Острова Самоа были открыты в 1722 г. голландским мореплавателем Роггевеном, а в 1768 г. обследованы французской экспедицией Бугенвиля. В начале XIX в. здесь стали селиться беглые матросы, торговцы, разные европейские авантюристы. В 1830 г. на Самоа прибыли английские миссионеры, которые начали распространять среди островитян христианство.
К середине XIX в. архипелаг превратился в арену борьбы между немецкими, американскими и английскими дельцами, которых поддерживали консулы соответствующих держав. Колонизаторы разжигали междоусобные войны и за огнестрельное оружие получали у враждующих вождей земли и различные привилегии.
Особенно активно действовала крупная немецкая компания «Годефруа унд зон» (после 1878 г. — «Дойче хандельс унд плантаген гезельшафт дер Зюдзее цу Гамбург») — отвратительный колониальный спрут, протянувший свои щупальца ко многим островам Тихого океана. На захваченных у самоанцев землях немецкая фирма создала обширные плантации кокосовых пальм. Для их обработки она ввезла тысячи колониальных рабов, обманом или силой завербованных на островах Меланезии и Микронезии. Свист бича, не умолкавший на немецких плантациях, красноречиво напоминал о печальной судьбе, уготованной фирмой островитянам Тихого океана.
Соперничество консулов трех держав, поддерживавших разные группировки самоанской знати, интриги иностранных торговцев, наживавшихся на междоусобных войнах, все более осложняли обстановку на островах. На Самоа лилась кровь, приходили в запустение сады и плантации, военные корабли колонизаторов сжигали беззащитные деревни. Междоусобицы, голод, усиление эксплуатации, а также болезни, занесенные чужеземцами, приводили к неуклонному уменьшению численности самоанцев. Ко времени прибытия Стивенсонов на Самоа там оставалось около тридцати тысяч коренных жителей — почти вдвое меньше, чем было в начале XIX в.
В 1881 г. три державы договорились признать самоанским «королем» верховного вождя Малиетоа Лаупепу. Но смута на островах не прекратилась. Лаупепа в 1885 г. поссорился с немцами, и они стали поддерживать его соперника Тамасесе. Немецкие колонизаторы все более наглели. Воспользовавшись фактическим преобладанием Германии на Самоа и отсутствием единства среди своих английских и американских конкурентов, они в 1887 г. свергли Лаупепу, отправили его в изгнание, а «королем» провозгласили Тамасесе. Немецкий капитан Брандейс, назначенный «премьер-министром», обложил всех самоанцев высокими налогами и, опираясь на немецкие военные корабли, попытался кровавыми репрессиями упрочить свое положение на островах.
Эти разбойничьи действия переполнили чашу терпения самоанцев. Во главе недовольных встал вождь Матаафа, смелый и решительный человек, пользовавшийся большой популярностью на островах. Воины Матаафы победили войско Тамасесе. Немецким властям пришлось отозвать Брандейса. Уязвленный этой неудачей, германский консул приказал бомбардировать с моря деревни сторонников Матаафы. В ночь на 18 декабря 1888 г. немцы попытались разоружить самоанских воинов, расположившихся на ночлег в деревне Фангалии. Но немецкий десант встретил решительный отпор и вынужден был поспешно отступить на корабль, потеряв двадцать человек убитыми и тридцать ранеными. Это была большая моральная победа самоанцев.
Обеспокоенные агрессивными действиями немцев, явно стремившихся к безраздельному господству на Самоа, правительства Англии и США направили в самоанские воды свои военные суда. Обстановка все более накалялась, так как каждый из адмиралов получил от своего правительства воинственные инструкции. Неизвестно, чем закончились бы эти военные приготовления, если бы не вмешались силы природы.
16 марта 1889 г. на Апию обрушился страшный ураган. Все немецкие и американские военные корабли были выброшены на берег или разбились на рифах. Погибло около ста пятидесяти моряков. Уцелел только английский фрегат «Каллиопа», смело вышедший в открытое море в разгар урагана.
Катастрофа в Апии несколько охладила горячие головы в столицах заинтересованных держав. В Берлине собралась конференция по самоанскому вопросу, в которой приняли участие представители Германии, Англии и Соединенных Штатов.
Генеральный акт Берлинской конференции, подписанный 14 июня 1889 г., предусматривал возвращение из ссылки и восстановление на самоанском «престоле» Малиетоа Лаупепы. Но всеми его действиями должен был руководить европейский «советник» — главный судья, наделенный огромными полномочиями. Апия с окрестностями была изъята из-под юрисдикции самоанского «короля» и объявлена «нейтральной территорией»; управление ею возлагалось на муниципальный совет во главе с президентом. Как президент, так и главный судья назначались по согласованию между тремя договаривающимися сторонами и должны были действовать в тесном контакте с консулами этих государств. Для рассмотрения земельных претензий иностранных поселенцев и проверки их «прав» на уже захваченные у самоанцев территории учреждалась земельная комиссия трех держав.
В Генеральном акте конференции содержалось заверение, что Германия, Англия и США будут уважать «свободу и независимость» Самоа. Но практически они установили над архипелагом совместный протекторат. Достигнутое соглашение не могло принести сколько-нибудь длительного мира и спокойствия на Самоа, так как оно не соответствовало интересам и обычаям самоанцев и не обеспечивало эффективного управления островами. Более того, Берлинское соглашение означало лишь передышку в борьбе держав за господство над архипелагом.
После длительных переговоров с участием посредников три державы договорились назначить главным судьей шведского чиновника Конрада Седеркранца, а президентом муниципального совета Апии — молодого немецкого аристократа барона Зенфта фон Пильзаха. Седеркранц прибыл на Самоа лишь в декабре 1890 г., а Пильзах еще позднее — в апреле 1891 г. Отсутствие административных способностей у этих двух уполномоченных великих держав, их недальновидность, корыстолюбие и злоупотребления еще более обнажили пороки режима, навязанного самоанцам Берлинской конференцией.
Не очень-то церемонясь с иностранными поселенцами, Пильзах и Седеркранц еще более грубо и высокомерно обращались с коренным населением архипелага. Они не привлекли в новые органы власти ни одного самоанца, не считались с местными обычаями, заточали в тюрьму самоанских вождей, а «короля» Лаупепу — слабого и безвольного человека, морально сломленного за годы ссылки, — превратили при поддержке консулов трех держав в послушную марионетку. Такой образ действий президента и главного судьи вызывал растущее возмущение у островитян. На деревенских и окружных фоно ораторы-самоанцы гневно осуждали режим, навязанный их стране Берлинской конференцией. Переходя от слов к делу, самоанцы в некоторых местах перестали платить налоги.
Неуклюжие, необдуманные действия Седеркранца и Пильзаха, их диктаторские замашки и финансовые злоупотребления возбудили недовольство у многих иностранных поселенцев, включая Стивенсона и его жену. Но если недовольные иностранцы, как правило, заботились лишь о сохранении «престижа белого человека» и своих собственных интересах, то Льюис и Фэнни видели в действиях этих двух горе-администраторов прежде всего посягательство на свободу и независимость островитян, наступление на основы самоанского жизненного уклада.
Стивенсон председательствует на собраниях протеста, устраиваемых белыми жителями Апии, составляет петиции властям (тут пригодились его юридические познания!). Пытаясь изменить положение на Самоа, он решает привлечь внимание мировой общественности к происходящим здесь событиям.
Льюис посылает несколько разоблачительных писем в лондонскую газету «Таймс». Отложив на время работу над очередным романом, он в 1892 г. заканчивает книгу «Примечание к истории восемь лет волнений на Самоа». В этом публицистическом произведении, основанном как на официальных документах и свидетельствах очевидцев, так и на его собственных впечатлениях, писатель рассказал о трагическом положении самоанцев в условиях колониального режима, насаждаемого чужеземцами, о «неистовстве консулов», о многочисленных вооруженных расправах над островитянами, о бесчинствах Пильзаха и Седеркранца.
Всемирная известность Льюиса как писателя обеспечила опубликование его писем в «Таймс», а также издание книги «Примечание к истории». Но буржуазное общественное мнение Англии и США отнеслось к его страстным выступлениям в защиту самоанцев как к «чудачеству» писателя, как к досадной помехе его художественному творчеству. Острее реагировали германские власти. Весь тираж немецкого перевода книги Стивенсона подвергся сожжению, а на его издателя наложили крупный штраф. Таков был ответ германского правительства на содержащийся в книге призыв к кайзеру Вильгельму положить конец немецким бесчинствам на Самоа и оградить права островитян.
Между тем положение на Самоа еще более обострилось в результате ссоры между Лаупепой и Матаафой. Матаафа, провозглашенный в 1888 г. верховным вождем после победы над Тамасесе, продолжал считать, что ему должны принадлежать плоды победы. Вожди округа Малие передали Матаафе титул Малиетоа, и это, по самоанским обычаям, еще более упрочило его права. Лаупепа, который, по-видимому, тяготился своей ролью «короля-марионетки», одно время был склонен признать верховенство Матаафы. Но против этого решительно выступили консулы Германии, Англии и США. Дело в том, что в секретном приложении к Генеральному акту Берлинской конференции была зафиксирована договоренность трех держав ни в коем случае не допускать Матаафу на самоанский «престол». Это объяснялось рядом обстоятельств. Колонизаторы опасались независимого образа действий Матаафы, его смелости и решительности и предпочитали иметь дело с более «покладистыми» вождями. Кроме того, германские власти не могли простить Матаафе разгром отряда немецких моряков возле деревни Фангалии, а английские протестантские миссионеры, которые имели высокопоставленных покровителей в Лондоне, недолюбливали Матаафу, так как он был обращен в католицизм французскими миссионерами.
31 мая 1891 г. между Матаафой и Лаупепой произошел открытый разрыв. Матаафа переехал из столицы в деревню Малие (двенадцать километров от Апии). Сюда начали стекаться его сторонники. Над Самоа снова стали сгущаться тучи кровопролитной войны.
Симпатии Стивенсонов были на стороне Матаафы. Этот вождь привлекал их не только своими личными качествами, выгодно отличавшими его от «короля-марионетки». Льюису и Фэнни были глубоко симпатичны попытки Матаафы и его сторонников защитить островитян от чужеземных угнетателей, отстоять их право на независимое существование.
На протяжении двух лет Стивенсон регулярно посещал деревню Малие, хотя Матаафа был объявлен мятежником. Писатель понимал, что новая междоусобная война принесет островитянам лишь горе и разрушения, что ею воспользуются алчные чужеземцы, чтобы еще туже затянуть петлю на шее самоанского народа. Поэтому он убеждал Матаафу помириться с Лаупепой, чтобы, как записала Фэнни в своем дневнике, «оба работали вместе для блага и процветания Самоа». Стивенсон выступил посредником между двумя вождями. По его настоянию Матаафа в 1892 г. выразил готовность разделить власть с Лаупепой, стать при нем чем-то вроде «вице-короля» или «премьер-министра». Но представители трех держав запретили «королю» принять это предложение.
Весной и летом 1892 г. перевес сил был на стороне Матаафы. Но пока этот «мятежный» вождь по совету Льюиса вел переговоры об улаживании конфликта мирным путем, представители трех держав, особенно немецкий консул, принимали меры для укрепления войска Лаупепы и ослабления позиций Матаафы на островах. Угрозами и посулами им удалось заставить часть самоанских вождей перейти на сторону «короля» или хотя бы отказаться от активной поддержки Матаафы. После этого был взят курс на вооруженное подавление «мятежа».
В июне 1893 г. начались вооруженные столкновения. Но происходили лишь мелкие стычки, так как островитяне весьма неохотно участвовали в братоубийственной войне. Однако 7 июля правительственные войска получили строгий приказ выступить из Апии и занять боевые позиции возле поселка Ваилеле. 8 июля здесь произошло решающее сражение, в котором сторонники Матаафы потерпели поражение. Матаафа отступил на остров Савайи, а оттуда переправился на островок Маноно, чтобы там подготовиться к продолжению борьбы. Исход ее еще не был решен, так как в лагере победителей начались раздоры: приверженцы Тамасесе, отомстив Матаафе за разгром 1888 г., не желали далее поддерживать Лаупепу. Но тут в войну открыто вмешались великие державы.
16 июля в Апию прибыл английский крейсер «Катумба». Его командир вручил консулам запечатанные пакеты: правительства трех держав предписывали им оказать прямую вооруженную поддержку Лаупепе с целью скорейшего подавления «мятежа».
В соответствии с полученными инструкциями два немецких военных корабля и «Катумба» с консулами на борту отправились к Маноно. Матаафе предъявили ультиматум: если он и его сторонники немедленно не сложат оружие, островок будет подвергнут с моря беспощадной бомбардировке. Чтобы спасти жизнь и имущество мирных жителей, Матаафа капитулировал. Но как только пленников доставили на военные суда, воины Лаупепы, следовавшие в лодках за кораблями чужеземцев, устроили на Маноно кровавую резню и предали огню дома и плантации.
Так закончилась попытка Матаафы преградить путь чужеземным пришельцам. Самого Матаафу и 13 его ближайших сподвижников колонизаторы отправили в ссылку на захваченные Германией Маршалловы острова, а 27 вождей более низкого ранга заточили в тюрьму в Апии. На деревни, участвовавшие в «мятеже», была наложена большая контрибуция.
Льюис и Фэнни тяжело переживали ужасы братоубийственной войны и поражение Матаафы. Сразу же после сражения у Ваилеле Льюис участвовал в превращении одного из общественных зданий в госпиталь и помогал там при операциях. Писатель укорял себя за то, что отговорил Матаафу от вооруженного выступления в 1892 г., когда соотношение сил было более благоприятным, хотя, как показали последующие события, три державы все равно лишили бы его плодов победы. Все, что теперь мог сделать Льюис, — это попытаться облегчить участь пленников и других сторонников Матаафы. И он публично обвинил консулов, нового главного судью и других белых чиновников в вероломстве и потребовал прекращения репрессий, предупредив, что сообщит об их поведении мировой общественности. Писатель уединился за письменным столом и взялся за перо — свое самое грозное оружие. В Лондон — в газеты и членам парламента — ушло несколько негодующих писем, в которых Льюис поведал правду о войне, спровоцированной белыми пришельцами, и жестокостях, которые творились с их ведома или даже по их приказу.
Чтобы немного оправиться от пережитого потрясения, Стивенсон в октябре 1893 г. совершил поездку на Гавайские острова. Но здесь он столкнулся с еще одним проявлением империалистической колониальной политики: за несколько месяцев до его приезда поселенцы-янки под руководством посланника США и при активной поддержке американских военных моряков свергли гавайскую королеву Лилиуокалани, создали марионеточную «республику» и сразу же обратились в Вашингтон с «просьбой» присоединить ее к Соединенным Штатам.
Гавайская «революция» и последние события на Самоа, по-видимому, на многое открыли глаза писателю. Стивенсон увидел в них определенную закономерность и понял, что дело не столько в людях типа Седеркранца и Пильзаха, которых он еще недавно считал главными носителями зла, сколько в их хозяевах, пребывающих в Берлине, Лондоне и Вашингтоне. Если в декабре 1891 г. Льюис, судя по записям Фэнни, считал, что наименьшим злом для самоанцев будет установление над их островами английского протектората, то теперь его взгляды существенно изменились. Находясь на Гавайях, он сказал в беседе с американскими журналистами: «Я вижу только один выход из положения — выполнить требование самоанского народа об аннулировании Берлинского акта. Три державы должны полностью уйти, оставить туземцев в покое и позволить им управлять островами по собственному усмотрению… Это может отразиться на торговле и, конечно, на нынешнем положении всех иностранцев… Но в конце концов нужно заботиться не о докторе, а о пациенте».
Вернувшись в Ваилиму, Стивенсон возобновил хлопоты о своих самоанских друзьях. Он послал с оказией томящемуся на чужбине Матаафе коренья кавы для приготовления церемониального напитка и другие подарки, стал демонстративно заботиться о вождях, заточенных в тюрьму Апии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31