Это было жуткое ожидание.Кого она схватит? Кого она схватит? Кого?..Внезапно мы увидели корпус морского чудовища, особенно огромный вблизи. Я нырнул и какой-то момент смотрел в холодные глаза этой твари. Потом я закрыл глаза и со всей силой своих лёгких, усиленной отчаянием, выдохнул в воду крик.Акула отвернула.Я до сегодняшнего дня не знаю, действительно ли я закричал во всё горло или пробулькал что-то. Но что бы это ни было, это заставило акулу, тигра моря, бежать.Скоро она вернулась. Хорошо хоть, что одна. Всякий раз она позволяла отгонять себя криком и шумом, и мы снова почувствовали себя хозяевами положения.Но акуле это не надоедало. Она кругами ходила возле нас, и круги становились всё меньше и меньше.Внезапно кто-то, один или двое, воскликнули от страха, заметив кровь на спинном плавнике акулы.После того как она подошла поближе, я увидел, что «кровь» – это спичечная этикетка на коробке, воткнувшейся в плавник.Незадолго до этого появился второй самолёт и сбросил пакет, похожий на тот, что сбросил первый самолёт, но пакет отнесло ветром. Несмотря на мои возражения, двое поплыли в его сторону, чтобы поймать, но вернулись с пустыми руками. Что до меня, то я был рад, что они вообще вернулись. Во втором пакете были, очевидно, спички и сигнальные огни. На упаковку, очевидно, накинулась наша зловещая соседка, отсюда и впившаяся в плавник коробка.Появление второго самолёта свидетельствовало о том, что они нас продолжают искать, и это дало нам тихую надежду. Но солнце опасно клонилось к горизонту. Пока ни у кого из нас не сводило ноги от долгого плавания. Но меняться у лодки стали почаще. А в головах сидела мысль о том, кто же из нас первый сдастся.Солнце село. Ночь с тропической быстротой накрывала нас. Но в последнем луче света этого рокового дня мы увидели ещё один самолёт над горизонтом. Потом ещё один. Они явно делали все, чтобы найти нас.По тому, как они вели себя в воздухе, я понял, что второй самолёт ведёт к нам корабль. Очень скоро над нами кружилось не меньше восьми самолётов, и, наконец, мы увидели мачты над горизонтом – тоненькую полоску на фоне темнеющего неба.Через час мы, все двадцать семь, стояли голыми на палубе американского тральщика. Бледные, напряжённые лица, спутавшиеся бороды, неподвижные взгляды – мы являли собой, должно быть, жалкое зрелище. Скоро нам дали полотенца, рубахи, брюки, парусиновую обувь. По кругу пошла бутылка джина, это хорошо взбодрило нас.– Командир с вами? – спросил американский офицер.– Я командир, – ответил я.Меня отвели к командиру тральщика, молодому человеку примерно моего возраста. Он спросил моё имя, количество спасшихся и число пропавших и пообещал продолжить поиск. Затем командир встал, пожал мне руку и выразил сочувствие по поводу гибели моего корабля.Я поблагодарил его за спасение.– Чем можем, – сказал он, делая как бы извиняющийся жест. * * * То, как погибла подводная лодка «U-459» (командир Вильямовиц Меллендорф Вильямовиц-Меллендорф был одним из редких офицеров, командовавших подлодками ещё в Первую мировую.
) – лодка снабжения водоизмещением 1600 тонн По другим данным, подводные лодки этой серии – XIV – имели водоизмещение 1700 тонн.
, – кажется почти невероятным.Во время боевого патрулирования командир самолёта «Веллингтон-Q» 172-й эскадрильи Дженнингс заметил германскую подводную лодку. Он развернулся в сторону лодки, но был встречен плотным огнём и сбит. Дженнингс направил свой падающий самолёт на лодку и с грохотом «приземлился» на её палубу. То ли он сделал это намеренно, то ли это была чистая случайность – останется неизвестным, ибо британский пилот погиб при ударе. Самолёт разрушил пушки на палубе и стал причиной сильного пожара. Части разрушенного самолёта свалились в воду по обоим бортам, остальное сбросила с палубы команда подводной лодки, но на палубе остались две глубинные бомбы. Их команда тоже аккуратно скатила в воду. Одна из бомб взорвалась ещё до того, как лодка вышла из зоны поражения, так как не обладала достаточной скоростью. Взрывом серьёзно повредило корму, лодка потеряла способность погружаться и стала неуправляемой.Вильямовиц прежде выловил из воды стрелка самолёта, выжившего при ударе самолёта о лодку, потом получил сообщение от своего механика о том, что лодка потеряла мореходность.Видя, что приближается ещё один самолёт, Вильямовиц взорвал свою лодку и затопил её. Члены команды были затем подобраны британцами и взяты в плен. Но Вильямовица среди них не было. Он не был ни ранен, ни даже поцарапан.Он остался на своей лодке. * * * Нечто похожее случилось 11 августа с самолётом «Либерейтор – D» 200-й эскадрильи, после того как его пилот заметил и атаковал подводную лодку «U-468» (лейтенант Шамонг). И в этом случае хорошо проявили себя зенитчики. Действуя хладнокровно и расчётливо, они сбили самолёт, и тот стал падать, объятый пламенем.Пилотом «либерейтора» был новозеландец Тригг. Не обращая внимания на пламя, охватившее самолёт, Тригг направил его на подводную лодку. Зенитчики, решив, что дело сделано, прекратили огонь. А Тригг сумел вывести самолёт в удобное положение для атаки и, прежде чем самолёт рухнул в море, сбросил свои глубинные бомбы. Они упали рядом с бортом лодки и здорово раскроили её прочный корпус. При ударе о воду самолёт взорвался и вся его команда мгновенно погибла. Но и «U-468» не уцелела и пошла на дно. По трагической иронии судьбы члены команды подводной лодки спаслись благодаря резиновой лодке с разбившегося самолёта. * * * «Афродита» оказалась светом надежды для немцев в борьбе их подводных лодок против радаров противника…Ночь. Германская подводная лодка на полном ходу идёт в надводном положении на свою позицию. На горизонте появляется силуэт. Патрульный корабль.– «Афродиту» за борт! – приказывает командир.На палубе начинается какое-то странное представление. Из люка появляется нечто похожее на резиновый баллон со свисающими с него проводками. На палубе матрос накачивает баллон из маленького цилиндра со сжатым воздухом. Два-три товарища стоят рядом, чтобы помочь ему.– Стоп! Много!Перекачали лишнего. Спустили немного.– Стоп! Слишком мало!Опять пошёл в работу цилиндр. А тем временем силуэт угрожающе увеличивается.Море неспокойно. В такую погоду нужна морская сноровка, чтобы удержаться на палубе. Наконец, баллон накачали до нужных размеров.Потом его осторожно спустили с палубы. Обычный резиновый баллон, с которого свисают металлические полоски. Накачанный до размеров, которые задумал для него изобретатель, он будет держаться, высоко выступая из воды.Командир уже начал ругаться, выходя из себя. Эта возня с баллоном слишком затянулась.– Какой-то кабинетчик придумал, который и представления не имеет, что такое подводная лодка и что такое море. Его самого бы сюда, да в тёмную ночь, на при волне, да ещё когда на тебя идёт корабль…И командир вышел из себя, и команда нервничала, но командир получил строгий приказ как следует опробовать «Афродиту», так что делать было нечего.Лодка развернулась. А патрульный корабль сбился со следа: эта «Афродита» обманула-таки его радиолокационную станцию. Баллон давал точно такое же отражение, как боевая рубка подводной лодки.«Афродита» была импровизацией, полезным помощником – и ничем больше. И таковой осталась. Единственная надежда на перемену в судьбе крылась в подводных лодках нового типа. А пока что продолжал действовать лозунг подводников – «Сделай или умри». ГЛАВА XXIДизентерия на борту! Оперативная сводка. Осень 1943 года. Положение подводников в это время хорошо иллюстрирует опыт «U-172» под командованием Карла Эммерманна. Противник, судя по всему, разведал, где подводные лодки получают запасы. Тайной оставалось то, как он об этом узнавал. * * * В конце октября фрегаттенкапитэн – капитан 2 ранга Карл Эммерманн после пятимесячного похода вернулся на свою базу во Франции.– Какие новости на флотилии? – спросил он у командира флотилии и поинтересовался, как дела у того, другого, третьего командира, но в ответ чуит ли не после каждой фамилии следовал красноречивый ответ – молчаливое пожимание плечами.– Вы счастливчик, Эммерманн, и мы рады приветствовать вас и пожелать вам удачи.Счастливчик? У Эммерманна перехватило горло. Кунке отвернулся и стал барабанить костяшками пальцев по подоконнику. И это было красноречивым ответом.Мысли Эммерманна вернулись к только что закончившемуся походу. Невесёлый был поход, особенно одно событие июня.Эммерманн имел задание действовать в Южной Атлантике. Прежде всего был долгий подводный бросок к югу от Азорских островов. Потом они получили радиограмму: «Примите топливо и провиант с корабля снабжения «U-118»». Это была одна из лодок снабжения IXd2. Эммерманн взял курс на рандеву. За несколько часов до прибытия туда радист зафиксировал гидрофоном подводный взрыв, а затем слабый шум винтов.Эммерманн прильнул к гидрофонам. Лицо его сделалось мрачным и неподвижным.– Боюсь, господин командир… – начал было радист, но Эммерманн жестом прервал его, повернулся на каблуках и вышел.Он понял, что рандеву не состоится.Тогда Дениц приказал Ланге, у которого была боевая лодка серии IXc, встретиться с Эммерманном и действовать как корабль снабжения.Ланге был взбешён.– Чёрт знает что! Тащиться через весь Бискайский залив, прятаться от самолётов – и все это для того, чтобы стать дойной коровой!Эммерманн заправился и позже имел несколько побед. Он получил радиограмму, что награждён дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Этого он не ожидал. Его командир электромеханической боевой части заметил, что Эммерманн был не слишком рад этому, он смотрел на это как на лавры, выданные авансом и потому не очень уютно сидевшие у него на голове.– Мы будем выглядеть довольно глупо, если до возвращения домой больше ничего не запишем на свой лицевой счёт, – поделился Эммерманн своими мыслями.Но перспективы на новые победы не вырисовывались. Эммерманн получил участок бразильского побережья от Натала до Рио – гигантский район, по площади побольше Средиземного моря. Вдобавок в том же районе действовали Гуггенбергер и Краус на лодках серии IXd2, Хельтринг и Мюллер на старых лодках серии VIIc и Маус на лодке серии IXc.«Так, – сказал себе Эммерманн, – а что бы ты делал, если бы был шкипером британского парохода? Какой курс ты избрал бы, чтобы избежать встречи с этими проклятыми подводными лодками?»Найдя, к собственному удовлетворению, ответ, он стал ходить поперёк предполагаемых путей.Вначале Эммерманн побродил туда-сюда возле Рио. Пару раз услышали слабое эхо на «Метоксе». И всё. К этому времени самолёты противника использовали радиолокационные станции лишь прерывисто, и потому они не могли быть обнаружены с точностью.– Мне почему-то кажется, что «Метокс» выдаёт нас, – сказал Эммерманн оператору станции.– Очень может быть, господин командир. Некоторые мои друзья с других лодок пришли к такому же выводу.– Всё время одно и то же: когда мы долго находимся в море, аппараты вроде этого на ходу устаревают. Техника обгоняет время.– А посмотрите на наше античное вооружение, – вмешался старший помощник. – У других уже счетверённые установки, а мы удовлетворяемся бедной старенькой двадцатимиллиметровкой и совсем старой стопятимиллиметровкой.– Знаю, но надо обходится тем что есть, и тут уж ничего не поделаешь.– В таком случае я предлагаю, – продолжал старпом, – вообще отказаться от использования «Метокса». Наверняка уже есть что-нибудь получше, что делает «Метокс» бесполезным. Такое уж наше счастье.– Правильно! Выключай эту чёртову штуку!И действительно, позднее стало известно: противник обнаружил, что «Метокс» излучает определённые импульсы, по которым легко определить его пеленг. По британским сведениям, относящимся ко времени написания книги, немецкие страхи были беспочвенны, и самолёты союзников никогда не пользовались излучениями «Метоксов» для наведения на подводные лодки. Активные радиолокационные станции самолётов были более эффективны для этих целей. Самолёты использовали летом 1943 года станции «воздух-море» «Марк III», работавшие в Бискайском заливе на 10-сантиметровой волне, а антирадар «Метокс» был не в состоянии регистрировать сигналы на этой волне.
И в вахтенный журнал вошла соответствующая краткая запись.Топливо опять заканчивалось, а новые победы, как и опасался Эммерманн, не приходили. Дениц приказал заправиться от лодки Гуггенбергера и назначил рандеву двух лодок.Но через день-другой от Гуггенбергера ничего не было слышно. От Мауса Насчёт Мауса автор напутал: ниже Маус продолжает фигурировать. Тот факт, что Маус погиб позже, соответствует и другим источникам.
тоже. До этого оба они были под Рио, чуть южнее Эммерманна. Затем, согласно последним сообщениям из штаб-квартиры, их застигли врасплох самолёты в тот момент, когда они всплыли для подзарядки батарей, и потопили.И вот Эммерманн увидел два парохода. Целые недели хоть бы что – и тут сразу два! Но один держал курс на север, а другой – на юг, и у Эммерманна не оставалось другого выбора, кроме как один отпустить. Но и выбранную жертву он не смог потопить быстро и тихо. В Рио подняли тревогу после сигнала SOS, поданного со второго судна. И Эммерманн покинул этот район и направился к Сантусу, где потопил четвёртое за этот поход судно.– В эти трудные времена двадцать четыре тысячи тонн – это не такое уж плохое начало, – сказал он успокоительным тоном команде, которой надоело монотонной хождение взад-вперёд и пустые поиски.В этот же день пришла радиограмма от Хельтринга, действовавшего к югозападу от Натала: «Сильно повреждён самолётом и противолодочными кораблями».Потом пришла ещё одна радиограмма: «От штаб-квартиры для «U-172». Немедленно следуйте на помощь Хельтрингу». Далее следовали подробности относительно позиции, а заканчивалась радиограмма фразой: «Рандеву согласуете между собой».
Эммерманн снова вступил в разговор с радистом:– Ты абсолютно уверен, на все сто, что наш шифр безопасен?– Абсолютно, господин командир, его невозможно расколоть.– Тогда как ты объяснишь, что противник всегда, похоже, узнает о наших рандеву? Да что там – он всегда знает о них!Радист пожал плечами и сказал:– Я уверен, что он получает информацию не без какой-то помощи.Не без помощи! Радист подтвердил страшные подозрения Эммерманна, которые мучили его в последнее время. Вражеская разведка получает точную информацию из какого-то официального германского источника.Эммерманн составил такую завуалированную радиограмму, что даже если бы враг получил её, она ему ничего не сказала бы, и лишь Хельтринг и штаб квартира поняли бы её содержание. Эммерманн дал понять, что имеет в виду позицию, упомянутую в предыдущей радиограмме.Всё прошло хорошо, Эммерманн встретился с Хельтрингом, как и планировалось. Перед этим Хельтрингу пришлось немало потрудиться, чтобы оторваться от плотного преследования с воздуха и со стороны поисковой группы в составе нескольких эсминцев. Лодка не могла погружаться, горизонтальные рули заклинило, работал только левый электромотор.– Вряд ли мы тут много наработаем, Хельтринг, – сказал Эммерманн.– Боюсь, что да. Тут без дока не обойдёшься.Хельтринг окинул взглядом синее в блёстках, медленно вздымающееся и опускающееся море.Подошёл и Маус, и три командира сели обсудить, что делать дальше.– Твою лодку надо затопить, Хельтринг, – сказал Эммерманн. – . Я возьму одну половину команды, Маус – другую. Это единственное, что мы можем сделать.Двое других согласились.За последние несколько дней, направляясь на рандеву, Хельтринг не видел ни одного самолёта, поэтому Эммерманн счёл вполне оправданным риск перегрузки топлива и запасов с лодки Хельтринга.Эммерманн получил в конце концов дополнительный запас топлива, хотя обстоятельства, позволившие ему сделать это, были трагическими.Запасы переносили с корабля на корабль в резиновых лодках. Верхняя палуба лодки Эммерманна была уставлена банками с тушёнкой и прочей всякой всячиной.Пока шла перегрузка, никто из командиров не озвучивал своего беспокойства, спрятанного в тайниках души. Тот факт, что Хельтринг два или три дня не видел самолётов, вовсе не означал, что противник бездействовал. Эммерманн, Хельтринг и Маус наблюдали, как на небе собираются облака, с растущим беспокойством. Не провоцируя нервозности, они тем не менее поторапливали своих людей.Тут оно и началось.– Самолёт слева на траверзе! Дистанция две тысячи!– Отходим! Полный вперёд! – закричал Эммерманн.Четырехмоторный «либерейтор» шёл на высоте 50 метров прямо на лодку Эммерманна.Вниз полетело пять бомб, восемь носовых пулемётов «летающей крепости» обрушили огонь на лодку. Пули свистели мимо людей, находившихся на мостике. Те, кто был на палубе, постарались укрыться за боевой рубкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
) – лодка снабжения водоизмещением 1600 тонн По другим данным, подводные лодки этой серии – XIV – имели водоизмещение 1700 тонн.
, – кажется почти невероятным.Во время боевого патрулирования командир самолёта «Веллингтон-Q» 172-й эскадрильи Дженнингс заметил германскую подводную лодку. Он развернулся в сторону лодки, но был встречен плотным огнём и сбит. Дженнингс направил свой падающий самолёт на лодку и с грохотом «приземлился» на её палубу. То ли он сделал это намеренно, то ли это была чистая случайность – останется неизвестным, ибо британский пилот погиб при ударе. Самолёт разрушил пушки на палубе и стал причиной сильного пожара. Части разрушенного самолёта свалились в воду по обоим бортам, остальное сбросила с палубы команда подводной лодки, но на палубе остались две глубинные бомбы. Их команда тоже аккуратно скатила в воду. Одна из бомб взорвалась ещё до того, как лодка вышла из зоны поражения, так как не обладала достаточной скоростью. Взрывом серьёзно повредило корму, лодка потеряла способность погружаться и стала неуправляемой.Вильямовиц прежде выловил из воды стрелка самолёта, выжившего при ударе самолёта о лодку, потом получил сообщение от своего механика о том, что лодка потеряла мореходность.Видя, что приближается ещё один самолёт, Вильямовиц взорвал свою лодку и затопил её. Члены команды были затем подобраны британцами и взяты в плен. Но Вильямовица среди них не было. Он не был ни ранен, ни даже поцарапан.Он остался на своей лодке. * * * Нечто похожее случилось 11 августа с самолётом «Либерейтор – D» 200-й эскадрильи, после того как его пилот заметил и атаковал подводную лодку «U-468» (лейтенант Шамонг). И в этом случае хорошо проявили себя зенитчики. Действуя хладнокровно и расчётливо, они сбили самолёт, и тот стал падать, объятый пламенем.Пилотом «либерейтора» был новозеландец Тригг. Не обращая внимания на пламя, охватившее самолёт, Тригг направил его на подводную лодку. Зенитчики, решив, что дело сделано, прекратили огонь. А Тригг сумел вывести самолёт в удобное положение для атаки и, прежде чем самолёт рухнул в море, сбросил свои глубинные бомбы. Они упали рядом с бортом лодки и здорово раскроили её прочный корпус. При ударе о воду самолёт взорвался и вся его команда мгновенно погибла. Но и «U-468» не уцелела и пошла на дно. По трагической иронии судьбы члены команды подводной лодки спаслись благодаря резиновой лодке с разбившегося самолёта. * * * «Афродита» оказалась светом надежды для немцев в борьбе их подводных лодок против радаров противника…Ночь. Германская подводная лодка на полном ходу идёт в надводном положении на свою позицию. На горизонте появляется силуэт. Патрульный корабль.– «Афродиту» за борт! – приказывает командир.На палубе начинается какое-то странное представление. Из люка появляется нечто похожее на резиновый баллон со свисающими с него проводками. На палубе матрос накачивает баллон из маленького цилиндра со сжатым воздухом. Два-три товарища стоят рядом, чтобы помочь ему.– Стоп! Много!Перекачали лишнего. Спустили немного.– Стоп! Слишком мало!Опять пошёл в работу цилиндр. А тем временем силуэт угрожающе увеличивается.Море неспокойно. В такую погоду нужна морская сноровка, чтобы удержаться на палубе. Наконец, баллон накачали до нужных размеров.Потом его осторожно спустили с палубы. Обычный резиновый баллон, с которого свисают металлические полоски. Накачанный до размеров, которые задумал для него изобретатель, он будет держаться, высоко выступая из воды.Командир уже начал ругаться, выходя из себя. Эта возня с баллоном слишком затянулась.– Какой-то кабинетчик придумал, который и представления не имеет, что такое подводная лодка и что такое море. Его самого бы сюда, да в тёмную ночь, на при волне, да ещё когда на тебя идёт корабль…И командир вышел из себя, и команда нервничала, но командир получил строгий приказ как следует опробовать «Афродиту», так что делать было нечего.Лодка развернулась. А патрульный корабль сбился со следа: эта «Афродита» обманула-таки его радиолокационную станцию. Баллон давал точно такое же отражение, как боевая рубка подводной лодки.«Афродита» была импровизацией, полезным помощником – и ничем больше. И таковой осталась. Единственная надежда на перемену в судьбе крылась в подводных лодках нового типа. А пока что продолжал действовать лозунг подводников – «Сделай или умри». ГЛАВА XXIДизентерия на борту! Оперативная сводка. Осень 1943 года. Положение подводников в это время хорошо иллюстрирует опыт «U-172» под командованием Карла Эммерманна. Противник, судя по всему, разведал, где подводные лодки получают запасы. Тайной оставалось то, как он об этом узнавал. * * * В конце октября фрегаттенкапитэн – капитан 2 ранга Карл Эммерманн после пятимесячного похода вернулся на свою базу во Франции.– Какие новости на флотилии? – спросил он у командира флотилии и поинтересовался, как дела у того, другого, третьего командира, но в ответ чуит ли не после каждой фамилии следовал красноречивый ответ – молчаливое пожимание плечами.– Вы счастливчик, Эммерманн, и мы рады приветствовать вас и пожелать вам удачи.Счастливчик? У Эммерманна перехватило горло. Кунке отвернулся и стал барабанить костяшками пальцев по подоконнику. И это было красноречивым ответом.Мысли Эммерманна вернулись к только что закончившемуся походу. Невесёлый был поход, особенно одно событие июня.Эммерманн имел задание действовать в Южной Атлантике. Прежде всего был долгий подводный бросок к югу от Азорских островов. Потом они получили радиограмму: «Примите топливо и провиант с корабля снабжения «U-118»». Это была одна из лодок снабжения IXd2. Эммерманн взял курс на рандеву. За несколько часов до прибытия туда радист зафиксировал гидрофоном подводный взрыв, а затем слабый шум винтов.Эммерманн прильнул к гидрофонам. Лицо его сделалось мрачным и неподвижным.– Боюсь, господин командир… – начал было радист, но Эммерманн жестом прервал его, повернулся на каблуках и вышел.Он понял, что рандеву не состоится.Тогда Дениц приказал Ланге, у которого была боевая лодка серии IXc, встретиться с Эммерманном и действовать как корабль снабжения.Ланге был взбешён.– Чёрт знает что! Тащиться через весь Бискайский залив, прятаться от самолётов – и все это для того, чтобы стать дойной коровой!Эммерманн заправился и позже имел несколько побед. Он получил радиограмму, что награждён дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Этого он не ожидал. Его командир электромеханической боевой части заметил, что Эммерманн был не слишком рад этому, он смотрел на это как на лавры, выданные авансом и потому не очень уютно сидевшие у него на голове.– Мы будем выглядеть довольно глупо, если до возвращения домой больше ничего не запишем на свой лицевой счёт, – поделился Эммерманн своими мыслями.Но перспективы на новые победы не вырисовывались. Эммерманн получил участок бразильского побережья от Натала до Рио – гигантский район, по площади побольше Средиземного моря. Вдобавок в том же районе действовали Гуггенбергер и Краус на лодках серии IXd2, Хельтринг и Мюллер на старых лодках серии VIIc и Маус на лодке серии IXc.«Так, – сказал себе Эммерманн, – а что бы ты делал, если бы был шкипером британского парохода? Какой курс ты избрал бы, чтобы избежать встречи с этими проклятыми подводными лодками?»Найдя, к собственному удовлетворению, ответ, он стал ходить поперёк предполагаемых путей.Вначале Эммерманн побродил туда-сюда возле Рио. Пару раз услышали слабое эхо на «Метоксе». И всё. К этому времени самолёты противника использовали радиолокационные станции лишь прерывисто, и потому они не могли быть обнаружены с точностью.– Мне почему-то кажется, что «Метокс» выдаёт нас, – сказал Эммерманн оператору станции.– Очень может быть, господин командир. Некоторые мои друзья с других лодок пришли к такому же выводу.– Всё время одно и то же: когда мы долго находимся в море, аппараты вроде этого на ходу устаревают. Техника обгоняет время.– А посмотрите на наше античное вооружение, – вмешался старший помощник. – У других уже счетверённые установки, а мы удовлетворяемся бедной старенькой двадцатимиллиметровкой и совсем старой стопятимиллиметровкой.– Знаю, но надо обходится тем что есть, и тут уж ничего не поделаешь.– В таком случае я предлагаю, – продолжал старпом, – вообще отказаться от использования «Метокса». Наверняка уже есть что-нибудь получше, что делает «Метокс» бесполезным. Такое уж наше счастье.– Правильно! Выключай эту чёртову штуку!И действительно, позднее стало известно: противник обнаружил, что «Метокс» излучает определённые импульсы, по которым легко определить его пеленг. По британским сведениям, относящимся ко времени написания книги, немецкие страхи были беспочвенны, и самолёты союзников никогда не пользовались излучениями «Метоксов» для наведения на подводные лодки. Активные радиолокационные станции самолётов были более эффективны для этих целей. Самолёты использовали летом 1943 года станции «воздух-море» «Марк III», работавшие в Бискайском заливе на 10-сантиметровой волне, а антирадар «Метокс» был не в состоянии регистрировать сигналы на этой волне.
И в вахтенный журнал вошла соответствующая краткая запись.Топливо опять заканчивалось, а новые победы, как и опасался Эммерманн, не приходили. Дениц приказал заправиться от лодки Гуггенбергера и назначил рандеву двух лодок.Но через день-другой от Гуггенбергера ничего не было слышно. От Мауса Насчёт Мауса автор напутал: ниже Маус продолжает фигурировать. Тот факт, что Маус погиб позже, соответствует и другим источникам.
тоже. До этого оба они были под Рио, чуть южнее Эммерманна. Затем, согласно последним сообщениям из штаб-квартиры, их застигли врасплох самолёты в тот момент, когда они всплыли для подзарядки батарей, и потопили.И вот Эммерманн увидел два парохода. Целые недели хоть бы что – и тут сразу два! Но один держал курс на север, а другой – на юг, и у Эммерманна не оставалось другого выбора, кроме как один отпустить. Но и выбранную жертву он не смог потопить быстро и тихо. В Рио подняли тревогу после сигнала SOS, поданного со второго судна. И Эммерманн покинул этот район и направился к Сантусу, где потопил четвёртое за этот поход судно.– В эти трудные времена двадцать четыре тысячи тонн – это не такое уж плохое начало, – сказал он успокоительным тоном команде, которой надоело монотонной хождение взад-вперёд и пустые поиски.В этот же день пришла радиограмма от Хельтринга, действовавшего к югозападу от Натала: «Сильно повреждён самолётом и противолодочными кораблями».Потом пришла ещё одна радиограмма: «От штаб-квартиры для «U-172». Немедленно следуйте на помощь Хельтрингу». Далее следовали подробности относительно позиции, а заканчивалась радиограмма фразой: «Рандеву согласуете между собой».
Эммерманн снова вступил в разговор с радистом:– Ты абсолютно уверен, на все сто, что наш шифр безопасен?– Абсолютно, господин командир, его невозможно расколоть.– Тогда как ты объяснишь, что противник всегда, похоже, узнает о наших рандеву? Да что там – он всегда знает о них!Радист пожал плечами и сказал:– Я уверен, что он получает информацию не без какой-то помощи.Не без помощи! Радист подтвердил страшные подозрения Эммерманна, которые мучили его в последнее время. Вражеская разведка получает точную информацию из какого-то официального германского источника.Эммерманн составил такую завуалированную радиограмму, что даже если бы враг получил её, она ему ничего не сказала бы, и лишь Хельтринг и штаб квартира поняли бы её содержание. Эммерманн дал понять, что имеет в виду позицию, упомянутую в предыдущей радиограмме.Всё прошло хорошо, Эммерманн встретился с Хельтрингом, как и планировалось. Перед этим Хельтрингу пришлось немало потрудиться, чтобы оторваться от плотного преследования с воздуха и со стороны поисковой группы в составе нескольких эсминцев. Лодка не могла погружаться, горизонтальные рули заклинило, работал только левый электромотор.– Вряд ли мы тут много наработаем, Хельтринг, – сказал Эммерманн.– Боюсь, что да. Тут без дока не обойдёшься.Хельтринг окинул взглядом синее в блёстках, медленно вздымающееся и опускающееся море.Подошёл и Маус, и три командира сели обсудить, что делать дальше.– Твою лодку надо затопить, Хельтринг, – сказал Эммерманн. – . Я возьму одну половину команды, Маус – другую. Это единственное, что мы можем сделать.Двое других согласились.За последние несколько дней, направляясь на рандеву, Хельтринг не видел ни одного самолёта, поэтому Эммерманн счёл вполне оправданным риск перегрузки топлива и запасов с лодки Хельтринга.Эммерманн получил в конце концов дополнительный запас топлива, хотя обстоятельства, позволившие ему сделать это, были трагическими.Запасы переносили с корабля на корабль в резиновых лодках. Верхняя палуба лодки Эммерманна была уставлена банками с тушёнкой и прочей всякой всячиной.Пока шла перегрузка, никто из командиров не озвучивал своего беспокойства, спрятанного в тайниках души. Тот факт, что Хельтринг два или три дня не видел самолётов, вовсе не означал, что противник бездействовал. Эммерманн, Хельтринг и Маус наблюдали, как на небе собираются облака, с растущим беспокойством. Не провоцируя нервозности, они тем не менее поторапливали своих людей.Тут оно и началось.– Самолёт слева на траверзе! Дистанция две тысячи!– Отходим! Полный вперёд! – закричал Эммерманн.Четырехмоторный «либерейтор» шёл на высоте 50 метров прямо на лодку Эммерманна.Вниз полетело пять бомб, восемь носовых пулемётов «летающей крепости» обрушили огонь на лодку. Пули свистели мимо людей, находившихся на мостике. Те, кто был на палубе, постарались укрыться за боевой рубкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35