А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Воздух продолжал теплеть, и от сырой жары Фритти и его спутники чувствовали вялость. Гроза Тараканов помотал головой из стороны в сторону, словно желая сбросить какие-то путы.
– Здесь, сейчас, обратно в ямы – ни за что, ни за что… – Старый сумасшедший кот умоляюще взглянул сперва на безмолвного Шустрика, потом на Фритти, который смог лишь тряхнуть головой. – Все это бим-бом… так и режет, ну и скрежет… не могу… не могу!…
Гроза Тараканов повращал глазами и перестал бормотать. Хвосттрубой легонько толкнул головой Шустрика:
– Слышишь его, Шусти? Что ты об этом думаешь, ммм? Насторожи-ка усы, что это он? – Фритти тщетно подождал ответа, потом попробовал снова: – Что это будет за рассказ, когда мы вернемся к Стене Сборищ, а? Как по-твоему, Племя нам поверит?
Через миг Шустрик приподнял голову и горестно взглянул на Фритти.
– Где мой друг Мимолетка? – спросил он.
– Будет с нами, Шусти, даст Муркла! Клянусь моим именем хвоста – мы выберемся отсюда и найдем ее!
Котенок какое-то мгновение с растерянным видом смотрел на него, потом снова уставился в землю.
«Ушки на макушке Плясуньи Небесной! – проклинал себя Фритти. – Когда же я перестану давать обещания, которые вряд ли смогу сдержать?! Вот и еще одно, – подумал он. – Но мне нужно было сказать Шусти. У него такой вид, будто он в любой миг собирается улечься и отплыть в Дальние Поля… По крайней мере хоть выжал из него словцо-другое».
Теперь Хвосттрубой заметил, что звук в туннеле изменился. Почудилось – он различает внизу, сквозь почти бесшумную свою поступь, густой прибой голосов… кошачьих голосов, но очень далеко.
Раскусяк, ближайший страж, повернулся и прошипел:
– Мы скоро будем у себя. Да и вы у себя – хоть во всяком разе и ненадолго.
Наконец подземная тропа снова расширилась и свернула вниз. Пульсирование стало постоянным и почти знакомым, а голоса, которые Фритти уловил раньше, – громче и громче. И вот, когда уже казалось, что они скоро подойдут к их источнику, Растерзяк остановил процессию.
– Так, – сказал он, бросив тяжелый взгляд на Фритти и его товарищей, – сейчас мы войдем в Закот через ближайшие Малые Ворота. Если вы только шевельнетесь, чтоб удрать, я вас в клочки раздеру, и с удовольствием. А если все-таки решитесь попытать удачи, – тут он сощурился на Грозу Тараканов, который неловко отвел глаза, – то даже будь вы достаточно быстры и ловки, чтоб увильнуть от меня – в чем я сомневаюсь, – вам еще захочется умереть у меня в когтях, уж я вам обещаю. Когтестражи – не самые страшные из тех, кто обитает в Холме Закота.
Растерзяк повернулся к подчиненным:
– И вы двое. Запомните, никого не вмешивать – особенно Клыкостражей. Пленники остаются при нас, пока я не скажу чего другого, понятно? Дошло? Усекли?
Все последовали вниз за Растерзяком и вскоре миновали изгиб туннеля, обнаружив, что находятся в широком проходе перед воротами. В конце туннеля, вырисовываясь в неверном зелено-голубом свете, стояли два огромных Когтестража, безмолвные и ужасающие, даже крупнее, чем охранники Фритти. По каждую сторону входа, который они охраняли, на невысоких кучах взрыхленной земли лежали черепа. Череп чудовищного Рычателя с мрачными, как сама скорбь, глазницами. И череп громадного рогатого животного. Все четверо этих часовых безжалостно взглянули на Фритти и его спутников, когда они проходили между ними.
Проходя под сводом туннельной пасти в глубины Закота, Фритти испытал странное чувство. Словно в каком-то кошачьем кошмаре, стал ощущать жжение во лбу. Впрочем, как бы то ни было, ни его друзья, ни Когтестражи ничего в нем не приметили.
За порогом им предстало видение, которому суждено было навсегда остаться в памяти у Фритти.
Перед ними раскинулась бескрайняя пещера с кровлей не менее высокой, чем вершины Коренного Леса. Она была освещена голубым свечением земли, уже знакомым им по туннелям, а в придачу – слабым голубым мерцанием камней, свисавших с каменного потолка. Призрачный свет окутывал все в пещере таинственными кладбищенскими тенями.
Ниже, на полу пещеры, подобно термитам на гниющем дереве, взад и вперед сновали бесчисленные кошки. Большинство было обычных размеров, хотя на мордах у них читались такое отчаяние и боль, что казалось – они существа чуть ли не другой породы. Среди них расхаживали тяжеловесные, громадные Когтестражи, управляя роящимися насекомоподобными ордами, ползавшими туда-сюда.
«Это похоже на страшный сон в Перводомье», – подумал Фритти.
Струи горячего воздуха доносили смрад ужаса, крови и незарытой мррязи , – зловоние потрясало его, наполняя ему ноздри. Растерзяк, рыча, погнал их, как стадо, прямо по торчащим камням и теплой влажной падали. Они пробирались среди кошачьих шеренг, проскальзывая среди своих соплеменников, – те даже не поднимали на них глаз: тяжело брели к какой-то неминуемой цели, к которой вели их вездесущие Когтестражи.
Когда проходили мимо одной из групп, Фритти заметил невзрачного кота, казавшегося больным: глаза навыкате, ребра выпячены. Кот кашлял и шатался, а вскоре и вовсе повалился на камни. Не успел Фритти подойти и помочь ему, как мимо протолкался Когтестраж и согнулся над больным. Зверюга поднял его за шею, яростно встряхнул. Хвосттрубой расслышал хруст ломающихся костей. Когтестраж, раздраженно мотнув головой, отшвырнул сломанное тело в сторону, и кошачья шеренга снова двинулась. Хвосттрубой поглядел ей вслед, а потом – на изувеченное тело, которое осталось лежать в грязи, никем не замеченное, не убранное, не оплаканное. В нем вспыхнула ненависть – потом она превратилась в приглушенное пламя и угнездилась глубоко внутри.
Процессия Растерзяка добралась до дальней стороны громадной пещеры и уже приближалась к зияющей утробе другого туннеля, когда тонкий, сверлящий голос окликнул:
– Расстерзяк!
Оклик, казалось, прозвучал в одной из бесчисленных пещер каменной стены, что была перед ними. Начальник остановил группу, а в темном зеве пещеры появился какой-то смутный силуэт.
– Чего это тебе от меня понадобилось? – сердито буркнул Растерзяк. В речи его появились необычные интонации.
– Кровососс хоччет тебя видеть, Расстерзяк, – свистяще и насмешливо отозвался окликнувший. Когда тень в гроте заговорила, Фритти различил мерцание ее зубов, но не заметил поблескивания глаз.
– Шутишь! – проворчал начальник. – Какое мне до него дело?
Во тьме грота снова обнажились зубы.
– Кровососс хоччет знать, кто такие твои аресстанты. Не положжено большше ззахватывать новых пленников. Дошшло или нет?
– Это наши с Толстяком дела. Ну просто нет такого места, куда бы вы, змеюги, не всунули своих безволосых рыл! Если Кровосос хочет от меня дележки, я попозже буду в Нижних Катакомбах. – Растерзяк отвернулся и пошел.
– Ты встретишшьсся с ним там, – сказал тонкий голос, и из затененной пещеры донесся отзвук смертельного веселья.
Разорвяк прошипел Растерзяку:
– Чего же все-таки Клыкостражи так круто хотят от этих ?
Начальник с рычанием повернулся к нему:
– Заткни пасть, ты!
Разорвяк не задал больше вопросов, и некоторое расстояние они прошли молча. Наконец Растерзяк остановил группу на распутье. Начальник грубо отпихнул Грозу Тараканов и Шустрика в сторону и повернулся к Раскусяку.
– Ты и эта занудливая мррязь , – рявкнул он, указывая на Разорвяка, – берете этих двоих вниз, в Средние Катакомбы. Они больше никуда не идут, пока я не прикажу. Я – и никто кроме меня! – Раскусяк кивнул. – Ладно. Я собираюсь отвести вот этого умника на особую аудиенцию. По-моему, вы-знаете-кто им заинтересуется. А теперь двинули!
С этими словами он втолкнул Фритти в туннель, а другие Когтестражи погнали его спутников к боковому ходу.
Хвосттрубой обернулся, когда его толкнули, и крикнул через плечо:
– Я вернусь за тобой, Шусти, не беспокойся! Береги его, Гроза Тараканов!
Растерзяк отвесил ему такую обжигающую пощечину, что на глазах у него выступила влага.
– Дурень! – проскрежетала страшная тварь.
Извилистый путь уводил все дальше в землю. Туннель, по которому они шли, был усыпан камнями, осколками костей и влажными предметами – Фритти содрогался, наступая на них. Он карябался о грязные стены, норовя не прикасаться к ужасающему начальнику Когтестражей.
Теперь ход круто шел вниз. Слабое свечение стен прерывали вспышки иссиня-багряного света, который, по-видимому, долетал с далекого дна туннеля. Шагая по скату, Фритти заметил, что переменился и воздух – стал намного холоднее. Шагов через двадцать, не больше, холод сделался резче, а земля под ногами тверже, может быть замерзшая. Вместе с Растерзяком, шедшим по пятам, он пригнулся, чтобы пройти под низким сводом. Вновь подняв голову, обнаружил, что они в огромном помещении – Тронной Зале Закота. Они прибыли в Пещеру-Пропасть, в сердце Холма.
Потолок пещеры темнел в отдалении – в высоком куполе. Вокруг центральной расселины были углубления поменьше, которые извергали темно-синий свет; закоченелые лучи его сияли сквозь туман, клубившийся на полу. Стены вверху были, как соты, испещрены гротами и отверстиями туннелей, и из них повсюду вытекали темные силуэты, то суетясь вокруг широкого парапета расселины, то становясь на зубчатые камни, чтобы исчезнуть в верхних дырах.
Фритти различил в ледяном воздухе дымку от своего дыхания. Такой холод глубоко-глубоко под землей был более чем неестествен, – но чего только не может быть в этом кошмарном месте?
Двинувшись вперед по настойчивому требованию Растерзяка, он взглянул на расселину и на огромную тень, которая поднималась из нее, возвышаясь над подземной залой. Подошел поближе – и любопытство превратилось в ужас.
Из темного, окутанного туманом центра пропасти вырастала извивающаяся масса, тяжко дышащая груда небольших тел, которая вздымалась над краем расселины, точно вулкан, бьющий из глубокого ущелья. Дергающаяся гора была кучей животных – мучащихся, умирающих, уже мертвых. Коты и крылянки , Пискли и кролики- бояки , Рычатели и Рикчикчики – уйма корчащихся тел исторгала несметные, призрачно-слабые звуки. Многие из существ были искалечены или впали в беспамятство; внизу большинство даже и не двигалось. Зловоние ударило в нос Фритти, он задержал дыхание. Тяжело опустился на холодную землю – туман вокруг него заколебался, на миг скрыв ужасное зрелище. Растерзяк наклонился и ткнул его широкой плоской лапой:
– Подойди же, клоп-недоумок. Сейчас предстанешь перед Его Светлостью.
Тычками и волоком он придвинул Фритти, который ощущал слабость в коленях и в желудке, к краю расселины. Ему хотелось закрыть глаза. Но вместо этого – его словно и отталкивало, и зачаровывало – он уставился на колеблющуюся гору, на тысячи пустых глаз и бессмысленно разинутых ртов, выдыхающих клубочки пара.
Вместе с ним шагнул вперед и Когтестраж.
– Ваша Светлость! Ваш скромный слуга кое-что вам доставил! – проскрипел голос Растерзяка, отдаваясь эхом от высоких стен.
– О, у тебя что-то есть… у тебя правда что-то есть?… – отозвался дряблый, противоестественный голос. – Брось это в кучу. Позже Мы это съедим.
Гигантский темный силуэт, который прежде не был виден за грудой тел, повернул голову и открыл громадные, белые, как яичная скорлупа, глаза. Слепые глаза.
Хвосттрубой в испуге мяукнул и отпрыгнул назад, к каменно-твердому телу Растерзяка. Съежившись меж его лапами, Фритти забыл в этот миг даже страх перед ненавистным атаманом – существо над пропастью точно сквозняком вымело у него из головы все прочие мысли.
Это был кот. В двадцать, в пятьдесят или в сто раз больше – сразу не скажешь, – чем Хвосттрубой. Раздутое тело было так огромно, что крошечные лапы не выдержали бы его. Обрюзгший и державный, он возлежал поверх горы содрогающейся плоти.
– Нет, Великий, это не для еды… покамест, – услышал Фритти отдаленный искательный голос Растерзяка. – Этот – из тех, которых вы изволили учуять. Помните, Великий?
Страшное создание стало вращать головой, лишенной шеи, пока пустые, мертвые глаза не устремились прямо на дрожащего Фритти. Ноздри расширились.
– А, да… – медленно выговорил голос, подобный звуку шлепающейся на камень грязи, – Теперь Мы вспомнили. У него были спутники? Где они? – Голос стал резче.
– У него их было двое, мурдрый лорд, – нервно ответил Растерзяк. – Котенок, лорд, маленький писклявый котенок, и свихнувшийся старый кот, мерзкий, как солнце и цветы. Но этот, вот этот, – тот, кого вы хотите. В нем что-то есть. Я… я в этом уверен.
– А-а-а, – протянул гигант и чуть-чуть перекатился на бок, словно что-то обдумывая. Он ткнулся круглой головой в кучу, на которой лежал, но не смог осилить собственной тяжести. Огромная бровь досадливо изогнулась, и вдруг три Когтестража, которые уныло несли караул на противоположном краю расселины, спрыгнули туда. Они мигом вырвали из кучи сопротивляющуюся фигурку кота и поднялись к чудовищу. Когда они взобрались к нему на брюхо, чудовище благодушно раскрыло пасть. В нее опустили дергающегося, воющего кота. Чудище принялось жевать – раздался хруст, и по слепой морде скользнуло довольное выражение.
Хвосттрубой беспомощно глядел на это. Чудовище сделало глоток и снова обратило на него внимание.
– А теперь, – прохлюпало оно, – поглядим, что за разновидность Племени угрожает Нашим замыслам.
Сотрясающий толчок. Хвосттрубой на миг ощутил, будто огромная пасть поднимает и встряхивает его. Потом – жгучая боль – и что-то просверлило его разум. Роясь и докапываясь, оно разрывало его мысли, сокрушая каждую в отдельности, пробиралось сквозь надежды, мечты и замыслы, дробило на ходу понятия. Невидимая сила прижимала Фритти к месту. Он извивался и завывал, покуда в него вторгался разум чудовища.
Когда все кончилось, он, ошеломленный и дрожащий, лежал на холодной земле возле пропасти. Колющая боль вздымалась и опадала где-то у него за лбом. Наконец заговорил Растерзяк. Голос его звучал раболепно:
– Так что же, Великий Властелин?
Фигура над пропастью зевнула, показав почерневшие зубы.
Краткая вспышка света обагрила седую, покрытую струпьями шкуру.
– Это насекомое – ничто. Есть кое-какие мысли, да, намеки, но нет силы их высказать. Оно ничего не сможет сделать. Так ты сказал, его спутники безвредны?
– Клянусь, лорд, только в этом был хоть какой-то знак чего-то другого.
– Ладно. – В голосе чудовища прозвучала полная скука. – Забери его. Убей или поставь рыть туннели – Нам все равно.
Атаман Когтестражей поднял Фритти на ноги и толкнул к выходу.
– Когтестраж! – окликнуло раздутое существо.
– Да, Всевластный?
– В следующий раз не советую по пустякам нарушать раздумья лорда Живоглота. – Блеснули молочного цвета глаза.
Спеша изо всех сил, Растерзяк выпихнул Фритти прочь из Пещеры-Пропасти.
Отупевшего и спотыкающегося Фритти погнали по запутанным коридорам Закота. Охранник шел за ним по пятам и помалкивал. Хотя Фритти и чувствовал, что дух его сломлен, рассудком он все-таки обратился к тому, что видел.
Живоглот! Лорд Живоглот из Первородных! Фритти повидал Грызли Живоглота, древнего врага Племени! Слышал, как тот говорит! Приступ дрожи сотряс его ослабевшее тело, когда он вспомнил об огромном существе, разлегшемся там, в пещере.
Надо… как-то сообщить Сквозьзабору и другим… Двор Харара должен знать об опасности… Это может сослужить хоть какую-то службу. Как смогут они, страшно избалованные, защититься от такой силы? Сотни лютых Когтестражей обитали только в главных пещерах – и не было способа дознаться, сколько их еще таилось в сотах туннелей и гротов.
«Но что, в конце концов, я могу? – горько подумал он. – Я приговорен к смерти». Его мысли вернулись к Растерзяку, чье жаркое дыхание чуть ли не шевелило ему хвост. Хвосттрубой смутно припомнил, что Растерзяк как-то оробел перед ужасающим Живоглотом. Конечно, теперь вождь Когтестражей не оставит Фритти в живых.
Фритти расслабился, задумался – и вдруг ощутил порыв сухого ветерка, который взлохматил мех у него на морде. Поднял глаза. Туннель здесь был темен, почти не освещен. Фритти еле различил впереди фигуры, двигавшиеся навстречу.
Растерзяк с пугающей быстротой выпустил крючковатые когти и пригвоздил Фритти к стене прохода. Мгновение-другое Фритти оставался без воздуха. Беспомощно хрипя, расслышал странное ржавое поскрипывание – так скрипят ветки старого дерева, – и туннель вдруг наполнился шепчущимися тенями.
Мимо прошло несколько темных фигур. Хвосттрубой едва разглядел хвосты и уши, но все прочее осталось призрачным и неясным. Воздух был полон удушливой пыли и отвратительного сладковатого запаха. Растерзяк подле него почтительно преклонил голову и отвел глаза. Вокруг затрепетало слабое шипение – как бы сухой, порошкообразный говор; странные фигуры прошли вверх по коридору. Растерзяк горящими глазами смотрел им вслед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35