Не прошло и получаса, как в его коллекции оказались три миниатюрных радиомикрофона, рассованных в такие места, где обнаружить их мог только человек с большим стажем работы в разведке. На микрофончиках отсутствовало фабричное клеймо, они могли быть сделаны и в Лондоне, и в Нью-Йорке, и в Киеве, не говоря уж о Пекине.Подозрения странника полностью оправдались.Ну что ж, сегодня вечером он поговорит с этой девчонкой по-иному. Она скажет ему все. Кем послана, какая у нее задача; в чем подозревают его, Блейда… Странник угрюмо усмехнулся. Ты хотел развлечений – вот, получай, пожалуйста!Телефон в номере наверняка прослушивается. На всякий случай Блейд развинтил трубку и корпус – жучков не было, но это еще ничего не значило. Достаточно подсоединиться где-нибудь к линии.Странник вышел на улицу. Ему вновь предстояло отдать инициативу противнику. Ничего не поделаешь – если хочешь увидеть лицо врага, позволь ему приблизиться к тебе.Блейду было неспокойно. Он чувствовал себя не в своей тарелке, ему все время казалось, что за ним по пятам следуют соглядатаи. Как уже говорилось, он привык доверять своим подсознательным ощущениям, но на сей раз ему не удалось обнаружить ничего подозрительного. Тем не менее он принял все меры предосторожности, пересаживаясь с автобуса на автобус, выпрыгивая из вагона подземки в самый последний момент, когда автоматические двери уже закрывались. Ощущение слежки не исчезало, хотя Ричард Блейд по-прежнему не видел никого, хотя бы отдаленно смахивающего на шпика.В тот вечер у старины Бака собралось заметно больше зрителей, чем обычно, и толстяк прямо-таки светился от удовольствия.– Я сделал на тебе неплохие деньги, Эмилио, или пусть меня назовут желторотым юнцом, использующим боксерскую перчатку вместо презерватива! Только – ты уж извини – мне придется выставить против тебя кое-кого посильнее.– Выставить? Тебе? – удивился Блейд.– Ну, не надо понимать все так буквально… Многие люди проиграли из-за тебя свои пари. Деньги были поставлены небольшие, и не в них дело -кое у кого взыграло самолюбие. Некоторые из моих посетителей достаточно влиятельны в определенных кругах… и им не составило труда найти достойных бойцов. Я слышал, что они собирались привести даже одного настоящего китайца, мастера их странного дрыгоножества…– Это их дрыгоножество, увы, опаснее старого доброго английского бокса, – вздохнул Блейд, чем еще больше расположил к себе Шэллоу, бывшего не просто профессиональным боксером, но еще и настоящим фанатиком этого кровавого спорта.Вечер проходил как обычно. Сперва Бак, как хороший антрепренер, выпустил тех, кто послабее, и лишь когда публика достаточно завелась, настал черед настоящих бойцов.Лиззи выступила удачно. Вдвоем с Волосатым Гарри они умело заклевали и в конце концов уложили на пол настоящего громилу, которому впору было выступать в соревнованиях по японской борьбе сумо – настолько мощное брюхо колыхалось перед этим индивидом.Потом вышел Черный Зевс и, зло сверкая глазами, крепко поколотил противостоявшего ему длинного тощего парня, претендовавшего на то, что он классно владеет карате. И вот, наконец, настал черед Блейда.Разгоряченная публика смолкла, словно по команде, когда странник вышел на импровизированный ринг. Среди бойцов Шеллоу равного ему не было. Добровольно против Блейда вышел бы только подставной с твердым заданием лечь на пол через тридцать секунд после начала боя – так, чтобы не успеть обрести особо дорогостоящие в лечении телесные повреждения.Однако из темного прохода между столиками неожиданно появилась высокая мощная фигура. Парень был выше Ричарда Блейда на полголовы, видом и сложением своим напоминая незабвенных нуров из мира Катраза. Выпяченная челюсть, волевой квадратный подбородок, короткие белые волосы ежиком, холодные льдистые глаза… Блейд ощутил, как по спине пробежал холодок -этот тип очень сильно смахивал на незабвенного Защитника, космического рейджера паллатов. Его торс, руки, ноги казались только что сошедшими с античных фресок, изображавших знаменитых олимпиоников. Он был сложен, точно греческий бог, и в каждом его шаге чувствовалась недюжинная сила.Блейд стоял, сузив глаза, и в упор разглядывал приближавшегося соперника. Защитник из звездной империи паллатов? Откуда он здесь? Как попал сюда, в подобный бар? Или ему, Блейду, все это просто мерещится? Защитник паллатов оривэй был воплощением черт мужественного воина; отчего бы не рождаться таким и на планете Земля?И все же проверить не мешало. Когда Бак Шэллоу дал команду сходиться, Ричард Блейд неожиданно протянул своему противнику руку.– Я приветствую тебя, и биться с тобой станет для меня удовольствием, – негромко произнес он. Кроме него, эту фразу в зале мог понять только один человек – тот, что стоял сейчас перед странником, – потому что сказана она была на языке паллатов оривэй.– Чего-чего? – переспросил парень, недоуменно морща лоб. Это «чего-чего?» было произнесено с ужасающим лондонским акцентом, на самом настоящем кокни, а в глазах парня Блейд видел только искреннее недоумение. Он не притворялся! Возможно, этот тип знал еще десяток языков, но только не оривэй. Странник поспешил повторить свои слова по-английски.– А… ну, дык для меня тоже, – парень хлюпнул носом и ничтоже сумняшеся вытер сопли уголкам скатерти с крайнего стола.Бой начался. И с самой первой секунды все сомнения Блейда ожили вновь. Парень двигался, точно бездушная боевая машина, не совершая ни одного лишнего движения. Это был стиль сетокан, доведенный до абсолюта, до полного совершенства, – глубокие стойки, тяжелые мощные блоки, требующие отличной реакции, стремительные прямолинейные атаки… Левую руку Блейда пронзила острая боль, когда противник отбил первый его удар, и сам разведчик еле-еле отвел в сторону быструю контратаку беловолосого.Все это очень походило на поединок с Защитником в Талзане, только теперь перед Блейдом словно бы стояло существо, более похожее на человека, далеко не столь самоуверенное и оттого еще более опасное. Защитник? Или все же талант-самородок, неведомо как попавший на лондонское дно, в ряды боевиков местных мафиози?Страннику приходилось нелегко. Он уже дважды пропустил удары, каждый из которых отбрасывал его за пределы ринга, так что Блейд с трудом удерживался на ногах. Бровь разведчика была рассечена, но, по счастью, неглубоко, и глаз мог попрежнему видеть.И в то же время противник Блейда казался целехоньким. Если это Защитник местных паллатов – аналогов паллатов из земной галактики – дело плохо, Защитники почти нечувствительны к боли, и с ног их может сбить только особо сильный и хорошо рассчитанный удар. Те же, что удалось провести Блейду, заставляли противника лишь слегка покачнуться.Он начинал дышать все тяжелее и тяжелее. Лоб покрылся потом; теперь он почти все время только защищался, не помышляя о нападении.Блок! Отход! Контратака! Неудачно… левая рука ноет уже постоянно. Блок! Уход в сторону! Ногой в коленную чашечку! Попал! Ага, согнулся?! Сверху по затылку сцепленными руками… О-ох!За миг до этого противник Блейда пошатнулся, его лицо наконец-то исказилось от боли, казалось, он потерял равновесие и ориентировку. Блейд поспешил воспользоваться этим – и угодил в искусно расставленную ловушку. Кулак белобрысого парня мелькнул с быстротой молнии; страшный апперкот поднял Блейда в воздух и швырнул на деревянный пол бара.Глаза застлал красный туман. Боль в челюсти была такая, что, казалось, там не осталось ни одного зуба и вообще ни одной целой кости. Сквозь шум невесть откуда взявшегося здесь океана Блейд с трудом различил слабые звуки, как будто кто-то негромко считал вслух:– Один… Два… Три…Эти цифры означали что-то очень важное. Он силился вспомнить и не мог.– Четыре… Пять… Шесть…Он почему-то твердо знал, что нужно собрать все силы и встать.– Семь…Ну да, конечно! Это же судья открыл счет – счет ему, Ричарду Блейду!– Восемь…Если дойдет до десяти, тогда все погибнет.Ричард Блейд не мог в тот момент сказать, что же именно погибнет, но это соображение подействовало на него совершенно магически. Слово «восемь» еще не затихло, а он уже начал подниматься. При счете «девять» он вновь уже стоял в боевой стойке, машинально слизывая сочившуюся из разбитой губы кровь.Беловолосый удивленно воззрился на восставшего врага. Впрочем, он не сомневался в конечной победе. Оглушенный, в шоке – что сможет этот старикан сделать против него?Соперник Блейда вновь встал в низкую стойку. И – в мягком движении, в точном соответствии с канонами школы «сетокан» («все части твоего тела движутся в одном направлении совершенно синхронно»), он не двинулся, не качнулся, а словно бы «полился» вперед.Этого-то и ждал Ричард Блейд. Пришел его черед обмануть противника своей мнимой слабостью.Вихрь вражеских кулаков был уже совсем рядом, когда странник внезапно прыгнул. Он потратил на это последние остатки сил; в этот удар он вложил все, что у него еще оставалось.«Екагири» в прыжке вообще-то наносится с ходу, что увеличивает силу удара, но в этом случае роль движения сыграли отчаяние и неуемная жажда победы. Тело Блейда взвилось в воздух, словно подброшенное пружиной; до хруста растягивая связки, он выбросил ногу вперед и вбок, целясь в лицо соперника.Он попал.Белобрысого парня отшвырнуло куда-то в окружавшую темноту, в Хаос, в Ничто. Только что он был здесь, только что он атаковал, подобно смертоносному тайфуну, – и вот его нет, словно никогда и не было.Блейд стоял, с трудом удерживаясь на ногах. Перед глазами все плыло, сливаясь в сплошную бешеную пляску изломанных цветных полос. И внезапно из этого хаоса появилось лицо соперника.Он тоже двигался с трудом, этот странный противник Блейда. Лицо его превратилось в кровавую маску, можно было лишь удивляться, как выдержали шейные позвонки. Но тем не менее они выдержали, и, пошатываясь, шипя от боли, беловолосый тоже нашел в себе силы подняться и вновь двинуться в бой, собирая, как и Блейд, силы для последнего, решающего удара.Оба противника ударили одновременно.И оба попали.Два тела грянулись на пол совершенно синхронно, словно связанные незримыми нитями. Судья прерывающимся голосом начал отсчет, но его слова тонули в диких воплях зрителей.И все же какие-то слабые отзвуки достигли уже почти погасшего сознания странника. Опять цифры! Опять эти проклятые цифры! И значит, ему снова надо вставать…Блейд поднялся при счете «девять». Его противник не поднялся вовсе.В чувство странника привели руки Лиззи.
Глава 5 Окончательно Блейд пришел в себя только на следующее утро. Он лежал в постели, в своем гостиничном номере; первым ощущением было – зачем мне намотали на лицо эту марлю?– Лежи смирно, – послышался знакомый голос. – Лежи, доктор наложил несколько швов. Пока они хоть немного не подживут, тебе лучше поменьше двигаться.– Лиззи?! Ч-что ты здесь делаешь?..– Ухаживаю за тобой, разве не видно? – сердито отозвалась девушка.Блейд молча откинулся на подушку. Вчерашний бой дался ему очень и очень дорого. Вряд ли он был сейчас в состоянии выдержать еще один раунд против подобного противника.Девушка хлопотала рядом, готовя какие-то мази и примочки. Что она здесь все-таки делает? Или ее хозяева настолько наивны, чтобы пребывать в уверенности, будто он, Блейд, не раскусит их детскую уловку?– Забрала бы ты свои микрофоны, Лиззи, – странник пошел напролом. Не самый изощренный ход, но порой бывает очень эффективным.– Микрофоны? – Если это удивление было притворным, то в Лиззи погибла великая актриса, достойная сцены Королевского шекспировского театра. -Какие микрофоны, Эмилио? Я не понимаю тебя.– Вчера ты распихала по номеру жучки, – морщась от боли в ноющей челюсти, пояснил Блейд. – Я хотел бы знать, зачем ты это сделала. И не надо клясться, будто не имеешь к этому никакого отношения.– Но… но я действительно не имею к этому никакого отношения… -пролепетала Лиззи с непритворным страхом.Блейд задумался. Похоже, девчонка и в самом деле не лжет. Чтобы так сыграть изумление… Тем более, что доказательств у него никаких. Впрочем…– У тебя есть с собой тальк?– Есть, конечно, – озадаченно отозвалась девушка. – А зачем он тебе?– Сейчас увидишь.Профессионал должен уметь зафиксировать отпечатки пальцев при помощи любых подручных средств. Кисточкой для чистки электробритв Блейд осторожно смахнул лишний порошок с крошечной коробочки радиомикрофона. Лиззи взволнованно сопела у него над плечом,– А теперь возьми в руку вон тот стакан… спасибо. Сейчас мы все узнаем.– Теперь ты убедилась? – мрачно спросил Блейд девушку пятнадцать минут спустя. Отпечатков на микрофоне осталось немного, однако характерный шрам, рассекавший подушечку указательного пальца Лиззи, был одинаково четко виден и на микрофоне, и на стакане.– Ты все еще будешь отпираться?– Буду! – вскрикнула Лиззи. – Буду! Потому что я этого не делала, Эмилио, не делала! Я… я призналась бы тебе во всем, если бы мне было в чем признаваться! Но мне не в чем, не в чем, клянусь… клянусь всем святым!..Все это кончилось бурными и самозабвенными рыданиями.– Ты и впрямь отменно играешь, – медленно сказал Блейд. – Что ж, я на тебя не в обиде. Ты делала свою работу. Но скажи мне – для кого? Кто приставил тебя ко мне? Как вычислил, что я окажусь в баре Шэллоу?– Я-а… не понима-а-ю-у… – донеслось сквозь рыдания.Скрипнув от боли зубами, Блейд поднялся. Ребра как будто целы… а остальное – это пустяки.– Нет, ты понимаешь! – Он схватил Лиззи за руку, чисто машинально закрываясь от захвата. – И ты скажешь мне – добровольно или нет! – он скорчил самую свирепую физиономию, на какую только был способен. – Ты думаешь, что я такой добряк?! Сейчас привяжу тебя к стулу и начну пытать -да так, что никаких следов не останется, и ты не сможешь даже обратиться в полицию. – Он как следует встряхнул девчонку за плечи. – Ну, будем, говорить? Или мне применить к тебе крайние меры?– Применяй что хоче-ешь… А я-а-а все равно-о ничего-о не знаю-у-у…Черт побери! Не пытать же эту пигалицу и в самом деле?!– Ну, тогда пеняй на себя! – сурово произнес Блейд и принялся прикручивать слабо сопротивляющуюся девчонку к стулу простынями.Закончив с этим, он принялся зажимать между ее пальцами карандаши, перекручивая все это тонким кожаным ремешком, снятым с головы самой Лиззи. Девушка наблюдала за этими приготовлениями, и глаза ее постепенно расширялись.– Не забывай, что я из Аргентины, – зловещим тоном произнес Блейд. -Там у нас с подобными вещами очень просто. Это вы, европейцы, прямо-таки помешались на правах человека… Ха! Я смеюсь над этими правами! И сейчас я докажу тебе, что все красивые слова – не более, чем сотрясение воздуха. Видишь ли, я очень не люблю, когда за мной следят. Одного такого шпика я просто расчленил на части – еще дома, в Аргентине… Полиция его так и не нашла.Лиззи вновь заплакала, теперь – уже от настоящего страха.– Эмилио… я клянусь тебе… даже если ты замучаешь меня до смерти… я тебе все равно ничего не смогу рассказать…– Вот это мы сейчас и проверим, – деловито заметил разведчик, затягивая последний узел в своей сложной плетенке, что опутала пальцы левой руки Лиззи.Однако за его уверенным и жестким видом скрывалась растерянность. Он дошел уже до самого края. Не пытать же, в самом деле, эту девчонку!..И тут его волной затопила злость. А, собственно говоря, почему бы и нет? На микрофоне – отпечатки ее пальцев! Она принесла их сюда, это яснее ясного. За такие дела нужно платить. И довольно дорого.Странник слегка потянул за ремешок.Карандаши сдавили пальцы Лиззи, ее лицо сморщилось, она вскрикнула… Пока еще не от боли, больше от страха, от того, что Рубикон оказался перейден и за нее взялись понастоящему.– Эмилио, я ничего не знаю-у!«Если она станет так вопить, пожалуй, сюда сбежится вся охрана отеля, – мрачно подумал Блейд. Неужто девчонка говорит правду? Или она из особо храбрых?..»Нет, Лиззи была обыкновенной девушкой, пусть и с довольно-таки отчаянным характером. Она не боялась боли, когда пропускала удары на ринге. Но ее никто и никогда не пытал сознательно, никогда она не оказывалась бессильной и беспомощной в руках врага; это стало настоящим шоком. По лицу ее градом катились слезы, губы кривились в некрасивой, какой-то детской гримасе.Притворяться настолько хорошо она вряд ли смогла бы.– Ладно, – сумрачно бросил Блейд. – Я тебе верю. Но если не ты принесла сюда эти штуки – то кто тогда? И откуда на них твои отпечатки?– Но… может… я принесла их сюда… и забыла? – медленно выдавила из себя Лиззи, трясясь от страха.– Принесла и забыла? – Блейд усмехнулся. – Так, значит, ты признаешь, что они – это твоих рук дело?Лиззи обреченно молчала.Странник задумался. Он вновь провоцировал противника на следующий ход. Он специально оставил микрофоны на местах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16