— Ну, не злись... Я же должна предупредить тебя...
Она плотоядно облизнула губы. Потом натренированным движением задрала мою пижамную куртку к шее и спустила мои штанишки до щиколоток.
— Красивая девочка, — зашептала Абигайль, пот струился по ее лицу. — Какое тело...
Она искренне любовалась мной. Потом начала разминать свои костлявые пальцы — как будто собиралась играть на музыкальном инструменте.
Моего слуха коснулась легкая музыка. Еще я услышала, как Абигайль произнесла:
— Теперь можешь вопить, сколько влезет. Это будет чудный концерт: твой крик в ритме вальса.
Она погладила мое тело, потом вцепилась в него пальцами-крючьями и принялась рвать, щипать, колоть и бить. Ее пальцы выискивали в моем теле самые болезненные места и устремлялись в них с такой энергией, словно внутри Абигайль работала электростанция. Самое страшное происходило, когда старуха рвала мою грудь. Мой рот зашелся в крике, но это только прибавило ведьме сил. Я уже не понимала, кто это кричит.
— Какая музыка! — говорила она с остервенением. — Кричи, милая, кричи! Я буду слушать тебя. Ну!
Я уже не могла кричать и выбилась из сил. Абигайль продолжала мучить мое тело, которое изнемогло и уже не сопротивлялось...
— Ну что, девочка, ты уже на пределе? — взошло надо мной мокрое, усталое и довольное лицо старухи. — Ты готова подписать признание? Если не можешь говорить, опусти веки — я тебя пойму.
Она немного подождала. Я смотрела невидящими глазами в потолок.
И тогда меня накрыла новая волна боли.
Глава 10
Я медленно выбиралась из тьмы на свет. Наконец, очнулась. Я чувствовала каждый нерв своего тела. Мне казалось: болели даже волосы на голове. Я понимала, что в таком состоянии могу подписать все, что мне подсунет Англичанин.
С трудом разжав веки, я открыла глаза.
Долорес сидела рядом и смотрела на меня с жалостью.
— Тс-с, — она приложила палец к губам и тихо сказала:
— Они ждут, чтобы вы очнулись, и тогда Абигайль продолжит свои опыты...
— Почему вы здесь? — прошептала я.
— Майк заставил меня дежурить возле вас. Я должна подать знак, когда вы очнетесь.
Долорес протянула руку, чтобы потрогать меня, но не осмелилась этого сделать и в ужасе отпрянула:
— Что она сделала с вами... О!..
— Профессионалка... Если когда-нибудь я доберусь до Абигайль, то вырву ее сердце, — я говорила сквозь силу.
— К сожалению, я не могу принести вам воды. Если Майк поймет, что вы пришли в себя, он опять спустит Абигайль с поводка.
— Развяжите мне руки, Долорес.
— Я не могу... Бедная Мэвис, я не могу даже это, — от отчаяния Долорес едва не заплакала. — Абигайль может убить и меня. Похоже, она свихнулась окончательно...
— Долорес, я больше не выдержу пыток. Как только появится старуха, я подпишу любую бумагу. Получив ее, Майк убьет и меня, и Эдди. Нас нельзя оставлять в живых, потому что мы можем рассказать полиции, каким образом Абигайль вырвала из меня признание. Майк навсегда заткнет нам рот. Долорес, вы понимаете, во что влезли? Вы — соучастник преступления!
Долорес беззвучно зарыдала. Сквозь слезы она шептала:
— Что же делать? Что делать?..
— Признайтесь, вы ведь выдумали всю эту историю, связанную с тысячей долларов? Никто вам не звонил.
Она кивнула.
— Майк сказал... Он заставил меня сказать...
— А на самом деле?
— Мэвис... Это грязная история... Я не хочу, чтобы она всплыла на суде...
— Расскажите.
— Хорошо, слушайте... Мы с Абигайль работаем вместе уже три года. Обычно мы изображали семейную пару — мать и дочь. Такие приличные дамы, отдыхающие на курорте. Мы выбирали какого-нибудь провинциала при деньгах, женатого, но приехавшего на курорт без семьи. Я легко смогла вскружить голову любому мужчине... Когда клиент «созревал», я как бы мимоходом сообщала ему, что мама уезжает на целый день. Он приходил ко мне в номер... — Долорес стало стыдно: она покраснела. — Абигайль знала, когда нужно ворваться в комнату. Я при этом кричала, что меня насилуют — якобы спасала репутацию порядочной девушки. Абигайль изображала мамашу-ханжу, матрону из высшего общества. Она разыгрывала целый спектакль. Метала громы и молнии: мол, ее дочь соблазнил мерзавец, она немедленно вызывает полицию, сообщает газетчикам... И так далее... Мужчина трясся, как лист на ветру. Он предлагал Абигайль отступного. Абигайль кричала, как дорога честь ее дочери. Клиент удваивал сумму... Абигайль с трудом соглашалась. Эти идиоты еще и руки ей целовали за то, что обошлось без огласки. Мы зарабатывали хорошие деньги: иногда удавалось вытрясти до десяти тысяч баксов за раз...
— Ваш бизнес меня мало волнует, — слабым голосом сказала я. — Как вы вышли на Майка и на Ромейна?
Долорес вздохнула.
— Ромейна мы встретили месяца три назад. Оказывается, Абигайль знавала его раньше. У нее не было иллюзий насчет антиквариата: Абигайль прекрасно разбиралась, каким «бизнесом» занимается Ромейн. Ромейн в разговоре пожаловался ей, что нет надежных каналов информации: сообщать о времени и месте доставки товара. Абигайль, у которой всегда было полно сумасбродных идей, подсказала Ромейну идею с телевидением. Рей сам выбрал шоу Сэма Варни, сказал, что на передаче собираются разные придурки и можно довольно легко попасть в этот круг. Во время передачи Абигайль должна была произнести несколько слов, понятных только посвященному. За это она получала от Ромейна приличные комиссионные: триста долларов за одну передачу.
Латиноамериканка облизала пересохшие губы и продолжила:
— Абигайль сама нашла себе «маску», научилась говорить замогильным голосом, подобрала соответствующую одежду...
В ней умерла великая актриса. Что говорить: Абигайль имела на телевидении успех. Старая крыса! Как-то мы были на уик-энде в Лонг-Бич и там... Короче, мы разыграли наш обычный скетч с провинциалом, мамашей и дочкой. К этому времени мне обрыдла моя роль «наживки», но ничего другого я не знала и не умела. Когда Абигайль ворвалась в комнату, а я закричала: «Насилуют!», выяснилось, что мы обе крупно промахнулись. «Провинциал» оказался частным детективом. Он быстро разгадал наш трюк и пообещал посадить за решетку.
Долорес рассказывала такие интересные вещи, что я отвлеклась и даже забыла о боли.
— Этот парень сказал, что нам грозит от двух до пяти лет тюрьмы. Он взялся за телефонную трубку, чтобы вызвать фараонов, повернулся к Абигайль спиной... Он недооценил ведьму. Абигайль схватила пресс-папье из бронзы и обрушила ему на голову. Ударила прямо в висок... Короче, она раскроила ему череп, — Долорес ненадолго замолчала, потом продолжила. — Я поняла, что теперь нас ждет газовая камера, и предложила позвонить Ромейну. Абигайль цыкнула на меня и набрала номер Англичанина. Оказывается, она и с ним была знакома. Майк приехал сразу же. Ему не составило большого труда избавиться от трупа — его ночью сбросили в море, привязав к ногам камень. Англичанин сказал что-то, вроде: «Мальчик не всплывет».
— Он так легко ввязался в «мокрое дело»? Здесь что-то не так, — сказала я.
— Конечно, Англичанин знал о связи Абигайль с Ромейном. Это ведь ему были адресованы многие зашифрованные послания Ромейна, которые озвучивала на телеэкране Абигайль. Англичанин не дурак: он сразу же аккуратно упаковал в целлофановый пакет пресс-папье с запекшейся кровью и отпечатками пальцев и сказал, что оставляет пакет себе в качестве гарантии. Он понял, что теперь может заставить и Абигайль, и меня работать на себя. Это он отправил меня к Варни, приказал любой ценой попасть на передачу, научил, что я должна говорить во время прямого эфира... Абигайль была в курсе. Однако Ромейн не знал меня и не знал, что мы с Абигайль работаем в паре...
— И, конечно, это Англичанин велел вам позвонить в дом Ромейна в четыре часа утра?
— Нет. Здесь Англичанин ни при чем. Дело в том, что я изначально не верила ему. Накануне он сказал, что хочет устрашить Ромейна, сделать так, чтобы у того поджилки тряслись. «Может, тогда он станет более сговорчивым...» — сказал Майк. Но я не верила ни единому его слову и решила позвонить Ромейну, узнать, все ли в порядке. Я позвонила, а потом и приехала. Это вы знаете. Вот тут-то и начался этот кошмар.
— Да... Вы, Долорес, если разобраться, ни в чем серьезном не замешаны: не вы убили сыщика в Лонг-Бич, не вы прятали труп... Что касается Ромейна, то вы не знали, что замышляет Англичанин. Вы не повинны в том, что Абигайль мучает меня... Хотя, разумеется, вас привлекут за соучастие.
— Абигайль совсем помешалась, — медленно произнесла Долорес. — До убийства в Лонг-Бич она только притворялась, когда несла всю эту чушь насчет потусторонних сил. Но после убийства я заметила, что Абигайль говорит о силах зла всерьез, она верит в то, что болтает... Но главное, ей хочется убить кого-нибудь еще...
Долорес опять заплакала.
— Ну успокойтесь же! — взмолилась я. — У вас есть блестящий шанс выпутаться из этой скверной истории. Заложите Майка! Ваша вина только в том, что вы были «приманкой» в руках негодяев. И вы искупите ее, выдав Англичанина полиции.
— А так можно? — с надеждой спросила Долорес. — Вы верите мне?
— Конечно, верю. У меня есть план. Мы выпутаемся вместе!
— Что за план?
— Вы развязываете меня. Потом идете и предупреждаете Майка о том, что я очнулась. Прибегает Абигайль, а дальше... Дальше я знаю, что делать. Абигайль получит свое. После я приду в гостиную. Но вы должны помочь мне: станьте возле Бенни и ждите моего появления. Увидев Мэвис, все оцепенеют. Тогда вы должны выхватить пистолет у Бенни и бросить его Эдди. Ну как?
— Рискованно...
Долорес колебалась.
— Это наш единственный шанс, — пробормотала я. — Развяжите меня, пока не вернулась Абигайль. Сейчас она придет, и тогда...
— Хорошо... но я так боюсь, Мэвис.
Долорес недолго мучилась с узлами. Ее пальцы оказались проворными. Наконец я почувствовала себя свободной. Вместе с Долорес мы помассировали мне ноги, чтобы я могла ходить.
Когда я опустила ноги на пол, тело пронзила боль. Я едва не упала. Долорес подхватила меня.
— У вас хватит сил, Мэвис? Вы сумеете справиться с Абигайль?
— Сейчас... Приду в себя...
Я попыталась еще раз встать на ноги. Прошлась по комнате. Абигайль еще не добралась до моих конечностей, и, слава богу, руки и ноги слушались. Истерзанное тело ныло, на свой живот и грудь я боялась смотреть.
— Идите в гостиную, — сказала я Долорес. — И помните, что вы должны сделать, когда я туда войду.
— Мэвис, а если ваш план не удастся?
— Тогда и будем думать. Все получится, Долорес! Все будут смотреть на меня! Вот это будет сюрприз!
Я успокаивала ее, но вдруг вспомнила, что Эдди так и не посмотрел на меня, когда Бенни ввел его в гостиную.
Долорес вышла. Я прижалась к стене за дверью. Из гостиной послышались звуки музыки, резкие и ритмичные: ведьма готовилась к своему шабашу. Она, правда, не знала, что Мэвис тоже не прочь грохнуть в барабан.
Я смотрела на ручку двери. Она стала поворачиваться... Абигайль распахнула дверь и вошла. Я приготовилась... Абигайль еще не видела меня. Она подошла к кровати и остановилась, пораженная. Я прыгнула на нее сзади, обхватила морщинистую шею руками и стиснула так сильно, как только могла.
Мой неожиданный бросок деморализовал Абигайль. Старая карга перестала сопротивляться и обмякла. Я душила ее, пока Абигайль не перестала подавать каких-либо признаков жизни... Я разжала руки, и она упала на пол, как большая тряпичная кукла.
Я поздравила себя с успехом, но радоваться, как оказалось, было рано. Не знаю, то ли Абигайль притворилась мертвой, то ли просто оказалась живучей, но она вдруг села, поджала ноги и уставилась на меня злыми глазами. Взмахнув рукой, как факир, старуха вытащила откуда-то из недр своего балахона острый нож. Потом она встала и пошла на меня. Я успела заметить, что рукоятка ножа была схвачена леской, конец которой терялся в складках ее одежды.
— Видишь, силы зла помогают мне, — Абигайль ощерилась. — Обними меня еще раз. Ну!
И тогда я решила воспользоваться приемами самой Абигайль — болтать всякую чушь, отвлекать от главной цели — я ведь хотела добраться до ее горла.
— Твои силы зла скоро покинут тебя... Зачем им такая уродина! А когда я разукрашу твою физиономию, ты почувствуешь, что их симпатии на моей стороне. Тебя выкинут на помойку, утопят в луже, вываляют в дерьме, раздерут надвое, снимут скальп...
Абигайль молчала. Она слушала, тяжело дышала и вдруг совершила молниеносный бросок — рука с ножом ошиблась всего на несколько дюймов.
Старуха отвела руку для следующего удара, но я опередила ее: саданула ногой прямо в живот. Нож выпал из руки, Абигайль скорчилась и ничком упала на кровать. Это мне и было нужно! Я перевернула ее рывком и принялась молотить изо всех сил по этому хрипящему противному куску мяса.
На этот раз ей не отвертеться!
Абигайль затихла.
Я вышла, плотно притворив дверь. Каждый мой шаг болью отдавался в висках. Пижама казалась железным панцирем.
Я шла на звук музыки. Хотелось появиться как можно более эффектно. Дождавшись паузы — одна композиция закончилась, а другая не началась, — я открыла дверь гостиной и шагнула вперед.
Майк стоял у стойки бара со стаканом виски. Сэм, Эдди и Бенни находились в центре. Бенни держал пистолет. Долорес была на расстоянии двух шагов от Бенни. Увидев меня, Долорес побледнела, голова ее дернулась.
— Эй! — крикнула я. — Мое место вакантно. Кто хочет в камеру пыток?
Майк и Бенни растерялись. Майк подпрыгнул, как козел, попытался поставить стакан, но рука его каждый раз пролетала мимо стойки. Бенни вытаращился, и тут Долорес прыгнула, вырвала пистолет из его руки и бросила Эдди.
— Лови!
Говард ловко подхватил оружие и наставил пушку на Англичанина.
— Одно движение — и я стреляю, — сказал Эдди, глядя Майку в глаза. — Я давно собирался это сделать.
— У меня нет оружия, — Майк показал Говарду пустые ладони.
Сэм бросился к проигрывателю и выключил его. В тишине было слышно, как клацают зубы Бенни.
— Извините, господа, я должна переодеться, — мне было стыдно перед Эдди за свой вид.
— Мэвис! — бросился ко мне Сэм. — С вами все в порядке? Где Абигайль?
— Расспросите Долорес.
Все взгляды повернулись в сторону латиноамериканки. На ее щеках пылали бордовые пятна.
— Долорес, повторите им то, что вы говорили мне.
Я неловко повернулась, боль опять вонзила в меня свой острый клинок, и я застонала.
Четверо мужчин впились в меня своими взглядами. Это, разумеется, лестно для избитой девушки. Мне даже показалось, что любой из четверки готов провести со мной уик-энд на лужайке или в отдельном номере, несмотря на испачканную и порванную пижаму.
Глава 11
Мне было ужасно интересно, что происходит в гостиной. Любопытство лечило меня получше знахаря. Очень быстро я переоделась, натянув на ноющее тело черную плиссированную юбку и свитер. Собрала волосы в пучок и даже подкрасила губы. Потом немного посидела, закрыв глаза. Пора. Вперед!
Долорес стояла у стойки бара со стаканом в руке. Майк и Бенни сидели на диване под дулом пистолета Эдди. Сэм Варни подпирал стенку. Я вспомнила, как были расставлены «фигуры» на этой шахматной доске еще пятнадцать минут назад, и не удержалась от смеха.
Долорес увидела меня и протянула бокал:
— Мэвис, вот бренди. Выпейте!
— Спасибо.
Глоток подкрепил мои силы, по телу разлилась теплая волна.
Я украдкой взглянула на Эдди: он улыбался мне!
Тут же подскочил Сэм. Он тоже лучился и потирал свои пухлые ручки:
— Какая вы молодчина, Мэвис! Долорес все рассказала. Зря Майк старался приписать вам убийство Ромейна и его жены. Долорес разоблачила его козни! Но Абигайль! Какая садистка! Я приглашал ее несколько раз на эфир — никогда не прощу себе этого.
— Что такое я слышу? — усмехнулся Эдди. — Вы охаиваете самую яркую звезду своей программы?
— Кстати, где она? — спросил Сэм.
— Там, где совсем недавно была я.
— Вы успокоили старушку? — Бенни посмотрел на меня с уважением.
— Успокоила... Как видите, она не торопится рассказать нам, что еще сделали силы зла.
— Надо позвонить лейтенанту Джератти. Сейчас этим займусь, — сказал Сэм.
— Не торопитесь! Выслушайте меня! — голос Майка был мягок, как воск.
— Ты и без того много сегодня говорил, — оборвал его Эдди.
— Я виноват! — завопил Англичанин. — Я виноват во многом, но только не в смерти Рея и Бабл! Я не убивал их!
— Убийство ему претит, — заметила я. — Его просто тошнит от трупов.
— Он настолько сентиментален и жалостлив, что включает погромче музыку, когда безумная старуха пытает невинную девушку, — добавил Эдди. — Он не в состоянии выносить крики жертвы!
— Да! — заорал Майк. — Я должен был получить это признание любой ценой. Потому что я знаю! Я верю в то, что Мэвис убила Рея и Бабл! Она! И никто другой!
— Эту песенку ты уже пел, — скрипнул зубами Эдди.
— Мэвис и Эдди — убийцы, потому что... — Майк глубоко вздохнул, — потому что это я хотел убить Рея и все организовал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12