— Нет, — жёстко возразила Базарова. — Из твоего утверждения следует только, что джекки не пытаются достигнуть гармонии.Эвелин фыркнула.— Похоже, повышение в должности им скоро не светит, да?Вера сказала:— Мува говорят, что джекки не стараются, не стремятся к гармонии, но я не знаю — может быть, это всего лишь болтовня. На самом деле достоверных сведений о джекках почти ни у кого нет — это я точно знаю. Стоит заговорить о них — и слышишь одно и то же: воришки, паразиты, крадут все, что плохо лежит, и так далее.В это мгновение послышался знакомый стук в дверь. Пришёл Гордон. Росс встал, чтобы впустить его в комнату.Эш вошёл и принёс с собой аромат дождя.— Там гроза разыгралась, — сообщил он.— Правда? — улыбнулась Риордан и принюхалась, пытаясь уловить запах озона, но он уже успел улетучиться. Стерильно чистый воздух пах, как обычно, а окна, чтобы выглянуть, в комнате не было. Эвелин подавила внезапный наплыв клаустрофобии и перешла к более сложным упражнениям.— Есть новости? — спросила она, оглянувшись через плечо.Эш покачал головой.— Статус-кво Статус-кво от status quo (лат.) — идиоматическое выражение, обозначающее существующее или существовавшее, как правило, неизменное положение вещей.
, — сказал он, усевшись на пол, и Павлова подала ему его порцию еды. — Показатели загрязнения воздуха все ещё высокие?— Да, — ответила Вера. — Очень высокие.Она закончила ужин и облизнула губы.Эвелин разглядывала Ирину. Та методично пережёвывала пищу — бесстрастная и равнодушная, словно рядом с ней никого не было и не велись никакие разговоры. Может быть, есть какие-то причины, о которых они умалчивают, побудившие этих двоих искать работу в разных местах?«Ну, это совсем не обязательно», — решила американка.Базарова, по крайней мере, была целиком и полностью предана делу.«Интересно, а Вера хотя бы догадывается о том, насколько раздражает свою напарницу?»Риордан хлопнула в ладоши, крутанулась на месте и этим закончила свою разминку, а потом села рядом с мужем. Как она была рада тому, что он сейчас рядом с ней. Пусть её терзала клаустрофобия, пусть порой она теряла покой — хотя бы Росс был рядом. Вот бы и всем так: спокойно заниматься своим делом, чтобы по вечерам не тянуло побродить в одиночку.Мердок запрокинул голову.— Вот я и думаю — и мне эта мысль покоя не даёт с самого первого брифинга: кто тут принимает решения? Йилайлы следят за нами, когда мы работаем? Или всякие там виригу шпионят, а потом рапортуют хозяевам? Или это происходит как-то ещё?— Это нам тоже следует выяснить, — спокойно произнёс Гордон.Эвелин заметила, как напряглись остальные.— А я жалею, — сказала она, — что у нас нет телевизоров. Я была бы согласна даже местные программы смотреть. Сидеть по вечерам в этих комнатушках — это же с ума можно сойти.Обе женщины живо отреагировали на её слова, и Риордан охватило сочувствие, но она постаралась не выказывать своих чувств; начальство на Земле тревожила проблема того, как будут работать вместе в полевых условиях агенты-супруги, но, наверное, боссам и в голову не приходило, какое это счастье — застрять где-нибудь с тем, кого ты любишь, и наоборот: какое мучение терпеть общество человека, с которым тебя, кроме работы, ничего не связывает.Росс сдвинул брови.— Да, и это тоже, — кивнул он. — Расслоение — и одновременно навязываемый конформизм. Насколько я понимаю, нурайлы держатся совсем обособленно. Мы понятия не имеем о том, во сколько оценивается наш труд. У нас нет никакого доступа к новостям, вообще к любой информации, мы даже к местным развлечениям доступа не имеем.— Это-то я могу объяснить, — сказал Эш, разминая затёкшую шею. Выражение его лица, по обыкновению, было спокойным, только синие глаза смотрели устало.— У каждой расы — свои собственные развлечения. Я замечаю это, когда мне приходится колесить по городу. Йилайлам, похоже, безразлично, чем другие занимаются у себя по домам. К примеру, никто не отбирал у нас ноутбуки, никто не арестовал за обмен короткими сигналами. Но ведь кто-то должен был об этом узнать. Техника тут на таком высоком уровне, что было бы странно предполагать обратное.Ирина кивнула.— Это так. Я видела, как мува собирались вокруг своего жийона… — Взмахнув тонкими руками, она жестами изобразила круглое плоское блюдо, которое ставили посередине стола, любуясь проецируемыми им пейзажами. — Мне показалось, что там всего лишь мува, плывущие под водой, но они просто глаз не отрывали от этих картин.— Верно. И слышался вроде бы плеск, — добавила Павлова с усмешкой. — Я такое тоже видела. — На миг её круглая мордашка стала очень серьёзной.— Но это для них дело сугубо личное. Они смотрят жийон, только когда рядом нет других нурайлов.«Отличная шпионская работа», — подумала Эвелин и мысленно прибавила русским женщинам по паре очков.Они успели заметить больше, чем она с мужем. Ей снова — сильнее, чем прежде, — захотелось выйти на разведку, но она подавила это стремление. Если бы она отправилась на вылазку, то же самое сделал бы и Росс, а он всегда слишком сильно рисковал. Стоило Риордан вспомнить о том, что случилось с биологом из русской экспедиции, и она сразу трезвела и окончательно теряла желание давать мужу повод для риска.Американка украдкой посмотрела на Мердока — как раз вовремя, чтобы поймать на себе взгляд его прищуренных глаз из-под нахмуренных бровей. О чем он думал? На этот раз угадать его мысли Эвелин не смогла.— Я устала, — неожиданно проговорила Базарова. — Пожалуй, пора спать.Вера зевнула.— Должна признаться, у меня почти весь день болела голова, и мне тоже нужно хорошенько поспать.Гордон улыбнулся и сказал:— Может быть, в воздухе что-то не то? У меня тоже словно череп раскалывается.Павлова отозвалась:— К той пыльце, которую определяет в воздухе мой анализатор, у нас иммунитет. Но можно предположить, что есть какие-то ещё аллергены, которых наша аппаратура не фиксирует.Эш понимающе кивнул.— Вероятно, так и есть. Аллергическая планета! Что ж, на этой приятной ноте я, пожалуй, со всеми попрощаюсь.Он встал и вышел следом за русскими, которые тоже пожелали супругам спокойной ночи.Отвернувшись от закрывшейся двери, Росс спросил у жены:— У тебя нет ощущения, что все друг от друга подустали?Эвелин покачала головой.— У меня такое чувство, что всем паршиво, только никто не желает в этом признаваться.Она решила, что не станет упоминать о взгляде, брошенном Ириной на Веру, не станет, пока сама не убедится в справедливости своих подозрений. Рассуждать о чем-то без веских доказательств — это слишком сильно походило бы на сплетни, хотя единственным, с кем Риордан планировала поделиться своими выводами, был её муж. Она не хотела портить его отношение к коллегам, тем более что Базарова, в чем у Эвелин не было никаких сомнений, была очень и очень наблюдательной особой.— Не только им погано, — к удивлению жены, объявил Росс. — Признаться, жутко трудно сосредоточиться на работе, когда так башка трещит.— Ты ничего не говорил, — озабоченно проговорила женщина.Он пожал плечами — так, что сразу стало ясно, как ему неприятно признаваться в собственной слабости.— А чего скулить? От жалоб только ещё тоскливее.— Сказать, что у тебя голова болит, — это ещё не скулить, — рассудительно заметила Риордан. — Между прочим, у меня тоже голова весь день ноет. Даже не столько голова, сколько шея.Мердок посмотрел на жену и нахмурился.— Гордон говорит: аллергия, но, может, дело не только в этом. Думаешь, мы заболеваем? Не только мы с тобой, а вся группа?— О боже. Надеюсь, это не так! — воскликнула американка. — Страшно представить, с какими инопланетными микробами нам приходится бороться…Перед её мысленным взором развернулась ужасная картина: джекки — носители какого-то опаснейшего вируса… Росс и Эвелин заразились и заразили остальных. А может быть, это мува всех заразили через пищу?Риордан решительно покачала головой и поморщилась из-за боли в висках.— Нет, — сказала она. — Даже думать об этом не желаю, пока что-то не прояснится.— Если так, — с кривой усмешкой проговорил Мердок, — давай-ка займёмся тем, чем, как я думаю, сейчас занимаются и Эш, и русские дамы: есть предложение порыться в ранцах и поискать чего-нибудь обезболивающего.
Через неделю они чувствовали себя примерно так же плохо.Росс перестал принимать что-либо, кроме противоаллергических препаратов, так как уже истратил половину своего запаса обезболивающих лекарств. Он помалкивал, но мрачно думал о том, что если им станет хуже, то анальгетики ещё понадобятся.А лучше им уж точно не стало. Через пару дней Гордон велел всем описать свои симптомы, дабы он мог составить подробный отчёт — наподобие того, какой в своё время составили участники русской экспедиции, которые проболели около месяца.— Мне казалось, наши медицинские умники решили, что это — аллергия, — сказала Эвелин мужу как-то раз, когда они шли на работу. — Разве нам не так сказали во время первого инструктажа?— Честно говоря, не припомню, кто и что там говорил, — с усмешкой отозвался Мердок.Дождь шёл сильно, и большинство нурайлов пережидали его под навесами. Супруги развернули свои дождевики, нацепили их и смело вышли под дождь.— О-о-о-о! — блаженно выговорила женщина. — Может быть, это всего лишь иллюзия, но мне кажется, что воздух стал чище.— Стало быть, ты думаешь, что плохо нам из-за аллергии? — спросил её Росс.Риордан пожала плечами и посмотрела на него с кривой улыбкой. Взгляд у неё был немного напряжённым, под глазами темнели круги — следствие недосыпания, но тяжелобольной она не выглядела.«Хорошо бы она действительно не была тяжело больна», — подумал Мердок.Для себя он твёрдо решил: если жена серьёзно заболеет, они обязательно вернутся в настоящее время, к стерильному воздуху звездолёта — и гори огнём любое задание.— Не знаю, — ответила Эвелин. — Откуда мне знать? Я просто представляю себе, что воздух кишмя кишит всякой пакостью, которая совсем не нравится нашей иммунной системе. А когда дождь идёт вот так, как сегодня, я внушаю себе, что воздух очищается, и надеюсь на то, что эта дурацкая головная боль пройдёт.Росс ничего не сказал. Он уже начал гадать, а не придётся ли ему жить с этой болью всю жизнь. Ведь даже после приёма лекарств голова продолжала ныть хотя и не раскалывалась.— Мы уже напичканы всеми антигистаминами, какие только производятся на Земле, — напомнил Мердок. — А научная группа сразу после приземления произвела кучу проб на аллергены, помнишь?Женщина сдвинула тонкие брови.— Теперь все труднее помнить о чем-либо, кроме того, как собирается охлаждающий контур, — с негромким смехом отозвалась она. — А ты полагаешь, что мы подхватили какой-то вирус?— Понятия не имею, — ответил Росс. — Но дело явно не в том, что мы общаемся с джекками, мува или ещё кем-то из нурайлов, потому что Михаил и Виктор, похоже, тоже нездоровы.Эвелин вздохнула.— Я совсем забыла об этом. Не могу сказать, что Эш так уж подробно рассказал о своей встрече с русскими.Её муж пожал плечами.— А какие могли быть подробности? Чувствуют они себя примерно так же, как мы, хотя рядом с ними никто не появлялся — кроме летунов, которые, похоже, преследуют их, как только увидят.Супруги уже были недалеко от большого здания, в котором размещался транспортный центр, и потому перешли на йилайлский. Росс почувствовал, что Риордан делает это с такой же неохотой, как и он сам. Вообще думать на любом языке трудновато, если голова трещит, а уж тем более — на чужом языке.Эвелин просвистела фразу, означавшую: «Хотелось бы на обед съесть чего-нибудь горячего».— Неплохая мысль, — ответил Росс, и оба умолкли.Впереди них вышагивало несколько жутковатых лилово-зелёных созданий.«Это что-то среднее между акулами и плюшевыми мишками», — подумал Росс.Странные существа исчезли в том направлении, где располагался цех сборки корпусов. Наверное, они отличались недюжинной силой и могли сами поднимать тяжеленные стальные пластины, а представителям других видов для этого требовались подъёмные краны.Эти создания вели себя тихо, трудились старательно, никому не создавали трудностей и все же находились среди нурайлов.Мужчина ощутил прилив раздражения. О своей растущей убеждённости он пока ничего не сказал даже Эвелин, но у него появилось сильное подозрение, что вся эта болтовня о расслоении — всего лишь выдумка, миф, придуманный ради того, чтобы заставлять всех остальных, кроме самих йилайлов, трудиться бесплатно — или почти бесплатно.От мысли о том, что он — жертва этой грандиозной афёры и, будучи болен, вынужден работать, Мердоку стало совсем паршиво.И конечно, джекки его настроения не улучшили. Когда супруги заняли свои рабочие места, им показалось, что чужаков этого вида стало ещё больше, чем обычно. Росс втянул ноздрями маслянистый запах цеха, обвёл взглядом изношенные детали, которые следовало перебрать. Когда мчавшийся по проходу джекк зацепил его боком, толчок болью отозвался в раскалывавшейся голове.Раздражение подталкивало к действию. Мердок посмотрел на жену, которая расправила плечи и отправилась туда, где были свалены детали, чтобы набрать нужные. Там она сложила отобранные детали на расстеленный дождевик, завязала его в узел, подняла и, прижав к себе обеими руками, отнесла к сборочным стендам.Росс улыбнулся.Он решил, что пора действовать, чтобы показать наглым инопланетникам, каково это, когда тебя обкрадывают.Он взял в руку крупную деталь и, слегка придерживая её другой рукой, пошёл мимо стоявших рядком джекков, старательно трудящихся над соединительными муфтами и выпускными клапанами.Когда один из них наклонился, чтобы включить шлифовальную (к слову сказать, даже отдалённо не напоминающую ни одну из шлифовальных машин, которые можно было бы отыскать в механической мастерской на Земле) машинку, мужчина протянул руку и проворно выхватил несколько микрочипов, торчавших из-за края комбинезона инопланетянина.Чужак ничего не заметил. Мердок мысленно расхохотался. Стало быть, он ещё на что-то годен?Он, конечно, завязал с этим делом, подавшись в агенты времени, но сейчас порадовался тому, что ещё не разучился обчищать карманы.Затем он вновь приступил к работе, но исподволь наблюдал за джекками. Тот, которого он обкрал, обнаружил пропажу, повертел головой, поискал в одной стороне, в другой и продолжал трудиться. И все.Росс снова ушёл со своего рабочего места и прошёлся вдоль ряда погрузившихся в работу инопланетян. Двое из них его даже не заметили, и один из них лишился фильтра, а второй — измерительного прибора.Так происходило в течение всего рабочего дня.Несколько раз, наблюдая за джекками со своего места, Мердок чуть было не рассмеялся в голос, глядя на то, как его жертвы обнаруживают пропажу. Из осторожности агент складывал украденные детали не возле себя, а в кучу, откуда все обычно их брали. Он до сих пор не понимал, почему чужаки занимались воровством, зачем им были нужны запчасти, которые и так можно было взять, но если все-таки они ощущали непонятную, таинственную привязанность к похищенным железякам, Россу не хотелось делать им больно. А чего же он хотел? Смутить их? Напугать?Размышляя о том, зачем же он на самом деле делает все это, Мердок отполировал последнюю деталь. За обедом он ничего не сказал Эвелин о затеянной им игре. Он не знал, одобрит ли жена его начинание, но она выглядела очень несчастной, и ему не хотелось расстраивать её ещё больше.Может быть, Росс поступал глупо, но что-то подсказывало ему: это правильно.Поэтому Мердок решил произвести до конца рабочего дня ещё несколько мелких краж, а завтра снова повторить эксперимент. На самом деле мысль об этом заставила его впервые со времени прибытия на планету с нетерпением ждать следующего дня.День начался, и первым делом Росс стащил у одного из джекков довольно крупную деталь. Жертва тут же обрушилась на своего соседа и наговорила ему всяких гадостей на каком-то языке, но явно не по-йилайлски. Но сосед прикоснулся конечностью к его лицу, и тот мгновенно умолк. Оба огляделись по сторонам с видом нашкодивших дошколят. Мердок чуть не пожалел о своём поступке.Но все же решил, что совершит ещё одну кражу. В последний раз.Он заметил, насколько плохо себя чувствует Эвелин, и понял, что ей пора заканчивать работу. Руки женщины шевелились медленно, она стояла, устало склонив голову. Да и сам Росс чувствовал усталость Собственно, подстёгивало его только волнение из-за той секретной игры, в которую он включился.Ещё разок — и все.Он заметил, как один из инопланетников отвернулся от разобранного двигателя. Мердок подошёл и его пальцы сомкнулись на главной детали…Джекк среагировал молниеносно. Через долю секунды пальцы Росса оказались прижатыми к верстаку маленькой ручкой, а на него уставились жёлто-серые немигающие глазки. Глава 18 Саба прижала пальцы к разгорячённым щекам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
, — сказал он, усевшись на пол, и Павлова подала ему его порцию еды. — Показатели загрязнения воздуха все ещё высокие?— Да, — ответила Вера. — Очень высокие.Она закончила ужин и облизнула губы.Эвелин разглядывала Ирину. Та методично пережёвывала пищу — бесстрастная и равнодушная, словно рядом с ней никого не было и не велись никакие разговоры. Может быть, есть какие-то причины, о которых они умалчивают, побудившие этих двоих искать работу в разных местах?«Ну, это совсем не обязательно», — решила американка.Базарова, по крайней мере, была целиком и полностью предана делу.«Интересно, а Вера хотя бы догадывается о том, насколько раздражает свою напарницу?»Риордан хлопнула в ладоши, крутанулась на месте и этим закончила свою разминку, а потом села рядом с мужем. Как она была рада тому, что он сейчас рядом с ней. Пусть её терзала клаустрофобия, пусть порой она теряла покой — хотя бы Росс был рядом. Вот бы и всем так: спокойно заниматься своим делом, чтобы по вечерам не тянуло побродить в одиночку.Мердок запрокинул голову.— Вот я и думаю — и мне эта мысль покоя не даёт с самого первого брифинга: кто тут принимает решения? Йилайлы следят за нами, когда мы работаем? Или всякие там виригу шпионят, а потом рапортуют хозяевам? Или это происходит как-то ещё?— Это нам тоже следует выяснить, — спокойно произнёс Гордон.Эвелин заметила, как напряглись остальные.— А я жалею, — сказала она, — что у нас нет телевизоров. Я была бы согласна даже местные программы смотреть. Сидеть по вечерам в этих комнатушках — это же с ума можно сойти.Обе женщины живо отреагировали на её слова, и Риордан охватило сочувствие, но она постаралась не выказывать своих чувств; начальство на Земле тревожила проблема того, как будут работать вместе в полевых условиях агенты-супруги, но, наверное, боссам и в голову не приходило, какое это счастье — застрять где-нибудь с тем, кого ты любишь, и наоборот: какое мучение терпеть общество человека, с которым тебя, кроме работы, ничего не связывает.Росс сдвинул брови.— Да, и это тоже, — кивнул он. — Расслоение — и одновременно навязываемый конформизм. Насколько я понимаю, нурайлы держатся совсем обособленно. Мы понятия не имеем о том, во сколько оценивается наш труд. У нас нет никакого доступа к новостям, вообще к любой информации, мы даже к местным развлечениям доступа не имеем.— Это-то я могу объяснить, — сказал Эш, разминая затёкшую шею. Выражение его лица, по обыкновению, было спокойным, только синие глаза смотрели устало.— У каждой расы — свои собственные развлечения. Я замечаю это, когда мне приходится колесить по городу. Йилайлам, похоже, безразлично, чем другие занимаются у себя по домам. К примеру, никто не отбирал у нас ноутбуки, никто не арестовал за обмен короткими сигналами. Но ведь кто-то должен был об этом узнать. Техника тут на таком высоком уровне, что было бы странно предполагать обратное.Ирина кивнула.— Это так. Я видела, как мува собирались вокруг своего жийона… — Взмахнув тонкими руками, она жестами изобразила круглое плоское блюдо, которое ставили посередине стола, любуясь проецируемыми им пейзажами. — Мне показалось, что там всего лишь мува, плывущие под водой, но они просто глаз не отрывали от этих картин.— Верно. И слышался вроде бы плеск, — добавила Павлова с усмешкой. — Я такое тоже видела. — На миг её круглая мордашка стала очень серьёзной.— Но это для них дело сугубо личное. Они смотрят жийон, только когда рядом нет других нурайлов.«Отличная шпионская работа», — подумала Эвелин и мысленно прибавила русским женщинам по паре очков.Они успели заметить больше, чем она с мужем. Ей снова — сильнее, чем прежде, — захотелось выйти на разведку, но она подавила это стремление. Если бы она отправилась на вылазку, то же самое сделал бы и Росс, а он всегда слишком сильно рисковал. Стоило Риордан вспомнить о том, что случилось с биологом из русской экспедиции, и она сразу трезвела и окончательно теряла желание давать мужу повод для риска.Американка украдкой посмотрела на Мердока — как раз вовремя, чтобы поймать на себе взгляд его прищуренных глаз из-под нахмуренных бровей. О чем он думал? На этот раз угадать его мысли Эвелин не смогла.— Я устала, — неожиданно проговорила Базарова. — Пожалуй, пора спать.Вера зевнула.— Должна признаться, у меня почти весь день болела голова, и мне тоже нужно хорошенько поспать.Гордон улыбнулся и сказал:— Может быть, в воздухе что-то не то? У меня тоже словно череп раскалывается.Павлова отозвалась:— К той пыльце, которую определяет в воздухе мой анализатор, у нас иммунитет. Но можно предположить, что есть какие-то ещё аллергены, которых наша аппаратура не фиксирует.Эш понимающе кивнул.— Вероятно, так и есть. Аллергическая планета! Что ж, на этой приятной ноте я, пожалуй, со всеми попрощаюсь.Он встал и вышел следом за русскими, которые тоже пожелали супругам спокойной ночи.Отвернувшись от закрывшейся двери, Росс спросил у жены:— У тебя нет ощущения, что все друг от друга подустали?Эвелин покачала головой.— У меня такое чувство, что всем паршиво, только никто не желает в этом признаваться.Она решила, что не станет упоминать о взгляде, брошенном Ириной на Веру, не станет, пока сама не убедится в справедливости своих подозрений. Рассуждать о чем-то без веских доказательств — это слишком сильно походило бы на сплетни, хотя единственным, с кем Риордан планировала поделиться своими выводами, был её муж. Она не хотела портить его отношение к коллегам, тем более что Базарова, в чем у Эвелин не было никаких сомнений, была очень и очень наблюдательной особой.— Не только им погано, — к удивлению жены, объявил Росс. — Признаться, жутко трудно сосредоточиться на работе, когда так башка трещит.— Ты ничего не говорил, — озабоченно проговорила женщина.Он пожал плечами — так, что сразу стало ясно, как ему неприятно признаваться в собственной слабости.— А чего скулить? От жалоб только ещё тоскливее.— Сказать, что у тебя голова болит, — это ещё не скулить, — рассудительно заметила Риордан. — Между прочим, у меня тоже голова весь день ноет. Даже не столько голова, сколько шея.Мердок посмотрел на жену и нахмурился.— Гордон говорит: аллергия, но, может, дело не только в этом. Думаешь, мы заболеваем? Не только мы с тобой, а вся группа?— О боже. Надеюсь, это не так! — воскликнула американка. — Страшно представить, с какими инопланетными микробами нам приходится бороться…Перед её мысленным взором развернулась ужасная картина: джекки — носители какого-то опаснейшего вируса… Росс и Эвелин заразились и заразили остальных. А может быть, это мува всех заразили через пищу?Риордан решительно покачала головой и поморщилась из-за боли в висках.— Нет, — сказала она. — Даже думать об этом не желаю, пока что-то не прояснится.— Если так, — с кривой усмешкой проговорил Мердок, — давай-ка займёмся тем, чем, как я думаю, сейчас занимаются и Эш, и русские дамы: есть предложение порыться в ранцах и поискать чего-нибудь обезболивающего.
Через неделю они чувствовали себя примерно так же плохо.Росс перестал принимать что-либо, кроме противоаллергических препаратов, так как уже истратил половину своего запаса обезболивающих лекарств. Он помалкивал, но мрачно думал о том, что если им станет хуже, то анальгетики ещё понадобятся.А лучше им уж точно не стало. Через пару дней Гордон велел всем описать свои симптомы, дабы он мог составить подробный отчёт — наподобие того, какой в своё время составили участники русской экспедиции, которые проболели около месяца.— Мне казалось, наши медицинские умники решили, что это — аллергия, — сказала Эвелин мужу как-то раз, когда они шли на работу. — Разве нам не так сказали во время первого инструктажа?— Честно говоря, не припомню, кто и что там говорил, — с усмешкой отозвался Мердок.Дождь шёл сильно, и большинство нурайлов пережидали его под навесами. Супруги развернули свои дождевики, нацепили их и смело вышли под дождь.— О-о-о-о! — блаженно выговорила женщина. — Может быть, это всего лишь иллюзия, но мне кажется, что воздух стал чище.— Стало быть, ты думаешь, что плохо нам из-за аллергии? — спросил её Росс.Риордан пожала плечами и посмотрела на него с кривой улыбкой. Взгляд у неё был немного напряжённым, под глазами темнели круги — следствие недосыпания, но тяжелобольной она не выглядела.«Хорошо бы она действительно не была тяжело больна», — подумал Мердок.Для себя он твёрдо решил: если жена серьёзно заболеет, они обязательно вернутся в настоящее время, к стерильному воздуху звездолёта — и гори огнём любое задание.— Не знаю, — ответила Эвелин. — Откуда мне знать? Я просто представляю себе, что воздух кишмя кишит всякой пакостью, которая совсем не нравится нашей иммунной системе. А когда дождь идёт вот так, как сегодня, я внушаю себе, что воздух очищается, и надеюсь на то, что эта дурацкая головная боль пройдёт.Росс ничего не сказал. Он уже начал гадать, а не придётся ли ему жить с этой болью всю жизнь. Ведь даже после приёма лекарств голова продолжала ныть хотя и не раскалывалась.— Мы уже напичканы всеми антигистаминами, какие только производятся на Земле, — напомнил Мердок. — А научная группа сразу после приземления произвела кучу проб на аллергены, помнишь?Женщина сдвинула тонкие брови.— Теперь все труднее помнить о чем-либо, кроме того, как собирается охлаждающий контур, — с негромким смехом отозвалась она. — А ты полагаешь, что мы подхватили какой-то вирус?— Понятия не имею, — ответил Росс. — Но дело явно не в том, что мы общаемся с джекками, мува или ещё кем-то из нурайлов, потому что Михаил и Виктор, похоже, тоже нездоровы.Эвелин вздохнула.— Я совсем забыла об этом. Не могу сказать, что Эш так уж подробно рассказал о своей встрече с русскими.Её муж пожал плечами.— А какие могли быть подробности? Чувствуют они себя примерно так же, как мы, хотя рядом с ними никто не появлялся — кроме летунов, которые, похоже, преследуют их, как только увидят.Супруги уже были недалеко от большого здания, в котором размещался транспортный центр, и потому перешли на йилайлский. Росс почувствовал, что Риордан делает это с такой же неохотой, как и он сам. Вообще думать на любом языке трудновато, если голова трещит, а уж тем более — на чужом языке.Эвелин просвистела фразу, означавшую: «Хотелось бы на обед съесть чего-нибудь горячего».— Неплохая мысль, — ответил Росс, и оба умолкли.Впереди них вышагивало несколько жутковатых лилово-зелёных созданий.«Это что-то среднее между акулами и плюшевыми мишками», — подумал Росс.Странные существа исчезли в том направлении, где располагался цех сборки корпусов. Наверное, они отличались недюжинной силой и могли сами поднимать тяжеленные стальные пластины, а представителям других видов для этого требовались подъёмные краны.Эти создания вели себя тихо, трудились старательно, никому не создавали трудностей и все же находились среди нурайлов.Мужчина ощутил прилив раздражения. О своей растущей убеждённости он пока ничего не сказал даже Эвелин, но у него появилось сильное подозрение, что вся эта болтовня о расслоении — всего лишь выдумка, миф, придуманный ради того, чтобы заставлять всех остальных, кроме самих йилайлов, трудиться бесплатно — или почти бесплатно.От мысли о том, что он — жертва этой грандиозной афёры и, будучи болен, вынужден работать, Мердоку стало совсем паршиво.И конечно, джекки его настроения не улучшили. Когда супруги заняли свои рабочие места, им показалось, что чужаков этого вида стало ещё больше, чем обычно. Росс втянул ноздрями маслянистый запах цеха, обвёл взглядом изношенные детали, которые следовало перебрать. Когда мчавшийся по проходу джекк зацепил его боком, толчок болью отозвался в раскалывавшейся голове.Раздражение подталкивало к действию. Мердок посмотрел на жену, которая расправила плечи и отправилась туда, где были свалены детали, чтобы набрать нужные. Там она сложила отобранные детали на расстеленный дождевик, завязала его в узел, подняла и, прижав к себе обеими руками, отнесла к сборочным стендам.Росс улыбнулся.Он решил, что пора действовать, чтобы показать наглым инопланетникам, каково это, когда тебя обкрадывают.Он взял в руку крупную деталь и, слегка придерживая её другой рукой, пошёл мимо стоявших рядком джекков, старательно трудящихся над соединительными муфтами и выпускными клапанами.Когда один из них наклонился, чтобы включить шлифовальную (к слову сказать, даже отдалённо не напоминающую ни одну из шлифовальных машин, которые можно было бы отыскать в механической мастерской на Земле) машинку, мужчина протянул руку и проворно выхватил несколько микрочипов, торчавших из-за края комбинезона инопланетянина.Чужак ничего не заметил. Мердок мысленно расхохотался. Стало быть, он ещё на что-то годен?Он, конечно, завязал с этим делом, подавшись в агенты времени, но сейчас порадовался тому, что ещё не разучился обчищать карманы.Затем он вновь приступил к работе, но исподволь наблюдал за джекками. Тот, которого он обкрал, обнаружил пропажу, повертел головой, поискал в одной стороне, в другой и продолжал трудиться. И все.Росс снова ушёл со своего рабочего места и прошёлся вдоль ряда погрузившихся в работу инопланетян. Двое из них его даже не заметили, и один из них лишился фильтра, а второй — измерительного прибора.Так происходило в течение всего рабочего дня.Несколько раз, наблюдая за джекками со своего места, Мердок чуть было не рассмеялся в голос, глядя на то, как его жертвы обнаруживают пропажу. Из осторожности агент складывал украденные детали не возле себя, а в кучу, откуда все обычно их брали. Он до сих пор не понимал, почему чужаки занимались воровством, зачем им были нужны запчасти, которые и так можно было взять, но если все-таки они ощущали непонятную, таинственную привязанность к похищенным железякам, Россу не хотелось делать им больно. А чего же он хотел? Смутить их? Напугать?Размышляя о том, зачем же он на самом деле делает все это, Мердок отполировал последнюю деталь. За обедом он ничего не сказал Эвелин о затеянной им игре. Он не знал, одобрит ли жена его начинание, но она выглядела очень несчастной, и ему не хотелось расстраивать её ещё больше.Может быть, Росс поступал глупо, но что-то подсказывало ему: это правильно.Поэтому Мердок решил произвести до конца рабочего дня ещё несколько мелких краж, а завтра снова повторить эксперимент. На самом деле мысль об этом заставила его впервые со времени прибытия на планету с нетерпением ждать следующего дня.День начался, и первым делом Росс стащил у одного из джекков довольно крупную деталь. Жертва тут же обрушилась на своего соседа и наговорила ему всяких гадостей на каком-то языке, но явно не по-йилайлски. Но сосед прикоснулся конечностью к его лицу, и тот мгновенно умолк. Оба огляделись по сторонам с видом нашкодивших дошколят. Мердок чуть не пожалел о своём поступке.Но все же решил, что совершит ещё одну кражу. В последний раз.Он заметил, насколько плохо себя чувствует Эвелин, и понял, что ей пора заканчивать работу. Руки женщины шевелились медленно, она стояла, устало склонив голову. Да и сам Росс чувствовал усталость Собственно, подстёгивало его только волнение из-за той секретной игры, в которую он включился.Ещё разок — и все.Он заметил, как один из инопланетников отвернулся от разобранного двигателя. Мердок подошёл и его пальцы сомкнулись на главной детали…Джекк среагировал молниеносно. Через долю секунды пальцы Росса оказались прижатыми к верстаку маленькой ручкой, а на него уставились жёлто-серые немигающие глазки. Глава 18 Саба прижала пальцы к разгорячённым щекам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33