалектах, например, в воровском и мошенническом диалекте, в
диалекте студенческих корпораций и т. п., существенная часть
характерного для них подбора слов обязана своим возникновени-
ем индивидууму; хотя и в этом случае прямое доказательство по
большей части невозможно. Возможность, вероятность подобного
объяснения основывается в этом случае на произвольном изобре-
тении; но именно отсутствие этого произвольного изобретения и
делает маловероятным аналогичное происхождение для болыло-
Ни о 8сЬисЬагсН, ЗргасЬ^еасЫсЬШсЬе ДУег^е, 1909.
го числа новообразований в общем языке. Правда, история тех-
нических изобретений показывает, что иногда два человека не-
зависимо друг от друга и приблизительно одновременно прихо-
дят к идее одного и того же изобретения; но такой случай встре-
чается очень редко, поэтому в общем нужно придерживаться
правила, что индивидуальное происхождение можно допускать в
тех случаях, когда факт изобретения чего-либо имеется налицо.
Этим, конечно, не сказано, что отсутствие этого признака, т. е.
изобретения, указывает на невозможность его. Но для допуще-
ния его должны иметься другие свидетельства. Если при воз-
никновении известного явления оказало влияние подражание, то
нельзя еще в этом видеть прямое доказательство того, что явле-
ние это обязано своим возникновением индивидууму. Характер-
ным примером может служить приводимый Шухардтом гнуса-
вый выговор пуритан, в особенности их проповедников, пере-
шедший, по вероятному предположению, и в современный язык
янки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
ветить на вопрос, состоятельны они или нет.
4. ИНДИВИДУАЛИЗМ В СОВРЕМЕННОМ
ЯЗЫКОВЕДЕНИИ
4
Действительно, нет недостатка в попытках привести отдельные
эмпирические доказательства в пользу этих гипотез. Но ясно,
что всем этим примерам придается значение лишь потому, что та
предпосылка, которую они должны доказать, считается уже а
рпоп понятной сама по себе и, следовательно, не нуждающейся
ни в каком доказательстве. Замечательно поэтому, что из всех
областей филологии языковедение проводит этот индивидуализм
в самой крайней форме. В истории культуры, мифов и обычаев
довольствуются обыкновенно одним культурным центром, из
которого исходит все развитие. Лишь лингвисты заходят порой
столь далеко, что всякое новообразование или перемену в языке
сводят к влиянию одного индивидуума. Так Бертольд Дель-
брюк по поводу одного объяснения происхождения смешения
языков замечает: <Прежде чем смешаются языки двух племен,
необходимо, чтобы каждое из них выработало иным путем свой
собственный язык. Этот другой путь, по моему мнению, может
быть только таким, что нововведение вводит отдельный индиви-
дуум, а из него оно распространяется на все более и более широ-
кие круги. Главнейшим основанием, по которому большинство
подражает меньшинству, является личное влияние немногих
выдающихся индивидуумов.
Так далеко Пауль, конечно, не идет. Наоборот, он тщательно
подчеркивает, что значительные изменения в языке, вероятно,
исходят от большого числа индивидуумов. Но принципиального
значения это различие между Дельбрюком и Паулем не имеет;
поэтому нет ничего удивительного в том, что языковеды, предпо-
читающие занять определенную позицию, склоняются более в сто-
рону крайнего индивидуализма Дельбрюка, чем умеренного ин-
дивидуализма Пауля . И для Пауля общество - сумма индиви-
дуумов, не более. То, что в нем происходит, имеет свой источник
' В. 1)е1Ьп1с1т, ОгипсИга^еп йег ЗргасЬ^огасЬипе, 1901, 8. 98.
' Так, например, Ни^о бсЬисЬатсН., ВргасЬееасЫсЬШсЬе ^ег^е. Рез^а-
сЬп^ гиг Р1и1о1оеепуег8атт1ипе ш Сггаг, 1910.
В. Вундт <Проблемы, психологии народов>
Индивидуализм в современном языковедении
в одаренных одинаковыми душевными силами индивидуумах.
Когда один индивидуум оказывает влияние на другого, то в об-
щем происходит то же самое, что и при возникновении чув-
ственного восприятия из воздействия какого-либо внешнего раз-
дражения. Пауль совершенно не принимает в расчет того факта,
что язык, мифы, обычаи создаются именно обществом, и при
развитии их во всех существенных отношениях общество опре-
деляет индивидуум; индивидуум же не определяет общество да-
же каким-либо косвенным образом.
Обоснование этого воззрения сводится у Пауля, главным об-
разом, к доказательству с помощью примеров или, выражаясь в
логических терминах, к наведению от немногих случаев ко всем,
причем противоречащие инстанции оставляются без внимания.
Так, изменения в языке, или новообразования, иногда распро-
страняются из одного какого-нибудь места на более обширную
территорию, особенности местного диалекта могут перейти в ли-
тературный язык, в редких случаях даже отдельный человек мо-
жет произвольно изобрести слово. Никто не спорит против тако-
го утверждения. Однако такие рассуждения отнюдь не доказы-
вают, что приведенные случаи представляют собою обычный,
закономерный ход развития. Всем этим случаям можно противо-
поставить другие, в которых процесс, по всей видимости, совер-
шается обратным порядком. Общий язык распадается на отдель-
ные диалекты, из местного диалекта, в свою очередь, выделяется
индивидуальная манера говорить, которая бывает тем более ха-
рактерной, чем выше культура. Наконец, тем редким случаям
введения новообразований в языке индивидуумом можно проти-
вопоставить подавляющее число других случаев, в которых ин-
дивидуум сам почерпает из общего языка. Поставим же по от-
ношению к этим двум противоположным друг другу течениям, и
здесь, как везде, пробивающимся в душевной жизни, вопрос так,
как по справедливости и следует его поставить: что в этом
столкновении противоположных сил будет первичным? Тогда не
останется никакого сомнения в том, что общее будет, взятое в
целом, первичным явлением, а дифференциация и индивидуали-
зация - последующим. Допуская противоположное, мы должны
были бы совершенно превратно истолковать развитие культуры
или же предположить, что язык является каким-то удивитель-
ным исключением среди продуктов человеческого духа. Когда,
несмотря на то, делаются все же попытки применить к таким
явлениям общеизвестной дифференциации индивидуалистичес-
кую гипотезу, то на сцену тотчас же выступают произвольные
построения, во всех пунктах противоречащие действительным
фактам. Так, например, Пауль утверждает, что распадение язы-
ка на диалекты случается всюду тогда, когда <индивидуальные
отличия выходят за известную грань>. Следовательно, от одного
индивидуума или от ограниченного числа индивидуумов должны
постепенно распространяться своеобразные отклонения их инди-
видуальных языков . Я не отрицаю, конечно, того, что можно
конструировать процесс таким образом. Но если мы примем во
внимание условия, в которых происходит первоначально такое
распадение языков, то едва ли будет вероятным, что процесс
этот происходит таким образом и в действительности. Диффе-
ренциация языка на диалекты, как показывает исследование
языков современных первобытных народов, самым тесным обра-
зом связана с делением племен на меньшие группы и в даль-
нейшем - с переселениями племен. Орда вместе живущих лю-
дей имеет общий язык, в котором совершенно растворяются ин-
дивидуальные отклонения, равно как и различия в обычаях и в
культе. Если орда увеличивается, она распадается, часть выде-
ляется и перекочевывает, ищет более отдаленных мест для охоты
и начинает далее самостоятельно развиваться в новых условиях.
Следы таких выделений встречаются в ясной форме еще и в на-
стоящее время у бесчисленных австралийских и американских
племен, и мы наверное не ошибемся, если будем представлять
себе, что языки и диалекты современных культурных народов
выделились когда-то, в общем, аналогичным образом. Но про-
цесс преобразования одного из таких языков выделившегося
племени не может существенным образом разниться от процесса
происхождения языка вообще. Подобно тому как язык вообще
не изобретен индивидуумом или ограниченным числом индиви-
дуумов, так и развитие языка выделившегося племени не обус-
ловлено распространением индивидуальных языков, но само
общество создало новый язык. Следовательно, и в этом случае
гипотеза индивидуального языка обобщает явления позднейшей
культуры, чтобы затем отнести их к любой прошлой эпохе.
' Раи1, Рппг1р1еп с1ег йргасЬ^евсЫсЫе *, 5. 38.
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Вновь выплывает, таким образом, превратное понятие истории,
подобное тому, с которым оперировало индивидуалистическое и
рационалистическое Просвещение. Самостоятельная личность ста-
вится не там, где мы должны бы были видеть ее на основании
наших антропологических и социологических знаний, - в конце
истории, но, наоборот, в самом начале её.
5. ЕСТЕСТВЕННОИСТОРИЧЕСКИЕ АНАЛОГИИ
К ИСТОРИИ ЯЗЫКА
Тем не менее в одном пункте пути прежнего и нового индиви-
дуализма расходятся. Для индивидуализма прежних времен че-
ловеческое развитие было замкнутым в себе царством; от него
далека мысль ставить историю созданий духа в связь с возник-
новением других продуктов природы, вплоть даже до органичес-
ких существ. В наше время положение вещей совершенно пере-
менилось. Теория эволюции господствует ныне во всех науках.
Общепризнаны аналогии между эволюцией человека и животных.
Почти всякая гипотеза, в особенности если она более основана на
конструкции, чем на фактах, опирается на теорию эволюции.
Индивидуализм также не мог обойтись без помощи теории эво-
люции. И в этом случае Пауль дал обстоятельное разъяснение
роли таких естественноисторических аналогий в языкознании.
Подобно тому как роды, классы, породы в органической при-
роде представляют собой не что иное, как <общие понятия чело-
веческого рассудка, которые могут произвольно изменяться>, так
и каждый индивидуум имеет, в конце концов, свой собственный
язык, поэтому объединяя известное число таких индивидуальных
языков в диалектическую группу, мы поступаем всегда до неко-
торой степени произвольно. Сообразно с этим и всякое изменение
и словообразование в языке является прежде всего индивидуаль-
ным процессом, и от привходящих условий зависит, распростра-
няется ли он на другие индивидуумы или нет. С другой стороны,
новые разновидности, как учит нас теория Дарвина, возникают
благодаря .тому, что случайные индивидуальные отклонения,
почему-либо поддерживаемые борьбой за существование, усили-
ваются и делаются устойчивыми. Совершенно аналогичным об-
разом и в человеческом обществе обычное всюду возникло из слу-
чайного^. Выполненное впервые по известному поводу действие
индивидуума переходит при благоприятных обстоятельствах в при-
вычку, привычка распространяется на окружающих и становится
Раи1, Рппг1р1еп с1ег ЗргасЬ^евсЫсЫ-е , 8. 37 Я.
В. Вундт <Проблемы психологии народов>
Естественноисторические аналогии к истории языка
обычаем. Подобным образом и в языке всякое изменение или
новообразование исходит от индивидуума. Но благодаря взаим-
ному влиянию и подражанию различия между бесконечным ко-
личеством индивидуальных языков постепенно сглаживаются.
Таким образом то, что первоначально было индивидуальным
отклонением, входит в состав общего языка, из которого затем, с
помощью дальнейших индивидуальных отклонений, могут диф-
ференцироваться диалекты.
Как ни сильно импонирует на первый взгляд указание в
обеих этих аналогиях на образец, данный современной теорией
эволюции, разрушившей понятие неизменного вида, генетичес-
кому исследованию человеческого общества, - однако при бли-
жайшем рассмотрении эта аналогия оказывается состоятельною
лишь в одном пункте, вообще не нуждающемся в подобных ана-
логиях: в том именно, что на самом деле в нашем опыте всегда
дано лишь конкретное, единичное, абстрактные же понятия ли-
шены реальности. Как только мы пойдем далее этого пункта,
аналогия не выдержит критики. Где в животном царстве поды-
щем мы пример смешения разных пород наподобие того, как
смешиваются языки различных племен, или пример уподобле-
ния одного индивидуума другому путем подражания? Поистине,
аналогия эта рассыпается в прах, как только её коснешься. Фи-
зические объекты и психические или психофизические функции
не имеют друг с другом ничего общего, кроме того, что и те и
другие даны нам в форме конкретных явлений. Однако на осно-
вании этого самого общего сходства нельзя сказать решительно
ничего относительно того, как произошло то или иное изменение
в одном из бесчисленных индивидуальных языков, из которых
слагается общий язык. Одно можно сказать с уверенностью, что
подражание, влияние которого, хотя оно и преувеличено, во
всяком случае нельзя отрицать в развитии языка - не играет
никакой роли при изменениях и трансформациях в органичес-
кой природе.
Но иначе обстоит дело с аргументом, что обычное всюду про-
изошло из какого-либо однажды случайно или произвольно воз-
никшего действия. Конечно, <ивиа> не свалился внезапно с неба.
Обычное возникло из отдельных, первоначально в виде исклю-
чения случившихся действий. Но этим не сказано еще, что эти
действия всюду исходят от отдельных самостоятельно действую-
щих индивидуумов. Кто делает такое заключение, тот подменяет
прежде всего случайное индивидуальным и затем индивидуаль-
ное отдельными индивидуумами. Этим, конечно, не исключается
возможность перехода привычек и даже произвольных выдумок
или причуд отдельных лиц в обычай. Отнюдь нельзя однако воз-
водить это явление в общее правило, и самая возможность тако-
го перехода зависит прежде всего от характера той или иной
сферы жизненных явлений? Мода, - вот, несомненно, та об-
ласть, в которой влияние индивидуума имеет наибольшее значе-
ние. Известный фасон платья может быть изобретен любым
портным или же лицом, предписывающим законы вкуса в делах
внешнего представительства; пожалуй, всего чаще моды созда-
ются именно таким путем. В общем, мода более всего другого
является делом изобретения, и каждое изобретение указывает на
своего изобретателя. С другой стороны, имеются и такие облас-
ти, в которых изобретение не играет никакой заслуживающей
внимания роли, почему и индивидуальное изобретение возможно
лишь в виде исключения. Сюда относится прежде всего язык,
который в этом отношении действительно более всех других про-
дуктов духа человеческого напоминает эволюцию органических
форм природы. Предположить, что известные изменения в язы-
ке, носящие общий характер, как, например, явления законо-
мерного перехода звуков, ассимиляции и диссимиляции, так
называемые образования по аналогии и т. д., возникли у бесчис-
ленных индивидуумов одновременно и независимо друг от друга,
возможно в данном случае с тем большей вероятностью, чем бо-
лее такие явления указывают не только на явления, которым
одинаково подчинены все сочлены общества, но прежде всего
также на взаимодействия между индивидуумами, уже предпола-
гающие существование общества.
Теория подражания
6. ТЕОРИЯ ПОДРАЖАНИЯ
Принимая во внимание, что человек, насколько мы можем про-
следить его развитие вглубь веков, всегда жил в обществе, сле-
довательно, такие создания творчества человека, как язык,
мифы и обычаи, возможны лишь в обществе, мы можем допус-
тить индивидуальное происхождение известного явления в этой
области, в общем, лишь когда возможно или прямо указать его,
или же оно вероятно в силу особых условий данного случая. Так,
например, нам достоверно известно, что слово <газ> было произ-
вольно изобретено известным врачом и химиком, Баптиставан
Гельмонтом, как он и сам об этом сообщает.
Тем не менее нередко пытаются доказать возможность инди-
видуального происхождения словесных образований, исходя в
своих умозаключениях именно из подобных примеров, которые
к тому же носят обыкновенно характер единичных явлений.
Так, например, Гуго Шухардт , рассказывает множество не-
больших анекдотов, частью очень забавных, о новообразованиях
в языке, исходящих от индивидуума и принятых затем в общий
язык, чтобы удержаться более или менее долгое время. Всем
известно, что шуточные прозвища лиц, шуточные названия
местностей, профессий и т. д. обязаны своим возникновением
индивидуальной изобретательности и остроумию, и я, конечно,
далек от того, чтобы оспаривать эти примеры; я склонен был бы
даже присоединиться к тому мнению, что и за кругом таких
чисто индивидуальных измышлений, в известных специальных
диалектах, например, в воровском и мошенническом диалекте, в
диалекте студенческих корпораций и т. п., существенная часть
характерного для них подбора слов обязана своим возникновени-
ем индивидууму; хотя и в этом случае прямое доказательство по
большей части невозможно. Возможность, вероятность подобного
объяснения основывается в этом случае на произвольном изобре-
тении; но именно отсутствие этого произвольного изобретения и
делает маловероятным аналогичное происхождение для болыло-
Ни о 8сЬисЬагсН, ЗргасЬ^еасЫсЬШсЬе ДУег^е, 1909.
го числа новообразований в общем языке. Правда, история тех-
нических изобретений показывает, что иногда два человека не-
зависимо друг от друга и приблизительно одновременно прихо-
дят к идее одного и того же изобретения; но такой случай встре-
чается очень редко, поэтому в общем нужно придерживаться
правила, что индивидуальное происхождение можно допускать в
тех случаях, когда факт изобретения чего-либо имеется налицо.
Этим, конечно, не сказано, что отсутствие этого признака, т. е.
изобретения, указывает на невозможность его. Но для допуще-
ния его должны иметься другие свидетельства. Если при воз-
никновении известного явления оказало влияние подражание, то
нельзя еще в этом видеть прямое доказательство того, что явле-
ние это обязано своим возникновением индивидууму. Характер-
ным примером может служить приводимый Шухардтом гнуса-
вый выговор пуритан, в особенности их проповедников, пере-
шедший, по вероятному предположению, и в современный язык
янки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38