Потом открыл дверь изнутри, и я, дрожа от волнения, вошла в лавку Ромейна.
Здесь было душно, пыльно, пахло чем-то, вроде нафталина-формалина, и, кажется, скреблись мыши.
Сэм зажег свет.
Я увидела довольно просторное помещение, уставленное всякой дрянью. Это была, в основном, старая, потрепанная мебель: венские стулья, замысловатые табуретки, пуфики, шкафчики. Стояли два комода с тусклыми зеркальными брюшками, софа с такими ножками, которые живо напомнили мне Бабл Ромейн. Лежали свернутые, побитые молью ковры. И толстый-толстый слой пыли.
Сэм осматривался. Вид у него был крайне озадаченный. Закурив, Сэм сел посреди лавки на какой-то эфемерный стульчик и, уперев локоть в пухлое колено, положил на раскрытую ладонь свою бедную голову.
— Ничего не понимаю.
— Магазин как магазин, — сказала я.
— В том-то и дело, что это должен быть необычный магазин! — воскликнул Сэм. — А здесь рухлядь. Совсем не то!
— Что значит — «совсем не то»? Даже я понимаю, что это старые вещи. Так написано на вывеске.
— Нет, Мэвис. Там написано: «Старинные вещи». Это совершенно другие предметы. Старинные — значит, ценные. Настоящий антиквариат. А здесь собран хлам, дешевая имитация, которой от силы — десяток лет.
— Как же Ромейн мог составить состояние, торгуя рухлядью?
— На этих пуфиках и комодах он и цента бы не заработал! Судя по тому, что я вижу, магазин страшно убыточен!
— Ну вот, мы все и узнали. Едем домой, пока не появилась полиция.
— Нет, Мэвис, мы ничего не узнали. Мы натолкнулись на тайну, секрет которой стоило бы раскрыть. Вы, кажется, консультант по тайнам?
— Но не по таким.
Надо отдать Сэму должное: он был последователен и говорил разумные вещи. Я не стала возражать, когда он начал основательно трясти магазин, перебирая каждую мелочь, залезая во все углы и раскрывая все шкафчики...
В дальнем углу я увидела свободный относительно чистый стул и двинулась к нему. Однако не успела я пройти и трех шагов, как споткнулась и упала.
Поднявшись, я поняла, что окончательно испортила свое черное трико, и страшно разозлилась на Сэма: это он втравил меня в авантюру.
На трико красовалась огромная дыра. Но откуда? Почему? Я глянула на пол и увидела, что трико зацепилось за металлический стержень, торчащий из пола. От злости я пнула стержень ногой и... Доски пола разъехались, и я поняла, что падаю, падаю... Я заорала. И, продолжая орать, приземлилась... Вообще-то, не считая моральных падений, я шмякалась не один раз. Самое неприятное падение произошло в Голливуде, когда я пробовалась на роль наездницы и мне попалась норовистая лошадь. После этого я целую неделю ела стоя. То есть я могла только стоять и лежать.
Теперь мне показалось, что я не смогу сделать даже этого. Мне вообще сначала показалось, что я рассыпалась на мелкие кусочки.
— Мэвис! Что с вами? Вы живы? — раздался испуганный голос Сэма.
— Кажется, жива, — простонала я. — Не могу подняться, тело болит. О...
Голова Сэма показалась вверху, в проеме пола.
— Вижу лестницу, — сообщил он. — Сейчас помогу вам.
Сэм вначале опустил лестницу, а потом по ней спустился сам. Он приподнял меня, встряхнул. Тело мое нещадно болело, но не так, чтобы я не могла ходить.
— Какая вы умница, Мэвис. Подвал! Если бы не вы, мы этот подвал ни за что не обнаружили бы!
— Ну, я бы не сильно огорчилась. Смотрите, вся в синяках.
— Сейчас осмотрю ваше божественное тело. Только найду выключатель. Здесь должна быть какая-нибудь лампа.
Он нашел выключатель.
— Ото! — Сэм изумился. — Ну и дела!
Подвал был уставлен какими-то ящиками и коробками. А в углу стоял огромный стальной сейф, который я видела только в банке. Да, в интересное место я упала!
Сэм попробовал взломать один из ящиков руками, потом увидел на полу ломик, взял его и поддел крышку. Осторожно запустил руку внутрь и глаза его округлились.
— Взгляните, Мэвис.
— Ну и что там? — без всякого интереса спросила я.
Превозмогая боль, я заковыляла к Сэму и глянула через плечо на содержимое ящика. Кажется, это был мех.
— Сейчас я узнаю, настоящая ли вы женщина, — ухмыльнулся Сэм. — Что это за мех? Ну, Мэвис?
— Шиншилла.
— Правильно! Восемь ящиков с ценным мехом.
— Ничего не понимаю, Сэм. Ромейн торговал не антиквариатом, а шиншиллой? Что за чушь! Тогда написал бы на вывеске: «Р. Ромейн. Меха».
— Меня интересует другое: что в сейфе?
— Норка, соболь, горностай...
— Нет, наверняка, там бриллианты, — он подергал дверцу сейфа, хотя и без того было видно, что сейф заперт. — Н-да, открыть сейф можно только с помощью динамита. Впрочем, я не буду открывать его. И так все ясно.
— Что вам ясно, Сэм?
— Источник доходов Ромейна. Антиквариат — это прикрытие, он им почти не занимался. Настоящая работа происходила здесь, в подвале. Ромейн был скупщиком краденого.
— Вот это все, — я обвела рукой ящики и короба, — краденое?
— Несомненно. Ромейн сидел там, наверху, как курица на золотых яйцах, которые никто не видел. Он ничего не продавал из этой рухляди, даже если кто-либо и забредал в его лавочку. Зато он искал и находил каналы сбыта другого товара — драгоценных камней, мехов...
— И поэтому его убили?
— Такой денежный бизнес! Всегда найдется кто-то, кто захочет прибрать его к рукам.
Мы вернулись к особняку Ромейнов. Окна были темны. Дом в свете луны отбрасывал зловещую тень.
Сэму не хотелось отпускать меня. Он волновался. Я пыталась убедить его в том, что сейчас опасность гораздо меньше, чем той ночью, когда убийца всадил в Ромейна нож.
— Да, теперь многое стало на свои места, — задумчиво сказал мистер Варни. — Ясно, что и Майк Англичанин, и Эдди Говард — люди одной группы крови с Ромейном, скупщиком краденого.
— Майк... Я согласна, это гнусный тип. Но Эдди! Вы несправедливы к нему.
— Мэвис, вы сегодня ночью сделали невозможное: нашли тайный склад краденого. Позвольте я отвезу вас домой. Не лезьте в это воровское гнездо, — уговаривал Сэм.
— Бабл наняла меня компаньонкой, — упрямилась я. — Если утром я не спущусь к завтраку, мне не выплатят мой гонорар.
Сэм вздохнул:
— Ладно, упрямица, идите.
— А вы сообщите в полицию о тайне Ромейна?
— Сообщу... — неопределенно сказал Сэм. — Но вообще-то я не стал бы торопиться. Мы только приоткрыли завесу тайны. Мы не знаем, кто поставлял Ромейну товар, как он его сбывал, кому была выгодна смерть Ромейна... Видите, сколько вопросов.
— Однако скрывать такие важные улики, как те, что мы нашли в подвале, нельзя. Это наказуемо. Лейтенант Джератти не погладит вас по головке.
— Да... Взломали магазин, вторглись... Нам будет трудно доказать невинность своих намерений. Поэтому лучше...
— Что?
— Продолжить расследование. Я считаю, что первым делом надо найти эту латиноамериканскую красотку — Долорес.
Все, что она говорила, весьма подозрительно. Мне кажется, Долорес — искусная лгунья.
— Когда газетчики будут брать у вас интервью, не забудьте, что я ваш партнер. Мне очень нужно, чтобы в детройтских газетах появились крупные заголовки со словом «Зейдлиц».
— Не беспокойтесь, Мэвис. Это слово там появится.
— Вы мне симпатичны, Сэм Варни, — я дружески шлепнула его по плечу. — Вы чем-то напомнили мне другого партнера — Джонни Рио. А ваша небритость придает вам даже сексуальный вид.
— Вот как? — Сэм покраснел.
— Я позвоню утром. Или так: вы позвоните мне. Идет?
— Часиков так в десять?
— В десять! Спокойной ночи, Сэм! Мы хорошо поработали.
Я вышла из машины, Сэм уехал.
Я взялась за ручку двери, а сама растроганно думала о Сэме: все-таки он настоящий парень, не размазня, не трепач, не предатель. Такому человеку можно довериться, попросить помочь, поискать у него защиты...
Дверь дома не была заперта. Я пробралась через темную гостиную, вошла к себе. Наверняка, Бабл и Эдди спали. Сейчас усну и я. И никто не узнает, где кошка Мэвис гуляла сегодня ночью.
Прикрыв дверь своей комнаты, я нащупала выключатель и зажгла свет. Подушки, с помощью которых я представила дело так, будто лежу в постели, сыграли свою роль как нельзя лучше: они создавали впечатление, что в постели действительно спит женщина. Какая я все-таки умница! Сэм был прав, давая мне подобную оценку.
Я начала раздеваться, одновременно расчесывая свои волосы. Никогда не ложусь спать, не проведя щеткой сто раз по волосам. Когда я сбросила бюстгальтер, то почувствовала облегчение Сизифа, вкатившего на гору свой проклятый камень. Божественное ощущение свободы! Только ради таких мгновений стоит носить этот предмет! Я осмотрела в зеркале свою грудь и осталась довольной. Теперь надену пижаму — и баиньки.
Я потянулась всем телом и отбросила одеяло. И...
В моей постели лежала Бабл! Она свернулась калачиком и, кажется, улыбалась. Миссис Ромейн была голая. Ее несколько костлявые ножки были подтянуты к подбородку, и все бы ничего, если бы из груди не торчала рукоятка ножа. Кровь уже залила простыню, испачкала одеяло...
Крик застрял в моем горле. Ноги не двигались. Что-то произошло и с моим слухом. Кто-то вошел в комнату. Или мне показалось?
Кто-то подходит ко мне. Или это галлюцинация?
Гигантским усилием воли я заставила себя повернуть голову в сторону двери.
Там стоял мужчина. Майк Англичанин. С пистолетом в руках. Но смотрел Англичанин не на меня, а на Бабл. И выражение его лица было ошеломленным.
Глава 8
Англичанин не опускал ствол.
— Да, Мэвис, не ожидал от вас такой прыти, — сказал он медленно. — Ловко вы управились с Бабл. И с Ромейном тоже...
— Я не убивала Ромейнов, ни его, ни ее!
— Как вы убедительны в стремлении оправдаться! Приберегите эмоции для присяжных. Меня интересует другое: кто у вас с Эдди «мозговой трест», а кто исполнитель? Судя по тому, что Бабл убили вы, милочка, управляет вами Эдди.
— Я вошла в комнату совсем недавно и обнаружила хозяйку дома мертвой пять минут назад! Даже раньше! Я понятия не имела, что она тут лежит, пока не отбросила одеяло.
— Вы убили ее в постели, — ухмыльнулся Майк. — Это любопытно. Постель — поле битвы Любовников. Ваше излюбленное место, не так ли?
— Я уходила и под одеяло положила подушки так, чтобы, если кто взглянет, решил, что это спит Мэвис. Когда я вернулась, то отбросила одеяло и...
— Куда вы уходили, крошка?
— Так, погулять...
— Кто-нибудь может это подтвердить? У вас есть алиби?
— Я была с Сэмом Варни. Это человек с телевидения, если вы помните.
— И где же вы гуляли?
— В Венеции. Не в той Венеции, которая в Италии, а...
— Я знаю. И что вы делали там?
— Зашли в кафе, уютное такое заведение. Выпили кофе. И... все.
Но Англичанина не так легко было провести: его глаза ощупывали мою фигуру, мое лицо... Помолчав, он сказал:
— Вы наверняка ездили проверить магазин Ромейна. Признавайтесь! Вы с Варни пытались что-то разнюхать!
— Нет. Почему вы так решили?
— Говорите, Мэвис! Что вы нашли в магазине Ромейна?
— Ничего такого... Хлам... Рухлядь... два комода с зеркалами...
— Комоды стояли в подвале? Так?
— Если затащить их в подвал, то где же хранить коробки с мехами? — ляпнула я.
— Да... Для экскурсионной поездки совсем неплохо. Вы многое увидели, — Майк закусил губу. — Сообразили, что к чему?
— А вы полагаете, я не способна понять, что мистер Ромейн не был никаким коллекционером? Он был скупщиком! Вот!
— Скупщиком? Чего?
— Не притворяйтесь. Он был таким же негодяем, как и вы. Вы грабили, он перепродавал награбленное.
Англичанин понял, как далеко зашли мы с Сэмом в своем расследовании, и занервничал. Я решила, что терять мне нечего и надо добить подонка:
— Ромейна погубил его доходный промысел. Кое-кто решил перехватить дело. И, скорее всего, это вы, Майк!
— Мэвис, кто вложил вам в голову подобную ерунду? Сэм Варни?
— Мы с Сэмом обсуждали разные версии...
— Значит, Варни свозил вас в Венецию, а сам сейчас сидит в полиции и информирует лейтенанта Джератти?
— Нет. Сэм хочет продолжить расследование самостоятельно. Он найдет убийцу, и это станет для него хорошей рекламой.
Англичанин вдруг беззвучно захохотал.
— Ничего смешного, — я надула губы. — Сэм докажет, что это вы убили Ромейна... Он умный парень. И честный.
Майк неожиданно успокоился.
— Я не буду спорить с вами, Мэвис, насчет ума и честности вашего Варни. Но он вряд ли знает, что в доме Ромейнов произошло еще одно убийство. Позвоните своему честному парню и расскажите о смерти Бабл.
— Но...
— И пригласите Сэма приехать сюда незамедлительно. Чего вы стоите? Идемте к телефону.
Он распахнул дверь, и я послушно ступила на порог. Но что-то заставило меня внимательнее посмотреть на гангстера. Его бесстыжие глаза выдавали какую-то очередную пакость.
— Почему вы так нерешительны, Мэвис? — спросил Майк.
— У меня не сходится пасьянс... Если вы, Майк, убийца, то почему вы хотите, чтобы Сэм приехал и разоблачил убийцу?
— Я хочу, чтобы мистер Варни доказал мою невиновность. Я не убийца, Мэвис.
— Не знаю... Но я поняла: вы хотите заманить Сэма в ловушку с помощью приманки. Эта приманка — я. Вам не хочется, чтобы Сэм хоть что-то сообщил полиции. А это значит... Я не буду звонить Сэму!
— Сука, — сказал Англичанин тихим голосом, от которого у меня забегали мурашки по телу. — Ты сейчас позвонишь своему любовнику. Немедленно!
Майк ткнул мне пистолетом под ребро, и я пулей выскочила из комнаты. Убийца тяжело дышал мне в спину и подталкивал оружием. Что придумать? Я шла по коридору и лихорадочно искала выход. И вдруг я поняла, что должна сделать.
— Эдди! — закричала я что есть мочи. — Эдди! На помощь!
— Молодец, — похвалил меня Англичанин. — Так просто не сдаешься.
Он был, на удивление, безмятежен. Подтолкнул меня к одной из дверей, потом отстранил и сам открыл дверь.
— Бенни!
Когда подручный появился. Англичанин жестом указал ему на дверь комнаты, где спал Говард. Бенни на цыпочках подошел к ней и притаился.
— Ну, что же ты не кричишь, беби? — спросил, нагло улыбаясь, Англичанин. — Ори! Зови своего спасителя!
Для верности он еще раз пребольно ткнул меня пистолетом.
— Скотина! Не смейте трогать меня! — завизжала я.
— Что такое? Мэвис? — на пороге стоял заспанный Эдди.
Не долго думая, Бенни хватил его рукояткой пистолета по голове. Эдди, как сноп, упал.
— Что вы наделали? — закричала я. — Вы убили его!
— Ничего-ничего, сейчас очнется. Бенни, держи Говарда под прицелом, — приказал гангстер. — А ты, куколка, запомни:
пока ты ласкова с нами, ему ничего не грозит.
— Что значит «ласкова» и что значит «пока»?
— Звони Сэму, и Эдди будет жив. Ну, а если не позвонишь...
— Хорошо, я согласна. Но я не помню, сообщал ли мистер Варни мне свой домашний номер.
— Сейчас узнаем по справочнику, — процедил Англичанин.
Он, казалось, раздевал меня глазами, и я поплотнее запахнула полы пижамы.
— Можно мне переодеться?
— Зачем? Ты и так хороша.
Пистолет Майка по-прежнему был направлен на меня. Я увидела стол и телефонный аппарат на нем. Вспомнила, как Ромейн подошел к столу... А потом погас свет. Если свет погаснет сейчас, я прыгну в окно.
Поглядывая то на меня, то в справочник, Англичанин набрал нужный номер.
— Скажешь так: ты нашла Бабл мертвой. Убийца в доме, и ты его боишься. Пусть Сэм приезжает немедленно, но в полицию не сообщает, иначе вся слава достанется этому вшивому лейтенанту.
Я молила бога, чтобы Сэма не оказалось дома. К телефону долго никто не подходил, но вдруг раздался щелчок, и Сэм спросил сонным голосом:
— Кто это так рано?
Майк зашипел мне прямо в лицо:
— От твоих слов сейчас зависит, пристрелю я Эдди или нет. Решай, куколка.
— Это Мэвис, — сказала я дрожащим голосом, — произошло нечто страшное...
— Говори! — голос Сэма утратил сонливость.
— Убита Бабл.
— Что-о? Мэвис, это правда? Или розыгрыш?
— Поверьте, Сэм, я не лгу. Бабл лежит в моей постели. Она заколота так же, как Ромейн. Почерк тот же, — я бормотала первое, что шло на ум. — Убийца... Он здесь, в доме... Помогите, Сэм...
— Немедленно звоню в полицию! — вскричал он. — Игры в детективов кончились!
— Нет! Не надо! Не делайте!.. Вы... Останетесь без рекламы... Лучше приезжайте и... Я уверена, вы справитесь...
— Я буду через десять минут! — крикнул Сэм. — Отвлеките убийцу, если он появится.
— Не поняла. Что вы предлагаете?
— Красивая девушка должна знать, как справиться с мужчиной.
— Не считаете ли вы, что я должна заняться сексом? — у меня от такого нелепого предложения даже голова закружилась.
— Не стройте из себя... Сыграйте с ним в кошки-мышки... Можете в постели, можете на ковре... Все лучше, чем лежать убитой, — Сэм был циничен до крайности.
— Значит, я должна рисковать своим добродетельным именем, и все только ради того, чтобы о вас написали потом в газетах?!
— Мэвис, дорогая, славная, бесценная, — заюлил Сэм, — я ведь имею в виду игру в секс, а не сам секс. Организуйте какой-нибудь танец покрывал. Я примчусь раньше, чем слетит последнее покрывало.
— Если через десять минут вас здесь не будет, я сама наберу номер полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Здесь было душно, пыльно, пахло чем-то, вроде нафталина-формалина, и, кажется, скреблись мыши.
Сэм зажег свет.
Я увидела довольно просторное помещение, уставленное всякой дрянью. Это была, в основном, старая, потрепанная мебель: венские стулья, замысловатые табуретки, пуфики, шкафчики. Стояли два комода с тусклыми зеркальными брюшками, софа с такими ножками, которые живо напомнили мне Бабл Ромейн. Лежали свернутые, побитые молью ковры. И толстый-толстый слой пыли.
Сэм осматривался. Вид у него был крайне озадаченный. Закурив, Сэм сел посреди лавки на какой-то эфемерный стульчик и, уперев локоть в пухлое колено, положил на раскрытую ладонь свою бедную голову.
— Ничего не понимаю.
— Магазин как магазин, — сказала я.
— В том-то и дело, что это должен быть необычный магазин! — воскликнул Сэм. — А здесь рухлядь. Совсем не то!
— Что значит — «совсем не то»? Даже я понимаю, что это старые вещи. Так написано на вывеске.
— Нет, Мэвис. Там написано: «Старинные вещи». Это совершенно другие предметы. Старинные — значит, ценные. Настоящий антиквариат. А здесь собран хлам, дешевая имитация, которой от силы — десяток лет.
— Как же Ромейн мог составить состояние, торгуя рухлядью?
— На этих пуфиках и комодах он и цента бы не заработал! Судя по тому, что я вижу, магазин страшно убыточен!
— Ну вот, мы все и узнали. Едем домой, пока не появилась полиция.
— Нет, Мэвис, мы ничего не узнали. Мы натолкнулись на тайну, секрет которой стоило бы раскрыть. Вы, кажется, консультант по тайнам?
— Но не по таким.
Надо отдать Сэму должное: он был последователен и говорил разумные вещи. Я не стала возражать, когда он начал основательно трясти магазин, перебирая каждую мелочь, залезая во все углы и раскрывая все шкафчики...
В дальнем углу я увидела свободный относительно чистый стул и двинулась к нему. Однако не успела я пройти и трех шагов, как споткнулась и упала.
Поднявшись, я поняла, что окончательно испортила свое черное трико, и страшно разозлилась на Сэма: это он втравил меня в авантюру.
На трико красовалась огромная дыра. Но откуда? Почему? Я глянула на пол и увидела, что трико зацепилось за металлический стержень, торчащий из пола. От злости я пнула стержень ногой и... Доски пола разъехались, и я поняла, что падаю, падаю... Я заорала. И, продолжая орать, приземлилась... Вообще-то, не считая моральных падений, я шмякалась не один раз. Самое неприятное падение произошло в Голливуде, когда я пробовалась на роль наездницы и мне попалась норовистая лошадь. После этого я целую неделю ела стоя. То есть я могла только стоять и лежать.
Теперь мне показалось, что я не смогу сделать даже этого. Мне вообще сначала показалось, что я рассыпалась на мелкие кусочки.
— Мэвис! Что с вами? Вы живы? — раздался испуганный голос Сэма.
— Кажется, жива, — простонала я. — Не могу подняться, тело болит. О...
Голова Сэма показалась вверху, в проеме пола.
— Вижу лестницу, — сообщил он. — Сейчас помогу вам.
Сэм вначале опустил лестницу, а потом по ней спустился сам. Он приподнял меня, встряхнул. Тело мое нещадно болело, но не так, чтобы я не могла ходить.
— Какая вы умница, Мэвис. Подвал! Если бы не вы, мы этот подвал ни за что не обнаружили бы!
— Ну, я бы не сильно огорчилась. Смотрите, вся в синяках.
— Сейчас осмотрю ваше божественное тело. Только найду выключатель. Здесь должна быть какая-нибудь лампа.
Он нашел выключатель.
— Ото! — Сэм изумился. — Ну и дела!
Подвал был уставлен какими-то ящиками и коробками. А в углу стоял огромный стальной сейф, который я видела только в банке. Да, в интересное место я упала!
Сэм попробовал взломать один из ящиков руками, потом увидел на полу ломик, взял его и поддел крышку. Осторожно запустил руку внутрь и глаза его округлились.
— Взгляните, Мэвис.
— Ну и что там? — без всякого интереса спросила я.
Превозмогая боль, я заковыляла к Сэму и глянула через плечо на содержимое ящика. Кажется, это был мех.
— Сейчас я узнаю, настоящая ли вы женщина, — ухмыльнулся Сэм. — Что это за мех? Ну, Мэвис?
— Шиншилла.
— Правильно! Восемь ящиков с ценным мехом.
— Ничего не понимаю, Сэм. Ромейн торговал не антиквариатом, а шиншиллой? Что за чушь! Тогда написал бы на вывеске: «Р. Ромейн. Меха».
— Меня интересует другое: что в сейфе?
— Норка, соболь, горностай...
— Нет, наверняка, там бриллианты, — он подергал дверцу сейфа, хотя и без того было видно, что сейф заперт. — Н-да, открыть сейф можно только с помощью динамита. Впрочем, я не буду открывать его. И так все ясно.
— Что вам ясно, Сэм?
— Источник доходов Ромейна. Антиквариат — это прикрытие, он им почти не занимался. Настоящая работа происходила здесь, в подвале. Ромейн был скупщиком краденого.
— Вот это все, — я обвела рукой ящики и короба, — краденое?
— Несомненно. Ромейн сидел там, наверху, как курица на золотых яйцах, которые никто не видел. Он ничего не продавал из этой рухляди, даже если кто-либо и забредал в его лавочку. Зато он искал и находил каналы сбыта другого товара — драгоценных камней, мехов...
— И поэтому его убили?
— Такой денежный бизнес! Всегда найдется кто-то, кто захочет прибрать его к рукам.
Мы вернулись к особняку Ромейнов. Окна были темны. Дом в свете луны отбрасывал зловещую тень.
Сэму не хотелось отпускать меня. Он волновался. Я пыталась убедить его в том, что сейчас опасность гораздо меньше, чем той ночью, когда убийца всадил в Ромейна нож.
— Да, теперь многое стало на свои места, — задумчиво сказал мистер Варни. — Ясно, что и Майк Англичанин, и Эдди Говард — люди одной группы крови с Ромейном, скупщиком краденого.
— Майк... Я согласна, это гнусный тип. Но Эдди! Вы несправедливы к нему.
— Мэвис, вы сегодня ночью сделали невозможное: нашли тайный склад краденого. Позвольте я отвезу вас домой. Не лезьте в это воровское гнездо, — уговаривал Сэм.
— Бабл наняла меня компаньонкой, — упрямилась я. — Если утром я не спущусь к завтраку, мне не выплатят мой гонорар.
Сэм вздохнул:
— Ладно, упрямица, идите.
— А вы сообщите в полицию о тайне Ромейна?
— Сообщу... — неопределенно сказал Сэм. — Но вообще-то я не стал бы торопиться. Мы только приоткрыли завесу тайны. Мы не знаем, кто поставлял Ромейну товар, как он его сбывал, кому была выгодна смерть Ромейна... Видите, сколько вопросов.
— Однако скрывать такие важные улики, как те, что мы нашли в подвале, нельзя. Это наказуемо. Лейтенант Джератти не погладит вас по головке.
— Да... Взломали магазин, вторглись... Нам будет трудно доказать невинность своих намерений. Поэтому лучше...
— Что?
— Продолжить расследование. Я считаю, что первым делом надо найти эту латиноамериканскую красотку — Долорес.
Все, что она говорила, весьма подозрительно. Мне кажется, Долорес — искусная лгунья.
— Когда газетчики будут брать у вас интервью, не забудьте, что я ваш партнер. Мне очень нужно, чтобы в детройтских газетах появились крупные заголовки со словом «Зейдлиц».
— Не беспокойтесь, Мэвис. Это слово там появится.
— Вы мне симпатичны, Сэм Варни, — я дружески шлепнула его по плечу. — Вы чем-то напомнили мне другого партнера — Джонни Рио. А ваша небритость придает вам даже сексуальный вид.
— Вот как? — Сэм покраснел.
— Я позвоню утром. Или так: вы позвоните мне. Идет?
— Часиков так в десять?
— В десять! Спокойной ночи, Сэм! Мы хорошо поработали.
Я вышла из машины, Сэм уехал.
Я взялась за ручку двери, а сама растроганно думала о Сэме: все-таки он настоящий парень, не размазня, не трепач, не предатель. Такому человеку можно довериться, попросить помочь, поискать у него защиты...
Дверь дома не была заперта. Я пробралась через темную гостиную, вошла к себе. Наверняка, Бабл и Эдди спали. Сейчас усну и я. И никто не узнает, где кошка Мэвис гуляла сегодня ночью.
Прикрыв дверь своей комнаты, я нащупала выключатель и зажгла свет. Подушки, с помощью которых я представила дело так, будто лежу в постели, сыграли свою роль как нельзя лучше: они создавали впечатление, что в постели действительно спит женщина. Какая я все-таки умница! Сэм был прав, давая мне подобную оценку.
Я начала раздеваться, одновременно расчесывая свои волосы. Никогда не ложусь спать, не проведя щеткой сто раз по волосам. Когда я сбросила бюстгальтер, то почувствовала облегчение Сизифа, вкатившего на гору свой проклятый камень. Божественное ощущение свободы! Только ради таких мгновений стоит носить этот предмет! Я осмотрела в зеркале свою грудь и осталась довольной. Теперь надену пижаму — и баиньки.
Я потянулась всем телом и отбросила одеяло. И...
В моей постели лежала Бабл! Она свернулась калачиком и, кажется, улыбалась. Миссис Ромейн была голая. Ее несколько костлявые ножки были подтянуты к подбородку, и все бы ничего, если бы из груди не торчала рукоятка ножа. Кровь уже залила простыню, испачкала одеяло...
Крик застрял в моем горле. Ноги не двигались. Что-то произошло и с моим слухом. Кто-то вошел в комнату. Или мне показалось?
Кто-то подходит ко мне. Или это галлюцинация?
Гигантским усилием воли я заставила себя повернуть голову в сторону двери.
Там стоял мужчина. Майк Англичанин. С пистолетом в руках. Но смотрел Англичанин не на меня, а на Бабл. И выражение его лица было ошеломленным.
Глава 8
Англичанин не опускал ствол.
— Да, Мэвис, не ожидал от вас такой прыти, — сказал он медленно. — Ловко вы управились с Бабл. И с Ромейном тоже...
— Я не убивала Ромейнов, ни его, ни ее!
— Как вы убедительны в стремлении оправдаться! Приберегите эмоции для присяжных. Меня интересует другое: кто у вас с Эдди «мозговой трест», а кто исполнитель? Судя по тому, что Бабл убили вы, милочка, управляет вами Эдди.
— Я вошла в комнату совсем недавно и обнаружила хозяйку дома мертвой пять минут назад! Даже раньше! Я понятия не имела, что она тут лежит, пока не отбросила одеяло.
— Вы убили ее в постели, — ухмыльнулся Майк. — Это любопытно. Постель — поле битвы Любовников. Ваше излюбленное место, не так ли?
— Я уходила и под одеяло положила подушки так, чтобы, если кто взглянет, решил, что это спит Мэвис. Когда я вернулась, то отбросила одеяло и...
— Куда вы уходили, крошка?
— Так, погулять...
— Кто-нибудь может это подтвердить? У вас есть алиби?
— Я была с Сэмом Варни. Это человек с телевидения, если вы помните.
— И где же вы гуляли?
— В Венеции. Не в той Венеции, которая в Италии, а...
— Я знаю. И что вы делали там?
— Зашли в кафе, уютное такое заведение. Выпили кофе. И... все.
Но Англичанина не так легко было провести: его глаза ощупывали мою фигуру, мое лицо... Помолчав, он сказал:
— Вы наверняка ездили проверить магазин Ромейна. Признавайтесь! Вы с Варни пытались что-то разнюхать!
— Нет. Почему вы так решили?
— Говорите, Мэвис! Что вы нашли в магазине Ромейна?
— Ничего такого... Хлам... Рухлядь... два комода с зеркалами...
— Комоды стояли в подвале? Так?
— Если затащить их в подвал, то где же хранить коробки с мехами? — ляпнула я.
— Да... Для экскурсионной поездки совсем неплохо. Вы многое увидели, — Майк закусил губу. — Сообразили, что к чему?
— А вы полагаете, я не способна понять, что мистер Ромейн не был никаким коллекционером? Он был скупщиком! Вот!
— Скупщиком? Чего?
— Не притворяйтесь. Он был таким же негодяем, как и вы. Вы грабили, он перепродавал награбленное.
Англичанин понял, как далеко зашли мы с Сэмом в своем расследовании, и занервничал. Я решила, что терять мне нечего и надо добить подонка:
— Ромейна погубил его доходный промысел. Кое-кто решил перехватить дело. И, скорее всего, это вы, Майк!
— Мэвис, кто вложил вам в голову подобную ерунду? Сэм Варни?
— Мы с Сэмом обсуждали разные версии...
— Значит, Варни свозил вас в Венецию, а сам сейчас сидит в полиции и информирует лейтенанта Джератти?
— Нет. Сэм хочет продолжить расследование самостоятельно. Он найдет убийцу, и это станет для него хорошей рекламой.
Англичанин вдруг беззвучно захохотал.
— Ничего смешного, — я надула губы. — Сэм докажет, что это вы убили Ромейна... Он умный парень. И честный.
Майк неожиданно успокоился.
— Я не буду спорить с вами, Мэвис, насчет ума и честности вашего Варни. Но он вряд ли знает, что в доме Ромейнов произошло еще одно убийство. Позвоните своему честному парню и расскажите о смерти Бабл.
— Но...
— И пригласите Сэма приехать сюда незамедлительно. Чего вы стоите? Идемте к телефону.
Он распахнул дверь, и я послушно ступила на порог. Но что-то заставило меня внимательнее посмотреть на гангстера. Его бесстыжие глаза выдавали какую-то очередную пакость.
— Почему вы так нерешительны, Мэвис? — спросил Майк.
— У меня не сходится пасьянс... Если вы, Майк, убийца, то почему вы хотите, чтобы Сэм приехал и разоблачил убийцу?
— Я хочу, чтобы мистер Варни доказал мою невиновность. Я не убийца, Мэвис.
— Не знаю... Но я поняла: вы хотите заманить Сэма в ловушку с помощью приманки. Эта приманка — я. Вам не хочется, чтобы Сэм хоть что-то сообщил полиции. А это значит... Я не буду звонить Сэму!
— Сука, — сказал Англичанин тихим голосом, от которого у меня забегали мурашки по телу. — Ты сейчас позвонишь своему любовнику. Немедленно!
Майк ткнул мне пистолетом под ребро, и я пулей выскочила из комнаты. Убийца тяжело дышал мне в спину и подталкивал оружием. Что придумать? Я шла по коридору и лихорадочно искала выход. И вдруг я поняла, что должна сделать.
— Эдди! — закричала я что есть мочи. — Эдди! На помощь!
— Молодец, — похвалил меня Англичанин. — Так просто не сдаешься.
Он был, на удивление, безмятежен. Подтолкнул меня к одной из дверей, потом отстранил и сам открыл дверь.
— Бенни!
Когда подручный появился. Англичанин жестом указал ему на дверь комнаты, где спал Говард. Бенни на цыпочках подошел к ней и притаился.
— Ну, что же ты не кричишь, беби? — спросил, нагло улыбаясь, Англичанин. — Ори! Зови своего спасителя!
Для верности он еще раз пребольно ткнул меня пистолетом.
— Скотина! Не смейте трогать меня! — завизжала я.
— Что такое? Мэвис? — на пороге стоял заспанный Эдди.
Не долго думая, Бенни хватил его рукояткой пистолета по голове. Эдди, как сноп, упал.
— Что вы наделали? — закричала я. — Вы убили его!
— Ничего-ничего, сейчас очнется. Бенни, держи Говарда под прицелом, — приказал гангстер. — А ты, куколка, запомни:
пока ты ласкова с нами, ему ничего не грозит.
— Что значит «ласкова» и что значит «пока»?
— Звони Сэму, и Эдди будет жив. Ну, а если не позвонишь...
— Хорошо, я согласна. Но я не помню, сообщал ли мистер Варни мне свой домашний номер.
— Сейчас узнаем по справочнику, — процедил Англичанин.
Он, казалось, раздевал меня глазами, и я поплотнее запахнула полы пижамы.
— Можно мне переодеться?
— Зачем? Ты и так хороша.
Пистолет Майка по-прежнему был направлен на меня. Я увидела стол и телефонный аппарат на нем. Вспомнила, как Ромейн подошел к столу... А потом погас свет. Если свет погаснет сейчас, я прыгну в окно.
Поглядывая то на меня, то в справочник, Англичанин набрал нужный номер.
— Скажешь так: ты нашла Бабл мертвой. Убийца в доме, и ты его боишься. Пусть Сэм приезжает немедленно, но в полицию не сообщает, иначе вся слава достанется этому вшивому лейтенанту.
Я молила бога, чтобы Сэма не оказалось дома. К телефону долго никто не подходил, но вдруг раздался щелчок, и Сэм спросил сонным голосом:
— Кто это так рано?
Майк зашипел мне прямо в лицо:
— От твоих слов сейчас зависит, пристрелю я Эдди или нет. Решай, куколка.
— Это Мэвис, — сказала я дрожащим голосом, — произошло нечто страшное...
— Говори! — голос Сэма утратил сонливость.
— Убита Бабл.
— Что-о? Мэвис, это правда? Или розыгрыш?
— Поверьте, Сэм, я не лгу. Бабл лежит в моей постели. Она заколота так же, как Ромейн. Почерк тот же, — я бормотала первое, что шло на ум. — Убийца... Он здесь, в доме... Помогите, Сэм...
— Немедленно звоню в полицию! — вскричал он. — Игры в детективов кончились!
— Нет! Не надо! Не делайте!.. Вы... Останетесь без рекламы... Лучше приезжайте и... Я уверена, вы справитесь...
— Я буду через десять минут! — крикнул Сэм. — Отвлеките убийцу, если он появится.
— Не поняла. Что вы предлагаете?
— Красивая девушка должна знать, как справиться с мужчиной.
— Не считаете ли вы, что я должна заняться сексом? — у меня от такого нелепого предложения даже голова закружилась.
— Не стройте из себя... Сыграйте с ним в кошки-мышки... Можете в постели, можете на ковре... Все лучше, чем лежать убитой, — Сэм был циничен до крайности.
— Значит, я должна рисковать своим добродетельным именем, и все только ради того, чтобы о вас написали потом в газетах?!
— Мэвис, дорогая, славная, бесценная, — заюлил Сэм, — я ведь имею в виду игру в секс, а не сам секс. Организуйте какой-нибудь танец покрывал. Я примчусь раньше, чем слетит последнее покрывало.
— Если через десять минут вас здесь не будет, я сама наберу номер полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12