В этих условиях штаб фронта должен был проявить исключительную мобильность. Буквально в считанные часы нужно было спланировать всю операцию по этапам, отработать вопросы взаимодействия между родами войск, произвести воздушную и наземную разведку, правильно распределить запасы материальных средств.
Я вызвал к себе только что прибывшего к нам с Карельского фронта нового начальника оперативного отдела полковника А. П. Тарасова, поставил перед ним конкретные задачи и предупредил, что работать нужно побыстрее.
- К какому числу я должен закончить все это? - осведомился он.
- Завтра к шести часам утра.
Тарасов даже побледнел. В течение нескольких минут он слова не мог проронить. Потом оправился немного и твердо заявил:
- За этот срок с таким объемом работы справиться не сумею. Требуется минимум несколько дней.
- Через несколько дней это никому уже не потребуется...
Мой ближайший помощник так расстроился, что на него жалко было смотреть.
- Ну ладно, пошли ужинать, - пригласил я Тарасова, почувствовав, что в данный момент он больше всего нуждается в добром товарищеском отношении.
За ужином мы беседовали на отвлеченные темы, а затем вместе приступили к работе и к утру исполнили рею основную оперативную документацию. В установленный срок она была рассмотрена командующим фронтом, и план в целом одобрен маршалом А. М. Василевским.
После этого Тарасов сразу повеселел. Он быстро привык к нашим темпам работы и впоследствии стал очень хорошим оператором. Я и поныне сохранил о нем самые лучшие воспоминания.
Нужно также отдать должное нашим партполитработникам. В этот сложный период, когда требовалось очень быстро подтянуть войска, произвести перегруппировку, подготовить людей к решению новых боевых задач, они трудились днем и ночью. Политуправление фронта опустело - все разъехались по армиям, корпусам и дивизиям. Большинство штабных офицеров в это время тоже находилось в войсках.
Самая трудоемкая работа в период подготовки к операции - это подвоз боеприпасов, горючего и продовольствия, накапливание инженерных средств. Без хорошо налаженного материально-технического обеспечения войск нельзя рассчитывать на успех в наступлении. И я, пожалуй, не ошибусь, если скажу, что в тот раз - перед нашим решительным броском на мелитопольские позиции противника - во всем блеске проявились организаторские способности, большой опыт и завидное трудолюбие начальника тыла Южного фронта Николая Петровича Анисимова. Фронтовой и армейский транспорт доставлял грузы, как правило, прямо в войска. На дорогах исключительно четко работала служба регулирования движения. Трудящиеся Донбасса оказали нам неоценимую помощь в ремонте боевой техники.
Не могу не вспомнить добрым словом и связистов фронта. Они в очень сжатые сроки сумели создать широко разветвленную сеть всех средств связи и тем обеспечили надлежащее управление войсками как во время подготовки, так и в ходе всей операции, у
3
Наступление наше началось 26 сентября утром 45-минутной артиллерийской подготовкой. Однако ни артиллерия, ни бомбовые удары авиации не смогли подавить всех огневых средств противника. Как только поднялась в атаку пехота, по ней хлестнули тугие струи пулеметных трасс из дотов и дзотов, заговорила вражеская дальнобойная артиллерия. Стрелки и автоматчики залегли. Лишь на некоторых участках ценой больших усилий атакующим подразделениям удалось продвинуться на 2 - 4 км.
А противник все больше активизировался. Он ввел в действие свежую 9-ю пехотную дивизию и штурмовые орудия. Его оборона на этом направлении оказалась прочнее, чем предполагалось.
Со своей стороны мы также приняли соответствующие меры: усилили артиллерийскую поддержку наступающих войск, бросили в бой танковый и механизированный корпуса. Танкам удалось несколько потеснить противника, но добиться решающего перелома они не сумели. Не сыграло существенной роли и появление на направлении главного удара 5-го гвардейского Донского кавалерийского корпуса. Бои приняли затяжной характер.
И тут стали поступать сведения о том, что противник начал снимать свои войска с фронта южнее Мелитополя и перебрасывать их к северу - на направление нашего главного удара. Это означало, во-первых, что он исчерпал все резервы и идет на крайнюю меру, чтобы воспрепятствовать прорыву. А во-вторых, отсюда следовало, что враг никак не ожидает нашего удара по его южному крылу.
От нас требовалось спокойно разобраться в новой обстановке, правильно оценить ее и внести изменения в ранее принятые решения. Однако командующий войсками фронта по-прежнему не терял надежды сломить сопротивление противника в том оперативном построении войск, какое было определено перед началом операции. Главную причину наших неудач он видел в недостаточно энергичных действиях 5-й ударной и 44-й армий (хотя и 2-я гвардейская армия в то время особыми успехами не выделялась). Исходя из такой оценки положения, Федор Иванович посчитал необходимым лично выехать в 5-ю ударную армию, которая наносила главный удар и где действовали танковый и кавалерийский корпуса. Туда же направился и член Военного совета фронта. А мне было поручено "заняться" 44-й армией. При этом Толбухин очень нелестно отозвался о Хоменко:
- Кипятится, а толку нет... Научите его, как следует проводить наступательную операцию армии и управлять войсками.
Я заметил несколько раздраженный тон Федора Ивановича, а позже узнал, что перед тем он сам вел разговор с командующим 44-й армией и, вопреки своему обыкновению, был очень резок.
Вместе со мной в 44-ю армию выехала группа офицеров из штаба, политуправления и различных специальных служб фронта. Машину бросало из стороны в сторону, грязь буквально засасывала ее. Погода стояла отвратительная. Ни наша, ни немецкая авиация не действовали. Это позволяло скрытно произвести некоторую перегруппировку кавалерии. Дорога, по которой мы ехали, сплошь была забита конниками. И они всякий раз выручали нас: как только наша автомашина начинала буксовать, казаки моментально выкатывали "виллис" из любой колдобины.
В одном месте, едва мы выбрались таким образом на твердую почву, к нам обратился лихой лейтенант:
- Прошу извинения, товарищ генерал... Разрешите узнать, правда ли, что Маршал Советского Союза товарищ Буденный приехал к нам?
Я подтвердил, что это соответствует действительности, и добавил еще, что Семен Михайлович находится сейчас в 5-м гвардейском Донском кавалерийском корпусе. Лицо лейтенанта озарилось счастливой улыбкой. Он моментально вскочил в седло, круто повернул коня и галопом понесся к своему подразделению...
Хоменко мы застали в очень удрученном состоянии. Куда девалась его обычная удаль и даже некоторая заносчивость. Этот командующий армией отличался одной резко бросавшейся в глаза особенностью: когда у него все шло хорошо, он держался необыкновенно бодро и способен был, как говорится, горы свернуть, но стоило, потерпеть неудачу, и Хоменко сразу расстраивался, терялся. Кроме того, я еще раньше замечал, что он недостаточно подготовлен в оперативных вопросах. Последнее объяснялось, видимо, тем, что служба у него протекала главным образом в пограничных войсках.
- Не унывай. Бывали и у Суворова неудачи, - пошутил я.
Хоменко улыбнулся:
- Это верно. Но что-то уж очень не доволен мной командующий войсками фронта.
- Ничего, наш командующий не злопамятен. Он уже, наверное, забыл о вчерашней вашей размолвке.
Хоменко оценил мой доброжелательный тон и, кажется, с полным уважением отнесся к моим намерениям по-товарищески помочь ему. Не теряя времени, мы занялись выявлением всех плюсов и минусов в действиях армии, наметили конкретные меры для устранения недочетов.
В этот свой приезд в 44-ю армию я хорошенько познакомился со многими ее руководящими работниками. Особую симпатию вызывал у меня член Военного совета Владимир Иванович Уранов. Даже по внешнему виду в нем нетрудно было угадать доброго человека Собеседника сразу же располагали к себе его черные выразительные глаза, приятный чистый голос. Говорил он обо всем спокойно, уверенно, со знанием дела. [Схема 7]
Сначала мне показалось, что Владимир Иванович несколько неповоротлив. Причиной тому была, очевидно, его слишком могучая фигура. Но вскоре я убедился, что он исключительно подвижен, неутомим в работе и, когда надо, суров, настойчив. Хоменко рассказывал, да и сам я имел возможность удостовериться, что за один день Уранов успевает побывать почти во всех дивизиях первого эшелона. Он ползал по траншеям, ходил на НП командиров батальонов, беседовал с солдатами, заглядывал в тыловые подразделения.
Положение дел в войсках Владимир Иванович знал превосходно. В любой момент мог ответить, какой полк нуждается в боеприпасах, где батальон - а то и рота плохо обеспечен противотанковыми средствами, какое у людей настроение, каковы их нужды. И уж если пообещает кому помочь, из-под земли достанет все, что необходимо...
Близкое знакомство с руководящим составом 44-й армии окончательно убедило меня, что в неудачах ее были повинны не командование и не сами войска Причина крылась в очень большой огневой и тактической плотности неприятельской обороны. Об этом я доложил Федору Ивановичу. Но он все еще оставался при своем мнении.
На реке Молочной трудно было везде. Однако в полосе 44-й армии трудностей оказалось, пожалуй, больше, чем у других. Стороны разделяла топкая, заросшая камышом река. Голые солончаковые берега ее не могли скрыть человека: всюду чисто, гладко, камешек и тот на виду. А за солончаками сразу же точно крепостной вал - крутая высота, снизу эскарпированная.
Впрочем, не сладко приходилось и соседям слева на мелитопольском плацдарме. Оказавшийся там батальон Василия Бачило отразил 53 контратаки. По нему вели огонь до 40 артиллерийских и минометных батарей противника. Весь фронт узнал в те дни отважных командиров подразделений из этого батальона комсомольцев тт. Широбокова, Гутова, Кальныша. Они проявили ни с чем не сравнимую стойкость, удерживая мелитопольский плацдарм, который так необходим был фронту для дальнейшего развития наступления.
4
Весь конец сентября и первые дни октября 1943 года прошли на Южном фронте в исключительно напряженных, но малорезультативных боях. Наши войска буквально прогрызали оборону противника. Мы несли большие потери, хотя немцы теряли еще больше и живой силы, и техники. Резервы обеих сторон по-прежнему стягивались на направление нашего главного удара, и вскоре мы точно установили, что противник снял почти всё со своих позиций южнее Мелитополя.
Проанализировав вместе с начальником разведки фронта генералом М. Я. Грязновым результаты этих многодневных боев и последние данные о расстановке неприятельских сил, я окончательно пришел к выводу о том, что у нас создались самые благоприятные условия для решительных действий южнее Мелитополя Требовалось лишь несколько перегруппировать наши резервы, подтянуть ближе к 28-й армии 19-й танковый и 4-й кавалерийский корпуса.
Эти соображения были доложены представителю Ставки А М Василевскому. Он отнесся к моему предложению очень внимательно и сказал:
- Давайте-ка соберемся все вместе и подумаем, как поступить.
Собрались в просторном блиндаже командующего войсками фронта. Было нас немного: А. М. Василевский, Ф. И. Толбухин, новый член Военного совета - Е. А. Щаденко, М. Я. Грязнов и я. Начальник разведки обстоятельно доложил обстановку. Я дополнил его.
Все согласились с нами, что противник уже исчерпал свои основные резервы и в ближайшее время следует ожидать перелома в ходе боевых действий на главном направлении В этих условиях не следовало, конечно, ослаблять нашу ударную группировку Но было признано целесообразным попробовать ввести 19-й танковый корпус в полосе наступления 28-й армии. Что же касается 4-го гвардейского Кубанского кавкорпуса, то его решили держать пока в резерве. Использование кавалерии было поставлено в зависимость от развития событий: если осуществится прорыв на главном направлении, она пойдет туда, но если раньше этого обозначится явный успех южнее Мелитополя, конники последуют за 19-м танковым корпусом.
В успехе задуманного никто из нас не сомневался. Но всех очень беспокоила простиравшаяся впереди железнодорожная насыпь, которую непременно надо будет преодолевать. Высока ли она? Возьмут ли это препятствие танки? Что там, за насыпью?..
Сопоставив данные топографической карты с местностью и еще раз тщательно взвесив все наши плюсы и минусы, я позвонил командующему войсками фронта. Федор Иванович выслушал внимательно и высказал те же опасения:
- Меня самого давно смущает эта проклятая железная дорога. А потом, обратите внимание, параллельно железной дороге идет шоссе. И там тоже насыпь... Все это очень серьезные препятствия для танков. Однако, кто не рискует, тот не побеждает. Решайте на месте сами, вам там виднее.
Таким образом, командующий предоставлял мне полную свободу действий. Но вместе с этим на меня возлагалась и вся полнота ответственности за исход нашего наступления южнее Мелитополя. И то и другое я принял с чувством благодарности.
19-му танковому корпусу было отдано распоряжение о занятии выжидательных позиций и указан исходный рубеж для атаки. Ближайшая его задача состояла в овладении населенными пунктами Чехоград и Анновка - с этого рубежа предполагался ввод в прорыв 4-го кавалерийского корпуса. Последующая задача удар в направлении Ново-Николаевки, Матвеевки и к исходу дня - перехват дороги Мелитополь - Каховка. В дальнейшем успех должен был развиваться в направлении населенного пункта Веселое, чтобы окончательно преградить противнику путь отхода на Никополь и Каховку.
Учитывая, что укрепления гитлеровцев на -реке Молочной были прочными, да к тому же противник располагал здесь укрытыми в капонирах танками типа "Тигр" и самоходными пушками "Артштурм", мы постарались изыскать для генерала Васильева средства усиления. В помощь ему выделялись два гаубичных артполка, один полк "катюш", истребительно-противотанковый артполк, зенитный артиллерийский полк и саперный батальон. Действия этих частей по месту и времени были четко согласованы. Кроме того, прорыв танкового корпуса обеспечивался огнем всей артиллерии 28-й армии, а с воздуха поддерживался 1-й гвардейской штурмовой авиационной дивизией.
Наступила ночь. И хотя в октябре она длинна, мы дорожили каждой минутой темного времени. Нужно было еще раз уточнить расположение огневых средств противника, его противотанковых узлов и минных полей, проделать проходы в последних, произвести перегруппировку артиллерии, подготовить к броску вперед пехоту. Но особенно много дел было у танкистов. И как мы ни старались, а ночи нам оказалось мало.
На востоке уже горела утренняя заря, когда генерал Васильев доложил, что все силы и средства танкового корпуса в исходный район, на западный берег реки Молочной, выйти не успели. Он просил разрешить ему оставить 2-й эшелон корпуса на восточном берегу в 2 - 4 км от переправы. Пришлось согласиться. Иного выхода не было.
Утро было хмурым. От реки поднимался туман. Начал накрапывать дождь, сменившийся вскоре мокрым снегом. Видимость ухудшилась.
Однако нам не удалось скрыть от противника всех наших приготовлений. Уже в 9 часов вражеская авиация пыталась наносить удары мелкими группами по району расположения наших танковых частей и переправам через реку Молочную. Правда, из-за плохой видимости удары эти оказались неточными. Существенного ущерба нам они не причинили. Тем не менее пришлось срочно вызывать истребителей, действовавших на главном направлении.
Перед тем как начать артналет по переднему краю обороны противника, назначенный на 10 часов 45 минут, я связался с командующим. Мы обменялись несколькими короткими фразами, и Федор Иванович передал трубку тов. Василевскому... Уже по тону его голоса нетрудно было догадаться, что дела на правом крыле фронта разворачиваются не совсем хорошо.
- Здесь у нас порадоваться нечем, - прямо заявил Александр Михайлович. Будем надеяться на ваши успехи.
Тут же я узнал, что Василевский сам выезжает к нам. Но он предупредил, чтобы мы не дожидались его появления и действовали по своему плану...
Как всегда перед началом наступления, последние минуты тянулись страшно медленно. Генералы и офицеры то и дело поглядывали на часы. С нашего НП хорошо были видны ближайшие огневые позиции артиллерии, изготовившейся для ведения огня прямой наводкой, притаившиеся в лощинах тяжелые танки и самоходные артиллерийские установки.
Ровно в 10 часов 45 минут Акимовка и ее окрестности, представлявшие собой наиболее сильный противотанковый узел врага, окутались дымом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32