Поскольку я дежу рил первый, мне удалось не только хорошенько подумать обо всем случившемся, прикинуть наши дальнейшие дей ствия, но и неплохо выспаться.
Разбудил меня Па… прошу прощения, Фродо, визгли во заметивший, что чародей такого класса, как я, вполне может поспать и на ходу. Просто зачарует свои ноги, и пока те будут себе топать, все остальное тело сможет спо койно отдохнуть.
Однако, открыв глаза и увидев над собой разгораю щийся рассветом оранжевый купол неба, я сразу понял, что прибегать к рекомендованным хоббитом чарам мне не придется.
Вскочив на ноги и оглядевшись, я удивился, насколь ко место, в котором мы оказались, отличалось от того, ко торое вчера накрыло потоком магического света.
Мы располагались на небольшой полянке, поросшей невысокой, густой и весьма жесткой травой и окруженной достаточно светлой дубовой рощей. Одним концом полян ка сбегала вниз, к зарослям высоких и каких-то жирных кустов, сквозь которые явно проблескивала вода. Проти воположный, высокий край поляны упирался в наезжен ную колею узкой лесной дороги, выныривавшей в этом месте из леса и практически сразу же нырявшей обратно.
Из прибрежных кустов вынырнула Машеус и направи лась к нам, вытирая маленьким мохнатым полотенцем шею. Увидев, что я пробудился, она помахала рукой и крикнула:
– Водичка – класс! Рекомендую умыться, сон сразу слетит.
Стоявший рядом Фродо недовольно поморщился:
– Начинаются эльфийские штучки!.. Умываться, за рядку делать… Глядишь, часа через два она снова начнет своей железкой размахивать и стрелы пулять…
– А ты что, умываться не будешь? – с улыбкой по смотрел я на него.
Фродо снова скривил рожу:
– Вообще-то мы, люди богемы, так рано просыпаться не привыкли… А тем более так рано умываться…
Он, видимо, хотел что-то добавить, но я его перебил:
– Тогда ходи с помятой харей, – и, оставив его в оди ночестве, направился к заросшему берегу ручья.
Поравнявшись с Машеусом, я взглянул ей в лицо и замер. На меня с удлинившегося лица смотрели огромные зазеленевшие глаза, волосы ее стали раза в два длиннее и выцвели чуть ли не до совершенно белого цвета. Даже нос, достаточно курносый и широковатый, утончился и вытя нулся, изобразив в то же время некий намек на благород ную горбинку. Мне было трудно поверить, что, претерпев такие разительные перемены, можно было практически полностью сохранить свой прежний облик.
Машеус, конечно, обратила внимание на мое удивле ние и, остановившись, грубовато поинтересовалась:
– Ну и что уставился?.. Давно не видел?..
– Давно… почти год… – неожиданно ответил я.
– Как это?.. – не поняла она.
– Да ты посмотрела бы на себя… Эльнорда!
Девчонка вздрогнула от услышанного знакомого име ни и мгновенно выхватила из внутреннего кармана своей курточки довольно большое зеркальце. Уставившись в него, она с минуту разглядывала свое отражение, проводя кон чиками пальцев левой руки по своим щекам, носу, бровям, а потом тихо и растерянно прошептала:
– Эльнорда!..
Потом она подняла на меня глаза и уже громче спросила:
– Но когда же это меня угораздило?.. Я когда просну лась, посмотрела в зеркало, все было нормально…
– Так оно и сейчас неплохо, – улыбнувшись, прого ворил я.
– Когда, когда… – неожиданно раздалось рядом с нами бормотание незаметно подошедшего тролля. – Вот когда умывалась, тогда и угораздило… Я сам, как только умылся, сразу вспомнил, каким год назад был… Теперь бы не за быть, каким был вчера…
Мы, не сговариваясь, подняли голову и посмотрели, на спрятавшийся в кустах ручеек. Потом тролль поскреб ла пой свою меховую башку и рыкнул:
– Надо этого маленького мохнонога в ручье искупать… Чтобы он свои актерские замашки бросил. А то он нам весь спектакль испоганит.
Эльнорда прыснула в кулак, а я задумчиво поскреб щеку:
– А вот мне как раз и не стоит в этом ручейке умы ваться…
– Это еще почему?! – удивилась эльфийка.
– Вот умоюсь, – начал рассуждать я, – и отрастет у меня опять седая бородища, длиннее, чем у Черномора.
– Ага, – тут же поддержал меня тролль, – и шляпа с сапогами…
– Что – шляпа с сапогами?.. – не поняла девчонка.
– Отрастут… – коротко пояснил тролль и потопал в сторону суетившегося на поляне хоббита.
Эльнорда тем временем принялась пристально меня рассматривать, а затем хмыкнула и заявила:
– Иди умывайся и ничего не бойся! Ничего у тебя не отрастет!
– Ты уверена? – переспросил я.
– Абсолютно! – отрезала она. – Не монтируется се дая борода с твоей джинсой! Образ не тот…
Она еще раз внимательно меня оглядела с ног до голо вы и надменно бросила:
– А жаль!..
После этого заключения моя персона потеряла для эльфийки интерес, она развернулась, перекинула свое полотен це через плечо и потопала следом за удаляющимся троллем.
А я, слегка успокоенный уверенностью Эльнорды, на правился к ручью.
Проломившись сквозь кусты, я вышел на песчаный бе рег ручья, присел над водой и заглянул нее. Ручеек был быстр и неглубок, как и все знакомые мне ручьи. На дне лежали чуть колышущиеся водоросли, между которыми стремитель ными серебристыми искорками мелькали меленькие рыбки. У противоположного берега из воды торчали две лягушачьи головы, подозрительно пучась на меня выкаченными глази щами. Ветра не было совершенно, но бегущая вода чуть ря билась, видимо, из-за небольшой глубины.
Я несколько минут сидел так над ручьем, наслаждаясь его покоем и безмятежностью, и вдруг почувствовал нео долимое желание погрузить в него ладони и лицо. Не умыть ся, нет! Именно погрузить ладони и лицо так, чтобы не потревожить эту воду, эти водоросли, рыб и лягушек. “Да вай… – подтолкнула меня странная нетерпеливая мысль, словно пришедшая в голову откуда-то со стороны. – Да вай делай как тебе хочется… И ты сольешься с этим Ми ром, станешь его частицей, поймешь и полюбишь его до конца… до донца…”
Я оторвал обе ладони от земли и плавно, стараясь не взбаламутить воды, опустил руки в ручей у самого берега. Они погрузились почти до локтя и коснулись плотного, чистого, почти белого песка. Затем, опершись на руки, я встал на колени, наклонился над самой водой, задержал дыхание и медленно опустил лицо в прохладную щекочущую струю. Несколько секунд я наслаждался омывающим мою кожу потоком, а потом осторожно открыл глаза.
На песок между моих ладоней падал преломленный во дой оранжевый отблеск, и создаваемое им лихорадочное мельтешение светло-темных полос и пятен, провалов и искр неожиданно напомнило мне бессистемное черно-белое мелькание на первых и последних кадрах кинопленки.
“Что бы могла показать мне средняя часть этого оран жевого кино?..” – мелькнула в голове смешливая мысль. И в тот же момент эти мелькающие всполохи начали при нимать какой-то осмысленный вид, складываясь в странно знакомую картинку. Еще через секунду на меня уже смот рело бледное девичье лицо с огромными темными глазами в обрамлении темных же коротких волос. И на этом лице было написано такое отчаяние, что сердце у меня в груди остановилось. Мгновение эти отчаянные глаза вглядыва лись в мое лицо, а затем пухлые губы, обведенные тенью, дрогнули, и в моей голове прозвучало: “Опять ты мне снишься! Ну когда же ты вернешься?! Когда?!”
Потрясенный и испуганный, я оттолкнулся от песча ного дна ладонями и выдернулся из воды. Сердце бешено колотилось в груди, руки тряслись, да, видимо, и весь вид у меня был достаточно встрепанный, поскольку в ту же минуту рядышком со мной раздался удовлетворенный го лос хоббита:
– Вот видишь, что с человеком умывание делает!.. Умылся и без малого что не заикается… Ты что же, Душегубушка, хочешь, чтобы я тоже ополоумел?!
Я быстро повернулся на голос. Рядом со мной на самом берегу ручья стоял тролль, задумчиво разглядывая мою скрю ченную фигуру с мокрой головой и ошалевшими глазами. У него под мышкой индифферентно висел маленький, обхва ченный поперек тулова хоббит и тоже заинтересованно меня разглядывал.
– Что это с тобой? – поинтересовался наконец Ду шегуб.
– Я… я Кину видел… – едва слышно выдохнул я.
– Где? – тут же встрепенулся Фродо и дрыгнул ногами так, что тролль едва смог его удержать. А хоббит, приставив ладошку козырьком ко лбу, при нялся пристально вглядываться в противоположный берег.
– Я… ее под водой видел… – несколько увереннее пояснил я.
– Утопла?! – горестно вздохнул хоббит.
– Ты мне надоел!.. – утробно проворчал Душегуб. – Ни слова не даешь сказать Серому без своих комментариев.
– Так оставь меня в покое! – тут же заверещал хоб бит. – Можно подумать, это я тебя зажал под своей воло сатой вонючей подмышкой!
Тролль в ответ на это явно незаслуженное оскорбле ние своей подмышки глухо гукнул, мгновенно перехватил Фродо за ноги и тут же опустил мохнатую головенку по самые плечи в ручей. Подержав ее под водой пару секунд, он выдернул свою жертву на воздух и удовлетворенно про ворчал:
– Ну вот, теперь от тебя не будет пахнуть вонючими подмышками.
Хоббит обиженно молчал. Паричок его намок, с голо вы в ручей бежала водичка. Тролль, видимо, слегка раска иваясь в содеянном, быстро, но нежно перевернул Фродо и осторожно поставил его на ноги. Теперь вода побежала Фродо за воротник. Он бросил на тролля взгляд, полный горького упрека, а потом низко ему поклонился:
– Спасибо-о-о!..
– Не за что… – коротко буркнул в ответ Душегуб.
– Нет уж, большое спасибо-о-о! – снова протянул хоб бит, и в его голосе появилась горькая ирония.
– Да не за что… – повторил тролль.
– Спасибо, что совсем не утопил! – неожиданно взвиз гнул хоббит. – А то этот придурочный магистр всех магий рядом со своей Киной и мое бездыханное тело увидал бы!
И он кивнул в мою сторону.
– Ну что ты, – ощерился в улыбке Душегуб, – я бы тебя ни за что полностью в воду не отпустил бы. Хоть за пяточку, а держал бы… как мамочка Ахилла.
Хоббит со свойственным ему непостоянством тут же переключился на предложенную троллем тему. Бросив на своего обидчика подозрительный взгляд исподло бья, он сурово переспросил:
– Чья мамочка и кто такой Ахилла? Душегуб снова довольно ощерился:
– Как, ты не знаешь? Это же известный случай из истории греков. Одна мама взяла, своего малолетнего сын ка Ахилла за пяточку и прополоскала его в ручейке под названием Лета…
– Зачем? – коротко поинтересовался хоббит.
– Чтобы сделать неуязвимым для оружия… Хоббит долгим заинтересованным взглядом посмотрел на ручей, а потом перевел сверкающие глазенки на совер шенно серьезного тролля:
– Так ты что, хочешь сказать, что теперь по моей голове можно колотить любым железом и ей ничего не будет?
– Ну если ты считаешь, что это и есть пресловутая Лета, то так оно и есть… – невозмутимо ответил тролль.
Фродо тут же повернулся ко мне:
– Серый, как этот милый ручеек называется?
Я наконец-то поднялся с колен и недоуменно пожал плечами:
– Откуда мне знать?
– Географию учить надо, маг недоделанный! – грубо проворчал Фродо.
Но в этот момент наш чрезвычайно интересный разго вор прервал мелодичный голосок Эльнорды, позвавшей с поляны:
– Ребята, кончайте водные процедуры, завтрак готов!
– Пошли, умытые, – тут же распорядился Душегуб. – Кстати, Серый, там и расскажешь, как ты в ручье Кину уви дел и что она тебе сообщила.
Он повернулся и поломился сквозь кусты, мы с Фродо двинулись следом.
Посреди полянки пылал неизвестно откуда взявшийся костерок, над которым был примастерен маленький кан чик – плоский такой котелок для весьма продвинутых тури стов. Рядом с костром был постелен почти новый плед, и на нем в живописном беспорядке красовался наш завтрак. Уви дев его, я тут же довольно громко поинтересовался:
– Что, у нас гости?
– Почему? – спросила Эльнорда.
– Потому что вчетвером такого количества продуктов нам ни за что не съесть.
– Почему? – вступил в разговор Душегуб.
Я посмотрел на него и понял, что был не прав.
Когда мы, как выразился Душегуб, слегка подкрепи лись, запив это “слегка подкрепились” очень неплохим чаем, Эльнорда шустренько собрала кружки и направила Фродо пополоскать их в ручейке. Затем она стряхнула с пледа то, что осталось от нашей трапезы, проговорив: “Птичкам надо тоже есть…” – на что я ответил: “Не много же им тролль оставил”.
Душегуб довольно посмотрел на меня и подтвердил ска занное:
– Да, я аккуратный.
Плед был упакован в очень компактную скатку и скрыл ся в троллевом мешке. Кружки рассованы в два оставших ся мешочка, и уже через десяток минут наша команда шагала по дороге в выбранном мной направлении.
Почему я направился от поляны вправо, я и сам не мог объяснить, просто меня потянуло в эту сторону какое-то внутреннее чутье.
Мы углубились в чистенькую, светлую рощу. Дубы – могучие старые деревья – стояли довольно далеко друг от друга, но пространство между ними было свободно, и от кустов, и от мелкой древесной поросли. Особенно удивля ло отсутствие молодых дубков; согласитесь, старые дере вья должны были ежегодно ронять на землю желуди, но новых побегов в этой чудесной рощице не наблюдалось. Идти, естественно, было легко и приятно, что, в свою оче редь, располагало к разговору.
– Гэндальф, – проворчал тролль, – ты бы нам рас сказал, как ты увидел королеву. А то за завтраком я, право слово, подзабыл об этом случае…
– Да! – тут же поддакнул хоббит. – Расскажи о своем видении, так тебя напугавшем. Ты знаешь, Эльнордочка, – повернулся он к эльфийке, – я его когда на берегу увидел, он был буквально… опрокинутым!..
– Каким? – не поняла девушка.
– Ну, опрокинутым… На себя непохожим…от испуга…
– Гэндальф – от испуга!.. – удивленно покачала го ловой Эльнорда.
– Да нет, – вмешался тролль, – просто Фродо висел у меня под мышкой, так что ему весь мир казался опроки нутым.
Хоббит, как ни странно, не стал опровергать тролля, видимо, его состояние после завтрака было достаточно бла годушным. Он с улыбкой повернулся в сторону Душегуба и махнул мохнатой ладошкой:
– Я полагаю, ты не будешь спорить, что наш уважае мый маг выглядел достаточно потрясенно!
– Не буду… – согласился тролль, довольно удивлен ный такой покладистостью малыша.
– Подождите, ребята, – воскликнула Эльнорда. – Пусть Серый расскажет, что он видел, а потом мы решим, достойно ли было увиденное его потрясения.
– Я всегда говорил, что она – светлая голова, – про ворчал тролль. – Давай, Гэндальф, рассказывай. А ты, – он повернулся в сторону шагавшего рядом хоббита, – молчи и не перебивай. А то я тебе рот закрою!
Фродо только молча пожал плечами.
– Да мне и рассказывать особенно нечего, – несколь ко смущенно начал я. – Просто я опустил голову в ручей и открыл глаза… И вдруг передо мной появилось лицо Кины… странное такое лицо… страдающее… Она на меня посмот рела и сказала, что я ей опять снюсь. А потом спрашивает, когда же я… снова вернусь.
– Ну и чего же ты испугался? – улыбнулась Эльнорда. Я задумался и ответил не сразу:
– Понимаешь, все произошло очень неожиданно… По том – ее лицо. Ты бы видела, насколько оно было измуче но. Ну и, кроме того, непонятно, кого она видела во сне. Ты же помнишь, она знала меня в бороде, шляпе… ну и прочем, а сейчас я выгляжу совершенно по-другому!
– А ты помнишь, что Кина сама достаточно серьез ный маг? Почему ты решил, что она не рассмотрела тебя Истинным Зрением?
Этой сообразительной девчонке снова удалось уди вить меня! Однако, еще немного подумав, я произнес:
– И все-таки главное – ее жутко измученное лицо… Такое впечатление, что бедняжка давно не знает, что ей предпринять.
– Так ты видел только ее лицо? Целиком ты ее не видел?! – неожиданно нарушил обет молчания Фродо.
– Нет, только лицо, – чуть вздрогнув, ответил я. Уж больно явственно это лицо возникло в моей памяти.
– Ну вот, – взмахнул хоббит ручками, – а говорил, утопла!
– Это ты говорил “утопла”, – перебил его тролль.
– Я?! – тут же возмутился хоббит.
Но Эльнорда снова перебила обоих, не дав разгореться спору на тему “Кто – я?!”. Она распахнула свои глазищи в мою сторону и спросила:
– А ты не проверил этот ручей и его бережок на предмет наведенной магии? Может, тебя кто сознательно дурил?!
Тролль и хоббит потрясенно замолчали, а я сам уста вился на девчонку в изумлении. Только спустя секунду я выдавил из себя:
– Да мне это и в голову не пришло!..
– И мне, – поддакнул Фродо, за что получил легкий подзатыльник от тролля.
Я же, не обращая больше внимания на вновь начавше еся выяснение отношений между Фродо и Душегубом, то ропливо пробормотал короткий наговор, обостряющий восприятие окружающего магического фона, и начал тща тельно прощупывать окрестности.
Поначалу я не заметил ничего настораживающего, толь ко где-то вдалеке чувствовалось небольшое клубящееся воз мущение магии. Потом у меня возникло ощущение, что за нашим Братством кто-то наблюдает, причем наблюдает… я бы сказал, краем глаза, боковым зрением, так, чтобы объект не чувствовал тяжести взгляда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9