А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Люблю бродить одна, когда собеседниками являются лишь шум волн и крики чаек. Люблю вдыхать терпкий соленый воздух с запахом йода и собирать витые ракушки, похожие на спиральные морковки. Такие прогулки прочищают мозги и легкие, а небольшая физическая усталость от ходьбы только помогает заснуть.
На зеленых лужайках под пальмами и платанами были разбиты палатки. Со всех сторон доносился запах жареного мяса и крики детей, гоняющихся за мячом. Я шла к морю, увертываясь от пластмассовых летающих тарелок, в изобилии носящихся в воздухе. Эти игрушки, в качестве рекламы, раздавала фирма по производству йогуртов, поэтому разноцветные тарелки были шлягером этого купального сезона.
Мое внимание привлек человек, бредущий по траве. Он шел впереди, и поэтому лицо его я не видела. Человек держал в руках какой-то прутик, иногда внезапно останавливался и махал им. За ним бежали дети, но он не обращал на них никакого внимания.
Люди с "тараканами в голове" всегда обращают на себя пристальное внимание. Многие из них, скорее всего, больны. Но и здоровые чудаки чаще всего вызывают опасения и подвергаются насмешкам. К большому миру нормальных людей у них только одна просьба: чтобы не мешали им жить в своем придуманном идеальном мире, где они чувствуют себя намного лучше, нежели среди правильных мнений и жестких обычаев реальности.
Вот и сейчас, вне всякого сомнения, вихрастый худой человек был поглощен чем-то нужным и главным для него, а мальчишки мешали сосредоточиться.
Решив, что я дошла до цели и теперь могу присесть и немного позагорать, я мгновенно забыла о чудаке с прутиком и поискала подходящее место.
За спиной у меня был складной шезлонг, состоящий из шести гнутых трубок и прямоугольного куска желтой парусины. Это пляжное кресло я купила на весенней распродаже, оно обошлось мне в копейки, и я жаждала его обновить.
Усевшись под пальмой, дававшей редкую тень, я принялась собирать складной стульчик, пользуясь инструкцией, вложенной в мешок с трубками. Естественно, шезлонг складываться в форму, удобную для сидения на нем, не желал. Я крутила трубки и так, и эдак, пока чертово кресло не стало походить на ощетинившегося осьминога, и вдруг сзади услышала:
- Что это вы делаете? Давайте, помогу...
Обернувшись, я увидела Мику Перчикова. В руках он держал изогнутый прутик.
- А-а! - невольно произнесла я. - Это вы?
- Да, - кивнул он, ничуть не удивляясь, - это я.
- Кажется, вас зовут Мика...
- Вы меня знаете? После той публикации меня каждая собака знает...
- Какой публикации? - удивилась я.
- В местной бесплатной газетенке. Они сфотографировали меня возле палатки и написали, что мне негде жить и я бродяжничаю в парке. Ко мне даже социальная работница приходила, уговаривала.
- Зачем?
- Снять жилье, переселиться в дом, - рассказывая это, он ловко собрал мой шезлонг, изготовленный китайскими умельцами, и усадил меня в него. А сам пристроился рядом, на траве.
- А вы, конечно, не хотите...
- Зачем? - он вопросительно посмотрел на меня. - Я в геологоразведочных партиях по полгода жил в худших условиях, в холоде, сырости, и ничего, привык. А тут красота: тепло, вон туалет недалеко, кран с пресной водой.
- Может, у вас денег нет? - спросила я и тут же мысленно себя обругала, чего это я задаю такие вопросы.
- Есть, - серьезно сказал он, - пособие платят как репатрианту. А мне много и не надо. Ем мало, покупаю каждый день, чтобы свежее было, купаюсь в море. И что они от меня хотят, не понимаю...
Возразить было нечего. Человек был доволен своей жизнью, которая, кстати говоря, была для него привычна и любима. Но это шло вразрез с устоями, и поэтому было нежелательным. Я вспомнила, что однажды прочитала в газете о мальчике из Норильска, которому все время было жарко, даже зимой. И он при нашей зимней температуре плюс десять приходил в школу в майке, когда все остальные натягивали на себя куртки и свитера. Так социальные работники чуть не лишили его мать родительских прав из-за того, что она, якобы, не смотрит за ребенком.
- Что это у вас? - я показала на прутик.
- Лоза, - сказал он и протянул мне ее.
Я повертела прутик в руках. Ничего особенного, только изогнут круто.
- А для чего он вам?
- Воду ищу, - Мика посмотрел на меня прозрачными голубыми глазами, которые ярко выделялись на его загорелом, испещренном морщинами лице, и добавил: - И найду, обязательно найду. Она покажет...
Когда-то я читала о лозоходцах - как они спасали караваны в пустынях и открывали подземные реки, - но никогда не могла представить себе, что увижу одного из них собственными глазами.
- Покажите, - попросила я его.
- Он неохотно взял прутик в руки, видимо, не желая тратить волшебные свойства по пустякам, и повертел им. Лоза качнулась и застыла. Мика проделал это упражнение еще раз, и лоза показала уже другое направление.
- У вас в сумке бутылка с водой, а там - кран, - он махнул рукой в сторону, куда показывала лоза.
Этот эксперимент меня абсолютно не убедил, хотя бутылка с водой действительно лежала у меня в сумке. Мика заметил мой скепсис.
- Вон там, - с жаром сказал он и показал в сторону моря, - огромный откос. Морская вода тысячелетиями вымывала породу. И до пласта воды совсем недалеко. Только нужно найти самую близкую к поверхности земли точку. А площадь - несколько десятков квадратных километров! Мне и за год не осилить.
- Может, не надо?.. - я попыталась осторожно возразить.
- Как - не надо? - Мика вскочил и принялся размахивать прутиком. Вы что, историю города не знаете?! Здесь же были термы! Римские горячие бани. А воду они где грели? Деревьев никаких нет - все поздние посадки. Значит, были горячие источники! Между прочим, в сорока километрах от Ашкелона, в Хамей-Йоав, есть геотермальные воды...
- Вы думаете, что и здесь можно отыскать?
- Уверен! - заключил он. - А для туризма эти воды какое подспорье! Нет, я чувствую, здешний бассейн намного больше того, в Хамей-Йоав.
Он замолчал и уставился в одну точку. Я смотрела на него и соображала, как перевести разговор на Руби Вольфа и беседу в сторожке. То, что Перчиков меня не узнал, было ясно: тогда мы разговаривали в полумраке, и на мне был яркий макияж. А сейчас - шифоновые штаны, чтобы не стеснять движений, майка и хвостик на затылке.
Но он помог мне сам. Помолчав, Мика неожиданно произнес:
- А денег он давать не хочет!
- Кто? - заинтересовалась я.
- Робка. Да и Ленька хорош...
- При чем тут он? - я решила не скрывать, что мне знакомы его друзья. Он же турист. Приехал, уехал и все.
- Я им обоим говорил - и ему, и Рубику: дайте денег на изыскания, сторицей обернется. А они... Эх! - Перчиков устало махнул рукой.
Обычная история. Чудаку, нелепому человеку не доверяли и не хотели принять во внимание его слова, хотя знали его много лет. Когда поступками управляет капитал, тут уж не до старой дружбы.
- А почему вы тогда, на свадьбе, пошли в сторожку? - прямо спросила я, надеясь, что Мика не испугается и не начнет переспрашивать, откуда я знаю.
- Да не в сторожку, а за нее, - смутился он. - Туалеты, знаете, далеко, а я пива напился.
- И там встретились с Леней?
Скорее всего, я перегнула палку, так как Перчиков отступил на шаг и исподлобья посмотрел на меня.
- Собственно говоря, кто вы такая? Выспрашиваете, высматриваете...
- Так интересно же, - сказала я безразлично и потянулась в шезлонге.
Наверняка он понял то, что я пыталась ему внушить, но до сих пор был в сомнении. Решив придти вихрастому лозоходцу на помощь, я, не меняя тона голоса, сказала:
- Мика, тут такое произошло! Ясно, что каждый будет выспрашивать, тем более любопытная женщина, у действительного очевидца событий...
- А... ну, пожалуйста, пожалуйста, - зачастил Перчиков, видимо смущенный тем, что заподозрил такую приятную даму, - спрашивайте на здоровье, все равно я в парке целыми днями один.
У геолога в голосе появились казановьи нотки. И смотрит он на меня как-то многозначительно. Видимо, пора менять позу.
С трудом выпрямившись в шезлонге, я спросила:
- Этот ваш российский друг... Он тоже за домик заходил?
- Нет, - Мика глупо хихикнул. - У него там свидание было. С дамой...
"О господи! - воскликнула я про себя. - Неужели и я на шестом десятке буду бегать по разным укромным местечкам ради того, чтобы побыть наедине с кем-нибудь?"
- Вы ее видели?
- Нет, - он отрицательно помотал головой, - не видел. Просто у кобеля Леньки на щеке вот тут, - Перчиков показал на уголок рта, - была помада. Поэтому я ему так и сказал...
- Что сказал?
- Ну, что помешал. А он смутился и спросил: может, мне надо что? Я не растерялся и попросил у него денег на изыскания. Но только он что-то вспылил и начал меня выпроваживать.
- А дама?
- Что дама? - не понял он.
- Вы ее видели? Она была в сторожке или ушла раньше?
- Как она могла уйти, если я им помешал? Она, скорей всего, за ящики спряталась. А потом вышла.
Нет, это бред какой-то! В жизни не поверю, чтобы женщина в вечернем платье пряталась за грязными ящиками, пачкалась. И все ради чего? Ради сомнительного удовольствия поцеловаться с этим надутым туристом?
Скорей всего, это Перчикову привиделось. Или он врет... Хотя почему врет? Ведь мундштук там оказался только потому, что его принес убийца. Значит, это мог быть либо Мика, либо турист, либо таинственная дама, которой не жалко дорогих туалетов.
- Мика, послушайте, вы не видели там в сторожке на подоконнике такую черную штучку, похожую на дырявый конус?
- Штучку? - задумался он. - Нет, не видел, я же только вошел, и тут же меня Ленька вытолкнул. Даже толком не рассмотрел, что внутри было.
- Жаль... - разочаровалась я. - Ну, ничего...
- А что это было? Что-то ценное?
- Ага, наконечник от палки одного из гостей, - тут же нашлась я. - Он без него жутко стучал по камням. Вот всех и расспрашивал, не видел ли кто... А какого цвета была помада на щеке у вашего приятеля?
- Обыкновенного, красного, какие помады еще бывают?
Я рассмеялась.
- И зачем только мы, женщины, красимся, наряжаемся? Чтобы такие кавалеры, как вы, Мика, сказали, что помада обыкновенного цвета. Вот посмотрите на мой платок, - я протянула незадачливому дальтонику свой шифоновый платок, который, как и многое другое, ношу в своей сумке "на всякий случай", - здесь оттенки от красного до лилового. На что был похож цвет?
Мика наморщил лоб. Он долго изучал платок, потом ткнул пальцем в пятно ядовито-бордового окраса:
- Вот этот. Точно, этот цвет. Как красное вино. "Вино алело, а ты сомлела. В моих объятьях ты..."
- Ошалела... Понятно, Мика. Вы пишете стихи?
- Ага, - кивнул он. - А что еще по вечерам делать? Кабельное телевидение мне еще в палатку не провели.
Я посмотрела на небо. Темнело.
- Ну, Мика, мне пора. Вы поможете разобрать мне это прокрустово ложе?
Перчиков кинулся разбирать шезлонг. Приняв его услуги с высокомерием особы, приближенной к императору, я кивнула ему на прощанье и удалилась, волоча за собой сложенное китайское кресло.
x x x
- Мамуля, тебе звонила Надя, - крикнула из своей комнаты дочь, когда я вошла в дом.
- Что она хотела?
- Что-то насчет курсов... Позвони ей.
Отложив разговор по телефону на потом, я направилась в душ, чтобы смыть с себя налипший песок. Через двадцать минут, свежая и довольная, я налила себе чаю из серии "Райский сад", с шиповником и мятой, и позвонила Надежде.
С Надей мы с Дарьей познакомились в самолете, когда летели из Турции. Она везла с собой четыре огромных тюка и попросила нас взять на себя часть ее багажа. Вещей у нас с дочерью было немного, поэтому мы помогли расторопной женщине.
Всю дорогу домой, около двух часов, у Надежды не закрывался рот. Она рассказывала, где была и что купила, и то, что сейчас выгодно ездить в Турцию, и какие турецкие мужчины охальники, так и норовят ущипнуть... В общем, говорила много.
В конце концов мы обменялись телефонами, и Надя позвонила мне буквально на следующий день, пригласила зайти и посмотреть, что она приобрела на продажу.
Когда я зашла к ней, в небольшую двухкомнатную квартиру, я глазам своим не поверила: казалось, в надеждины сумки вместилось половина стамбульского базара.
- Ты посмотри, Валерия, вот это платье точно на тебя, а сарафанчик возьми для дочки, - убеждала меня она.
- Слушай, Надя, как это тебе удалось? Мы же только что сами оттуда. Я и четверти таких нарядов не видела, что ты привезла!
- Места надо знать... - тоном завзятого грибника ответила Надежда.
С тех пор она стала звонить мне примерно раз в неделю и всегда с какой-либо новой информацией. Что где купить подешевле, кто приехал на гастроли во Дворец культуры или куда отправляется экскурсионный автобус со скидками на билеты. Надо признать, что дружба с Надеждой была весьма полезна для такой занятой женщины, как я.
О той демонстрации чести и достоинства граждан я также узнала от Нади, а сегодня она мне позвонила, чтобы пригласить на курсы.
- На какие курсы, Надежда? Я же никуда не успеваю!
- Как на какие? Ну, ты, Лерка, даешь! Сама же просила.
И тут я вспомнила. Как-то я прочитала в газете и заинтересовалась курсами аутотренинга, психологической разрядки и психоанализа. В объявлении было написано о субсидиях в оплате, маленьких группах и тому подобное, о чем пишут в объявлениях. Надя меня горячо уговаривала пойти с ней, так как мы работаем на износ и нам обеим неплохо было бы расслабиться и встряхнуться. Я попыталась было заикнуться, что расслабляются в банях, но моя подруга возразила, что бани в сорокаградусную жару - это извращение, а сбросить груз отрицательных эмоций, помедитировать еще никому не мешало. И я согласилась.
Мы договорились встретиться в шесть вечера, и я, со вздохом положив трубку на рычаг, поплелась на кухню. Если Дарью не накормишь, она как дите малое, сама ни за что себе не положит...
В половине седьмого вечера мы с Надеждой уже стояли перед входом в виллу, на которой была вывешена надпись: "Центр работы с паранормальными явлениями".
- Видишь, Надя, мы по адресу, - сказала я, - и парой пришли, и нормальные.
- Ага, - кивнула она мне в ответ, - сейчас нам покажут, какие мы нормальные...
Дверь отворилась. На пороге стояла белесая дамочка с черной индийской точкой на лбу. Эта точка шла ей, как кокошник цыганке. Предплечья хозяйки были украшены металлическими браслетами. Пальцы ног, длинные, как макаронины, украшали широкие кольца.
- Вы на медитацию? - спросила она. - Проходите. Меня зовут Сусанна.
Мы вошли в небольшую гостиную. В воздухе стоял тяжелый запах курений. Вдоль стен выстроились шкафчики с различными маслами и благовониями. С потолка свисали тибетские колокольчики. Напротив двери висел большой портрет толстогубого мужика с черной шапкой волос.
- Сатья Баба, - шепнула мне Надежда.
- Сватья Баба? - не расслышала я. - Бабариха?
- Тьфу ты! - рассердилась она. - И зачем я тебе только взяла?
В комнате, кроме нас, сидели еще три женщины. Одна - полная и пожилая, улыбнулась Надежде, вторая, лет сорока, смотрела с нетерпением прямо перед собой. А третья... Третьей была Кристина, бывшая любовница Руби Вольфа.
- Ну, вот, все в сборе, - весело сказала Сусанна и хлопнула в ладоши. Сейчас начнем медитацию.
Она усадила нас в кружок, поставила в центр комнаты маленькую чугунную жаровню на лапках-драконах и зажгла в ней какую-то сухую траву. Будто мало было благовоний. Трава зачадила, густой дым клубами стал стелиться по полу, и Сусанна, включив кассету с рокотом моря и шелестом деревьев, начала заунывный речитатив.
- Закройте глаза, - бесцветным тоном сказала она, - и почувствуйте, как наливаются тяжестью ваши руки.
Дальше пошла обычная релаксационная бодяга про теплые ноги и размеренное дыхание. Прикрыв глаза, я наблюдала за сопящими женщинами. Кристина сидела прямо передо мной, и я видела ее крепко сжатые в ниточку губы. Расслаблением там и не пахло.
Сусанна бормотала что-то про выход в астрал, полеты во сне и наяву, а я крепко зажмурила глаза, когда мне показалось, что Кристина заметила, что я ее разглядываю.
Наконец, медитация кончилась, Сусанна зажгла свет и тут же, без перехода, спросила женщину средних лет:
- Что вы видели, Рая?
Та, которую назвали Раей, поморгала немного и, набравшись духу, выпалила:
- Лошадь видела, белую. Она скакала.
Даю левую руку на отсечение, что это Рая придумала только что.
Три женщины, Рая, Надежда и пожилая, имени которой я не знала, заговорили одновременно. Мелькали кинжалы, протыкающие ткань, бревна на лесосплаве и тому подобные фаллические символы. Кристина молчала.
- Понятно... - с загадочным видом процедила Сусанна.
- А чего тут понимать? - усмехнулась блондинка Кристина. - Ведь это вы думаете, что видели ножи да коней, а на самом деле мужиков вам не хватает. Вот и вся диалектика.
- Зачем же ты так? - упрекнула ее Надежда.
- А вы что видели, Кристина? - Сусанна попыталась загладить неприятную ситуацию.
- Не скажу, - заупрямилась она.
- А можно я скажу... - я подняла руку, как примерная ученица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15