Как вспоминал В. Хеттль, штурмбанфюрер VI управления, в Берлине сразу обратили внимание на приезд в Европу Аллена Даллеса, официально числившегося личным представителем главы американской дипломатической миссии в Берне. Из радиодонесений Даллеса шефу УСС генералу Доновану, перехваченных тогда венграми и переданных в значительной степени расшифрованными гитлеровской разведке, нетрудно было сделать заключение о политическом кредо руководителей европейского центра УСС и его отношении к проблемам послевоенной политики. В кругах СС Даллеса оценили очень высоко, ибо понимали его «безоговорочную, деловую, сознательную вр ажду с большевиками».
Все было продумано до мельчайших деталей. Коллегами Даллеса в Берне были не только опытные разведчики, но и те, чьи деловые связи с Германией не являлись секретом. Например, в представительстве УСС в качестве старших сотрудников обосновались сын «химического короля» США Меллона Поль Меллон, два сына известного воротилы американского капитала Моргана — Джуниус и Генри, представитель концерна Дюпонов — Альфред Дюпон. Все они занимали ключевые должности в УСС. Вице-консулом США в Цюрихе был Лада-Мокаршо, известный в деловом мире: он являлся вице-президентом нью-йоркского отделения все той же фирмы «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн». Особенно заметную роль в окружении Даллеса играл эксперт УСС Геро фон Шульце-Геверниц, натурализованный американец, немец по национальности, иммигрировавший в США, когда нацисты пришли к власти. Он имел в Швейцарии деловые интересы и фамильную собственность. Его отец, известный немецкий ученый, специалист в области международных отношений, был депутатом немецкого рейхстага, где представлял либеральное крыло. Геверниц был женат на дочери рурского барона Гуго Стиннеса-старшего, располагавшего сетью доверенных лиц в деловом мире многих стран. Совершая частые поездки из Берна в Берлин в период, когда США еще не вступили в войну, Геверниц использовал свои влиятельные семейные связи с целью установления «перспективных для разведки» знакомств в политических кругах. Неслучайно поэтому Геверницу была отведена активная роль в закулисных зондажах, проводившихся американской разведкой.
В качестве плацдарма для своей деятельности и американские, и нацистские разведчики избрали сохранявшую нейтралитет Швейцарию, которая представляла собой, как заметил один буржуазный историк, «прекрасную базу для обмена информацией». Завесу над тем, что происходило в этой стране в то время, приоткрывают свидетельства очевидца — бывшего сотрудника VI управления РСХА Хайнца Фельфе, оказавшего впоследствии важные услуги советской разведке. «Для меня тайная враждебность западных держав по отношению к Советскому Союзу не была, конечно, новостью, — пишет Фельфе. — Во время моей работы в VI управлении РСХА я узнал из первых рук о проходивших в Швейцарии секретных переговорах нацистских фюреров с резидентурой Аллена Даллеса с целью подготовки односторонней капитуляции Германии перед западными державами, чтобы дать Гитлеру возможность сосредоточить все силы на Восточном фронте и задержать продвижение русских в центральные части страны».
Известно, что еще в феврале 1943 года Аллен Даллес имел встречу с близким к правящей верхушке фашистской Германии князем Гогенлоэ, в ходе которой пытался прозондировать отношение нацистской верхушки к позиции тех американских кругов, которые он представлял. Конспирация этой встречи обеспечивалась тем, что оба ее участника были обезличены: первый выступал как «доктор Балл», второй — как «г-н Паульс». Суть обсуждавшейся ими программы сводилась к следующему: «Германское государство должно остаться существовать как фактор порядка и восстановления, о разделе его или об отделении Австрии не может быть и речи… Путем расширения Польши в сторону Востока и сохранения Румынии и сильной Венгрии следует поддержать создание санитарного кордона против Советов. „Даллес одобрительно отнесся к высказанной Гогенлоэ идее о «государственной и промышленной организации Европы на основе больших пространств, считая, что федеративная великая Германия (подобно США) с примыкающей к ней Дунайской федерацией явится лучшей гарантией порядка и восстановления Центральной и Восточной Европы“.
Как утверждает Фельфе, в бытность его работы в швейцарской резидентуре VI управления РСХА ему удалось внедрить в ближайшее окружение Аллена Даллеса своего агента «Габриэля». Это был молодой, респектабельный немец, который, чтобы привлечь внимание американцев к своей особе, выдавал себя за человека, оппозиционно настроенного к нацистскому режиму.
30 апреля 1943 года «Габриэль» представил в резидентуру донесение о том, что, по словам бывшего рейхсканцлера Вирта, «специальный уполномоченный президента Рузвельта» в разговоре с ним проявил интерес к личности агента. Подробно расспросив Вирта о «Габриэле» и получив удовлетворившую его информацию, он высказал мнение, что тот является именно тем человеком, который ему нужен. Даллес выразил желание встретиться с «Габриэлем», если последний согласится возобновить свои прерванные связи с представителями «кругов Сопротивления» в Германии. После определенных колебаний, продиктованных тактическими соображениями, «Габриэль» дал положительный ответ на это предложение и имел несколько встреч с Даллесом, который для начала просил снабдить его информацией о положении в Германии. В этих беседах Даллес пытался прогнозировать ход развития политической ситуации в Германии и в мире в целом. Даллес, сообщал в одном из своих донесений «Габриэль», «высказал мысль, что следующая мировая война произойдет, конечно, в результате столкновения между двумя самыми могущественными государствами — США и Советским Союзом». Очевидно, поэтому Даллеса особенно занимала проблема, в какой степени поражение Германии в войне будет способствовать возникновению «немецкого государства Советов».
По мере развития доверительных отношений между «Габриэлем» и Даллесом последний в откровенных беседах поведал однажды о том, что в своих докладах в Вашингтон он настойчиво проводит мысль о необходимости высадки воздушно-десантных войск союзников в Германии, чтобы не допустить консолидации антифашистских сил, прежде всего в промышленных центрах. По его мнению, с каждым месяцем все больше будет сужаться сфера власти Гитлера и руководство военными действиями полностью перейдет к генералитету. Даллес был уверен, что это явится важным психологическим фактором, который будет способствовать успеху подготовки односторонней капитуляции Германии и позволит западным союзникам обеспечить себе в будущем господствующие позиции в послевоенной Европе. Комментируя принятое Англией и США в январе 1943 года в Касабланке решение о том, чтобы не идти на какие-либо переговоры и добиваться «безоговорочной капитуляции» Германии, Даллес подчеркивал, что это решение следует рассматривать всего лишь как средство давления на нацистское руководство рейха. Он говорил о своей готовности в любое время предпринять в Вашингтоне шаги в оправдание необходимости переговоров с представителями той оппозиции в Германии, которую «действительно можно принимать всерьез». Уже сам факт переговоров, по мнению Даллеса, мог послужить для этой оппозиции импульсом к действиям, способным привести к далеко идущим последствиям, которые трудно предвидеть. А пока он занимался сбором сведений и поиском людей, которые могли бы сыграть какую-то роль в будущем становлении Германии, отвечающем политическим интересам США. Такова была ставшая известной нацистским главарям тайна, окутывавшая деятельность возглавляемого Даллесом европейского центра американской стратегической разведки.
В ноябре 1944 года также в Швейцарии Даллес через видных итальянских промышленников Маринетти и Оливетти, взявших на себя роль посредников, получил от представителей СС предложение начать сепаратные переговоры с целью выработки соглашения о прекращении военных действий в Западной Европе и «объединении» сил для продолжения войны на Востоке.
К началу 1945 года Даллес уже наладил контакты с руководящими деятелями PCXА — Шелленбергом, Харстером и даже самим Кальтенбруннером, правой рукой Гиммлера. Каждый из них, действуя самостоятельно, скрытно от других, не без основания полагал, что именно Даллес, имевший связи в мире «высокой политики», может стать наиболее подходящим партнером в организации сепаратных переговоров. На Нюрнбергском процессе Кальтенбруннер подтвердил данные предварительного следствия о своих контактах с западными союзниками в последний период войны, показав, что в качестве посредника в этих контактах был использован упоминавшийся выше эсэсовец Хеттль. Все сказанное свидетельствует о том, что почва для переговоров, о которых пойдет речь дальше, была уже достаточно подготовлена.
КТО ТАКОЙ ВОЛЬФ?
Наряду с Алленом Даллесом, постоянно мечтавшим о сохранении военной машины третьего рейха и повороте ее против русских союзников на Востоке, обергруппенфюреру СС Карлу Вольфу суждено было стать главным действующим лицом закулисных интриг, вылившихся в операцию «Восход солнца». Поэтому на личности Вольфа и обстоятельствах, в силу которых он выдвинулся на политическую авансцену в Швейцарии, имеет смысл остановиться подробнее.
Ранг обергруппенфюрера был высшим в службе СС, осуществлявшей «охрану внутренней безопасности империи». Такой же ранг имели ближайший помощник Гитлера Борман и Кальтенбруннер, самый влиятельный человек в системе СС после Гиммлера. И только рейхсфюрер Гиммлер был по званию выше Бормана, Кальтенбруннера и Вольфа. На протяжении многих лет Вольф являлся начальником личного штаба Гиммлера и офицером связи между рейхсфюрером СС и Гитлером, иными словами, между высшим командованием СС и штаб-квартирой фюрера. Одно время он выполнял обязанности офицера связи между Гиммлером и Риббентропом, то есть между СС и министерством иностранных дел. Таким образом, Вольф не был ни командующим войсками, ни полицейским начальником. Скорее он был своего рода дипломатическим или политическим советником при главарях СС.
В прошлом специалист по рекламе Вольф сравнительно легко поднимался по служебной лестнице благодаря, как считали многие, способности оказывать влияние на людей и ладить с ними. Даллес пишет о нем как о человеке, который «способен был сдерживать свои чувства и поэтому обрел в нацистском созвездии темпераментных и бурных личностей особое место, нечто вроде положения министра без портфеля». Вольфа побаивались многие заправилы фашистского режима. Кальтенбруннер и особенно глава политической разведки Шелленберг недолюбливали Вольфа и втайне завидовали ему.
Любопытно в этом отношении свидетельство Шелленберга: «Когда я был откомандирован в поезд особого назначения к Гиммлеру в качестве будущего руководителя контрразведки страны, Гейдрих дал мне несколько советов. „Особенно, — говорил он, — обратите внимание на „Волчонка“, имея в виду генерала СС Вольфа. Без Вольфа Гиммлер редко что-либо предпринимал: все прежде обсуждалось с ним. Вольф, внешне очень импозантный, с хорошими манерами бывшего офицера абвера, вхожий в высшие круги общества, охотно использовался Гиммлером на представительских ролях. От него зависело, быть или не быть принятым у Гиммлера“.
В сентябре 1943 года Вольф был направлен в Италию в качестве главного уполномоченного СС при группе армий «Ц» и наделен правом именоваться личным представителем рейхсфюрера СС в Северной Италии. Он подчинялся непосредственно Гиммлеру. На Вольфа была возложена обязанность охранять и укреплять «порядок» на оккупированной гитлеровцами территории Северной Италии в «республике Сало» (марионеточное государство со столицей в североитальянском курортном городке Сало, основанное Муссолини с помощью штыков немецких оккупантов в сентябре 1943 года), простиравшейся от Неаполя до Бреннерского перевала. Фактическая власть в Северной Италии принадлежала не столько военному руководству, сколько службе СС, являвшейся беспощадным орудием подавления приобретавшего все больший размах партизанского движения и антифашистских сил в тылу. С этой целью крупные подразделения войск СС были расквартированы в Генуе, Милане и Турине.
Если германский посол Ран выступал в роли советника Муссолини по политическим и дипломатическим вопросам, то Вольф должен был стать наставником дуче в делах управления и поддержания порядка в стране. И не только наставником: Вольф имел строго конфиденциальное поручение Гиммлера, санкционированное Гитлером, пристально следить за действиями самого Муссолини, а также возглавляемого им правительства.
Но этим функции обергруппенфюрера Вольфа не ограничивались. Ему также вменялось в обязанность поддерживать тесное сотрудничество с генерал-фельдмаршалом Кессельрингом, командующим немецкими вооруженными силами в Италии. В связи с этим Вольфу был присвоен еще один чин — полномочного представителя немецких вооруженных сил в Италии и командующего тыловыми районами.
Это позволяло ему выступать арбитром при возникновении каких-либо споров о приоритете власти в Северной Италии между полицией, СС и военными властями. Словом, как писали о нем американцы, генерал СС Вольф был фактически самым влиятельным немцем в Северной Италии, в руках которого была сосредоточена огромная власть. Его высокому положению как нельзя более соответствовала помпезная обстановка мраморного дворца в Фаназано на озере Гарда, где он обосновался.
Доверие, которым пользовался Вольф у нацистской верхушки, в немалой степени базировалось на том, что он принадлежал к «старой гвардии фюрера» и уже в 20-е годы участвовал вместе с Гитлером в фашистских погромах в Мюнхене. Существенную роль сыграло здесь, очевидно, и следующее немаловажное обстоятельство, ставшее известным из документов, обнаруженных в папке «Личный штаб рейхсфюрера СС» федерального архива ФРГ. Гиммлер, как явствует из этих документов, был тесно связан с немецкими промышленниками и финансистами. Более того, для субсидирования СС и лично рейхсфюрера был образован «кружок друзей Гиммлера», объединивший около 50 представителей крупнейших монополий и банков страны. Начиная с 1932 года члены «кружка» регулярно переводили на особый счет «Р» миллионные суммы, оседавшие затем в карманах Гиммлера и иных высших чинов СС. Так вот, сбор «пожертвований» и их распределение среди эсэсовских бонз был поручен Карлу Вольфу, выступавшему, таким образом, в качестве доверенного лица монополий при Гиммлере и Гитлере.
… А теперь вернемся к началу самой операции, цель которой состояла в том, чтобы путем закулисных переговоров нацистов с Западом, с одной стороны, облегчить военное положение Германии, а с другой, как уже указывалось, — выиграть время для всемерного разжигания антисоветских настроений в правящих кругах США и Англии и подрыва антигитлеровской коалиции.
НА СЦЕНУ ВЫХОДИТ ПАРИЛЛИ
Основанная на документах и свидетельствах очевидцев предыстория этого дела такова. Вечером 25 февраля 1945 года один из руководителей швейцарской разведывательной службы поспешил в Люцерн, чтобы сообщить Даллесу и Геверницу важную информацию. Это был капитан Макс Вайбель, тесно сотрудничавший в годы войны с представителями американской разведки. «Когда в начале 1945 года УСС стало налаживать тайные связи с немецкими генералами, — пишет Аллен Даллес, — именно Вайбель оказывал нам серьезную помощь в установлении контактов, передаче сообщений, а также в таком деликатном деле, как переход через границу, который должен был осуществляться в условиях строжайшей секретности. Будучи высокопоставленным офицером генерального штаба, он имел право давать распоряжения пограничным властям пропускать в страну лиц, которые могли представить интерес для швейцарской разведки».
Накануне профессор Макс Гусман, директор частной школы в Цюгерберге, близ Люцерна, свел Вайбеля с прибывшим в Швейцарию камергером папы римского, итальянским промышленником бароном Луиджи Парилли, до второй мировой войны представлявшим в Италии американскую фирму по производству холодильников «Неш-Колдвинейтор». Все, что удалось уяснить из непродолжительной беседы с бароном, — это то, что важные причины вынуждают его искать встречи с влиятельными представителями США. Он даже назвал имя Даллеса и решительно настаивал на том, чтобы Вайбель оказал ему содействие. Не желая сразу вступать в контакт с человеком, который «возможно, мало что мог предложить и выступал от себя лично, на свой страх и риск», Даллес поручил Геверницу выяснить, насколько это серьезно и кто может стоять за спиной Парилли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Все было продумано до мельчайших деталей. Коллегами Даллеса в Берне были не только опытные разведчики, но и те, чьи деловые связи с Германией не являлись секретом. Например, в представительстве УСС в качестве старших сотрудников обосновались сын «химического короля» США Меллона Поль Меллон, два сына известного воротилы американского капитала Моргана — Джуниус и Генри, представитель концерна Дюпонов — Альфред Дюпон. Все они занимали ключевые должности в УСС. Вице-консулом США в Цюрихе был Лада-Мокаршо, известный в деловом мире: он являлся вице-президентом нью-йоркского отделения все той же фирмы «Дж. Генри Шредер бэнкинг корпорейшн». Особенно заметную роль в окружении Даллеса играл эксперт УСС Геро фон Шульце-Геверниц, натурализованный американец, немец по национальности, иммигрировавший в США, когда нацисты пришли к власти. Он имел в Швейцарии деловые интересы и фамильную собственность. Его отец, известный немецкий ученый, специалист в области международных отношений, был депутатом немецкого рейхстага, где представлял либеральное крыло. Геверниц был женат на дочери рурского барона Гуго Стиннеса-старшего, располагавшего сетью доверенных лиц в деловом мире многих стран. Совершая частые поездки из Берна в Берлин в период, когда США еще не вступили в войну, Геверниц использовал свои влиятельные семейные связи с целью установления «перспективных для разведки» знакомств в политических кругах. Неслучайно поэтому Геверницу была отведена активная роль в закулисных зондажах, проводившихся американской разведкой.
В качестве плацдарма для своей деятельности и американские, и нацистские разведчики избрали сохранявшую нейтралитет Швейцарию, которая представляла собой, как заметил один буржуазный историк, «прекрасную базу для обмена информацией». Завесу над тем, что происходило в этой стране в то время, приоткрывают свидетельства очевидца — бывшего сотрудника VI управления РСХА Хайнца Фельфе, оказавшего впоследствии важные услуги советской разведке. «Для меня тайная враждебность западных держав по отношению к Советскому Союзу не была, конечно, новостью, — пишет Фельфе. — Во время моей работы в VI управлении РСХА я узнал из первых рук о проходивших в Швейцарии секретных переговорах нацистских фюреров с резидентурой Аллена Даллеса с целью подготовки односторонней капитуляции Германии перед западными державами, чтобы дать Гитлеру возможность сосредоточить все силы на Восточном фронте и задержать продвижение русских в центральные части страны».
Известно, что еще в феврале 1943 года Аллен Даллес имел встречу с близким к правящей верхушке фашистской Германии князем Гогенлоэ, в ходе которой пытался прозондировать отношение нацистской верхушки к позиции тех американских кругов, которые он представлял. Конспирация этой встречи обеспечивалась тем, что оба ее участника были обезличены: первый выступал как «доктор Балл», второй — как «г-н Паульс». Суть обсуждавшейся ими программы сводилась к следующему: «Германское государство должно остаться существовать как фактор порядка и восстановления, о разделе его или об отделении Австрии не может быть и речи… Путем расширения Польши в сторону Востока и сохранения Румынии и сильной Венгрии следует поддержать создание санитарного кордона против Советов. „Даллес одобрительно отнесся к высказанной Гогенлоэ идее о «государственной и промышленной организации Европы на основе больших пространств, считая, что федеративная великая Германия (подобно США) с примыкающей к ней Дунайской федерацией явится лучшей гарантией порядка и восстановления Центральной и Восточной Европы“.
Как утверждает Фельфе, в бытность его работы в швейцарской резидентуре VI управления РСХА ему удалось внедрить в ближайшее окружение Аллена Даллеса своего агента «Габриэля». Это был молодой, респектабельный немец, который, чтобы привлечь внимание американцев к своей особе, выдавал себя за человека, оппозиционно настроенного к нацистскому режиму.
30 апреля 1943 года «Габриэль» представил в резидентуру донесение о том, что, по словам бывшего рейхсканцлера Вирта, «специальный уполномоченный президента Рузвельта» в разговоре с ним проявил интерес к личности агента. Подробно расспросив Вирта о «Габриэле» и получив удовлетворившую его информацию, он высказал мнение, что тот является именно тем человеком, который ему нужен. Даллес выразил желание встретиться с «Габриэлем», если последний согласится возобновить свои прерванные связи с представителями «кругов Сопротивления» в Германии. После определенных колебаний, продиктованных тактическими соображениями, «Габриэль» дал положительный ответ на это предложение и имел несколько встреч с Даллесом, который для начала просил снабдить его информацией о положении в Германии. В этих беседах Даллес пытался прогнозировать ход развития политической ситуации в Германии и в мире в целом. Даллес, сообщал в одном из своих донесений «Габриэль», «высказал мысль, что следующая мировая война произойдет, конечно, в результате столкновения между двумя самыми могущественными государствами — США и Советским Союзом». Очевидно, поэтому Даллеса особенно занимала проблема, в какой степени поражение Германии в войне будет способствовать возникновению «немецкого государства Советов».
По мере развития доверительных отношений между «Габриэлем» и Даллесом последний в откровенных беседах поведал однажды о том, что в своих докладах в Вашингтон он настойчиво проводит мысль о необходимости высадки воздушно-десантных войск союзников в Германии, чтобы не допустить консолидации антифашистских сил, прежде всего в промышленных центрах. По его мнению, с каждым месяцем все больше будет сужаться сфера власти Гитлера и руководство военными действиями полностью перейдет к генералитету. Даллес был уверен, что это явится важным психологическим фактором, который будет способствовать успеху подготовки односторонней капитуляции Германии и позволит западным союзникам обеспечить себе в будущем господствующие позиции в послевоенной Европе. Комментируя принятое Англией и США в январе 1943 года в Касабланке решение о том, чтобы не идти на какие-либо переговоры и добиваться «безоговорочной капитуляции» Германии, Даллес подчеркивал, что это решение следует рассматривать всего лишь как средство давления на нацистское руководство рейха. Он говорил о своей готовности в любое время предпринять в Вашингтоне шаги в оправдание необходимости переговоров с представителями той оппозиции в Германии, которую «действительно можно принимать всерьез». Уже сам факт переговоров, по мнению Даллеса, мог послужить для этой оппозиции импульсом к действиям, способным привести к далеко идущим последствиям, которые трудно предвидеть. А пока он занимался сбором сведений и поиском людей, которые могли бы сыграть какую-то роль в будущем становлении Германии, отвечающем политическим интересам США. Такова была ставшая известной нацистским главарям тайна, окутывавшая деятельность возглавляемого Даллесом европейского центра американской стратегической разведки.
В ноябре 1944 года также в Швейцарии Даллес через видных итальянских промышленников Маринетти и Оливетти, взявших на себя роль посредников, получил от представителей СС предложение начать сепаратные переговоры с целью выработки соглашения о прекращении военных действий в Западной Европе и «объединении» сил для продолжения войны на Востоке.
К началу 1945 года Даллес уже наладил контакты с руководящими деятелями PCXА — Шелленбергом, Харстером и даже самим Кальтенбруннером, правой рукой Гиммлера. Каждый из них, действуя самостоятельно, скрытно от других, не без основания полагал, что именно Даллес, имевший связи в мире «высокой политики», может стать наиболее подходящим партнером в организации сепаратных переговоров. На Нюрнбергском процессе Кальтенбруннер подтвердил данные предварительного следствия о своих контактах с западными союзниками в последний период войны, показав, что в качестве посредника в этих контактах был использован упоминавшийся выше эсэсовец Хеттль. Все сказанное свидетельствует о том, что почва для переговоров, о которых пойдет речь дальше, была уже достаточно подготовлена.
КТО ТАКОЙ ВОЛЬФ?
Наряду с Алленом Даллесом, постоянно мечтавшим о сохранении военной машины третьего рейха и повороте ее против русских союзников на Востоке, обергруппенфюреру СС Карлу Вольфу суждено было стать главным действующим лицом закулисных интриг, вылившихся в операцию «Восход солнца». Поэтому на личности Вольфа и обстоятельствах, в силу которых он выдвинулся на политическую авансцену в Швейцарии, имеет смысл остановиться подробнее.
Ранг обергруппенфюрера был высшим в службе СС, осуществлявшей «охрану внутренней безопасности империи». Такой же ранг имели ближайший помощник Гитлера Борман и Кальтенбруннер, самый влиятельный человек в системе СС после Гиммлера. И только рейхсфюрер Гиммлер был по званию выше Бормана, Кальтенбруннера и Вольфа. На протяжении многих лет Вольф являлся начальником личного штаба Гиммлера и офицером связи между рейхсфюрером СС и Гитлером, иными словами, между высшим командованием СС и штаб-квартирой фюрера. Одно время он выполнял обязанности офицера связи между Гиммлером и Риббентропом, то есть между СС и министерством иностранных дел. Таким образом, Вольф не был ни командующим войсками, ни полицейским начальником. Скорее он был своего рода дипломатическим или политическим советником при главарях СС.
В прошлом специалист по рекламе Вольф сравнительно легко поднимался по служебной лестнице благодаря, как считали многие, способности оказывать влияние на людей и ладить с ними. Даллес пишет о нем как о человеке, который «способен был сдерживать свои чувства и поэтому обрел в нацистском созвездии темпераментных и бурных личностей особое место, нечто вроде положения министра без портфеля». Вольфа побаивались многие заправилы фашистского режима. Кальтенбруннер и особенно глава политической разведки Шелленберг недолюбливали Вольфа и втайне завидовали ему.
Любопытно в этом отношении свидетельство Шелленберга: «Когда я был откомандирован в поезд особого назначения к Гиммлеру в качестве будущего руководителя контрразведки страны, Гейдрих дал мне несколько советов. „Особенно, — говорил он, — обратите внимание на „Волчонка“, имея в виду генерала СС Вольфа. Без Вольфа Гиммлер редко что-либо предпринимал: все прежде обсуждалось с ним. Вольф, внешне очень импозантный, с хорошими манерами бывшего офицера абвера, вхожий в высшие круги общества, охотно использовался Гиммлером на представительских ролях. От него зависело, быть или не быть принятым у Гиммлера“.
В сентябре 1943 года Вольф был направлен в Италию в качестве главного уполномоченного СС при группе армий «Ц» и наделен правом именоваться личным представителем рейхсфюрера СС в Северной Италии. Он подчинялся непосредственно Гиммлеру. На Вольфа была возложена обязанность охранять и укреплять «порядок» на оккупированной гитлеровцами территории Северной Италии в «республике Сало» (марионеточное государство со столицей в североитальянском курортном городке Сало, основанное Муссолини с помощью штыков немецких оккупантов в сентябре 1943 года), простиравшейся от Неаполя до Бреннерского перевала. Фактическая власть в Северной Италии принадлежала не столько военному руководству, сколько службе СС, являвшейся беспощадным орудием подавления приобретавшего все больший размах партизанского движения и антифашистских сил в тылу. С этой целью крупные подразделения войск СС были расквартированы в Генуе, Милане и Турине.
Если германский посол Ран выступал в роли советника Муссолини по политическим и дипломатическим вопросам, то Вольф должен был стать наставником дуче в делах управления и поддержания порядка в стране. И не только наставником: Вольф имел строго конфиденциальное поручение Гиммлера, санкционированное Гитлером, пристально следить за действиями самого Муссолини, а также возглавляемого им правительства.
Но этим функции обергруппенфюрера Вольфа не ограничивались. Ему также вменялось в обязанность поддерживать тесное сотрудничество с генерал-фельдмаршалом Кессельрингом, командующим немецкими вооруженными силами в Италии. В связи с этим Вольфу был присвоен еще один чин — полномочного представителя немецких вооруженных сил в Италии и командующего тыловыми районами.
Это позволяло ему выступать арбитром при возникновении каких-либо споров о приоритете власти в Северной Италии между полицией, СС и военными властями. Словом, как писали о нем американцы, генерал СС Вольф был фактически самым влиятельным немцем в Северной Италии, в руках которого была сосредоточена огромная власть. Его высокому положению как нельзя более соответствовала помпезная обстановка мраморного дворца в Фаназано на озере Гарда, где он обосновался.
Доверие, которым пользовался Вольф у нацистской верхушки, в немалой степени базировалось на том, что он принадлежал к «старой гвардии фюрера» и уже в 20-е годы участвовал вместе с Гитлером в фашистских погромах в Мюнхене. Существенную роль сыграло здесь, очевидно, и следующее немаловажное обстоятельство, ставшее известным из документов, обнаруженных в папке «Личный штаб рейхсфюрера СС» федерального архива ФРГ. Гиммлер, как явствует из этих документов, был тесно связан с немецкими промышленниками и финансистами. Более того, для субсидирования СС и лично рейхсфюрера был образован «кружок друзей Гиммлера», объединивший около 50 представителей крупнейших монополий и банков страны. Начиная с 1932 года члены «кружка» регулярно переводили на особый счет «Р» миллионные суммы, оседавшие затем в карманах Гиммлера и иных высших чинов СС. Так вот, сбор «пожертвований» и их распределение среди эсэсовских бонз был поручен Карлу Вольфу, выступавшему, таким образом, в качестве доверенного лица монополий при Гиммлере и Гитлере.
… А теперь вернемся к началу самой операции, цель которой состояла в том, чтобы путем закулисных переговоров нацистов с Западом, с одной стороны, облегчить военное положение Германии, а с другой, как уже указывалось, — выиграть время для всемерного разжигания антисоветских настроений в правящих кругах США и Англии и подрыва антигитлеровской коалиции.
НА СЦЕНУ ВЫХОДИТ ПАРИЛЛИ
Основанная на документах и свидетельствах очевидцев предыстория этого дела такова. Вечером 25 февраля 1945 года один из руководителей швейцарской разведывательной службы поспешил в Люцерн, чтобы сообщить Даллесу и Геверницу важную информацию. Это был капитан Макс Вайбель, тесно сотрудничавший в годы войны с представителями американской разведки. «Когда в начале 1945 года УСС стало налаживать тайные связи с немецкими генералами, — пишет Аллен Даллес, — именно Вайбель оказывал нам серьезную помощь в установлении контактов, передаче сообщений, а также в таком деликатном деле, как переход через границу, который должен был осуществляться в условиях строжайшей секретности. Будучи высокопоставленным офицером генерального штаба, он имел право давать распоряжения пограничным властям пропускать в страну лиц, которые могли представить интерес для швейцарской разведки».
Накануне профессор Макс Гусман, директор частной школы в Цюгерберге, близ Люцерна, свел Вайбеля с прибывшим в Швейцарию камергером папы римского, итальянским промышленником бароном Луиджи Парилли, до второй мировой войны представлявшим в Италии американскую фирму по производству холодильников «Неш-Колдвинейтор». Все, что удалось уяснить из непродолжительной беседы с бароном, — это то, что важные причины вынуждают его искать встречи с влиятельными представителями США. Он даже назвал имя Даллеса и решительно настаивал на том, чтобы Вайбель оказал ему содействие. Не желая сразу вступать в контакт с человеком, который «возможно, мало что мог предложить и выступал от себя лично, на свой страх и риск», Даллес поручил Геверницу выяснить, насколько это серьезно и кто может стоять за спиной Парилли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49