А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Ренард с печальной улыбкой склонил голову к плечу и слегка покачал головой. С насмешливыми искорками в глазах, все еще улыбаясь, он вернулся к своим растениям.Гриффит понимал, что не следовало показывать Ренарду всю глубину своего отчаяния, но не мог притворяться.– Я сделал все, что в моих силах, – продолжал он. – Заложил все, что имел, занял, у кого только мог. У меня безвыходное положение.Вместо ответа Гриффит услышал, как Ренард негромко прищелкнул языком. Он даже не обернулся, подчеркнуто сосредоточив внимание на этих вонючих растениях.Гриффит представил себе, как он перебрасывает Ренарда через ограду и тот летит с высоты двенадцатого этажа, а потом распластывается на мостовой, как кусок масла. А все эти проклятые растения, горшки и лопатки летят следом за ним.Руки Гриффита сами собой сжались в кулаки. Ему во что бы то ни стало надо добиться этой сделки. Ренард – его последний шанс.– Мне нужно семьдесят тысяч, – глухо произнес он. – Мне необходимо получить эти деньги. И немедленно.Ренард вздохнул. Сидя на корточках спиной к Гриффиту, он оперся руками о колено и полуобернулся к нему.– Я не дам тебе денег, – произнес он, отчетливо выговаривая каждое слово. – Это мое окончательное решение по данному вопросу. – И он снова повернулся к своим растениям.– Если я не достану денег, они не возьмутся за дело, – тупо повторил Гриффит.Ренард молча пожал плечами, продолжая взрыхлять землю.– Я уже по ушли в долгах! Мне некуда отступать, я слишком глубоко увяз в этом деле. Если я не получу этих картин, мне крышка!Никакой ответной реакции.– Черт возьми, Джек! Если они не возьмутся за это дело, ты не получишь своих картин! Ренард только вздохнул.– Это, конечно, очень печально. – Он сел на коврик, обернувшись к Гриффиту. – Мой покупатель сильно расстроится. Я тоже расстроюсь. Но жизнь от этого не остановится.– Моя жизнь остановится!Ренард снова молча пожал плечами, приподняв иронически брови: дескать, а кого это заботит?– Джек! – взмолился Гриффит. – Я отдам тебе бесплатно еще две картины, по твоему выбору.– Мне нужны только те шесть, о которых мы говорили, – покачал головой Ренард, – других мне не надо.– Пойми ты, это же ценные картины, – продолжал упорствовать Гриффит.– Леон, я не держу у себя украденных вещей, – терпеливо объяснил ему Ренард. – У меня есть покупатель на шесть картин. Ты отдаешь их мне, я передаю ему. Он платит мне, я плачу тебе. Картины находятся у меня максимум полчаса. Я не стану держать у себя краденые картины.– Они будут у меня!С презрительной гримасой Ренард снова отвернулся от Гриффита.Гриффит растерялся. Он стоял, бессмысленно уставившись на жирную спину Ренарда, прикрытую розовым платочком, и больше всего на свете хотел, чтобы все это оказалось сном, чтобы он нашел выход из этого тупика, чтобы он никогда не брался за это дело.Ренард обратился к нему прежде всего потому, что знал, насколько плохи финансовые дела Гриффита. У Ренарда появился покупатель на шесть картин, которые сейчас возили по всей стране с передвижной выставкой произведений современного искусства. Если бы Гриффит сумел достать их, Ренард готов был заплатить шестьдесят пять тысяч долларов за шесть картин.Все это выглядело очень заманчиво, но вскоре дела вышли из-под контроля. Почему надо ограничиваться шестью картинами? Почему не забрать все – на выставке экспонируется двадцать одна картина, – а потом найти покупателя на остальные пятнадцать? В отличие от других украденных товаров, которые продают гораздо дешевле их товарной стоимости, к украденным произведениям искусства у некоторых покупателей возникает романтический интерес. Картину, которую нельзя будет выставлять, часто покупают по более высокой цене, чем она стоила бы при законной купле-продаже.Через своих знакомых по бизнесу Гриффит вышел на Мак-Кея, и поначалу задуманная операция казалась простым и легким делом. Мак-Кей выполнит заказ за сто тридцать тысяч долларов. Эта сумма в два раза превышала то, что собирался заплатить ему Ренард за шесть картин. Гриффит отдаст Мак-Кею те деньги, что получит от Ренарда, шестьдесят пять тысяч, после удачно проведенной операции, а остальные выплатит ему приблизительно через год, когда продаст оставшиеся у него пятнадцать картин.Все шло прекрасно, пока не появился дружок Мак-Кея, Паркер, тут-то и возникли осложнения. Гриффит позволил Паркеру расколоть его еще на тридцать тысяч долларов, потому что у него все еще оставался солидный резерв – пятнадцать картин, которые он собирался оставить себе. А потом выяснилось, что от него требуют доказательств его платежеспособности. Гриффит согласился на их условия, потому что к этому времени сделка стала иметь для него первостепенное значение; он видел в ней единственный выход из своего затруднительного положения. В последние несколько лет Гриффит стал богатым человеком, но затем дела его пошатнулись и пошли на спад, а у него все еще сохранялась уверенность, что деньги всегда можно добыть тем или иным способом.Он ошибался. Гриффит заложил все, что мог, задолжал всем, кто соглашался дать ему взаймы, и у него все еще не хватало семидесяти тысяч долларов. А он теперь хорошо знал обоих, Мак-Кея и Паркера; они не возьмутся за эту операцию, пока не уверятся, что получат свои деньги.А если он не сумеет их достать? Финансовое положение Гриффита пошатнулось уже давно; теперь, когда он столько должен, когда он так глубоко увяз в этом деле, пути к отступлению отрезаны. Ему необходимо получить эти картины, надо достать деньги, чтобы профинансировать это ограбление, иначе он конченый человек.Гриффит молчал, обдумывая ситуацию и тупо уставившись в спину Ренарда. Ренард снова обернулся к нему, и, очевидно, выражение лица Гриффита встревожило его, возможно, даже напугало. Он привстал на колени и крепче сжал в руках лопатку.– Ты что, действительно дошел до ручки? – спросил он; на этот раз в его голосе прозвучало что-то, похожее на участие.Гриффит не знал, что увидел или о чем подумал Ренард, но быстро сообразил, что следует воспользоваться изменившейся ситуацией.– Да, – ответил он решительно, – мне позарез нужны деньги.Ренард задумался. Облокотившись на перила террасы, он молча смотрел на парк. Наконец, все еще не отрывая взгляда от раскинувшегося перед ним пейзажа, он произнес:– Можно, конечно, одолжить их.– Я взял в долг везде, где мог, – возразил Гриффит. – Не осталось человека, у которого я не просил бы денег.– Я говорю о другом, – ответил Ренард, искоса бросив на него взгляд.– Не понимаю, о чем ты, – покачав головой, сказал Гриффит.– Я знаю людей, которые могли бы дать тебе в долг. Но с ними опасно иметь дело, – предупредил Ренард.– Кто они? – нетерпеливо спросил Гриффит. Не отвечая ему, Ренард хмуро разглядывал раскинувшийся внизу парк.– Честно говоря, не знаю, как поточнее назвать их. Полагаю, что они как-то связаны с мафией, – проговорил наконец он.– И они дают в долг деньги? – уточнил Гриффит.– Да. Сколько угодно.Гриффит не задавал больше вопросов. Он понимал, что за словами Ренарда скрывается какая-то недосказанность, но не знал, что именно тот утаивает от него.– Так в чем загвоздка? В чем проблема? – не выдержал он молчания.– В их интересе, – все также задумчиво ответил Ренард. Пристально посмотрев в глаза Гриффиту, он объяснил: – Они берут два процента в месяц.– Боже мой! – ужаснулся Гриффит.– Да, это чересчур много, – рассудительно кивнул головой Ренард. – Забудь о том, что я говорил.– Нет, погоди. – Гриффит погрузился в расчеты; два процента от семидесяти тысяч долларов – это тысяча четыреста долларов. Деньги ему нужны всего на месяц. Четырнадцать сотен долларов – не самая страшная цена, если учитывать его положение. – Мне придется пойти на их условия, – сказал он. – У меня нет выхода.– Уверен? – спросил Ренард, внимательно посмотрев на него.– У меня нет выбора, – повторил Гриффит.– Хочешь, чтобы я позвонил им?– Да, – ответил Гриффит.– Что ж, тебе, конечно, виднее, – вздохнул Ренард.Гриффит не ответил. Ренард еще несколько секунд молча смотрел на него, потом со вздохом поднялся.– Подожди меня несколько минут, – сказал он, – любуйся пока пейзажем.Гриффиту, однако, было не до пейзажа. Он стоял на террасе, с трудом переводя дыхание, будто бегом поднимался на двенадцатый этаж. Он смотрел в сторону парка, но не видел его; перед глазами Гриффита мелькали цифры его долгов, те суммы, которые требовались, чтобы погасить их, со всех сторон его обступали цифры.Ренард вернулся с клочком бумаги в руках. Лицо его приняло обычное выражение, жалость и понимание исчезли бесследно.– Поезжай к этим людям, – сказал он, – они ждут тебя.Гриффиту показалось почему-то очень важным не разворачивать эту бумажку в присутствии Ренарда. Взяв записку, он сунул ее в карман брюк, будто все это не имело особого значения, и небрежно сказал:– Так я дам тебе знать, когда получу картины.– Будь так любезен, – ответил Ренард, снова опускаясь на корточки перед своими растениями.– Можешь не провожать, я найду дорогу.Ренард что-то промычал в ответ. На секунду Гриффита охватила ярость, настолько сильная, что перед глазами поплыли огненные круги. Не сказав ни слова, он резко повернулся, чуть не споткнувшись о порог дверей, ведущих в квартиру, и не глядя по сторонам, на такие уютные и спокойные комнаты, поспешил к выходу.Только очутившись на улице, Гриффит достал из кармана клочок бумаги и прочитал неразборчивые каракули Ренарда, украшенные множеством завитушек: «Контора по продаже недвижимости Боро», Атлантик-авеню, 299, Брук".Бруклин. Гриффит был недоволен. Недоволен был и шофер такси, которое он поймал, чтобы добраться по указанному адресу. «Замечательно!» – недовольно буркнул шофер, когда Гриффит назвал ему адрес, по его виду нетрудно было догадаться, что он от всей души желает Гриффиту провалиться в преисподнюю.За те полчаса, что они добирались до места, ни один из них не произнес ни слова, в машине царила нервная, напряженная обстановка, водитель с трудом прокладывал себе дорогу в плотном потоке машин. Гриффит также нервничал и чувствовал себя не в своей тарелке при мысли о том, у кого ему придется одалживать деньги. И когда они наконец достигли цели, он почувствовал почти облегчение, что «Контора по продаже недвижимости Боро» оказалась небольшим, обшарпанным помещением, занимавшим первый этаж здания на грязной, замусоренной улице. Неужели здесь Гриффиту дадут семьдесят тысяч долларов, в этой дыре, к грязным окнам которой приклеены скотчем объявления о продаже дешевых квартир?Гриффит испугался, как бы все это путешествие не оказалось жестокой шуткой, которую решил сыграть с ним Ренард. Гриффит, расплатившись с шофером, вошел в контору, где полная женщина средних лет, с таким пышным бюстом, что на нем свободно поместилась бы шахматная доска, одарила его наигранно приветливым взглядом и поинтересовалась:– Чем могу быть полезна?– Я – Леон Гриффит, – ответил он после секундного замешательства, в голове гвоздем засела мысль, что все это слишком похоже на розыгрыш. – У меня вроде бы назначена здесь встреча? – не удержался он от вопросительной интонации.Как ни странно, женщину не смутил его вопрос.– Мы ждем вас, – сказала она. – Мистер Смит вас примет. Пройдите в эту дверь, пожалуйста.Гриффит прошел мимо полудюжины пустых, видавших виды столов и, открыв дверь в противоположном конце комнаты, попал в маленькую, обшарпанную контору с нищенской обстановкой. Худой мужчина лет пятидесяти сидел за письменным столом. По внешнему виду он был похож на опустившегося адвоката: лоснящийся костюм, мятый галстук, на плечах следы перхоти, водянистого цвета глаза за очками в изогнутой оправе. Но когда он поднял глаза на появившегося в дверях Гриффита, в них появилось какое-то неожиданное выражение, какая-то уверенность в своих силах или понимание своей власти, столь не соответствовавшие ни его внешнему виду, ни окружающей его обстановке.Гриффит повторил свое имя, и человек, сидевший за столом, улыбнулся скорее из чувства удовлетворения, чем в знак приветствия.– Входите, – сказал он. – Я мистер Смит. Присаживайтесь.«Не следует мне находиться здесь, – подумал с тоской Гриффит, – надо уносить ноги, пока не поздно». Но он опоздал: думать надо было раньше, много месяцев назад.– У вас надежные рекомендации, – сказал мистер Смит. Он достал бланки из ящика стола. – Заполните вот это...Гриффиту показалось, что перед ним обычные долговые расписки: фамилия, род занятий, доход, банковский счет, рекомендации. Гриффит молча заполнил бланки и подтолкнул их по столу к мистеру Смиту, который внимательно, не спеша принялся изучать их. Гриффит сидел, наблюдая, как мистер Смит читает бумаги, и удивлялся, о чем думает этот человек. Лицо его оставалось бесстрастным.Наконец мистер Смит удовлетворенно кивнул, отложил в сторону формуляры и обратился к Гриффиту:– Кажется, все в порядке, мистер Гриффит. Вы знакомы с условиями залога?– Кажется, знаком, – ответил Гриффит.– Два процента в месяц, – уточнил мистер Смит.– Я знаю.– Минимальный срок – полгода. Гриффит удивленно уставился на мистера Смита.– Вы этого не знали? – спросил тот.– Нет. Минимальный срок – полгода: восемьдесят четыре сотни долларов. Это почти десять тысяч.Мистер Смит одарил его сочувственной улыбкой.– В таком случае, – продолжал он, – полагаю, вы также не знаете, что проценты за первые полгода мы берем вперед.– Вперед, – тупо повторил Гриффит, недоверчиво покачав головой, он не верил своим ушам.– Если вы берете в долг семьдесят тысяч, – разъяснил с дружеским участием мистер Смит, – то на руки вы получите шестьдесят одну тысячу шестьсот долларов. Но, конечно, ваши проценты удерживаются только за первые шесть месяцев.– Мне нужны семьдесят тысяч, – все еще не понимая смысла сказанного, повторил Гриффит.– В таком случае, – терпеливо объяснил мистер Смит, – я предлагаю вам взять восемьдесят тысяч, тогда вы получите на руки семьдесят тысяч четыреста долларов.– А сколько... гм, какой процент?– Девять тысяч шестьсот долларов, – любезно ответил мистер Смит.Невероятная сумма. Гриффит нервно облизал пересохшие губы и слабым голосом произнес:– И... потом я должен за полгода погасить задолженность?– Нет, нет, совсем не обязательно. Пока будете платить проценты, можете не волноваться об основной сумме.– Платить тысячу шестьсот долларов в месяц? – уточнил Гриффит.– Совершенно верно, – подтвердил мистер Смит.– Каждый месяц я выплачиваю вам проценты, пока не погашу основной суммы, – подытожил Гриффит.Мистер Смит молча кивнул.Гриффит понял, что это конец. Почти две тысячи долларов в месяц. Это выбьет его из колеи, ему не выбраться из этой трясины, он никогда не сможет выплатить всей суммы.Никогда? Господи, конечно, это не так. Он должен со временем собрать восемьдесят тысяч долларов. По крайней мере, в течение года. Любыми способами. Как только он разберется с сегодняшней ситуацией, он займется проблемой займа.– Будете подписывать бумаги? – спросил мистер Смит.– Да, – нервно кивнул в ответ Гриффит. Глава 6 В Индианаполисе выставка закрылась в понедельник в восемь часов вечера. Через десять минут" после того, как из зала вышел последний посетитель и охранники заперли двери, галерея поступила в распоряжение упаковщиков, которые принесли с собой деревянные ящики с пластиковыми прокладками, пюпитры в виде дощечек с зажимами, тележки и брезентовые рукавицы. Они приступили к демонтажу выставки.Почти две дюжины человек разбрелись по трем комнатам временной картинной галереи; столько народу здесь не появлялось в течение одного часа за все время работы выставки. Пятеро охранников в форменной одежде и с пистолетами на боку наблюдали за действиями рабочих. Восемь человек занимались демонтажем под присмотром двух экспертов по перевозке произведений искусства, которых специально выписали из Нью-Йорка. Два молчаливых представителя страховой компании, оба в отутюженных костюмах, и два представителя благотворительного фонда, действовавшего совместно с правительством, также слонялись по комнатам. Работник местного музея, отвечавший на взаимодействия Индианаполиса с фондом, являвшимся спонсором этого турне, также неизвестно зачем присутствовал при упаковке. Кроме них здесь же бродил еще один, одетый в гражданское детектив.Рабочие действовали быстро и умело, но все же на упаковку каждой картины уходило много времени. Картину осторожно снимали со стены и укладывали полотном вниз на мягкие чистые прокладки в неглубокие деревянные ящики. Дополнительно по краям укладывали еще слой упаковочного материала, кроме того, слой – наверх, и только после этого крышку ящика скрепляли болтами и гайками. Название картины было заранее написано на крышке и боковых стенках ящика. После окончания всей операции название упакованной картины отмечалось в двух списках, один из которых находился у представителя фонда, а другой – у представителя страховой компании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19