Четыре раза я начинала набирать телефон родителей и каждый раз не решалась нажать последнюю цифру. Чем мог помочь мой бедный папа? Он был за сотни километров от меня.
Наконец я услышала, как к дому начали подъезжать машины, и заставила себя подняться, чтобы открыть дверь. Энди Данн лишь мельком взглянул на меня и отправил в гостиную в сопровождении женщины-констебля. Откуда-то появилось одеяло, и я сидела, завернувшись в него, продолжая дрожать и пытаясь отвечать на вопросы, которые мне задавали. Из кухни до меня донесся изумленный возглас Данна и ругательства сержанта, который его сопровождал. Даны с ними не было. Потом я услышала, как инспектор разговаривает с кем-то по рации:
– Да, имело место незаконное вторжение. Кто-то проник в дом. На кухонном столе оставили какой-то орган. Похоже на сердце… да, похоже на человеческое… да…
Поднявшись на ноги, я направилась в кухню, не обращая внимания на констебля и детектива, которые пытались меня остановить. Сердце пока никто не трогал. Поблескивая, оно лежало на прежнем месте, в луже крови. Сильный, тошнотворный запах заполнил кухню. Я сразу почувствовала металлический привкус во рту и старалась дышать не очень глубоко.
– Не думаю, что это человеческое сердце, – сказала я.
Данн перестал разговаривать по рации, пробормотал что-то насчет того, что свяжется позже, и отключился.
– Не думаете? – переспросил он.
Мне показалось, что инспектор бледнее обычного, но это могло быть всего лишь следствием того, что его вытащили из постели посреди ночи. Запинаясь, я начала объяснять:
– Сначала я тоже так подумала, но потом, когда прошел первый шок…
На самом деле я пока ничего не могла утверждать наверняка. Необходимо было все проверить.
В кухню зашел еще один полицейский.
– Никаких следов взлома, Энди. Все замки и окна целы.
Данн кивнул ему и повернулся ко мне.
– Тогда чье же оно? – спросил он. – Какого-то животного?
Я судорожно сглотнула:
– Можно, я его взвешу?
Данн заколебался. Бросив быстрый взгляд на сержанта, он нерешительно сказал:
– Я не уверен, что…
– Вам все равно понадобится врач, чтобы определить, кому оно принадлежит, – перебила я его. – Так почему этим врачом не могу быть я?
Инспектор промолчал. Я подошла к стулу, на котором оставила свой рабочий чемоданчик, порылась в нем и достала упаковку с хирургическими перчатками. Потом взяла кухонные весы и перенесла их на стол.
– Сердца млекопитающих очень похожи по своей структуре, – начала комментировать я, стараясь говорить как можно профессиональнее и понимая всю тщетность своих стараний. – От них отходят пять основных трубок, которые называются магистральными сосудами: верхняя и нижняя полые вены, два легочных ствола и аорта.
Я перевернула сердце. Кровь, уже начавшая свертываться, снова полилась и забрызгала стол. Женщина-констебль, которая следом за мной пришла в кухню, вскрикнула. Сжав зубы, я сделала глубокий вдох и продолжила:
– Само сердце состоит из двух камер, правого и левого желудочка, причем левый значительно больше правого. Стенки обоих желудочков очень плотные и мускулистые. Имеются также правое и левое предсердия. Вот они.
– Вам совсем не обязательно… – начал Данн, но я не собиралась замолкать. Необходимо было доказать всем им, и себе в первую очередь, что меня нельзя напугать – по крайней мере, дольше чем на несколько минут – вещами, которые мне, в силу моей профессии, очень хорошо знакомы, которые я видела и трогала бессчетное количество раз. Взяв сердце в руки, я положила его на весы.
– Человеческое сердце обычно весит двести пятьдесят-триста пятьдесят граммов, – объяснила я. На дисплее появились цифры – 345 граммов.
– В пределах нормы, – сказал Данн.
– Да, – согласилась я. – И, конечно, существует ничтожная вероятность того, что это сердце крупного взрослого мужчины. Он должен быть под два метра ростом и мощного телосложения. Но если бы мне пришлось биться об заклад, я бы поставила на то, что это сердце большой свиньи.
Облегчение, которое все присутствующие испытали после моих слов, было настолько сильным, что казалось материальным. Мы с констеблем и детективом вернулись в гостиную, и они снова начали расспрашивать меня. Приехали еще несколько полицейских. Они посыпали все вокруг порошком, чтобы снять отпечатки пальцев, походили вокруг дома с собаками и забрали сердце и клубнику. Даны по-прежнему не было.
Энди Данн зашел в гостиную и сел рядом со мной на диван. Когда он заговорил, его голос звучал почти ласково:
– Вам нужно хорошенько отдохнуть. Я оставлю здесь двух констеблей. Они будут дежурить до утра, так что можете спать спокойно.
– Спасибо, – пробормотала я.
– Дункан возвращается в субботу?
Я кивнула.
– Возможно, вам стоит договориться с кем-то из знакомых, чтобы они побыли с вами завтра. Я почти уверен, что это просто чья-то грубая шутка, но мне не нравится, что этот шутник смог так легко проникнуть в дом, даже не взломав замков. Мы проверим, у кого могут быть ключи. И я бы посоветовал вам сменить замки.
Я снова кивнула.
Данн протянул руку, слегка заколебался, как будто не знал, что делать дальше, но в конце концов легонько похлопал меня по плечу и встал.
– Постарайтесь хорошенько отдохнуть, мисс Гамильтон, – повторил он.
После того как Данн ушел, я поднялась к себе в спальню, Размышляя над тем, что если это действительно чья-то шутка, то у нашего шутника весьма специфическое чувство юмора. Кроме того, в отличие от инспектора, я не считала все произошедшее шуткой. Было похоже на то, что кто-то хотел напугать меня до смерти.
Глава 13
– Тора, это я нашел кольцо.
– Что ты сказал? Повтори.
Было без четверти восемь утра. Я опаздывала на работу и ехала очень быстро. Дункан позвонил, чтобы предупредить, что у него запланирована еще одна очень важная деловая встреча и он вернется не раньше вечера субботы. Он был так возбужден, так радовался предстоящей сделке, что у меня просто не хватило духу рассказать ему о событиях прошлой ночи. У него наконец появился блестящий шанс, и я просто не имела права все испортить. Как-нибудь переживу еще одну ночь. В конце концов, я всегда могу переночевать в больнице. Поэтому я рассказала ему только о том, что происходило в течение дня, о вещах, которые казались мне очень важными: о том, как нашла кольцо, которое прилипло к подошве моего сапога, о проверке в бюро записи гражданского состояния, о посещении дома Ховика и своем визите на кладбище. Опасаясь, что Дункан заметит мое взвинченное состояние, я говорила слишком быстро и даже сообщила ему о своем намерении предпринять незаконный поиск стоматологических записей. Он терпеливо слушал, давая мне возможность выговориться, и лишь потом сразил меня наповал одной фразой.
– Это я нашел его, – повторил он. – Много месяцев назад.
Я не могла в это поверить. Кольцо прилипло к подошве моего веллингтона. Оно было похоронено в торфе, на почти двухметровой глубине вместе со своей владелицей. Я начала забрасывать Дункана отрывистыми вопросами:
– Где? Как?
– На нижнем лугу. Кажется, это было в прошлом ноябре, еще до твоего приезда. Я бетонировал основание для ограды и вдруг увидел кольцо. Наверное, я выкопал его, когда рыл ямы для столбов.
– Но как же так… ты же никогда об этом не рассказывал.
– Просто не придал этой находке значения. Кольцо было грязным, и я даже не стал рассматривать его. Просто бросил в ящик с инструментами и забыл о нем.
После этих слов Дункана все наконец-то встало на свои места. Кольцо было в коробке с инструментами. Я ужасно торопилась, когда искала кусачки, чтобы освободить ногу Чарльза от колючей проволоки, и не заметила, что оно выкатилось из коробки и упало на ступеньку лестницы, где я и нашла его через некоторое время. Кольцо никогда не прилипало к моей подошве и, что гораздо более важно, не имело никакого отношения к найденному мною трупу. Ограда, которой был обнесен наш нижний луг, проходила почти в ста метрах от того места, где я пыталась похоронить Джейми. В конечном счете, кольцо оказалось ложным следом.
И все-таки что-то не складывалось.
– Но как оно очутилось на нашем нижнем лугу?
– Хороший вопрос. Если это действительно обручальное кольцо той мертвой женщины – кажется, ты говорила, что ее зовут Кирстен, – то на него сложно ответить. А ты уверена, что это именно ее кольцо? Гравировка была четкой?
– Не очень.
Инициалы действительно были очень неразборчивыми. Я могла быть уверена только насчет даты, но в этот день состоялось довольно много свадеб.
– Тори, ты ведь не собираешься проверять стоматологические записи, правда? Ты лишь впустую потратишь время. Я уже не говорю о том, что это крайне неэтично и, скорее всего, незаконно. Прошу тебя, забудь об этом деле.
Дункан нечасто обращался ко мне с просьбами. И если он все же просил о чем-то, я почти всегда выполняла его просьбу.
– Хорошо. Ты прав. Я не буду ничего проверять, – пообещала я. И в тот момент я действительно намеревалась выполнить свое обещание. Все и так зашло слишком далеко.
– Вот и умница. До завтра. Я люблю тебя.
Он очень давно не говорил мне этих слов. Но прежде чем я успела ответить, Дункан отключился.
К тому времени я уже была на окраине Лервика и быстро ехала по направлению к больнице, понимая, что опаздываю минут на десять. Припарковав машину, я выпрыгнула из нее и поморщилась от боли. Наверное, я подцепила какой-то летний вирус гриппа. Суставы ломило, голова болела как с жестокого похмелья, хотя накануне я ничего не пила, и было ощущение, что я не спала как минимум неделю. А теперь мне еще предстояло получить взбучку от босса.
Гиффорд уже успел переодеться в голубой костюм хирурга и, глядя в окно, ждал меня в кабинете. Его длинные волосы были собраны в хвост.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, оборачиваясь.
– Бывало и получше, – ответила я.
Я чувствовала себя совершенно разбитой, но и Гиффорд выглядел не лучшим образом. Его и без того небольшие глаза превратились в узенькие щелочки, и под ними залегли темные тени.
– Прошу прощения за опоздание, но позвонил Дункан, и это меня немного задержало, – извинилась я и рассказала, как мой муж нашел кольцо.
Гиффорд внимательно выслушал меня и кивнул.
– Я позвоню Джоссу Ховику. Почти наверняка кольцо не имеет никакого отношения к его жене, но, возможно, он захочет в этом убедиться и подъедет в полицейский участок, чтобы взглянуть на него. Если же все-таки кольцо принадлежало Кирстен, нам предстоит очень неприятное разбирательство, так как это будет означать, что кто-то из сотрудников морга обкрадывает мертвецов. Тора, мне очень жаль, что тебе пришлось через все это пройти. У тебя и без того достаточно проблем с обустройством на новом месте, а тут еще такие малоприятные события. Хочешь кофе?
– Да, спасибо, – ответила я.
Гиффорд подошел к кофеварке и налил две чашки кофе.
– У тебя что, есть универсальный ключ? – поинтересовалась я.
Взяв чашки, он повернулся ко мне и картинно приподнял брови.
– Вчера вечером я заперла свой кабинет, – объяснила я. – Тем не менее ты смог войти сюда и приготовить завтрак. Кстати, ты не забыл о круассанах?
– Я с удовольствием сбегаю в булочную. Мистер Стивенсон ждет шунтирования уже три месяца, так что лишние полчаса ничего не изменят. Что же касается универсального ключа, то иметь его – и тем более использовать – крайне неэтично. Конечно, если ты не уборщица. Как та, что убирала здесь, когда я пришел. Она любезно впустила меня, и я решил приготовить кофе. Думаю, он тебе не повредит.
Я взяла чашку. Она приятно грела руки. Это было похоже на рукопожатие старого друга. Гиффорд стоял рядом, но эта близость меня совершенно не смущала, и я не делала никаких попыток отойти в сторону.
– Приезжал инспектор Данн, – сказал он. – Хотел, чтобы Стивен Ренни подтвердил, что сердце, которое оставили на твоем кухонном столе, не человеческое.
– И что сказал Ренни? – спросила я, хотя была уверена, что накануне ночью правильно определила происхождение этого органа.
Гиффорд подвел меня к двум мягким креслам, которые стояли в углу кабинета. После того как мы сели, он сказал:
– Сердце вырезали у свиньи. Люди Энди сейчас проверяют всех мясников на островах. Если в течение последних нескольких дней кто-то покупал свиное сердце, мы скоро об этом узнаем.
– Он все еще считает, что это чья-то глупая шутка?
Кенн кивнул.
– И я с ним согласен. А ты считаешь по-другому? Сама подумай, зачем убийце, если он до сих пор на острове, идти на такой огромный риск? Ведь ты могла его увидеть.
Тогда я уже была бы мертва.
– Энди делает все от него зависящее, чтобы держать это дело в секрете, – продолжал Гиффорд, – но в такой маленькой общине, как наша, невозможно соблюсти полную секретность. Кто угодно мог узнать о том, что ты нашла тело, о вырезанном сердце и о содержимом желудка жертвы. Конечно, эта шутка в очень дурном вкусе, но у людей иногда бывает довольно странное чувство юмора.
– Кажется, я не пользуюсь особой популярностью среди местного населения.
– Не думаю, что дело в этом. – Гиффорд встал. – Тебе нужно где-то переночевать сегодня, – сказал он. – Я бы предложил тебе одну из гостевых спален в своем доме, но не уверен, что это понравится Дункану.
Неожиданно я почувствовала, что не могу заставить себя посмотреть на него. Необходимо было срочно сменить тему.
– Инспектор Данн не говорил, как продвигается расследование? – спросила я, поскольку была убеждена, что местный полицейский будет гораздо откровеннее со своим земляком, чем со мной.
– Они практически уверены в том, что женщина была не местной. Она не похожа ни на одну из женщин, которые числятся в списке пропавших без вести. Сейчас Энди и его люди проверяют эти списки по всему Соединенному Королевству. Как только они найдут женщину, описание которой подходит к нашей жертве, будет проведена идентификация по зубам.
Я вспомнила о рентгеновском снимке, который лежал в моем портфеле. Наверное, у меня был чертовски виноватый вид, но даже если Кенн Гиффорд что-то и заметил, то не подал вида.
– В полицейском расследовании нет ничего увлекательного или эффектного. Обычная рутина. Но Энди и его люди хорошо знают свое дело, и рано или поздно их работа принесет результат.
– Может быть, но… – начала я и осеклась. Кенн с Данном знакомы еще со школы, меня же он знает всего несколько дней. Нетрудно догадаться, по отношению к кому он будет более лояльным.
– Но что? – подсказал он.
– Не знаю, но… иногда мне кажется, что… – Я осеклась. Кенн пристально смотрел на меня, ожидая продолжения.
Я поняла, что попалась, и придется договаривать все, что я хотела сказать. – Просто мне кажется, что он относится к этому делу недостаточно серьезно. Сначала найденное тело было археологической находкой, потом жертва стала не местной, и наконец прошлой ночью надо мной всего лишь глупо подшутили. Создается впечатление, что он сознательно преуменьшает серьезность ситуации, старается представить ее гораздо менее угрожающей, чем она есть на самом деле.
Кенн нахмурился, но я не могла определить, чем это вызвано. То ли он не поверил мне и разозлился, то ли поверил и встревожился.
– Дана Таллок тоже так думает, – сказала я. – Правда, она ничего не говорит, для этого она слишком большой профессионал, но иногда я понимаю, о чем она думает.
Гиффорд вздохнул.
– Тора, тебе следует кое-что знать о сержанте Таллок.
– Что именно?
– Возможно, я сейчас нарушаю профессиональную этику, но я бы не хотел, чтобы ты питала ложные иллюзии. Да и с Энди Данном мы знаем друг друга не первый год.
– Это я знаю. Вы все тут повязаны.
Гиффорд улыбнулся.
– Наши острова – не первое место службы Даны в качестве сержанта. До этого она была сержантом в Данди, а еще раньше некоторое время служила в Манчестере. Но она не смогла удержаться ни на одном из этих мест. Мне кажется, что служба на островах – ее последний шанс.
Я была потрясена.
– Но она такая… компетентная.
– О да, Дана Таллок, несомненно, очень одаренный человек. Показатели ее интеллектуального коэффициента вообще зашкаливают. Благодаря этому она и продержалась в полиции так долго. Но у нее есть другие проблемы.
– Какие, например?
Наш разговор нравился мне все меньше и меньше. Вчера вечером я начала испытывать искреннюю симпатию к сержанту Таллок, и мне было неприятно, что сейчас мы обсуждаем Дану за ее спиной.
– Я не очень хорошо помню курс психологии, но мне кажется, что у нее налицо все симптомы невроза навязчивых состояний. Думаю, что в прошлом у нее были какие-то пищевые расстройства – она слишком худая. Кроме того, у нее маниакальная страсть к порядку. Говорят, она способна прийти в ярость из-за того, что кто-то сдвинул стэплер на ее столе.
– Другими словами, она очень аккуратна. – Я огляделась. В моем кабинете, как всегда, был полный бардак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51