Большие сложные глаза невидимого древесного мучителя блеснули в полуденном свете. Ни это создание, ни его сородичи не издавали никаких тревожных звуков. Они метали шишки в полной тишине.
Симна, однако, не молчал. Плохо снаряженный, чтобы отбить нападение сверху, он лишь выкрикивал проклятия невидимому противнику. Неудивительно, что это не оказывало ровно никакого воздействия на количество шишек, летевших в путников.
Путешественники бросились бежать. Трудность заключалась в том, что им не только приходилось более или менее придерживаться маршрута, намеченного Накером, но одновременно уворачиваться от падающих шишек и петлять среди густо растущих деревьев. Напрягая зрение, чтобы рассмотреть отражения глаз в ветвях над собой, Эхомба зацепил плечом за небольшое деревце. Когда он попытался осмотреть ссадину, в него угодили две шишки, пущенные сверху. Стиснув зубы, пастух оттолкнулся от ствола и побежал дальше.
— Эти гроуты!.. — крикнул он Накеру, которому было довольно трудно бежать. — Что они сделают, если убьют нас? Съедят?
— Нет, — заверил его запыхавшийся человечек. — Удостоверятся, что мы мертвы, и уйдут. Они просто хотят вернуть себе свой лес. Я уже говорил, им не нравятся пришельцы.
— Неужели они не видят, что мы пытаемся уйти как можно скорее? — Заслонив голову рукой, северянин укрывался от града мелких шишек. Несмотря на скромные размеры, они тем не менее, пущенные с большой высоты, ударяли весьма больно.
— Вероятно, не видят. — Теперь Накер уже хватал ртом воздух. Эхомбе было ясно, что их новый спутник долго не продержится. Надо что-то предпринимать, вот только что? Как бороться с противником, который находится вне досягаемости и практически невидим?
Симне показалось, что он нашел решение.
— Сделай же что-нибудь, Этиоль! Посшибай их с верхушек, преврати их в тритонов, произнеси заклинание, чтобы попадали с этих веток, как камни!
— Ну сколько раз мне повторять, Симна… я не волшебник! Я только могу воспользоваться тем, что мне дали более мудрые люди. — Глянув вверх, пастух отпрыгнул в сторону, и как раз вовремя, чтобы увернуться от шишки величиной с пивную кружку и почти такой же тяжелой.
— Тогда используй меч из небесного металла! Вызови звездный ветер и выдуй их прочь из леса!
— Не думаю, что это разумно. С ветром, который несется меж звезд, шутки плохи. Его нельзя сводить на землю всякий раз, когда возникает какая-нибудь сложность. — Этиоль на бегу помахал в сторону окружающих их величественных деревьев. — Я мог бы попробовать низвести ветер, но, вызвав, им нелегко управлять. Он способен повалить вместе с гроутами все деревья в лесу. Легче выдержать удары семенных коробочек, нежели падающих деревьев.
— В твоем мешке… — Симна устал бежать. Ему хотелось остановиться и драться, однако он сомневался, что их противник окажет ему такую любезность. А даже если бы гроуты на это пошли, то сражаться с трехфутовыми невидимками было бы непросто. — В твоем мешке всегда что-нибудь найдется! Волшебный амулет, или порошок для дыма, который спрячет нас, или еще одна фигурка вроде той, которая вызвала юную Фасталу.
— Меч Фасталы здесь был бы столь же бесполезен, как наше собственное оружие. — Пастух искал место, где можно было бы остановиться и хотя бы как-то укрыться от обстрела древесных обитателей. — И у меня нет никаких магических снадобий и волшебных штучек. Но у меня есть идея.
— Глевен свидетель, я предпочел бы амулет, — прокричал Симна, — однако сейчас согласен и на идею. Если она стоящая.
Здесь не было ни пещер, ни построек, где можно спрятаться, но они наткнулись на расщепленное молнией дерево, основание которого напоминало шалаш. Тут путники и укрылись от непрекращающегося дождя колючих снарядов. На ветвях скопилось множество сверкающих глаз, и проворные, хотя и молчаливые гроуты продолжали забрасывать это временное убежище шишками.
Сбросив со спины котомку, Эхомба запустил руки в ее недра и наконец нашарил то, что искал.
Когда пастух вытащил руку, у него в пальцах обнаружилась тонкая неправильной формы пластина величиной с ладонь, которая с одной стороны была из темно-серого металла, а с другой — из превосходно отшлифованного стекла. Отражающая поверхность была сильно исцарапана, а металл изъеден ржавчиной и зазубрен. Вещица напоминала разбитый кусок зеркала.
— Что это? — спросил северянин с явным сомнением. — Похоже на зеркало. Эхомба кивнул:
— Осколок старого зеркала. Фамильная ценность семьи Ликулу.
— И только-то? — Симна с недоумением уставился на своего долговязого спутника. — Простое зеркало? Зачем ты таскаешь с собой зеркало? Кажется, я не замечал, чтобы ты особенно внимательно следил за своей внешностью. — В его голосе затеплилась надежда. — Это ведь не простое зеркало, правда? Оно обладает какими-нибудь особенными свойствами и помогает тебе побеждать врагов?
— Нет, — сказал Эхомба без всякого выражения, — это всего-навсего зеркало. Приспособление, дающее людям возможность видеть себя такими, какие они есть.
— Тогда что от него пользы?
Метательный снаряд шлепнулся совсем рядом с правой ногой северянина, и он попробовал втащить ее поглубже в нору. Но места уже не оставалось. Гроуты же, видя, что их добыча попала в ловушку, становились все более дерзкими и спускались на нижние ветви, дабы было удобнее целиться. Мерцающие фасеточные глаза ярко-синего и зеленого оттенков начали сливаться в единое целое. А выше и ниже их сорванные сосновые шишки, казалось, плавали в воздухе.
— Солнце пока еще высоко и светит очень ярко. — Крепко сжав зеркало в руке, Эхомба приготовился выйти из-под прикрытия расщепленного дерева. — Глаза у гроутов большие. Если мне удастся направить на них солнечный свет и ослепить одного-двух, то остальные, возможно, испугаются и убегут. — Он бросил взгляд на друга. — Вот для чего я ношу его с собой: чтобы отражать солнце. В моей стране, когда кто-нибудь попадет в беду, это наилучший способ подать сигнал о помощи на большое расстояние.
— Лучше бы у меня были лук и стрелы. — Чуть высунувшись вперед, Симна попытался отыскать ближайшего из древолазающих мучителей. — Но если ты считаешь, что стоит попробовать…
Пастух не стал ждать, пока Симна выскажет свое мнение. Выйдя на открытое место, он нашел две пары шевелящихся глаз и наклонил осколок зеркала. Солнечные лучи, пробивавшиеся между деревьями, отразились от стекла и ударили вверх, танцуя вокруг голов гроутов. Это было трудное и рискованное предприятие. Подвижные гроуты редко оставались на одном месте.
Дальше случилось неожиданное. Накер смотрел как завороженный, а вот Симна не удивился. В обществе пастуха он привык ожидать неожиданностей.
Заметив в зеркале не отраженное солнце, а самих себя, сначала один, потом два, затем дюжина невидимых шишкометателей начали слезать и спрыгивать с веток и собираться словно загипнотизированные перед зеркалом. Скоро все воинство столпилось перед Эхомбой, глядя в исцарапанное отражательное стекло. Жутковатое было зрелище: более двух десятков комплектов фасеточных глаз плавали над подлеском.
Вблизи путешественники рассмотрели, что невидимый мех гроутов не делал гроутов совершенно прозрачными. Когда какой-нибудь из них двигался медленно, то воздух подрагивал, что напоминало Эхомбе горячие волны, поднимающиеся от поверхности песка в пустыне.
Симна обнажил меч. Его голос был таким же кровожадным, как и выражение лица. Протиснувшись вперед, черный кот встал рядом с ним.
— Отлично, братец. Погипнотизируй их еще немножко, пока я до них доберусь. — Он для пробы взмахнул оружием. — Мне всего-то нужно метить им в глаза. Ты их собрал вместе, и я сумею каждым ударом сразить сразу нескольких.
— Не надо, — промолвил Эхомба. — Стой на месте. По крайней мере еще минуту. Они не загипнотизированы. Это… что-то другое.
Северянин был в нерешительности. Алита тоже замер, издав глубокое горловое рычание.
— Не понимаю тебя, братец. Другого такого случая может и не представиться.
Он хотел добавить что-то еще, когда ближайший к зеркалу гроут внезапно издал удивленный, пронзительный визг, первый звук, который путешественники услышали от своих невидимых противников. Подпрыгнув прямо вверх, гроут быстро повернулся и исчез. Подобравшись поближе, чтобы занять место, освобожденное неожиданно убежавшим собратом, еще две пары глаз резко отпрянули назад. Предполагаемые губы издали панический крик, и стая бросилась наутек.
Все произошло в считанные мгновения. Только что гроуты стояли тут, столпившись вокруг осколка зеркала величиной с ладонь, а в следующую секунду их глазные яблоки уже разбегались во всех направлениях, чтобы спрятаться в лесной чаще.
Симна с облегчением вложил меч в ножны. Нерешительный Накер наконец выбрался из-под прикрытия расщепленного дерева. Отыскав подходящее пятно солнечного света, Алита начал прихорашиваться.
— Ради Гороки, что случилось? — Симна посмотрел на дуга. — Ты не мог ослепить их всех. Мне даже кажется, что ты никого из них не ослепил.
— Я тоже так думаю. — Эхомба повернулся к своим озадаченным спутникам. — Единственное, что мне приходит в голову: — они увидели себя в зеркале — впервые в жизни. Поскольку гроуты невидимы для нас и для Алиты, они, возможно, невидимы и самим себе. — Он медленно поднял отражательный осколок. — Хорошее зеркало показывает все таким, какое оно в действительности. Наверно, они увидели, как выглядят под своим невидимым мехом.
Остолбенение сменилось хохотом, и Симна весело проревел:
— Клянусь Гуквотом, им, должно быть, не понравилось то, что они увидели! — Утирая слезы, северянин подошел к высокому товарищу. — Думаю, все зеркала разные. — Он потянулся за осколком. — Дай-ка взглянуть.
К его удивлению, Эхомба отвел руку в сторону.
— Ты уверен, друг Симна?
Тот нетерпеливо нахмурился.
— Уверен? В чем уверен?
— Что ты хочешь увидеть себя таким, какой ты есть? — Тон пастуха был совершенно серьезным. С другой стороны, решил Симна, пастух всегда говорит серьезным тоном. Быстро протянув руку, он выхватил осколок полированного стекла из пальцев своего спутника.
— Зеркало — оно и есть зеркало. Кроме того, я и так знаю, какой я.
— Тогда зачем тебе смотреть еще раз? — тихо спросил Эхомба. Но Симна, казалось, не расслышал его.
Самодовольно ухмыляясь, северянин повернул зеркало в ладони и, шутливо приосанившись, поднес его к лицу на расстояние вытянутой руки. Было ясно, что он не придавал всему этому никакого значения. Результат же получился в высшей степени безрадостный.
Симна смотрел в зеркало, и ироническая улыбка медленно сходила с его лица. На ее месте появилось мрачное выражение которого путники никогда не видели у беспечного, жизнерадостного товарища. Оно его сразу состарило: уголки глаз опустились, губы крепко сжались в узкую линию, в лице не осталось ни живости, ни веселости. Казалось, что северянин смотрит не в зеркало, даже не на свое собственное отражение, а на нечто гораздо более глубокое и несравненно более важное.
Что это было, никто из них не знал. Прежде чем они успели спросить или взглянуть на отражение в зеркале, Симна опустил его. Он впал в состояние глубокой задумчивости, столь же сумрачное, сколь и неожиданное.
— Симна? — Немного наклонив голову к спутнику, Эхомба попробовал заглянуть в его потупленные глаза. — Симна, друг мой, как ты себя чувствуешь?
— Что? — Северянин с усилием вынырнул из бездны мрачных размышлений. — Все нормально, братец. Я в порядке.
— Что ты видел? — Подошедший Накер с любопытством смотрел на кусок полированного стекла и металла, покачивающийся в пальцах товарища.
— Видел? — Стараясь воскресить свое прежнее добродушное и беспечное «я», Симна подбросил зеркало вверх, посмотрел, как оно несколько раз перевернулось, и ловко поймал неудобный продолговатый осколок одной рукой. — Себя, разумеется. Что еще можно увидеть в зеркале, кроме самого себя?
— Ну-ка дай мне тоже взглянуть. — Коротышка протянул нетерпеливые пальцы.
С показным безразличием, которого не ощущал, Симна вручил ему осколок. Накер быстро поднял зеркало к лицу и выжидательно заглянул в него.
Оттуда на него грустно смотрел Накер Сведущий. Но не тот, что стоял на тропинке прямо и уверенно, с ясным взглядом и чистой кожей. Лицо, назойливо таращившееся из зеркала было лицом того Накера, которого Эхомба с товарищами нашел пьяного и грязного, валявшегося в замусоренном проулке в собственной блевотине. Желтоватые слюни текли из угла полуоткрытого рта, в кожу глубоко въелась грязь, а взъерошенные волосы так спутались, что вызывали отвращение даже у небрезгливых паразитов. Это было лицо человека, обреченного на короткую и убогую жизнь в беспробудном пьянстве и нищете.
Он отмежевался от отражения и всего того, что оно о нем рассказывало, быстро отдав зеркало северянину.
— Что-то здесь не так. Это не я. Не настоящий я. Это отражение того, каким я был. — Накер сердито повернулся к Эхомбе. — Зачем ты мне это показал? Зачем?
— Я тебе этого не показывал. — Голос пастуха ничуть не изменился. — Ты хотел посмотреть в зеркало и попросил его у Симны. Помнишь?
— Ну, это не так. Все не так. — Раздраженный Накер отвернулся от них обоих.
— Не спорю, — кивнул Эхомба. — Тебе надо бы спросить Ликулу… Что касается меня, то я носил его с собой, чтобы сигналить, а не как обычное зеркало.
— Так или иначе, это не обычное зеркало, братец. — Симна крепко сжал прямоугольник поцарапанного стекла. Громкое пыхтение у них за спиной напомнило о присутствии Алиты.
— Я хочу взглянуть. Видел свое отражение только в стоячей воде.
— Ага, отличная мысль! — К северянину вернулась его былая жизнерадостность, и он с готовностью подставил зеркало коту, при этом подмигивая спутникам. Симна с нетерпением ждал, как отреагирует это величественное и нестерпимо высокомерное животное. — Вот. Нормально? Хорошо себя видишь?
Светящиеся темно-желтые глаза слегка сузились, поглядев в зеркало.
— Да, прекрасно, — медленно кивнул кот. — Примерно так, как и должно быть.
Выжидательная ухмылка Симны, словно говорившая «Полюбуйся!», сменилась неуверенным взглядом. Нахмурившись, он дал знак Накеру подойти и подержать зеркало. Как только маленький человечек взялся за прямоугольник, северянин обошел его и встал рядом с большим котом, прижавшись к массивному телу, дабы лучше рассмотреть отражение хищника. Под таким углом Симне было видно не так хорошо, как Алите; тем не менее сходство в зеркале было вполне очевидным.
Из стекла на него смотрело гордое и властное лицо; черный кот отражался во всей своей зрелой силе и великолепной мужественности. В сущности, настолько великолепной, что отражение в зеркале не только было окутано бледным золотистым ореолом, но даже искрилось. Черная грива превратилась в сверкающее, струящееся сияние охристого индиго, обрамлявшее весь остальной царственный облик изумительной лучезарностью.
С мягким урчанием Алита равнодушно отвернулся от зеркала.
— Да, примерно так, как и должно быть.
Багрянец, заливший щеки Симны, не имел ничего общего с избытком солнечного света.
— Не может быть! — Обежав вокруг Эхомбы и встав перед ним, он потряс исцарапанным стеклом перед лицом пастуха. — Накер прав! Здесь что-то не так. Это противоестественное зеркало одержимо злым духом. Тем, которому доставляет удовольствие издеваться над нами.
Эхомба как мог старался успокоить спутника:
— Возможно, ты и прав, Симна. Но не требуй от меня объяснений. Я уже говорил тебе: это подарок, один из многих, что мне второпях надавали, когда я покидал деревню. Для меня это просто зеркало. Кусок полированного стекла, который отражает вещи такими, какие они есть… и не знаю, какими еще свойствами он может обладать. Чтобы лучше понять это, тебе пришлось бы…
— Спросить Ликоулду, или как там ее зовут. Ага. — Расстроенный северянин хотел было вернуть зеркало владельцу, но передумал. — Эй, братец, а почему бы и тебе не посмотреть?
Эхомба дружелюбно улыбнулся:
— Я уже знаю, как выгляжу.
— Знаешь, стало быть? — Симна прищурился, и глаза его сверкнули. — Так я и думал. Именно так мы все и думали. — Он поднял зеркало к бесстрастному лицу друга. — Ну, давай, Этиоль, посмотри. А может статься, у тебя, как у великого кудесника, настоящее отражение несколько отличается от того, чего можно было бы ожидать?
Прежде чем ответить, пастух секунду помедлил.
— Ладно, давай сюда. Мы только теряем время. — Взяв зеркало и держа его у груди, он взглянул вниз. — Какая неожиданность, Симна. Я вижу себя.
— Ага, вот только какого себя? — Шагнув к товарищу, низкорослый северянин изо всех сил старался увидеть отражение пастуха. — Ну-ка, опусти его немного и дай мне взглянуть.
— И мне, — поспешил присоединиться любопытный Накер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38