Может ли горшок превратиться в барана?
У гончара много звонких глиняных горшков. Но все они пусты, а из пустой посудины не поешь. Чтобы насытиться, нужны мясо, масло, хлеб…
У скотовода мяса вволю. Зарежь овцу, и пищи хватит на несколько дней. Но в чем сварить мясо, сделать похлебку, в чем держать запас воды, зерна? Не обойтись без горшка.
Берет гончар свой товар, идет к скотоводу, и… горшок превращается в барана.
Чудо совершилось путем простого обмена. Оба удовлетворены: скотовод получил посуду, гончар – пищу.
Кочует со своим стадом пастух с места на место, много земли обойдет и постепенно наменяет все, что ему нужно: зерна, вина, рыбы, масла, ножей… И других снабдит своими товарами: кудрявыми овцами, круторогими быками, тучными коровами, а значит, мясом, молоком, шерстью, кожей, рогами, костями…
И земледельцы свои товары меняют, и охотники, и рыбаки…
И всякий раз при обмене совершается маленькое чудо: хлеб превращается в топоры, кожи – в лук и стрелы, рыба – в лодку…


Самые разнообразные товары меняют люди. Но не странно ли, почему за одну бочку дают два топора, за крошечную жемчужинку – огромного быка, за кучку пороха – слоновый бивень?.
Сходство непохожего. Застывший труд. Сколько нужно людей, чтобы очинить карандаш?
Ничем не похожа неуклюжая бочка на изящные часы, кирпич на автомобиль, калоша на скрипку, радиоприемник на детскую соску.
И все-таки они одинаковы! Все эти предметы – застывший человеческий труд.
Труд творит чудеса.
Несчетное количество лет лежала руда в недрах земли. Приложил человек к ней труд и получил сталь. Из стали сделал трактор и плуг, локомотив и рельсы, перья и струны.
Приложи труд к простому дереву, и оно превратится в дом и мебель, скипидар и канифоль, спирт и деготь. Даже из воздуха можно сделать удобрения для полей и десятки других химических продуктов.
В самом сложном и самом простом предмете незримо застыл труд многих людей.
Ты обстругал щепку и думаешь, что обошелся своим трудом. Но ведь ты работал ножом. Кто-то для стального лезвия этого ножа добывал и плавил руду, прокатывал сталь, ковал ее, затачивал и шлифовал. У ножа деревянная ручка. Для нее спиливали дерево, распускали на доски, делили на брусочки нужных размеров, строгали, просверливали, приклепывали к лезвию.
Чтобы распилить дерево, нужны пилы. Их делали другие люди. Нужна электроэнергия. Ее производством тоже занято немало рабочих, инженеров.
Много незнакомых людей помогло тебе в твоей работе. В простой инструмент – нож – перенеслись частицы их труда.
Вот почему вещи требуют уважения.
Чем больше вложено труда в изготовление, поиски или добывание предмета, тем выше его стоимость.
Чтобы сделать часы, нужно больше труда – и физического и умственного, чем для изготовления бочки, потому и стоимость часов выше.
Когда товары обменивались, люди бессознательно сравнивали, сколько труда вложено в каждый из них. Может быть, одинаковое количество? Тогда товары просто обменивались один на один.
А может быть, на этот товар затрачено втрое больше труда, чем на тот, тогда за одну штуку первого нужно дать три штуки второго.
Но чем измеряется количество труда? Конечно, его продолжительностью, рабочим временем.
Однако люди работают неодинаково. Одни хорошо знают свое дело, другие хуже, одни расторопные, другие медлительные. На изготовление схожих предметов у них уходит разное время. Но значит ли это, что костюм, сшитый ленивым портным за четыре дня, дороже такого же костюма, сшитого за два дня?
Конечно, нет!
Для определения стоимости костюма берется необходимое время, которое в среднем затрачивается на костюм многими и разными портными.
Раньше костюмы шили вручную. На это уходила уйма времени. Швейные машины значительно ускорили и облегчили работу. Повысилась производительность труда, понизилась стоимость костюмов.
А как же с воздухом?
Воздух и все другие блага, данные природой, если к ним не приложен труд, не имеют стоимости. Они не могут быть товаром.
Казалось бы, это относится и к домашним животным, и к съедобным плодам, и к злакам. Но это не так. Кроме сил природы, их растил человек: он возделывал землю, ухаживал за животными, добывал корм.

2. Первые деньги
Все – деньги
Солнце зашло между тем, и окончилось дело ахейцев.
После заклали быков и за трапезу сели в палатках.
Тою порою пристало к ним много судов из Лемноса,
Черным вином нагруженных: Эней Ясонит снарядил их,
Детям Атрея, царям Агамемнону и Менелаю,
Чистого тысячу мер подарил он вина дорогого,
Остальное вино пышнокудрые дети ахейцев
Все покупали, платя кто железом, кто яркою медью,
Кто же бычачьими шкурами, кто и самими быками
Или рабами – людьми…
Гомер. «Илиада»

Давно сложены эти стихи слепым поэтом Гомером. В них описаны события и обычаи далеких времен. Вот хоть бы торг, что произошел между моряками с острова Лемноса и ахейцами. Не правда ли, странный способ оплаты вина: железом, медью, быками и бычьими шкурами, рабами?
То, что сейчас мы быстро и просто приобретаем за деньги, тогда приходилось выменивать на самые, казалось бы, неожиданные товары.
Так было не только в эпоху Гомера, но и задолго до нее. Не пустыми оказываются шутки друзей Камерона!
Пока человек обходился немногим, пока обмен был редким, случайным – это было терпимо, один продукт труда непосредственно обменивался на другой. Но шло время, разделение труда позволило производить все больше и больше вещей для обмена – товаров. Тогда стал невыносимым прежний способ приобретения, громоздкий и сложный. Он мешал торговле и тем препятствовал развитию человеческого общества. Ведь торгуя, люди обмениваются культурными ценностями, техническими достижениями, узнают друг друга.
Вначале обмен товарами происходил только между людьми одного племени, а петом и между разными племенами.
А как вести торговлю, когда в обмене участвуют сотни видов товаров – и местных и привезенных издалека? Сколько за что давать? Где найти желающего взять твой товар в обмен на нужный тебе?
Необходимость вызвала появление товара-посредника.
Такой товар выделился среди всех других стихийно, независимо от воли людей. Это было то, что охотнее всего брали в обмен владельцы всех других товаров. Он помогал оценить любой другой товар и облегчил обмен.
Мы познаем величину окружающего с помощью сравнений. Когда хотят сказать о чем-то очень малом, говорят: «Как капля в море». Воображение помогает представить ничтожность капли по сравнению с огромной массой воды в море. Про очень высокого человека говорят в шутку: «Длинный, как столб»; про тучного: «Толстый, как бочка».
Это все сравнения образные, они не дают точного представления о величине предмета. Но и тогда, когда необходимо выразить размер числом, без сравнения не обойтись.
Чему равно расстояние от дома до школы? Его можно сравнить с длиной шага: шестьсот, восемьсот, тысяча шагов…
Длина беговой дорожки стадиона определяется с помощью отрезка определенного размера – метра. Сравнивая длину дорожки с длиной метра, мы получаем результат: сто метров, четыреста метров…
Так измеряется все: объем, протяженность, вес, время, скорость движения, сила…
А чем измерить стоимость товара? Не будешь же всякий раз определять количество труда, затраченного на изготовление. Это слишком сложно.
Нельзя ли взять какой-то один товар, принять его условно за единицу стоимости и измерять все другие?
Пусть это будет овца.
Тогда сразу упрощается определение сравнительной стоимости товаров.
Из опыта люди знали, что 1 овца = 1 рыболовной сети = 1 шкуре быка = 2 топорам = 4 глиняным горшкам и т. д.

Все приравнено к овце!
Если нужно обменять топоры на сеть, легко определить, что за нее нужно дать два топора. За четыре горшка можно получить одну бычью шкуру…
Но раз все товары оцениваются с помощью одного товара-посредника, то нельзя ли упростить и сам обмен так, чтобы стала ненужной цепочка обменов, к которым вынужден был прибегнуть Камерон?
Имей, например, овец же меняй, на что хочешь! Обмен будет состоять лишь из двух частей:
любой товар меняется на овцу;
овца обменивается на любой товар.
У бондаря есть бочки, ему нужны ножи. Бондарь обменивает свои бочки на овец, а за овец получает ножи. Овец все охотно принимают, они всегда пригодятся. Их можно употребить в пищу или приобрести за них любой другой товар.
Таким образом, один товар становится средством, с помощью которого обращаются, обмениваются другие товары.
Подобные товары и были первыми деньгами.
С их появлением обычный обмен превратился в куплю-продажу.
Стоимость любого товара стала определяться деньгами и называться ценой.
Каури. «Коп-коп». Собачьи зубы. Люди – деньги
Какие только предметы не служили деньгами! У народов-охотников – шкуры зверей, у земледельцев – зерно, вино, растительное масло.
Вначале это было делом случая, одни товары сменялись другими. Но всегда это был или наиболее важный из предметов, или такой, который легко отчуждается, то есть переходит от одного владельца к другому.
Для этой цели очень подходили шкуры. Они легки, долго сохраняются. Из них можно сделать одежду и обувь, обтянуть щит. Шкуры-деньги знали такие древние государства, как Спарта, Рим, Карфаген. Письменные памятники народов древней Скандинавии рассказывают, что и на этой земле, где в изобилии водились звери, деньгами служили шкуры. Ими расплачивались за покупки, платили штраф. В своде законов того времени говорится, что за оскорбление словом обидчик должен отдать лисью шкуру, за пощечину – куницу, за физическое увечье – соболя.
Следы эпохи, когда шкуры служили деньгами, остались в языке некоторых народов. По-эстонски «раха» – «деньги», а родственное лапландское слово означает «шкура», «кожа».
Еще совсем недавно шкуры играли роль денег на Аляске. Это было во времена Джека Лондона.
У многих порабощенных капитализмом народов подобные деньги дожили до нашего века.
В старой Монголии деньгами служил «кирпичный» чай. «Кирпичи» представляли собой пропитанную телячьей кровью, прессованную и высушенную в печи смесь листьев чайного куста и некоторых диких растений.
Знаменитый русский путешественник Пржевальский, побывавший в Монголии, рассказывал, что всякий желающий купить что-нибудь на базаре должен был тащить с собой мешок с тяжелыми чайными «кирпичами». Вес каждого «кирпича» составлял почти полтора килограмма.
Служили деньгами не только предметы первой необходимости, но и украшения. Они тоже созданы трудом, сложным и тонким.
Долог был путь развития человека, прежде чем он смог сделать первый рисунок на скале, на стене своей пещеры, слепить первую статуэтку.
Этот путь измеряется не только временем, но и количеством добытой пищи, обтесанных камней, собранных плодов.
Труд, борьба за существование развивали наблюдательность, способность запомнить виденное, а потом отобрать из него самое важное, характерное.
Но чтобы изобразить виденное, нужна еще и рука. Не та рука, что умела лишь грубо обработать камень или метать копье.
Для искусства требовалась кисть с послушными, чуткими пальцами, способными к мелким и точным движениям.
Вот в музее каменные орудия разных эпох. В начале ряда лежит почти бесформенный, чуть заостренный камень. Только при тщательном осмотре увидишь следы обработки.
А в другом конце – совсем современный топор, только что не металлический! Как разумны его формы, как чиста отделка! А ведь его возраст – несколько тысяч лет.
Разная рука делала эти топоры. Сменялось поколение за поколением людей, медленно развивалась в труде человеческая рука, делалась послушней, гибче, а вместе с ней совершенствовалось и то, что она творила.
Постигнув искусство изображения окружающего, первобытный охотник пустил его в ход в борьбе с природой. Он рисовал медведя и метал в изображение копья: это было колдовством, помогающим счастливой охоте, и в то же время упражнением, тренировкой.
Затейливые линии, круги и пятна покрыли человеческое тело, чтобы устрашать другие живые существа и непонятные природные силы…
И лишь много позже человек применил искусство для украшения собственной персоны.
Человеку казалось, что природа создала его самого недостаточно красивым: нет у него ни разноцветных перьев, ни играющей нежными красками чешуи, ни мягкой и теплой шерсти…
Но у человека были необыкновенные руки, они умели делать все, и он стал переносить на себя то, что видел у других живых существ. Фантазируя, он изменял виденное. С помощью красок он расписывал тело полосами, кругами и пятнами, украшал перьями, иглами дикобраза, цветными камнями, причудливой формы ракушками, кусочками коралла…
Сперва он удовлетворялся тем, что давала природа в готовом виде. Потом его вкус делался взыскательней: каждый стал искать то, чего нет у других, что является редкостью, говорит о каких-то особенных качествах владельца.
Акула – страшный хищник южных морей. Но находились доблестные охотники, которые с помощью ножа выходили победителями в схватке с ней. Как же не украсить грудь ожерельем из зубов убитой акулы? Или из когтей побежденного льва? Или редкой красивой ракушкой?…
Многие считают, что именно раковины были первыми деньгами. Среди них отличается каури. За свою форму она называется также змеиной головкой, ужовкой.

Необыкновенна судьба каури! Из сравнительно уединенного небольшого района Мальдивских и Лаккадивских островов она распространилась в качестве денег чуть ли не на все северное полушарие Земли. Ее знали Индия и Цейлон, Сиам и Африка. Ее находят в далеких от родины развалинах древней Ниневии, в славянских курганах, на берегах Балтийского моря, в могильниках древних Германии и Англии, Швеции и Франции.
Шли тысячелетия, а неказистая раковина царила на рынках многих стран мира. Любой товар можно было купить за каури, даже… человека! Пять «мешков» каури давали за молодую рабыню.
«Мешок» или десять «голов» содержал 200 тысяч штук раковин. Пятьдесят «шнуров» составляли одну «голову». «Шнур» – нитка, на которую нанизано сорок раковин.
Ходили в качестве денег у индейцев Северной Америки и кожаные пояса – вампум, на которые узором нашивались раковины цилиндрической формы.
Вампум ценился не только как украшение. Это был почетный знак. Вампум вождя племени был символом его власти.
«Слава, слава Мэджекивис!» –
Старцы, воины кричали
В день, когда он возвратился
И принес Священный Вампум
Из далеких стран Вабассо –
Царства кролика седого,
Царства Северного ветра.
Лонгфелло.
«Песнь о Гайавате»
Забавная и поучительная история произошла с раковинами у Калигулы. Этот римский император прославился необыкновенным даже для монархов сумасбродством. Властолюбивый деспот, он требовал, чтобы подданные воздавали ему почести как богу: отвешивали земные поклоны, целовали ноги. Своего коня он приводил на заседание сената и хотел провозгласить консулом Римской империи.

Расточительный, падкий до всякого рода роскоши, Калигула вконец разорил государственную казну.
И тогда самонадеянный правитель решил, что поправить дела можно очень просто. Он приказал собрать на морской побережье обычные ракушки и объявил их деньгами.
Но даже самый могущественный властелин не может по своему хотению «придумать» деньги. Раковины Калигулы не имели ценности, их никто не брал, и затея кончилась крахом.
Если верить рассказам арабских путешественников X века, то королеве Лаккадивских островов – родины каури, казалось бы, удавалось то, что не удалось Калигуле: когда ее казна пустела, она посылала подданных бросать в море ветки кокосовых пальм. В короткий срок к веткам прилипало множество моллюсков – носителей раковины каури. Оставалось их собрать, высушить, очистить от мякоти – и «деньги» готовы.
Но каури – это не раковины Калигулы. Они сравнительно редки, добыча и обработка их требует немало труда, народ их ценит как украшение.
Употреблялись в качестве денег и мелкие раковины «коп-коп». Их собирали на острове Ванкувер в Тихом океане. Формой они напоминают миниатюрный слоновый клык.
Служили деньгами и другие самые разнообразные предметы: собачьи зубы, черепа людей и животных, перец, солома, лопаты, хлопок, кусочки материи, листья табака…
На Каролинских островах существовали диковинные деньги – камни размером с мельничный жернов. Чтобы такой камень сдвинуть с места, нужно усилие нескольких человек. Добывались они на Палауских островах. Переправа оттуда морем была трудной и опасной. Естественно, чем больше камень, тем выше он ценился. Кроме крупных каменных денег, были еще и мелкие «разменные» камешки.

На Ново-Гебридских островах деньгами служили… «копченые циновки». Очевидец рассказывает, как изготовлялись такие деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27