В свете неоновой лампы мы выглядели бледными и виноватыми.— Так точно, — щелкнул я каблуками. — Свиньи-с мы-с. Прикажете выпороть?;— Приказал бы, — Романов махнул рукой. — Нет, ну это надо!— Моя вина, — сказал я.— Конечно, твоя… Раздолбай…— Вообще-то я его упустил, — сказал Арнольд, виноватыми собачьими глазами глядя на Романова. — Не успел.— Все хороши… Где третий герой?— Князь?— Да.— У него что-то с тещей.— Хоть бы разок ее увидеть. Такое впечатление, что он по жизни только ей и занят, — покачал головой Романов.— Заботливый зять, — сказал я.— Барыгу отпустить. Ну как это? — всплеснул руками Романов.— Мы его не отпускали. Он просто непослушный оказался, — невесело улыбнулся Арнольд.— Смеемся, да? — недобро осведомился Романов.— Ну с кем не бывает, — поморщился досадливо я. — Что мы могли сделать? Чугунку машиной тормозить?Получилось все действительно по-дурацки. Тютя забил встречу с таджикским барыгой. Тот согласился приехать через полчаса. Времени на нормальную подготовку операции не было. В назначенное время таджик приперся на железнодорожную станцию на окраине города. Он был какой-то жизнью напуганный, боязливо оглядывался, а на платформе народу было мало, так что засветиться мы могли запросто. Поэтому за встречей наблюдали с некоторого расстояния. Ближе всех был Арнольд. Тютя о чем-то минут пять говорил с таджиком. Они махали руками. Потом подошла электричка. А когда ее двери уже закрывались, Тютя и таджик вскочили в нее. А Арнольд не успел.— Это не просто прокол, — сказал Романов. Наконец он соизволил кивнуть нам на стулья, стоящие вдоль стеночки его кабинета. — Это уже система.— Таджиков отпускать, — хмыкнул Арнольд. Месяца три назад повязали человек шесть таджиков. Пока грузили их в машину, обыскивали, один куда-то исчез.— Эффект привыкания, — сказал Романов. — Вы считаете себя такими крутыми профессионалами, что забываете об элементарных предосторожностях и правилах, которые не надо объяснять курсанту школы милиции. Как можно было отпускать на длинный поводок задержанного, а?— Чего удивляться, — пожал я плечами. — Конвейер. Работу делаешь автоматически и расслабляешься.— Этот Тютя сейчас сидит на хазе, уже обдолбался и своим приятелям взахлеб рассказывает, как оперов вокруг пальца обвел. Не обидно? — профессионально сыпал соль на раны Романов.— Обидно, — кивнул я. — Ничего, сочтемся с ним.— Да, — с сомнением поддакнул Арнольд. — Хотя в городе его ничего не держит. Он вообще из другой республики. Из Казахстана.— Как ничего не держит? — резонно возразил я. — А баба его? А машина? А клиенты? Нет клиентов — нет денег. Нет героина. А без героина — он труп.— Факт, — кивнул Арнольд.— Найдем мы его, — заверил я Романова. — Рано или поздно.— Вот именно. Поздно… Вы знаете, что у нас еще один жмурик почерневший?— Где это?— На Кутузовской.— Те же симптомы? — спросил Арнольд.— Те же, — сказал Романов. — И это не все. Вот заключение экспертизы, — он вытащил из стола скрепленные скрепкой листы и кинул на стол.— Чего там? Объясни по-простому, — попросил я.— То, что в шприцах, где было смертельное зелье, обычный героин. Никаких примесей не обнаружено.— А отчего они сдохли? — удивился я.— Может, грибов объелись, — хихикнул Арнольд.— Каких грибов?— Бледных поганок, — охотно пояснил Арнольд. — Это как внучка у деда спрашивает: «Что такое каюк?» Он ей: «Где ж ты слов таких набралась?» А она ему: «Мама сказала: дед грибочков поест — и ему каюк».— Помолчи, клоун, — прикрикнул Романов. — Тут серьезный вопрос.— Хорошо, хорошо, — поспешно произнес Арнольд. — Все-таки, может, они чем другим траванулись.— Ерунда, — отрезал Романов.— Скорее всего просто эксперты у нас такие. Ничего найти не могут, — сказал я.— Как с триметилфентанилом, — задумчиво произнес Романов.— Точно.Лет пять назад мы начали один за другим задерживать наркоманов с ампулами. В ампулах — дистиллированная вода. Во всяком случае так утверждали эксперты, не отвечая на вопрос: как можно дистиллированной водой обдолбаться до полного улета в Космос? По всей России такая же незадача была. Привыкание к «водичке» возникало после одного-двух уколов, и никто не мог понять, в чем суть прикола. Тогда экспертно-криминалистический центр МВД взялся за экспертизу. Там у них возможности крутые. Они как раз прикупили газоструйный хроматограф за шесть сотен тысяч долларов. Но они и то сразу не справились. В Австрию ездили за консультациями, но все-таки установили — в ампулах не дистиллированная вода, а супермощный наркотик триметилфентанил. Одно время он распространялся по Западу, но производство его очень сложное, нужны спецы химики экстра-класса, так что там он долго не процарствовал. А возник у нас. По убойной силе он в пять тысяч раз круче морфина. Один грамм растворяется в пятнадцати литрах воды — и 15 тысяч ампул готово. В каждой по две-три, а для новичков аж до десяти доз. Количество наркотика в растворе настолько мало, что экспертиза не дает его.На уши тогда поставили все правоохранительные органы и спецслужбы. Тогдашний замминистра МВД Дунаев определил новый «синтетик» как угрозу национальной безопасности России. В следственно-оперативную группу согнали оперов со всей страны, ну и меня тоже. Искали мы, искали. Нашли. Восьмой отдел МУРа — по наркоте — первый стал получать реальную информацию, откуда все поступает. Раскрутили весь клубок — всегда можно все раскрутить, было бы желание да средства. Выяснилось — какой-то ушлый азербайджанец-барыга и несколько студентов-химиков устроили этот бардак. Притом студенты вычитали процесс изготовления в открытой литературе, умудрились егo упростить и изготовлять эту дрянь при минимуме затрат. Во всем мире его столько лет не могли повторить, а наша смекалка горы движет. Эх, если бы на благое дело была направлена! Партия в шестьсот грамм — это с полсотни миллионов доз — ушла в Казань. ФСБ и МВД предъявили ультиматум: верните наркотик, а то будет всей братве казанской Варфоломеевская ночь. Подействовало. Отраву подбросили на кладбище. Это какой-то черный юмор — поверх могилы лежал сверток, который мог превратить в могилу не один русский город.Студенты-химики сейчас на зоне. И братва, и правоохрана ждут, когда выйдут. Система наша государственная сейчас безвольна и слаба. В нормальном государстве нашли бы способ обуздать их творческую активность. А у нас? Все опера с ужасом ждут, когда вновь появятся ампулы с «мертвой водой».Но пока объявился лишь порченый героин. И опять та же история — дохнут наркоши незнамо отчего. И экспертиза бессильна.— Высокие технологии, — сказал я.— Чего? — спросил Арнольд.— Такие фокусы возникают, когда братва получает доступ к высоким технологиям.— А на шиша эти технологии? Чтобы травить наркошей? — иронично осведомился Арнольд.— Неизвестно, — пожал я плечами.— В общем, завтра Куравлев летит со всеми материалами в Москву, — сказал Романов. — В ЭКЦ Министерства. Пусть там гадают.— На самолете? — удивился Арнольд.При безденежье лететь самолетом туда, куда можно неторопливо дотрюхать на поезде, никто не даст. Нет денег в МВД. Уже несколько лет ни на что в стране нет денег, кроме как на прокорм вечно голодных олигархов. Так что билет на самолет означал, что начальство очень сильно озабочено всем происходящим.— У кого-то наверху заболела голова от наших проблем, — сказал я.— Это уж точно. Так что нам лучше напрячься, — устало произнес Романов. — Нет, Терентий, от тебя я не ожидал такого. Ведь не просто этот барыга несчастный смылся. Нить порвалась.— Свяжем, — заверил я. — Морским узлом.— Ну так вяжи!
— Ты, етить твою мать, подлый убийца! Сам держишь притон. Сам вколол Олечке отравленный героин! Заставлял ее, невинное дитя, торговать наркотиками! Ничего, скоро все будет в газете.Арнольд подирижировал в такт доносящейся из громкоговорителя телефонного аппарата брани. Это звонила бабка Турусова, которая все упрекала Арнольда в том, что он отравил ее внучку.— Знаете, чего эта карга старая устроила, — сказал Арнольд, дав отбой. — Приходила в мой подъезд и пыталась взять у соседей показания, что я веду аморальный образ жизни.— Ну, тут ей искать долго не пришлось, — сказал Асеев, отвлекшись от пишущей машинки.— Обижаешь, — произнес Арнольд. — Соседи знают меня как исключительно добропорядочного семейного человека.— И непьющего, — поддакнул Галицын.— Кто без греха, пусть первый бросит в меня камень, — продекламировал Арнольд.— Так колись, дали на тебя соседи показания, что ты притон содержишь? — потребовал я.— У меня сосед, вечно пьяный «новый русский», ее пообещал с лестницы спустить… В таком возрасте — и такая неуемная энергия.— Появилась у бабы-яги цель в жизни, — сказал Асеев. — Добра молодца в печи изжарить. Послышался опять звонок.— Опять она? — прошипел зло Арнольд, включая громкоговоритель. — Что вам?— Арнольд. Это Рок, — огласил сбивчивый голос стены нашего кабинета.— И чего с этого?— Я сейчас приеду, — заявил Рок. Потом голос его отдалился, видно было, теперь он обращался к кому-то рядом с собой. — Я в ОБНОН еду. Что, не слышала? Бойцы невидимого фронта.— Ты что там несешь?! — заорал Арнольд. — Ты кого там грузишь, урод?— Да не бойся, Арнольд. Она — надежный человек.— Я тебя убью, ублюдок! Понял?— Ладно, ладно. Не шуми, — примирительно заявил Рок. — Буду,Забулькали гудки.— Ну что с ним сделаешь, а? — покачал головой Арнольд. — Только отравить порченым героином, как Бациллу и его корешей.Рок появился через час. Арнольд хотел ему дать в лоб сразу у входа. Но морда у Рока и так была разбита.— Еле добрался, — сообщил он. — Пришлось водителя кинуть.— Как это? — спросил Арнольд.— Ну, сказал ему, что по делу в ментовку приехал. И если ему бабки нужны, пусть у дежурного возьмет. I— Во даешь, — покачал головой Асеев. — Ты вообще знаешь, как на троллейбусе ездить?— А зачем, когда тачек полно? — с недоумением произнес Рок. Да, Рок вообще при коммунизме живет. За такси не платит. За сигареты не платит — взял с лотка и пошел.— Тебе водители рожу намылили? — спросил Арнольд.— Чурки наваляли. У южного рынка палатка. Чего они ко мне привязались?— Кинул их? — осведомился Асеев.— Не. Просто суки. Как бы нам их встряхнуть? Чурбаны клятые.— Они наркотой торгуют? — спросил я.— Торгуют, — закивал Рок. — Чем им еще торговать?— Так продумай, как — мы их возьмем, — сказал я.— Посчитаемся с чурбанами, — зловеще ухмыльнулся Рок и потер руки. — Возьмите агентом. Всю мафию встряхнем.— Агентом, говоришь, — задумчиво произнес Арнольд. — Ты всерьез решил?— Я давно и крепко все обдумал.— Ну хорошо. Возьмем.— Арнольд, ты чего? — воскликнул я.— Выйди, — кивнул Арнольд Року. Рок послушно вышел.— Ты чего ему обещаешь? — вскипел я.— А чего, приколоться нельзя? Арнольд объяснил идею.— Клоун, — покачал я головой. — Ладно. Вскоре Рок писал заявление с просьбой принять его в «секретные агенты отдела по борьбе с наркотиками с дальнейшей постановкой на вещевое и денежное довольствие».— Без ошибок пиши, — склонился за его спиной Арнольд. — Секретный сотрудник должен быть грамотным. Образованным. Не пить.— Ага, — Рок скосил взор на Арнольда, от которого разило перегаром.— Не ширяться наркотиками, — добавил Арнольд.— Как?— Ну, это в идеале. Давай пиши.Сопя, Рок начал аккуратно выводить буквы.— Число, подпись… Все. Теперь начальник должен утвердить, — Арнольд взял листок.— Какой начальник?— У, большой начальник. Сам Карл Карлович, — протянул Арнольд.Он вышел из кабинета и через некоторое время появился в компании со своим старым собутыльником — толстым, представительным усатым майором из отдела кадров.Насупившись, энергичным шагом майор ворвался в кабинет.— Готов служить не за страх, а за совесть? — набросился он на Рока.Рок вытянулся по струнке и с энтузиазмом воскликнул:— Готов!— Но ведь служба эта опасная, — покачал майор головой.— Я мечтал о ней с детства, — Рок вытянул руки по швам.— Служи честно, сынок. Ради Отечества нашего, не щадя живота и сил, — майор положил руку на плечо Рока. У наркомана, казалось, от воодушевления сейчас слезы брызнут.Из угла послышался сдавленный писк. Арнольд, обхватив горло, давился, из последних сил пытаясь не заржать. Асеев сидел с каменным выражением на лице — у него самообладание самое сильное. Я тоже закусил губу.— С испытательным сроком на три месяца, — сказал «Карл Карлович» и вышел.— Ну вот и все в порядке, — произнес Арнольд.— А зарплата? — осведомился деловито Рок.— Сказали же — через три месяца.— Ничего. Я и «белым» брать согласен.— Ой, блин, — покачал головой Арнольд. — Выйди на лестницу.Рок выскочил. И в кабинете грянул хохот.— Слушай, — отдышавшись, произнес Арнольд. — Может, он нам голову морочит? Издевается над нами?— Нет, — покачал головой Асеев. — Он действительно такой. Наркош. Где был мозг, там теперь кость.— Пиши ему оперативное задание, — сказал я.— С чего начать? — Арнольд сел за пишущую машинку .— С транснациональных связей, — сказал я. — Про неаполитанскую каморру, сицилийскую мафию и японские триады не забудь.— Не забудем, — Арнольд забарабанил по клавишам. — Итак, коррупция в мэрии — пойдет… Проникновение западных разведок в регион… Годится… Связь мэра города с корейской организованной преступностью.— Башку нам снимут, — сказал Асеев. — У мэра жена — кореянка.— Ничего… Так. Чего бы еще? Подкоп под зоопарк? Вредительство на мясо-молочной ферме под Куряткино? Что еще? Все валим в кучу?— Вали…Бумага получилась солидная.— Печати не хватает, — сказал Асеев.— Делов-то, — махнул рукой Арнольд и полез в стол. Вытащил изъятую у одного жулика год назад печать фирмы «АГУ». Оттиснул ее на «плане-задании» — получилась немножко размытая, но читалась.— Сойдет, — он с любовью посмотрел на «План-задание», выглянул в коридор и заорал:— Рок, к ноге!Рок зашел чуть ли не строевым шагом. Воодушевление не сходило с его разбитой физиономии.— Бери, — протянул бумагу Арнольд. Рок прочитал «план-задание». Ни один из пунктов у него сомнений не вызвал.— Тяжело, но постараемся, — серьезно заявил он.— Постарайся, агент Рок. Постарайся, — сказал Арнольд. — Ты теперь на государевой службе.— Если такое дело, у меня важная оперативная информация, — многозначительно произнес Рок. — Знаю, кто еще «геру» берет с того же источника, что и Тютя.— Кто?— Он сперва через Тютю брал, но потом каким-то образом на поставщика вышел. Но он по-маленькому барыжит.— Что за человек?— Костян, — сказал Рок. — Ваш коллега.— Мент? — подался вперед Арнольд.— Не мент. Ментенок.— Чего?— Из милицейского колледжа.— Мы его можем взять?— Я знаю, как его загрести, — сказал Рок.— Молодец, — отметил Арнольд.
— Не, ну ты посмотри, — покачал головой Арнольд. — Потише езжай. Такое зрелище! Не улица Ворошилова, а пляс Пигаль.— Улица Красных Фонарей, — поддакнул Галицын;— Во, Князь все про них знает, — кивнул Арнольд. — Даром, что тещу имеет.К вечеру на Ворошилова высыпали ночные бабочки. Столько, сколько сегодня, я их никогда не видел. Как грянул кризис и позакрывались фирмы, всякие длинноногие воздушные «маркетологи», «секретарши» и «агенты по недвижимости» повылетали со своих работ и устремились в привычную среду обитания — на панель.— Во, смотри, герла какая!Вид у худенькой, лет восемнадцати, «герлы» был не по-проституточному растерянный. Она стояла недалеко от толпы у автобусной остановки, выставив вперед ногу и с жалобным призывом встречала взором мчащиеся машины, а потом с досадой провожала их.— Давай поговорим с народом, — сказал Арнольд. Притормози.Тормозить пришлось бы все равно, поскольку впереди был небольшой затор. Я прижал машину к тротуару.— Давай спросим-, за сколько работает, — сказал Арнольд.— Тебе делать больше нечего? — осведомился я. — У нас мероприятие.— А чего, времени еще полно. — Арнольд по пояс высунулся из окна. — Э, сладенькая, что-то я тебя здесь не видел. Давно работаешь?— Недавно, — крикнула, перекрикивая шум движения, проститутка, напрягшись. Видимо, решила, что это рэкет или бандиты. Бандит для проститутки — лютый враг. Может и заплатить от широты души, но может просто изметелить, выбросить из машины на ходу да еще деньги забрать.— И сколько берешь? — не отставал Арнольд.— Двадцать баксов — в рот. Сорок — полный комплект.— Дорого, сладенькая, — еще громче заорал Арнольд.— Деньги нужны, — «герла» начала натурально краснеть. Краснеющая проститутка — это, скажу вам, зрелище!— Но сорок! — поцокал языком Арнольд.Неожиданно в спектакль стала включаться толпа у автобусной остановки.— Во, лохушка, сорок долларов ей! — первая возмутилась бабка с авоськой на колесах.— Десять баксов в рот за углом стоит, — возмутился следом мужик, стоящий с женщиной, держащей его под руку, явно женой.Женщина отстранилась от него. Прицелилась, развернулась, молча закатила ему оплеуху.— А ты откуда знаешь, сволочь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
— Ты, етить твою мать, подлый убийца! Сам держишь притон. Сам вколол Олечке отравленный героин! Заставлял ее, невинное дитя, торговать наркотиками! Ничего, скоро все будет в газете.Арнольд подирижировал в такт доносящейся из громкоговорителя телефонного аппарата брани. Это звонила бабка Турусова, которая все упрекала Арнольда в том, что он отравил ее внучку.— Знаете, чего эта карга старая устроила, — сказал Арнольд, дав отбой. — Приходила в мой подъезд и пыталась взять у соседей показания, что я веду аморальный образ жизни.— Ну, тут ей искать долго не пришлось, — сказал Асеев, отвлекшись от пишущей машинки.— Обижаешь, — произнес Арнольд. — Соседи знают меня как исключительно добропорядочного семейного человека.— И непьющего, — поддакнул Галицын.— Кто без греха, пусть первый бросит в меня камень, — продекламировал Арнольд.— Так колись, дали на тебя соседи показания, что ты притон содержишь? — потребовал я.— У меня сосед, вечно пьяный «новый русский», ее пообещал с лестницы спустить… В таком возрасте — и такая неуемная энергия.— Появилась у бабы-яги цель в жизни, — сказал Асеев. — Добра молодца в печи изжарить. Послышался опять звонок.— Опять она? — прошипел зло Арнольд, включая громкоговоритель. — Что вам?— Арнольд. Это Рок, — огласил сбивчивый голос стены нашего кабинета.— И чего с этого?— Я сейчас приеду, — заявил Рок. Потом голос его отдалился, видно было, теперь он обращался к кому-то рядом с собой. — Я в ОБНОН еду. Что, не слышала? Бойцы невидимого фронта.— Ты что там несешь?! — заорал Арнольд. — Ты кого там грузишь, урод?— Да не бойся, Арнольд. Она — надежный человек.— Я тебя убью, ублюдок! Понял?— Ладно, ладно. Не шуми, — примирительно заявил Рок. — Буду,Забулькали гудки.— Ну что с ним сделаешь, а? — покачал головой Арнольд. — Только отравить порченым героином, как Бациллу и его корешей.Рок появился через час. Арнольд хотел ему дать в лоб сразу у входа. Но морда у Рока и так была разбита.— Еле добрался, — сообщил он. — Пришлось водителя кинуть.— Как это? — спросил Арнольд.— Ну, сказал ему, что по делу в ментовку приехал. И если ему бабки нужны, пусть у дежурного возьмет. I— Во даешь, — покачал головой Асеев. — Ты вообще знаешь, как на троллейбусе ездить?— А зачем, когда тачек полно? — с недоумением произнес Рок. Да, Рок вообще при коммунизме живет. За такси не платит. За сигареты не платит — взял с лотка и пошел.— Тебе водители рожу намылили? — спросил Арнольд.— Чурки наваляли. У южного рынка палатка. Чего они ко мне привязались?— Кинул их? — осведомился Асеев.— Не. Просто суки. Как бы нам их встряхнуть? Чурбаны клятые.— Они наркотой торгуют? — спросил я.— Торгуют, — закивал Рок. — Чем им еще торговать?— Так продумай, как — мы их возьмем, — сказал я.— Посчитаемся с чурбанами, — зловеще ухмыльнулся Рок и потер руки. — Возьмите агентом. Всю мафию встряхнем.— Агентом, говоришь, — задумчиво произнес Арнольд. — Ты всерьез решил?— Я давно и крепко все обдумал.— Ну хорошо. Возьмем.— Арнольд, ты чего? — воскликнул я.— Выйди, — кивнул Арнольд Року. Рок послушно вышел.— Ты чего ему обещаешь? — вскипел я.— А чего, приколоться нельзя? Арнольд объяснил идею.— Клоун, — покачал я головой. — Ладно. Вскоре Рок писал заявление с просьбой принять его в «секретные агенты отдела по борьбе с наркотиками с дальнейшей постановкой на вещевое и денежное довольствие».— Без ошибок пиши, — склонился за его спиной Арнольд. — Секретный сотрудник должен быть грамотным. Образованным. Не пить.— Ага, — Рок скосил взор на Арнольда, от которого разило перегаром.— Не ширяться наркотиками, — добавил Арнольд.— Как?— Ну, это в идеале. Давай пиши.Сопя, Рок начал аккуратно выводить буквы.— Число, подпись… Все. Теперь начальник должен утвердить, — Арнольд взял листок.— Какой начальник?— У, большой начальник. Сам Карл Карлович, — протянул Арнольд.Он вышел из кабинета и через некоторое время появился в компании со своим старым собутыльником — толстым, представительным усатым майором из отдела кадров.Насупившись, энергичным шагом майор ворвался в кабинет.— Готов служить не за страх, а за совесть? — набросился он на Рока.Рок вытянулся по струнке и с энтузиазмом воскликнул:— Готов!— Но ведь служба эта опасная, — покачал майор головой.— Я мечтал о ней с детства, — Рок вытянул руки по швам.— Служи честно, сынок. Ради Отечества нашего, не щадя живота и сил, — майор положил руку на плечо Рока. У наркомана, казалось, от воодушевления сейчас слезы брызнут.Из угла послышался сдавленный писк. Арнольд, обхватив горло, давился, из последних сил пытаясь не заржать. Асеев сидел с каменным выражением на лице — у него самообладание самое сильное. Я тоже закусил губу.— С испытательным сроком на три месяца, — сказал «Карл Карлович» и вышел.— Ну вот и все в порядке, — произнес Арнольд.— А зарплата? — осведомился деловито Рок.— Сказали же — через три месяца.— Ничего. Я и «белым» брать согласен.— Ой, блин, — покачал головой Арнольд. — Выйди на лестницу.Рок выскочил. И в кабинете грянул хохот.— Слушай, — отдышавшись, произнес Арнольд. — Может, он нам голову морочит? Издевается над нами?— Нет, — покачал головой Асеев. — Он действительно такой. Наркош. Где был мозг, там теперь кость.— Пиши ему оперативное задание, — сказал я.— С чего начать? — Арнольд сел за пишущую машинку .— С транснациональных связей, — сказал я. — Про неаполитанскую каморру, сицилийскую мафию и японские триады не забудь.— Не забудем, — Арнольд забарабанил по клавишам. — Итак, коррупция в мэрии — пойдет… Проникновение западных разведок в регион… Годится… Связь мэра города с корейской организованной преступностью.— Башку нам снимут, — сказал Асеев. — У мэра жена — кореянка.— Ничего… Так. Чего бы еще? Подкоп под зоопарк? Вредительство на мясо-молочной ферме под Куряткино? Что еще? Все валим в кучу?— Вали…Бумага получилась солидная.— Печати не хватает, — сказал Асеев.— Делов-то, — махнул рукой Арнольд и полез в стол. Вытащил изъятую у одного жулика год назад печать фирмы «АГУ». Оттиснул ее на «плане-задании» — получилась немножко размытая, но читалась.— Сойдет, — он с любовью посмотрел на «План-задание», выглянул в коридор и заорал:— Рок, к ноге!Рок зашел чуть ли не строевым шагом. Воодушевление не сходило с его разбитой физиономии.— Бери, — протянул бумагу Арнольд. Рок прочитал «план-задание». Ни один из пунктов у него сомнений не вызвал.— Тяжело, но постараемся, — серьезно заявил он.— Постарайся, агент Рок. Постарайся, — сказал Арнольд. — Ты теперь на государевой службе.— Если такое дело, у меня важная оперативная информация, — многозначительно произнес Рок. — Знаю, кто еще «геру» берет с того же источника, что и Тютя.— Кто?— Он сперва через Тютю брал, но потом каким-то образом на поставщика вышел. Но он по-маленькому барыжит.— Что за человек?— Костян, — сказал Рок. — Ваш коллега.— Мент? — подался вперед Арнольд.— Не мент. Ментенок.— Чего?— Из милицейского колледжа.— Мы его можем взять?— Я знаю, как его загрести, — сказал Рок.— Молодец, — отметил Арнольд.
— Не, ну ты посмотри, — покачал головой Арнольд. — Потише езжай. Такое зрелище! Не улица Ворошилова, а пляс Пигаль.— Улица Красных Фонарей, — поддакнул Галицын;— Во, Князь все про них знает, — кивнул Арнольд. — Даром, что тещу имеет.К вечеру на Ворошилова высыпали ночные бабочки. Столько, сколько сегодня, я их никогда не видел. Как грянул кризис и позакрывались фирмы, всякие длинноногие воздушные «маркетологи», «секретарши» и «агенты по недвижимости» повылетали со своих работ и устремились в привычную среду обитания — на панель.— Во, смотри, герла какая!Вид у худенькой, лет восемнадцати, «герлы» был не по-проституточному растерянный. Она стояла недалеко от толпы у автобусной остановки, выставив вперед ногу и с жалобным призывом встречала взором мчащиеся машины, а потом с досадой провожала их.— Давай поговорим с народом, — сказал Арнольд. Притормози.Тормозить пришлось бы все равно, поскольку впереди был небольшой затор. Я прижал машину к тротуару.— Давай спросим-, за сколько работает, — сказал Арнольд.— Тебе делать больше нечего? — осведомился я. — У нас мероприятие.— А чего, времени еще полно. — Арнольд по пояс высунулся из окна. — Э, сладенькая, что-то я тебя здесь не видел. Давно работаешь?— Недавно, — крикнула, перекрикивая шум движения, проститутка, напрягшись. Видимо, решила, что это рэкет или бандиты. Бандит для проститутки — лютый враг. Может и заплатить от широты души, но может просто изметелить, выбросить из машины на ходу да еще деньги забрать.— И сколько берешь? — не отставал Арнольд.— Двадцать баксов — в рот. Сорок — полный комплект.— Дорого, сладенькая, — еще громче заорал Арнольд.— Деньги нужны, — «герла» начала натурально краснеть. Краснеющая проститутка — это, скажу вам, зрелище!— Но сорок! — поцокал языком Арнольд.Неожиданно в спектакль стала включаться толпа у автобусной остановки.— Во, лохушка, сорок долларов ей! — первая возмутилась бабка с авоськой на колесах.— Десять баксов в рот за углом стоит, — возмутился следом мужик, стоящий с женщиной, держащей его под руку, явно женой.Женщина отстранилась от него. Прицелилась, развернулась, молча закатила ему оплеуху.— А ты откуда знаешь, сволочь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16