А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Президентская свита тут же спустила на московского мэра элитных столичных «собак»-журналистов.
Ельцин молчал. Якушкин зло огрызнулся: «Борис Николаевич все хорошо запоминает!». Ельцина спасают. До России дела как бы и нет. Мерзкие политические игры и бесконечные разговоры о болезнях и кадровых причудах Ельцина уже давно заменили у нас СОЗИДАНИЕ. Маршал Сергеев вставил и свое словечко в поддержку патрона: «Я верю, что президент выздоровеет». Ему бы работать не министром обороны, а Нострадамусом.
Но что изменится за оставшееся время? Чего добивается Ельцин, долеживая на боку (с перерывами на очередной разгон правительства) второй президентский срок? Может, не верит, что его время кончилось? Может, еще не отремонтирован дворец, купленный за границей? Может, недостроена гигантская дача на Николиной Горе? Может, не все счета переведены за кордон?
Когда бы не ушел на покой президент, он оставит Россию и свое войско в руинах. И это — один из самых главных итогов его почти десятилетнего властвования, за который нам, детям и внукам нашим предстоит долго и мучительно расплачиваться.
Мудрые историки давно говорили, что роковой удел России — сотворять кумиров и разочаровываться в них, время от времени с кровью разрушать созданное и поворачивать с избранного пути в неведомую сторону.
Историки учат нас тому, что История ничему нас не учит.
Но у подножия нового века так хочется верить, что если не мы, то дети и внуки наши будут умнее и счастливее нас.
* * *
После того, как НАТО развернуло военную операцию в Югославии, тон и суть высказываний маршала Сергеева о приоритетах военного строительства и военной реформы стали заметно меняться:
— Военная доктрина России будет изменена в связи с агрессией НАТО против Югославии, — говорил он. — Отныне упор будет сделан на поддержание высшей степени боеготовности сил ядерного сдерживания и развитие Войск противовоздушной обороны.
После этого заявления Сергеева в Генштабе снова дружно заговорили о непоследовательности министра. Маршал фактически ставил на одну доску Ракетные войска стратегического назначения и Войска ПВО, которые еще не так давно (по его же предложению) были лишены статуса самостоятельного вида Вооруженных сил и влиты в состав ВВС. Именно такой шаг преподносился руководством Мин-обороны как один из ярких примеров успешной «оптимизации» и поступательного хода военной реформы, ее смелого и «основательно просчитанного новаторства».
Война в Югославии на многое открыла глаза не только маршалу Сергееву и его опрометчивой реформаторской команде, но и всему Генеральному штабу. На фоне ракетно-бомбовых ударов натовской авиации по сербским гражданским и военным объектам становился особенно ярко виден тот стратегический просчет, который был совершен в результате слияния ВВС и ПВО России.
С момента слияния ВВС и ПВО еще не прошло и года, а наши военно-научные светила начинали все громче заявлять о необходимости их… разъединения. Один из них — заслуженный деятель науки РФ, действительный член Академии военных наук, почетный профессор Военной академии им. Г. К. Жукова, доктор военных наук, академик Иван Ерохин писал в «Независимом военном обозрении»: «Искусственно сотворенные „сиамские близнецы“ по имени „ВВС и ПВО“ должны быть хирургически разделены. Это прекратит муки тех, кто бьется в безнадежных поисках путей решения всех проблем применения такого урода…»
К лету 1999 года это, кажется, начинал уже понимать и маршал Сергеев. В интервью газете «Слово» он дал понять, что возвращение к старым схемам организации армии вполне возможно:
— Связь времен — своеобразная диалектика. И переход из одного состояния в другое не исключает возврата к исходному, но уже на высшей ступени.
Было совершенно очевидно, что команда Сергеева в разработке концепции новой структуры Вооруженных сил РФ допустила грубый просчет, ликвидировав ПВО как самостоятельный вид ВС. В эту авантюру был втянут и Верховный Главнокомандующий — с подачи Минобороны Ельцин 16 июня 1997 года подписал «похоронный» указ по ПВО.
Когда же руководство МО поняло, что наломало дров, оно начало восстанавливать разрушенное. Например, на базе Уральского корпуса противовоздушной обороны было принято решение воссоздать армию ПВО. Заместитель Главкома ВВС генерал Юрий Бондарев сказал об этом так: «События в Югославии показали, что Войска ПВО рано списывать, они еще очень нужны». Такие же мысли в начале июля 1999 года звучали и в выступлениях других генералов на совещании высшего руксостава армии и флота, где присутствовал Ельцин.
Было очевидно, что переустройство армии под звонкими реформаторскими лозунгами об «оптимизации» нередко сводилось к разрушению старой добротной системы, а затем — к попыткам ее восстановления. Самое опасное здесь заключалось в том, что быстро и в полном объеме этого уже нельзя было сделать — не позволяли финансовые возможности. Таким образом, каждый новый этап «реформы» превращался в новую стадию разрушения армии.
В Генштабе все громче начали говорить о жизненно важной необходимости возвратить войскам Противовоздушной обороны страны статус самостоятельного вида Вооруженных сил. И это значило, что «маршал оптимизации» терпит серьезное фиаско — его реформаторские свершения оказались не соответствующими характеру современной войны. Более того, в Генштабе пришли к выводу, что разрушенная «советская» система функционирования Военно-космических сил и Ракетно-космической обороны тоже требует скорейшего восстановления с учетом требований времени.
Война в Югославии заставила многих российских политиков и военных стратегов серьезно задуматься и над тем, почему концепция военной реформы при Сергееве была принята в отсутствие новой военной доктрины России и таким образом получалось, что мы поставили «телегу впереди лошади». На закрытом заседании парламентского Комитета по обороне, куда был в авральном порядке предъявлен новый проект военной доктрины, генералам был задан прямой вопрос:
— Как могло случиться, что Генштаб не сумел спрогнозировать ситуацию на Балканах, которую предвидели даже далекие от военной стратегии и разведки гражданские люди?
Внятного ответа не последовало.
На тот же вопрос вскоре пришлось отвечать и самому начальнику Генерального штаба Анатолию Квашнину. Он заявил, что все было просчитано и предсказано в ежегодном прогнозе, предъявляемом президенту.
У меня не было никаких оснований не верить этим словам Квашнина, тем более что мне собственными глазами довелось видеть документы прогноза. Начальник Генштаба говорил правду. Получалось, что Верховный Главнокомандующий проигнорировал документ ГШ, в котором, кстати, содержались и конкретные предложения, касающиеся позиции России на Балканах в связи со зреющим военным конфликтом.
И так было уже не в первый раз. Еще в 1995 году тогдашний начальник Главного разведывательного управления Генштаба генерал-полковник Федор Ладыгин передал через Александра Коржакова Ельцину материал, в котором на основе добытых нашей резидентурой сведений не только предсказывал сценарий поведения Североатлантического альянса на Балканах, но и предлагал Верховному Главнокомандующему план конкретных контрмер. Ельцину необходимо было всего лишь поставить на документе «Согласен» и расписаться — и тогда бы Югославию не терзали бы «Томагавки», F-117А и В-2…
Мне много раз приходилось беседовать с высшими генералами о том, почему такое происходит. Почему нужные и своевременные идеи военных, касающиеся реформы армии, укрепления обороны России и ее международных военно-политических позиций, часто «умирают» в кремлевских столах, а некоторые сырые и даже вредные для обороны страны документы, представляемые Верховному Главнокомандующему министром обороны, тут же «подмахиваются»? Ответ чаще всего был один: «Потому что Ельцин человек, а человеку свойственно ошибаться».
Мне думается, тут есть и еще одна важная причина. Слишком ущербен существующий механизм высшей исполнительной власти, при котором судьба страны и армии отдается зачастую на откуп одному человеку, «которому свойственно ошибаться»…
Он ошибался много раз и очень серьезно. Есть и его большая вина в том, что почти за десять последних лет экономические и военные реформы в России оказались проваленными. Чем ближе к закату его политическая карьера, тем громче заявляют об этом резко осмелевшие недавние единомышленники, уже «положившие глаз» на президентское кресло в Кремле.
— Россия потеряла десять лет впустую, — заявил весной 1999 года на съезде движения «Отечество» мэр Москвы Юрий Лужков.
Один из наиболее вероятных кандидатов на главный государственный пост в России сказал слова, которые вызвали ядерный взрыв аплодисментов…
А я почему-то вспомнил как во время многотысячного предвыборного митинга летом 1996 года на Васильевском спуске Лужков громче всех скандировал:
— Ельцин — победа!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58