А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— Я-то не дралась! Я их разнимала! Смотри, у меня телефон промок! Если он сломался, я тебя убью!
— Мои лучшие замшевые туфли! Они же промокли! Ты их испортила! Вы все меня унижаете, как можете! Я вас всех ненавижу! — рыдала Рошель.
— Заткнись, глупая воображала, это из-за тебя все началось, — сказала Джуд. Мокрые волосы гладко облепили её голову, так что она была похожа на тюленя. Она ощупала своё лицо и поглядела на кровь на пальцах. — Ты меня в кровь исцарапала, кошка подлая!
Она снова пнула Рошель. Рошель опять попыталась пустить в дело ногти.
— Мам, ну угомони же их! — завопила я, откидывая с лица мокрые волосы.
Мама, похоже, никого из нас не слушала. Она со звоном уронила пустое ведро и обхватила руками живот. Лицо её исказилось.
— Только не это, — сказал Брюс. — Все в порядке?
— Какой там к черту порядок! — пробормотала мама. Она коротко постанывала, глаза у неё закатились.
— Господи, неужели ребёнок? — спросил Брюс.
Мама кивнула, совсем согнувшись. По ногам у неё текла вода, как будто она описалась.
Брюс отшатнулся, побелев от ужаса. Мартина перестала вытирать свой мобильник и поглядела на маму. Джуд, у которой одна щека ещё кровила, принялась грызть большой палец. Рошель прекратила визжать и застыла на месте, поправляя мокрые волосы.
— Ещё не пора, мама, — растерянно сказала Мартина.
— Ничем не могу помочь, — проговорила мама, выдыхая воздух со странным звуком — хо-хо-хо.
— Мам, прекрати, это не оно! — попросила Рошель. — У тебя, наверное, что-то с желудком….
— Какой желудок, в задницу! — с трудом выдохнула мама (она сказала слово похуже). — У меня воды отошли! Я сейчас буду рожать!
— Господи, господи, что же делать? — запричитала Рошель, шатаясь на своих дурацких каблуках. — Как же ты будешь рожать здесь?
— Надо достать из машины постельное бельё. И поставить чайник. Нужна будет горячая вода, — сказал Брюс.
— Зачем? — спросила Джуд.
— Не знаю. Но в кино всегда так делают — готовят чистые простыни и горячую воду, — сказал Брюс.
— Но я-то не в глупом старом вестерне, балда! Я буду рожать в больнице! На учёте я нигде не состою, но они не могут меня выгнать, раз роды вот-вот начнутся, — сказала мама. Она распрямилась и стала дышать помедленнее. — Господи! Я и забыла, как это бывает. Мне надо откопать ночную рубашку и умывальные принадлежности. И косметику. И маленький голубой комбинезончик, тот, с мишками, для его высочества. И большое голубое одеяло. Девочки, давайте живенько. Времени у меня немного, схватки уже сильные.
Брюс переминался с ноги на ногу, так и не придя в себя от испуга.
— Вы поедете в больницу, говорите?
— Ну конечно. Вы меня отвезёте, правда? Боюсь, до автобусной остановки мне не дотащиться, дружок.
— Конечно, я вас отвезу. Но потом я должен быстренько отваливать. Вам придётся поискать кого-нибудь ещё присмотреть за девочками. От меня все равно никакого толку. Они меня вообще не слушаются.
— Я вас слушаюсь, дядя Брюс, — сказала я.
— Одна из четырех — это маловато, Дикси, — сказал Брюс, но все же улыбнулся мне. — Ладно, девочки, давайте выгрузим из машины остальную мебель, чтобы ваша мама могла вытянуться. Или оставить одну из кроватей, и она на неё ляжет?
— Только не мою кровать! Не хочу, чтобы она была вся в мерзких пятнах от крови и прочего! — сказала Рошель.
Три моих сестры пошли разгружать машину вместе с Брюсом. Я дышала так, как будто это у меня начались схватки.
— Хватит, мама, — прошептала я. — Я думаю, он и так останется. Ты можешь больше не притворяться.
— А? — сказала мама, снова хватаясь за живот. — Да нет же, теперь правда началось. Дикси, скажи им, что надо ехать. Мой мальчик выскочит прямо здесь, на тротуаре, если они там будут копаться.
— Мама, ты что, правда рожаешь?
Сердце у меня заколотилось громко-громко.
— Господи, Дикси, не будь глупышкой. Я не такая великая актриса, — прошептала мама, откидывая волосы.
Я увидела капли пота у неё на лбу. Она прикрыла глаза от боли и снова завела своё «хо-хо-хо».
— Мама! — сказала я, по-настоящему испугавшись.
Она крепко вцепилась в меня, стараясь удержаться на ногах.
— Ох, Дикси! До чего же больно. Все идёт слишком быстро. Что-то не так. Все будет в порядке, правда? С моим мальчиком все будет в порядке?
Похоже было, что она боится не меньше меня.
Я вдохнула побольше воздуху и обхватила её рукой.
— Не волнуйся, мама, все будет в порядке, — сказала я. — Ты ведь знаешь. Так говорят звезды.
7
— Н у вот, машина готова, — сказал Брюс, утирая пот со лба и с тревогой глядя на маму.
— Теперь уже с минуты на минуту, — сказала мама.
Брюс тихонько застонал.
— Не волнуйтесь, я скрещу ноги.
— Возьмите с собой одну из девочек на случай, если ребёнок появится, пока я за рулём, — попросил Брюс.
— Я шучу, — улыбнулась мама.
— А я нет, — сказал Брюс.
— Я поеду, мама, — сказала я, держа её за руку.
— Не будь глупышкой, милая. Тебя туда не пустят.
— Я поеду, — вызвалась Джуд, но похоже было, что её слегка мутит.
— Ты небось даже не знаешь, с какого конца они появляются, — сказала мама со смехом, хотя и сложившись пополам от боли. — Я знаю, что младенцы — не по твоей части, Джуд, не волнуйся.
— И не по моей, — поспешно вставила Рошель.
— Нет-нет, вы все три оставайтесь дома.
Мама умоляюще поглядела на Мартину.
— О'кей, — сказала Мартина со вздохом.
Она взяла маму под руку и помогла ей забраться в машину.
— Ведите себя хорошо, дорогие, ладно? Вы ведь управитесь, да? Джуд, вот две десятки, сбегай к ближайшему ларьку за чем-нибудь к чаю. И пожалуйста, запритесь и сидите дома, пока Мартина не вернётся. Рошель, не заводи больше разговоров с местными парнями. А ты, Джуд, не дерись. Дикси, дорогая, никаких перелезаний через садовую стену. И прекратите ссориться, слышите? Рошель, я к тебе обращаюсь!
— Она меня ударила, мама!
— Да, а это кто сделал? — сказала Джуд, проводя по своей щеке. Но потом кивнула: — Хорошо, мама, мы не будем больше драться, я обещаю.
Рошель состроила гримасу, но тоже пробормотала «обещаю».
— А ты обещаешь, что все будет в порядке, мама? — сказала я, стараясь не заплакать.
Я не могла смотреть, как у неё все лицо съёжилось от боли. В больнице я никогда не была, но видела по телевизору. Я представила маму на каталке, а её огромный живот — под таким тонким белым халатом и как страшные люди в масках разрезают её, чтобы вынуть ребёнка.
— Они тебя разрежут, мама? — спросила я.
— Нет-нет, я им не позволю! Я хочу и дальше носить бикини, когда снова похудею. Не волнуйся так, Дикси, ничего со мной не случится. Обещаю. Завтра к этому времени я, наверное, уже принесу вам вашего братика в одеяльце.
— Так кто же присмотрит за девочками, пока вы в больнице? — спросил Брюс.
Мама посмотрела на него, как на полного идиота.
— Конечно, вы, Брюс, дорогой.
— Ох нет! Нет, я же вам с самого начала объяснил. Мне нужно ехать обратно. Я уже давным-давно должен быть в магазине. Я не могу сидеть тут с вашими девочками.
— Мы не маленькие! — заявила Джуд. — Отчаливайте. Вы нам не нужны.
— Нет, вы им нужны, — сказала мама. Она снова согнулась. — Мне некогда пререкаться. Отвезите меня в больницу, Брюс. Я понятия не имею, где это, но вам придётся срочно меня туда доставить, приятель.
Она снова застонала «хо-хо-хо», громко, как паровоз. Рошель захихикала. Я пихнула её локтем, а она меня больно ущипнула в ответ.
— Прекратите, — выдохнула мама и откинулась назад в машине. — Господи, кажется, начинается.
— Поехали, — сказал Брюс мрачно, захлопывая дверцу за Мартиной и включая зажигание.
Мы слышали, как мама стонет внутри, пока машина трогалась с места. Мы с Джуд и Рошель стояли на тротуаре и глядели ей вслед. Старуха в косынке на спутанных волосах и в домашних тапочках вышла из дома через три двери от нас. Она принялась таращиться на нас, как будто мы обезьяны в зоопарке.
— Со старого места вас, стало быть, выкинули? — спросила она.
— Никто нас не выкидывал, — нетерпеливо ответила Рошель.
— Не морочьте мне голову. В жизни не видывала ничего подобного! Дерутся и скандалят на улице с первой минуты приезда! Девчонки ведут себя как трущобные кошки, а мамаша чуть не родила в придорожной канаве!
— Не лезь не в своё дело, кошёлка старая, — буркнула Джуд.
— Я на вас пожалуюсь в муниципалитет! Раньше это был приличный район. Когда мы с покойным мужем сюда переехали, мы гордились, что живём здесь. А теперь только поглядеть на весь этот мусор… Да район и используют как мусорный бак для всех этих проблемных семей…
— Мы не проблемная семья, — сказала я.
— Дикси, Рошель, заходите в дом! — позвала Джуд, схватила нас и потащила.
Когда мы захлопнули за собой входную дверь, я посмотрела на Джуд.
— Мы ведь не проблемная семья, правда? — сказала я.
— Нет, конечно.
— Но в школе нас тоже так называли, — сказала я.
— Это была дрянная школа.
— Мне там нравилось, — сказала Рошель. — И старая школа в Блечворте мне нравилась. Это не честно. Мне там правда нравилось. Мистер Митчел — самый хороший учитель, какого я видела, и он сказал, что если я буду стараться, то смогу сдать экзамены и поступить в университет, но с моей внешностью можно, конечно, пойти и в школу моделей.
— Мистер Митчел — просто старый извращенец, — сказала Джуд. — Ты такая тупая, Рошель! Хочешь показать, будто все знаешь, а на самом деле понятия ни о чем не имеешь. Как ты думаешь, зачем эти мальчишки хотели с тобой познакомиться?
— Я им понравилась. И если б ты не влезла, я бы подружилась с этим брюнетом с серьгой, — сказала Рошель, тыкая в Джуд пальцем.
— Не трогай ты меня своими погаными длинными ногтями! Эта старая кошёлка была права: ты как бродячая кошка.
— Не смей обзывать меня кошкой, корова!
— Прекратите! — закричала я. — Ну пожалуйста, ну пожалуйста, не начинайте опять драться!
Джуд и Рошель вытаращились на меня. Я, вообще-то, никогда не кричу.
— Какая муха тебя укусила? — со злостью сказала Рошель, однако перестала тыкать Джуд и опустила руки.
— Чувствуешь себя заброшенной, да, Дикси? — спросила Джуд. — Ты тоже можешь поучаствовать в битве.
Она легонечко толкнула меня в грудь.
Я понимала, что она шутит. Сделала вид, что пошатнулась, и опустилась на грязный пол, как будто она меня нокаутировала. Джуд выбросила вверх руку, изображая восторг победы. Рошель фыркнула, глядя на нас. Потом я встала, и все мы уставились друг на друга, не зная, за что приняться.
— С мамой все будет хорошо, правда? — сказала я.
— Конечно. Она уже сколько раз рожала. Опыта у неё хоть отбавляй, — бодро сказала Джуд.
— Она сказала, на этот раз все идёт слишком быстро.
— Так это ж хорошо, что быстро. — Рошель захихикала. — Представьте, если ребёнок родится прежде, чем они доедут до больницы? Как старина Брюс справится?
— Надеюсь, она с ним не закрутит, он такой зануда, — пробурчала Джуд.
— Мне он нравится, — призналась я.
— Он похож на лягушку, — сказала Рошель и скорчила глупую лягушачью рожу, совсем непохожую на моего дядю Брюса. — И квакает, как лягушка.
— И надувается, как жаба, когда пытается нами командовать, — подхватила Джуд.
— Ничего он не пытается! Он же тебя защитил от этих жутких парней!
— И вовсе они не жуткие, — оскорбилась Рошель.
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не начинай сначала! — взмолилась я, осматриваясь в тёмной прихожей. Потом щёлкнула выключателем — туда-сюда. Свет не включался. — Только не это! Лампочка не горит.
Джуд пробралась в гостиную, куда свалили большую часть нашей мебели, когда все торопились разгрузить машину, и попробовала включить свет там. Свет не включался.
— О-ох! — простонала она.
— Света нет, — сказала Рошель. — Что будем делать? Не можем же мы сидеть в темноте, а, Джуд?
— Что ты мне предлагаешь? Превратиться в фонарь? — спросила Джуд, обкусывая кожу с большого пальца.
— Может, наверху есть свет? — предположила я.
— Да нет его во всем доме, балда, — сказала Рошель, но все же пошла наверх проверить. — А как же мы будем там ложиться в темноте? — спросила она, спускаясь.
— Нам пока не на что там ложиться, — сказала Джуд. — Сегодня нам, пожалуй, лучше остаться внизу. — Она обняла меня, заметив, что я дрожу. — Да все в порядке, Дикси, представь, что это поход. Давай-ка отправляйся на охоту за одеялами и начинай их разбирать, а я пойду добуду рыбы и горячей картошки. Поставь чайник, Рошель.
Тут она замолкла и снова вцепилась зубами в свой палец.
Рошель подумала о том же самом. Она побежала на кухню и попыталась включить конфорки на грязной электроплите.
— Господи, вообще все электричество не работает. Мы даже чаю попить не сможем. И горячего душа тоже не будет. И телевизор не посмотришь.
— Может, дядя Брюс починит электричество, когда вернётся? — сказала я.
— Если оно совсем отключено, ничего он не починит. А потом, он, я думаю, и не собирается возвращаться. Спорим, он докинет маму и Мартину до больницы и даст деру? — выпалила Рошель.
— Ну и скатертью дорога! Найдём мы кого-нибудь починить электричество. Муниципалитет! — сказала Джуд. — Если бы Мартина оставила нам мобильник, я бы им прямо сейчас позвонила. Знаете что, я поищу телефон-автомат и позвоню им по дороге, когда пойду за рыбой и картошкой.
— Ты же номера не знаешь, — напомнила Рошель. — О господи, что же нам делать?
— Не разводи панику, Рошель, Дикси пугается.
— Бедная крошка! — насмешливо сказала Рошель. — Что мы с ней носимся, как с несмышлёным младенцем? Она меня не намного младше. Просто выглядит такой недоразвитой дурой.
— А ты ведёшь себя как недоразвитая дура, — сказала я.
— И это говорит девчонка, которая ходит с игрушечной набивной птичкой на пальце! — Рошель щёлкнула Фиалку.
— Прекрати, — сказала Джуд. — Давайте-ка обе вытаскивайте быстренько постели.
— Можно мне с тобой, Джуд? — попросила я.
— Нет уж, лучше оставайся здесь. Особенно если эти парни, которые так приглянулись Рошель, ещё шляются поблизости.
— Так я потому и хочу с тобой пойти, — сказала я.
— Бог ты мой! Ты собралась меня защищать, Дикси? — удивилась Джуд. — Я скоро приду. Не волнуйся так.
Она весело помахала нам, но лицо у неё было напряжённое. Выходя, она набрала в грудь побольше воздуху, как будто собиралась нырнуть с вышки.
Когда она ушла, мы с Рошель переглянулись.
— Ну вот, теперь нас осталось двое, — сказала я. — Как в этих жутких детективах, где все время кто-нибудь исчезает.
— Скорее уж как в ужастиках. Как мама могла завезти нас в эту дыру?! Она такая глупая, — сказала Рошель. Она сновала туда-сюда среди сваленной мебели и стучала по ней своими испорченными замшевыми туфлями. — Я её иногда просто не выношу.
— Заткнись, Рошель. Она ведь сейчас рожает, и похоже, все у неё идёт не так.
— А зачем ей было заводить ещё ребёнка, когда у неё и так мы все? Так ей и надо, если ей с ним достанется. В следующий раз будет поосторожнее, — ворчала Рошель, протискиваясь между картонных коробок.
— Прекрати! Подумай, с ней же может что-нибудь случиться!
Я вспомнила все роды, какие мне приходилось видеть по телевизору. Я представила маму с раскрасневшимся лицом и как она задыхается и стонет. И больничную кровать, и полотняные салфетки, залитые ярко-алой кровью. И как мама лежит вся белая и неподвижная, а потом лицо ей закрывают простыней.
— Не плачь, — сказала Рошель. — Помоги мне лучше, дурочка. Сними-ка с пальца своего дурацкого попугайчика и поищи одеяла. Они, наверное, перепутались с одёжками.
— А если она умрёт?! — всхлипнула я, утирая слезы чьей-то футболкой.
— А ну отдай, это моя футболка! Нечего вытирать ею сопли. И прекрати это дурацкое нытьё, ничего она не умрёт. Она же не больна, она просто рожает.
— Некоторые женщины умирают от родов.
— Да что ты все про смерть! Ты, видно, вся в своего папашу. Ага!
Рошель отыскала одно одеяло на дне коробки, под маминой одеждой. Она стала его вытаскивать, но отвлеклась на мамино чёрное шёлковое кимоно.
— Она не взяла ночные вещи. — Рошель погладила мягкую чёрную ткань и поднесла её к лицу, чтобы понюхать мамины духи. — Я не всерьёз сказала, что так ей и надо, — прошептала она. — Я просто очень на неё разозлилась.
— Я знаю, — сказала я.
Я вытерла глаза рукавом кофты. Фиалка легонько толкнула меня клювом. Я стала карабкаться через кровати. Они были разобраны на части, чтобы поместиться в машину.
— Может, соберём пока мамину кровать и ляжем на ней все трое — и ты, и я, и Джуд? — предложила я.
— Вот ещё! Не хочу я спать с вами в одной постели! — фыркнула Рошель, но все же помогла мне с маминой кроватью.
Спинка не желала как следует вставать на место, а матрас был слишком тяжёлый. Без Джуд мы никак не могли положить его на место.
— Мы можем сегодня лечь просто на матрас, — сказала я.
— Не хочу спать так низко. Вдруг тут что-нибудь ползает — в такой-то грязи. Тут могут быть тараканы. Или крысы.
Лучше бы Рошель этого не говорила. Она, кажется, и сама пожалела о своих словах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20