А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Джульетта перешла улицу и подошла к входу. Что бы ни скрывалось за этой дверью – кафе, кондитерская или то и другое одновременно, – слабое освещение не предвещало ничего хорошего. Высокие кованые чугунные ворота распахнуты настежь. Джульетта не очень уверенно поставила ногу на мраморный порог и вошла в холл, служивший также своеобразным гардеробом. Изогнутая мраморная лестница слева вела на следующий этаж, но вход был закрыт темно-красным бархатным занавесом. За ним простиралось само помещение – размером с хороший бальный зал. Ощущение, будто она оказалась где-то в окрестностях Вены. Заняты только три столика. У стойки четыре официанта в белых рубашках и черных пиджаках с галстуками-бабочками безучастно смотрят по сторонам. Похоже, время здесь остановилось.
Потом она увидела фотографию на высоте человеческого роста как раз напротив лестницы наверх. На самом деле это была просто дешевая копия фотографии, но Джульетта сразу узнала пару. Плакат висел среди других афиш и объявлений: на одних были изображены танцоры, на других – только бандонион. Под объявлениями стояли имена учителей и номера телефонов. Под той фотографией было написано Dami?n у Nieves, ниже: Mi?rcoles 17.30–19.00, а поперек плаката приклеена широкая лента с надписью: En gira en Europa hasta dec 1999 .
И никакого телефонного номера.
Джульетта оглядела всю стену. Не меньше десятка пар предлагают свои услуги. Серхио и Сильвия, Хуан и Сюзанна. Многие проделали в плакате разрез, куда вставили визитные карточки. Одни ничего особенного не обещали, другие сулили специальные знания и особую технику. Aprenda estilo milonguero. Curso especial mujeres. Ochos у giros . Некоторые объявления предлагали индивидуальный пошив специальных туфель. Одна Tanguera Japonesa искала учителя танцев «в обмен» на уроки английского языка.
« Especial », – подумала она. Голос Дамиана во время их первой встречи еще звучал у нее в ушах. «Я especialista по особым случаям. Джульетта Баттин. В Берлине только одна».
Дамиан и Нифес. В европейском турне.
Она записала телефонный номер другой пары. Потом увидела отдельное объявление, с расписанием занятий и танцев в этом кафе. Ей повезло и не повезло одновременно. Сегодняшние танцы она проспала. Domingos, de 15 а 21 hs, Tango y otros Ritmos – было там написано. Но во вторник снова начинались занятия. Она переписала, когда и что тут танцуют, и вновь посмотрела на фотографию, привлекшую ее внимание. Снимок был сделан скорее всего несколько лет назад. Дамиан казался худым и бледным. Волосы длиннее, чем теперь. Движения мужские, но тело еще совсем юное, и это производило необычное впечатление. Нифес, напротив, почти не изменилась с тех пор. Безукоризненно красивое лицо, изящная линия плеч. Больше ничего не видно. Похоже, в Дамиане тогда уже было нечто особенное – то, что заставило ее выбрать молодого партнера. А он продуманно добивался цели, подготавливая победу в течение полугода. Наверное, именно это нравится ей в нем больше всего. Слепое желание в сочетании с продуманной тактикой. Но разве не отбросил он к черту всякую методику в том, что касалось ее? Разве согласился потерять хоть один-единственный день? Сердце ее сжалось, и она погрузилась в раздумье. Время танцев она пропустила, значит, больше ей тут нечего делать. Она бросила взгляд внутрь почти пустого кафе. Несмотря на венский лоск, вид малопривлекательный. И хотя она голодна, есть в этой призрачной атмосфере ей совершенно не хотелось. Она развернулась, собираясь уходить, и чуть не столкнулась с пожилым мужчиной.
– Те gus?a el tango? – спросил тот и добавил еще пару предложений, столь же непонятных, как и первое.
– I'm sorry… no Spanish , – растерянно пробормотала она. Старика это не смутило. Тыкая пальцем то в одно, то в другое объявление на стене, он весьма живописно комментировал их словами и жестами. Джульетта не могла понять, откуда он вообще взялся, пока не увидела стул в темной нише, где он, по-видимому, сидел все это время, наблюдая за ней. Невысокий пожилой мужчина, нет – пожилой господин. Несмотря на жару, в костюме, хоть и самом простом, в белой рубашке и даже галстуке. Лицо излучает тепло, и Джульетте вдруг стало так хорошо и комфортно, что она раздумала уходить, продолжая слушать его пространные объяснения и не понимая ни слова. Позволила ему ласково взять себя за руку, подвести к стене и рассказать обо всем, что там есть. Постепенно до него дошло, что она и в самом деле не понимает ни слова, тогда он жестами стал показывать, что думает о той или иной паре преподавателей. Глаза его при этом то расширялись от невыразимого восторга, то сужались до презрительных щелочек. Один раз он даже провел ладонью по лысине, в слабом свете отливавшей серебром, а потом покачал головой – чтобы предостеречь ее от особенно бездарного учителя.
– Vos de donde sos? – спросил он наконец.
– Sorry? – переспросила Джульетта.
– Vos de donde… Amerikana?
– Ah no, Germany, Berlin .
– Ah, alemana. Mateus.
– What?
– Lotario Mateus.
– Ah, ja, yes, and Beckenbauer.
– Si, si. Bayan Munitsch .
Больше всего ей хотелось обнять старика. Он доставал ей как раз до плеча. И смотрел на нее сияющими карими глазами. От него пахло туалетной водой, руки выглядели ухоженными, а черты лица наводили на мысль, что он один из тех, кто меняет прожитые годы на мудрость. Лицо, на котором, несмотря на возраст, явственно читалось нечто похожее на детское любопытство.
– Sorry, – прервала она наконец поток его слов, – no speak Spanisch. Non capisco niente .
Она растерянно пожала плечами, изображая непонимание. Он наклонил голову, снова взглянул на нее сияющими глазами, приподнял плечи и сказал:
– Martes vienes a bailar Tango, no?
Она покачала головой. Что он имеет в виду, этот старик?
– Tusday… dance… Tango , – выдал он наконец.
– Si, – ответила она. – I'll come . – И указав на себя, добавила: – Джульетта.
– Ah. Que lindo. Yo soy Alfredo. Pregunta por Alfredo. Asi no pagas entrada .
Его большой и указательный пальцы сложились в универсальный знак, обозначающий «деньги», за ним последовали еще несколько жестов, и Джульетте стало понятно, что благодаря знакомству с ним она может рассчитывать на бесплатный вход. Она кивнула и сказала.
– Да. Альфредо. Gracias .
Потом снова повернулась к стене, показала пальцем на фотографию Дамиана и спросила:
– Tu connais Damiвn?
Он развел руки в стороны и посмотрел в небеса – так, словно она спросила его о том, знает ли он, что Земля круглая.
– Nieves у el loco. Claro. Pero no estдn. Estдn en Europa . – Он указал на ленту поверх фотографии. И подтвердил еще раз: – Europa.
– Si, – кивнула Джульетта. – I know .
Как объяснить ему, чего она хочет? Она показала на телефонные номера под рекламными объявлениями других танцоров, а потом снова на плакат с Дамианом и Нифес, под которым не было номера. Старик понял ее, но лишь озадаченно пожал плечами.
– No se, – сказал он, всем своим видом выражая крайнее сожаление, – no conozco su numйro. Pero martes, preguntas por el loco, ya alguiйn lo sabra .
Она старалась изо всех сил уловить смысл его слов. Очевидно, он не знает телефона Дамиана. Это она поняла. Martes, возможно, значит «вторник». Но все остальное? Preguntas por el loco ?
– Martes?.. – неуверенно повторила она. – Дамиан… martes?
– Si, si. Martes . El loco.
Джульетта покачала головой.
– El loco no, no , – сказала она. – Дамиан!
Он засмеялся.
– Si, si. Dami?n . El loco.
Она поблагодарила Альфредо. Он попытался было ее уговорить выпить с ним чего-нибудь в баре, но она вежливо отказалась. Он не настаивал, и за это ей снова захотелось обнять его. Впрочем, об этом он позаботился сам – обнял ее, поцеловал в правую щеку и пожелал спокойной ночи.
«El loco», – тихо повторила она, не имея никакого представления о том, что это значит. Ну ладно, во вторник она придет сюда и попытается выяснить, не знает ли кто-нибудь адреса или телефона. Во вторник. Через два бесконечно долгих дня.
– Buenas noches, mi amor, que te vaya bien .
– Gracias. Buenas noches .
4
Она буквально вылетела из клуба и пошла вверх по улице. Движение немного успокоило ее. Она чувствовала себя уже не такой подавленной, как прежде, даже чуть было не вернулась, чтобы пропустить по стаканчику вместе с Альфредо. Но внезапно ее вынесло на оживленный бульвар, и взгляд упал на освещенный переговорный пункт. Искушение оказалось слишком велико. Она пересекла аллею. «Avenida Corrientes», – было написано на табличке. Джульетта прошла еще несколько метров и вошла в павильон. В углу лежал телефонный справочник, и вскоре она уже скользила взглядом по бесконечным столбцам с фамилией Альсина. Список таких людей занимал семь страниц. Дамианов по фамилии Альсина она насчитала четырнадцать. И почти столько же Д. Альсина. Как звали его отца? Фернандо. Ничуть не лучше. Восемь Фернандо и еще двадцать три Ф. Альсины. И вообще, как она собирается разговаривать по телефону на совершенно неизвестном ей языке? Вдруг справочник случайно раскрылся на букве «О», и ее указательный палец замер возле фамилии, оказавшейся в книге единственной: К. Ортман. Она записала номер. Но решится ли она позвонить его бывшему учителю немецкого? Отложив телефонную книгу, она посмотрела на часы, развешенные над дверью: они показывали время в разных частях света. В том числе во Франкфурте. Там шесть утра. В Германии начинается понедельник. Отец проснулся и принял душ, мама еще досыпает последние минутки. Позвонить им? Коротко сообщить, что с ней все в порядке. Разве это честно – просто исчезнуть, ничего им не сказав?
Приняв решение, она подошла к стойке и заказала разговор. Получив деревянный кружок с номером, прошла в указанную кабину. Два гудка, и раздался голос отца:
– Джульетта?
– Да.
– Ну наконец-то, дорогая. Где ты?
– Со мной все в порядке, папа. Не бес…
– Джульетта?
Голос матери. Она сняла трубку другого аппарата – в спальне.
– Доброе утро, мама.
– Ты где? С тобой все в порядке? – Судя по голосу, Анита уже не спала.
– В Буэнос-Айресе. Мама, папа, у меня все нормально. Простите, что пришлось так поступить, но иначе я не могла. Все хорошо. Не волнуйтесь. Я…
– Джульетта, послушай… – Это был отец.
– Маркус, дай ей договорить.
– Джульетта, не встречайся с Дамианом, он сумасшедший, его действия совершенно непредсказуемы…
– Маркус, прекрати…
– Заткнись, Анита, черт возьми. Джульетта, ты слышишь?
У нее на глаза навернулись слезы.
– Да, – сказала она упавшим голосом.
– Ты поняла, что я говорю? Ты ошиблась. Этот человек опасен. Садись в первый же самолет и возвращайся. Подумай о театре. О работе, которая ждет тебя здесь. Хочешь все разрушить? Из-за этого психа?
– Маркус, Боже мой, оставь ее наконец в покое…
Она повесила трубку, присела на небольшую деревянную скамеечку внутри кабины и закрыла лицо руками. Голова раскалывалась от боли. Внезапно ей стало страшно, очень страшно. Хотя сама она не понимала, чего боится – этого города, одиночества или своей растерянности и полной беспомощности. Где он? Что нужно сделать, чтобы увидеть его хотя бы один-единственный раз на одно-единственное мгновение? Увидеть лицо и услышать, как его губы произносят слова – те слова, после которых расставание с ним станет возможным: «Я не хочу тебя больше видеть». Ему придется это сказать ей, уж это точно. «Я не хочу тебя больше видеть, потому что не люблю тебя». Тогда она уйдет, вернется в свою старую жизнь, и все как-нибудь наладится. Пока она не знает, как именно, но как-нибудь, это уж наверняка. Только для этого нужно его найти.
Внезапно телефонный аппарат над ее головой зазвонил. Джульетта растерянно уставилась на него. «Определитель номера», – с испугом подумала она. Он установил номер, с которого она звонила. В ней поднялась вдруг мощная волна ненависти к отцу. Откуда она вдруг? Что вообще с ней происходит? Она больше не контролирует себя? Или так было все-гда? Почему он не сказал ей правду о том, что произошло между ним и Дамианом? Он что-то скрывает. Дамиан опасен? Никогда в жизни! Она на мгновение приподняла трубку и снова опустила на рычаг. Потом вылетела из кабинки, расплатилась и выбежала из переговорного пункта.
Джульетта пошла вверх по улице Корриентес. Было почти два часа ночи, прохожих стало заметно меньше, и те немногие, кто еще бродил по улицам, не внушали особого доверия. Она остановила такси, прыгнула в машину и протянула водителю карточку с адресом гостиницы.
В лифте Джульетта столкнулась с американкой. Женщина оказалась весьма разговорчивой, и они на несколько минут задержались поболтать в коридоре. Джульетта сказала, что приехала в гости. Американка принимала участие в проходившем здесь конгрессе. На следующий день должна была возвращаться в США. Они обменялись несколькими фразами и стали прощаться.
– Было приятно с вами побеседовать, – сказала дама, протягивая Джульетте на прощание руку. – Счастливо оставаться.
– Спасибо. Доброго пути. Ой, простите, могу я задать вам один вопрос?
– Конечно.
– Вы говорите по-испански?
– Да.
– Не могли бы вы мне объяснить, что значит loco ?
Американка засмеялась.
– Конечно. Здесь это самое главное слово. Оно означает «сумасшедший».
Джульетта молча смотрела на нее.
– Это все, что вы хотели узнать?
– Да, спасибо. Простите. Глупый вопрос, да?
– Глупых вопросов не бывает. Вы выглядите подавленной. Надеюсь, я не обидела вас?
– Нет, что вы. Спасибо. Спокойной ночи и счастливого пути.
– Всего хорошего.
Джульетта медленно побрела к своей комнате, тихонько толкнула дверь, заперла ее за собой, не зажигая света, прислонилась к стене и сползла по ней вниз. Звуки автомобильных гудков все еще раздавались в ночи. Только к половине третьего все более или менее успокоилось. Она подошла к окну, распахнула его, впуская в комнату воздух. И вдруг почувствовала острую зависть к американке, которая завтра улетает домой.
Потом села на край кровати, уставилась в темноту, словно чего-то ожидая. Но ничего не произошло. Только в висках у нее стучало все громче и громче: Loco . Loco . Loco .
5
– Si?
– Сеньор Ортман?
– Si? Qui?n es?
– Могу я говорить по-немецки? – Пауза.
– Да, пожалуйста. Кто говорит?
Правильный литературный немецкий. В голосе слышится недоверие.
– Вы меня не знаете. Меня зовут Джульетта Баттин. Я из Берлина.
Пауза.
– Чем я могу вам помочь?
– Простите, пожалуйста, за беспокойство. Речь идет о Дамиане Альсине, одном из ваших бывших учеников. Я хотела спросить вас, не знаете ли вы случайно, как я могу с ним связаться?
Она сотню раз прокручивала в мозгу эту фразу и все-таки чувствовала: слова звучат фальшиво, подозрительно. Пауза.
– Откуда у вас мой номер телефона?
– Из телефонной книги. Я приехала в Буэнос-Айрес на несколько дней, по делу. Года два назад я переписывалась с Дамианом, но потом контакт прервался. По последнему известному мне адресу он больше не живет, а вы единственный из знакомых, о ком он рассказывал мне. Он называл ваше имя и говорил, что вы учили его немецкому. Я нашла вас в телефонном справочнике. Вы ведь знаете Дамиана?.. Дамиана Альсину?
Пауза.
Она услышала, что на том конце положили трубку на стол. Потом словно с того света раздалась быстрая речь – говорили по-испански. Где-то вдалеке звучал второй голос – женский. Потом раздался щелчок, и мужской голос вернулся.
– Как, вы сказали, ваша фамилия?
– Баттин. Джульетта Баттин.
– И вы звоните из Буэнос-Айреса?
– Да. Из гостиницы.
Разговор слушал кто-то еще. Джульетта угадывала чье-то дыхание.
– Простите, – сказала она, – я и сама понимаю, что это несколько необычно. Вот так ни с того ни с сего позвонить… Просто я подумала, что, может быть, вам известно, как с ним связаться. Извините. Я приехала всего на несколько дней и думаю, он был бы рад со мной встретиться. Но это не так уж и важно. Простите за беспокойство.
– Нет-нет. Погодите. Как называется ваша гостиница? – Она назвала.
– Какой у вас номер?
– Вы имеете в виду номер дома?
– Нет. Номер телефона.
Она прочитала телефонный номер с карточки.
– Можно перезвонить вам через несколько минут?
Джульетта дала согласие и повесила трубку. Потом сделала глубокий вдох и поставила телефон обратно на журнальный столик.
Она проснулась в шесть утра и, словно парализованная, застряла в кровати, глядя в потолок и размышляя, что делать сегодня. За окном простирался огромный город, и можно было бы его посмотреть, но приблизит ли это ее к Дамиану? Что-то ведь можно предпринять, чтобы выяснить его адрес? Во вторник будут эти танцы, и там она, возможно, встретит кого-то, кто его знает. Значит, сегодняшний день просто вычеркнуть? Она встала, отодвинула кровать от стены и выполнила несколько упражнений на растяжку. И тут же почувствовала, что три дня не тренировалась. Ее охватила паника. Что она здесь делает? Не танцевать неделю – уже очень плохо, но даже и не тренироваться – настоящая катастрофа.
Крепко держась за спинку кровати, она встала в демиплие, поставила свободную руку во вторую позицию и повернула голову в сторону. Места как раз хватило: через несколько минут она уже делала первый батман тандю . Ее спасение всегда было в этом. Постоянной тренировкой удавалось держать в узде хаос окружающего мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44