Шкаф был высотой более двух метров и оказался довольно вместительным, так что в нём для всего нашлось место. Когда Николай пошел к штабелю, чтобы взять себе кровать и установить её поближе к выходу, кто-то из пареньков прочитал его имя на табличке и негромко сказал:
– Ребята, это тот самый парень, который спалил вчера шесть катеров адмирала Инвектуса. Говорят, что он человек Секиры.
Возвращаясь с раскладной кроватью, Николай пояснил:
– Я не человек Секиры, парни. Я просто согласился летать в будущем за одну из его конюшен. Сегодня нас ждёт первое испытание, а потому давайте знакомиться.
Появление в казарме первого отряда опытного и уверенного в себе человека несколько разрядило обстановку, а когда Николай объяснил им, что намерен принять удар на себя, пареньки хотя и смутились, всё же повеселели. Он быстро выяснил, кто из них кто и каковы их успехи в техноэмпатии, а потому уже очень скоро знал, что все они довольно неплохие спортсмены. Некоторые даже выступали на крупных соревнованиях. Самому младшему было семнадцать лет, а старшему девятнадцать. Уже только одно это ставило их в весьма незавидное положение, ведь все остальные курсанты их отряда были старше их по возрасту и имели куда лучшую физическую подготовку, на которую их родители потратили немало денег. В отличие от простолюдинов, аристократы не торопились выталкивать своих детей из дома в водоворот самостоятельной жизни и если на всех планетах Империи царил порядок, то в таких закрытых учебных заведениях, каким была имперская академия высшего космического пилотажа, нормой жизни была элементарная дедовщина, хотя по мнению Николая по сравнению с тем, что творилось в годы его молодости в армии, это был просто детский сад.
Он не стал подробно рассказывать, что собирался делать уже через какой-то час с небольшим и лишь попросил ребят отступить вглубь кубрика, когда он встанет из-за стола. Академия была полувоенным частным учебным заведением, в котором готовили пилотов-техноэмпатов, а не офицеров космофлота, но основной и самой главной её задачей была подготовка как раз именно военных пилотов-техноэмпатов, хотя азы военной дисциплины курсантам начинали прививать только на седьмом курсе, когда подавляющее большинство курсантов избавлялось от дури в голове. Всё остальное полностью возлагалось уже на космофлот и к тому времени пилоты были вполне взрослыми людьми. Такие старики, как Николай, поступали в академию крайне редко, ведь большинство хомо и гуманоидов уже в пятнадцать, семнадцать лет знали, являются они техноэмпатами или нет. Да, они и не могли никак повлиять на нравы курсантов, ведь всего их в академии училось более шестидесяти тысяч.
Через десять минут после команды отбой, - громкого протяжного воя сирены, раздавшегося в двадцать часов, то есть за два часа до полуночи, широкие двери кубрика разъехались и в него ввалилось человек двадцать пять курсантов. Это были плечистые, хорошо накачанные парни, на рукавах которых было в основном по четыре и пять шевронов. Таких в академии прозвали перевальщиками. Именно они как раз и были самыми отъявленными беспредельщиками. Возглавлял их какой-то лощёный хлыщ со стеком в руках, высокий, широкоплечий, с редкостно высокомерной физиономией. Николай сразу же узнал его, хотя никогда не видел в глаза раньше и даже не подозревал о его существовании. Это был принц Конде, редкостная бестолочь, которая к своим тридцати пяти годам за семь лет сумела добраться только до четвёртого курса. Он приходился императору седьмой водой на киселе, но всё же имел права наследования, если примерно три с половиной тысячи членов императорского дома, вдруг, окочурятся и потому был просто обязан получить военное образование.
Принц Август Конде даже не пытался поступать ни в одну из военных академий, хотя и имел от рождения чин полковника имперского космодесанта и единственное, что его хоть как-то выручало, это то, что он являлся техноэмпатом и к тому же довольно неплохим. До этого дня в академии он бывал наездами и только для того, чтобы поразвлечься, но император, как на грех, несколько месяцев назад вспомнил о нём, изумился тому обстоятельству, что принц всё ещё учится на четвёртом курсе и приказал заключить его на два месяца в карцер, после чего велел сразу же, как только начнётся новый учебный год, запереть его в академии до тех пор, пока тот её не закончит. О принце ходила довольно дурная слава. Как и все мужчины императорского дома он был пэппи, но при этом являлся ещё и редкостной гнидой с гнусным характером. Боец он был так себе, но за счёт своей силы уже успел покалечить несколько сотен человек и всегда находились свидетели, что на принца было совершено очередное покушение. Сегодня был первый день заточения принца в стенах академии и он, явно, решил поглумиться.
Одной из причин, по которой Николай так торопился поступит в академию именно в этот день и попасть как раз в первый отряд, был принц Август, но не из-за его гнусной натуры, а по куда более глубокой причине. Кинг-Конг первым заподозрил, что арахниды всё же имеют какое-то отношение к энергонам, а принц не просто водил с ними дружбу, а был повязан какими-то тёмными делишками и Мудрецу предстояло выяснить, что это были за делишки. Заводить с принцем дружбу было делом бесперспективным, тот презирал не только плебеев, но даже всех тех аристократов, которые не относились к его кругу. Вместо этого он намеревался опустить принца ниже плинтуса и так прижать к ногтю, чтобы тот не смел и пикнуть, чтобы посмотреть затем, какова будет реакция и дальше действовать по обстоятельствам. Увидев принца, Николай зловеще оскалился и сплюнул ему под ноги. Тот не стал обращать внимания на этот жест презрения и сказал весело похохатывая:
– Хо-хо, какие курочки. Девочки, мне нужна новая горничная, кто из вас согласится прибираться в моих покоях?
Николай, к тому времени уже переодевшийся в камуфляж, немедленно встал, вынул из кармана чёрный, потрёпанный и изрядно выгоревший берет и надел его на голову. Ребятня из его отряда дружно поднялась и отошла вглубь кубрика, а Мудрец тем временем, раскачиваясь с пятки на носок, насмешливо ответил:
– Какая прелесть, а мне как раз нужен мальчонка, чтобы мыть полы в казарме. Вот как раз ты им и будешь, малыш. Не бойся, я мужик с нормальной ориентацией и не буду тебя трахать. Но учти, если ты будешь отлынивать от работы, тебе придётся не сладко. За лень и непочтение к себе, я буду тебя пороть тем прутиком, который ты мне принёс.
Принц даже взревел от такой наглости, но не бросился немедленно на своего обидчика, а повёл плечами и прошипел:
– Мразь, ты хоть знаешь, кто я? Я наследный принц и к твоему сведению, я примипилариус. Твои слова, я рассматриваю, как покушения на корону и потому просто сверну тебе голову.
Николай громко расхохотался и сказал в ответ:
– Ты не принц, а дерьмо, которое император запер в этих стенах, чтобы во дворце не воняло. Я Ник Сильвер и к твоему сведению чёрный берет. Таких пэппи, как ты, я ем по десятку на завтрак. Так что подумай трижды, прежде чем сделаешь хотя бы шаг в мою сторону. Ну, и так, для твоего общего развития, дохляк недоношенный, в моём ассортименте есть триста семнадцать способов, как убить человека голыми руками. Убивать тебя, естественно, я не стану, но сделаю так, что местные лекари будут долго чесать макушку, пытаясь понять, почему ты стал ходить рывками и начал гадить, где попало. Ну, а вас, сопляки, я сейчас начну отправлять в лазарет недели на две каждого, если только почувствую малейшую угрозу с вашей стороны. Так что мой вам совет, убирайтесь отсюда подобру-поздорову и забудьте дорогу на нижние этажи, если не хотите тратить деньги на врачей. Надеюсь вам известно, что чем глубже была переделка ваших тушек, тем дороже стоит их ремонт в случае получения тяжелых травм? Решение остаться я буду расценивать, как нападение.
Глаза принца налились кровью и он, выхватив из кармана кастет-резак, мигом надел его на руку. Тот почти мгновенно превратился в половинку дисковой пилы с крупными зубьями, которые пришли в движение и зловредный принц бросился на своего обидчика. Николай неуловимо быстрым движением сместился влево и нанёс по правой руке принца несколько незаметных ударов указательным пальцем, с хирургической точностью блокируя нервнее узлы этого придурка. Последний удар он нанёс в шею и принц, немного постояв с задумчивым видом нелепо выставив руку вперёд, он был уже без сознания, рухнул на пол лицом вниз. Кастет вспорол толстое пластиковое покрытие пола, достиг бетонной стяжки, заскрежетал и выключился. Воспользоваться телепортом никто из шестёрок принца уже не мог. Все эмиттеры в здании академии разом отключились вместе с записывающей аппаратурой. Николай шагнул навстречу шестёркам и те, видя, что он стоит один против двух десятков мордоворотов, набросились на него всей толпой. Всё, что успели увидеть те кто находился в первом ряду этого полукольца, это какой-то вихрь песочного цвета, после чего одиннадцать человек рухнули на пол с перекошенными от боли физиономиями.
Самое поразительное было то, что виновник этого безобразия исчез из вида остальных своих противников, так как оказался у них за спиной, после чего ещё тринадцать человек рухнуло на пол. При этом ему с величайшим трудом удалось никого не покалечить, а только нанести им травмы средней тяжести и лишить сознания. Единственный, кто пострадал довольно серьёзно, был принц Конде и теперь ему предстояло недели три носить руку на перевязи и ходить на процедуры, чтобы восстановить подвижность мышц. Кости, мышцы и нервные ткани Николай ему не повредил, но нанеся удары по нервным узлам почти полностью парализовал принцу руку и шею, да, так, что теперь даже рианонская медицина была бессильна. После этого началась совсем уж полная чертовщина, так как браслеты стали телепортом забрасывать своих владельцев невесть куда. В основном в технические помещения в подвалах огромного здания и когда в кубрике воцарился полный порядок, Николай строгим голосом сказал:
– Ребята, будет лучше, если вы всё это тут же забудете. Вы ничего не видели и к нам вообще никто не заходил. Эти подонки в любом случае ничего не смогут доказать.
На следующий день из-за этого ночного происшествия гудела вся академия. Слух о том, что принца Конде кто-то отметелил вместе с его шестёрками, разнёсся по академии в считанные часы, но служба безопасности с гневом и пеной у рта доказывала, что никаких массовых драк их следящая аппаратура не зафиксировала. Зато она зафиксировал целую серию совершенно дурацких телепортов в те помещения, где курсантам вообще нечего делать. В госпитале академии врачи также не могли ничего понять и, уж, тем более объяснить, с чем были связаны многочисленные случаи временного паралича конечностей у двух дюжин курсантов и то, что принц Конде не только не мог пошевелить рукой и повернуть голову, но и ходил как-то неуверенно, бочком. Каких-либо синяков, ссадин и уж тем более увечий медицинская сканирующая аппаратура ни у кого на теле не зафиксировала, хотя имели место многочисленные случаи ущемления нервных узлов.
Николай, как ни в чём не бывало, с самого раннего утра отправился в учебную часть и взял там планы занятий и полный список контрольных зачётов и итоговых экзаменов за все девять лет обучения. После этого он направился в учебную библиотеку и провёл в ней весь день, не покидая своей кабинки даже на обед. Благодарные однокурсники принесли ему его прямо в библиотеку. Всю первую неделю, а она оказалась короткой, всего четыре дня, Мудрец методично заставлял свой мозг вспомнить всё то, что вложили в него ребята дока Стрелли и в субботу пошел сдавать свой первый экзамен, - основы термоядерной энергетики. На следующий день ранним утром его ждал у входа в Первый сектор флайер-лимузин князя Прогенитора, который доставил Николая в поместье аристократа. Перед тем, как отправиться на Буссинус вместе со своим новым приобретением, Гораций Прогенитор хотел позавтракать с ним на берегу моря.
Чтобы победить в этих соревнованиях, Нику Сильверу предстояло выступить в восьми заездах, включая финальный. Старт первого заезда был назначен на десять часов утра, а последнего ровно на полночь, то есть на то время, когда он уже должен быть в казарме. Князь добыл для него разрешение прибыть в казарму в двенадцать часов следующего дня. Сразу после завтрака они телепортом направились прямо на Буссинус. У князя в его поместье, как и в доме Николая в Астраурбисе, имелся свой собственный транс-телепорт, позволявший ему перемещаться в пределах звёздной системы Метрополии и позволял ему посещать некоторые другие заёздные системы Империи. Это считалось уже роскошью, а не средством передвижения в пространстве. Когда Николай увидел, с каким надменным видом князь подвёл его к кабине личного транс-телепорта и сказал, что тот доставит их прямо к месту соревнований, он чуть было не съязвил, что с помощью своего домашнего транс-телепорта может переместиться на любую из планет Содружества.
Вместо этого Николай ухмыльнулся и продолжил играть роль крутого парня, которому всё нипочём, что было ему не так уж и трудно делать даже в те времена, когда он раскатывал по улицам Ростова на электрической инвалидной коляске. Единственное различие заключалось в том, что теперь крутизна так и пёрла из него фонтаном. Вместе с Горацием Прогенитором он вышел из транс-телепорта под огромным прозрачным куполом, возвышавшимся над гигантским цирком. Этот цирк, на трибунах которого собрались сотни тысяч людей, был главным местом сбора рядовой публики и пилотов-новичков. Господа сортом повыше и достатком побольше, предпочитали наблюдать за соревнованиями с борта своих космояхт, двигаясь вслед за гонщиками чуть в стороне на большой высоте. Буссинус, о котором Николай уже имел довольно неплохое представление, был довольно странной планетой. Во-первых, это была очень большая планета, почти в полтора раза больше Рианона, не имевшая в отличие от него атмосферы, а, во-вторых, эта планета не смотря на свои громадные размеры имела гравитационное поле, даже меньше, чем у Марса и совершенно не имела никакой атмосферы.
По сути дела Буссинус, не имевший горячего ядра, представлял из себя шаровое скопление астероидов, скреплённых между собой льдом - водяным и аммиачным. Планета располагалась далеко от Люмена - солнца Рианона и походила на огромный арбуз с огромной трещиной, пересекающей его на две трети окружности, названной Каньоном Дьявола. Трещина эта имела ширину от двухсот до восьмисот километров и глубину в добрые полторы сотни километров. Дно каньона, огибавшего Буссинус, представляло из себя волнистую пустыню, из которой взметнулись кверху на десятки километров, словно кактусы, причудливые скалы. Гонки не небольших, юрких космических кораблях, называемых серебряными стрелами, хотя они больше походили на треугольные наконечники, проводились в Каньоне Дьявола уже несколько тысяч лет и потому чуть ли не всё дно каньона было покрыто их обломками. Это была едва ли не главная трасса всего Содружества и именно на ней когда-то мечтала выиграть гонку Тиу Маршад-сью. Николай, выходя из стен академии утром, первым делом сказал Лиу, что он намерен посвятить свою победу Тиу и в память о ней будет гнать на пределе сил.
Как и тысячи других гонщиков, Ник Сильвер вышел на подиум и был представлен публике. Та по большей части безмолвствовала, когда ей представляли пилотов-новичков, ведь их имена не были никому известны, хотя действительно новичков среди них не было. Все они были опытными пилотами, имели налёт в десятки тысяч часов, но никто ещё ни разу не сидел в пилотском кресле настоящей, а не виртуальной стрелы. Пожалуй, публика по-настоящему оживилась всего раз, когда под хрустальным куполом прозвучало имя Ник Сильвер, опыт практического пилотирования семьдесят три часа сорок семь минут, десять пораженных целей, возраст сорок пять лет. Несколько сотен тысяч человек при этих словах тотчас разразились громовым хохотом. Во-первых, это был просто детский налёт часов, ну, а, во-вторых, возраст этого пилота-техноэмпата был чуть ли не пенсионным. Абсолютный чемпион галактики по космическим гонкам Майк Таранс по прозвищу Молния к своим сорока пяти годам выиграл всё, что только было можно выиграть.
Правда, у этого новичка оказался самый высокий коэффициент меткости, равный почти пятидесяти. В космических гонках нужно было не только уметь быстро летать и маневрировать, но и метко стрелять по соперникам из импульсных пушек стрелы, чтобы успешно пересечь финишную черту. На дистанции в пятьдесят тысяч километров, на преодоление которой уходило в среднем двенадцать минут, такое умение не было лишним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
– Ребята, это тот самый парень, который спалил вчера шесть катеров адмирала Инвектуса. Говорят, что он человек Секиры.
Возвращаясь с раскладной кроватью, Николай пояснил:
– Я не человек Секиры, парни. Я просто согласился летать в будущем за одну из его конюшен. Сегодня нас ждёт первое испытание, а потому давайте знакомиться.
Появление в казарме первого отряда опытного и уверенного в себе человека несколько разрядило обстановку, а когда Николай объяснил им, что намерен принять удар на себя, пареньки хотя и смутились, всё же повеселели. Он быстро выяснил, кто из них кто и каковы их успехи в техноэмпатии, а потому уже очень скоро знал, что все они довольно неплохие спортсмены. Некоторые даже выступали на крупных соревнованиях. Самому младшему было семнадцать лет, а старшему девятнадцать. Уже только одно это ставило их в весьма незавидное положение, ведь все остальные курсанты их отряда были старше их по возрасту и имели куда лучшую физическую подготовку, на которую их родители потратили немало денег. В отличие от простолюдинов, аристократы не торопились выталкивать своих детей из дома в водоворот самостоятельной жизни и если на всех планетах Империи царил порядок, то в таких закрытых учебных заведениях, каким была имперская академия высшего космического пилотажа, нормой жизни была элементарная дедовщина, хотя по мнению Николая по сравнению с тем, что творилось в годы его молодости в армии, это был просто детский сад.
Он не стал подробно рассказывать, что собирался делать уже через какой-то час с небольшим и лишь попросил ребят отступить вглубь кубрика, когда он встанет из-за стола. Академия была полувоенным частным учебным заведением, в котором готовили пилотов-техноэмпатов, а не офицеров космофлота, но основной и самой главной её задачей была подготовка как раз именно военных пилотов-техноэмпатов, хотя азы военной дисциплины курсантам начинали прививать только на седьмом курсе, когда подавляющее большинство курсантов избавлялось от дури в голове. Всё остальное полностью возлагалось уже на космофлот и к тому времени пилоты были вполне взрослыми людьми. Такие старики, как Николай, поступали в академию крайне редко, ведь большинство хомо и гуманоидов уже в пятнадцать, семнадцать лет знали, являются они техноэмпатами или нет. Да, они и не могли никак повлиять на нравы курсантов, ведь всего их в академии училось более шестидесяти тысяч.
Через десять минут после команды отбой, - громкого протяжного воя сирены, раздавшегося в двадцать часов, то есть за два часа до полуночи, широкие двери кубрика разъехались и в него ввалилось человек двадцать пять курсантов. Это были плечистые, хорошо накачанные парни, на рукавах которых было в основном по четыре и пять шевронов. Таких в академии прозвали перевальщиками. Именно они как раз и были самыми отъявленными беспредельщиками. Возглавлял их какой-то лощёный хлыщ со стеком в руках, высокий, широкоплечий, с редкостно высокомерной физиономией. Николай сразу же узнал его, хотя никогда не видел в глаза раньше и даже не подозревал о его существовании. Это был принц Конде, редкостная бестолочь, которая к своим тридцати пяти годам за семь лет сумела добраться только до четвёртого курса. Он приходился императору седьмой водой на киселе, но всё же имел права наследования, если примерно три с половиной тысячи членов императорского дома, вдруг, окочурятся и потому был просто обязан получить военное образование.
Принц Август Конде даже не пытался поступать ни в одну из военных академий, хотя и имел от рождения чин полковника имперского космодесанта и единственное, что его хоть как-то выручало, это то, что он являлся техноэмпатом и к тому же довольно неплохим. До этого дня в академии он бывал наездами и только для того, чтобы поразвлечься, но император, как на грех, несколько месяцев назад вспомнил о нём, изумился тому обстоятельству, что принц всё ещё учится на четвёртом курсе и приказал заключить его на два месяца в карцер, после чего велел сразу же, как только начнётся новый учебный год, запереть его в академии до тех пор, пока тот её не закончит. О принце ходила довольно дурная слава. Как и все мужчины императорского дома он был пэппи, но при этом являлся ещё и редкостной гнидой с гнусным характером. Боец он был так себе, но за счёт своей силы уже успел покалечить несколько сотен человек и всегда находились свидетели, что на принца было совершено очередное покушение. Сегодня был первый день заточения принца в стенах академии и он, явно, решил поглумиться.
Одной из причин, по которой Николай так торопился поступит в академию именно в этот день и попасть как раз в первый отряд, был принц Август, но не из-за его гнусной натуры, а по куда более глубокой причине. Кинг-Конг первым заподозрил, что арахниды всё же имеют какое-то отношение к энергонам, а принц не просто водил с ними дружбу, а был повязан какими-то тёмными делишками и Мудрецу предстояло выяснить, что это были за делишки. Заводить с принцем дружбу было делом бесперспективным, тот презирал не только плебеев, но даже всех тех аристократов, которые не относились к его кругу. Вместо этого он намеревался опустить принца ниже плинтуса и так прижать к ногтю, чтобы тот не смел и пикнуть, чтобы посмотреть затем, какова будет реакция и дальше действовать по обстоятельствам. Увидев принца, Николай зловеще оскалился и сплюнул ему под ноги. Тот не стал обращать внимания на этот жест презрения и сказал весело похохатывая:
– Хо-хо, какие курочки. Девочки, мне нужна новая горничная, кто из вас согласится прибираться в моих покоях?
Николай, к тому времени уже переодевшийся в камуфляж, немедленно встал, вынул из кармана чёрный, потрёпанный и изрядно выгоревший берет и надел его на голову. Ребятня из его отряда дружно поднялась и отошла вглубь кубрика, а Мудрец тем временем, раскачиваясь с пятки на носок, насмешливо ответил:
– Какая прелесть, а мне как раз нужен мальчонка, чтобы мыть полы в казарме. Вот как раз ты им и будешь, малыш. Не бойся, я мужик с нормальной ориентацией и не буду тебя трахать. Но учти, если ты будешь отлынивать от работы, тебе придётся не сладко. За лень и непочтение к себе, я буду тебя пороть тем прутиком, который ты мне принёс.
Принц даже взревел от такой наглости, но не бросился немедленно на своего обидчика, а повёл плечами и прошипел:
– Мразь, ты хоть знаешь, кто я? Я наследный принц и к твоему сведению, я примипилариус. Твои слова, я рассматриваю, как покушения на корону и потому просто сверну тебе голову.
Николай громко расхохотался и сказал в ответ:
– Ты не принц, а дерьмо, которое император запер в этих стенах, чтобы во дворце не воняло. Я Ник Сильвер и к твоему сведению чёрный берет. Таких пэппи, как ты, я ем по десятку на завтрак. Так что подумай трижды, прежде чем сделаешь хотя бы шаг в мою сторону. Ну, и так, для твоего общего развития, дохляк недоношенный, в моём ассортименте есть триста семнадцать способов, как убить человека голыми руками. Убивать тебя, естественно, я не стану, но сделаю так, что местные лекари будут долго чесать макушку, пытаясь понять, почему ты стал ходить рывками и начал гадить, где попало. Ну, а вас, сопляки, я сейчас начну отправлять в лазарет недели на две каждого, если только почувствую малейшую угрозу с вашей стороны. Так что мой вам совет, убирайтесь отсюда подобру-поздорову и забудьте дорогу на нижние этажи, если не хотите тратить деньги на врачей. Надеюсь вам известно, что чем глубже была переделка ваших тушек, тем дороже стоит их ремонт в случае получения тяжелых травм? Решение остаться я буду расценивать, как нападение.
Глаза принца налились кровью и он, выхватив из кармана кастет-резак, мигом надел его на руку. Тот почти мгновенно превратился в половинку дисковой пилы с крупными зубьями, которые пришли в движение и зловредный принц бросился на своего обидчика. Николай неуловимо быстрым движением сместился влево и нанёс по правой руке принца несколько незаметных ударов указательным пальцем, с хирургической точностью блокируя нервнее узлы этого придурка. Последний удар он нанёс в шею и принц, немного постояв с задумчивым видом нелепо выставив руку вперёд, он был уже без сознания, рухнул на пол лицом вниз. Кастет вспорол толстое пластиковое покрытие пола, достиг бетонной стяжки, заскрежетал и выключился. Воспользоваться телепортом никто из шестёрок принца уже не мог. Все эмиттеры в здании академии разом отключились вместе с записывающей аппаратурой. Николай шагнул навстречу шестёркам и те, видя, что он стоит один против двух десятков мордоворотов, набросились на него всей толпой. Всё, что успели увидеть те кто находился в первом ряду этого полукольца, это какой-то вихрь песочного цвета, после чего одиннадцать человек рухнули на пол с перекошенными от боли физиономиями.
Самое поразительное было то, что виновник этого безобразия исчез из вида остальных своих противников, так как оказался у них за спиной, после чего ещё тринадцать человек рухнуло на пол. При этом ему с величайшим трудом удалось никого не покалечить, а только нанести им травмы средней тяжести и лишить сознания. Единственный, кто пострадал довольно серьёзно, был принц Конде и теперь ему предстояло недели три носить руку на перевязи и ходить на процедуры, чтобы восстановить подвижность мышц. Кости, мышцы и нервные ткани Николай ему не повредил, но нанеся удары по нервным узлам почти полностью парализовал принцу руку и шею, да, так, что теперь даже рианонская медицина была бессильна. После этого началась совсем уж полная чертовщина, так как браслеты стали телепортом забрасывать своих владельцев невесть куда. В основном в технические помещения в подвалах огромного здания и когда в кубрике воцарился полный порядок, Николай строгим голосом сказал:
– Ребята, будет лучше, если вы всё это тут же забудете. Вы ничего не видели и к нам вообще никто не заходил. Эти подонки в любом случае ничего не смогут доказать.
На следующий день из-за этого ночного происшествия гудела вся академия. Слух о том, что принца Конде кто-то отметелил вместе с его шестёрками, разнёсся по академии в считанные часы, но служба безопасности с гневом и пеной у рта доказывала, что никаких массовых драк их следящая аппаратура не зафиксировала. Зато она зафиксировал целую серию совершенно дурацких телепортов в те помещения, где курсантам вообще нечего делать. В госпитале академии врачи также не могли ничего понять и, уж, тем более объяснить, с чем были связаны многочисленные случаи временного паралича конечностей у двух дюжин курсантов и то, что принц Конде не только не мог пошевелить рукой и повернуть голову, но и ходил как-то неуверенно, бочком. Каких-либо синяков, ссадин и уж тем более увечий медицинская сканирующая аппаратура ни у кого на теле не зафиксировала, хотя имели место многочисленные случаи ущемления нервных узлов.
Николай, как ни в чём не бывало, с самого раннего утра отправился в учебную часть и взял там планы занятий и полный список контрольных зачётов и итоговых экзаменов за все девять лет обучения. После этого он направился в учебную библиотеку и провёл в ней весь день, не покидая своей кабинки даже на обед. Благодарные однокурсники принесли ему его прямо в библиотеку. Всю первую неделю, а она оказалась короткой, всего четыре дня, Мудрец методично заставлял свой мозг вспомнить всё то, что вложили в него ребята дока Стрелли и в субботу пошел сдавать свой первый экзамен, - основы термоядерной энергетики. На следующий день ранним утром его ждал у входа в Первый сектор флайер-лимузин князя Прогенитора, который доставил Николая в поместье аристократа. Перед тем, как отправиться на Буссинус вместе со своим новым приобретением, Гораций Прогенитор хотел позавтракать с ним на берегу моря.
Чтобы победить в этих соревнованиях, Нику Сильверу предстояло выступить в восьми заездах, включая финальный. Старт первого заезда был назначен на десять часов утра, а последнего ровно на полночь, то есть на то время, когда он уже должен быть в казарме. Князь добыл для него разрешение прибыть в казарму в двенадцать часов следующего дня. Сразу после завтрака они телепортом направились прямо на Буссинус. У князя в его поместье, как и в доме Николая в Астраурбисе, имелся свой собственный транс-телепорт, позволявший ему перемещаться в пределах звёздной системы Метрополии и позволял ему посещать некоторые другие заёздные системы Империи. Это считалось уже роскошью, а не средством передвижения в пространстве. Когда Николай увидел, с каким надменным видом князь подвёл его к кабине личного транс-телепорта и сказал, что тот доставит их прямо к месту соревнований, он чуть было не съязвил, что с помощью своего домашнего транс-телепорта может переместиться на любую из планет Содружества.
Вместо этого Николай ухмыльнулся и продолжил играть роль крутого парня, которому всё нипочём, что было ему не так уж и трудно делать даже в те времена, когда он раскатывал по улицам Ростова на электрической инвалидной коляске. Единственное различие заключалось в том, что теперь крутизна так и пёрла из него фонтаном. Вместе с Горацием Прогенитором он вышел из транс-телепорта под огромным прозрачным куполом, возвышавшимся над гигантским цирком. Этот цирк, на трибунах которого собрались сотни тысяч людей, был главным местом сбора рядовой публики и пилотов-новичков. Господа сортом повыше и достатком побольше, предпочитали наблюдать за соревнованиями с борта своих космояхт, двигаясь вслед за гонщиками чуть в стороне на большой высоте. Буссинус, о котором Николай уже имел довольно неплохое представление, был довольно странной планетой. Во-первых, это была очень большая планета, почти в полтора раза больше Рианона, не имевшая в отличие от него атмосферы, а, во-вторых, эта планета не смотря на свои громадные размеры имела гравитационное поле, даже меньше, чем у Марса и совершенно не имела никакой атмосферы.
По сути дела Буссинус, не имевший горячего ядра, представлял из себя шаровое скопление астероидов, скреплённых между собой льдом - водяным и аммиачным. Планета располагалась далеко от Люмена - солнца Рианона и походила на огромный арбуз с огромной трещиной, пересекающей его на две трети окружности, названной Каньоном Дьявола. Трещина эта имела ширину от двухсот до восьмисот километров и глубину в добрые полторы сотни километров. Дно каньона, огибавшего Буссинус, представляло из себя волнистую пустыню, из которой взметнулись кверху на десятки километров, словно кактусы, причудливые скалы. Гонки не небольших, юрких космических кораблях, называемых серебряными стрелами, хотя они больше походили на треугольные наконечники, проводились в Каньоне Дьявола уже несколько тысяч лет и потому чуть ли не всё дно каньона было покрыто их обломками. Это была едва ли не главная трасса всего Содружества и именно на ней когда-то мечтала выиграть гонку Тиу Маршад-сью. Николай, выходя из стен академии утром, первым делом сказал Лиу, что он намерен посвятить свою победу Тиу и в память о ней будет гнать на пределе сил.
Как и тысячи других гонщиков, Ник Сильвер вышел на подиум и был представлен публике. Та по большей части безмолвствовала, когда ей представляли пилотов-новичков, ведь их имена не были никому известны, хотя действительно новичков среди них не было. Все они были опытными пилотами, имели налёт в десятки тысяч часов, но никто ещё ни разу не сидел в пилотском кресле настоящей, а не виртуальной стрелы. Пожалуй, публика по-настоящему оживилась всего раз, когда под хрустальным куполом прозвучало имя Ник Сильвер, опыт практического пилотирования семьдесят три часа сорок семь минут, десять пораженных целей, возраст сорок пять лет. Несколько сотен тысяч человек при этих словах тотчас разразились громовым хохотом. Во-первых, это был просто детский налёт часов, ну, а, во-вторых, возраст этого пилота-техноэмпата был чуть ли не пенсионным. Абсолютный чемпион галактики по космическим гонкам Майк Таранс по прозвищу Молния к своим сорока пяти годам выиграл всё, что только было можно выиграть.
Правда, у этого новичка оказался самый высокий коэффициент меткости, равный почти пятидесяти. В космических гонках нужно было не только уметь быстро летать и маневрировать, но и метко стрелять по соперникам из импульсных пушек стрелы, чтобы успешно пересечь финишную черту. На дистанции в пятьдесят тысяч километров, на преодоление которой уходило в среднем двенадцать минут, такое умение не было лишним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44