МАВР. Не хотелось бы перед вами заискивать, сеньор Генерал, однако вынужден отметить, что влияние Церкви зависит в первую голову от её служителей, изможденное тело которых подчас свидетельствует о жесточайшем их ограничении себя и постоянных ночных молитвах. Обуздывающие свою плоть аскеты потрясают воображение простых смертных, внушают к себе почтение такое, что никогда не осмелишься обвинить их во лжи. Тем не менее, я прослышан, что существуют у вас в Ордене и используются разного рода методы-уловки, которых честными никак не назовешь.
ГЕНЕРАЛ. В священной борьбе с дьяволом допустимы любые средства для привлечения человека на сторону честного воинства Христова, для отвращения людей от греха на страх врагам Церкви, на радость Её чадам. Здесь допускаются и обман, и убийство тирана или лжесвидетеля, и прочие крайние меры, когда иные не срабатывают. Я даже иногда вынужден, если оправдано интересами Ордена, разрешать кому-то вести эпикурейский образ жизни и все это до поры до времени считать суетой сует.
МАВР. У меня во время моих тайных миссий за рубеж тоже было золотое правило - "до поры, до времени". Оно мне служило, потому как приходится обманывать по заданию своего правительства в интересах безопасности моего государства. В конечном счете, успокаивал себя, что такая мораль есть ещё и вынужденный самообман, посредством которого надо укрощать в себе агрессивные инстинкты. То есть на обман шел сознательно, превращая жизнь в игру на маскараде. Я и сейчас вижу, как обманывают сами себя, а многие при этом расхаживают в позе мученика. Редко кто считает себя лжецом без необходимости, да и у меня лукавство часто не обдумывается заранее, а как бы невольно получается. Я убедил себя в том, что обманываю вынужденно, во спасение.
ГЕНЕРАЛ. Вот и у нас допускается двусмысленность высказываний. Можешь говорить, что не хочется делать того-то и того-то, но никогда не заявишь категорически, что не сделаешь этого ни при каких условиях. В других случаях, когда обвиняешься во лжи, ты знаешь, на самом деле речь идет лишь об оказании надлежащего, угодного Богу воздействия на души людей. Известно, в массе своей простые люди обеспокоены и успокоение им на долгое время уже никто не приносит, даже Иисус Христос. Чтобы хоть как-то снять у них тревожные настроения, нужно склонить их вести такой образ жизни, при котором у них просто не остается физических сил для удовольствий. Но лишить их возможности жить своим умом ещё мало, надо сделать все, чтобы они жили твоим. Сие возможно путем навязывания им длительного состояния расслабленной воли, смятения чувств и размягчения рассудка. Вести борьбу с дьяволом можно успешно лишь его оружием.
МАВР. То есть иной раз душу заложишь, но только для отвода глаз и не подставляя своих товарищей. Но не действуем ли мы иногда по наущению дьявола? Инквизиторы даже опускаются на самое дно сосуда гнусностей без всякого страха перед карой Господней, и мне почему-то кажется, не верят они ни в Бога, ни в черта.
ГЕНЕРАЛ. Никогда и нигде я не писал, что предпочитаю наказать сто невиновных в преступлении веры, чем отпустить безнаказанным одного виновного. Мои люди настроены безотлагательно докладывать мне о малейших подозрениях в отступлении от праведного образа жизни служителей Церкви. Между нами и доминиканцами есть отличие. По своему характеру, они люди чрезмерно мрачные, жестокие и коварные. "Душонками, обремененными трупом" можно назвать их словами Эпиктета. Истинное наслаждение многие из них получают от унижения и издевательства над людьми, обвиняемыми в колдовстве и всех смертных грехах. Некрофилов среди них тьма тьмущая, как и падких к содомии. Инквизиторы всегда к чему-то принюхиваются прежде, чем приступать к угрозам и пыткам. О себе говорят, что мучают, мол, не из злобы, а из милосердия христианского, ибо только через огонь можно спасти души людей. Простой народ глуп и сам себя ведет в Инквизицию - ему нужен грозный, требовательный пастырь и не важно в какой ипостаси, тирана земного или Владыки Небесного.
МАВР. Я догадываюсь, что здесь в Риме рано или поздно они меня сгноили бы в тюрьме или сожгли на костре, даже не задушив предварительно в качестве привилегии. Но, откровенно говоря, мне где-то нравятся отшельники-мечтатели, хотя и не делаю из них кумиров.
ГЕНЕРАЛ. Это уж ваша морибус россика максимализмус.
МАВР. Русская болезнь максимализма - очень точно подмечено, Ваше Святейшество. Я тут должен вам признаться, мне не приходилось испытывать благотворного очищения души на исповеди или усердствовать умом на тот предмет, что случится со мною после смерти. Однако это не мешает мне видеть, как всё на земле ходит по кругу, всё и даже Время.
ГЕНЕРАЛ. Не знаю, кто на стороне вашего Ордена, дон Маурисио, но мое воинство оберегаемо любовью Божией. Истинно так, ибо любовь эта отвечает разуму, благочестивому здравому смыслу и христианской совести. Отвечу и на умствование ваше по поводу загробной жизни.
МАВР. Я весь внимание, сеньор Генерал.
ГЕНЕРАЛ. Бренная жизнь земная бросает в нас жребий за жребием и попадает либо нарочно, либо случайно. На пути по тверди земли где-нибудь да споткнешься, упадешь, сильно поранишься и можешь даже подумать, что лучше было бы не являться на свет. Случись самое страшное, на лице в момент смерти невольно появится на мгновение выражение восторга, словно всю жизнь стремился высвободиться наконец из тисков зла, очиститься от сатанинской скверны и увести себя от искушений дьявольских в мир благомыслия. Душа Христова, освяти меня...
Игнатий Лойола осеняет себя крестным знамением, медленно встает из-за стола и грудным голосом произносит:
- Я ощущаю характерный для Рима запах. Этот запах словно идет из чрева города и особенно чувствуется именно сейчас в конце ноября. Признаться, я несколько утомился, сеньор Маурисио. Пойдемте наверх, подышим чудотворным воздухом Вечного Города. Им можно дышать до опьянения.
Генерал вызывает своего личного секретаря, и они все трое выходят из комнаты.
Спустя минуту-другую со скрипом отворяется дверка большого шкафа. Оттуда появляется человек пожилого возраста и весьма почтенного вида, очень похожий на Мавра, только с более заметной сединой. На нем такой же твидовый пиджак, но без красной гвоздики в петлице. Он осматривается по сторонам, достает из внутреннего кармана листы бумаги.
- Пока они здесь чесали языком, мне удалось раздобыть вроде бы любопытный документик, только жаль нет печати, даты и подписей, как полагается. Ну-ка посмотрим, что в нем понаписано, - говорит он, с удовлетворением потирая руки.
Вальяжно усевшись в кресле, где только что сидел Генерал, человек не спеша одевает очки, достает из кармана миниатюрный фонарик и освещает им страницы.
Если незаметно встать у него за спиной и знать тот язык, на котором составлен документ, то можно прочесть следующее:
Наставление имперской службы безопасности своим тайным агентам.
Еще мудрецы Китая и Египта подмечали, что вдохновенные разговоры о гуманности и высоких нравственных ценностях могут быть весьма успешно использованы в целях усиления государственной власти. Ложь и лицемерие, похоже, впитались в кровь и плоть человека. Склонность к обману настаивалась на потребности физического выживания в борьбе за его существование как вида.
Взаимоотношения людей, особенно когда сталкиваются их личные интересы, повсюду далеки от искренности. Человеку любого положения в обществе ничего не остается, как стать ночной бабочкой, которая, изображая из себя разъяренную сову, резко распахивает крылья перед нападающей птицей.
Зачастую мы сами напрашиваемся на обман, словно провоцируем других подыгрывать нашим ожиданиям, сообщать то, чего не было. Можем избрать для себя и наиболее удобный вид психологической обороны - самообман. Его наиболее распространенная форма - вера в счастливое будущее, этакое состояние неунывающего фатализма и самоутешения. Нередки случаи и взаимного обмана, когда, например, сильные чувства любви или ненависти делают честную оценку друг друга невозможной.
Лжец вечно ждет подвоха и свои собственные уловки оправдывает чужими хитростями. Дабы пристойно выглядеть, хотя бы в собственных глазах, он называет свой обман "произвольным обращением с фактами", а сам, если и вынужден признать обман, то исключительно в контексте блага для обманутого, внесения спасительной гармонии в мировой хаос и защиты справедливости. Он может даже вообще не придавать значения своей лжи, считать себя в сущности порядочным человеком, допускающим обман лишь в совершенно безвыходном положении. Может лгать и из приверженности широко признанному мнению, из доверия к авторитету, из боязни признаться в собственном невежестве или из опасения, что тайна, став всеобщим достоянием, будет использована во зло.
Много возможностей для обмана таится и в многозначности слов. К примеру, "любовь" понимается каждым по-своему, с совершенно разным оттенком. Могут быть искажены и пропорции в передаваемых сведениях: выпячивается один факт или его аспект, затуманивается другой, умалчивается третий. Рассмотрение одного и того же факта с разных сторон обычно сопровождается вроде бы бесстрастным анализом, однако наиболее убедительные и броские аргументы приводятся всегда в пользу своей позиции, наиболее слабые - в поддержку позиции оппонента.
Добродетельный обман тоже не бескорыстен. Расчетом здесь могут служить защита собственной чести, профессиональной этики, политических интересов. Обманывать принято и умолчанием о совершенном гнусном поступке, или как говорят, "кто молчит, тот не решит". Отказываются от дачи свидетельских показаний также из жалости, дабы не убивать в человеке последней надежды.
Взять хотя бы провоцирование Иисуса Христа фарисеями и книжниками, когда они приводят к Нему уличенную в прелюбодеянии женщину и спрашивают Его, какой меры наказания она заслуживает. Любое решение Иисуса Христа им кажется проигрышным, благо тут может быть либо поощрение греха, либо необоснованное всепрощение. От прямого ответа Искупитель искусно уклоняется и говорит: "Кто без греха, пусть первый бросит в неё камень." Тем самым Он всем напоминает об их нечистой совести.
В шахматах и во многих видах азартных игр обман называют "комбинационным стилем" с целью побудить оппонента к действиям, которые лишь кажутся выигрышными. Или как говорят китайцы, "бить по траве, чтобы спугнуть змею". В науке тоже никто не застрахован от коварного использования открытий для достижения славы, обогащения, влияния...
Бывает, человек утверждает что-то несоответствующее действительности не из злого умысла, а просто по незнанию или в силу заблуждения. Блаженные, эти не лгут, они невольно распространяют ложь чужую. Казалось, есть некое золотое правило воздерживаться от злословия до полной проверки сведений, но проверка иногда затягивается и ничего не остается другого, как самим придумывать и верить в это.
И все же, наиболее изощренно вводят в заблуждение, когда верят, будто творят благое дело. Чаще всего это происходит на войне тайной или открытой, позволяющей предаваться всем смертным грехам и порокам на свете, оправдывать которые в мирное время уже несколько сложнее.
А теперь, после несколько затянувшегося вступления, перейдем к практическим рекомендациям.
Для создания о себе приятного впечатления старайтесь выражать свою мысль так, чтобы её прямое значение перемешивалось с фигуральным, иносказательным. Но помните: когда человек начинает подозревать обман, он невольно настораживается и отстраняется. Тут надо тщательно анализировать свои слова и более искусно скрывать подлинные намерения. При этом, не злоупотребляйте цинизмом, чтобы расположить к себе, ибо тонкая или грубая игра по манипулированию людьми им более всего ненавистны.
Как бы ни складывались обстоятельства, лучше избегать жесткого давления на интересующее вас лицо. Незаметно и крайне ненавязчиво подбрасывайте ему надлежащие сведения, на основе которых он мог бы сделать
нужные выводы. Если сам он удостовериться не в состоянии, окутывайте эти сведения завесой из подлинных фактов. Создавайте таким образом благоприятные условия перед проникновением в его сознание, но сами оставайтесь как бы в стороне. Подталкивайте его к мысли в желаемом направлении, а он уже в своем уме додумает остальное. Если же метод мало срабатывает в силу упрямства или склонности объекта воздействия противоречить всему, чего от него хотят, выскажете ему просьбу прямо противоположную. Но когда и "метод халифа Омара" не эффективен, перестаньте настаивать на своей правоте, поставьте себя на его место и подумайте об искусственном создании ситуации, при которой он будет вынужден согласиться с вашей аргументацией. То есть, по китайской подсказке, заманите его на крышу и уберите лестницу.
При всей их тяге верить до самозабвения в свою идею или откровения божественные, люди также склонны воспринимать разумное, взвешенное суждение. Обычно же все их попытки отрешиться от земных тягот чаще всего приводят к ещё большему унынию, пока кто-нибудь голосом твердым мудрого апостола не скажет, как именно тоску можно превратить в отраду, беспокойство в умиротворение.
К примеру, кто-то признается вам в своем безмерном отчаянии, глубоком разочаровании в жизни. Тут уж надо постараться убедить его, что ничего страшного с ним не происходит, и более того, это его судьба, даже удача, от коих нельзя отказываться, иначе положение лишь усугубится. Весьма уместно будет, если вы в ответ на его жалобы разыграете из себя этакого простачка, создадите у него ощущение не своего, а его якобы морального преимущества. Вспомните, наконец, китайского гения сыска господина Пэна, который в беседе с подозреваемым часто наигранно и открыто признавался в своей беспомощности добиться от того правдивых показаний даже на допросе с пристрастием.
Влиятельные государственные деятели в своих странах - тоже живые люди, и действия их обычно продиктованы мотивами двух видов. Одни - внешне благонамеренные, другие - подлинные, личные и не обязательно нравственно безукоризненные. К мотивам действий интересующего нас лица вы должны подобрать свою "отмычку", в противном случае привлечь его на нашу сторону практически невозможно. У каждого ведь свои уязвимости душевные, слабости характера и идолы для поклонения - слава, богатство, женщины и прочее, до бесконечности. Разузнайте, какая и какой из них главный, а затем пускайте в ход соответствующие средства для развития его мыслей и чувств в желательном нам направлении.
Допустим, в нужное время и надлежащем месте вам пришлось застать врасплох, точнее в компрометирующей ситуации, человека с весьма развитыми волевыми качествами. Так вот, его можно, можно притянуть к себе, пусть даже на короткое время, и этот период подчинительной связи продлить, подыгрывая свойственным его натуре сильным и слабым сторонам одновременно. Умным можно манипулировать с помощью его же ума, завистливым - с помощью его зависти, мстительным или обидчивым - посредством его мстительности или легкой душевной ранимости. И пусть в нем смешиваются понятия "после" и "вследствие" благодаря вашей хитрой прозорливости достойной Талейрана. Помните, как Наполеон поручил своему министру разработать проект о государственной независимости Польши? Талейран не растерялся и затребовал от поляков огромных денег за то, что он "уговорит" все-таки императора предоставить их стране независимость...
Если обещали, старайтесь держать свое слово! Когда это не представляется возможным, сделайте козлом отпущения какое-нибудь лицо вне досягаемости, дабы самим избежать подозрений. Ради этого можно пожертвовать правдой, но не путем ссылок на убогие выдумки типа писем Иуды Искариота к Марии Магдалине. Найдите нечто близкое к факту, в котором не было бы ни злого, ни доброго замысла. Найдите, черт возьми, и в себе смелость прямо признаться: ловкий, удачный обман даже доставляет удовольствие, после него появляется больше уверенности. Но для достижения наибольшего результата нужно сначала удостовериться, что правду люди говорят обычно не из-за боязни запретов Всевышнего, а из соображений личной выгоды сказать все, как оно было в действительности. В ребенке изначально не заложено отвращение ко лжи, он обманывает как бы непроизвольно, по наитию, преследуя свои личные интересы. Один из персонажей Достоевского вообще выдвигает принцип "соврешь - до правды дойдешь": по его убеждению, потому он и человек, что врет, но если уж врать, то уж врать по-своему, ибо такой обман даже лучше чужой правды.
Глупо верить всем. Столь же глупо никому и ни в чем не верить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38