Может быть, твое пленение положит конец мятежу.
Ранульф пристально смотрел на Ариану с загадочным выражением лица.
– Мне нужно, чтобы ты помогла мне с людьми Кларедона. Я хочу, чтобы они отнеслись ко мне доброжелательно. Рыцарям твоего отца придется принести мне клятву верности, а вилланам и вольным этого не требуется. Но я вовсе не хочу, чтобы они замыслили мятеж против меня. Совсем невыгодно вести войну со своей же собственностью, и тратить деньги на ненужную борьбу я тоже не намерен.
– Кларедон пока еще собственность моего отца! Приговор отцу не вынесен, да и суда еще не было. Пока он здесь хозяин!
Призвав на помощь все свое самообладание, чему Ранульф в свое время беспощадно учился, он заставил себя ответить мирно:
– Я здесь по приказу Генриха. Я удерживаю этот замок, леди. А за свое я держусь крепко.
– Так держите его, милорд, без моей помощи.
Лицо Ранульфа потемнело от гнева. Ее так легко не сломать, понял он.
Внезапно он откинул одеяло. Ариана испуганно вскочила на ноги и тревожно уставилась на Ранульфа.
– Если ты хочешь сохранить свою девичью непорочность, – саркастически произнес он, – советую отойти назад. Я буду одеваться.
Ариана отскочила в дальний угол комнаты. Ранульф усмехнулся, встал с постели, нагишом подошел к двери, открыл ее и заорал оруженосцу:
– Пошевеливайтесь там!
Вернувшись к скамье, на которой разделся накануне, он натянул брэ и завязал на поясе шнурки.
– У тебя есть два дня на размышление, – с деланным спокойствием сказал он Ариане. – Сейчас я уеду в Уиклиф и там переночую. Пока меня не будет, командовать в замке останется мой вассал, Айво Райдфорт, а ты не выйдешь отсюда, пока не дашь мне торжественную клятву признать меня своим сюзереном.
– Я ее не дам.
Ранульф с трудом подавил вспышку гнева. Чтобы сломить сопротивление этой женщины, необходима твердая рука, и он ей это обеспечит. Ранульф твердо вознамерился подавить ее волю – и он это обязательно сделает, как только отыщет эффективный способ справиться с ней, не применяя физического насилия. До сих пор ничего не сработало. Но двух дней должно хватить, чтобы придумать что-нибудь.
– А пока, – продолжал Ранульф, словно его никто не прерывал, – ты будешь пользоваться свободой только в пределах этой комнаты. Я не велю тебя связывать и позволю твоим женщинам прислуживать тебе.
– Ваше великодушие потрясает, милорд.
– Осторожнее, демуазель. Мое терпение скоро иссякнет.
– В самом деле? Я полагаю, мне самое время рухнуть в обморок от страха, – фыркнула Ариана.
Ранульф пронзил ее мрачным взглядом.
– Будь ты поумнее, ты бы так и сделала. Я могу укоротить твой язычок!
– На этот счет я не сомневаюсь. Чего еще ожидать от жестокого грубияна?
– Жестокого грубияна? – Его черные брови сошлись в одну линию – обвинение было слишком несправедливым.
Он тряхнул головой, хрипло рассмеялся и заставил себя расслабиться.
– Я вас хоть раз ударил, леди? – вежливо спросил он.
– Нет… но и не проявили ко мне ни малейшего почтения!
– Ты лишилась права на это, начав сопротивление. Теперь твой статус не выше, чем у любого невольника.
Ариана кинула на него возмущенный взгляд – если он надеется, что она начнет перед ним пресмыкаться, то ему еще многое предстоит узнать.
Однако ей пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не вздрогнуть, когда Ранульф повернулся и направился прямо к ней. Он смотрел на Ариану сверху вниз, и его янтарные ястребиные глаза тревожили своей сосредоточенностью.
– Ты покоришься мне, демуазель, – негромко пообещал Ранульф. – Ты будешь называть меня лордом и хозяином.
Собрав все свое мужество, Ариана вызывающе взглянула на него:
– Ты можешь распоряжаться здесь, сэр Дракон, но ты никогда, никогда не станешь моим хозяином.
Его губы медленно изогнулись в улыбке – в опасной, волчьей усмешке, не сулившей ей ничего хорошего.
– Берегись, женщина. Я ведь могу и принять этот вызов – и начну укрощать тебя. И сдаётся мне, что я получу от этого удовольствие.
Ариана сердито уставилась на него, но Ранульф, не обратив на это никакого внимания, повернулся и пошел к тазу для умывания.
В комнату вошел оруженосец с подносом в руках. Ранульф подкреплялся хлебом, холодной олениной и кубком вина, пока оруженосец помогал ему надеть доспехи. Очень скоро он был одет, как полагалось рыцарю, кольчуга плотно облегала широкую грудь, а к башмакам были приторочены шпоры.
Наконец, застегивая кожаный пояс с ножнами, Ранульф взглянул на Ариану:
– Я вернусь, и мы договорим. Очень советую тебе хорошенько обдумать ответ.
Не сказав больше ни слова, он надел на голову конический шлем с широким переносьем, скрывавшим почти все лицо, повернулся и вышел из комнаты. Оруженосец шел за ним по пятам.
Дубовая дверь с глухим стуком захлопнулась, и Ариана услышала, как в пазы вставляют засов. Она уставилась на дверь. Он запер ее здесь!
Бормоча себе под нос проклятия, Ариана подошла к одной из амбразур и открыла ставни. Отряд верховых рыцарей и лучников в кольчугах или с кожаными нагрудными пластинами ожидал лорда Вернея во внутреннем дворе. Его темно-красный шелковый флаг со стоящим на задних лапах черным драконом развевался и хлопал на ветру.
Через несколько мгновений Ариана заметила Ранульфа. Тот быстро шел через двор к огромному вороному коню. Сев на коня и приняв от оруженосца свое оружие, он выглядел по-настоящему устрашающе. Раннее утреннее солнце отражалось от стального копья длиной в двадцать два фута и от длинного нормандского щита, а только что отполированные доспехи сверкали серебром. Ранульф повернул коня и под знаменем дракона повел свой верховой отряд сквозь внутренние ворота. Легким галопом они пересекли внешний двор и загрохотали по деревянному мосту замка.
Глава 6
На следующий день после обеда очень довольный своими успехами Ранульф ехал с отрядом рыцарей и воинов в сторону Кларедона. Деревянные ворота Уиклифа распахнулись перед ним без сопротивления, и он с легкостью вступил во владение ближайшим поместьем Уолтера. Многие вассалы принесли новому лорду клятву верности, а отказавшихся выкупят их семьи. Покорение Кларедона проходит, как задумывалось.
Кроме одного пустячка, раздраженно размышлял Ранульф. Леди Кларедон.
Когда они перевалили через холм и увидели серые стены Кларедона, Ранульф почувствовал, что пульс его учащается. Пришлось осадить пляшущего жеребца, ощутившего его возбуждение.
Ранульф скривился в язвительной улыбке. Что-то он чересчур жаждет вернуться в свой новый замок и снова столкнуться с холодной, дерзкой красавицей, ожидающей его там. Право же, в последнее время она слишком часто занимает его мысли.
Услышав, как кто-то рядом откашливается, Ранульф обернулся и увидел Пейна. Тот внимательно наблюдал за лордом, и из-под стального шлема была видна все понимающая улыбка.
– Тебе нужно было вчера вечером испытать женщин в замке, милорд. Есть там одна огненно-рыжая малышка – она бы сумела соблазнить даже тебя с твоим пресыщенным вкусом.
Ранульф ничего не ответил. Пейн знал, что он никогда не путал долг с удовольствием.
– Ты уложил леди в постель?
Ранульф резко повернул голову:
– Какую?
– Я знаю только одну женщину, которая столь упорно занимает твои мысли, что ты забываешь про своих собратьев по оружию. За последний час, а то и дольше, ты и слова не произнес. Твою нареченную, разумеется!
– Я к ней не прикоснулся, – хмуро ответил Ранульф.
– Так я и подумал. Очень уж у тебя паршивое настроение.
Лишь несколько человек могли подшучивать над Черным Драконом, пусть даже и добродушно, и не бояться при этом возмездия. Ранульф и Пейн вместе воспитывались в приемной семье в одном знатном доме в Нормандии. Пейн знал все его тайны и понимал, какие демоны его терзают.
– Меня мучает не только боль в паху, – сухо отозвался Ранульф. – Все дело в ее поведении. Эта женщина все еще мне перечит.
– Если ты её хочешь, так возьми! Ты будешь не первым рыцарем, потребовавшим себе в награду благородную заложницу.
Ранульф скривился:
– Похоже, ты не искушен в церковном праве, иначе бы знал, что если я ее по твоему совету «возьму», она станет моей законной женой. А брать в жены эту вероломную леди мне совершенно не хочется.
– Но признайся, что она очаровательна.
Ранульф буркнул:
– Цветок болиголова обманчиво красив, но его яд смертелен. – Он поморщился. – Я-то думал, что связан обещанием с милой, покладистой девушкой, а у этой женщины язык острый, как лезвие, а упрямство, как у мула. Она не покорится. Кроме того, она опасна – ей нельзя доверять.
– Так запри ее в подземелье, и дело с концом.
– Она леди, – с досадой ответил Ранульф.
Расхохотавшись, Пейн покрутил головой:
– Тоже мне дракон! Я видел, как ты безжалостно расправлялся с врагами, а когда дело касается женщины, у тебя воли не больше, чем у малюсенького котенка! Советую ожесточить свое сердце, милорд, иначе леди Ариана примет твое сочувствие за слабость.
– Да уж, – согласился Ранульф, уныло улыбнувшись. – Я должен показать ей, кто тут лорд, а кто заложник.
Ранульф взглядом собственника окинул высокую каменную крепость, величественно возвышавшуюся в отдалении. Возможно, он совершил ошибку, не приехав в Англию раньше… хотя даже если бы он и женился на Ариане, все равно не смог бы объявить Кларедон своей собственностью до тех пор, пока жив ее отец Уолтер. А теперь замок принадлежит ему по указу короля.
Впервые в жизни в его будущем возникла надежда на мир и покой. Он может начать, здесь все сызнова. Это не Верней с его наследием из ненависти и страданий. Кларедон – большое поместье, достойное великого лорда, и Ранульф хотел стать достойным Кларедона.
– Необходимо что-то придумать, – пробормотал Ранульф едва слышно. – Я ни за что не выпущу из рук этот замок.
– Может, подумать о другой стратегии? – предложил Пейн. – Ты же сам сказал: твоя заложница – леди. Представительница прекрасного пола, а значит, чувствительна и влюбчива. Почему бы не применить твои легендарные таланты?
Соблазнить? Ариану? Ранульф надолго замолчал. Правду говоря, он уже подумывал об этом, хотя и не вполне серьезно.
Сможет ли она противостоять ему, если он на самом деле решит ее соблазнить?
– И в самом деле, нужно проверить мои способности, – задумчиво отозвался Ранульф.
Едва он успел произнести эти слова, как краем глаза заметил какое-то движение в густом подлеске. Они скакали по изрезанной бороздами узкой тропинке, вдоль которой росли дубы и вязы, но Ранульф почти не смотрел по сторонам. И вдруг над его головой просвистела стрела, и тотчас же послышался резкий вскрик – одному из лучников попали прямо в грудь.
– Кровь Христова, это засада! – взревел Ранульф и выдернул из ножен меч.
Сталь зашипела. Сработали отточенные за долгие годы сражений рефлексы. Ранульф резко повернул коня и кинулся в лес, где прятались нападающие, Пейн скакал рядом.
Из-за деревьев градом посыпались оперенные, несущие смерть стрелы, но люди Ранульфа уже вступили в бой с ордой лучников и крестьян, вооруженных серпами, – впрочем, вели их рыцари в доспехах. Лес наполнился свистом стрел и лязганьем стали о сталь.
Ранульф убил лучника, направившего свой лук прямо ему в грудь, а Пейн копьем сдернул с дерева другого мятежника. Заметив верхового рыцаря, который выкрикивал приказы нападавшим, Ранульф направил своего коня к нему и вступил в поединок с врагом, несомненно, бывшим здесь предводителем.
Мечи клацнули, скрестившись, и Ранульф по-волчьи оскалился. Кровь пела в его жилах. Какое-то время рыцарь держался, но очень скоро стало ясно, что мастерство и звериная сила Ранульфа восторжествуют. Он уже собирался нанести решающий удар, как услышал справа хриплый крик.
– Милорд, сзади!
Ранульф обернулся, но поздно – на него свирепо мчался невольник, державший вилы как копье. Зубцы пронзили кольчугу и вонзились в бок, основная тяжесть удара пришлась на ребра. Издав боевой клич и извернувшись в седле, Ранульф поднял меч и нанес удар, разрубив нападавшего почти пополам.
Тяжело дыша, Ранульф прильнул к шее жеребца, перенеся вес своего тела на высокую деревянную луку седла. Когда он нашел в себе силы оглянуться, схватка уже почти закончилась. Его люди одержали верх, с удовлетворением отметил Ранульф. Селяне обратились в беспорядочное бегство, многие из них лежали на земле, умирающие или мертвые, но вражеский рыцарь бежал вместе с остатками своего мятежного отряда.
Пейн приказал догнать убегающего противника. Несколько человек из отряда Ранульфа поскакали следом, а сам Пейн подъехал на своем жеребце к лорду. В лесу наступила полная тишина, слышалось только фырканье коней и тяжелое дыхание людей.
– У тебя кровь! – взволнованно воскликнул Пейн. Ранульф с потемневшим от бешенства лицом покачал головой:
– Я-то жив, чего нельзя сказать об этом бедняге.
Один из его лучников лежал на земле – смертоносная стрела вонзилась в его грудь, как в мишень. Рядом послышался негромкий стон, и Ранульф обернулся.
– Берк…
Придерживая рукой пылающие жгучей болью ребра, Ранульф быстро спешился и опустился перед юношей на колени, внимательно рассматривая торчавшую из окровавленного плеча стрелу.
Оруженосец снова застонал, глядя на лорда полными боли глазами.
– Молю о прощении, милорд. Это так глупо с моей стороны…
– Тише, мальчик. Не нужно разговаривать. Тебя не за что винить. – Ранульф спрятал в ножны меч и, не обращая внимания на собственные незначительные раны, наклонился, взял оруженосца на руки и передал его сидевшему верхом вассалу с приказом немедленно доставить того в Кларедон и найти лекаря. К счастью, юноша лишился чувств и вряд ли почувствует мучительную скачку. Ранульфу оставалось надеяться, что оруженосец так и останется без сознания, пока вытаскивают стрелу, и что стальную головку удастся извлечь целиком и аккуратно. Он видел слишком много людей, погибших, от того, что в теле оставались осколки и раны начинали гноиться.
– Мы убили пятерых и двоих взяли в плен. Оба ранены, – сообщил Пейн. – Один из них рыцарь.
– Сколько бежало?
– Полагаю, дюжина или около того.
– Доставь пленников в Кларедон, – сурово распорядился Ранульф, – и запри в подземелье. А также займись их мертвыми товарищами. Ты знаешь, что делать.
– Да, милорд.
Тела убитых мятежников выставят на стенах замка, чтобы они служили острасткой для остальных. Пусть его враги поймут, что противостоять новому лорду Кларедону опасно.
Церковные колокола едва успели прозвонить к вечерне, как дубовые двери в покои лорда с грохотом распахнулись. Ариана подскочила на месте, хотя рожок часового у ворот уже предупредил ее о прибытии Ранульфа и его отряда. Она с ужасом смотрела, как с коней небрежно скидывают на землю мертвые тела. Ее самые большие страхи начали сбываться: обитатели Кларедона будут страдать от беспощадного гнева Черного Дракона.
Ариана уставилась на мощную грозную фигуру в дверях, и сердце ее подпрыгнуло прямо к горлу. Конический шлем с широким переносьем скрывал лицо Ранульфа, но его свирепые золотистые глаза пронзали девушку насквозь, а решительный рот сжался от ярости.
– Полагаю, ты довольна той дьявольской похлебкой, которую заварила, – гневно произнес он, пинком закрыв за собой дверь.
– Ч-что ты имеешь в виду?
– Когда мы возвращались из Уиклифа, нас поджидала засада. Один из моих людей погиб, мой лучший оруженосец тяжело ранен. А пятеро погибших невольников лежат во дворе. Их смерть на твоей совести.
– Пятеро? Дева Мария… – Сердце Арианы сжалось от ужаса.
– Да, пятеро. Теперь видишь, к чему привело твое вероломство?
– М-мое?
– Ты помогла рыцарю Саймону бежать, а он, в свою очередь, напал на мой отряд, что привело к резне.
Ариана поднесла слабеющую руку к виску. Она недавно задремала после нескольких бессонных ночей, голова казалась ватной и отказывалась думать.
– Ты уверен, что это Саймон?
– Какая разница, кто возглавил нападение? – рявкнул Ранульф. – Твоя непокорность вдохновила твоих последователей на мятеж.
– Мне очень жаль… я не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал…
– Твои сожаления не вернут жизнь моему лучнику и не помогут оруженосцу быстрее оправиться от ран.
Ариана сглотнула.
– Я немного разбираюсь в целительстве. Твой оруженосец… ты позволишь мне поухаживать за ним? Чтобы хоть как-то помочь?
Ранульф мотнул головой:
– Ты уже нанесла достаточно ущерба, миледи.
– Эти люди, что погибли… ты позволишь устроить им достойное погребение?
– Они не получат подобных знаков уважения. Их тела останутся у всех на виду как напоминание тем, кто осмелится подняться против меня.
– Нет! Это варварство! Ты не можешь… А пленники? – выдохнула она. – Что станется с ними?
– За свое предательство они поплатятся жизнью.
Ариана с тоской посмотрела на него:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Ранульф пристально смотрел на Ариану с загадочным выражением лица.
– Мне нужно, чтобы ты помогла мне с людьми Кларедона. Я хочу, чтобы они отнеслись ко мне доброжелательно. Рыцарям твоего отца придется принести мне клятву верности, а вилланам и вольным этого не требуется. Но я вовсе не хочу, чтобы они замыслили мятеж против меня. Совсем невыгодно вести войну со своей же собственностью, и тратить деньги на ненужную борьбу я тоже не намерен.
– Кларедон пока еще собственность моего отца! Приговор отцу не вынесен, да и суда еще не было. Пока он здесь хозяин!
Призвав на помощь все свое самообладание, чему Ранульф в свое время беспощадно учился, он заставил себя ответить мирно:
– Я здесь по приказу Генриха. Я удерживаю этот замок, леди. А за свое я держусь крепко.
– Так держите его, милорд, без моей помощи.
Лицо Ранульфа потемнело от гнева. Ее так легко не сломать, понял он.
Внезапно он откинул одеяло. Ариана испуганно вскочила на ноги и тревожно уставилась на Ранульфа.
– Если ты хочешь сохранить свою девичью непорочность, – саркастически произнес он, – советую отойти назад. Я буду одеваться.
Ариана отскочила в дальний угол комнаты. Ранульф усмехнулся, встал с постели, нагишом подошел к двери, открыл ее и заорал оруженосцу:
– Пошевеливайтесь там!
Вернувшись к скамье, на которой разделся накануне, он натянул брэ и завязал на поясе шнурки.
– У тебя есть два дня на размышление, – с деланным спокойствием сказал он Ариане. – Сейчас я уеду в Уиклиф и там переночую. Пока меня не будет, командовать в замке останется мой вассал, Айво Райдфорт, а ты не выйдешь отсюда, пока не дашь мне торжественную клятву признать меня своим сюзереном.
– Я ее не дам.
Ранульф с трудом подавил вспышку гнева. Чтобы сломить сопротивление этой женщины, необходима твердая рука, и он ей это обеспечит. Ранульф твердо вознамерился подавить ее волю – и он это обязательно сделает, как только отыщет эффективный способ справиться с ней, не применяя физического насилия. До сих пор ничего не сработало. Но двух дней должно хватить, чтобы придумать что-нибудь.
– А пока, – продолжал Ранульф, словно его никто не прерывал, – ты будешь пользоваться свободой только в пределах этой комнаты. Я не велю тебя связывать и позволю твоим женщинам прислуживать тебе.
– Ваше великодушие потрясает, милорд.
– Осторожнее, демуазель. Мое терпение скоро иссякнет.
– В самом деле? Я полагаю, мне самое время рухнуть в обморок от страха, – фыркнула Ариана.
Ранульф пронзил ее мрачным взглядом.
– Будь ты поумнее, ты бы так и сделала. Я могу укоротить твой язычок!
– На этот счет я не сомневаюсь. Чего еще ожидать от жестокого грубияна?
– Жестокого грубияна? – Его черные брови сошлись в одну линию – обвинение было слишком несправедливым.
Он тряхнул головой, хрипло рассмеялся и заставил себя расслабиться.
– Я вас хоть раз ударил, леди? – вежливо спросил он.
– Нет… но и не проявили ко мне ни малейшего почтения!
– Ты лишилась права на это, начав сопротивление. Теперь твой статус не выше, чем у любого невольника.
Ариана кинула на него возмущенный взгляд – если он надеется, что она начнет перед ним пресмыкаться, то ему еще многое предстоит узнать.
Однако ей пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы не вздрогнуть, когда Ранульф повернулся и направился прямо к ней. Он смотрел на Ариану сверху вниз, и его янтарные ястребиные глаза тревожили своей сосредоточенностью.
– Ты покоришься мне, демуазель, – негромко пообещал Ранульф. – Ты будешь называть меня лордом и хозяином.
Собрав все свое мужество, Ариана вызывающе взглянула на него:
– Ты можешь распоряжаться здесь, сэр Дракон, но ты никогда, никогда не станешь моим хозяином.
Его губы медленно изогнулись в улыбке – в опасной, волчьей усмешке, не сулившей ей ничего хорошего.
– Берегись, женщина. Я ведь могу и принять этот вызов – и начну укрощать тебя. И сдаётся мне, что я получу от этого удовольствие.
Ариана сердито уставилась на него, но Ранульф, не обратив на это никакого внимания, повернулся и пошел к тазу для умывания.
В комнату вошел оруженосец с подносом в руках. Ранульф подкреплялся хлебом, холодной олениной и кубком вина, пока оруженосец помогал ему надеть доспехи. Очень скоро он был одет, как полагалось рыцарю, кольчуга плотно облегала широкую грудь, а к башмакам были приторочены шпоры.
Наконец, застегивая кожаный пояс с ножнами, Ранульф взглянул на Ариану:
– Я вернусь, и мы договорим. Очень советую тебе хорошенько обдумать ответ.
Не сказав больше ни слова, он надел на голову конический шлем с широким переносьем, скрывавшим почти все лицо, повернулся и вышел из комнаты. Оруженосец шел за ним по пятам.
Дубовая дверь с глухим стуком захлопнулась, и Ариана услышала, как в пазы вставляют засов. Она уставилась на дверь. Он запер ее здесь!
Бормоча себе под нос проклятия, Ариана подошла к одной из амбразур и открыла ставни. Отряд верховых рыцарей и лучников в кольчугах или с кожаными нагрудными пластинами ожидал лорда Вернея во внутреннем дворе. Его темно-красный шелковый флаг со стоящим на задних лапах черным драконом развевался и хлопал на ветру.
Через несколько мгновений Ариана заметила Ранульфа. Тот быстро шел через двор к огромному вороному коню. Сев на коня и приняв от оруженосца свое оружие, он выглядел по-настоящему устрашающе. Раннее утреннее солнце отражалось от стального копья длиной в двадцать два фута и от длинного нормандского щита, а только что отполированные доспехи сверкали серебром. Ранульф повернул коня и под знаменем дракона повел свой верховой отряд сквозь внутренние ворота. Легким галопом они пересекли внешний двор и загрохотали по деревянному мосту замка.
Глава 6
На следующий день после обеда очень довольный своими успехами Ранульф ехал с отрядом рыцарей и воинов в сторону Кларедона. Деревянные ворота Уиклифа распахнулись перед ним без сопротивления, и он с легкостью вступил во владение ближайшим поместьем Уолтера. Многие вассалы принесли новому лорду клятву верности, а отказавшихся выкупят их семьи. Покорение Кларедона проходит, как задумывалось.
Кроме одного пустячка, раздраженно размышлял Ранульф. Леди Кларедон.
Когда они перевалили через холм и увидели серые стены Кларедона, Ранульф почувствовал, что пульс его учащается. Пришлось осадить пляшущего жеребца, ощутившего его возбуждение.
Ранульф скривился в язвительной улыбке. Что-то он чересчур жаждет вернуться в свой новый замок и снова столкнуться с холодной, дерзкой красавицей, ожидающей его там. Право же, в последнее время она слишком часто занимает его мысли.
Услышав, как кто-то рядом откашливается, Ранульф обернулся и увидел Пейна. Тот внимательно наблюдал за лордом, и из-под стального шлема была видна все понимающая улыбка.
– Тебе нужно было вчера вечером испытать женщин в замке, милорд. Есть там одна огненно-рыжая малышка – она бы сумела соблазнить даже тебя с твоим пресыщенным вкусом.
Ранульф ничего не ответил. Пейн знал, что он никогда не путал долг с удовольствием.
– Ты уложил леди в постель?
Ранульф резко повернул голову:
– Какую?
– Я знаю только одну женщину, которая столь упорно занимает твои мысли, что ты забываешь про своих собратьев по оружию. За последний час, а то и дольше, ты и слова не произнес. Твою нареченную, разумеется!
– Я к ней не прикоснулся, – хмуро ответил Ранульф.
– Так я и подумал. Очень уж у тебя паршивое настроение.
Лишь несколько человек могли подшучивать над Черным Драконом, пусть даже и добродушно, и не бояться при этом возмездия. Ранульф и Пейн вместе воспитывались в приемной семье в одном знатном доме в Нормандии. Пейн знал все его тайны и понимал, какие демоны его терзают.
– Меня мучает не только боль в паху, – сухо отозвался Ранульф. – Все дело в ее поведении. Эта женщина все еще мне перечит.
– Если ты её хочешь, так возьми! Ты будешь не первым рыцарем, потребовавшим себе в награду благородную заложницу.
Ранульф скривился:
– Похоже, ты не искушен в церковном праве, иначе бы знал, что если я ее по твоему совету «возьму», она станет моей законной женой. А брать в жены эту вероломную леди мне совершенно не хочется.
– Но признайся, что она очаровательна.
Ранульф буркнул:
– Цветок болиголова обманчиво красив, но его яд смертелен. – Он поморщился. – Я-то думал, что связан обещанием с милой, покладистой девушкой, а у этой женщины язык острый, как лезвие, а упрямство, как у мула. Она не покорится. Кроме того, она опасна – ей нельзя доверять.
– Так запри ее в подземелье, и дело с концом.
– Она леди, – с досадой ответил Ранульф.
Расхохотавшись, Пейн покрутил головой:
– Тоже мне дракон! Я видел, как ты безжалостно расправлялся с врагами, а когда дело касается женщины, у тебя воли не больше, чем у малюсенького котенка! Советую ожесточить свое сердце, милорд, иначе леди Ариана примет твое сочувствие за слабость.
– Да уж, – согласился Ранульф, уныло улыбнувшись. – Я должен показать ей, кто тут лорд, а кто заложник.
Ранульф взглядом собственника окинул высокую каменную крепость, величественно возвышавшуюся в отдалении. Возможно, он совершил ошибку, не приехав в Англию раньше… хотя даже если бы он и женился на Ариане, все равно не смог бы объявить Кларедон своей собственностью до тех пор, пока жив ее отец Уолтер. А теперь замок принадлежит ему по указу короля.
Впервые в жизни в его будущем возникла надежда на мир и покой. Он может начать, здесь все сызнова. Это не Верней с его наследием из ненависти и страданий. Кларедон – большое поместье, достойное великого лорда, и Ранульф хотел стать достойным Кларедона.
– Необходимо что-то придумать, – пробормотал Ранульф едва слышно. – Я ни за что не выпущу из рук этот замок.
– Может, подумать о другой стратегии? – предложил Пейн. – Ты же сам сказал: твоя заложница – леди. Представительница прекрасного пола, а значит, чувствительна и влюбчива. Почему бы не применить твои легендарные таланты?
Соблазнить? Ариану? Ранульф надолго замолчал. Правду говоря, он уже подумывал об этом, хотя и не вполне серьезно.
Сможет ли она противостоять ему, если он на самом деле решит ее соблазнить?
– И в самом деле, нужно проверить мои способности, – задумчиво отозвался Ранульф.
Едва он успел произнести эти слова, как краем глаза заметил какое-то движение в густом подлеске. Они скакали по изрезанной бороздами узкой тропинке, вдоль которой росли дубы и вязы, но Ранульф почти не смотрел по сторонам. И вдруг над его головой просвистела стрела, и тотчас же послышался резкий вскрик – одному из лучников попали прямо в грудь.
– Кровь Христова, это засада! – взревел Ранульф и выдернул из ножен меч.
Сталь зашипела. Сработали отточенные за долгие годы сражений рефлексы. Ранульф резко повернул коня и кинулся в лес, где прятались нападающие, Пейн скакал рядом.
Из-за деревьев градом посыпались оперенные, несущие смерть стрелы, но люди Ранульфа уже вступили в бой с ордой лучников и крестьян, вооруженных серпами, – впрочем, вели их рыцари в доспехах. Лес наполнился свистом стрел и лязганьем стали о сталь.
Ранульф убил лучника, направившего свой лук прямо ему в грудь, а Пейн копьем сдернул с дерева другого мятежника. Заметив верхового рыцаря, который выкрикивал приказы нападавшим, Ранульф направил своего коня к нему и вступил в поединок с врагом, несомненно, бывшим здесь предводителем.
Мечи клацнули, скрестившись, и Ранульф по-волчьи оскалился. Кровь пела в его жилах. Какое-то время рыцарь держался, но очень скоро стало ясно, что мастерство и звериная сила Ранульфа восторжествуют. Он уже собирался нанести решающий удар, как услышал справа хриплый крик.
– Милорд, сзади!
Ранульф обернулся, но поздно – на него свирепо мчался невольник, державший вилы как копье. Зубцы пронзили кольчугу и вонзились в бок, основная тяжесть удара пришлась на ребра. Издав боевой клич и извернувшись в седле, Ранульф поднял меч и нанес удар, разрубив нападавшего почти пополам.
Тяжело дыша, Ранульф прильнул к шее жеребца, перенеся вес своего тела на высокую деревянную луку седла. Когда он нашел в себе силы оглянуться, схватка уже почти закончилась. Его люди одержали верх, с удовлетворением отметил Ранульф. Селяне обратились в беспорядочное бегство, многие из них лежали на земле, умирающие или мертвые, но вражеский рыцарь бежал вместе с остатками своего мятежного отряда.
Пейн приказал догнать убегающего противника. Несколько человек из отряда Ранульфа поскакали следом, а сам Пейн подъехал на своем жеребце к лорду. В лесу наступила полная тишина, слышалось только фырканье коней и тяжелое дыхание людей.
– У тебя кровь! – взволнованно воскликнул Пейн. Ранульф с потемневшим от бешенства лицом покачал головой:
– Я-то жив, чего нельзя сказать об этом бедняге.
Один из его лучников лежал на земле – смертоносная стрела вонзилась в его грудь, как в мишень. Рядом послышался негромкий стон, и Ранульф обернулся.
– Берк…
Придерживая рукой пылающие жгучей болью ребра, Ранульф быстро спешился и опустился перед юношей на колени, внимательно рассматривая торчавшую из окровавленного плеча стрелу.
Оруженосец снова застонал, глядя на лорда полными боли глазами.
– Молю о прощении, милорд. Это так глупо с моей стороны…
– Тише, мальчик. Не нужно разговаривать. Тебя не за что винить. – Ранульф спрятал в ножны меч и, не обращая внимания на собственные незначительные раны, наклонился, взял оруженосца на руки и передал его сидевшему верхом вассалу с приказом немедленно доставить того в Кларедон и найти лекаря. К счастью, юноша лишился чувств и вряд ли почувствует мучительную скачку. Ранульфу оставалось надеяться, что оруженосец так и останется без сознания, пока вытаскивают стрелу, и что стальную головку удастся извлечь целиком и аккуратно. Он видел слишком много людей, погибших, от того, что в теле оставались осколки и раны начинали гноиться.
– Мы убили пятерых и двоих взяли в плен. Оба ранены, – сообщил Пейн. – Один из них рыцарь.
– Сколько бежало?
– Полагаю, дюжина или около того.
– Доставь пленников в Кларедон, – сурово распорядился Ранульф, – и запри в подземелье. А также займись их мертвыми товарищами. Ты знаешь, что делать.
– Да, милорд.
Тела убитых мятежников выставят на стенах замка, чтобы они служили острасткой для остальных. Пусть его враги поймут, что противостоять новому лорду Кларедону опасно.
Церковные колокола едва успели прозвонить к вечерне, как дубовые двери в покои лорда с грохотом распахнулись. Ариана подскочила на месте, хотя рожок часового у ворот уже предупредил ее о прибытии Ранульфа и его отряда. Она с ужасом смотрела, как с коней небрежно скидывают на землю мертвые тела. Ее самые большие страхи начали сбываться: обитатели Кларедона будут страдать от беспощадного гнева Черного Дракона.
Ариана уставилась на мощную грозную фигуру в дверях, и сердце ее подпрыгнуло прямо к горлу. Конический шлем с широким переносьем скрывал лицо Ранульфа, но его свирепые золотистые глаза пронзали девушку насквозь, а решительный рот сжался от ярости.
– Полагаю, ты довольна той дьявольской похлебкой, которую заварила, – гневно произнес он, пинком закрыв за собой дверь.
– Ч-что ты имеешь в виду?
– Когда мы возвращались из Уиклифа, нас поджидала засада. Один из моих людей погиб, мой лучший оруженосец тяжело ранен. А пятеро погибших невольников лежат во дворе. Их смерть на твоей совести.
– Пятеро? Дева Мария… – Сердце Арианы сжалось от ужаса.
– Да, пятеро. Теперь видишь, к чему привело твое вероломство?
– М-мое?
– Ты помогла рыцарю Саймону бежать, а он, в свою очередь, напал на мой отряд, что привело к резне.
Ариана поднесла слабеющую руку к виску. Она недавно задремала после нескольких бессонных ночей, голова казалась ватной и отказывалась думать.
– Ты уверен, что это Саймон?
– Какая разница, кто возглавил нападение? – рявкнул Ранульф. – Твоя непокорность вдохновила твоих последователей на мятеж.
– Мне очень жаль… я не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал…
– Твои сожаления не вернут жизнь моему лучнику и не помогут оруженосцу быстрее оправиться от ран.
Ариана сглотнула.
– Я немного разбираюсь в целительстве. Твой оруженосец… ты позволишь мне поухаживать за ним? Чтобы хоть как-то помочь?
Ранульф мотнул головой:
– Ты уже нанесла достаточно ущерба, миледи.
– Эти люди, что погибли… ты позволишь устроить им достойное погребение?
– Они не получат подобных знаков уважения. Их тела останутся у всех на виду как напоминание тем, кто осмелится подняться против меня.
– Нет! Это варварство! Ты не можешь… А пленники? – выдохнула она. – Что станется с ними?
– За свое предательство они поплатятся жизнью.
Ариана с тоской посмотрела на него:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32