— закричал Симна, еле переводя дыхание. — Зачем мы идем туда? Ведь там чудовище, которого ты выпустил!
— Знаю. — Голос Эхомбы звучал, как всегда, ровно, однако северянину показалось, будто он различил какой-то намек на сдерживаемое чувство. — Но я надеюсь, что там окажется и чудовище поменьше.
Как и следовало ожидать, Молешон притаился в маленькой шлюпке, привязанной к главному причалу, где под сложенным парусом прятался и от свирепого доисторического призрака, и от разъяренных выживших хорогов. Когда из-под отдернутой парусины показалось его испуганное лицо, Всеведущий выглядел отнюдь не всемогущим.
Симна приставил острие меча к горлу провидца и надавливал на него до тех пор, пока тот не откинулся на край суденышка. Их прежний хозяин с выпученными глазами висел в нескольких дюймах над темной водой. Вцепившись обеими руками в борт, чтобы не вывалиться в глубины гавани, он выбивал пальцами по гладкому дереву паническое остинато.
Сжав зубы, Симна ибн Синд чуть посильнее надавил на меч.
— Даю тебе выбор — это больше того, что ты дал нам. Скажи, где найти Харамоса бин Гру, и я полосну тебя по лицу, а не по горлу!
— Я не… — начал было неудавшийся пророк, но Эхомба, угрожающе выросший за спиной возбужденного северянина, взглядом пресек неразумный протест.
— Ты нас ему выдал. Мне следовало по крайней мере заподозрить подобную возможность, однако я привык иметь дело с людьми моей страны, где душа и мужество не продаются за золото. Будучи Всеведущим, ты знал, где он находится и сколько заплатит, чтобы избавиться от нас. Будучи Всеведущим, ты знаешь, что я не лгу, когда говорю: если ты не откроешь нам его местонахождение со следующим вздохом, то это будет твой последний вздох.
Под мечом Симны из тонкого морщинистого горла заструилась кровь.
— Да-да, я скажу, я все вам скажу! — Маленький человечек так нервно и сильно стучал кончиками пальцев по планширу шлюпки, что они начали кровоточить. — Он… у него контора на улице Зинтойс. Дом позади нее. Вы собираетесь убить меня?
Симна по-волчьи ухмыльнулся.
— Что, Всеведущий не знает ответа на этот вопрос? Может, тебе следует сменить титул на Едва Догадывающегося?
Наклонившись вперед, Этиоль положил руку на плечо друга.
— Оставь его, Симна. Если мы хотим спасти Алиту, то нужно торопиться.
Тяжело дыша, северянин заколебался.
— Осталось еще не улаженное дельце о деньгах, которые мы заплатили в надежде на добросовестные сведения, а не на предательство.
Трясущийся Молешон пошарил в потайном кармане и, выпрямившись, протянул пригоршню монет. Пересчитав их под нетерпеливым взглядом Эхомбы, Симна на прощание сказал предателю несколько отборных слов:
— Если ты нам солгал или дал неправильный адрес, мы тебя отыщем. Мой друг — великий волшебник. Настоящий волшебник, а не дешевый фальшивый ларечник!
Молешон ухитрился собрать остатки душевных сил и протестующе пропищал: «Я не дешевый!» — прежде чем северянин влепил ему увесистый удар по лбу рукоятью меча. Всеведущий превратился в Совершенно Бессознательного и рухнул на дно шлюпки. Прикрыв тело парусиной, Симна поспешил вслед за Эхомбой на набережную. Коротким взмахом клинка он обрубил канат, крепивший лодку к причалу, и, удовлетворенно кивая, посмотрел, как суденышко медленно начало уносить в море.
— Когда он очнется под тяжелой парусиной, то, надеюсь, решит, что уже умер. Мерзавца следует по крайней мере хорошенько напугать.
Шум разрушений и крики вдали уже стали стихать — дух зуба мог попирать землю лишь в течение ограниченного времени. Впрочем, там, где протопало разъяренное чудовище, вспыхнуло несколько небольших пожаров. Они отвлекли внимание горожан, а немногие оставшиеся в живых хороги были не в том состоянии, чтобы отвечать на расспросы. Довольные тем, что за ними нет погони, путешественники поспешили прочь с места происшествия.
Улица Зинтойс находилась в отдалении от набережной, ближе к центральной части города. Аккуратно вымощенная булыжником, она вилась по невысокому холму, давая возможность счастливцам, обитающим на вершине, наслаждаться приятным видом гавани и раскинувшегося вокруг города. Фасады контор здесь были массивными и внушительными, свидетельствуя о значительно большем коммерческом успехе, нежели тот, которого достигли купцы, располагавшиеся ниже, на набережной.
Дом Харамоса бин Гру возвышался позади выходящих на улицу контор. Высокая каменная стена огораживала и защищала жилище. Поверху она была усеяна крупными осколками битого стекла, закрепленными в цементном растворе, столь же красивыми, сколь и опасными. За стеной, как и на темной улице, все было спокойно.
— Не вижу никаких признаков жизни, — слегка нахмурился Эхомба. — Неужели богачи в этой далекой стране не оставляют кого-нибудь сторожить свои дома и имущество?
Пригибаясь к земле, Симна бежал вдоль стены к парадной двери.
— Если человек очень влиятелен или очень жесток, то его репутация вполне способна служить надежной охраной. Это и дешевле, и не менее действенно.
Выпрямившись в полный рост, Эхомба попробовал заглянуть через забор.
— Мне кажется, что столь дорогой и непокладистый товар, как наш кот, купец должен держать где-то в задней части дома, подальше от глаз и ушей случайных посетителей.
Симна кивнул:
— Мне не хотелось бы входить через парадную дверь, но, возможно, это самый простой путь. Если сюда боятся наведываться заурядные воры, то вход может преграждать простой замок.
Пастух сверху вниз посмотрел на товарища:
— А что, бывают такие вещи, как простые замки?
Симна хитро ухмыльнулся:
— Для того, кто имел дело со многими, — да.
В подтверждение своих слов северянин, пока Эхомба наблюдал за улицей, поковырялся в замочной скважине. В этот поздний час в дорогом районе на улице никого не было, кроме нескольких бродячих кошек. Две из них задержались возле Эхомбы, чтобы насладиться его искренним вниманием, пританцовывая под ласковой ладонью, когда он гладил кошек по спине и выравнивал им хвосты, словно это были свечные фитили.
— Может, перестанешь заниматься чепухой? — сердито прошептал Симна, покончив с замком.
— Почему? — невинно осведомился Эхомба. — Я не могу помочь тебе в твоем деле, но могу помочь этим кошкам.
— Ну, ты даром растрачиваешь силы. Они ведь никогда не смогут помочь тебе.
Встав, пастух подошел к двери.
— Не скажи, друг мой. Разве знаешь наперед, кто тебе окажет услугу? Благоразумнее относиться с уважением ко всем творениям Природы.
— Я напомню тебе эти слова, когда на нас налетят полчища комаров. — Симна осторожно нажал на дверь, и она, слегка скрипнув, подалась внутрь. — Ну, вот мы и вошли.
Эхомба шагнул вслед за ним внутрь:
— Тебе часто приходится вламываться в чужие жилища?
— Нет. Обычно меня оттуда вышвыривают. — Симна, косясь по сторонам, осторожно продвигался вперед. — Черт! — Он резко отпрянул, потом успокоился. Что-то маленькое и быстрое шмыгнуло в тень. — Крыса…
Света едва хватало, чтобы не затеряться среди высоких полок и деревянных шкафов. Задняя дверь вела в небольшой склад, доверху заваленный экзотическими товарами. Здесь восхитительно пахло пряностями и благовониями, лежали рулоны шелков и тончайших тканей, привезенных из самых отдаленных уголков света, стояли кувшины с душистыми жидкостями и деревянные ящики, окованные бронзой и медью. Было очевидно, что Харамос бин Гру не из тех, кто торгует рыбой в корзинах или овощами с тележек. Если его вкусы соответствовали его клиентуре, то у бин Гру скорее всего имелись весьма влиятельные друзья.
Тем больше причин, понимал Эхомба, побыстрее закончить дело и убраться отсюда.
Огромного кота нашли в самой дальней части внутреннего склада — он лежал на боку в клетке из толстых стальных прутьев. В полумраке Симна на цыпочках подкрался к спящему и стал тревожно ему нашептывать:
— Алита! Это Этиоль и Симна, мы пришли тебя спасти. Вставай, котик! Сейчас не время дремать.
Тихо, как тень, подошел Эхомба:
— Он не спит. Его одурманили. Я бы именно так и поступил, если бы мне надо было угомонить такого зверя.
Северянин осмотрел клетку и с одной стороны обнаружил низкую дверцу. Ее запирал висячий замок — такой большой, каких Симна еще никогда не видел: настоящее железное чудовище величиной с дыню. Впрочем, не размеры запора обеспокоили Симну, а тот факт, что он открывался тремя ключами.
— Сумеешь справиться? — Эхомба никогда подобных вещиц не видывал — наумкибы не нуждались в замках.
— Даже не знаю. — Симна приник лицом прямо к тяжелому устройству, пытаясь заглянуть внутрь. — Сложные замки обычно срабатывают последовательно. Если я первым открою не тот замок, то остальные могут заблокироваться, и тогда клетку не отомкнуть.
— Придется попробовать. Как тебе кажется, какой из них должен быть первым?
Орудуя тем же маленьким ножичком, каким он открыл парадную дверь, северянин потел над тремя замочными скважинами, пытаясь определить, с которой следует начинать.
— Доверься интуиции, — посоветовал ему Эхомба.
— Я бы так и поступил, кабы имел дело с тремя женщинами, а не с тремя замками. Металл не дает подсказок. — Глубоко вздохнув, Симна приготовился осторожно вставить кончик маленького лезвия в средний замок. — Можно начать с этого, как, собственно, и с любого другого.
— Отличный выбор! Твой друг совершенно прав: у тебя превосходная интуиция.
Обернувшись, товарищи увидели, что перед ними стоит сам Харамос бин Гру. Торговец вошел через открывшуюся дверь, на существование которой ничто не указывало; в стене был потайной ход — уловка, весьма распространенная среди подозрительных купцов. Бин Гру был в изысканной ночной рубахе — похоже, ночные визитеры застали его врасплох. В одной руке он держал небольшую лампу, а в другой — какой-то маленький предмет. На правом плече негоцианта, вереща, словно ручной попугай, сидела та самая взъерошенная голохвостая крыса, на которую Симна чуть было не наступил в прихожей.
Симна как ни в чем не бывало опять начал ковыряться в замке, а Эхомба шагнул вперед и встал между ним и торговцем. Не обращая внимания на напряженное противостояние, черный кот продолжал спать.
— Мы пришли за нашим другом, — спокойно объяснил пастух.
— Да что ты говоришь? — Бин Гру не улыбнулся. — Среди ночи, вломившись в чужой дом?
— Вор не имеет права ссылаться на закон.
Теперь торговец улыбался, слегка раздвинув губы.
— Я-то думал, ты специалист по коровьему навозу, а теперь вижу, что в глубине души ты философ.
— Кто я такой — значения не имеет. Открой клетку и выпусти нашего товарища.
— Этот изумительный кот — моя собственность. У меня уже есть три потенциальных покупателя, соперничающих за право приобрести его. Очень занятно любоваться тем, как они в возбуждении бешено взвинчивают цену. Вы, естественно, должны понимать, что я не могу сейчас вернуть его вам. — Бин Гру взмахнул лампой, заставив единственный источник света в комнате плясать по своей прихоти. — А почему так много шума из-за судьбы какого-то животного? Ну, допустим, он говорит на человеческом языке. Но хороший конь стоит гораздо больше, а я еще не видел такого, который мог бы промолвить хоть слово.
— Не торопись, судить о цене, пока не побеседовал с конем, — спокойно ответил пастух. — А судьба кота волновала меня не так сильно, как тебе кажется. Собственно — и это может подтвердить мой спутник, — я предоставил бы его самому себе, если бы не одна вещь.
Бин Гру напряженно слушал.
— Какая вещь?
В скрытых густой тенью темных глазах Эхомбы полыхнул свет.
— Ты пытался убить нас.
Бин Гру категорически отмахнулся от обвинения:
— Это была затея Молешона.
— Всеведущий никогда не решился бы на такой шаг без твоих указаний, или по меньшей мере без твоего одобрения.
— Я все полностью отрицаю, но, если ты мне не веришь, готов принести извинения. — Он широко улыбнулся. — Брось, пастух! Зачем позволять твари, которая дурно пахнет и гадит где попало, становиться между нами? Знаешь, давай подумаем о компенсации. Я отстегну тебе справедливую долю. Почему бы нет? Хватит на всех. Соглашайся на мое предложение, и обещаю: вы оба покинете Либондай в новых одеждах, на добрых конях и с полными карманами денег. Что скажешь?
— Скажу, что моя одежда меня вполне устраивает, и что я не протяну руки тому, кто замышлял меня убить.
Пальцы Симны, старавшегося работать как можно быстрее, порхали над железом. Однако огромный запор выказывал не меньше упрямства, чем дочка-подросток, которой не разрешили пойти на ежегодную ярмарку Кресолы Порождающей.
На плече торговца сторожевая крыса присела на лапках, вцепившись крохотными коготками в ткань ночной рубашки бин Гру. Улыбка исчезла с лица негоцианта.
— Жаль… Ну что ж, любитель овечьих колтунов, значит, придется мне закончить то, что полезный, но прискорбно неумелый Молешон осуществить не сумел.
Вытянув левую руку, бин Гру разжал пальцы, показывая то, что держал.
Симна ибн Синд поднял голову, оторвавшись от своих пока еще тщетных усилий. Его глаза слегка расширились, а потом сузились. Поначалу он насторожился, теперь явно пришел в замешательство.
Это была еще одна коробочка.
IV
— Что ты собираешься с этим делать? — В голосе северянина слышалась неуверенность. — Затавернить нас до смерти?
Вторая холодная улыбка появилась на серьезном лице торговца. Челюсти его заходили ходуном, словно перекатывая во рту невидимую сигару.
— А ты, ночной воришка, думал, будто у меня всего один ларчик? Да у меня целый короб, набитый коробками! И не во всех заключены приятные сюрпризы. — Небрежно, словно нарочито не интересуясь последствиями своего действия, он бросил ларчик в их направлении. Когда коробка упала перед Эхомбой, тот отступил на шаг.
И она, точно так же, как переносная таверна, продемонстрированная бин Гру ранее, ударившись об пол, начала разворачиваться.
Но в этот раз не вспыхнул веселый свет в зеркалах позади стойки и гибкие подавальщицы не танцевали между столиков, разнося кувшины и бокалы с заморскими напитками. Не было и набора добродушных гуляк, зазывающих путешественников в свою компанию.
Однако это еще не значило, что ларец был пуст.
По мере того как коробка открывалась и ее разворачивающиеся стороны все множились, огромная фигура возникала посередине. Бычьи плечи человека были закованы в железные доспехи; массивная голова низко склонена на грудь, а из глубины кованого шлема поблескивали колючие глаза. На одном плече гиганта покоилась дубина, усеянная шипами, а каждая нога была толще, чем все тело Симны ибн Синда.
— Брорунус Разрушитель, — с довольной улыбкой возвестил бин Гру.
Мягко пульсирующая, продолжающая раскрываться коробка произвела на свет небольшое возвышение, на котором появилась вторая фигура. Человек восьми футов роста и худой как хлыст склонялся вперед так, что его непропорционально длинные руки касались пола. Напоминая гибрид паукообразной обезьяны с одним знакомым Симне головорезом, это существо держало в каждой руке по паре метательных ножей и пускало слюни, как идиот. Слабоумный, одержимый мыслью об убийстве идиот.
Бин Гру снова заговорил:
— Елоз-тотт, Главный Убийца Чинга Третьего, императора Умура.
Начали появляться и другие фигуры с наружностью маньяков. Они столпились на тесном пятачке тусклого света, лившегося из расширяющейся коробки. Харамос бин Гру называл имя каждого, но не выкрикивал, а словно зачитывал список старинных друзей.
В конце концов возникла извращенная картина сведенного воедино пресмыкающегося зла, которую невозможно вообразить нигде в мире одновременно в одном месте.
— Полюбуйтесь, — спокойно произнес бин Гру, когда из недр развернувшегося ларца возникла последняя фигура. — Нигде вы не найдете более полного сборища убийц, мясников и психопатов. Все собраны вместе для вашего обозрения. Они действуют исключительно по приказанию владельца ларчика, и я могу заверить вас по предыдущему опыту, что долгосрочное пребывание в весьма ограниченном пространстве отнюдь не смягчает их и без того агрессивный нрав. Когда их выпускают из узилища, как, например, сейчас, они так и рвутся выказать свои чувства.
Симна ибн Синд вытащил меч. Северянин не трусил и был готов к сражению. Однако, глядя на это ужасающее скопище уничтожителей, выстроившихся перед ним, он не мог питать радужных надежд в отношении своего будущего.
Тем не менее существовало нечто, о чем хладнокровный купец не догадывался.
— Меч из небесного металла! — напряженно прошептал Симна другу. — Берись за меч! Пусть на чудовищ снизойдет небесный вихрь!
— В таком ограниченном пространстве это может оказаться опасным для всех. — Эхомба задумчиво посмотрел на собравшихся, которые в нетерпеливом ожидании ухмылялись, ворчали и похрюкивали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38