А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Я не причиню вреда, – сказал он, засовывая руку под рубашку.
Он не замечал стражников, пока те не подняли копья, но юноша не отрывал глаз от Ападиши, который уставился на него темным и голодным взглядом ворона.
Льешо опустил голову и снял с шеи шнурок. Серебряную цепочку он оставил на месте, не желая, чтобы Свин путался под ногами, хотя в реальном мире о нем можно было не беспокоиться.
Из мешочка на шнурке юноша высыпал на ладонь жемчужины, собранные во время похода. Одна – от призрака Льека, украденная у Дракона Жемчужной Бухты. Дракониха говорила, что сама собиралась подарить ему жемчужину на прощание… Одна – от ее милости Сьен Ма, смертной богини войны, которая наставила его на путь истинный. А еще одна – от Мары, целительницы, матери Карины и будущей восьмой смертной богини.
Свина, часть – или не часть? – ожерелья Великой Богини, Льешо показывать не стал.
Пустынники принесли последние три жемчужины, и принц смотрел на них с горем и тоской. Он бы не отдал ни одной жизни за воссоздание какой-то безделушки, даже ради Великой Богини. Но чтобы восстановить равновесие между небом и землей, он пожертвует многим. Он пожертвует всеми, кто следует за ним, чтобы сохранить жизни миллионов, спящих в неведении, а еще – царств небес, земли и преисподней, которые падут в грядущем хаосе, если он проиграет.
Вороньи глаза Ападиши отражали свет шести черных жемчужин: тьма черным светом блестела на тьме.
– Мастер Астролог?
Своим вопросом султан показал, что ему известно кое-что о жемчужинах.
Мастер Астролог, бледная и дрожащая, выступила вперед.
– Так много, – слабым голосом произнесла она. – Я не смею говорить… Небеса не помещаются в ладонь молодого человека. Такого не существует в природе. А если существует, я не решаюсь даже подумать о последствиях… – Похоже, слова подвели ее. – Прошу прощения, пресветлый султан. Прошу прощения…
Изучающая небеса не дерзнула прикоснуться к жемчужинам в руке Льешо. Наоборот, она сжала кулаки и сунула их поглубже в карманы магического одеяния.
Ападише большего и не требовалось.
– Мастер Геомант, – позвал он.
Вперед вышла маленькая круглая женщина – более уверенно, чем мастер Астролог, но все же с некоторым сомнением в глазах.
– Скажите, где вы их нашли? – спросила она. – Земли, в которых их добывают, могут многое поведать для продолжения изучения…
– В Шане, – ответил Льешо. – Далеко на юге. В Жемчужной Бухте, и в провинции Дальнего Берега, и еще в провинции Тысячи Озер. И в Стране Лугов, на полпути к Дарнэгу.
Глаза мастера Геоманта затуманились. Принц догадался, что она сейчас представляла перед собой карты, как и он сам это делал, выбирая свой путь.
Великий Ападиша позволил ей спрятаться в своих мыслях лишь ненадолго.
– У вас с собой те, что вы изучали последние три цикла сезона? – спросил он.
Мастер Геомант поклонилась и извлекла из просторных одежд резную коробочку. Открыв секретный замок, она протянула султану содержимое, а тот передал свою добычу Льешо.
Две безупречные черные жемчужины.
– Их нашли на медном руднике около Изника после ночного шторма, из-за которого погибло много людей и начались пожары по всему городу. Надсмотрщик принял их за дурное знамение и отослал в школу Понтия. Ты можешь объяснить, как они оказались на руднике и что вызвало шторм?
– Небо в осаде, – ответил Льешо. – День и ночь больше не приходят в его сады…
Ападиша мог приказать отрубить ему голову за ересь, но принц сомневался, что он так поступит. Султан знал слишком многое.
– Так я и думал, – согласился Ападиша. – И мой мастер Астролог – тоже, хотя и боится оскорбить меня правдой.
Он положил две черные жемчужины обратно в коробочку и с тяжелым вздохом передал ее Льешо.
– Несчастливое число – восемь, юный король. Надеюсь, я не обрекаю твой поход на провал своим даром.
– Не восемь.
Льешо не показал девятую жемчужину, но пробежал пальцами по серебряной цепочке, когда оправлял рубашку.
– Акенбад, в пустыне, – добавил он для мастера Геоманта. Ападиша не попросил показать ему недостающую часть ожерелья.
– Жуткое будущее ожидает нас, если ты проиграешь, юный король, – сказал он.
Однако, несмотря на предупреждение, некая часть непосильной ноши, похоже, упала с его плеч.
Льешо знал, что их посещают одинаковые видения – грядущий хаос и разрушения. Он не мог утешить, зато был в состоянии разделить ношу.
– Дар предвидения не приносит радости.
Остальным показалось, что принц говорит о стихотворении Менара. Но Ападиша и фибский король обменялись мрачными взглядами. Если ты видишь будущее во сне, это еще не значит, что ты можешь изменить его в реальном мире… или даже просто понять.
– То, что не сводит тебя с ума, кажется безумным окружающим, – добавил Льешо, надеясь смягчить бремя Ападиши.
– То есть твой брат безумен, юный король?..
На мгновение вопрос султана ошеломил юношу. Льюка, конечно, безумен… ну, или почти. Потом принц понял, что султан имел в виду Менара. А вдруг они следовали бессмысленному бормотанию сумасшедшего, которое сведет с ума и их самих?..
– Его глаза не видят, но разум не менее трезв, чем мой или ваш, – сказал Льешо. Судя по всему, он мало успокоил султана.
Никто не поручится, что они сами не сошли с ума. Мастер Ден сказал бы об этом… но – опять-таки только безумец станет полагаться на бога-мошенника.
– Согласен.
С чем – вслух Ападиша не сказал.
Султан дважды хлопнул в ладоши, и вперед вышли два стражника. Один, как заметил Льешо, был поразительно похож на самого Ападишу.
– Возьмите с собой двух моих воинов, избранных Дочерью мечников, и всех, кто последует за ними. Корабли будут ждать вас.
После паузы султан добавил:
– Теперь идите. Я и так потерял слишком много времени, думая над загадками чужеземцев.
Льешо принял решение султана. Пусть за ним пойдут хотя бы десять солдат из личной охраны Аладиши. Это не армия, зато исполнится пророчество Менара.
Принц поклонился и, не разгибаясь, как удовлетворенный проситель, попятился к двери.
Как только будут готовы корабли, они уплывут.
И все же вначале надо посоветоваться с магами насчет нефритовой чаши. Льешо с радостью выбросил бы ее, но жизнь давно научила его, что всякий мистический дар рано или поздно находил применение в походе. Не стоит отказываться ни от одного – даже самого опасного.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Оказалось, что Ападиша отдавал под начальство Льешо десять тысяч воинов – причем одних женщин, посвященных Дочери Меча. По тысяче за каждой из избранных стражниц, которым подчинялись свои офицеры. Главнокомандующей войска была Альма-Зара, молчаливая женщина-воин с пронзительными черными глазами Ападиши.
Подготовка кораблей и провизии для такой армии заняла большую часть месяца.
Хабиба, превратившись в орла, возвратился к хозяйке, госпоже Сьен Ма, чтобы предупредить, когда можно ожидать подкреплений из-за моря Мармер. Среди союзников числились Мерген и Тинглут. Объединенные общим горем, ханы пришли к нелегкому согласию. Каждый с большим трудом отбрасывал подозрения. Кроме того, Тинглут-хан не видел причин доверять слову Льешо, нового и неудобного союзника.
Что до Мерген-хана, то личные наблюдения не позволяли ему успокоиться насчет Льешо. Хуже того: Хабиба принес ему весть о ранении Тая от когтей мастера Марко, иноземного и магического врага. После смерти матери принца и его отца, который приходился Мергену братом и являлся бывшим ханом, новый лидер Кубала исчерпал причины для доверия. И все же по возвращении Хабиба доложил, что хан чтит соглашения, заключенные до смерти брата.
Льешо знал, что это отчасти работа Болгая. Близкое знакомство с теми, кто понимал его лучше всех, должно о чем-то говорить. Во всяком случае, тот, кому благоволили три бога на земле и Великая Богиня на небесах, должен вызывать уважение. Юноша гадал, знали ли сами боги, что делают, когда взваливали на его плечи такую ношу. Казалось, он больше спотыкается в темноте, чем уверенно шагает по светлой дороге.
Все эти мрачные мысли вызывали у Льешо головную боль именно теперь, когда он не мог позволить себе оплошать. Пока Хабиба летал к госпоже, лекарь Ибн Аль-Рази решил, что его лечебница – неподходящее место для молодых королей или выздоравливающих принцев. Они больше не нуждались в уходе, а значит, Аль-Рази мог избавиться от колдунов, заявляющих о своем родстве с фальшивыми богами, и спокойно вернуться к своим делам.
Пока готовили корабли, Льешо с друзьями переехали в школу магов. Их поселили в помещении, которое служило одновременно классом и лабораторией. Посредине стоял громадный стол со множеством ящиков, а по бокам – скамьи для учеников.
Принц постоянно находился под неусыпным вниманием местных магов. Они установили, что в его венах драконьей крови действительно не было, и решили между собой, что Дракон Моря Мармер сам нечаянно повлиял на ураган согласно желаниям Льешо, которые тот передал в эмоциональном общении, вполне возможном с подобными тварями…
Сам же дракон – в своем человеческом облике – возразил против именования его «тварью» и заверил, что участвовал в деле только как наблюдатель. Маги извинились за использование неудачного слова, но в ответ на описание событий лишь покачали головами.
– Невозможно, – заявила мастер Астролог удивительно простым для нее языком. – Вы ошибаетесь.
В конце концов каждый остался при своем мнении.
Потом перешли к обсуждению самой большой тревоги Льешо – нефритовой чаши госпожи Чауджин, которую он вверил заботам Льинг. Ради короля девушка терпела странные и жуткие сны. Однако когда изумрудно-зеленая змея начала убивать людей в городе, девушка передала чашу в школу. Теперь все надеялись узнать, правда ли, что в чаше скрывалась сила госпожи, действовавшей в облике змеи.
Объявив выдумкой рассказ о том, что смертный юноша получает небесные дары от Богини, своей супруги, мастера, однако нимало не сомневались, что чаша может быть одержима демоном.
Взяв ее с высокого стола, где в беспорядке валялись колдовские инструменты, мастер Нумеролог внимательно присмотрелся к руне, изображенной на дне.
– Не похоже, что это имеет какое-либо отношение к миру чисел. Думаю, руна магическая, как и все, порожденное злобными существами.
Следующей чашу взяла мастер Астролог. Она никогда не видела подобных звезд на ночном небе, а потому тоже не смогла пролить свет на природу знака.
Однако мастер Геомант, осторожно приняв чашу, мрачно покачала головой.
– Знак змеи, – определила она, тыча пальцем в спираль, вырезанную в нефрите. – Цвет, конечно, не изумрудный, однако наводит на размышления, не находите? Но зачем давать чашу этому юноше?
– Не знаю, – ответил Льешо. – Я думал, она как-то связана с моим походом – что-то вроде проверки, – но госпожа Чауджин интриговала против кланов Кубала задолго до моего прихода в Гарн.
– Не все ниточки ведут к Льешо, – заметил Тай. – Так только кажется. Госпожа Чауджин сделала ход против кланов за несколько сезонов до того, как мы узнали о странствующем фибском короле. Она убила мою мать, чтобы занять ее место в ханском шатре… Со временем госпожа поняла, что мой отец никогда не назовет ее любимой супругой, а потому убила и его тоже. Впрочем, это касается только кланов, а не Льешо.
– Может быть, ты прав. – Мастер Геомант склонила голову набок и пристально посмотрела на принца. – Тогда, потеряв свое положение в Кубале, она увидела в Льешо более легкую жертву. Он молод, а его поход закончится коронованием. Для такой… э-э… такой, как госпожа Чауджин, сгодится любая корона. И любой мужчина, который поможет отложить яйца.
Льешо передернуло. Оглянувшись на Тая, он заметил отвращение на лице друга. Каду рассмеялась.
– Какая чушь! Льешо женат на Богине. От нее не так легко избавиться, как от смертной королевы!
– Льешо любит свою Богиню. – Тай, судя по всему, находил такое положение совершенно нормальным. – Когда он говорит о ней, у него появляется такое же выражение в глазах, как у моего отца, смотревшего на мать. Даже яснее… поскольку здесь замешана вера. Как госпожа могла этого не заметить?
Перед внутренним взором Льешо встал образ Шу, бившегося в смертельных объятиях белой кобры с лицом ее милости госпожи Сьен Ма. Избавиться нелегко, это верно, но любовь?.. Его любовь была совсем другой. Юноша не понимал, как Шу может любить холодную белую смертную богиню войны, даже в ее человеческом облике. Но в чем-то пути совпадали: они оба любили тех, кто превосходил их по положению. В прошлых жизнях любовь стала причиной смерти Льешо, и он гадал, не станет ли любовь госпожи Сьен Ма смертью для Шу.
С легкой улыбкой мастер Астролог взяла за руку мастера Нумеролога.
– Та, что ничего не знает о любви, не увидит чувство в глазах юного короля, – разрешила она загадку. – Он кажется обыкновенным мальчиком, неопытной и легкой добычей соблазна. Нужно познать любовь – мужа или жены, родителя или ребенка, да хоть просто домашнего животного, – чтобы распознать ее в другом человеке…
– Конечно!.. – воскликнула мастер Геомант, почесывая Маленького Братца за ухом.
Обезьянка улыбнулась ей.
Хмиши до сих пор сохранял молчание, но он лучше многих знал границы преданности Льешо. В конце концов, король вернул его из царства мертвых.
– Тогда госпожа Бамбуковая Змея ошиблась дважды… – начал он, но Льешо остановил друга.
– Я не предам свою страну или товарищей сознательно. И я действительно люблю свою госпожу, Великую Богиню.
В мыслях он иногда называл ее «моя госпожа Пчеловод» – как и сейчас, когда нуждался в утешении.
– …Госпожа Чауджин соблазняла меня. Если бы не мастер Ден, она бы отвела бы меня к концу реки в тот же день, когда умер Хмиши.
– Тогда тебя привлекали клыки госпожи, насколько я помню, – тихо заметил мастер Ден, но остальные дернулись так, будто он ударил в барабан.
Только Тай понимал, что именно фибский король чувствовал в тот день, однако Льешо расценил это как плохой признак.
– Даже короли и священные супруги богинь иногда проявляют слабость, – признался юноша.
Возможно, у них с императором Шу гораздо больше общего, чем он думал. Они оба флиртуют со смертью.
– Не вздумай сделать так снова, – посоветовал Хмиши. – Солдаты иногда умирают, служа королю. Если ты последуешь за нами в преисподнюю, то получится, что мы погибли зря!
– Теперь я понимаю, – сказал Льешо. – Только это не дает и тебе права умирать снова.
– Я постараюсь.
– Чаша, – сказала мастер Геомант. – Если в ней источник ее силы, сомневаюсь, что мы сумеем разорвать их связь.
Мастер Ден забрал чашу и поднес к свету, будто надеялся под неяркими лучами увидеть внутри госпожу.
– Когда идешь в поход с королем, не следует пренебрегать любой магией, встреченной на пути, – напомнил мастер Ден. – Это не монетка с неудачей на одной стороне и победой на другой. Это многогранный ящик. Госпожа Бамбуковая Змея строила свои козни в Гарне. Льешо мог пересечься с ней случайно или по велению судьбы. Но не стоит отрицать, что как только он попал в поле ее зрения, госпожа оставила прежние интриги, чтобы принять участие в великом сражении, которое случится в горах над Золотым городом.
– Значит, дело все-таки в Льешо? – тоскливо спросил Тай. Его замечание показалось воинам отряда забавным. Принцу в смехе окружающих послышались истерические нотки, но он присоединился к веселью.
– Не всегда и не везде, – заметил мастер Ден. – Здесь и сейчас я бы не удивился, если бы ты оказался прав.
– Я бы с радостью отказался от высокой чести в пользу тихой жизни. Я ни о чем не просил.
– Ну, вообще-то… – Льинг лукаво подняла бровь. – Помню, как один ловец жемчуга – с очень тихой жизнью – валялся в ногах у надсмотрщика, умоляя отпустить его в гладиаторы.
Хмиши улыбнулся.
– Кто мог подумать, что мы зайдем так далеко?
Он не спрашивал, а просто удивлялся тому, сколько приключений выпало на их долю. Льинг усмехнулась в ответ:
– Жду не дождусь, когда снова попробую на вкус воздух Фибии.
Приняв решение, мастер Ден отдал чашу мастеру Геоманту.
– Значит, любой магический предмет попадается Льешо в руки не просто так, а с определенной целью, пусть даже мы ее не понимаем. Пока не узнаем, какую роль должна сыграть в походе эта чаша, разбивать ее нельзя. Главное, нельзя позволить госпоже Бамбуковой Змее свободно использовать чашу против нас.
– Нужно заклятие – разве не очевидно? – спросила Каду. – Запереть госпожу, чтобы мы не оставляли за собой трупы в лагере союзников.
Как ученица, она держала язык за зубами, пока мастера не закончили обсуждение. Но в вопросах охраны мнение Каду, капитана королевской стражи Льешо, значило больше, чем споры о тайном.
К счастью, мастер Геомант согласилась и с ее решением, и с правом говорить прежде мудрецов Великого Ападиши.
– Верно, – сказала мастер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52