Нож попал полуэльфу в грудь, достал до сердца и Эйнар умер прежде, чем его тело ударилось о землю. Пока нож летел, Сорак наклонился и поднял Гальдру с земли перед собой, готовый сразится с оставшимися бандитами. Ближайшим был Кивор. Мародер поднял свой топор, но недостаточно быстро. Меч Сорака уже вонзился ему в грудь и вышел из спины. Кивор ужасно захрипел, когда кровь полилась у него изо рта, и его топор упал на землю. Сорак вытащил меч обратно, упершись в него ногой, потом отбросил умирающее тело на Дигона. Главарь мародеров упал, его мертвый товарищ лежал на нем.
Витор успел только вскрикнуть, когда Тигра прыгнул на него и разорвал ему горло. Силок поднял свое копье, собираясь бросить его в тигона, но увидел Сорака, который летел на него с поднятым мечом, повернулся и подставил щит, чтобы отразить удар. Гальдра со свистом пошел вниз, прорубив щит и отрубив кисть руки Силока. Мародер закричал, увидев как его отрубленная кисть катится по земле вместе с обломками щита. Кровь фонтаном брызнула из обрубка его руки. Сорак опять махнул мечом, голова Силока скатилась с плеч и, в свою очередь, покатилась по земле. Пока тело Силока падало на землю, Сорак повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Дигона, напавшего на него, его широкий меч уже падал вниз прямо на его голову. Он выставил Гальдру вверх, блокируя удар, и обсидиановый клинок разлетелся на части, ударившись об эльфийскую сталь.
Глаза мародера расширились от удивления, он стал отступать, держа свой щит перед собой. Он отбросил сломанный меч и схватился за кинжал, висевший на поясе. Однако прежде, чем его пальцы сомкнулись на рукоятке, нож вылетел из ножен, взлетел в воздух и упал на землю в двадцати футах от ног бандита. Мгновением позже Дигон почувствовал, как невидимая рука вырвала у него щит и отбросила в сторону.
А еще он увидел, что его враг просто стоит, держа меч в руке, и спокойно глядит на него. Дигон повернулся и бросился бежать.
— Тигра, — сказал Сорак.
Тигон запрыгал за мародером. Заставь его остановиться, но не кусай.
Тигра прыгнул, отрезая Дигону дорогу к бегству, и встал перед ним, рыча.
Дигон замер, с ужасом глядя на гигантского зверя.
— Если ты попытаешься бежать, Тигра убьет тебя, — сказал Сорак.
— Нет, не надо, пожалуйста, — запричитал мародер, чуть не плача. — Прошу тебя, пожалей мою жизнь!
— А мою ты бы пожалел? — сказал Сорак. — Тигра, тащи его сюда.
Тигра зажал предплечье мародера между зубов и повел того к Сораку. От страха лицо Дигона побелело.
— Пожалей меня, пожалуйста! Прошу тебя! Я тебе все скажу!
— Да, я думаю, что ты расскажешь все, — согласился Сорак и сунул меч обратно в ножны.
Он повернулся, поднял с земли свой рюкзак, кинжалы, дорожный посох, потом пошел к руинам, туда, где мародеры устроили свой лагерь. Тигра шел за ним, волоча Дигона за руку. Мародер скулил и плакал от страха.
Костер почти догорел. Сорак нагнулся, подобрал несколько кусков дерева и бросил их в огонь. — Садись, — сказал он мародеру. Тигра освободил руку Тигона и мародер медленно уселся напротив Сорака, так, чтобы костер был между ними. Он тяжело сглотнул, его взгляд переходил со страшного зверя на Сорака и обратно. Он никак не мог поверить в то, что произошло. Их было шестеро против одного, а теперь в живых остался он один. Ну, допустим, одного убил тигон, но остальных четверых «паломник» убил сам, двигаясь с такой скоростью и так легко, что это казалось просто невозможным. За всю свою удачливую жизнь бандит никогда так не пугался.
— У меня есть деньги, — сказал Дигон. — Серебряные монеты и расписки купцов. Не убивай меня, и все это будет твое.
— Я могу забрать их у тебя в любой момент, — ответил Сорак.
— Да, ты можешь, — безнадежно сказал Дигон. — Но послушай, у меня есть еще кое-что, что может заинтересовать тебя.
— И что же это такое? — спросил Сорак.
— Информация, — сказал Дигон. — Если ты передашь ее правильным людям, ты сможешь получить за нее награду, во много раз большую, чем все мои деньги.
— Ты имеешь в виду информацию о том, что твои друзья-бандиты собираются ограбить караван? — спросил Сорак. — Или ты думаешь о тех людях, которых главарь вашей банды послал в Тир шпионить для Нибеная?
Челюсть Дигона отвисла от изумления. — Кровь Гита! Откуда, во имя грома, ты это знаешь? — Но потом он вспомнил, как его кинжал улетел из ножен и как невидимая рука вырвала щит у него из ладони. — Ну конечно, — сказал он. — Я должен был понять это немедленно, как только увидел, как ты командуешь тигоном. — Он вздохнул и безнадежно уставился на пламя. — Ну просто это мое счастье встретить мастера Пути. Это означает, что мне нечего предложить тебе. Пора прощаться с жизнью.
— Возможно нет, — сказал Сорак.
Мародер резко поднял голову, в его взгляде мелькнула надежда. — Что ты хочешь сказать?
— Ваш предводитель…Рокан, — сказал Сорак, и пока он говорил, он скользнул вниз, на его место пришла Страж и запустила всой псионический щуп.
— Что о нем? — неохотно спросил Дигон.
— Кто эти люди, которых он выбрал, чтобы шпионить для Нибеная? — Услушав вопрос, Дигон подумал об этих людях, их лица появились в его мыслях, и Страж тут же увидела их. А вместе с лицами пришли и имена.
Мародер сразу понял, почему Сорак так напряженно смотрит на него, и тяжело сглотнул. — Я не могу ничего скрыть от тебя. Ты уже знаешь?
— Да, я знаю.
Дигон вздохнул. — Что еще ты хочешь от меня?
— Когда твои друзья нападут на караван, где это будет? — Едва страж спросила, она уже знала ответ. Даже не дожидаясь ответа Дигона, она спросила опять. — Сколько их? — И ответ на этот вопос она мгновенно прочитала в его мыслях. Дигон не мог не думать об этом. — Как они вооружены?
— Хватит! — крикнул мародер. — По меньшей мере дай мне ответить! Оставь мне хоть кусочек самоуважения!
— Самоуважение? — спросил Сорак. — Чувство собственного достоинства? У человека, вроде тебя?
Уголки рта Дигона поползли вниз, он отвернулся, избегая взгляда Сорака.
— Убирайся, — сказал Сорак.
Мародер удивленно уставился на Сорака, не веря собственным ушам. — Что?
— Я сказал, уходи.
— Ты освобождаешь меня? — Потом он боязливо взглянул на Тигру.
— Тигон не тронет тебя, — сказал Сорак. — И я тоже. Ты свободен, можешь идти, хотя и заслуживаешь смерти.
Едва веря в свою удачу, Дигон медленно поднялся на ноги, каждую секунду ожидая, что Сорак изменит свое решение.
— Прежде чем ты уйдешь, — сказал Сорак, — подумай, что случится, если ты решишь поскакать к твоим друзьям, ждущим в пустыне, или пойдешь в Тир и разыщешь там Рокана. Ваше долгое путешествие не дало вам ничего, шпионы разоблачены, план грабежа приказал долго жить, и все из-за тебя.
Дигон укусил себя за нижнюю губу. — Они убьют меня. Но … почему ты сохранил мне жизнь?
Потому что я так хочу, — ответил Сорак. — И ты можешь еще сослужить мне службу.
— Назови мне ее.
— Я ищу выход на Союз Масок, — сказал Сорак.
Дигон покачал головой. — Я слышал о них, но никогда не встречал никого из них. Извини, я не могу помочь тебе.
— Я знаю об этом, — сказал Сорак. — Но ты можешь спуститься в город и пособирать информацию. Походи среди народа, позадавай вопросы. Посмотри, что ты сможешь узнать. И если они выйдут на тебя, сообщи им обо мне. И, кстати, держись подальше от твоих друзей, мародеров. Это в твоих собственных интересах.
— Тебе не нужно напоминать мне об этом, — сказал Дигон.
— Так ты сделаешь это?
Дигон коротко выдохнул. — Ты же знаешь, что сделаю, бесполезно пытаться обмануть того, кто может читать твои мысли. Конечно то, о чем ты просишь, рискованно, но это ерунда по сравнению с тем, что Рокан может сделать со мной, и очень маленькая цена за сохраненную жизнь. Когда я буду говорить о тебе, какое имя мне назвать?
— Меня зовут Сорак.
— Кочевник, который странствует один? Тогда Эйвар ошибался. Ты эльф?
— Я эльфлинг.
— Тогда он был прав. Ты полукровка. Но это совершенно неслыханно, чтобы эльфы и халфлинги трахались между собой. Как это произошло?
— Тебя это не касается.
— Извини. Я не хотел тебя обидеть. Могу я взять своего крадлу?
— Да, но оставь остальных.
Дигон кивнул. — На рынке за них можно выручить хорошие деньги. А оружие? Ты оставишь меня безоружным?
— Я оставлю тебя с твоим кошельком, — сказал Сорак. — Ты сможешь купить новое оружие в городе.
Дигон кивнул. Сорак незаметно последовал за ним, когда тот обогнул стену. Когда мародер направился к кустам, к которым были привязаны крадлу, он заколебался и остановился возле тела одного из своих товарищей. Он склонился над ним, и Сорак увидел, как у него в руках появился кошелек.
— Оставь его, — крикнул он Дигону. — Тебе вполне хватит твоих собственных денег.
— Если я должен искать ради тебя, я должен почаще бывать в тавернах, — возразил Дигон. — А это стоит денег. И я буду не слишком богат после того, как куплю новое оружие, без которого только полный дурак мог бы взяться за твое поручение.
А ведь в том, что он говорит, есть смысл, подумал Сорак. — У них всех есть кошельки? — спросил Сорак, указывая на трупы.
— Ну, мы надеялись, что пойдем в город и взяли с собой деньги, — кисло сказал Дигон. — Мы, все шестеро, не ожидали, что нас выберут для такого вшивого дела.
— Возьми половину, остальное оставь мне, — сказал Сорак.
Дигон кивнул, быстро извлек кошельки из трупов, выбрал три и протянул Сораку. — Порядок? — спросил он.
Сорак взвесил кошельки на ладони. Они были полны звонких монет. — Очень хорошо, — сказал он. — Ты можешь идти. Но постарайся не предавать меня. Если тебе это захочется, помни, что я уже касался твоего рассудка. И найти тебя — для меня что раз плюнуть.
— Верь мне, я не дам тебе повода для слежки за мной, — сказал мародер. — А если моя дорожка не пересечется с твоей, я буду считать, что родился в рубашке.
Он отвязал одного из крадлу, сел на спину ящерице и галопом поскакал по тропе, ведущей вниз, в долину. Сорак еще немного понаблюдал за ним, потом велел Тигре вырыть яму для трупов. Не то, чтобы он беспокоился, будут они зарыты или нет, но он не хотел искушать никого из своего внутреннего племени. Халфлинги едят человеческое мясо.
Шестая Глава
Если смотреть с горного кряжа, нависшего над долиной, окруженный стенами город Тир напоминал безногого паука. Главная часть города образовывала его брюхо, а голова содержала королевский дворец и квартал темпларов. Примерно в центре главной части города стояла пирамида Калака, гигантская, многоуровневая башня, сделанная из массивных блоков камня, скрепленных известковым раствором. Странник писал, что потребовалось много тысяч рабов, работавших от восхода до заката в течении двадцати лет, чтобы построить этот невообразимо огромный зиккурат. Пирамида возносилась высоко над городом, окруженная трущобами и рынками, и была видна за много миль от стен города.
На противоложной стороне стадиона, отделенная от остального города толстой, высокой стеной, стояла Золотая Башня, королевский дворец, где когда-то жил король-волшебник Калак. Окруженная пышными садами, колонадами и аллеями, Золотая Башня была центром квартала темпларов, в котором самые преданные слуги короля жили в роскоши и под защитой его власти.
Было трое больших ворот, через которые можно было проникнуть в этот хорошо-защищенный город. Великие Ворота были обращены к горам, и давали доступ в сложный комплекс дворцовых построек. Ворота Стадиона, расположенные между кварталом темпларов и торговым районом, вели на стадион и арену. Караванные Ворота, расположенные на противоположном от дворца конце города, были основным входом в город. Они открывались на самую большую и многолюдную улицу Тира, Караванную Тропу, которая вела через купеческий район на центральную рыночную площадь, расположенную недалеко от основания пирамиды Калака.
Великие Ворота были ближе всего к тропе, ведущей вниз с гор, но Сорак не думал, что ему дадут войти в город через дворцовые ворота. Он решил въехать в город с другой стороны, огибая городскую стену, мимо ферм и полей, через Караванные Ворота. Он ехал на крадлу, принадлежавшем одному из убитых мародеров, и вел остальных на поводу за собой. Честно говоря, веревка была ему не нужна, они и так пошли бы за Скричем куда угодно, но Сорак не хотел привлекать к себе внимания, демонстрирую свою псионическую силу. Не сейчас, по меньшей мере. И он предусмотрительно спрятал меч под плащем.
Стражники у ворот задали ему несколько вопросов, прежде чем пропустить внутрь. Он сказал им, что он простой пастух, который вырастил и обучил крадлу в пустыне, и привел их в город для того, чтобы продать на рынке.
Стражников, однако, больше заинтересовал Тигра, так как они никогда не видели ручного тигона. Тигра, правда, не был приручен, но Сорак им об этом не сказал. Он объяснил стражникам, что он нашел детеныша тигона в пустыне и вырастил его, зверь привязался к нему и помогает пасти стада крадлу. Потом он продемонстрировал пораженным стражникам свой контроль над тигоном, отдав несколько простых команд, которые тигон старательно выполнил, а затем пригласил стражников подойти и поласкать его. Самый храбрый из них так и сделал, и когда остальные стражники увидели, что тигон не рычит в ответ на ласку, а вовсе даже наоборот, они были полностью удовлетворены. Они всегда были рады допустить купцов в город, так как цена за проданный на рынке товар включала налог, а из этого налога правительство платило им зарплату. Однако они предупредили Сорака, что он будет отвечать за любой ущерб, который принесет его тигон, как жителям, так и их имуществу.
Когда он прошел через массивные ворота, он оказался на Караванной Тропе, самой широкой улице в главной гасти города. Остальные улицы, ведущие прочь от этого широкого проспекта, были, по сравнению с ним, узкими тропинками, вившимися через плотно застроенные кварталы тяжелых домов.
Пока он вел крадлу по улице, на него обрущилась дикая смесь непривычных картин, звуков и запахов. В лесах Поющих Гор тоже хватало впечатляющих картин, но первое впечатление от города привело его в состояние, близкое к панике.
Так много народа! оживленно воскликнула Кивара. И так много шума!
Они кишат как муравьи, удивленно сказал Эйрон. Как может так много народа жить в таком маленьком месте?
На протяжении одного квартала Сорак увидел людей, эльфов, полуэльфов, и даже дварфов и великанышей.
Некоторые правили повозками или толкали деревянные повозки, другие тащили корзины на головах или тяжелые мешки на спинах, все они лихорадочно спешили плотным потоком на центральную рыночную площадь и обратно.
Сама рыночная площадь широко раскинулась недалеко от городских ворот, палатки купцов и ларьки с самыми разнообразными товарами стояли по обеим сторонам переполненной народом улицы. Аристократы, удобно расположившиеся под легкими тентами, не обращали внимания на грязных нищих, сидевших под палящим солнцем в грязи на земле и просивших милостыню. Вооруженные солдаты протискивались сквозь толпу, выискивая грабителей и карманников. Продавцы еды нараспев предлагали прохожим свои пирожки и булочки, а торговцы всевозможными товарами тыкали ими в лицо прохожим и восхваляли их во весь голос.
На Сорака накатилась целая волна запахов. Он, привыкший улавливать тончайшие оттенки холодных, свежих горных ветров, был просто погребен под запахом всех этих тел, торопящихся мимо него, зловонием животных, как приведеныых на продажу, так и запряженных в повозки, тяжелым ароматом готовящейся еды, которую готовили тут же на огромных медных сковородках или варили в котлах под навесами. Да, это было не слишком похоже на тихую и мирную атмосферу монастыря виличчи или на величавую простоту Поющих Гор. Он почувствовал беспокойство Наблюдателя, пока она пыталась вобрать в себя все и разобраться в этом всем. Его пульс забился чаще вместе с оживлением Кивары от обилия новых впечатлений. Он почувствовал и детский трепет Поэта, пристальное внимание Эйрона, и напряжение Путешественника, который старался быть настороже и не дать всей этой суматохе сбить себя с толку.
Пока он пробирался по запруженной народом улице, глядя по сторонам и восхищаясь одним новым зрелищем за другим, он чувствовал успокающее присутствие Стража, старавшейся поддержать равновесие в племени, перед лицом всех этих новых и волнующих переживаний.
Я и не подозревал, на что это похоже, признался ей Сорак. Как может кто-нибудь спокойно думать, когда вокруг так много всего, что тебя отвлекает. Как может кто-нибудь спокойно жить, когда вокруг так много шума.
Вероятно, они привыкли к этому, потихоньку, ответила Страж.
Не думаю, что у меня это получиться, сказал Сорак, качая головой. Как ты думаешь, этот гам не замолкает весь день?
Я думаю, что ночью он умирает, ответила Страж. Возможно, в других частях города поспокойнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Витор успел только вскрикнуть, когда Тигра прыгнул на него и разорвал ему горло. Силок поднял свое копье, собираясь бросить его в тигона, но увидел Сорака, который летел на него с поднятым мечом, повернулся и подставил щит, чтобы отразить удар. Гальдра со свистом пошел вниз, прорубив щит и отрубив кисть руки Силока. Мародер закричал, увидев как его отрубленная кисть катится по земле вместе с обломками щита. Кровь фонтаном брызнула из обрубка его руки. Сорак опять махнул мечом, голова Силока скатилась с плеч и, в свою очередь, покатилась по земле. Пока тело Силока падало на землю, Сорак повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Дигона, напавшего на него, его широкий меч уже падал вниз прямо на его голову. Он выставил Гальдру вверх, блокируя удар, и обсидиановый клинок разлетелся на части, ударившись об эльфийскую сталь.
Глаза мародера расширились от удивления, он стал отступать, держа свой щит перед собой. Он отбросил сломанный меч и схватился за кинжал, висевший на поясе. Однако прежде, чем его пальцы сомкнулись на рукоятке, нож вылетел из ножен, взлетел в воздух и упал на землю в двадцати футах от ног бандита. Мгновением позже Дигон почувствовал, как невидимая рука вырвала у него щит и отбросила в сторону.
А еще он увидел, что его враг просто стоит, держа меч в руке, и спокойно глядит на него. Дигон повернулся и бросился бежать.
— Тигра, — сказал Сорак.
Тигон запрыгал за мародером. Заставь его остановиться, но не кусай.
Тигра прыгнул, отрезая Дигону дорогу к бегству, и встал перед ним, рыча.
Дигон замер, с ужасом глядя на гигантского зверя.
— Если ты попытаешься бежать, Тигра убьет тебя, — сказал Сорак.
— Нет, не надо, пожалуйста, — запричитал мародер, чуть не плача. — Прошу тебя, пожалей мою жизнь!
— А мою ты бы пожалел? — сказал Сорак. — Тигра, тащи его сюда.
Тигра зажал предплечье мародера между зубов и повел того к Сораку. От страха лицо Дигона побелело.
— Пожалей меня, пожалуйста! Прошу тебя! Я тебе все скажу!
— Да, я думаю, что ты расскажешь все, — согласился Сорак и сунул меч обратно в ножны.
Он повернулся, поднял с земли свой рюкзак, кинжалы, дорожный посох, потом пошел к руинам, туда, где мародеры устроили свой лагерь. Тигра шел за ним, волоча Дигона за руку. Мародер скулил и плакал от страха.
Костер почти догорел. Сорак нагнулся, подобрал несколько кусков дерева и бросил их в огонь. — Садись, — сказал он мародеру. Тигра освободил руку Тигона и мародер медленно уселся напротив Сорака, так, чтобы костер был между ними. Он тяжело сглотнул, его взгляд переходил со страшного зверя на Сорака и обратно. Он никак не мог поверить в то, что произошло. Их было шестеро против одного, а теперь в живых остался он один. Ну, допустим, одного убил тигон, но остальных четверых «паломник» убил сам, двигаясь с такой скоростью и так легко, что это казалось просто невозможным. За всю свою удачливую жизнь бандит никогда так не пугался.
— У меня есть деньги, — сказал Дигон. — Серебряные монеты и расписки купцов. Не убивай меня, и все это будет твое.
— Я могу забрать их у тебя в любой момент, — ответил Сорак.
— Да, ты можешь, — безнадежно сказал Дигон. — Но послушай, у меня есть еще кое-что, что может заинтересовать тебя.
— И что же это такое? — спросил Сорак.
— Информация, — сказал Дигон. — Если ты передашь ее правильным людям, ты сможешь получить за нее награду, во много раз большую, чем все мои деньги.
— Ты имеешь в виду информацию о том, что твои друзья-бандиты собираются ограбить караван? — спросил Сорак. — Или ты думаешь о тех людях, которых главарь вашей банды послал в Тир шпионить для Нибеная?
Челюсть Дигона отвисла от изумления. — Кровь Гита! Откуда, во имя грома, ты это знаешь? — Но потом он вспомнил, как его кинжал улетел из ножен и как невидимая рука вырвала щит у него из ладони. — Ну конечно, — сказал он. — Я должен был понять это немедленно, как только увидел, как ты командуешь тигоном. — Он вздохнул и безнадежно уставился на пламя. — Ну просто это мое счастье встретить мастера Пути. Это означает, что мне нечего предложить тебе. Пора прощаться с жизнью.
— Возможно нет, — сказал Сорак.
Мародер резко поднял голову, в его взгляде мелькнула надежда. — Что ты хочешь сказать?
— Ваш предводитель…Рокан, — сказал Сорак, и пока он говорил, он скользнул вниз, на его место пришла Страж и запустила всой псионический щуп.
— Что о нем? — неохотно спросил Дигон.
— Кто эти люди, которых он выбрал, чтобы шпионить для Нибеная? — Услушав вопрос, Дигон подумал об этих людях, их лица появились в его мыслях, и Страж тут же увидела их. А вместе с лицами пришли и имена.
Мародер сразу понял, почему Сорак так напряженно смотрит на него, и тяжело сглотнул. — Я не могу ничего скрыть от тебя. Ты уже знаешь?
— Да, я знаю.
Дигон вздохнул. — Что еще ты хочешь от меня?
— Когда твои друзья нападут на караван, где это будет? — Едва страж спросила, она уже знала ответ. Даже не дожидаясь ответа Дигона, она спросила опять. — Сколько их? — И ответ на этот вопос она мгновенно прочитала в его мыслях. Дигон не мог не думать об этом. — Как они вооружены?
— Хватит! — крикнул мародер. — По меньшей мере дай мне ответить! Оставь мне хоть кусочек самоуважения!
— Самоуважение? — спросил Сорак. — Чувство собственного достоинства? У человека, вроде тебя?
Уголки рта Дигона поползли вниз, он отвернулся, избегая взгляда Сорака.
— Убирайся, — сказал Сорак.
Мародер удивленно уставился на Сорака, не веря собственным ушам. — Что?
— Я сказал, уходи.
— Ты освобождаешь меня? — Потом он боязливо взглянул на Тигру.
— Тигон не тронет тебя, — сказал Сорак. — И я тоже. Ты свободен, можешь идти, хотя и заслуживаешь смерти.
Едва веря в свою удачу, Дигон медленно поднялся на ноги, каждую секунду ожидая, что Сорак изменит свое решение.
— Прежде чем ты уйдешь, — сказал Сорак, — подумай, что случится, если ты решишь поскакать к твоим друзьям, ждущим в пустыне, или пойдешь в Тир и разыщешь там Рокана. Ваше долгое путешествие не дало вам ничего, шпионы разоблачены, план грабежа приказал долго жить, и все из-за тебя.
Дигон укусил себя за нижнюю губу. — Они убьют меня. Но … почему ты сохранил мне жизнь?
Потому что я так хочу, — ответил Сорак. — И ты можешь еще сослужить мне службу.
— Назови мне ее.
— Я ищу выход на Союз Масок, — сказал Сорак.
Дигон покачал головой. — Я слышал о них, но никогда не встречал никого из них. Извини, я не могу помочь тебе.
— Я знаю об этом, — сказал Сорак. — Но ты можешь спуститься в город и пособирать информацию. Походи среди народа, позадавай вопросы. Посмотри, что ты сможешь узнать. И если они выйдут на тебя, сообщи им обо мне. И, кстати, держись подальше от твоих друзей, мародеров. Это в твоих собственных интересах.
— Тебе не нужно напоминать мне об этом, — сказал Дигон.
— Так ты сделаешь это?
Дигон коротко выдохнул. — Ты же знаешь, что сделаю, бесполезно пытаться обмануть того, кто может читать твои мысли. Конечно то, о чем ты просишь, рискованно, но это ерунда по сравнению с тем, что Рокан может сделать со мной, и очень маленькая цена за сохраненную жизнь. Когда я буду говорить о тебе, какое имя мне назвать?
— Меня зовут Сорак.
— Кочевник, который странствует один? Тогда Эйвар ошибался. Ты эльф?
— Я эльфлинг.
— Тогда он был прав. Ты полукровка. Но это совершенно неслыханно, чтобы эльфы и халфлинги трахались между собой. Как это произошло?
— Тебя это не касается.
— Извини. Я не хотел тебя обидеть. Могу я взять своего крадлу?
— Да, но оставь остальных.
Дигон кивнул. — На рынке за них можно выручить хорошие деньги. А оружие? Ты оставишь меня безоружным?
— Я оставлю тебя с твоим кошельком, — сказал Сорак. — Ты сможешь купить новое оружие в городе.
Дигон кивнул. Сорак незаметно последовал за ним, когда тот обогнул стену. Когда мародер направился к кустам, к которым были привязаны крадлу, он заколебался и остановился возле тела одного из своих товарищей. Он склонился над ним, и Сорак увидел, как у него в руках появился кошелек.
— Оставь его, — крикнул он Дигону. — Тебе вполне хватит твоих собственных денег.
— Если я должен искать ради тебя, я должен почаще бывать в тавернах, — возразил Дигон. — А это стоит денег. И я буду не слишком богат после того, как куплю новое оружие, без которого только полный дурак мог бы взяться за твое поручение.
А ведь в том, что он говорит, есть смысл, подумал Сорак. — У них всех есть кошельки? — спросил Сорак, указывая на трупы.
— Ну, мы надеялись, что пойдем в город и взяли с собой деньги, — кисло сказал Дигон. — Мы, все шестеро, не ожидали, что нас выберут для такого вшивого дела.
— Возьми половину, остальное оставь мне, — сказал Сорак.
Дигон кивнул, быстро извлек кошельки из трупов, выбрал три и протянул Сораку. — Порядок? — спросил он.
Сорак взвесил кошельки на ладони. Они были полны звонких монет. — Очень хорошо, — сказал он. — Ты можешь идти. Но постарайся не предавать меня. Если тебе это захочется, помни, что я уже касался твоего рассудка. И найти тебя — для меня что раз плюнуть.
— Верь мне, я не дам тебе повода для слежки за мной, — сказал мародер. — А если моя дорожка не пересечется с твоей, я буду считать, что родился в рубашке.
Он отвязал одного из крадлу, сел на спину ящерице и галопом поскакал по тропе, ведущей вниз, в долину. Сорак еще немного понаблюдал за ним, потом велел Тигре вырыть яму для трупов. Не то, чтобы он беспокоился, будут они зарыты или нет, но он не хотел искушать никого из своего внутреннего племени. Халфлинги едят человеческое мясо.
Шестая Глава
Если смотреть с горного кряжа, нависшего над долиной, окруженный стенами город Тир напоминал безногого паука. Главная часть города образовывала его брюхо, а голова содержала королевский дворец и квартал темпларов. Примерно в центре главной части города стояла пирамида Калака, гигантская, многоуровневая башня, сделанная из массивных блоков камня, скрепленных известковым раствором. Странник писал, что потребовалось много тысяч рабов, работавших от восхода до заката в течении двадцати лет, чтобы построить этот невообразимо огромный зиккурат. Пирамида возносилась высоко над городом, окруженная трущобами и рынками, и была видна за много миль от стен города.
На противоложной стороне стадиона, отделенная от остального города толстой, высокой стеной, стояла Золотая Башня, королевский дворец, где когда-то жил король-волшебник Калак. Окруженная пышными садами, колонадами и аллеями, Золотая Башня была центром квартала темпларов, в котором самые преданные слуги короля жили в роскоши и под защитой его власти.
Было трое больших ворот, через которые можно было проникнуть в этот хорошо-защищенный город. Великие Ворота были обращены к горам, и давали доступ в сложный комплекс дворцовых построек. Ворота Стадиона, расположенные между кварталом темпларов и торговым районом, вели на стадион и арену. Караванные Ворота, расположенные на противоположном от дворца конце города, были основным входом в город. Они открывались на самую большую и многолюдную улицу Тира, Караванную Тропу, которая вела через купеческий район на центральную рыночную площадь, расположенную недалеко от основания пирамиды Калака.
Великие Ворота были ближе всего к тропе, ведущей вниз с гор, но Сорак не думал, что ему дадут войти в город через дворцовые ворота. Он решил въехать в город с другой стороны, огибая городскую стену, мимо ферм и полей, через Караванные Ворота. Он ехал на крадлу, принадлежавшем одному из убитых мародеров, и вел остальных на поводу за собой. Честно говоря, веревка была ему не нужна, они и так пошли бы за Скричем куда угодно, но Сорак не хотел привлекать к себе внимания, демонстрирую свою псионическую силу. Не сейчас, по меньшей мере. И он предусмотрительно спрятал меч под плащем.
Стражники у ворот задали ему несколько вопросов, прежде чем пропустить внутрь. Он сказал им, что он простой пастух, который вырастил и обучил крадлу в пустыне, и привел их в город для того, чтобы продать на рынке.
Стражников, однако, больше заинтересовал Тигра, так как они никогда не видели ручного тигона. Тигра, правда, не был приручен, но Сорак им об этом не сказал. Он объяснил стражникам, что он нашел детеныша тигона в пустыне и вырастил его, зверь привязался к нему и помогает пасти стада крадлу. Потом он продемонстрировал пораженным стражникам свой контроль над тигоном, отдав несколько простых команд, которые тигон старательно выполнил, а затем пригласил стражников подойти и поласкать его. Самый храбрый из них так и сделал, и когда остальные стражники увидели, что тигон не рычит в ответ на ласку, а вовсе даже наоборот, они были полностью удовлетворены. Они всегда были рады допустить купцов в город, так как цена за проданный на рынке товар включала налог, а из этого налога правительство платило им зарплату. Однако они предупредили Сорака, что он будет отвечать за любой ущерб, который принесет его тигон, как жителям, так и их имуществу.
Когда он прошел через массивные ворота, он оказался на Караванной Тропе, самой широкой улице в главной гасти города. Остальные улицы, ведущие прочь от этого широкого проспекта, были, по сравнению с ним, узкими тропинками, вившимися через плотно застроенные кварталы тяжелых домов.
Пока он вел крадлу по улице, на него обрущилась дикая смесь непривычных картин, звуков и запахов. В лесах Поющих Гор тоже хватало впечатляющих картин, но первое впечатление от города привело его в состояние, близкое к панике.
Так много народа! оживленно воскликнула Кивара. И так много шума!
Они кишат как муравьи, удивленно сказал Эйрон. Как может так много народа жить в таком маленьком месте?
На протяжении одного квартала Сорак увидел людей, эльфов, полуэльфов, и даже дварфов и великанышей.
Некоторые правили повозками или толкали деревянные повозки, другие тащили корзины на головах или тяжелые мешки на спинах, все они лихорадочно спешили плотным потоком на центральную рыночную площадь и обратно.
Сама рыночная площадь широко раскинулась недалеко от городских ворот, палатки купцов и ларьки с самыми разнообразными товарами стояли по обеим сторонам переполненной народом улицы. Аристократы, удобно расположившиеся под легкими тентами, не обращали внимания на грязных нищих, сидевших под палящим солнцем в грязи на земле и просивших милостыню. Вооруженные солдаты протискивались сквозь толпу, выискивая грабителей и карманников. Продавцы еды нараспев предлагали прохожим свои пирожки и булочки, а торговцы всевозможными товарами тыкали ими в лицо прохожим и восхваляли их во весь голос.
На Сорака накатилась целая волна запахов. Он, привыкший улавливать тончайшие оттенки холодных, свежих горных ветров, был просто погребен под запахом всех этих тел, торопящихся мимо него, зловонием животных, как приведеныых на продажу, так и запряженных в повозки, тяжелым ароматом готовящейся еды, которую готовили тут же на огромных медных сковородках или варили в котлах под навесами. Да, это было не слишком похоже на тихую и мирную атмосферу монастыря виличчи или на величавую простоту Поющих Гор. Он почувствовал беспокойство Наблюдателя, пока она пыталась вобрать в себя все и разобраться в этом всем. Его пульс забился чаще вместе с оживлением Кивары от обилия новых впечатлений. Он почувствовал и детский трепет Поэта, пристальное внимание Эйрона, и напряжение Путешественника, который старался быть настороже и не дать всей этой суматохе сбить себя с толку.
Пока он пробирался по запруженной народом улице, глядя по сторонам и восхищаясь одним новым зрелищем за другим, он чувствовал успокающее присутствие Стража, старавшейся поддержать равновесие в племени, перед лицом всех этих новых и волнующих переживаний.
Я и не подозревал, на что это похоже, признался ей Сорак. Как может кто-нибудь спокойно думать, когда вокруг так много всего, что тебя отвлекает. Как может кто-нибудь спокойно жить, когда вокруг так много шума.
Вероятно, они привыкли к этому, потихоньку, ответила Страж.
Не думаю, что у меня это получиться, сказал Сорак, качая головой. Как ты думаешь, этот гам не замолкает весь день?
Я думаю, что ночью он умирает, ответила Страж. Возможно, в других частях города поспокойнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29