где-то непод
алёку ворковали голуби. Самые обычные шумы, которые слышатся в каждом до
ме…
Нападавший, безусловно, был профессионалом очень высокого класса. До пос
ледней секунды он ни звуком не выдал себя; и лишь когда на спину ей навалил
ась вдруг страшная тяжесть, а к лицу прижалась пропитанная хлороформом т
ряпка, Адирроза осознала, что всё это время была на чердаке не одна.
* * *
Иннот парил во тьме. Кругом стояла абсолютная, невозможная тишина: даже ш
ума крови в ушах не было слышно. Внезапно впереди забрезжил огонёк. Рыжев
атый язычок пламени, трепещущий на кончике спички, выхватил из мрака вст
ревоженную физиономию Кумарозо.
«Старик, ты как?»
«Что вообще случилось?»
Ещё один огонёк вспыхнул неподалёку, затем ещё и ещё.
«В чём дело, старина?»
«Что с тобой?»
«Почему темно?»
«Ребята, меня, похоже, вырубили», Ц хотел сказать Иннот, но не смог произн
ести ни звука. Говорить было попросту нечем: рта не было; как, впрочем, и все
го остального. Только непостижимое «я» каюкера каким-то образом существ
овало во мраке вечной ночи.
Остальные персонажики тем не менее каким-то образом услышали его.
«Что, нокаут? Вот это да! На моей памяти такого ещё не было!»
«А ты вообще-то уверен, что жив?»
«Не говори ерунды! Ц тут же недовольно загомонил хор неслышных голосов.
Ц Если бы наше тело погибло, эти вопросы задавать было бы некому!»
«А как же душа?»
«Какая ещё душа, идеалист несчастный!»
«А сам-то ты кто?»
«Я материалист».
«Ты персонажик! Ты дух бесплотный! Ты жил-то лет триста тому назад! Каким э
то образом ты умудряешься оставаться материалистом?!»
«Дело практики».
«Так у вас что, вроде как вырубился свет, когда я потерял сознание?» Ц спр
осил Иннот.
«У нас вообще всё вырубилось, Ц мрачно ответил Кумарозо. Ц Всё-всё. И ты
просто не представляешь себе, насколько неудачно выбрал для этого время
. В такой, блин, пикантный момент…»
«Да, старина. Ты уж больше так не поступай с нами!»
«Как будто я нарочно!» Ц фыркнул Иннот.
«Ты отвечаешь не только за себя, но и за всех нас, так что изволь быть поост
орожнее!»
«Я отвечаю только за себя. Всё равно все мы Ц это один и тот же человек, в ко
нце концов!»
«Ну… Это очень сложный метафизический вопрос…»
Каюкера плавно повлекло вверх. Светлячки зажжённых спичек и зажигалок и
склонённые над ним лица людей, каждым из которых был он сам, постепенно от
далялись; и вместе с тем тьма рассеивалась, становилось всё светлее и све
тлее, пока Иннот наконец не открыл глаза.
Он лежал на узкой кровати, укрытый до горла пушистым мягким одеялом. Голо
ва гудела, словно гнездо растревоженных шершней. Пахло лекарствами; осто
рожно выпростав из-под одеяла руку, Иннот нащупал на лбу толстую марлеву
ю повязку. Под повязкой угадывалась большая шишка. Каюкер вздохнул и сос
редоточился. По коже пробежали мурашки: началось экстренное самовосста
новление организма. Боль в голове утихла. Иннот с интересом осмотрелся. К
омната была чрезвычайно тесной Ц даже меньше каюты курьерского дирижа
бля; однако духоты, обычно присущей маленьким помещениям, здесь совершен
но не чувствовалось. Серый пол, белые стены и потолок; тёмно-синяя раздвиж
ная дверь… Небольшой откидной столик напротив кровати, уставленный лек
арствами, составлял всю её обстановку. Кровать, на которой он лежал, наход
илась в нише; в изголовье горел мягким белым светом круглый плафон. «Похо
же, с техникой у этих ребят всё в порядке», Ц подумал Иннот. Судя по всему,
в ближайшее время ему ничто не грозило; иначе зачем бы странным обитател
ям башни оказывать чужаку медицинскую помощь? Рассудив так, он устроился
поудобнее и прикрыл глаза. Синяки и ушибы всё ещё чувствовались, но боль с
каждой минутой отступала. Незаметно для себя каюкер погрузился в сон.
Проснулся Иннот от того, что был не один. Он тихонько приоткрыл глаза. У ст
олика, вполоборота к нему, стояла фигура в белом кимоно и синих боксёрски
х трусах. Негромко позвякивало стекло.
Ц Эй, парень! Ц окликнул фигуру Иннот. Тот стремительно обернулся.
Ц Не беспокойтесь ни о чём, вы в безопасности, Ц скороговоркой выпалил
он.
Каюкер узнал говорившего: это был самый первый из встреченных им внутри
башни.
Ц То есть бить меня больше не будут? Ц на всякий случай уточнил он.
Паренёк улыбнулся.
Ц Нет-нет! Это была проверка!
Ц Да? Гм… И что же вы проверяли?
Ц Я сейчас позову иерофанта, и он всё объяснит! Ц паренёк рванулся к две
ри.
Ц Постой! Скажи сперва, это тот самый… Ц начал Иннот, но собеседника уже
не было рядом.
Иерофант появился минут через десять. Как и предполагал каюкер, им оказа
лся старик, отправивший его в нокаут.
Ц Приветствую тебя в башне МБМ, чужеземец! Ц величественно выговорил о
н, останавливаясь на пороге и оглаживая бороду. Ц Не тревожься за свою су
дьбу; ныне тебе ничего здесь не угрожает.
Ц Да-а? Это хорошо… Ц задумчиво протянул Иннот. Ц А почему каждый встре
ченный считал своим долгом навалять мне люлей? Я даже представиться не у
спел!
Ц Таков обычай сего места, Ц степенно разъяснил старец. Ц Находясь в э
тих стенах, надлежит избавиться от суетных мыслей; слушать и говорить не
языком, но сердцем.
Ц Да, впаял ты мне сердечно! Ц Иннот осторожно ощупал повязк
у.
Большая часть гематомы уже рассосалась, но прикосновение всё ещё было бо
лезненным.
Ц Для непосвящённого забыть об уловках разума возможно лишь в бою, когд
а шелуха слов исчезает, обнажая истинную природу каждого. Вступив в поед
инок, мы за несколько мгновений узнали друг о друге больше, чем смогли бы з
а долгие часы беседы.
«Очень интересно, что можно узнать о человеке, дав ему со всего маха в лоб!
Какого цвета у него подмётки, что ли?»
Ц И что же ты узнал?
Ц Достаточно, чтобы заинтересоваться твоей особой. Ц Старец прикрыл г
лаза. Ц Адепт Двакро, тот, за которым ты следовал, сказал, что ты необычный
человек; однако тогда я не придал его словам должного значения и теперь в
ижу, что был не прав.
Ц У меня есть куча вопросов…
Ц Несомненно. Ц Иерофант чуть заметно улыбнулся. Ц И на некоторые из н
их ты можешь получить ответ прямо сейчас.
Ц Хорошо… Тогда расскажи мне, что это за место? Какой-то монастырь, если я
правильно понял?
Ц Не «какой-то», чужеземец, а Монастырь Безумных Метеорологов! Это место
является хранилищем древних знаний и умений, ныне покинувших мир.
Ц Метеорологи, насколько я знаю, должны заниматься предсказаниями пого
ды…
Ц Мы не только предсказываем погоду; если требуется, мы её создаём!
Ц Круто! Ц уважительно присвистнул Иннот. Ц А почему безумные?
Ц В этих стенах Ц обычные человеческие правила теряют свою силу; здесь
властвуют иные принципы и законы. По меркам тех, кто живёт в лесах и города
х, это безумие; но оно всего лишь является оборотной стороной мудрости…
«Ну, пошёл нести пургу», Ц вздохнул про себя каюкер. На некоторое время о
н перестал прислушиваться к голосу старца и вернулся к реальности тольк
о тогда, когда тот задал ему вопрос:
Ц … а теперь ответь мне: что ты чаял обрести здесь, за этими несокрушимым
и стенами, в обители мудрости и силы?
Ц Я надеялся разузнать о тропах через перевалы. Я иду на север. Эти места
безлюдны, и спросить было некого. Поэтому, когда я увидел человека, то пошё
л за ним следом Ц сначала просто ради любопытства, потом, чтобы узнать, ку
да он направляется, Ц честно ответил Иннот.
Ц Но что же влечёт тебя на север? Ц удивился иерофант. Ц На моей памяти
никто ещё не пытался преодолеть Туманный хребет в одиночку!
Ц Это долгая история… Ц вздохнул каюкер. Ц Ну, если совсем коротко, то я
иду выручать друга из беды.
Ц Благородная цель… Ц склонил голову иерофант. Ц Не буду пока спрашив
ать, каким образом твой друг очутился там; всему своё время. Сейчас я вынуж
ден покинуть тебя, но мы ещё продолжим беседу. Если тебе будет что-нибудь
необходимо, обращайся к прозелиту Абаке Ц это тот, с которым ты уже встре
чался. Он будет рад показать тебе монастырь.
Ц Прозелит? Это слово обозначает его положение в здешней иерархии, верн
о?
Ц Да… Ц старец снова погладил бороду. Ц Те, кому выпала честь быть прин
ятым в ряды метеорологов, зовутся прозелитами, сиречь новообращёнными…
Ц И они носят беленькие кимоно?
Ц Да. Белые, как лёгкие облачка на горизонте… Продвигаясь по тропе мудро
сти, прозелиты совершенствуют свою натуру, и наступает день, когда они по
лучают звание неофитов, сиречь новичков. Путь, который суждено пройти не
офиту, долог и труден; но когда тело и разум приобретают безупречность, му
скулы становятся твёрже камня, а мысль Ц острее листа декапитария, они п
олучают высокое звание адепта.
Ц Неофиты и адепты Ц это которые в синеньких кимоно? Ц уточнил Иннот.
Ц Серо-синие, цвета грозовых туч, Ц несколько раздражённо отозвался ст
арец.
Ц Угу… А корифеи? Постой, дай-ка угадаю: эти носят чёрные очки, да?
Ц Очки Ц лишь символ. Они означают, что корифей способен видеть сквозь т
ьму и прозревать истинную природу вещей. Немногие смогли пройти этот пут
ь до конца и выдержать Испытание; но те, кто выстоял, воистину стали неуязв
имыми и непобедимыми. Буду откровенным, чужеземец: тебя оставили здесь л
ишь потому, что ты сумел выдержать несколько секунд боя с одним из корифе
ев. Такое под силу немногим людям внешнего мира, пусть даже ты и обладаешь
необычайными способностями. Если бы не это, ты очнулся бы у подножия башн
и, так и не узнав то, что знаешь сейчас. Отдыхай, мы ещё встретимся. Ц И с эти
ми словами иерофант покинул келью.
Первый вопрос, который Иннот задал прозелиту Абаке, был относительно кор
мёжки. Тут его, однако, ждало жестокое разочарование: питались метеороло
ги очень скромно, причём исключительно растительной пищей. «Наставники
говорят, что есть два пути обретения силы, Ц поведал Абака. Ц Можно нара
щивать мощь тела, силу мускулов, но рано или поздно дойдёшь до предела сво
их способностей, ибо они не бесконечны. А можно совершенствовать дух, под
чиняя тело ему; этот путь намного труднее, но и результаты несравнимо выш
е, ибо дух границ не имеет». Каюкер только вздыхал, слушая эти рассуждения.
Распорядок жизни здесь был очень строгим. В пять утра начинал звенеть эл
ектрический звонок, упрятанный где-то в толще стены. Спустя две минуты по
сле звонка надлежало быть в коридоре, полностью одетым. При этом постель
ное бельё аккуратно укладывалось в находившийся под ложем рундук. Далее
следовала перекличка, после чего метеорологи направлялись на внешнюю п
лощадку, одну из трёх, опоясывающих башню. Начиналась тренировка. Немног
о знакомый (через посредство Воблина Плиза) с армейскими порядками, Инно
т находил немалое сходство между ними и монастырскими правилами. Впроче
м, жизнь метеорологов была ещё более суровой: долгие часы изматывающих т
ренировок, напряжённые занятия в мастерских и лабораториях башни не ост
авляли ни минуты свободного времени. Жизнь была строго расписана. Иннот
с удивлением узнал, что обитателям монастыря не разрешается покидать ба
шню. Это правило распространялось не только на прозелитов и неофитов, но
и на адептов. Снаружи можно было оказаться, лишь получив разрешение иеро
фанта. Из осторожности Иннот пока не стал выяснять, относится ли это к его
персоне; впрочем, у него всегда была возможность убраться из монастыря п
о воздуху.
Абака воспринял своё назначение гидом как праздник Ц для него это была
единственная возможность отдохнуть от суровых будней монастырского ра
спорядка.
Ц Вся наша жизнь сосредоточена в средней части башни, Ц охотно объясня
л он Инноту. Ц Ну, то есть у неофитов и прозелитов. Мы здесь спим, едим, трен
ируемся и учимся. Внизу расположены кухни, термы и всякие механизмы, обес
печивающие монастырь всем необходимым.
Ц А откуда берётся электричество? Ц полюбопытствовал каюкер.
Ц Здесь часто случаются грозы, и молнии бьют в башню. По всей её длине про
ходит огромный громоотвод, по которому энергия стекает в подземный нако
питель.
Ц Ты хочешь сказать, что вам удалось обуздать силу молнии?! Ц не на шутку
заинтересовался Иннот. Ц Но как этот накопитель устроен?
Абака чуть смущённо пожал плечами.
Ц Я всего лишь прозелит Ц нам такие вещи не рассказывают.
Ц А что там ещё выше? Ц задрал голову Иннот.
Ц Над нами находится площадка Среднего Радиуса, а ещё выше Ц Малый.
Ц А потом идёт этот шпиль-громоотвод, да? А что это за круглое утолщение н
а нём?
Ц А-а, вот ты о чём… Это зал Испытания. Именно там адепты становятся кориф
еями Ц или погибают.
Ц Даже так? Сурово… А что там происходит?
Ц Это страшная тайна! Ц Абака сделал круглые глаза. Ц Я думаю, это знают
лишь те, кто побывал там, а они ничего никому не рассказывают.
Ц Ладно, спрошу у Верховного, Ц небрежно обронил Иннот, чем вызвал благ
оговейный ужас прозелита Ц субординация в башне соблюдалась строжайш
им образом.
Несколько дней каюкер отсыпался и знакомился с монастырём и его порядка
ми. Питался он вместе со всеми, два раза в сутки, утром и ранним вечером; в ос
тальное же время был предоставлен самому себе. Очень быстро обнаружилос
ь, что попасть можно далеко не всюду: некоторые двери не желали открывать
ся, сколько Иннот ни топтался на резиновом коврике; кроме того, было что-т
о непостоянное во внутренней планировке башни. Когда он поделился этим н
аблюдением со своим гидом, тот подтвердил Ц да, некоторые помещения мон
астыря являются подвижными и могут перемещаться внутри исполинской ко
нструкции; правда, для чего это нужно, Абака не знал.
Черезвычайно заинтересовала каюкера местная библиотека: там он и засел,
отпустив своего провожатого.
* * *
Ц Какой идиот сказал, что здесь будут раздавать бесплатное угощение?! Ц
рявкнул распорядитель танцев.
Ц Господин мэр, Ц вполголоса ответил ему один из музыкантов и улыбнулс
я, увидев, как жирное лицо распорядителя наливается кровью.
Ц Ничего подобного, Ц вступил в беседу один из чиновников. Ц На плакат
ах ясно написано: бесплатные танцы для публики и бал с угощением в здании
мэрии. В зда-ни-и, чувствуете разницу? Туда кого попало не пускают Ц и прав
ильно делают, между прочим. Банкет только для важных персон. Да и где напас
ёшься еды на этакую ораву?
Ц Может быть, подкатить пару полевых кухонь и устроить раздачу бесплат
ной похлёбки? Ц робко предложил кто-то, выглядывая из окна.
Внизу волновалось людское море. Великий Джа, сколько же их там! Откуда воо
бще взялись эти праздношатающиеся куки, вяло удивился распорядитель. Эх
, сейчас бы взять Ц да всю толпу на плантации, лет на пять! Жаль, нельзя. Он п
рочистил горло.
Ц Короче, будем начинать. Идите и играйте своё кумарное джанги, Ц он под
толкнул музыкантов к дверям. Ц Идите, идите. Пусть лучше подрыгают ногам
и, чем набивать себе брюхо. Господин мэр заботится о здоровье нации!
Музыканты, ворча и встряхивая дредами, потянулись на улицу. Толпа заволн
овалась.
Ц Ничего, сейчас успокоятся, Ц с некоторым сомнением в голосе пробормо
тал распорядитель и вытер лоб рукавом.
Толпа и в самом деле на некоторое время отвлеклась. Извечные ритмы Велик
ого Леса заставляли ноги плясать вне зависимости от того, что там думает
голова. Музыканты старались на совесть; в дальнем конце площади кто-то ус
тановил горящие бочки, чтобы танцевать не просто так, а вокруг огня.
На свою беду, никто из устроителей банкета не догадался опустить занавес
ки на первом этаже. Наступали сумерки, и ярко освещенный банкетный зал мэ
рии невольно притягивал к себе взгляды. Напрасно оркестранты наяривали
всё более и более зажигательные ритмы: даже выступление знаменитой на ве
сь Вавилон шоу-студии «Индесент дэнсез» не смогло отвлечь толпу от увид
енного. На одном конце площади ещё танцевали, а на другом уже возникал гро
зный ропот. Стражники опасливо переглядывались, потихоньку присматрив
ая пути отступления. Казармы, как на грех, были пусты: серьёзных беспорядк
ов не ожидалось, и большинство рядового состава распустили по домам.
Чобы подтолкнул друга под локоть.
Ц Слышь, старик! Сейчас как бы самое время начинать!
У Пыхи от волнения пересохло в горле. «Ты должен! Ц шептал ему внутренний
голос. Ц Что бы ни случилось потом, ты должен сделать это Ц именно здесь
и сейчас, во имя торжества великой Идеи!»
Ц А ну, расчистите место! Ц властно покрикивал неподалёку Твадло, сгоня
я каких-то робких куки с их собственной телеги. Ц Мы вам стихи будем чита
ть!
Пыха взобрался на импровизированный помост и трясущимися руками откры
л Книгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
алёку ворковали голуби. Самые обычные шумы, которые слышатся в каждом до
ме…
Нападавший, безусловно, был профессионалом очень высокого класса. До пос
ледней секунды он ни звуком не выдал себя; и лишь когда на спину ей навалил
ась вдруг страшная тяжесть, а к лицу прижалась пропитанная хлороформом т
ряпка, Адирроза осознала, что всё это время была на чердаке не одна.
* * *
Иннот парил во тьме. Кругом стояла абсолютная, невозможная тишина: даже ш
ума крови в ушах не было слышно. Внезапно впереди забрезжил огонёк. Рыжев
атый язычок пламени, трепещущий на кончике спички, выхватил из мрака вст
ревоженную физиономию Кумарозо.
«Старик, ты как?»
«Что вообще случилось?»
Ещё один огонёк вспыхнул неподалёку, затем ещё и ещё.
«В чём дело, старина?»
«Что с тобой?»
«Почему темно?»
«Ребята, меня, похоже, вырубили», Ц хотел сказать Иннот, но не смог произн
ести ни звука. Говорить было попросту нечем: рта не было; как, впрочем, и все
го остального. Только непостижимое «я» каюкера каким-то образом существ
овало во мраке вечной ночи.
Остальные персонажики тем не менее каким-то образом услышали его.
«Что, нокаут? Вот это да! На моей памяти такого ещё не было!»
«А ты вообще-то уверен, что жив?»
«Не говори ерунды! Ц тут же недовольно загомонил хор неслышных голосов.
Ц Если бы наше тело погибло, эти вопросы задавать было бы некому!»
«А как же душа?»
«Какая ещё душа, идеалист несчастный!»
«А сам-то ты кто?»
«Я материалист».
«Ты персонажик! Ты дух бесплотный! Ты жил-то лет триста тому назад! Каким э
то образом ты умудряешься оставаться материалистом?!»
«Дело практики».
«Так у вас что, вроде как вырубился свет, когда я потерял сознание?» Ц спр
осил Иннот.
«У нас вообще всё вырубилось, Ц мрачно ответил Кумарозо. Ц Всё-всё. И ты
просто не представляешь себе, насколько неудачно выбрал для этого время
. В такой, блин, пикантный момент…»
«Да, старина. Ты уж больше так не поступай с нами!»
«Как будто я нарочно!» Ц фыркнул Иннот.
«Ты отвечаешь не только за себя, но и за всех нас, так что изволь быть поост
орожнее!»
«Я отвечаю только за себя. Всё равно все мы Ц это один и тот же человек, в ко
нце концов!»
«Ну… Это очень сложный метафизический вопрос…»
Каюкера плавно повлекло вверх. Светлячки зажжённых спичек и зажигалок и
склонённые над ним лица людей, каждым из которых был он сам, постепенно от
далялись; и вместе с тем тьма рассеивалась, становилось всё светлее и све
тлее, пока Иннот наконец не открыл глаза.
Он лежал на узкой кровати, укрытый до горла пушистым мягким одеялом. Голо
ва гудела, словно гнездо растревоженных шершней. Пахло лекарствами; осто
рожно выпростав из-под одеяла руку, Иннот нащупал на лбу толстую марлеву
ю повязку. Под повязкой угадывалась большая шишка. Каюкер вздохнул и сос
редоточился. По коже пробежали мурашки: началось экстренное самовосста
новление организма. Боль в голове утихла. Иннот с интересом осмотрелся. К
омната была чрезвычайно тесной Ц даже меньше каюты курьерского дирижа
бля; однако духоты, обычно присущей маленьким помещениям, здесь совершен
но не чувствовалось. Серый пол, белые стены и потолок; тёмно-синяя раздвиж
ная дверь… Небольшой откидной столик напротив кровати, уставленный лек
арствами, составлял всю её обстановку. Кровать, на которой он лежал, наход
илась в нише; в изголовье горел мягким белым светом круглый плафон. «Похо
же, с техникой у этих ребят всё в порядке», Ц подумал Иннот. Судя по всему,
в ближайшее время ему ничто не грозило; иначе зачем бы странным обитател
ям башни оказывать чужаку медицинскую помощь? Рассудив так, он устроился
поудобнее и прикрыл глаза. Синяки и ушибы всё ещё чувствовались, но боль с
каждой минутой отступала. Незаметно для себя каюкер погрузился в сон.
Проснулся Иннот от того, что был не один. Он тихонько приоткрыл глаза. У ст
олика, вполоборота к нему, стояла фигура в белом кимоно и синих боксёрски
х трусах. Негромко позвякивало стекло.
Ц Эй, парень! Ц окликнул фигуру Иннот. Тот стремительно обернулся.
Ц Не беспокойтесь ни о чём, вы в безопасности, Ц скороговоркой выпалил
он.
Каюкер узнал говорившего: это был самый первый из встреченных им внутри
башни.
Ц То есть бить меня больше не будут? Ц на всякий случай уточнил он.
Паренёк улыбнулся.
Ц Нет-нет! Это была проверка!
Ц Да? Гм… И что же вы проверяли?
Ц Я сейчас позову иерофанта, и он всё объяснит! Ц паренёк рванулся к две
ри.
Ц Постой! Скажи сперва, это тот самый… Ц начал Иннот, но собеседника уже
не было рядом.
Иерофант появился минут через десять. Как и предполагал каюкер, им оказа
лся старик, отправивший его в нокаут.
Ц Приветствую тебя в башне МБМ, чужеземец! Ц величественно выговорил о
н, останавливаясь на пороге и оглаживая бороду. Ц Не тревожься за свою су
дьбу; ныне тебе ничего здесь не угрожает.
Ц Да-а? Это хорошо… Ц задумчиво протянул Иннот. Ц А почему каждый встре
ченный считал своим долгом навалять мне люлей? Я даже представиться не у
спел!
Ц Таков обычай сего места, Ц степенно разъяснил старец. Ц Находясь в э
тих стенах, надлежит избавиться от суетных мыслей; слушать и говорить не
языком, но сердцем.
Ц Да, впаял ты мне сердечно! Ц Иннот осторожно ощупал повязк
у.
Большая часть гематомы уже рассосалась, но прикосновение всё ещё было бо
лезненным.
Ц Для непосвящённого забыть об уловках разума возможно лишь в бою, когд
а шелуха слов исчезает, обнажая истинную природу каждого. Вступив в поед
инок, мы за несколько мгновений узнали друг о друге больше, чем смогли бы з
а долгие часы беседы.
«Очень интересно, что можно узнать о человеке, дав ему со всего маха в лоб!
Какого цвета у него подмётки, что ли?»
Ц И что же ты узнал?
Ц Достаточно, чтобы заинтересоваться твоей особой. Ц Старец прикрыл г
лаза. Ц Адепт Двакро, тот, за которым ты следовал, сказал, что ты необычный
человек; однако тогда я не придал его словам должного значения и теперь в
ижу, что был не прав.
Ц У меня есть куча вопросов…
Ц Несомненно. Ц Иерофант чуть заметно улыбнулся. Ц И на некоторые из н
их ты можешь получить ответ прямо сейчас.
Ц Хорошо… Тогда расскажи мне, что это за место? Какой-то монастырь, если я
правильно понял?
Ц Не «какой-то», чужеземец, а Монастырь Безумных Метеорологов! Это место
является хранилищем древних знаний и умений, ныне покинувших мир.
Ц Метеорологи, насколько я знаю, должны заниматься предсказаниями пого
ды…
Ц Мы не только предсказываем погоду; если требуется, мы её создаём!
Ц Круто! Ц уважительно присвистнул Иннот. Ц А почему безумные?
Ц В этих стенах Ц обычные человеческие правила теряют свою силу; здесь
властвуют иные принципы и законы. По меркам тех, кто живёт в лесах и города
х, это безумие; но оно всего лишь является оборотной стороной мудрости…
«Ну, пошёл нести пургу», Ц вздохнул про себя каюкер. На некоторое время о
н перестал прислушиваться к голосу старца и вернулся к реальности тольк
о тогда, когда тот задал ему вопрос:
Ц … а теперь ответь мне: что ты чаял обрести здесь, за этими несокрушимым
и стенами, в обители мудрости и силы?
Ц Я надеялся разузнать о тропах через перевалы. Я иду на север. Эти места
безлюдны, и спросить было некого. Поэтому, когда я увидел человека, то пошё
л за ним следом Ц сначала просто ради любопытства, потом, чтобы узнать, ку
да он направляется, Ц честно ответил Иннот.
Ц Но что же влечёт тебя на север? Ц удивился иерофант. Ц На моей памяти
никто ещё не пытался преодолеть Туманный хребет в одиночку!
Ц Это долгая история… Ц вздохнул каюкер. Ц Ну, если совсем коротко, то я
иду выручать друга из беды.
Ц Благородная цель… Ц склонил голову иерофант. Ц Не буду пока спрашив
ать, каким образом твой друг очутился там; всему своё время. Сейчас я вынуж
ден покинуть тебя, но мы ещё продолжим беседу. Если тебе будет что-нибудь
необходимо, обращайся к прозелиту Абаке Ц это тот, с которым ты уже встре
чался. Он будет рад показать тебе монастырь.
Ц Прозелит? Это слово обозначает его положение в здешней иерархии, верн
о?
Ц Да… Ц старец снова погладил бороду. Ц Те, кому выпала честь быть прин
ятым в ряды метеорологов, зовутся прозелитами, сиречь новообращёнными…
Ц И они носят беленькие кимоно?
Ц Да. Белые, как лёгкие облачка на горизонте… Продвигаясь по тропе мудро
сти, прозелиты совершенствуют свою натуру, и наступает день, когда они по
лучают звание неофитов, сиречь новичков. Путь, который суждено пройти не
офиту, долог и труден; но когда тело и разум приобретают безупречность, му
скулы становятся твёрже камня, а мысль Ц острее листа декапитария, они п
олучают высокое звание адепта.
Ц Неофиты и адепты Ц это которые в синеньких кимоно? Ц уточнил Иннот.
Ц Серо-синие, цвета грозовых туч, Ц несколько раздражённо отозвался ст
арец.
Ц Угу… А корифеи? Постой, дай-ка угадаю: эти носят чёрные очки, да?
Ц Очки Ц лишь символ. Они означают, что корифей способен видеть сквозь т
ьму и прозревать истинную природу вещей. Немногие смогли пройти этот пут
ь до конца и выдержать Испытание; но те, кто выстоял, воистину стали неуязв
имыми и непобедимыми. Буду откровенным, чужеземец: тебя оставили здесь л
ишь потому, что ты сумел выдержать несколько секунд боя с одним из корифе
ев. Такое под силу немногим людям внешнего мира, пусть даже ты и обладаешь
необычайными способностями. Если бы не это, ты очнулся бы у подножия башн
и, так и не узнав то, что знаешь сейчас. Отдыхай, мы ещё встретимся. Ц И с эти
ми словами иерофант покинул келью.
Первый вопрос, который Иннот задал прозелиту Абаке, был относительно кор
мёжки. Тут его, однако, ждало жестокое разочарование: питались метеороло
ги очень скромно, причём исключительно растительной пищей. «Наставники
говорят, что есть два пути обретения силы, Ц поведал Абака. Ц Можно нара
щивать мощь тела, силу мускулов, но рано или поздно дойдёшь до предела сво
их способностей, ибо они не бесконечны. А можно совершенствовать дух, под
чиняя тело ему; этот путь намного труднее, но и результаты несравнимо выш
е, ибо дух границ не имеет». Каюкер только вздыхал, слушая эти рассуждения.
Распорядок жизни здесь был очень строгим. В пять утра начинал звенеть эл
ектрический звонок, упрятанный где-то в толще стены. Спустя две минуты по
сле звонка надлежало быть в коридоре, полностью одетым. При этом постель
ное бельё аккуратно укладывалось в находившийся под ложем рундук. Далее
следовала перекличка, после чего метеорологи направлялись на внешнюю п
лощадку, одну из трёх, опоясывающих башню. Начиналась тренировка. Немног
о знакомый (через посредство Воблина Плиза) с армейскими порядками, Инно
т находил немалое сходство между ними и монастырскими правилами. Впроче
м, жизнь метеорологов была ещё более суровой: долгие часы изматывающих т
ренировок, напряжённые занятия в мастерских и лабораториях башни не ост
авляли ни минуты свободного времени. Жизнь была строго расписана. Иннот
с удивлением узнал, что обитателям монастыря не разрешается покидать ба
шню. Это правило распространялось не только на прозелитов и неофитов, но
и на адептов. Снаружи можно было оказаться, лишь получив разрешение иеро
фанта. Из осторожности Иннот пока не стал выяснять, относится ли это к его
персоне; впрочем, у него всегда была возможность убраться из монастыря п
о воздуху.
Абака воспринял своё назначение гидом как праздник Ц для него это была
единственная возможность отдохнуть от суровых будней монастырского ра
спорядка.
Ц Вся наша жизнь сосредоточена в средней части башни, Ц охотно объясня
л он Инноту. Ц Ну, то есть у неофитов и прозелитов. Мы здесь спим, едим, трен
ируемся и учимся. Внизу расположены кухни, термы и всякие механизмы, обес
печивающие монастырь всем необходимым.
Ц А откуда берётся электричество? Ц полюбопытствовал каюкер.
Ц Здесь часто случаются грозы, и молнии бьют в башню. По всей её длине про
ходит огромный громоотвод, по которому энергия стекает в подземный нако
питель.
Ц Ты хочешь сказать, что вам удалось обуздать силу молнии?! Ц не на шутку
заинтересовался Иннот. Ц Но как этот накопитель устроен?
Абака чуть смущённо пожал плечами.
Ц Я всего лишь прозелит Ц нам такие вещи не рассказывают.
Ц А что там ещё выше? Ц задрал голову Иннот.
Ц Над нами находится площадка Среднего Радиуса, а ещё выше Ц Малый.
Ц А потом идёт этот шпиль-громоотвод, да? А что это за круглое утолщение н
а нём?
Ц А-а, вот ты о чём… Это зал Испытания. Именно там адепты становятся кориф
еями Ц или погибают.
Ц Даже так? Сурово… А что там происходит?
Ц Это страшная тайна! Ц Абака сделал круглые глаза. Ц Я думаю, это знают
лишь те, кто побывал там, а они ничего никому не рассказывают.
Ц Ладно, спрошу у Верховного, Ц небрежно обронил Иннот, чем вызвал благ
оговейный ужас прозелита Ц субординация в башне соблюдалась строжайш
им образом.
Несколько дней каюкер отсыпался и знакомился с монастырём и его порядка
ми. Питался он вместе со всеми, два раза в сутки, утром и ранним вечером; в ос
тальное же время был предоставлен самому себе. Очень быстро обнаружилос
ь, что попасть можно далеко не всюду: некоторые двери не желали открывать
ся, сколько Иннот ни топтался на резиновом коврике; кроме того, было что-т
о непостоянное во внутренней планировке башни. Когда он поделился этим н
аблюдением со своим гидом, тот подтвердил Ц да, некоторые помещения мон
астыря являются подвижными и могут перемещаться внутри исполинской ко
нструкции; правда, для чего это нужно, Абака не знал.
Черезвычайно заинтересовала каюкера местная библиотека: там он и засел,
отпустив своего провожатого.
* * *
Ц Какой идиот сказал, что здесь будут раздавать бесплатное угощение?! Ц
рявкнул распорядитель танцев.
Ц Господин мэр, Ц вполголоса ответил ему один из музыкантов и улыбнулс
я, увидев, как жирное лицо распорядителя наливается кровью.
Ц Ничего подобного, Ц вступил в беседу один из чиновников. Ц На плакат
ах ясно написано: бесплатные танцы для публики и бал с угощением в здании
мэрии. В зда-ни-и, чувствуете разницу? Туда кого попало не пускают Ц и прав
ильно делают, между прочим. Банкет только для важных персон. Да и где напас
ёшься еды на этакую ораву?
Ц Может быть, подкатить пару полевых кухонь и устроить раздачу бесплат
ной похлёбки? Ц робко предложил кто-то, выглядывая из окна.
Внизу волновалось людское море. Великий Джа, сколько же их там! Откуда воо
бще взялись эти праздношатающиеся куки, вяло удивился распорядитель. Эх
, сейчас бы взять Ц да всю толпу на плантации, лет на пять! Жаль, нельзя. Он п
рочистил горло.
Ц Короче, будем начинать. Идите и играйте своё кумарное джанги, Ц он под
толкнул музыкантов к дверям. Ц Идите, идите. Пусть лучше подрыгают ногам
и, чем набивать себе брюхо. Господин мэр заботится о здоровье нации!
Музыканты, ворча и встряхивая дредами, потянулись на улицу. Толпа заволн
овалась.
Ц Ничего, сейчас успокоятся, Ц с некоторым сомнением в голосе пробормо
тал распорядитель и вытер лоб рукавом.
Толпа и в самом деле на некоторое время отвлеклась. Извечные ритмы Велик
ого Леса заставляли ноги плясать вне зависимости от того, что там думает
голова. Музыканты старались на совесть; в дальнем конце площади кто-то ус
тановил горящие бочки, чтобы танцевать не просто так, а вокруг огня.
На свою беду, никто из устроителей банкета не догадался опустить занавес
ки на первом этаже. Наступали сумерки, и ярко освещенный банкетный зал мэ
рии невольно притягивал к себе взгляды. Напрасно оркестранты наяривали
всё более и более зажигательные ритмы: даже выступление знаменитой на ве
сь Вавилон шоу-студии «Индесент дэнсез» не смогло отвлечь толпу от увид
енного. На одном конце площади ещё танцевали, а на другом уже возникал гро
зный ропот. Стражники опасливо переглядывались, потихоньку присматрив
ая пути отступления. Казармы, как на грех, были пусты: серьёзных беспорядк
ов не ожидалось, и большинство рядового состава распустили по домам.
Чобы подтолкнул друга под локоть.
Ц Слышь, старик! Сейчас как бы самое время начинать!
У Пыхи от волнения пересохло в горле. «Ты должен! Ц шептал ему внутренний
голос. Ц Что бы ни случилось потом, ты должен сделать это Ц именно здесь
и сейчас, во имя торжества великой Идеи!»
Ц А ну, расчистите место! Ц властно покрикивал неподалёку Твадло, сгоня
я каких-то робких куки с их собственной телеги. Ц Мы вам стихи будем чита
ть!
Пыха взобрался на импровизированный помост и трясущимися руками откры
л Книгу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43