Немного придя в себя, она наклонилась, набрала пригоршню воды, плеснула себе в лицо и так продолжала до тех пор, пока не почувствовала себя чище. Тогда она снова набрала воды в ладони и напилась. Благословенная освежающая влага стекала по ее подбородку.
Утолив жажду, Джемма подняла глаза и увидела, что Хантер пристально смотрит на нее. Что-то темное и опасное таилось в его взгляде. Перед ее рубашки намок от воды и облепил грудь, подчеркивая все изгибы и выпуклости. Соски, как твердые камешки, выпирали сквозь белое полотно. С тем же успехом она бы могла стоять перед ним голой.
Джемма, смутившись, быстро одернула на себе рубашку. Хантер отвернулся от нее и решительно направился к своей лошади.
Джемма смотрела ему вслед, ожидая, что он опять вскочит в седло и они отправятся дальше. Однако он, задумчиво уставившись вдаль, остановился.
– Мы будем устраивать лагерь? – нерешительно спросила Джемма.
Хантер молчал довольно долго. Он пошевелился, легонько хлопнул своего коня ладонью по шее, потом подобрал поводья и повел лошадку вдоль ручья.
– Следуйте за мной, – бросил он ей через плечо. – Мы пройдем вдоль ручья, пока не отыщем безопасное место для стоянки.
Они шли молча, пока Хантер не нашел поляну, расположенную достаточно высоко, чтобы с нее просматривались окрестности. Высокая трава густо покрывала небольшие пригорки, обеспечивая отличное укрытие и сочный корм для животных. Джемма поспешно разгрузила свою лошадку, прежде чем Хантер успел ей помочь, и устало повалилась на траву возле парусинового узла с остатками их имущества.
– Вам придется обойтись маисовой мукой, разболтанной в воде, – сказал ей Хантер. Он не хотел разводить костер, хотя ночь и обещала быть холодной. Они еще недостаточно далеко ушли от поселения чокто.
– Ну что ж, отлично! – Джемма уже полулежала, закутавшись в одеяло, которое она накинула на плечи.
Туго натянув одеяло на грудь, она сжимала его концы в кулаке. Она все еще избегала смотреть Хантеру в глаза. Хантер тоже отводил взгляд.
– Я не могу оставить вас одну, пока буду охотиться на крупную дичь, – заговорил он, сосредоточенно развязывая мешок с маисовой мукой.
– Мне казалось, мы уже в безопасности.
– Вполне возможно, но мне не хотелось бы испытывать судьбу.
– Я думала, что Парящий Ворон убьет нас обоих, когда он вышел из той хижины, – сказала Джемма.
– Индейцам меньше всего нужно нашествие правительственных войск. – Он плеснул немного чистой воды из бурдюка в чашку с горсточкой маисовой муки, чтобы только смочить ее, и начал лепить маисовую лепешку.
– Вы думаете, нам больше не грозит опасность?
Хантер огляделся вокруг.
– Надеюсь, что так. Мне кажется, Парящий Ворон в любом случае постарается помешать погоне. – Он закончил разминать смесь, протянул лепешку Джемме и отряхнул от муки руки. – Чокто сейчас самая меньшая из наших неприятностей. Мы лишились бекона. Кто-то украл все вяленое мясо и сахар с лошади, которую я привел в деревню. Пшеничную муку и рис пришлось выбросить, потому что мешки подмокли во время переправы через реку. Теперь мы будем питаться только тем, что мне посчастливится подстрелить. Может быть, нам повезет и мы набредем на сторожевую заставу.
– Мне необходимы башмаки и шляпа, – тихо сказала Джемма, – поскольку свои я потеряла. Мне совсем не жаль, что те противные башмаки пропали, но теперь у меня мерзнут ноги и подошвы превратились в подушечки для иголок… И знаете, Хантер…
– Что? – Рука его замерла на полпути к мешку с маисовой мукой.
Он испугался, что она заведет речь о происшествии в ручье.
– Спасибо вам за то, что вернулись за мной, – тихо сказала Джемма. – Вы имели право оставить меня там после того, как я чуть не погубила нас обоих.
Она сказала это так проникновенно, с таким раскаянием в голосе, что Хантер наконец осмелился встретиться с ней взглядом. Сердце замерло у него в груди, застряв где-то у горла, когда он понял, что в глазах ее блестят непролитые слезы.
– Я бы ни за что не бросил вас на произвол судьбы.
– Я думала, вы утонули.
– Я думал то же самое. А ведь я даже не знаю вашего полного имени. Неужели у вас нет близких, Джемма? Неужели некому было бы оплакать вас, если бы вы утонули в реке Хомочитто?
Глаза ее потемнели, она опустила взгляд на свои руки. Когда-то прекрасные, теперь они были покрыты въевшейся грязью. Ногти обломаны, ладони в волдырях. Джемма спрятала руки, подоткнув их под себя, и задумчиво посмотрела на Хантера.
– Странно слышать подобные вопросы от человека, провозгласившего себя отшельником.
– У меня есть родственники в Санди-Шолз, которых волнует то, что со мной происходит.
Джемма нахмурилась и задумалась, уставившись в пространство. Мысли ее явно блуждали далеко.
– У меня тоже есть родственники.
– Где?
Она колебалась чуть дольше, чем требовалось.
– Я уже говорила вам прежде – в Канаде.
Если она от чего-то или кого-то бежала, то все еще не доверяла ему настолько, чтобы поделиться этим.
– Моя фамилия О'Херли, – выпалила она поспешно, словно боялась передумать. – Джемма О'Херли.
– Значит, вы Джемма О'Херли, сбежавшая из монастыря в Алжире и направляющаяся в дебри Канады?
Она кивнула.
– А теперь еще и бывшая пленница индейцев, не забудьте.
Джемма улыбнулась ему, первый раз за последние два дня, и, несмотря на то, что мгновенная реакция его непокорной плоти на эту улыбку рассердила Хантера, он почувствовал, словно солнце вдруг выглянуло из-за туч после затяжного дождя. Ямочки на ее щеках дразнили его воображение. Было бы так легко открыть сейчас перед ней свое сердце, но что потом? Он больше не хотел пускать женщину в свою жизнь.
Ограждая свое сердце и свое будущее, Хантер оборвал разговор и обратился к текущим делам. Во время скудной трапезы он не проронил ни слова. Молчала и Джемма. К тому времени как он покончил с маисовой мукой, воздух вокруг них наэлектризовался до предела. Хантер встал, намереваясь обойти вокруг лагеря. Вопреки обыкновению он отряхнул свои брюки и поправил шляпу.
– Почему бы вам не поспать? – спросил он. – Я подежурю первым.
– Не знаю, смогу ли я заснуть.
– Попытайтесь.
Джемма встала и вытерла руки. Ее рубашка полностью высохла. Хантер подошел к тому месту, где она оставила полосатое шерстяное одеяло, и поднял его.
– Если возникнут неприятности, вы сразу услышите. – Хантер расправил одеяло и накинул его ей на плечи.
– Хантер…
– Что, Джемма?
– Что бы ни произошло в будущем, я хочу, чтобы вы знали, что это было самое потрясающее приключение в моей жизни и вполне стоит золотой монеты.
Хантер потер ладонью заросший подбородок. В первый раз в жизни ему хотелось целый день улыбаться.
– Вы хотите сказать, что побег от людей эмира не выдерживает никакого сравнения с бегством от индейцев чокто?
Ямочки на ее щеках стали еще глубже.
– Конечно, нет. Ведь я едва не утонула в реке, а Множество Перьев хотел меня купить. – Она встала и подошла к нему. – И я никогда не забуду отвратительный притон в Новом Орлеане.
– После всего происшедшего я уже почти забыл об этом. – Бун направился дальше.
– Хантер…
– Что, Джемма? – Он обернулся.
Девушка подошла ближе и остановилась всего в нескольких дюймах от него.
– Сколько пройдет времени, пока мы доберемся до Санди-Шолз?
– Если повезет, неделя или полторы. Масса времени для новых приключений, если вас это интересует.
– Я буду молиться, чтобы больше ничего не произошло.
Он увидел, как она облизнула губы, не сводя глаз с его рта. Хантер убедил себя, что должен идти. Нужно проверить животных, убедиться, что все в порядке, но он не мог заставить себя сдвинуться с места.
– О чем же вы будете молиться? – спросил он, стараясь не замечать, как близко к нему она стоит.
– Возможно, вы очень удивитесь… – Голос ее звучал все тише, пока не превратился в шепот. – Ничто из того, что вы можете сделать или сказать, больше меня не удивит.
«Уходи!» – кричала его совесть. Джемма слишком доверяла ему. Он ведь мужчина, а не один из ее давно почивших святых. Жгучее желание охватило его, побуждая схватить ее в объятия.
Хантер прижал руки к бокам, твердо решив не прикасаться к ней. Какое имеет значение, что девушка скорее всего охотно примет его ласки? Она еще слишком молода и невинна, чтобы понимать, на какие адские муки его обрекает.
– Знаете, о чем я думала, когда река несла меня вниз? – спросила Джемма.
– Нет. – Хантер огляделся.
Над ними простиралось бескрайнее ночное небо, полное звезд.
– Я не хотела умирать девственницей.
Ее откровенное признание ошеломило его.
– Вам не следует так говорить, Джемма.
– Почему, если это правда?
– Вы можете натолкнуть мужчину на всякие неприличные мысли. – Его голова уже совсем распухла от них.
– Именно так всегда говорила сестра Августа Алерия.
– Вам следовало прислушаться к ней, чтобы избежать неприятностей.
– Вы рассматриваете занятие любовью как неприятность?
– Нет, если выбрать для этого правильное время, место и партнера.
– Но только не здесь и не сейчас?
– Джемма, вы не понимаете, о чем говорите.
– Думаю, прекрасно понимаю, Хантер.
– Похоже, вы крепко ударились головой при падении в реку.
– Вы не хотите заняться со мной любовью, в этом все дело?
– Ничего подобного. Просто… вы ставите меня в неловкое положение.
– Я вас смутила?
– Не совсем так…
– Вы думаете, что предложение должно исходить от мужчины, не правда ли? Это мужской мир, Хантер, но мне кажется, что право выбрать мужчину, который лишит ее девственности, следует все-таки предоставить самой женщине.
– Я не могу этого сделать, Джемма. – Силы небесные! Его уже трясло от вожделения.
– Выражение ваших глаз говорит мне другое, Хантер. Неужели я прошу так много? – Когда она положила ладонь на его руку, он почувствовал, будто его пронзила молния.
– Это не так просто, как поцелуй.
– Тогда покажите мне, – продолжала настаивать она.
– Я не имею права.
– О да! Я знаю. Это право нужно приберечь для моего мужа. Я должна хранить себя для кого-то, кто пожелает на мне жениться. А что, если этого мужчину выберет мой отец, а не я?
– Вы еще не нашли своего отца…
– Но я хорошо его знаю! Что, если он выберет какого-нибудь беззубого старика вроде Множества Перьев, или сумасшедшего, если это будет ему угодно?
– Наверняка он не станет…
– Вы не знаете моего отца. Почему я не могу разделить самое важное событие в моей жизни с тем, кому доверяю, кем восхищаюсь? – Под напускной бравадой ее странной настойчивости ясно просматривался гнев. Хантер чувствовал горечь в ее голосе.
– Джемма, не надо. – Он боялся подумать, что ее доводы действительно не лишены смысла.
– Почему этим мужчиной не можете стать вы?
– Вы знаете почему. Я не готов остепениться.
– Я тоже. Все, о чем я прошу, – только сегодняшняя ночь.
Если она не замолчит, он наверняка взорвется, к их обоюдному смущению. Он ведь не каменный. Схватив ее в объятия, он закрыл ей рот поцелуем. «Один поцелуй, вот и все», – сказал он себе. Один поцелуй, и он отпустит ее. Хантер припал к ее губам и целовал долго и страстно. Джемма была такой мягкой, такой податливой!
«Все, о чем я прошу, – только сегодняшняя ночь». Она безоговорочно вверила ему свою жизнь с той памятной ночи в Новом Орлеане. Теперь она пожелала большего. Без всяких обязательств и размышлений. Где они окажутся завтра? Что с ними будет? Никто не мог бы сказать наверняка.
Между тем последние двадцать четыре часа показали им обоим, что жизнь – это хрупкий дар, дар. Дар слишком драгоценный, чтобы принимать его как нечто само собой разумеющееся и растрачивать попусту.
В воздухе чувствовалось холодное дыхание осени. Хантер заключил Джемму в объятия и без слов крепко прижал к своему сердцу. Она, запрокинув голову, посмотрела на него, Хантер пригладил ей волосы. Джемма молчала, словно понимала, как он борется с собой, обдумывая и оценивая ее просьбу.
Хантер взял ее за подбородок и провел большим пальцем по контуру ее губ. Все в этой малышке было мягким и нежным, за исключением ее воли, твердой как гранит.
– Джемма, мужчине трудно вам отказать, – прошептал он.
– Так соглашайтесь!
– Вы боитесь?
Она покачала головой и поцеловала ему ладонь.
– Вас не боюсь.
Устоять ему не удастся – он бесповоротно проиграл.
Джемма снова поцеловала ему ладонь. Стемнело настолько, что она не могла разглядеть выражение его лица, но чувствовала его колебания, борьбу, происходившую в его душе.
Она знала, что Хантер хочет ее. Она поняла это днем, у ручья. Но сейчас, вполне возможно, он решил, что она окончательно рехнулась. Когда Хантер выпустил ее из объятий и отступил, Джемма не удивилась. Она только спрашивала себя, как посмотрит ему в глаза утром? Глядя вслед удалявшемуся без слов Хантеру, Джемма чувствовала себя полной дурой.
Джемма уже жалела, что так поспешила со своей необычной просьбой. Она была уверена, что теперь Хантер вообще никогда не захочет ее видеть.
– Джемма!
Она вздрогнула, услышав его голос.
– Хантер, мне… я…
– Идите сюда.
Подойдя поближе, она робко коснулась пальцами его горячей ладони, он притянул ее к себе и усадил рядом.
– Я сложил постели вместе – в любом случае так теплее. Если вы передумали…
– Я не передумала, – сказала она, внезапно оробев перед грандиозностью того, что должно было произойти. – Что я должна теперь делать?
Хантер снял с ее плеч одеяло и расстелил его возле себя. Затем взялся за подол ее рубашки.
– Ничего, позволь мне все сделать самому. Разве не этого ты хотела?
– А вы? Вы действительно этого хотите, Хантер? Он перестал снимать с нее рубашку и обхватил ладонями ее талию.
– Я не смог устоять, ведь только об этом я и думал все эти последние дни и ночи, не смея даже надеяться.
Руки Хантера были теплыми и уверенными. Он освободил ее от одежды, побудив встать перед ним на колени. Теперь она была обнажена до пояса. Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как она покинула Бостон с его многолюдными улицами, вечно запруженной пристанью и тесно жмущимися друг к другу домами из камня и дерева, отбросив строгие бескомпромиссные правила высшего общества, ограничивающие людей в большей степени, чем под силу каменным стенам или даже оружию.
Джемма развязала ремешок у него на затылке и распустила его длинные густые волосы. Не одна женщина лопнула бы от зависти при виде такой роскошной гривы.
Хантер слегка откинулся назад и притянул Джемму ближе, так что она оказалась между его бедер. Не говоря ни слова, он нежно положил ей ладони на плечи и провел ими по ее спине, лаская, оставляя огненный след на обнаженной коже. Пальцы его коснулись ее груди, и он забрал нежные выпуклости в ладони, слегка сжимая. Джемма откинула голову назад и застонала, тесно прильнув к нему, желая большего.
Когда Хантер отнял ладони, предоставив ее разгоряченную грудь холодному ночному ветру, Джемма задрожала. Но на смену рукам тут же пришел его рот. Она громко ахнула.
– Я сделал тебе больно? – прошептал Хантер.
Ей с трудом удалось пробормотать:
– Нет.
Он снова прильнул ртом к ее груди, поймал затвердевший сосок зубами и слегка прикусил. Где-то глубоко внутри у нее вспыхнуло дикое первобытное желание полностью раствориться в нем, соединиться навсегда. Джемма уже подумала, что ничто не доставит ей большего удовольствия, как вдруг почувствовала, что его пальцы распускают пояс на ее талии. Мешковатые штаны свалились на землю, опутав колени.
Прежде чем она успела сообразить что-либо, его ладони скользнули по ее бедрам и обхватили ягодицы. Хантер приподнял ее и крепко прижал к себе. Губы его властно завладели ее ртом, язык настойчиво исследовал сладостные глубины. Джемма прильнула к нему всем телом. Обвив руками его шею, она тесно прижалась к нему, стремясь слиться с ним воедино и разгадать его тайну.
– Джемма! – еле слышно выдохнул он, и в голосе его прозвучало изумление, почти благоговение.
Девушку охватил невыразимый восторг.
Хантер встал на колени. Джемма ощутила каменную твердость его возбужденной плоти, когда он прижал ее к себе. От прикосновения гладких холодных брюк из оленьей кожи к обнаженному телу судорожная дрожь пробежала по ее спине. Он уложил ее на спину, на постель, которую соорудил из походных подстилок и одеял. Она молча ждала в предвкушении, изнывая от желания, пока Хантер сбросит оставшуюся одежду и ляжет рядом с ней.
Глава 9
Это была волшебная ночь, когда все происходит впервые.
Джемма была первой девственницей в его жизни, не говоря уже о том, что она была первой женщиной, попросившей его заняться с ней любовью.
Натянув на них одеяло, Хантер провел ладонью вдоль ее тела, от плеча вниз, затем по нежной округлости бедра.
Он с удивлением обнаружил, что рука его дрожит. Бун даже не предполагал, как для него важно, чтобы ее первый опыт прошел удачно.
Под покровом ночи Хантер не мог видеть ее прекрасного тела, поэтому он хотел навсегда запечатлеть его в памяти с помощью прикосновений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Утолив жажду, Джемма подняла глаза и увидела, что Хантер пристально смотрит на нее. Что-то темное и опасное таилось в его взгляде. Перед ее рубашки намок от воды и облепил грудь, подчеркивая все изгибы и выпуклости. Соски, как твердые камешки, выпирали сквозь белое полотно. С тем же успехом она бы могла стоять перед ним голой.
Джемма, смутившись, быстро одернула на себе рубашку. Хантер отвернулся от нее и решительно направился к своей лошади.
Джемма смотрела ему вслед, ожидая, что он опять вскочит в седло и они отправятся дальше. Однако он, задумчиво уставившись вдаль, остановился.
– Мы будем устраивать лагерь? – нерешительно спросила Джемма.
Хантер молчал довольно долго. Он пошевелился, легонько хлопнул своего коня ладонью по шее, потом подобрал поводья и повел лошадку вдоль ручья.
– Следуйте за мной, – бросил он ей через плечо. – Мы пройдем вдоль ручья, пока не отыщем безопасное место для стоянки.
Они шли молча, пока Хантер не нашел поляну, расположенную достаточно высоко, чтобы с нее просматривались окрестности. Высокая трава густо покрывала небольшие пригорки, обеспечивая отличное укрытие и сочный корм для животных. Джемма поспешно разгрузила свою лошадку, прежде чем Хантер успел ей помочь, и устало повалилась на траву возле парусинового узла с остатками их имущества.
– Вам придется обойтись маисовой мукой, разболтанной в воде, – сказал ей Хантер. Он не хотел разводить костер, хотя ночь и обещала быть холодной. Они еще недостаточно далеко ушли от поселения чокто.
– Ну что ж, отлично! – Джемма уже полулежала, закутавшись в одеяло, которое она накинула на плечи.
Туго натянув одеяло на грудь, она сжимала его концы в кулаке. Она все еще избегала смотреть Хантеру в глаза. Хантер тоже отводил взгляд.
– Я не могу оставить вас одну, пока буду охотиться на крупную дичь, – заговорил он, сосредоточенно развязывая мешок с маисовой мукой.
– Мне казалось, мы уже в безопасности.
– Вполне возможно, но мне не хотелось бы испытывать судьбу.
– Я думала, что Парящий Ворон убьет нас обоих, когда он вышел из той хижины, – сказала Джемма.
– Индейцам меньше всего нужно нашествие правительственных войск. – Он плеснул немного чистой воды из бурдюка в чашку с горсточкой маисовой муки, чтобы только смочить ее, и начал лепить маисовую лепешку.
– Вы думаете, нам больше не грозит опасность?
Хантер огляделся вокруг.
– Надеюсь, что так. Мне кажется, Парящий Ворон в любом случае постарается помешать погоне. – Он закончил разминать смесь, протянул лепешку Джемме и отряхнул от муки руки. – Чокто сейчас самая меньшая из наших неприятностей. Мы лишились бекона. Кто-то украл все вяленое мясо и сахар с лошади, которую я привел в деревню. Пшеничную муку и рис пришлось выбросить, потому что мешки подмокли во время переправы через реку. Теперь мы будем питаться только тем, что мне посчастливится подстрелить. Может быть, нам повезет и мы набредем на сторожевую заставу.
– Мне необходимы башмаки и шляпа, – тихо сказала Джемма, – поскольку свои я потеряла. Мне совсем не жаль, что те противные башмаки пропали, но теперь у меня мерзнут ноги и подошвы превратились в подушечки для иголок… И знаете, Хантер…
– Что? – Рука его замерла на полпути к мешку с маисовой мукой.
Он испугался, что она заведет речь о происшествии в ручье.
– Спасибо вам за то, что вернулись за мной, – тихо сказала Джемма. – Вы имели право оставить меня там после того, как я чуть не погубила нас обоих.
Она сказала это так проникновенно, с таким раскаянием в голосе, что Хантер наконец осмелился встретиться с ней взглядом. Сердце замерло у него в груди, застряв где-то у горла, когда он понял, что в глазах ее блестят непролитые слезы.
– Я бы ни за что не бросил вас на произвол судьбы.
– Я думала, вы утонули.
– Я думал то же самое. А ведь я даже не знаю вашего полного имени. Неужели у вас нет близких, Джемма? Неужели некому было бы оплакать вас, если бы вы утонули в реке Хомочитто?
Глаза ее потемнели, она опустила взгляд на свои руки. Когда-то прекрасные, теперь они были покрыты въевшейся грязью. Ногти обломаны, ладони в волдырях. Джемма спрятала руки, подоткнув их под себя, и задумчиво посмотрела на Хантера.
– Странно слышать подобные вопросы от человека, провозгласившего себя отшельником.
– У меня есть родственники в Санди-Шолз, которых волнует то, что со мной происходит.
Джемма нахмурилась и задумалась, уставившись в пространство. Мысли ее явно блуждали далеко.
– У меня тоже есть родственники.
– Где?
Она колебалась чуть дольше, чем требовалось.
– Я уже говорила вам прежде – в Канаде.
Если она от чего-то или кого-то бежала, то все еще не доверяла ему настолько, чтобы поделиться этим.
– Моя фамилия О'Херли, – выпалила она поспешно, словно боялась передумать. – Джемма О'Херли.
– Значит, вы Джемма О'Херли, сбежавшая из монастыря в Алжире и направляющаяся в дебри Канады?
Она кивнула.
– А теперь еще и бывшая пленница индейцев, не забудьте.
Джемма улыбнулась ему, первый раз за последние два дня, и, несмотря на то, что мгновенная реакция его непокорной плоти на эту улыбку рассердила Хантера, он почувствовал, словно солнце вдруг выглянуло из-за туч после затяжного дождя. Ямочки на ее щеках дразнили его воображение. Было бы так легко открыть сейчас перед ней свое сердце, но что потом? Он больше не хотел пускать женщину в свою жизнь.
Ограждая свое сердце и свое будущее, Хантер оборвал разговор и обратился к текущим делам. Во время скудной трапезы он не проронил ни слова. Молчала и Джемма. К тому времени как он покончил с маисовой мукой, воздух вокруг них наэлектризовался до предела. Хантер встал, намереваясь обойти вокруг лагеря. Вопреки обыкновению он отряхнул свои брюки и поправил шляпу.
– Почему бы вам не поспать? – спросил он. – Я подежурю первым.
– Не знаю, смогу ли я заснуть.
– Попытайтесь.
Джемма встала и вытерла руки. Ее рубашка полностью высохла. Хантер подошел к тому месту, где она оставила полосатое шерстяное одеяло, и поднял его.
– Если возникнут неприятности, вы сразу услышите. – Хантер расправил одеяло и накинул его ей на плечи.
– Хантер…
– Что, Джемма?
– Что бы ни произошло в будущем, я хочу, чтобы вы знали, что это было самое потрясающее приключение в моей жизни и вполне стоит золотой монеты.
Хантер потер ладонью заросший подбородок. В первый раз в жизни ему хотелось целый день улыбаться.
– Вы хотите сказать, что побег от людей эмира не выдерживает никакого сравнения с бегством от индейцев чокто?
Ямочки на ее щеках стали еще глубже.
– Конечно, нет. Ведь я едва не утонула в реке, а Множество Перьев хотел меня купить. – Она встала и подошла к нему. – И я никогда не забуду отвратительный притон в Новом Орлеане.
– После всего происшедшего я уже почти забыл об этом. – Бун направился дальше.
– Хантер…
– Что, Джемма? – Он обернулся.
Девушка подошла ближе и остановилась всего в нескольких дюймах от него.
– Сколько пройдет времени, пока мы доберемся до Санди-Шолз?
– Если повезет, неделя или полторы. Масса времени для новых приключений, если вас это интересует.
– Я буду молиться, чтобы больше ничего не произошло.
Он увидел, как она облизнула губы, не сводя глаз с его рта. Хантер убедил себя, что должен идти. Нужно проверить животных, убедиться, что все в порядке, но он не мог заставить себя сдвинуться с места.
– О чем же вы будете молиться? – спросил он, стараясь не замечать, как близко к нему она стоит.
– Возможно, вы очень удивитесь… – Голос ее звучал все тише, пока не превратился в шепот. – Ничто из того, что вы можете сделать или сказать, больше меня не удивит.
«Уходи!» – кричала его совесть. Джемма слишком доверяла ему. Он ведь мужчина, а не один из ее давно почивших святых. Жгучее желание охватило его, побуждая схватить ее в объятия.
Хантер прижал руки к бокам, твердо решив не прикасаться к ней. Какое имеет значение, что девушка скорее всего охотно примет его ласки? Она еще слишком молода и невинна, чтобы понимать, на какие адские муки его обрекает.
– Знаете, о чем я думала, когда река несла меня вниз? – спросила Джемма.
– Нет. – Хантер огляделся.
Над ними простиралось бескрайнее ночное небо, полное звезд.
– Я не хотела умирать девственницей.
Ее откровенное признание ошеломило его.
– Вам не следует так говорить, Джемма.
– Почему, если это правда?
– Вы можете натолкнуть мужчину на всякие неприличные мысли. – Его голова уже совсем распухла от них.
– Именно так всегда говорила сестра Августа Алерия.
– Вам следовало прислушаться к ней, чтобы избежать неприятностей.
– Вы рассматриваете занятие любовью как неприятность?
– Нет, если выбрать для этого правильное время, место и партнера.
– Но только не здесь и не сейчас?
– Джемма, вы не понимаете, о чем говорите.
– Думаю, прекрасно понимаю, Хантер.
– Похоже, вы крепко ударились головой при падении в реку.
– Вы не хотите заняться со мной любовью, в этом все дело?
– Ничего подобного. Просто… вы ставите меня в неловкое положение.
– Я вас смутила?
– Не совсем так…
– Вы думаете, что предложение должно исходить от мужчины, не правда ли? Это мужской мир, Хантер, но мне кажется, что право выбрать мужчину, который лишит ее девственности, следует все-таки предоставить самой женщине.
– Я не могу этого сделать, Джемма. – Силы небесные! Его уже трясло от вожделения.
– Выражение ваших глаз говорит мне другое, Хантер. Неужели я прошу так много? – Когда она положила ладонь на его руку, он почувствовал, будто его пронзила молния.
– Это не так просто, как поцелуй.
– Тогда покажите мне, – продолжала настаивать она.
– Я не имею права.
– О да! Я знаю. Это право нужно приберечь для моего мужа. Я должна хранить себя для кого-то, кто пожелает на мне жениться. А что, если этого мужчину выберет мой отец, а не я?
– Вы еще не нашли своего отца…
– Но я хорошо его знаю! Что, если он выберет какого-нибудь беззубого старика вроде Множества Перьев, или сумасшедшего, если это будет ему угодно?
– Наверняка он не станет…
– Вы не знаете моего отца. Почему я не могу разделить самое важное событие в моей жизни с тем, кому доверяю, кем восхищаюсь? – Под напускной бравадой ее странной настойчивости ясно просматривался гнев. Хантер чувствовал горечь в ее голосе.
– Джемма, не надо. – Он боялся подумать, что ее доводы действительно не лишены смысла.
– Почему этим мужчиной не можете стать вы?
– Вы знаете почему. Я не готов остепениться.
– Я тоже. Все, о чем я прошу, – только сегодняшняя ночь.
Если она не замолчит, он наверняка взорвется, к их обоюдному смущению. Он ведь не каменный. Схватив ее в объятия, он закрыл ей рот поцелуем. «Один поцелуй, вот и все», – сказал он себе. Один поцелуй, и он отпустит ее. Хантер припал к ее губам и целовал долго и страстно. Джемма была такой мягкой, такой податливой!
«Все, о чем я прошу, – только сегодняшняя ночь». Она безоговорочно вверила ему свою жизнь с той памятной ночи в Новом Орлеане. Теперь она пожелала большего. Без всяких обязательств и размышлений. Где они окажутся завтра? Что с ними будет? Никто не мог бы сказать наверняка.
Между тем последние двадцать четыре часа показали им обоим, что жизнь – это хрупкий дар, дар. Дар слишком драгоценный, чтобы принимать его как нечто само собой разумеющееся и растрачивать попусту.
В воздухе чувствовалось холодное дыхание осени. Хантер заключил Джемму в объятия и без слов крепко прижал к своему сердцу. Она, запрокинув голову, посмотрела на него, Хантер пригладил ей волосы. Джемма молчала, словно понимала, как он борется с собой, обдумывая и оценивая ее просьбу.
Хантер взял ее за подбородок и провел большим пальцем по контуру ее губ. Все в этой малышке было мягким и нежным, за исключением ее воли, твердой как гранит.
– Джемма, мужчине трудно вам отказать, – прошептал он.
– Так соглашайтесь!
– Вы боитесь?
Она покачала головой и поцеловала ему ладонь.
– Вас не боюсь.
Устоять ему не удастся – он бесповоротно проиграл.
Джемма снова поцеловала ему ладонь. Стемнело настолько, что она не могла разглядеть выражение его лица, но чувствовала его колебания, борьбу, происходившую в его душе.
Она знала, что Хантер хочет ее. Она поняла это днем, у ручья. Но сейчас, вполне возможно, он решил, что она окончательно рехнулась. Когда Хантер выпустил ее из объятий и отступил, Джемма не удивилась. Она только спрашивала себя, как посмотрит ему в глаза утром? Глядя вслед удалявшемуся без слов Хантеру, Джемма чувствовала себя полной дурой.
Джемма уже жалела, что так поспешила со своей необычной просьбой. Она была уверена, что теперь Хантер вообще никогда не захочет ее видеть.
– Джемма!
Она вздрогнула, услышав его голос.
– Хантер, мне… я…
– Идите сюда.
Подойдя поближе, она робко коснулась пальцами его горячей ладони, он притянул ее к себе и усадил рядом.
– Я сложил постели вместе – в любом случае так теплее. Если вы передумали…
– Я не передумала, – сказала она, внезапно оробев перед грандиозностью того, что должно было произойти. – Что я должна теперь делать?
Хантер снял с ее плеч одеяло и расстелил его возле себя. Затем взялся за подол ее рубашки.
– Ничего, позволь мне все сделать самому. Разве не этого ты хотела?
– А вы? Вы действительно этого хотите, Хантер? Он перестал снимать с нее рубашку и обхватил ладонями ее талию.
– Я не смог устоять, ведь только об этом я и думал все эти последние дни и ночи, не смея даже надеяться.
Руки Хантера были теплыми и уверенными. Он освободил ее от одежды, побудив встать перед ним на колени. Теперь она была обнажена до пояса. Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как она покинула Бостон с его многолюдными улицами, вечно запруженной пристанью и тесно жмущимися друг к другу домами из камня и дерева, отбросив строгие бескомпромиссные правила высшего общества, ограничивающие людей в большей степени, чем под силу каменным стенам или даже оружию.
Джемма развязала ремешок у него на затылке и распустила его длинные густые волосы. Не одна женщина лопнула бы от зависти при виде такой роскошной гривы.
Хантер слегка откинулся назад и притянул Джемму ближе, так что она оказалась между его бедер. Не говоря ни слова, он нежно положил ей ладони на плечи и провел ими по ее спине, лаская, оставляя огненный след на обнаженной коже. Пальцы его коснулись ее груди, и он забрал нежные выпуклости в ладони, слегка сжимая. Джемма откинула голову назад и застонала, тесно прильнув к нему, желая большего.
Когда Хантер отнял ладони, предоставив ее разгоряченную грудь холодному ночному ветру, Джемма задрожала. Но на смену рукам тут же пришел его рот. Она громко ахнула.
– Я сделал тебе больно? – прошептал Хантер.
Ей с трудом удалось пробормотать:
– Нет.
Он снова прильнул ртом к ее груди, поймал затвердевший сосок зубами и слегка прикусил. Где-то глубоко внутри у нее вспыхнуло дикое первобытное желание полностью раствориться в нем, соединиться навсегда. Джемма уже подумала, что ничто не доставит ей большего удовольствия, как вдруг почувствовала, что его пальцы распускают пояс на ее талии. Мешковатые штаны свалились на землю, опутав колени.
Прежде чем она успела сообразить что-либо, его ладони скользнули по ее бедрам и обхватили ягодицы. Хантер приподнял ее и крепко прижал к себе. Губы его властно завладели ее ртом, язык настойчиво исследовал сладостные глубины. Джемма прильнула к нему всем телом. Обвив руками его шею, она тесно прижалась к нему, стремясь слиться с ним воедино и разгадать его тайну.
– Джемма! – еле слышно выдохнул он, и в голосе его прозвучало изумление, почти благоговение.
Девушку охватил невыразимый восторг.
Хантер встал на колени. Джемма ощутила каменную твердость его возбужденной плоти, когда он прижал ее к себе. От прикосновения гладких холодных брюк из оленьей кожи к обнаженному телу судорожная дрожь пробежала по ее спине. Он уложил ее на спину, на постель, которую соорудил из походных подстилок и одеял. Она молча ждала в предвкушении, изнывая от желания, пока Хантер сбросит оставшуюся одежду и ляжет рядом с ней.
Глава 9
Это была волшебная ночь, когда все происходит впервые.
Джемма была первой девственницей в его жизни, не говоря уже о том, что она была первой женщиной, попросившей его заняться с ней любовью.
Натянув на них одеяло, Хантер провел ладонью вдоль ее тела, от плеча вниз, затем по нежной округлости бедра.
Он с удивлением обнаружил, что рука его дрожит. Бун даже не предполагал, как для него важно, чтобы ее первый опыт прошел удачно.
Под покровом ночи Хантер не мог видеть ее прекрасного тела, поэтому он хотел навсегда запечатлеть его в памяти с помощью прикосновений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32