Наверное, в представлении Кина стать хорошим отцом для Зои – это еще один благородный поступок. Но благородство – не любовь.Ей надо быть очень, очень осторожной, чтобы не мотивировать поступки Кина чувствами, которых он не испытывает. Иначе это приведет к таким ошибкам, за которые придется расплачиваться не только ей. А Николь не хотела, чтобы Зоя испытала болезненное разочарование, полюбив отца. Она положила на колени самый первый альбом. Кин сел рядом с ней, и она оказалась между отцом своей дочери и ее бабушкой. При мысли о том, что теперь эти два человека будут неотъемлемой частью Зонной жизни, Николь охватил трепет, с которым она не могла совладать, и когда она открывала альбом, руки ее дрожали, а голос внезапно охрип от нахлынувших эмоций.– Это Зоя в день своего рождения.Малышка выглядела такой крошечной на больничной тележке для новорожденных – вся запеленатая, открыто только личико и неожиданно густая копна черных волос. Ее глазки были закрыты. Полумесяцы длинных густых ресниц были тоже поразительно темными.– Она выглядит совсем так же, как Хоакин при рождении, – восхитилась Эвита, прижимая руки к сердцу.– Нет, Madre. – Кин пальцем коснулся полной нижней губки дочери на фотографии. – Этот прелестно очерченный ротик явно от Николь.Замечание Кина про рот было слишком интимным, подумала Николь, остро ощущая его плотно прижатое к ней бедро.После этого единственного замечания Кин молча и внимательно разглядывал фотографии дочери, как бы наблюдая за ее взрослением. Эвита же забрасывала Николь вопросами и комментировала каждую фотографию своей прелестной внучки. Кин просто смотрел, и Николь все сильнее ощущала растущее в нем напряжение. Она словно читала его мысли: «Я пропустил это и это…», и многолетнее горькое, мстительное чувство, двигавшее ее мыслями и поступками, стало превращаться в чувство глубокой вины. Как она могла поступить так ужасно, утаив Зою от него? Кин молчал и тогда, когда Николь листала второй альбом и почти заканчивала третий. Только когда он увидел сильно исхудавшую дочь, стоявшую возле «дерева бабочек», из его горла исторгся звук, похожий на всхлип.– Это, вероятно, после того, как она переболела менингитом?– Менингитом? – в ужасе воскликнула Эвита.Николь была в шоке. Она не говорила Кину о болезни дочери. Так откуда же он мог узнать о ней?Она резко повернула голову, посмотрела на Кина и увидела боль и гнев в его глазах. Наклонившись к матери, он объяснил:– К счастью, у Зои не было осложнений, и она довольно быстро выздоровела, Madre. А Николь пришла в голову замечательная идея сделать для нее «дерево бабочек», чтобы отвлечь и помочь скорее выздороветь. Посмотри, какое оно восхитительное, правда? – Голос Кина звучал хрипло.Должно быть, Зоя рассказала ему о болезни, когда он подарил ей бабочку. Неужели ее болезнь его действительно так взволновала? Тогда ее решение утаить от него ребенка было чудовищно эгоистичным.Перелистывая четвертый, и последний, альбом, на фотографиях в котором Зоя выглядела совершенно здоровой и веселой девочкой, Николь внезапно подумала о том, что, когда дочка заболела менингитом, Кин уже освободился от наследия прошлого, связанного с проступком его отца. И все же, возвратившись из Аргентины, он, очевидно, продолжал с упорством накапливать богатство, а это значит, в любом случае он вряд ли мог бы уделять много внимания больному ребенку. Сейчас Кин уверен, что смог бы измениться сам и изменить свою жизнь, убеждала себя Николь. И многое говорило о переоценке его жизненных приоритетов. Прервал же Кин встречу с важным клиентом, чтобы не пропустить свидания с ней. Потом его приход к Зое утром во вторник…– О! Зоя занимается балетом! – восторженно воскликнула Эвита.Это была последняя фотография в альбоме. Зоя в розовой балетной пачке стояла в классической балетной позе с изящно поднятыми над головой руками.– Моя мать руководит танцевальной школой, я там тоже преподаю. Зоя посещает в ней детскую группу. Но не потому, что я заставляю ее. Просто она любит танцевать.– Как ты думаешь, она согласится станцевать для меня, пока я здесь? – спросила Эвита с надеждой.– Давай не будем слишком забегать вперед, Madre, – быстро вмешался Кин. Николь же была в растерянности, не зная, как ответить Эвите, как поступить. Она ведь только сегодня познакомилась с ней и еще не успела даже подумать о том, как представить Зое ее вторую бабушку. Волной накатила паника. Слишком много произошло за последнее время – сначала Кин, потом его мать неожиданно появились в их жизни, грозя нарушить ее особую связь с дочерью.– Я ни в коем случае не настаиваю, – сказала Эвита с тревогой в голосе и накрыла руку Николь своей. – Я просто очень устала, а увидев фотографии… Пойду в свою комнату, а вы с Хоакином все сами решите.Кин быстро встал и подал матери руку.– Тебе что-нибудь понадобится, Madre? – спросил он заботливо.– Нет, спасибо. – Она на мгновение прислонилась к нему, потом распрямила плечи и кивнула Николь.–. Спокойной ночи, дорогая. Я сожалею, что наша встреча так долго откладывалась.Николь кивнула в ответ, не найдя в себе сил сказать что-либо, кроме вежливого:– Спокойной ночи!– Оставайся с Николь, Хоакин. Я сама найду дорогу в свою комнату.– Если ты уверена…– Да. – Она поцеловала сына в щеку.– Я отвезу Николь домой и вернусь примерно через час, – заверил он ее.То есть на сегодня это все? Николь не могла поверить в происходящее и недоуменно смотрела на Кина, провожавшего мать. Так вот что было на сегодня главным! Недоумение сменилось обидой – секса не было в понедельник, не будет сегодня…Сделка становилась недействительной.Теперь все внимание Кина сосредоточилось исключительно на Зое. Глава тринадцатая По пути в Барвуд Николь не замечала ни классности, ни комфортности «ауди» Кина, слишком остро ощущая в замкнутом пространстве салона сидящего рядом с ней мужчину и его настроение. Они не разговаривали с того момента, как покинули его квартиру, и это молчание действовало ей на нервы. Облизнув пересохшие губы, она спросила:– Как долго пробудет здесь твоя мать?– До свадьбы, – последовал спокойный ответ. Николь внимательно посмотрела на Кина.– Какой свадьбы?Он бросил на нее сверкающий взгляд, давая понять, что вопрос излишен.– Свадьбы, которая должна была состояться еще пять лет назад, – ответил Кин, снова переводя взгляд на дорогу.Николь стиснула зубы, едва сдерживая яростное негодование. Как он самонадеян!– Тогда брак не стоял у тебя на повестке дня. Я не хотела и не хочу вынужденной свадьбы только из-за того, что случайно забеременела.– Ты хочешь сказать, что это произошло случайно?– Конечно. Я не планировала заманить тебя в ловушку, – бросила Николь, возмущенная тем, что он мог думать иначе.– Ты же принимала противозачаточные таблетки, – напомнил Кин.– Мой доктор объяснил, что действие таблеток может ослабляться из-за гриппа или нарушения работы желудка. Ты можешь не помнить, но я однажды отравилась чем-то на вечеринке, где мы были с тобой, – ответила Николь и озадаченно взглянула на Кина. – Так почему ты все-таки подумал, что я забеременела намеренно?Он покачал головой.– Я пытаюсь понять, почему ты не сказала мне об этом. Зоя – часть и меня тоже, Николь. Почему ты не захотела разделить это со мной? Я пропустил так много…– А почему ты не разделил со мной то, о чем рассказала сегодня твоя мать? – вопросом на вопрос ответила ему Николь, заглушая в себе угрызения совести.– Тебя это не касалось, – ответил Кин. Своими словами он мгновенно избавил Николь от зарождающегося было чувства вины.– Ты прав, – согласилась она. – Я всегда была на обочине твоей жизни и не могла так больше жить. И не хотела такой же жизни для Зои.– Ты была желанна моему сердцу, Николь, – тихо сказал Кин, – моей радостью. Все остальное было болью.– Позволь сказать тебе, Кин: любовь предполагает, что двое делят не только радость, но и боль. И лучше тебе понять это, если хочешь стать хорошим отцом для Зои.Голос Николь дрожал от эмоций, копившихся в ее душе целый вечер. Она боялась сорваться и старалась подавить их, не желая показать Кину, как важна для нее его любовь, как ей всегда не хватало ее.Они остановились на перекрестке на красный свет, и Кин повернулся, к ней. Выражение его лица было чрезвычайно серьезным, глаза напряженно всматривались в глаза Николь.– То, что ты услышала сегодня от моей матери… это не только мое прошлое, Николь, – произнес он очень серьезно. – Это и ее прошлое тоже. Очень личное, очень мучительное прошлое, которое заставило ее покинуть родину. Мама не хотела, чтобы здесь кто-либо знал об этом. По крайней мере, до тех пор, пока я не верну деньги и не поставлю точку в этой чудовищной истории. Теперь я освободился от этого гнета и готов взять на себя другие обязательства, уделив им должное внимание. Обязательства! Вот как он думает о браке с ней и об отцовстве! Но она не хочет, чтобы поводом для брака стал вопрос его чести и благородства.– Я понимаю, что ты чувствовала себя как бы на отшибе, когда мы были вместе, – продолжил Кин. – Я не могу вернуться в прошлое и изменить его, но обещаю, что на этот раз все будет иначе.– Что? Не будет секса? – Николь тут же покраснела, поняв, что невольно выдала свое неудовлетворенное желание.В салоне «ауди» установилась атмосфера взаимного раздражения, в которую ворвались нетерпеливые автомобильные гудки – красный свет на светофоре уже давно сменился зеленым. Кин снова сосредоточился на дороге.– Секса будет столько, сколько пожелаешь, – насмешливо проговорил Кин, когда они снова влились в поток движущихся машин.Николь не могла удержаться от язвительного вопроса:– Неужели? Мне показалось, что я отодвинута на задний план с тех пор, как ты встретил свою дочь.– Это совсем другое.– Ты запланировал свадьбу, не озаботившись моим согласием?– Поскольку прошлое прояснилось, мы можем строить свое будущее на взаимном доверии.– Чтобы строить совместное будущее, нам необходимо нечто большее, чем доверие.– Я думал, что нас вполне устраивает секс, но если тебе нужно подкрепить этот аспект еще чем-то…– Я говорила не о сексе.– А я именно о нем. – Глаза Кина вспыхнули гневом. – Если это единственное, что я делаю хорошо и что не оставляет тебя равнодушной, я сделаю наш секс таким великолепным, что ты не сможешь жить без него.Он ловко вывернул машину на встречную полосу и резко свернул налево.– Что ты делаешь?– Направляюсь в отель, где нам никто не помешает.Сердце Николь едва не выскакивало из груди – она же говорила вовсе не о сексе, она говорила о любви. Доверии и любви. Но она хотела его, несмотря ни на что, несмотря на запутанность и противоречивость событий последних дней.– Ты же сказал своей матери, что отвезешь меня домой и скоро вернешься, – нервно заметила она.Никакой реакции. Кин свернул на Элизабет-стрит, самую фешенебельную улицу в центральной части Сиднея.– У мамы есть номер моего мобильного телефона, – сказал Кин вполне резонно. – Не думаю, что она станет тревожиться. В крайнем случае, она может позвонить и узнать, где я.Николь нечего было возразить.– А твоя мать и не ждет тебя сегодня домой, – добавил Кин, бросив ей насмешливый взгляд. – Так ведь?Вот он и упомянул о сделке.Это была тринадцатая ночь – ночь, за которую он заплатил непомерную сумму, и она должна выполнить свои обязательства. Это ужасно, но Николь хотелось, чтобы их сделка оставалась в силе. Ее даже огорчило, что обстоятельства так изменились и все осложнилось.Они свернули на подъездную дорогу, ведущую к роскошному отелю, расположенному напротив Гайд-парка. Не теряя времени, Кин заказал номер-люкс, и спустя несколько минут они уже поднимались на нужный им этаж.– Вот что значит иметь деньги, – довольно цинично прокомментировала Николь незамедлительность, с которой здесь были удовлетворены все требования Кина.Едва двери лифта открылись, Кин схватил Николь за руку, вывел из кабины и буквально потащил по коридору. Открыв дверь их люкса, он втянул ее в номер. Когда он развернул ее к себе лицом, она смогла оценить всю степень его ярости.Его рот обрушился на губы Николь, и ее долго сдерживаемое желание вспыхнуло огнем. Желание, которое мог удовлетворить только Кин. Николь ответила на его яростный натиск со всепоглощающей страстью, ее руки обвились вокруг его шеи неосознанно собственническим жестом, тело прильнуло к телу Кина так, словно стремилось впитать его жар, его силу, слиться с ним в одно целое. Ее груди были тесно прижаты к его груди, а в живот упиралось твердое древко – свидетельство его неистового желания. Люби меня, люби меня, люби меня… – безудержно скандировала душа Николь.Кин осыпал поцелуями ее лицо, волосы, шею, плечи, его руки скользнули вниз, сжали ее ягодицы, теснее прижимая к себе, чтобы она еще острее почувствовала его яростное желание. Вдруг он приподнял ее, не отпуская от себя, широкими шагами пересек комнату и опустил на кровать, накрыв своим телом. Их руки судорожно срывали одежду друг с друга в безумной потребности поскорее убрать все преграды. Когда они, наконец, оказались обнаженными, Кин завел руки Николь за голову и прижал к подушке, властно давая понять, чтобы она не мешала ему. Он навис над ней, и в его глазах полыхнуло мужское превосходство. Но сейчас для Николь это было неважно. Она подняла ноги и обвила ими его бедра. В ее глазах отразилась ответная страсть.– Скажи мне, что у тебя никогда не было так ни с кем другим, – потребовал Кин. Его голос прозвучал резко и хрипло, будто слова вырывались помимо воли, выдавая чувства, которые он не хотел выказывать.– Скажи мне то же самое, – требовательно прошептала Николь в ответ.– В моей жизни не было женщины, которая могла бы сравниться с тобой в любом отношении, – признался Кин.– Ты тоже возглавляешь мой топ-лист.Кин достал пакетик с презервативом.– Он тебе сегодня не нужен.Кин поцеловал Николь так чувственно, что она затрепетала от наслаждения и каждый ее нерв зазвенел в предвкушении. Ее тело ликовало, когда он умело вел ее от оргазма к оргазму. Это был настоящий праздник жизни женщины, ощущающей каждой своей клеточкой, что она бесконечно желанна.Николь любила Кина руками, получая сладострастное наслаждение. Двигаясь в убыстряющемся темпе навстречу теперь уже его оргазму, она видела, что Кин близок к финалу. Больше ничего не имело для него значения в этот миг. Николь выгнулась дугой в непроизвольном стремлении помочь его освобождению, ее внутренние мышцы конвульсивно сжались, а руки стиснули его в объятиях, когда он, полностью опустошенный, рухнул на нее. Ей хотелось как можно дольше сохранить этот их самый интимный контакт. Хорошо, очень хорошо, отлично! Они только что побывали в раю.Кин перекатился на спину, увлекая ее за собой, но не разъединяясь с ней. Николь нравилось лежать на нем сверху, чувствуя, как поднимается и опускается его грудь, как его дыхание постепенно приходит в норму. Он играл длинными локонами ее волос, поглаживал спину. Его прикосновения были очень нежными, чувственными. Николь не могла даже представить себе, что могла бы захотеть заняться любовью с кем-то еще. Но секс – это лишь одна сторона брака. И его оказалось недостаточно, чтобы быть счастливой в прошлом. Готов ли он на этот раз в большей степени делить себя с ней? Николь вспомнила, что сказала ее подруга Джейд в тот роковой вечер, когда она пыталась объяснить их прежние отношения с Кином. Тогда Николь сказала о себе: «Я больше не живу по этому адресу». «Вдруг он тоже больше не живет по прежнему адресу?» – заметила тогда Джейд.Того, что горьким бременем тяготило Кина в прошлом, больше нет. Все закончилось и не довлеет больше над его жизнью и решениями. А что, если он действительно теперь может стать хорошим мужем и отцом? Что мешает ей дать им шанс? Ведь Кин, кажется, серьезно готов взять на себя отцовские обязательства. И все-таки ей так трудно поверить ему.– Ты купил серебряную цепочку для бабочки? – спросила Николь, решив проверить, не забыл ли он свое обещание Зое.Пальцы Кина, легко скользившие по ее спине, замерли.– Да, купил, – ответил он многозначительно. – Я принесу ее завтра. А как насчет моей матери, Николь? Ей очень хочется увидеть Зою.Это был очень трудный вопрос. Но ведь пожилая женщина проделала долгий путь из Аргентины, чтобы исправить ошибки прошлого. Надо признать, что за эту неделю и Кин немало сделал, чтобы исправить прошлые ошибки, а откровения Эвиты этим вечером многое прояснили. По крайней мере, она поняла мотивацию его тогдашнего поведения. Если она решит навсегда впустить его в свою жизнь, то она должна будет впустить и его мать.Приняв решение, Николь сделала глубокий вдох, понимая, что возведенные барьеры рушатся один за другим.– Не завтра, Кин. Зоя надеется провести этот день с тобой. Надо, конечно, как-то объяснить это твоей матери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11