.. вернее, не выйдете из дома.Эти слова подействовали на него:— Вы серьезно?— Какие уж здесь могут быть шутки! Если хотите убедиться в этом, сверните за ближайший угол и проверьте.Я был доволен спектаклем, и сыграл его, как мне показалось, неплохо.— Нет, не нужно! — сказал он сухо. Маленький рот презрительно скривился, а голубые глаза небрежно скользнули по мне.Я распахнул куртку, чтобы он мог увидеть рукоятку револьвера.— В таком случае может быть, одолжить вам эту штучку? — снова спросил я.— Нет. — Он продолжал оценивающе поглядывать на меня, пытаясь понять, что я за человек. Ничего удивительного — на его месте я бы поступил так же.— Но, надеюсь, вы не будете против, если я останусь здесь и посмотрю эту комедию?У него уже не было времени для ответа — Бойд, ускорив шаг, сворачивал за угол. Нос у него продолжал вздрагивать, как у настоящей ищейки.Лендвич неожиданно встал поперек тротуара, так что маленький человечек, издав какой-то хрюкающий звук, натолкнулся прямо на него. Какое-то время они безмолвно смотрели друг на друга; я сразу же пришел к выводу, что они знакомы.В следующую секунду Лендвич неожиданно выбросил правую руку вперед и схватил маленького человечка за плечо.— Зачем ты следишь за мной, погань? — прошипел он. — Я же сказал тебе, чтобы ты не совался во Фриско!— Простите меня, — запричитал Бойд. — Но я не хотел причинять вам никаких неприятностей. Я просто подумал, что...Лендвич заставил его замолчать, сильно встряхнув. Тот замолк, а Лендвич повернулся ко мне.— Оказывается, это мой знакомый, — насмешливо сказал он. В его голосе снова прозвучало недоверие, и он внимательно осмотрел меня с ног до головы.— Что ж, тем лучше, — бросил я — Всего хорошего, Джекоб...Я повернулся, собираясь уйти, но Лендвич остановил меня:— Откуда тебе известно мое имя?— Ну, это не удивительно, — ответил я. — Вы человек известный. — Я постарался сделать вид, будто удивлен наивностью его вопроса.— Только без выкрутасов! — Лендвич сделал шаг в сторону и сказал с угрозой в голосе: — Спрашиваю еще раз, откуда тебе известно мое имя?— Катись-ка ты подальше! — процедил я. — Какая тебе разница?Моя злость, казалось, успокоила его.— Ну, хорошо, — сказал он. — Можешь считать меня своим должником. Спасибо, что сказал мне об этом человеке... Как у тебя сейчас дела?— Бывало и похуже... Нельзя сказать, что полностью сижу в дерьме, но и хорошего тоже мало.Он задумчиво перевел взгляд на Бонда, а потом снова посмотрел на меня.— Ты знаешь, что такое «Цирк»?Я кивнул. Я знал, что подонки называют «Цирком» шалман Хили-Макаронника.— Если ты пойдешь туда завтра вечером, я, возможно, помогу тебе в чем-нибудь.— Не выйдет. — Я решительно покачал головой. — Сейчас мне опасно показываться в общественных местах.Этого еще не хватало! Встречаться с ним там! Ведь больше половины клиентов Хили-Макаронника знают, что я детектив. Значит, нужно сделать вид, что я замешан в каком-то грязном деле и не могу показываться на людях.Мой отказ, судя по всему, поднял меня в его глазах. Какое-то время он молчал, а потом дал мне номер своего телефона на Лагуна-стрит.— Забеги ко мне завтра приблизительно в это же время. Возможно, я найду для тебя кое-какую работенку.— Хорошо, я подумаю, — небрежно сказал я и повернулся, собираясь уйти.— Минутку, — окликнул он меня. — Как тебя зовут?— Вишер, — ответил я. — Шейн Вишер, если уж говорить о полном имени.— Шейн Вишер, — задумчиво повторил он. — Это имя мне, кажется, незнакомо.Меня это совсем не удивило — это имя я сам выдумал четверть часа назад.— Только не надо кричать об этом на всю улицу, — поморщился я. — А то его узнает весь город.С этими словами я снова повернулся и на этот раз действительно ушел, в душе очень довольный собой, — намекнув о том, что за ним следит Бойд, я, кажется, оказал ему большую услугу и в то же время показал, что принадлежу к той же категории людей, что и он. А своим независимым поведением дал понять, что я плевать хотел на его отношение ко мне — и тем самым еще больше укрепил свои позиции.Если я встречусь с ним завтра, то при встрече, разумеется, получу какое-нибудь предложение. Он даст мне возможность немножко подработать — конечно, незаконным путем. Скорее всего, его предложение будет иметь отношение к делу Эстепа, но поскольку он замешан, любая связь пригодится.Побродив по городу еще полчасика, я вернулся на квартиру, снятую Бобом Филом.— Лендвич вернулся?— Да, — ответил Боб. — И привел с собой какого-то маленького человечка. Вернулся минут двадцать назад.— Отлично! А женщина не показывалась?— Нет.И тем не менее у меня почему-то было предчувствие, что миссис Эстеп придет вечером. Предчувствие меня обмануло — она не пришла.Мы с Бобом сидели в комнате и наблюдали за домом, в котором жил Лендвич. Так прошло несколько часов.Лендвич вышел из дому в час ночи.— Пойду посмотрю, куда это его понесло, — сказал Боб взял шляпу.Лендвич исчез за углом. Вскоре из моего поля зрения исчез и Боб. Минут через пять он вернулся.— Выводит свою машину из гаража, — сообщил он. Я бросился к телефону и заказал машину. Боб, стоя у окна, воскликнул:— Вот он!Я успел подскочить к окну как раз в тот момент, когда Лендвич входил в дом. Его машина уже стояла у подъезда. Через несколько минут Лендвич снова вышел из дому в обнимку с маленьким человечком. Тот, тяжело опираясь на Лендвича, шел к машине. В темноте мы не могли различить лиц, но одно мы поняли наверняка: Бонд или напился, или почувствовал себя плохо.Лендвич помог своему спутнику сесть в машину, и они поехали. Красный сигнальный огонек машины еще какое-то время мерцал вдали, потом исчез.Заказанная мною машина прибыла только минут через двадцать; я отослал ее обратно. Теперь уже не было смысла их разыскивать.Лендвич вернулся домой в четверть четвертого. Вернулся один и пришел пешком. Пришел, правда, со стороны, где находился его гараж. Он отсутствовал ровно два часа. За это время можно многое сделать.Ни я, ни Боб не возвращались этой ночью домой — переночевали в той же квартире. Утром Боб отправился в магазин купить что-нибудь на завтрак. Принес он и свежие газеты.Я начал готовить завтрак, а Боб расположился у окна и посматривал то на дом Лендвича, то в газету.— Ого! — вдруг воскликнул он. — Смотри-ка!Я вернулся из кухни, держа в руках сковородку, на которой приятно шипела поджаренная ветчина.— В чем дело?— Слушай! «Таинственное убийство в парке», — прочитал он. — «Сегодня рано утром в Голден-Гейт-парке, неподалеку от дороги, найден труп неизвестного. По данным полиции, у человека проломлен череп, а отсутствие повреждений на теле позволяет сделать вывод, что этот человек не упал и не был сбит машиной. Предполагают, что его убили в другом месте, а потом привезли и бросили в парке».— Ты думаешь, это Бойд? — спросил я.— Конечно, — ответил Боб.Съездив после завтрака в морг, мы убедились, что наши предположения верны. Найденный в парке человек — Джон Бойд.— Лендвич выводил его из дома мертвым.Я кивнул.— Да, конечно! Он был очень маленьким, а для такого верзилы, как Лендвич, не составляло особого труда протащить его до машины, удерживая в вертикальном положении — ведь расстояние было всего 2 — 3 ярда. А в темноте нам показалось, что ведет пьяного. Надо сходить в полицейское управление и узнать, что им известно.В отделе расследования убийств мы разыскали О'Гара, секретаря уголовной полиции.— Этот человек, которого вы нашли сегодня в парке... — начал я. — Вы что-нибудь знаете о нем?О'Гар сдвинул на затылок свою широкополую шляпу с узенькой ленточкой и посмотрел на меня, будто я сморозил черт знает какую глупость.— Мы знаем только то, что он мертв, — наконец, сказал он. — И больше ничего.— А как вы отнесетесь к информации, из которой будет ясно, с кем встречался этот человек непосредственно перед смертью?— Эта информация наверняка не помешает мне напасть на след убийцы, — ответил О'Гар. — Это ясно, как божий день.— Например, такая мелочь: его звали Джон Бойд, он останавливался в отеле в двух шагах отсюда. А перед смертью встречался с человеком, который находится в каких-то непонятных отношениях с первой женой доктора Эстепа... Вы, наверное, знаете о докторе Эстепе и его второй жене, которую обвиняют в убийстве своего супруга? Не правда ли, интересные сведения?— Конечно, — согласился со мной О'Гар. — Так куда же мы направимся в первую очередь?— С этим Лендвичем — так зовут человека, который был с Бондом незадолго до его смерти, — справиться будет довольно трудно. Поэтому, я думаю, что лучше начать с первой жены доктора Эстепа. Возможно, когда она услышит, что Лендвич ухлопал Бойда, то испугается и расскажет что-нибудь интересное. Ведь она наверняка связана с Лендвичем. А если предположить, что они сообща решили отделаться от Бойда, то тем более не мешает познакомиться с этой женщиной и посмотреть, что она собой представляет. А уж потом направимся к Лендвичу. Мне все равно не хочется наведываться к нему раньше вечера. Я договорился с ним о встрече, и мне интересно, что он собирается мне предложить.Боб Фил направился к двери:— Пойду посмотрю за ним. Иначе может статься, что он вообще исчезнет из поля зрения.— Хорошо, — сказал я. — И следи за ним повнимательнее. Если почувствуешь, что он собирается дать тягу, не церемонься, зови полицию, упрячьте его за решетку.В холле отеля «Монттомери» мы с О'Гаром сперва поговорили с Диком Фоли. Он сообщил, что женщина находится у себя в номере. Она распорядилась, чтобы ей принесли завтрак. Писем она не получала, по телефону ни с кем не разговаривала.Пришлось снова прибегнуть к помощи Стейси.— Мы хотели бы поговорить с миссис Эстеп. Возможно, нам придется взять ее с собой. Не могли бы вы послать горничную, чтобы узнать, одета ли дама? Наш визит внезапный, но мы не хотим застать ее в постели или полураздетой.Мы захватили с собой горничную и поднялись наверх. Девушка постучала в дверь.— Ну, кто еще там? — послышался нервный женский голос.— Это горничная... Мне хотелось бы...Послышался звук поворачиваемого ключа, и миссис Эстеп с сердитым лицом открыла дверь.Мы сразу вошли в комнату. О'Гар предъявил полицейское удостоверение.— Полиция, — сказал он. — Хотели бы поговорить с вами.Миссис Эстеп не оставалось ничего другого, как впустить нас. Прикрыв дверь, я сразу задал ей вопрос, который, по моим предположениям, должен был вывести ее из равновесия:— Скажите, пожалуйста, миссис Эстеп, с какой целью Джекоб Лендвич убил Джона Бойда?Пока я говорил эту фразу, выражение ее глаз успело смениться несколько раз. Услышав имя Лендвича, она удивилась, при слове «убил» испугалась, а при имени Джона Бойда вообще недоуменно пожала плечами.— С какой целью? Кто? Что сделал? — заикаясь, спросила она, стараясь выиграть время.— С какой целью Джекоб Лендвич убил у себя на квартире Джона Бойда, а потом отвез и бросил труп в парке?Снова смена выражений на ее лице, снова недоумение, а потом внезапное просветление и попытка сохранить спокойствие. Все это читалось, конечно, не так ясно, как в книге, но для человека, часто играющего в покер и считающего себя хорошим физиономистом, этого было вполне достаточно.Теперь я понял, что Бойд не был с нею заодно. Одновременно с этим я понял, что она знает, что Лендвич кого-то убил, только не этой ночью и не Бойда... Кого же в таком случае? Доктора Эстепа? Вряд ли... Если он и был убит — то только своей Женой, своей второй женой... Да, недостаток фактов может испортить нам всю историю. Кого же убил Лендвич до Бойда? Он что — профессиональный убийца?Все эти мысли молнией пронеслись в моей голове. А миссис Эстеп между тем спросила:— И вы пришли сюда только ради того, чтобы задать мне эти дурацкие вопросы? Какая чушь...И она проговорила минут пять без единой паузы. Слова так и лились из ее губ, но, что удивительно, она ни разу не произнесла ни одной фразы по существу. Она говорила и говорила, чтобы выиграть время, а сама лихорадочно соображала, какую позицию ей выгоднее занять.И прежде чем мы успели посоветовать ей рассказать, обо всем чистосердечно, она нашла выход, приняла решение: молчать! молчать!Она внезапно замолчала, и мы больше де услышали от нее ни одного слова, а ведь молчание — это самое действенное оружие против строгого допроса. Обычно подозреваемый на словах пытается доказать свою невиновность и, независимо от того, опытен человек в таких делах или нет, рано или поздно он все равно проговорится. Но когда человек молчит, с ним ничего нельзя поделать.Миссис Эстеп так и поступила. Она даже не сочла нужным слушать то, о чем мы ее спрашивали. Правда, выражение ее лица часто менялось. Тут были и возмущение, и недоумение, и другие оттенки чувств, но нам-то от этого было не легче. Нужны слова, а слов не было. И тем не менее мы решили не сдаваться и провели у нее добрых три часа. Мы уговаривали, льстили, чуть не танцевали вокруг, но так ничего и не добились. В конце концов нам это надоело, и мы забрали ее с собой. Правда, против миссис Эстел не было никаких улик, но мы не могли оставить ее на свободе, пока Лендвич не разоблачен.Приехав в управление, оформили ее не как арестованную, а как свидетельницу, и посадили в одну из комнат управления — под надзор женщины, работающей в полиции, и одного из людей О'Гара. Мы надеялись, что, может быть, им удастся что-нибудь вытянуть. Сами же отправились решать дела с Лендвичем. В управлении миссис Эстеп, разумеется, обыскали, но не нашли ничего интересного.После этого мы с О'Гаром отправились обратно в отель и тщательно перетряхнули номер, но тоже ничего не нашли.— А вы сами вполне уверены в том, что мне рассказали? — спросил О'Гар, когда мы вышли из отеля. — Ведь если это ошибка, меня по головке не погладят.Я пропустил его вопрос мимо ушей.— Встречаемся в 18.30, — сказал я. — И поедем вместе к Лендвичу.О'Гар понимающе улыбнулся, а я отправился в контору Вэнса Ричмонда. Увидев меня, адвокат вскочил из-за письменного стола. Лицо его казалось еще более бледным и изможденным, чем обычно. Морщины стали рельефнее, под глазами — синие круги.— Вы просто обязаны сделать что-нибудь! — выкрикнул он хриплым голосом. — Я только что вернулся из больницы. Состояние миссис Эстеп чрезвычайно опасное. Если эта история затянется еще на день-два, она просто не выдержит и покинет этот мир...Я перебил его, сообщив о событиях этого дня и тех последствиях, которые, по моему мнению, должны наступить вслед за ними. Он выслушал меня молча, но не успокоился, а лишь безнадежно покачал головой.— Неужели вы не понимаете, что это всего лишь капля в море! — воскликнул он. — Я, конечно, уверен, что доказательства ее невиновности рано или поздно появятся, но боюсь, что это произойдет слишком поздно... Я не имею к вам претензий — вы сделали все, что могли... И, может быть, даже больше, но этого пока слишком мало! Нам нужно еще кое-что... Что-то, похожее на чудо. И если нам не удастся вытряхнуть правду из Лендвича или из этой авантюристки, называющей себя миссис Эстеп, то, возможно, все ваши усилия пропадут даром. Конечно, правда может выплыть на судебном процессе; но на это никак нельзя надеяться... К тому же моя клиентка может вообще не дожить до суда... Но если я прямо сейчас освобожу ее, то, возможно, она выкарабкается. А пара дней в тюрьме наверняка доконает ее, и тогда вообще безразлично, виновна ли она. Смерть забирает с собой все заботы и неприятности. Ведь я вам уже сказал, что она находится в крайне тяжелом состоянии...Я ушел от Вэнса Ричмонда так же, как и пришел — неожиданно. Этот адвокат ужасно действовал мне на нервы. А я не люблю волноваться, когда выполняю задание. Волнение только мешает работе, а работе детектива — тем более.Вечером, без четверти семь, я позвонил в дверь Лендвича, О'Гар пасся неподалеку. Поскольку последнюю ночь я провел вне дома, на мне все еще была старая военная форма, в которой я представился как Шейн Вишер.Дверь открыл сам Лендвич.— Добрый день, Вишер, — сказал он равнодушным тоном и провел меня наверх.Четырехкомнатная квартира; два выхода — главный и черный; обстановка обычных меблирашек в доходных домах. На своем веку мне довелось повидать множество таких квартир.Мы уселись в гостиной, закурили и принялись трепаться о пустяках, внимательно изучая друг друга. Мне, например, показалось, что Лендвич нервничал; складывалось впечатление, что он совсем не рад моему приходу. Скорее, наоборот.— Вы мне обещали немного помочь, — наконец, напомнил я.— Мне очень жаль, — ответил он, — но выяснилось, что в настоящее время я ничего не могу для вас сделать. У меня были кое-какие планы, но в последние часы обстановка изменилась. — Он немного помолчал и добавил: — Может быть, немного попозже...Из его слов я понял, что он хотел поручить мне Бойда, но поскольку Бонд уже вышел из игры, работы у Лендвича для меня не нашлось.Лендвич встал и принес бутылку виски. Какое-то время мы еще беседовали о том о сем.
1 2 3 4 5