Встречаясь 21 сентября с руководством германской социал-демократии – Лафонтеном, Баром, Эмке, я обратил их внимание на то, что и на них ляжет моральная ответственность, если будет допущено преследование бывших членов СЕПГ. Предупредил, что такие действия будут подогревать антисоветские настроения в Германии. А это противоречит всему тому, на что рассчитывали и о чем договаривались в процессе объединения Германии.
Если мы смотрим в будущее, говорил я, этого не должно быть. Такие факты могут у нас в стране вызвать реакцию, неблагоприятную для русско-немецких отношений. «Не думаю, – сказал я тогда социал-демократам, – что Хонеккер был замешан в злоупотреблениях. Не из того теста он сделан. Я ведь был свидетелем его трагедии и трагедии всей ГДР. Одно дело – политические просчеты, другое – злоупотребления».
Между прочим, собеседники уже тогда высказали беспокойство по поводу экономических последствий объединения. Лафонтен, например, считал, что в сравнении с первоначальными расчетами затраты могут быть в 10 раз большими. Он считал, что Коль допустил фундаментальную ошибку, сразу введя на территории ГДР немецкую марку.
Высказали они также и опасения насчет продолжающегося бегства восточных немцев на Запад. В 1989 году в ФРГ переехало около миллиона человек, в 1990 году ожидался приток еще примерно 600 тысяч. Возникли проблемы с жильем, рабочими местами, что порождало весьма нежелательные настроения среди западных немцев.
Понятно, это были уже сугубо внутренние проблемы суверенной Германии.
3 октября 1990 года вступил в силу договор об объединении ФРГ и ГДР. На следующий день было создано общегерманское правительство. В течение последующей недели бундестаг и бундесрат одобрили Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии.
30 октября бундестаг ратифицировал Договор об условиях временного пребывания и планомерного вывода советских войск с территории ФРГ.
В течение октября – декабря документы, относящиеся к внешним аспектам объединения Германии, были одобрены соответствующими инстанциями Соединенных Штатов, Франции, Великобритании. Верховный Совет СССР ратифицировал договоры, связанные с объединением Германии, в марте и апреле 1991 года – после неоднократно возобновлявшейся и временами довольно острой полемики в Комитете Верховного Совета по международным делам. Сказывалась неосведомленность или безнадежно заидео-логизированное представление о характере и ходе мировых событий, о реальном положении и возможностях Советского Союза; были и просто предубеждения. Однако сам факт трудного прохождения договоров на пути к ратификации свидетельствовал о том, насколько еще болезненно ощущались трагические последствия войны в нашем обществе.
9 – 10 ноября 1990 года я прибыл в Бонн – столицу теперь уже единой Германии. После краткой встречи с президентом Рихардом фон Вайцзеккером и канцлером Колем во дворце Шаумбург состоялось торжественное подписание пакета основополагающих советско-германских соглашений.
При подписании выступили Коль и я. Считаю необходимым в этой книге напомнить то, что было сказано тогда.
Выступление Г. Коля
«Господин Президент!
Господа министры, дамы и господа!
Господин Президент, мы собрались здесь, во дворце Шаумбург, чтобы вместе стать свидетелями кульминационного момента Вашего визита: мы подписываем первый политический основополагающий договор, который заключает объединенная Германия, – Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве между Федеративной Республикой Германии и Союзом Советских Социалистических Республик.
Мы избрали для этого достойные рамки, которые отражают преемственность наших отношений. Здесь, в этом зале, до середины 70-х годов стоял стол, за которым заседал федеральный кабинет. Здесь в 1955 году наш первый федеральный канцлер Конрад Аденауэр принял решение об установлении дипломатических отношений с Советским Союзом, а в 1970 году при федеральном канцлере Брандте был утвержден Московский договор.
Всеобъемлющий договор, который мы теперь подписываем, олицетворяет нашу совместную политическую волю в трех отношениях.
Во-первых, мы подводим итоговую черту под многострадальной главой прошлого и расчищаем путь для того, чтобы начать все сначала. При этом мы продолжаем добрые традиции многовековой общей истории наших народов.
Во-вторых, мы открываем путь для широкого сотрудничества между нашими государствами и тем самым придаем отношениям между ними новое качество – в интересах наших народов и в интересах мира в Европе.
В-третьих, мы договорились о том, чтобы вместе решать важные задачи, которые возникнут сегодня, а также на пороге третьего тысячелетия.
– Мы будем предотвращать любые войны, ядерные и обычные, и сохранять и укреплять мир.
– Мы будем обеспечивать верховенство международного права во внутренней и международной политике.
– Мы будем вносить свой вклад в обеспечение сохранения жизни человечества и заботиться об охране окружающей среды.
– Не в последнюю очередь мы поставим в центр нашей политики человека, его достоинство и права.
Наш договор претворяет эти высокие цели в конкретные обязательства в отношении:
– соблюдения территориальной целостности всех государств в Европе;
– отказа от угрозы силой или применения силы;
– мирного решения конфликтов и ненападения;
– разоружения и контроля над вооружениями;
– интенсивных широких консультаций. Ввиду процессов реформ в вашей стране наше
экономическое и научное сотрудничество приобретает огромное значение. Это будет подчеркнуто в Договоре о развитии широкомасштабного сотрудничества в области экономики, промышленности, науки и техники, который тоже будет подписан сегодня.
Этот договор послужит международно-правовой основой для того факта, что объединенная Германия – как член Европейского сообщества – будет крупнейшим экономическим партнером Советского Союза.
Сегодня будут также заложены новые договорные основы для сотрудничества в вопросах труда и социального обеспечения. . Господин Президент! Я испытываю особое удовлетворение от того, что наш всеобъемлющий договор обращен также к людям – к каждому из наших граждан в отдельности:
– он открывает путь для широких контактов, в частности, для контактов молодежи и для развития культурного обмена;
– он дает возможность советским гражданам немецкой национальности сохранять свой язык, культуру и традиции и дает нам шанс помогать им в этом;
– и не в последнюю очередь наш договор позволит осуществить глубоко гуманное желание посещать и ухаживать за могилами убитых, где бы они ни находились.
Таким образом, этот договор представляет собой не только широкое взаимопонимание между нашими государствами и правительствами, но также призыв ко всем нашим гражданам вносить свой вклад в примирение между нашими народами.
Но в этом договоре, господин Президент, речь идет не только о наших странах и народах. Согласно заключительной договоренности в отношении Германии, мы закладываем также новый мощный краеугольный камень в установление мирного порядка в Европе. Мы рады, что аналогичный договор Советский Союз только что подписал с Францией, а также последующим договорам с другими западноевропейскими партнерами.
Через 10 дней мы подпишем на парижской встрече глав государств и правительств стран – участниц Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе новые исторические документы, которые продвинут вперед разоружение и меры укрепления доверия в Европе и создадут всеобъемлющие структуры безопасности.
Короче говоря, мы на правильном пути к Европе и миру, к добрососедству, партнерству и сотрудничеству.
В этом духе, господин Президент, мы и хотим подписать этот договор».
Выступление М. Горбачева
«Уважаемый господин федеральный канцлер!
Дамы и господа! Товарищи!
Сегодня особый день в многовековой истории наших стран, думаю, и в европейской истории.
Подписав документ, о котором совсем недавно трудно было даже помыслить, мы официально подвели итог целому историческому процессу и обозначили общую для нас с вами перспективу на большую глубину.
Путь к такому договору измеряется не неделями подготовки текста, а годами и десятилетиями совместного преодоления прошлого и поисков нового качества отношений между Советским Союзом и Германией.
С глубоким удовлетворением я отмечаю большой вклад в это великое дело федерального канцлера – господина Гельмута Коля, при первых контактах с которым мы пришли к выводу, что отношения между нашими народами созрели для основательных перемен.
В этот момент я хочу воздать должное инициаторам и творцам «восточной политики», и прежде всего господину Вилли Брандту и господину Гансу Дитриху Геншеру.
Мы откликнулись на призыв времени, в канун нового века восприняли его как долг перед собственными нациями и перед всей Европой.
Но мы не смогли бы приступить к делу, если бы не убедились, что из трагической истории прошлого в двадцатом столетии извлечены уроки и что это уже глубоко вошло в сознание и в политическую жизнь.
И должен сказать – мы не добились бы успеха, если бы к этому времени не произошло существенного улучшения советско-американских отношений.
И мы отдаем должное в этом деле Франции и Великобритании, иx народам и правительствам.
Движение было ускорено бурным процессом внутренних преобразований в Восточной Германии, разрушивших стену раскола немецкой нации. Между реализацией воли немцев к объединению и переходом на новый уровень советско-германских отношений не должно было быть периода неясности и неопределенности.
Это своевременно поняли ответственные политики всех трех сторон, которым с самого начала пришлось регулировать этот процесс на принципах мира и согласия.
И очень важно, что Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве между Советским Союзом и Федеративной Республикой Германии родился вместе с Договором об окончательном урегулировании в отношении Германии, подписанным в Москве два месяца назад.
Убежден, мы сделали единственно правильный выбор. Приняли глубоко продуманное решение долговременного плана, отвечающее жизненным интересам и исконной традиции обоих народов и государств.
Уверен я и в том, что «большой» – как era, уже назвали – советско-германский договор будет не эпизодом, а константой нового мирного порядка, который создается усилиями всех участников общеевропейского процесса.
Советско-германский договор ни против кого не направлен. Наше согласие и сотрудничество – часть несущих конструкций общеевропейского дома, в котором безопасность каждого будет безопасностью всех, где восторжествуют общечеловеческие ценности, дух уважительности, солидарности и добрососедства.
Наш договор не стоит особняком. Советский Союз подписал на днях Договор о согласии и сотрудничестве с Францией, политическую декларацию о сотрудничестве с Испанией.
А до этого – с Финляндией и Италией, с которой, кстати, мы договорились заключить и договор о дружбе и сотрудничестве. Кажется, недалеки мы и от договоренности о советско-британской декларации.
И все акты, как и возможные другие двусторонние соглашения, органично вписываются в строительство общеевропейских структур, которые ждут своего благословения на предстоящей скоро Парижской конференции в верхах – событии поистине эпохальном.
Обращаясь сегодня к гражданам единой Германии, хочу еще раз подчеркнуть значение происходящего для всех нас.
Торжествует новое видение мира.
Завершилась эпоха конфронтации.
Меняется облик Европы и мира.
Наш договор – сильное и здоровое дитя этих перемен. По мере того как оно будет взрослеть и крепнуть, оно будет играть все большую роль в жизни наших народов, во всем европейском развитии по критериям новой эпохи.
Провидческие слова Гете «превыше наций – человечество» наполняются в наши дни предметным политическим содержанием.
Наш договор отличает ясность позиций и намерений, устремленность к будущему, открытость всем, кто хочет участвовать в строительстве Европы на новой основе.
Давайте без пауз и сомнений сделаем так, чтобы добрососедство, партнерство и сотрудничество стали повседневными и привычными в общении наших великих народов.
Пусть заключенный на 20 лет советско-германский договор превратится в трактат о «вечном мире».
Спасибо».
Не считаю нужным комментировать сказанное тогда и остаюсь в полной уверенности, что если бы был сохранен Советский Союз, все то, что тогда было затверждено и по поводу чего мы с канцлером столь убежденно и искренне говорили перед лицом всего мира, послужило бы благу наших двух народов, Европы, всего мира в гораздо большей степени, чем это произошло в действительности.
В подтверждение этой уверенности небесполезно, думаю, привести сказанное мне канцлером в беседе в день подписания документов:
«Совершенно официально заявляю Вам, что как федеральный канцлер Германии и просто как гражданин Гельмут Коль я ставлю на Вас, господин Горбачев. Именно на Вас, а не на всех, кто находится рядом с Вами.
Поэтому я считаю себя призванным и обязанным содействовать Вам в совершении тех добрых дел, которые Вы наметили. Можете быть уверены в том, что на этом сложном отрезке пути я буду рядом с Вами.
…Сегодня утром я принимал бывшего госсекретаря Шульца. Мы были едины в том, что Горбачеву надо помочь, причем именно сейчас, в преддверии зимы, продовольственными и потребительскими товарами.
…Дорогой друг, Вы можете на меня положиться. Я сознательно называю Вас другом, потому что мы многое сделали вместе и многое нам еще предстоит сделать».
В приложении к книге помещены тексты «Большого договора», Договора об окончательном урегулировании в отношении Германии.
По «Договору об условиях временного пребывания и планомерного вывода советских войск с территории Германии» (на период 1991 – 1994 гг.) статус советских войск практически был приравнен к статусу войск США, Англии, Франции, Канады, Бельгии и Голландии (за исключением, конечно, обязанностей, вытекавших из союзнических обязательств по НАТО).
По «Соглашению о некоторых переходных мерах» Германия выделяла на пребывание и вывод советских войск 15 млрд. марок: 12 млрд. – безвозмездно и 3 млрд. – как беспроцентный кредит с погашением через 5 лет. Большая часть этих средств (7,8 млрд. марок) предназначена была для осуществления специальной жилищной программы для выводимых из Германии военнослужащих и членов их семей (намечалось построить в 1991 – 1994 гг. 4 млн. кв. метров жилой площади), а также четыре домостроительных комбината мощностью 100 тыс. кв. метров в год каждый. 200 млн. марок выделялось на программу подготовки и переподготовки военнослужащих, увольняемых в запас, 1 млрд. марок – на транспортные расходы в связи с нуждами Западной группы войск.
«Договор о развитии широкомасштабного сотрудничества в области экономики, промышленности, науки и техники» разрабатывался очень тщательно – не только по направлениям, но и по отдельным объектам, учитывал в большой мере наработанное (и закрепленное в договорах) в экономических отношениях между СССР и ГДР. Огромную работу проделали здесь С. Ситарян и Т. Вайгель. Это объемистый, детально расписанный документ, состоящий из 25 статей.
Объединение Германии, оформленное в международно-правовых актах, встретило единодушное одобрение всех 34 государств – участников Парижского совещания на высшем уровне (20 – 21 ноября 1990 года). Таким образом, единая Германия признана была в качестве нового фактора, причем весьма значительного, в общеевропейском строительстве на основах доверия и долговременного сотрудничества.
Так поставлена была последняя точка в 40-летнем разделении великой нации и Европы на два лагеря.
Надеюсь, мне удалось объяснить, как и почему это произошло именно тогда – не раньше и не позже – и именно так, а не как-нибудь иначе.
Глава третья.
Размышления по случаю юбилея
Поскольку эта глава одновременно как бы и post-scriptum ко всей книге, позволю себе суммарно воспроизвести мысли, которые уже присутствуют в предыдущих главах.
Что в итоге?
После окончания Второй мировой войны советская внешняя политика ориентировалась на сохранение единства Германии. Мы были против раскола. Но это не встретило понимания у западных лидеров, которые придерживались тогда других представлений о будущем германской нации. Логика «холодной войны» привела к тому, что две части Германии оказались втянутыми в противостоящие друг другу военно-политические блоки, их социально-экономическое и политическое развитие пошло разными путями и они стали все больше отдаляться друг от друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Если мы смотрим в будущее, говорил я, этого не должно быть. Такие факты могут у нас в стране вызвать реакцию, неблагоприятную для русско-немецких отношений. «Не думаю, – сказал я тогда социал-демократам, – что Хонеккер был замешан в злоупотреблениях. Не из того теста он сделан. Я ведь был свидетелем его трагедии и трагедии всей ГДР. Одно дело – политические просчеты, другое – злоупотребления».
Между прочим, собеседники уже тогда высказали беспокойство по поводу экономических последствий объединения. Лафонтен, например, считал, что в сравнении с первоначальными расчетами затраты могут быть в 10 раз большими. Он считал, что Коль допустил фундаментальную ошибку, сразу введя на территории ГДР немецкую марку.
Высказали они также и опасения насчет продолжающегося бегства восточных немцев на Запад. В 1989 году в ФРГ переехало около миллиона человек, в 1990 году ожидался приток еще примерно 600 тысяч. Возникли проблемы с жильем, рабочими местами, что порождало весьма нежелательные настроения среди западных немцев.
Понятно, это были уже сугубо внутренние проблемы суверенной Германии.
3 октября 1990 года вступил в силу договор об объединении ФРГ и ГДР. На следующий день было создано общегерманское правительство. В течение последующей недели бундестаг и бундесрат одобрили Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии.
30 октября бундестаг ратифицировал Договор об условиях временного пребывания и планомерного вывода советских войск с территории ФРГ.
В течение октября – декабря документы, относящиеся к внешним аспектам объединения Германии, были одобрены соответствующими инстанциями Соединенных Штатов, Франции, Великобритании. Верховный Совет СССР ратифицировал договоры, связанные с объединением Германии, в марте и апреле 1991 года – после неоднократно возобновлявшейся и временами довольно острой полемики в Комитете Верховного Совета по международным делам. Сказывалась неосведомленность или безнадежно заидео-логизированное представление о характере и ходе мировых событий, о реальном положении и возможностях Советского Союза; были и просто предубеждения. Однако сам факт трудного прохождения договоров на пути к ратификации свидетельствовал о том, насколько еще болезненно ощущались трагические последствия войны в нашем обществе.
9 – 10 ноября 1990 года я прибыл в Бонн – столицу теперь уже единой Германии. После краткой встречи с президентом Рихардом фон Вайцзеккером и канцлером Колем во дворце Шаумбург состоялось торжественное подписание пакета основополагающих советско-германских соглашений.
При подписании выступили Коль и я. Считаю необходимым в этой книге напомнить то, что было сказано тогда.
Выступление Г. Коля
«Господин Президент!
Господа министры, дамы и господа!
Господин Президент, мы собрались здесь, во дворце Шаумбург, чтобы вместе стать свидетелями кульминационного момента Вашего визита: мы подписываем первый политический основополагающий договор, который заключает объединенная Германия, – Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве между Федеративной Республикой Германии и Союзом Советских Социалистических Республик.
Мы избрали для этого достойные рамки, которые отражают преемственность наших отношений. Здесь, в этом зале, до середины 70-х годов стоял стол, за которым заседал федеральный кабинет. Здесь в 1955 году наш первый федеральный канцлер Конрад Аденауэр принял решение об установлении дипломатических отношений с Советским Союзом, а в 1970 году при федеральном канцлере Брандте был утвержден Московский договор.
Всеобъемлющий договор, который мы теперь подписываем, олицетворяет нашу совместную политическую волю в трех отношениях.
Во-первых, мы подводим итоговую черту под многострадальной главой прошлого и расчищаем путь для того, чтобы начать все сначала. При этом мы продолжаем добрые традиции многовековой общей истории наших народов.
Во-вторых, мы открываем путь для широкого сотрудничества между нашими государствами и тем самым придаем отношениям между ними новое качество – в интересах наших народов и в интересах мира в Европе.
В-третьих, мы договорились о том, чтобы вместе решать важные задачи, которые возникнут сегодня, а также на пороге третьего тысячелетия.
– Мы будем предотвращать любые войны, ядерные и обычные, и сохранять и укреплять мир.
– Мы будем обеспечивать верховенство международного права во внутренней и международной политике.
– Мы будем вносить свой вклад в обеспечение сохранения жизни человечества и заботиться об охране окружающей среды.
– Не в последнюю очередь мы поставим в центр нашей политики человека, его достоинство и права.
Наш договор претворяет эти высокие цели в конкретные обязательства в отношении:
– соблюдения территориальной целостности всех государств в Европе;
– отказа от угрозы силой или применения силы;
– мирного решения конфликтов и ненападения;
– разоружения и контроля над вооружениями;
– интенсивных широких консультаций. Ввиду процессов реформ в вашей стране наше
экономическое и научное сотрудничество приобретает огромное значение. Это будет подчеркнуто в Договоре о развитии широкомасштабного сотрудничества в области экономики, промышленности, науки и техники, который тоже будет подписан сегодня.
Этот договор послужит международно-правовой основой для того факта, что объединенная Германия – как член Европейского сообщества – будет крупнейшим экономическим партнером Советского Союза.
Сегодня будут также заложены новые договорные основы для сотрудничества в вопросах труда и социального обеспечения. . Господин Президент! Я испытываю особое удовлетворение от того, что наш всеобъемлющий договор обращен также к людям – к каждому из наших граждан в отдельности:
– он открывает путь для широких контактов, в частности, для контактов молодежи и для развития культурного обмена;
– он дает возможность советским гражданам немецкой национальности сохранять свой язык, культуру и традиции и дает нам шанс помогать им в этом;
– и не в последнюю очередь наш договор позволит осуществить глубоко гуманное желание посещать и ухаживать за могилами убитых, где бы они ни находились.
Таким образом, этот договор представляет собой не только широкое взаимопонимание между нашими государствами и правительствами, но также призыв ко всем нашим гражданам вносить свой вклад в примирение между нашими народами.
Но в этом договоре, господин Президент, речь идет не только о наших странах и народах. Согласно заключительной договоренности в отношении Германии, мы закладываем также новый мощный краеугольный камень в установление мирного порядка в Европе. Мы рады, что аналогичный договор Советский Союз только что подписал с Францией, а также последующим договорам с другими западноевропейскими партнерами.
Через 10 дней мы подпишем на парижской встрече глав государств и правительств стран – участниц Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе новые исторические документы, которые продвинут вперед разоружение и меры укрепления доверия в Европе и создадут всеобъемлющие структуры безопасности.
Короче говоря, мы на правильном пути к Европе и миру, к добрососедству, партнерству и сотрудничеству.
В этом духе, господин Президент, мы и хотим подписать этот договор».
Выступление М. Горбачева
«Уважаемый господин федеральный канцлер!
Дамы и господа! Товарищи!
Сегодня особый день в многовековой истории наших стран, думаю, и в европейской истории.
Подписав документ, о котором совсем недавно трудно было даже помыслить, мы официально подвели итог целому историческому процессу и обозначили общую для нас с вами перспективу на большую глубину.
Путь к такому договору измеряется не неделями подготовки текста, а годами и десятилетиями совместного преодоления прошлого и поисков нового качества отношений между Советским Союзом и Германией.
С глубоким удовлетворением я отмечаю большой вклад в это великое дело федерального канцлера – господина Гельмута Коля, при первых контактах с которым мы пришли к выводу, что отношения между нашими народами созрели для основательных перемен.
В этот момент я хочу воздать должное инициаторам и творцам «восточной политики», и прежде всего господину Вилли Брандту и господину Гансу Дитриху Геншеру.
Мы откликнулись на призыв времени, в канун нового века восприняли его как долг перед собственными нациями и перед всей Европой.
Но мы не смогли бы приступить к делу, если бы не убедились, что из трагической истории прошлого в двадцатом столетии извлечены уроки и что это уже глубоко вошло в сознание и в политическую жизнь.
И должен сказать – мы не добились бы успеха, если бы к этому времени не произошло существенного улучшения советско-американских отношений.
И мы отдаем должное в этом деле Франции и Великобритании, иx народам и правительствам.
Движение было ускорено бурным процессом внутренних преобразований в Восточной Германии, разрушивших стену раскола немецкой нации. Между реализацией воли немцев к объединению и переходом на новый уровень советско-германских отношений не должно было быть периода неясности и неопределенности.
Это своевременно поняли ответственные политики всех трех сторон, которым с самого начала пришлось регулировать этот процесс на принципах мира и согласия.
И очень важно, что Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве между Советским Союзом и Федеративной Республикой Германии родился вместе с Договором об окончательном урегулировании в отношении Германии, подписанным в Москве два месяца назад.
Убежден, мы сделали единственно правильный выбор. Приняли глубоко продуманное решение долговременного плана, отвечающее жизненным интересам и исконной традиции обоих народов и государств.
Уверен я и в том, что «большой» – как era, уже назвали – советско-германский договор будет не эпизодом, а константой нового мирного порядка, который создается усилиями всех участников общеевропейского процесса.
Советско-германский договор ни против кого не направлен. Наше согласие и сотрудничество – часть несущих конструкций общеевропейского дома, в котором безопасность каждого будет безопасностью всех, где восторжествуют общечеловеческие ценности, дух уважительности, солидарности и добрососедства.
Наш договор не стоит особняком. Советский Союз подписал на днях Договор о согласии и сотрудничестве с Францией, политическую декларацию о сотрудничестве с Испанией.
А до этого – с Финляндией и Италией, с которой, кстати, мы договорились заключить и договор о дружбе и сотрудничестве. Кажется, недалеки мы и от договоренности о советско-британской декларации.
И все акты, как и возможные другие двусторонние соглашения, органично вписываются в строительство общеевропейских структур, которые ждут своего благословения на предстоящей скоро Парижской конференции в верхах – событии поистине эпохальном.
Обращаясь сегодня к гражданам единой Германии, хочу еще раз подчеркнуть значение происходящего для всех нас.
Торжествует новое видение мира.
Завершилась эпоха конфронтации.
Меняется облик Европы и мира.
Наш договор – сильное и здоровое дитя этих перемен. По мере того как оно будет взрослеть и крепнуть, оно будет играть все большую роль в жизни наших народов, во всем европейском развитии по критериям новой эпохи.
Провидческие слова Гете «превыше наций – человечество» наполняются в наши дни предметным политическим содержанием.
Наш договор отличает ясность позиций и намерений, устремленность к будущему, открытость всем, кто хочет участвовать в строительстве Европы на новой основе.
Давайте без пауз и сомнений сделаем так, чтобы добрососедство, партнерство и сотрудничество стали повседневными и привычными в общении наших великих народов.
Пусть заключенный на 20 лет советско-германский договор превратится в трактат о «вечном мире».
Спасибо».
Не считаю нужным комментировать сказанное тогда и остаюсь в полной уверенности, что если бы был сохранен Советский Союз, все то, что тогда было затверждено и по поводу чего мы с канцлером столь убежденно и искренне говорили перед лицом всего мира, послужило бы благу наших двух народов, Европы, всего мира в гораздо большей степени, чем это произошло в действительности.
В подтверждение этой уверенности небесполезно, думаю, привести сказанное мне канцлером в беседе в день подписания документов:
«Совершенно официально заявляю Вам, что как федеральный канцлер Германии и просто как гражданин Гельмут Коль я ставлю на Вас, господин Горбачев. Именно на Вас, а не на всех, кто находится рядом с Вами.
Поэтому я считаю себя призванным и обязанным содействовать Вам в совершении тех добрых дел, которые Вы наметили. Можете быть уверены в том, что на этом сложном отрезке пути я буду рядом с Вами.
…Сегодня утром я принимал бывшего госсекретаря Шульца. Мы были едины в том, что Горбачеву надо помочь, причем именно сейчас, в преддверии зимы, продовольственными и потребительскими товарами.
…Дорогой друг, Вы можете на меня положиться. Я сознательно называю Вас другом, потому что мы многое сделали вместе и многое нам еще предстоит сделать».
В приложении к книге помещены тексты «Большого договора», Договора об окончательном урегулировании в отношении Германии.
По «Договору об условиях временного пребывания и планомерного вывода советских войск с территории Германии» (на период 1991 – 1994 гг.) статус советских войск практически был приравнен к статусу войск США, Англии, Франции, Канады, Бельгии и Голландии (за исключением, конечно, обязанностей, вытекавших из союзнических обязательств по НАТО).
По «Соглашению о некоторых переходных мерах» Германия выделяла на пребывание и вывод советских войск 15 млрд. марок: 12 млрд. – безвозмездно и 3 млрд. – как беспроцентный кредит с погашением через 5 лет. Большая часть этих средств (7,8 млрд. марок) предназначена была для осуществления специальной жилищной программы для выводимых из Германии военнослужащих и членов их семей (намечалось построить в 1991 – 1994 гг. 4 млн. кв. метров жилой площади), а также четыре домостроительных комбината мощностью 100 тыс. кв. метров в год каждый. 200 млн. марок выделялось на программу подготовки и переподготовки военнослужащих, увольняемых в запас, 1 млрд. марок – на транспортные расходы в связи с нуждами Западной группы войск.
«Договор о развитии широкомасштабного сотрудничества в области экономики, промышленности, науки и техники» разрабатывался очень тщательно – не только по направлениям, но и по отдельным объектам, учитывал в большой мере наработанное (и закрепленное в договорах) в экономических отношениях между СССР и ГДР. Огромную работу проделали здесь С. Ситарян и Т. Вайгель. Это объемистый, детально расписанный документ, состоящий из 25 статей.
Объединение Германии, оформленное в международно-правовых актах, встретило единодушное одобрение всех 34 государств – участников Парижского совещания на высшем уровне (20 – 21 ноября 1990 года). Таким образом, единая Германия признана была в качестве нового фактора, причем весьма значительного, в общеевропейском строительстве на основах доверия и долговременного сотрудничества.
Так поставлена была последняя точка в 40-летнем разделении великой нации и Европы на два лагеря.
Надеюсь, мне удалось объяснить, как и почему это произошло именно тогда – не раньше и не позже – и именно так, а не как-нибудь иначе.
Глава третья.
Размышления по случаю юбилея
Поскольку эта глава одновременно как бы и post-scriptum ко всей книге, позволю себе суммарно воспроизвести мысли, которые уже присутствуют в предыдущих главах.
Что в итоге?
После окончания Второй мировой войны советская внешняя политика ориентировалась на сохранение единства Германии. Мы были против раскола. Но это не встретило понимания у западных лидеров, которые придерживались тогда других представлений о будущем германской нации. Логика «холодной войны» привела к тому, что две части Германии оказались втянутыми в противостоящие друг другу военно-политические блоки, их социально-экономическое и политическое развитие пошло разными путями и они стали все больше отдаляться друг от друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20