А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Не подкопаешься. Это подтвердили юристы.— Что-то здесь не так! — бормотал он. — Не могут документы быть составлены идеально. Не бывает этого в природе.Капитан знал по опыту, что в любом документе всегда можно найти какую-нибудь неточность, даже в самом подлинном и составленном по всем правилам. А уж в сфальсифицированном документе таких неточностей может быть масса. Поэтому его крайне удивило то, что составители документов действовали настолько грамотно. Ведь даже профессионалы порой делают ошибки в документах, к которым они давно привыкли. Они просто не знают, что делают ошибки, и все. Похоже, в этом случае ошибкой может стать именно абсолютная грамотность составления. Именно эта псевдоошибка и выведет на след.— Дело в том, что у каждого документа есть свой почерк, — стал объяснять Панкратов свои подозрения. — Не почерк составителя, а почерк документа. Вот, допустим, на залоговом обязательстве указана должность банковского сотрудника полностью — заведующий отделом кредитования Разумовский В.А. Обычно пишут короче — «Зав. отд.». Месяц в дате заключения договора указан римскими цифрами, а не арабскими. То же самое можно найти и на договоре подряда. Вот, смотрите, здесь тоже месяц даты указан римскими цифрами. Возможно, это только совпадение, но… всякое может быть.— Ну и что нам это дает? — поинтересовался полковник.— Как что? Теперь если мне попадется ещё какой-нибудь документ с такими же опознавательными деталями, вполне можно предположить, что их составляла одна рука. И если этот третий документ будет официальным, то мы узнаем имя его составителя.— Остается только найти документ с похожими ошибками среди документов фирмы «Кемикс», — подхватил идею Костя. — Я так думаю, что именно Ларионов выманил у Кизлякова весь его кредит.Корнюшин твердо придерживался мнения о виновности коммерческого директора. Вот не понравился ему директор, и все тут! Чем, трудно сказать. Наверное, своим пренебрежительным отношением к оперативникам, чего Костя не выносил.Тарасенко ухмыльнулся и постучал себя по лбу.— Одно дело думать, а совсем другое — быть уверенным.— А я и уверен! Больше просто некому. Он же знал, что Кизляков собирается покупать особняк. Знал! Вот и организовал через подставных лиц строительную фирму-однодневку, получил бабки в виде предоплаты и был таков.— А убивать зачем? — ехидно поинтересовался Тарасенко. — Ограбил мужика и в тину. Поди найди, кто организовал, кто получал, кто переводил, кто подставлял. Десять лет искать будут, не найдут.Вообще-то Юра тоже не сомневался в виновности Ларионова, просто как больше виновным быть некому, но хотел проверить правильность костиных доводов. Если доводы не выдерживают критики, то и вся эта версия может рассыпаться в прах.— Ну, как зачем? — возмутился Костя. — Это элементарно, Вася! Чтобы замести следы. Если просто кинуть, Кизляков начнет искать кидал, пойдет в ментуру, поднимет бучу, а то ещё и наймет тех, кто не станет церемониться, как мы, а всех подозреваемых просто перебьет, как ворон. А так — пострадавшего нет, никто не сможет опознать тех, кто подписывал договор, и не поможет выйти на тех, кто за ними стоял. Отрубили хвост, зато цела голова!Самохин попросил у Панкратова документы из кизляковского сейфа, бегло просмотрел их, ничего интересного для себя не нашел и вернул обратно. Панкратов убрал бумаги в папку. Полковник повертел ручку в руках, уставившись на неё и думая о чем-то своем, поднял глаза, оглядел сотрудников по очереди и решил, что настало время высказаться ему.— Все это похоже на реальность. И что компаньон его кинул через подставных лиц, и что следы замел убийством друга. В этом есть какая-то логика, и мы можем выдвинуть официальную версию, чтобы начать её разрабатывать. Одно меня смущает. Доказательств-то пока нет никаких. Ни прямых, ни косвенных. Ничего. Одни предположения. А без доказательств вся ваша версия, ребята, — это мыльный пузырь. Мы уже два дня копаем по финансовым делам фирмы. А толку? Ноль. Одни заморочки. А начальству заморочки не нужны, ему нужны версии, подтвержденные фактами.— Будут факты, — пообещал Панкратов. — Будут!— Он знает, что его сейчас трясти будут, Аркадий Михалыч, — уверенно сделал заключение Костя. — Затаился, собака. Не дурак ведь, соображает. Ни слова об афере, ни шага в сторону, ни намека на причастность. Так что этот кредит не скоро всплывет.— Пожалуй, пора его спровоцировать, — сказал Самохин. — Надо устроить так, чтобы он сделал какой-то неосторожный шаг. Начал заметать следы и угодил в капкан. И вот тогда мы из него душу вытрясем.— Если она у него есть, — негромко пробормотал Тарасенко. Глава 9 Илья вернулся домой в жутко приподнятом настроении. Впереди маячила крупная сделка, она обещала принести ему неплохой барыш, а предвестие больших денег грело душу. Он чувствовал спортивный азарт игрока и был готов к любым свершениям. Даже если для этого придется пробиваться через колючую проволоку бюрократических препон.В квартире стояла мертвая тишина, но на кухне происходила непонятная возня, и оттуда доносился непривычный шум. Жутко гудела вода, яростно гремели кастрюли, что-то шкворчало на плите, кто-то стучал по столу. Кто-то очень активно занимался приготовлением обеда, готовя сразу несколько блюд и хватаясь то за одно, то за другое.— Марина! — крикнул Илья из прихожей, полагая, что жена там. И что-то вытворяет в порыве кулинарной страсти.Однако тихо отворилась дверь спальни, и на пороге возникла жена, как привидение, вдруг появившееся в отсвете луны. Она была бледна, зла и исподлобья глядела на мужа.— Что, дорогой? — холодно прошипела она, от чего у Ильи побежали стаи мурашек по спине. Ее тон заставил бы затрепыхаться самые крепкие нервы.Он неуверенно показал в сторону кухни.— Что там у вас происходит?Марина сложила руки на груди, облокотилась на косяк и пристально смотрела на мужа, как на предателя интересов трудового народа.— У нас ничего. Это у тебя что-то происходит в голове. Ты перестал соображать, в каком жизненном пространстве живешь. Я твоя жена, а не его прислуга.— Чья прислуга? — изумился Илья.— Твоего отца! Слышишь, он готовит нам обед.У Ильи глаза полезли на лоб.— А почему он, а не ты?— А не ты! — передразнила Марина и сказала с вызовом, очевидно, повторяя слова отца. — Это слишком ответственное дело, чтобы доверять его женщине.Илья устало опустился на стул. Тяжко вздохнул.— Что он такое натворил?Марина пожала плечами.— Всего лишь поинтересовался, как я готовлю обед. Потом сказал, что я это делаю не так. Потом, что будет готовить сам. Потом, что я должна ему помогать. И, в конце концов, заключил, что мое место не у плиты, и мне лучше вообще уйти. Так вот! Если ты мужчина, скажи своему отцу, где место твоей жены.Илья ещё раз тяжко вздохнул. Так! Кажется, начинается! Вот этого он и ожидал! Папаня сейчас начнет совать свой нос во все и распоряжаться там, куда его за километр подпускать нельзя. Надо побыстрее сбагрить его к матери. Иначе он устроит тут такую райскую жизнь, что жене с дочерью придется срочно подыскивать себе съемную квартиру. «Все, иду и говорю!», решил себе Илья. И поднялся со стула.— Ну, хорошо, сейчас скажу! Скажу!Но в этот момент из своей комнаты бесшумно, словно ещё один призрак, выплыла Ленка. Илья даже вздрогнул от неожиданности. Дочь тоже хмуро, исподлобья смотрела на него. Илья почувствовал себя виноватым, хотя и не понимал, в чем именно.— Да вы что, прячетесь от него, что ли? — изумленно спросил он.— Прячемся! — Марина нырнула в спальню и хлопнула за собой дверью.— Скажи ему, папа, — строгим тоном начала дочь, — чтобы он не встречал меня у школы. Мне все-таки не шесть лет и не надо меня защищать!— От кого защищать?Ленка возмущенно покачала головой, удивляясь наивности своего папаши. От кого ещё можно защищать девушку, как не от мужского пола?— От Витьки. Я что, не могу с мальчиком погулять! Дед ему по шее дал! Он теперь ко мне подходить боится.Илья усмехнулся и пожал плечами. Сам бы этому Витьке по шее дал, если бы ещё раз встретил. Наглый отвязный малый, без малейшего почтения к старшим, и к тому же, наверное, пользующий Ленку как женщину.— Пускай боится. Еще раз к тебе подойдет, я ему сам навешаю.Ленка хмыкнула зло и скрылась в своей комнате, ещё громче матери хлопнув дверью. Косяк задрожал, и откуда-то сверху из-под наличника вывалился кусок штукатурки. Илья возмущенно крякнул. Сговорились они, что ли, дверями стучать? Устроили соревнование по дверному виду спорта, понимаешь!Он поплелся на кухню и дернул дверь. На него дыхнуло сизым дымом, который клубился по всему тесному пространству кухни. Из тумана выглянуло потное лицо отца. Оно радостно сияло и отливало масляным блеском, а на щеках играла боевая раскраска сажевых полос.— Скройся! Когда будет готово, я позову! — сказал отец и закрыл дверь перед самым носом сына.Не прошло и часа, как Илья уже вел отца от метро по направлению к дому матери. Он шел быстрым шагом, почти бежал, устремляясь вперед. Терентич за ним еле плелся. Отец не испытывал никакого желания переселяться к матери, а скорее всего, и встречаться с ней. Поэтому не считал нужным убыстрять шаг, чтобы догонять сына. Илье приходилось останавливаться, притормаживать, дождаясь папаню.— Ну, чем тебе Марина не угодила? — кричал на всю улицу он и размахивал руками, пугая встречных прохожих. — Пускай бы себе готовила! А ты сиди себе в кресле, смотри ящик и отдыхай! Тебе-то зачем с плитой ковыряться? Ты что, шеф-поваром на солдатской кухне всю жизнь отпахал?— Куда ты несешься, как угорелый! — крикнул ему в ответ отец и остановился, держась за сердце. — Успеем!Илья затормозил и вернулся на несколько шагов назад.— Это тебе торопиться некуда! А у меня работа! У меня такая сделка на носу — дело на пятьдесят тысяч зеленых. А ты тут со своими выкрутасами! Возись теперь с тобой!Он схватил отца за локоть, хотел сдвинуть с места. Но тот стоял, как монумент на центральной площади — ни на метр не сместишь без санкции властей. Судя по тому, что Терентич тяжело дышал, такие прогулки давались ему с трудом.— Каких ещё зеленых? — выдохнул он.— Потом узнаешь. Пошли. Два шага дойти! — Илья ещё раз попробовал его подтолкнуть. Зря старался. Лучше бы он взял от метро такси. Десять минут ходу, но, похоже, они растянутся на час, если папаня будет вести себя как первоклассник, идущий на урок, которому старший брательник успел рассказать про прелести школьного обучения.— Куда мы идем? — поставил отец категоричный вопрос.Илья тут же дал ему категоричный ответ.— Куда, куда! К матери, конечно! Ты зачем сюда приехал? В гости к внучке, что ли?— Я не пойду, — отец развернулся и двинул обратно к метро.— Почему еще? — Илья был вне себя.Терентич отмахнулся, даже не обернувшись, и почапал дальше.— Не пойду и все! Что я ей скажу? Сначала бросил, а теперь явился. Здрасьте! Не ждали? Ну, так вот он я!Илья догнал его, ухватил за локоток, с трудом тормознул. Это только с виду папаня старый и хилый, но силищи в нем ещё немеренно. Прет, как танк, не остановить.— Да стой ты! Ну что ты как маленький! Кто сейчас выяснять будет — бросил, не бросил! Сколько лет прошло! Да мать только обрадуется! Она давно тебя ждет.Терентич серьезно смотрел на родного сына. И хотел ему поверить, но природная привычка сомневаться во всем взяла свое. Не верил он никогда и никому: ни друзьям, ни сослуживцам, ни начальству. Из вредности. Какой-то умник сказал: «Подвергай все сомнению», он и подвергал. Иногда ошибался в своем недоверии, но чаще был прав. Обманывали его столько раз, что и не сосчитать. И друзья, и сослуживцы, и начальство. Да и сам, бывало, этим грешил. А как иначе? Без обмана у нас не проживешь.— Чему обрадуется? — хмуро спросил он. — Чего это ей радоваться? Так прям сидит и ждет, когда я заявлюсь! Вот радости-то!— Конечно, ждет! — убеждал его Илья. — Еще как ждет! Она сама просила меня, чтоб я тебя привез. Поезжай к нему, говорит, и привези.Отец смотрел ему в глаза. Илья почувствовал себя неловко, опустил голову. Колючий взгляд у отца, продирает насквозь, словно все внутренности рентгеном просвечивает.— И ты сразу поехал, да? Вот так взял и поехал?— Да, — кивнул Илья. — Взял и поехал…— Врешь! — пригвоздил отец. — Ежели б я телеграмму не послал, ты бы ещё лет пять не приехал! Мать его просила…Илья со злостью шибанул ботинком подвернувшийся камень. Поморщился, проворчал:— Ну, какая тебе разница! Пошли! Два шага дойти! У меня дело стоит. Время жалко!— Я не пойду, — твердо сказал отец и пошел себе обратно к метро.Илья плюнул, поняв, что ничего поделать с ним не может, и двинулся следом. Они спустились вниз и плюхнулись на свободные места в вагоне.— Ты куда сейчас? — закинул удочку Илья.— Домой, — буркнул отец.— Вообще-то Марина хотела отдохнуть. Хотя бы один вечер. Сказала, что соберет вещи и уедет, если ты… ну…сам понимаешь…Терентич во все глаза разглядывал вошедшую девушку с распущенными по плечам волосами. Она была в короткой кожаной курточке, в расстегнутом вороте светилась едва прикрытая грудь. Короткие желтые панталоны плотно облегали сочный зад. Отец придвинулся в Илье, зашипел на ухо:— Слушай, чего это она в исподнем? Юбку, что ли, забыла надеть?— А, — отмахнулся Илья. — Теперь так все ходят. Так куда тебя девать-то?Девица старика задела за живое. Вот такого он в своей деревне давно не видел. Вернее, никогда не видел. В деревне в панталонах не ходят. Особенно женщины. Женщины ходят в юбках, телогрейках и кирзовых сапогах. Даже те, кому чуть-чуть за двадцать. Форма одежды полевая, полувоенная.— И куда её папаша смотрит? Выпорол бы как следует, чтобы больше так не ходила. И не смущала.— Да плюнь ты на нее! — огрызнулся Илья. — Куда тебя девать, спрашиваю? Мне сейчас на встречу надо. Не тащить же тебя туда?— С кем встреча? — уточнил Терентич. — С женщиной? Пойдем. Может, у неё подруга есть. Оттянемся…— Какая подруга? — вне себя проворчал Илья. — У тебя одно на уме! С деловым партнером у меня встреча. И у нас будет деловой разговор. Так что тебе это совершенно неинтересно.Отец крайне удивился. Ему-то как раз сейчас интересно все. Он сейчас почти что в заграничной командировке. Круиз по Европе с заездом к сыну. Не хватает только экскурсовода. Да он и сам все поймет. Без объяснений.— Почему? Могу и послушать. Заодно и посмотрю на этих твоих партнеров.Илья понял, что теперь он от отца не отвяжется, и придется все время таскать его с собой. На встречи, на вечеринки, по ресторанам, к близкой подруге, в сауны с девочками. Папаня ни от чего не откажется. Раз уж приехал.Они вышли из метро. В глаза ударил солнечный свет. Рядом суетилась торговля. Терентич двинулся по палаткам, принялся изучать выставленные товары: овощи, фрукты, конфеты, шнурки, одеколон. Приценялся, спорил с продавцами. Сцепился с какой-то теткой из-за цены на апельсины, которые ему были на фиг не нужны. Илья еле его оттащил.— Мы здесь не за этим, — дернул его за рукав, потянув за собой.
Федин серебристый «ниссан» тормознул у тротуара. Именно здесь они с бизнесменом договорились о встрече перед тем, как выходить на банкира, чтобы обговорить тактические вопросы. Как сказал Федя, банкир Разумовский был тот ещё жучара, и к нему надо найти определенный подход. Он, Федя, вроде бы этот подход давно для себя определил и сейчас готов был передать свои навыки Илье по наследству. Илье же уроки ведения крупного бизнеса были сейчас нужны как воздух.Они с отцом забрались в машину. Илья сел на переднее сиденье рядом с Федей, а отец залез на заднее. Поерзал, покрутил головой, осмотрелся. В жизни не сидел в таких машинах. Ничего, подумал Илья, сзади он мешать им не будет, все равно ничего не поймет из разговора, пускай хоть послушает, о чем говорят современные деловые люди. Может, тогда сына зауважает.Федя недовольно покосился на отца, приглушил музыку, гремевшую в динамиках.— Это ещё что за дед?— Мой отец, — представил Илья. — Он нам не помешает.— Ты бы ещё всю семью… — проворчал Федя.— Я консультант, — вдруг сказал отец. — Мало ли какие жизненные ситуации…— Пап, не влезай, — посоветовал Илья.— Все, молчу. — Терентич отвернулся и уставился в окно на суетящийся рядом с метро народ. — Нем, как рыба.Федя обернулся назад, смерил его презрительным взглядом, посмотрел на Илью. Наверное, подумал, что парень вызывает сомнение в своей дееспособности, если без помощи родителей ни шагу. Илья перехватил его взгляд и подумал об этом же. Ему стало неловко. Он виновато пожал плечами.— Он приехал ко мне погостить. Хочет посмотреть город.— Чего на него смотреть? Помойка и есть помойка!Федя открыл папку, вынул прайсы, свежеотпечатанные на лазерном принтере. Протянул Илье. Вернул старые прайсы, те, что вручил Илье Колобродов. Сказал удовлетворенно, как о прекрасно произведенной работе:— Можешь сравнить. Все цены увеличены на тридцать-сорок процентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47