(Как же, как же: вся страна знает эту улыбчивую мягкость, но об этом позже.)
Словом, типичная средняя советская семья. Анастасия-Наина трудилась в институте «Водоканалпроект», где все любили ее за тихий, незлобивый характер. Борис Николаевич пропадал на стройке. Девочки ходили в детский сад.
У молодой жены оказался редкий и удивительный талант: она была незаменимой половиной своего супруга. Всегда в тени, спокойная и рассудительная, беспрекословно снося всевозможные срывы и выходки, она ненавязчиво, плавно помогала ему раскрываться.
Именно Наина Иосифовна – в этом нет сомнений – сыграла колоссальную роль в становлении Ельцина. Без нее он бы просто спился.
МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
Бытовой алкоголизм – начальная стадия алкогольной зависимости, при которой еще не так сильны признаки опьянения, когда напитки только поднимают настроение, жизненный тонус и двигательную активность. Хотя подъем жизненной активности может периодически сменяться длительными периодами раздражительности и конфликтности.
С трудовыми буднями нашего больного… простите, нашего героя мы расстались на том самом месте, когда за год овладел он 12 рабочими специальностями.
Вскоре после этого Ельцина назначают мастером. Он искренне был уверен, что готов уже к самой сложной, ответственной работе, а вместо этого в первый же день ему поручили построить «пожарку».
Его напарник Артур Ежов вспоминает, сколь возмущенное негодование вызвало это у молодого бригадира: как так! «Пожарка»! Занятие для новичков! И Ельцин выполнять приказ отказался, за что был мгновенно понижен в должности.
И вновь Борис Николаевич возвращается в родную конфликтную стихию. На общем собрании он высказал все, что думал о безмозглом начальстве, возмутился нерациональным использованием профессиональных кадров – словом, все как обычно.
Начальство с интересом посмотрело на молодого специалиста и направило его на более сложный участок. Вскоре Ельцин становится прорабом.
…Первый объект, который построил будущий президент, стоит в Екатеринбурге и по сей день. Пятиэтажный дом № 22 по улице Грибоедова – главной артерии микрорайона Химмаш – выдержан в духе классической сталинской архитектуры, с фронтонами и колоннами. Он был сдан к ноябрьским праздникам 1957 года и с тех пор ни разу не переживал капитального ремонта.
В 57 квартирах дома с легкостью уживаются обнищавшие пенсионеры, бюджетники, бомжи, чиновники и даже один «новый русский», сделавший себе евроремонт.
Крыша в доме уже давно протекла, подвал залит нечистотами, задраен намертво вход в бомбоубежище, но с парадной стороны светится огнями цветочный магазин, работает муниципальный гастроном, торгует колбасами частная мясная лавка.
Словом, перед нами – точь-в-точь уменьшенная копия современной России, что, собственно, неудивительно: рука мастера-то одна…
…Ельцин быстро растет, продвигаясь по ступеням карьерной лестницы. Прораб, старший прораб, главный инженер.
Сам Ельцин считает, что успехи эти были обусловлены исключительно его личными и профессиональными качествами.
Работал он, ничего не скажешь, действительно на износ, но насчет исключительных талантов – что-то я сомневаюсь. Ничем выдающимся среди коллег он не выделялся. Разве что, собственно, непреодолимым желанием выделиться .
С самого начала своего трудового пути Борис Николаевич постоянно ставил какие-то эксперименты, внедрял стахановские методы, придумывал всевозможные новаторские методы.
Свердловский журналист Андрей Горюн описывает примечательный случай:
«В начале 60-х годов Ельцин был начальником одного из строительных подразделений, но очень быстро перерос очередные служебные рамки и решил дать знать о себе начальству старым пропагандистским трюком – стал организатором рекорда.
Одна из подчиненных ему бригад вдвое повысила производительность труда. Секрет успеха был прост – бригада “передовиков” обеспечивалась всеми необходимыми материалами в первую очередь, нередко за счет других. Отблеск этой славы стал падать и на Бориса Ельцина, который к тому времени получил очередное повышение и стал главным специалистом домостроительного комбината. Ему теперь не нравилось, когда кто-то отказывался славить организованный им “рекорд”».
МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
Демонстративный тип акцентуации. Главная черта – действия напоказ. Ни одно слово, ни один жест не производится просто так, а только с целью приковать к себе внимание окружающих, представить себя как интереснейшую, необыкновенную личность. С этой же целью допускается лживость, фантазируют такие личности только для публики.
По рассказам очевидцев, стиль ельцинского руководства неизменно отличался жесткостью, подчас даже жестокостью.
Одного своего работника, например, который в процессе земляных работ повредил телефонный кабель, Ельцин заставил за ночь восстановить обрыв. И хотя поломка была устранена, поутру он все равно его уволил: в назидание другим.
Вообще, демонстративные порки воспринимались им как нечто необходимое, неотъемлемое, подобно отцовскому ремню. С подчиненными был он резок и груб, требовал от них такого же фанатизма в работе, какой выказывал сам. Если кто-то не выдерживал заданного ритма, и уходил, человек для Ельцина просто переставал существовать.
Уже оказавшись начальником Свердловского ДСК, Борис Николаевич установил систему штрафов, увольнял работников при первом же подозрении на непрофессионализм.
Понятно, что при таком характере врагов и недоброжелателей было у него с лихвой.
И по прошествии многих десятилетий Ельцин помнил их всех поименно. О самых ненавистных он даже упоминает в мемуарах, буквально разделывая под орех, как бы ставя тем – уже постфактум – точку в неразрешенных давнишних спорах: точно так же, как и в истории с нелюбимой классной .
«Управляющим трестом был Николай Иванович Ситников – человек оригинальный, мягко говоря, упрямый, злой, и его упрямство доходило иногда до элементарного самодурства, – пишет он, допустим, о своем непосредственном начальнике, который за один год влепил ему 17 выговоров. – Едешь с ним в машине, поспоришь, он останавливает машину где-нибудь на полпути: “Вылезай!” – “Не вылезу. Довезите до трамвайной остановки”. Стоим полчаса, стоим час, наконец он не выдерживает, поскольку куда-то опаздывает, хлопает дверкой и довозит до трамвая. Или, скажем, вызывает к себе, начинает ругать последними словами: такой-рассякой, что-нибудь не так – хватается за стул, ну и я тоже, идем друг на друга. Я говорю: “Имейте в виду, если вы сделаете хоть малейшее движение, у меня реакция быстрее – я все равно ударю первый”».
Ничего не скажешь – высокие отношения. Поставьте себя на место этого Ситникова. Вместо того чтобы выслушать критику – пусть даже и излишне бурную – подчиненный замахивается на тебя стулом. Такого не то что возненавидишь – со света сживать начнешь. Да и грех Ельцину было обижаться на подобные методы руководства: можно подумать, со своими подчиненными он обращался галантнее…
«Самодурство управляющего продолжалось до тех пор, пока меня не направили на работу главным инженером домостроительного комбината, который был крупнее, чем его трест», – со скрытым торжест-вом заканчивает Ельцин двухстраничный пассаж о происках старинного врага.
Но это опять – от истины весьма далеко, ибо столь ненавистный ему Ситников тоже вскоре отправился на повышение: зам.начальника Главсредуралстроя. То есть он вновь оказался над Ельциным, но не в пример строптивому подчиненному счеты сводить с ним не стал.
Тогдашний первый секретарь Свердловского горкома Яков Рябов конфликт этот видит совсем в ином свете.
«Напрасно он (Ельцин. – Авт .) оплевывает старших товарищей по работе, которые его оберегали, растили и рекомендовали на выдвижение по службе. Особенно неприятно, что он Н. И. Ситникова выставил в негативном плане. А этот специалист-строитель с довоенным стажем был во многом честней и квалифицированней Бориса».
МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
У лиц с неустойчивой психопатией наблюдается беспричинная вспыльчивость, подчас раздражительность. Они бывают достаточно злобными даже при незначительных конфликтных ситуациях. Эти вспышки непродолжительны и могут сменяться состояниями апатии или пониженного настроения. Если эти аффекты резко выражены и более продолжительны, носят постоянную злобную окраску и сопровождаются агрессией, то речь идет о возбудимом типе психопатии.
Словам Рябова – впоследствии первого секретаря Свердловского обкома, а затем секретаря ЦК и зампреда Совмина СССР – доверять, полагаю, можно вполне.
Именно Рябов и стал для Ельцина путеводной звездой; папой Карло, вырезавшим из полена своенравного уродца. Это с его легкой руки Борис Николаевич был назначен главным инженером, а потом и директором ДСК, рекрутирован на работу в обком. Он же оставил Ельцина первым секретарем, когда уходил в ЦК.
Все это, впрочем, случится позднее. Пока же Ельцин работает еще начальником одного из стройуправлений, а Рябова – только-только – назначили первым секретарем Свердловского горкома.
Это было время масштабного, монументального строительства. Вслед за Москвой проблему коммуналок принялись решать и на Урале. По замыслу ЦК Свердловск должен был окунуться в пучину крупноблочного и крупнопанельного домостроения.
Грандиозность задачи требовала грандиозности исполнения. Решено было объединить разрозненные прежде стройуправления в единый ДСК. На должность главного инженера требовался молодой, но уже зарекомендовавший себя энергичный специалист.
Секретарь горкома Рябов остановил свой выбор на Ельцине.
«В те годы 32-летний Ельцин производил впечатление перспективного молодого человека. Борис взялся за работу со всей своей настырностью. Он схватывал все на лету».
«Объективно говоря, работал он неплохо, – рассказывает Рябов уже в другом интервью. – Через 1,5–2 года мы выдвинули его на должность директора этого комбината. Но горком партии и руководство Главсред-уралстроя (начальником ГСУС в то время был С. В. Башилов, а его замом работал Н. И. Ситников, который и был у истоков создания ДСК) следили за работой Ельцина, спрашивали с него за ввод жилья, и в то же время серьезно помогали. Особенно в конце года, когда за 2 – 2,5 месяца до его окончания необходимо было сдавать по 100 – 150 тыс. кв. м жилья».
Я не случайно выделил в этом абзаце фамилию Ситникова – того самого Ситникова, бывшего ельцинского начальника и злейшего врага. Это что же получается, Ельцин поливает его на чем свет стоит, а тот, оказывается, даже после всех раздоров «серьезно помогал» строптивому подчиненному?
Такая, понимаешь, загогулина …
Назначению Ельцина на должность директора ДСК предшествовала еще одна весьма показательная история.
Домостроительным комбинатом руководил тогда человек по фамилии Микунис. К ельцинскому новаторству относился он скептически, упорно не замечал его рекордов и категорически отказывался воспевать достигнутые успехи . На каком-то партийном собрании, когда речь за-шла о передовиках, Микунис по обыкновению предпочел отмолчаться, и тогда слово взял Ельцин.
Что в действительности случилось там – покрыто уже пылью древности, рассказы свидетелей прямо разнятся друг с другом – но, очевидно, в присущем ему ключе Борис Николаевич принялся наводить критику и высказывать наболевшее .
Сразу после заседания Микунис свалился с сердечным приступом, оправиться от него не смог и вскоре скончался. Нетрудно догадаться, кто занял освободившееся кресло: конечно же, передовик и новатор.
Правда, к бригаде этих самых передовиков, еще недавно своей красе и гордости, он мгновенно утратил интерес. Отныне-то уже все эти потемкинские деревни были ему ни к чему.
МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
При психическом автоматизме у человека преобладают идеи собственного величия на фоне приподнятого или пониженного настроения. Больной ощущает себя центром мироздания.
А теперь посмотрим на всю эту ситуацию с другой стороны. Ладно, организовывал Ельцин дутые рекорды, но разве не по такому же точно принципу жила тогда вся страна; разве не по разнарядке спускали в коллективы звезды Героев и ордена?
Пусть тяжелый, неуживчивый характер; да, постоянно собачился со своим начальством. Зато никто не в силах упрекнуть его в карьеризме и приспособленчестве.
В 34 года возглавить многотысячный коллектив, крупнейший в Свердловске домостроительный комбинат – это, извините, не марксизм-ленинизм студентам втолковывать и не в парткоме штаны протирать. А ведь именно этим занимались в те годы большинство будущих политических светил, да еще статейки в партийную печать пописывали.
Что же до его жесткости, то, наверное, по-другому на стройке было и нельзя. (Всякий, кто хоть раз соприкасался с представителями этой древнейшей профессии, меня поймет.)
Масштабы задач, которые стояли перед Ельциным, были действительно гигантскими. (Чего стоит упомянутая Рябовым сдача 100 – 150 тысяч метров жилья за два авральных месяца?)
Здесь не было места сантиментам и розовым соплям. Метры, метры и еще раз метры. Но даже при такой жесткой дотошности не обходилось без эксцессов.
В 1966-м в Свердловске произошло ЧП: обрушилась недостроенная пятиэтажка. Возводил ее ельцинский ДСК. Как установила комиссия, причиной аварии была спешка строителей, заливавших фундамент зимой. На морозе бетон не успел схватиться, и когда потеплело, он начал «таять». Здание «поплыло».
Слава богу, обошлось без жертв: в момент обрушения на объекте не было ни души. В противном случае вся история страны могла пойти совсем по другому пути. Здесь же отделался Ельцин исключительно легким испугом. Его даже не наказали по партийной линии, хотя первый секретарь обкома Николаев и требовал снять бракодела с работы. Но вновь вмешался «добрый ангел» Яков Рябов: он к тому времени был уже вторым секретарем обкома.
«Я заявил, что сам разберусь с этой ситуацией и доложу о ходе расследования на бюро ОК КПСС», – рассказывает Рябов в интервью журналистам.
Разобрался. Доложил. А вскоре Ельцин получил первую свою награду – орден «Знак Почета», именуемый в партийных кругах «Веселые ребята». Это стало единственным его наказанием, ибо по итогам пятилетки обещан ему был орден Ленина – высшая награда страны.
А злополучный дом в итоге все равно достроили: прежними ускоренными темпами…
МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
Маниакальные состояния включают в себя переоценку собственной личности, легко переходящие в манию величия – ощущение могущества и неограниченных способностей, уверенность в своей гениальности и избранности.
Принято считать, что Ельцин испокон веку был идейным борцом со всяческими привилегиями. Однако никаких свидетельств этой красивой легенде нет.
А ведь став начальником ДСК, Борис Николаевич автоматически попадал в узкий круг «особо избранных». Отныне он получал доступ к спецжизни : спецпайкам, спецполиклинике, спецсекции в универмаге.
Охотно верю, что такое неравноправие, тем паче в Свердловске, который всегда славился отвратительным снабжением, вызывало у Бориса Николаевича отвращение. Он наверняка даже протестовал. Но… исключительно внутренне.
Зато когда дело касалось внешней стороны, эффектных жестов и фраз, по части борьбы за справедливость Ельцину не было равных.
Его однокурсница Аннета Львова описывает, как однажды обратилась к Борису Николаевичу за помощью. В ее новой квартире, построенной таким же скоростным методом, не хватало тепла. И она по простоте душевной позвонила Наине: поговори с Борисом, срочно нужна батарея.
«Выходит на крыльцо хмурый, сам себя перебарывает, конечно. Вот, знаешь, говорит, если бы у тебя не болел папа, никакой батареи ты бы не получила. Вот квитанция, заплати за батарею, но это последний раз. Завтра у меня попросят рамы, послезавтра – дверь, так в хозяйстве не годится».
Прямо-таки – ленинская честность. Но что поразительно, однокурсница Львова воспринимает это не то что с обидой, наоборот даже: с гордостью.
«Он был прав, – восклицает она, – и сам никогда ничего не просил для себя у начальства. Никаких себе квартир и преимуществ. Это друзья за него просили и просто заставили как-то переехать в новую квартиру. Он это очень совестливо переживал».
Ой-ой-ой, сейчас заплачу! Это Ельцина-то, с его железобетонным характером, кто-то заставил переехать в новую квартиру? Схватили родимого под грудки и давай переселять!
Ни за что не поверю. А вот в то, что, переехав в новую, явно улучшенную жилплощадь , он списал это на назойливую заботу друзей – в это как раз я верю охотно.
С самого начала карьеры Борис Николаевич придавал огромное значение своему внешнему образу: «пиару», как сказали бы сегодня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11