И не случайно в языке это совпадает, да
? Высокий. А дальше надо объяснять. Высокий по росту или по положению. Не сл
учайно это одно и то же слово. Это очень тесно ассоциированная вещь. Опять
же только на уровне предположения, но можно предположить, что в семье вес
ьма чёткая иерархия, а ребёнок очень тщательно старается их распределит
ь. Явно, что самый главный в этой семье папа. Ну, дальше мама. А вот что мален
ькая сестрёнка занимает на самом деле столь малое место, крайне сомнител
ьно. Скорее, автору рисунка хотелось бы, чтобы она была там совсем незамет
ной. Видите, это гипотеза. Не исключено, что сестра действительно занимае
т такое малое место. Но это очень сомнительно.
А.Г. Скорее, тут ревность, поскольку размещена она ближе к маме,
хотя и очень маленькая.
А.В. Да, да, да.
А.Г. Очевидно, что мама больше времени уделяет вот именно этому
ничтожеству. Зато с папой то уж я на короткой ноге.
А.В. Вы начинаете сейчас рассуждать именно таким образом, каки
м мы и рассуждаем. Любой рисунок, хочет того человек или не хочет, это како
е-то сообщение. Оно может быть сознательным, оно может быть неосознанным.
Вот, пожалуйста, здесь. Другая ситуация.
А.Г. Другая картина, ну да.
А.В. Лёня Ц это автор рисунка с гигантскими кулаками, да? Рядом
с ним папа, пониже. Причём двойственность некая: голова у папы даже выше Лё
ниной. Но всё-таки верхняя точка рисунка Ц это Лёнин кулак. Маму вполне м
ожно нарисовать и лежащей под ногами, ничего страшного. А, кстати, попробу
йте поставить себя на место автора рисунка и представить себе, могли бы в
ы внутренне позволить себе нарисовать у себя под ногами какого-нибудь к
рупного деятеля, к которому относитесь с большим уважением. Не рискнули
бы. Не рискнули не потому, что другие осудят, а потому, что вот как-то…
А.Г. Не помещается.
А.В. Да. Ощущение Ц «неправильно будет». Я, знаете, иногда родит
елям говорю, когда консультирую. Я объясняю, что всё-таки имеет какое-то з
начение расположение ребёнка. Представь себе, говорю, такую ситуацию. Чт
о я вас попрошу нарисовать на одном листе себя и Гитлера. Уж, наверное, вы, с
корее всего, просто откажитесь. Скажите: «Не буду». Но если вы очень покорн
ый человек, то нарисуете. Но уж, наверняка, расположите его в самом дальнем
конце от себя. Потому что даже на рисунке не хочется себя помещать рядом с
кем-то неприятным или рядом с тем, с кем ты не чувствуешь реальной близос
ти. Особенно когда это ребёнок. У него эти образы идут абсолютно непроизв
ольно и неосознанно.
Вот это, на мой взгляд, очень выразительная картина, целая маленькая поэм
а. Девочка: «Я хочу общаться, мечтаю». И мама: «Нет». Видите, они как раз на пр
отивоположных концах листа. Но не потому, конечно, что не хочется. А потому
, что ощущение семьи такое. Кстати, здесь очень интересна жалоба мамы. Кста
ти, я уже сказал, что рисунки только для гипотез дают основания.
А.Г. Ну да, пришла к вам не девочка, привела её мама всё-таки.
А.В. Конечно. И очень важно сопоставить с другой информацией. У
мамы жалоба такая: девочка очень жестокая, настаивает на своём до истери
ки. Я её бью, а она продолжает настаивать на своём. Итак, анализируя слова м
амы «жестокая девочка, я её бью» и то, что нарисовано на картинке, я вижу, чт
о это полностью соответствует одно другому. Мама мне сама сказала, что он
а не хочет идти навстречу девочке. Она тоже не очень сообразила, что она по
дразумевала под этими словами. Но ведь сказала это. Девочка нарисовала т
о же самое. Вот тогда я уже…
А.Г. Гипотеза получила подтверждение.
А.В. Ну, может быть, ещё не подтверждение, ведь одного наблюдени
я мало. Но когда-то таких наблюдений наберётся достаточно, мы можем нащуп
ать проблему. В данном случае, если вы хотите, чтобы ваша девочка не устраи
вала истерик, то надо постараться удовлетворить её потребность во внима
нии, в эмоциональном контакте. Да, у этой девочки очень высока эта потребн
ость. Есть и на рисунке некоторые признаки этого. И в других методиках они
выявились. Эту потребность в данном случае трудно удовлетворить, потому
что она очень сильна.
А.Г. Видимо, ещё потому что семья неполная.
А.В. Вы правы. В частности и от этого. Но не у всех детей, у которых
неполная семья, столь мощная потребность во внимании. Но это один из факт
оров, да. Не в том дело, что мама просто, так сказать, особо жестокая, если об
ернуть на неё её жалобу по поводу дочки. А, действительно, эту потребность
девочки удовлетворить не так просто. Но, если её не удовлетворять, то, коне
чно, девочка будет самыми разными средствами пытаться её удовлетворить.
А.Г. И всё-таки, если можно, чуть-чуть вернёмся назад. Мы говорил
и уже о системе тестов, которая существует, о том, как их можно интерпретир
овать, какие гипотезы вы получаете с помощью этих тестов. А когда вообще п
оявилась идея, что рисунок может что-то сказать о ребёнке? Да ещё мы знаем,
что все дети рисуют практически одинаково. А тут…
А.В. Маленькие дети.
А.Г. …А тут, оказывается, можно судить об индивидуальных чертах
развития и даже о ситуации в семье и во внешнем мире ребёнка, исходя из эт
их загогулинок странных. Вот об истории вопроса, если можно чуть-чуть.
А.В. Когда впервые, я, к сожалению, не могу сказать. Потому что оч
ень давно, во всяком случае, в 19-м веке, очень многие и разные авторы об этом
писали. И у многих были идеи, так сказать, изучения детского рисунка. Я дум
аю, что ни один крупный детский психолог не обошёл эту тему. Но, как правил
о, говорили вскользь. Я имею в виду, что тут нет ни одного автора, который пе
рвым заметил и сразу достаточно подробно описал этот вопрос. Так, между п
рочим, поминали очень многие: Бюллер, Штерн, Гезелл, ну, очень многие крупн
ые психологи.
Всерьёз подробно изучила рисунки детей разного возраста и разработала
своего рода шкалу Флоренс Гуденаф, которая является создателем первого
рисуночного теста. Этот тест так и называется «Нарисуй человека». Это ко
нец 20-х годов. Первая публикация была в 1926-ом году. Следующая, более полная, б
ыла напечатана в 1929-ом.
Вот мы как раз с вами сейчас видим ранние рисунки, в основном здесь так наз
ываемые «головоногие». Их дети действительно рисуют примерно одинаков
о, как вы можете убедиться. Здесь разные рисунки, в общем сильно похожие др
уг на друга. Где-то примерно в 3 года, у некоторых детей чуть раньше трёх лет
, у некоторых чуть позже, появляется вот такой способ изображения. Очень, к
стати, странно, почему никто не рисует, скажем, «пузонога», ведь тело тоже
большая деталь, да? А всё-таки практически все дети начинают именно с «гол
овонога». Есть голова, есть ноги, и довольно часто, но уже не обязательно,
Ц руки. На голове почти всегда есть глаза, довольно часто Ц рот, на первы
х рисунках, как правило, нет носа. Вот здесь сейчас рисунок, где есть волос
ы. То есть могут быть какие-то дополнительные детали.
Но кстати, вот тоже довольно странная вещь. Может иногда появиться нос, мо
гут появиться волосы, но на ранних рисунках (на рисунках трёхлеток) никог
да не появляется туловище, я имею в виду тело. Кстати, разные авторы опять
же по-разному это объясняли, некоторые утверждали, да и продолжают полаг
ать…
Ведь ребёнка очень трудно расспросить. Потому что, если его спрашивать: «
Что это?», он говорит: «Ну, человек». Начинаешь показывать: «Вот это что, руч
ки?» Ц «Да». Ц «Вот это что будет?» Ц «Это? Ц скажет он. Ц Голова». Но отк
уда мы толком знаем, что…
А.Г. Он называет головой.
А.В. Да, что он называет головой. Поэтому некоторые авторы пола
гают, что это на самом деле всё-таки не голова, а образ всего тела вместе с г
оловой. Сказать, почему именно так дети начинают рисовать, достаточно тр
удно. Что есть, так это некоторые чёткие параллели. Например, в гораздо бол
ее раннем возрасте, не в три года, а в три месяца, и даже гораздо раньше, перв
ое, на что реагируют младенцы, это человеческое лицо. Это первое, на чём он
и начинают сосредотачивать взгляд, на чём дольше всего сосредотачивают
взгляд. Можно, кстати, взять маску: она работает так же, как лицо, и даже ещё
эффективнее, потому что там подчёркнутые глаза. То есть, возможно, за этим
даже есть какие-то биологические основы. Но, в любом случае, что уж точно н
е гипотеза, а факт, это то, что лицо Ц это действительно самое информативн
ое, и для ребёнка это самое главное, а собственно, и для взрослого тоже. Опя
ть же, когда человек с нормальным общением разговаривает с другим челове
ком, он опять же смотрит ему в лицо, в глаза, ребёнок самое главное выделяе
т.
А.Г. Простите, я просто уточню. Действительно, сейчас провели к
акие-то исследования, что есть определённый участок в головном мозге, ко
торый отвечает за распознавание именно лица, то есть вот этого овала с кр
естом, по сути дела…
А.В. Не с крестом, а именно с глазами.
А.Г. Когда проводили опыты, там делали и крест. То есть одинаков
о хорошо узнаётся и то, и другое. Тогда все дети, вне зависимости от культу
рной среды, должны рисовать одинаково: и китайцы, и негры, и североамерика
нцы, и восточноевропейцы. Так это или нет?
А.В. Пока мы находимся на этом уровне, это так. Одно только важно
е добавление. Это так, если ребёнок вообще рисует, если в культуре вообще э
то есть. Но, собственно, я думаю, вы сами понимаете, что если ребёнку не дать
карандаш и не показать, что карандаш оставляет след, не показывать карти
нок, изображений, то, конечно, он просто никак не будет рисовать.
Но действительно, во всех культурах начинается с «головонога». Хотя даже
здесь есть отличие, и не только в далёких культурах, но и в гораздо более б
лизких. Скажем, европейские дети сравнительно часто выносят отдельные ч
асти лица за пределы самого контура, то есть вот тут лицо, а рядом с ним, ска
жем, нарисован рот. А в российской культуре нет этого. Видимо, потому, что м
ы очень рано, гораздо раньше, чем это принято в Европе и гораздо более целе
направленно, чем это принято в Европе или в Штатах, учим детей рисовать. Та
м больше идёт упор на самовыражение ребёнка. У нас обычно родители показ
ывают, как правильно рисовать. То есть уже начинается это культурное вли
яние. Но всё равно и там, и там Ц «головоног».
А.Г. Но норма уже вводится другая.
А.В. Да, да. И чем дальше, тем больше этих культурных отличий, реб
ёнок начинает вписываться именно в свою культуру. Кстати, опять же очень
похожий процесс происходит и в другой области, Ц скажем, в овладении реч
ью. Показано, что первые вокализации, то есть звуки, издаваемые ребёнком, н
е связаны с культурой. То есть в этих звуках можно найти фонемы, звуки речи
из самых разных языков. Там будет и носовое «ну-у», которое есть, скажем, в
английском, и горловое «к», которое я не могу воспроизвести, которое есть
в грузинском, и типичные для русского языка фонемы Ц короче, всё на свете
. А чем дальше, тем меньше остаётся «чужих» фонем, и ещё до того, как ребёнок
овладевает речью как таковой, в его лепете уже оказываются звуки своего
родного языка. Слова ещё он не умеет произносить, но звуки родного языка у
же произносит, то есть того, на котором говорят те, кто его окружают. Кстат
и, если его окружают люди, говорящие на разных языках, то, конечно, фонемы в
сех этих языков у него будут.
Точно то же самое и здесь, тот же процесс. Начинает он, так скажем, с малой за
висимости от культур. Хотя я ещё раз повторяю, что всё-таки важно, чтобы в к
ультуре вообще имелась культура рисунка…
А.Г. Ручка, плоскость и необходимость.
А.В. Да, да. Но дальше всё больше и больше он встраивается уже име
нно в свою культуру.
А.Г. Но вот на этом уровне, на уровне «головоногов», никакой гип
отезы ещё, наверное, высказать нельзя по поводу того, как развивается реб
ёнок и его окружение. Слишком унифицировано это всё, да?
А.В. Просто гипотезы будут из очень разной сферы. Чем младше ре
бёнок, тем больше говорит его рисунок об уровне его общего умственного р
азвития. Правда, нельзя сказать, что ребёнок, начавший рисовать в полтора
года, обязательно гениален. Но вот ребёнок, который в три года ещё не начал
рисовать даже простеньких «головоногов», притом, что имел и карандаши, и
бумагу, это может настораживать. Нет ли вообще некоторой замедленности в
темпах умственного развития? Далее он медленно переходит к следующей фа
зе, которую нам, в частности, сейчас показывают. Это фаза схемы, на которой
уже есть туловище. Но мы тут проскочили несколько фаз, потому что тут уже,
видите, стали руки и ноги не палочками, а приобрели толщину и находятся он
и не посередине туловища, как вначале, когда дети рисуют руки, растущими к
ак бы из середины туловища. А здесь они уже растут от верха туловища. Это у
же схема 4-5 лет.
Насколько быстро ребёнок проходит эти этапы, очень многое говорит о его
общем умственном развитии. И вот этот тест Гуденаф «Нарисуй человека», к
оторый я уже назвал, это как раз и есть тест умственного развития. А чем ст
арше ребёнок, тем меньше говорит нам его рисунок об его умственном разви
тии. Вот нам сейчас показывают замечательный рисунок, который имеет отно
шение к умственному развитию. Это рисунок старшего подростка, 15-летнего м
альчика, и про умственное развитие он ничего не скажет. Кроме того, что, по
всей видимости, оно в норме, не ниже нормы. Видите, рисунок на очень хороше
м уровне. Но хороший уровень рисунка в 12-15 лет или у взрослого человека гов
орит вовсе не о хорошем общем умственном развитии, Ц оно может быть хоро
шее, а может быть и плохое, Ц он говорит просто о том, что человек этим зани
мался.
А.Г. Получил навык.
А.В. Учился, да.
А.Г. Или у него есть способности.
А.В. Да. Но зато чем дальше, тем больше это нам говорит об эмоцион
альных особенностях, об особенностях личности характера. Вот смотрите, н
а этом рисунке изображён очень могучий мужчина.
А.Г. А это тот же самый тест Гуденаф, да? «Нарисуй человека»?
А.В. Вы знаете, это тест, который по-русски переводится также. По
-английски один тест называют «Draw-a-Man», другой тест называют «Draw-a-Person». Хотя по-
русски и то, и другое Ц «человек».
А.Г. Понятно.
А.В. И этот вариант разработан другим учёным, тоже женщиной, Ка
рен Маховер, уже в конце 40-х лет Ц начале 50-х. Инструкция та же самая. Но, если
Гуденаф давала эту инструкцию детям, и оценивала уровень их умственного
развития, и разработала критерий, позволяющий оценить уровень умственн
ого развития, то Маховер давала эту инструкцию взрослым людям и разработ
ала критерии, позволяющие оценивать эмоциональные особенности, особен
ности личности, характера, отношения к определённым сферам. А потом стал
и уже интерпретировать и детские рисунки с использованием критериев Ма
ховер. Правда, детские, но не совсем для маленьких детишек. Скажем, рисунок
шестилетнего ребёнка можно, а четырехлетнего не получится.
А.Г. Ещё нет навыка, он ещё не может адекватно выразить…
А.В. Да. Поэтому и там, и там рисунок о многом говорит. Но о разном.
Если посмотреть на рисунок этого мощного мужчины, то как, на ваш взгляд, вы
глядит автор этого рисунка?
А.Г. Я думаю, что это щуплый, прыщавый подросток, небольшого рос
та, которого в школе…
А.В. Замечательно. Но с ростом, правда, здесь вы немножко ошибли
сь, он высокий. Но он действительно щуплый, он явно ощущает свою недостато
чную мужественность. И она для него очень значима. Там и чисто сексуальна
я символика есть: ширинка подчёркнута, очень так чётко выделена. И более о
тдалённые признаки мужественности Ц могучие плечи, могучие руки, одна и
з них сжата в кулак. А при этом, скажем, в том же рисунке, если вы обратили вн
имание, глаза за чёрными очками.
А.Г. А можно посмотреть этот рисунок?
А.В. А глаза, видите, глаза за чёрными очками.
А.Г. В определённой степени, да.
А.В. От силы, от уверенности в себе редко люди прячут глаза. И иде
я такая вряд ли возникнет. У него есть потребность как раз закрыться, засл
ониться. Не так, как вот на том первом рисунке, где было несуществующее жив
отное, выражавшее потребность защититься. Нет, здесь не видно потребност
и в защите. А вот закрыться, чтобы не очень видели, что у меня внутри, это нуж
но.
Кстати, вы правильно сказали, что он щуплый. Но на самом деле он мог бы быть
накачанным Ц таким же, как он нарисовал себя. Он мог бы и на самом деле соб
ой заняться в этом направлении. А вот что личностно он щуплый и сомневающ
ийся в своей мужественности, это всё равно бы осталось. Таких много накач
енных, они вроде мощные, могучие. Но почему? Не потому, что он уверен в себе,
не потому, что он чувствует себя действительно хозяином жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
? Высокий. А дальше надо объяснять. Высокий по росту или по положению. Не сл
учайно это одно и то же слово. Это очень тесно ассоциированная вещь. Опять
же только на уровне предположения, но можно предположить, что в семье вес
ьма чёткая иерархия, а ребёнок очень тщательно старается их распределит
ь. Явно, что самый главный в этой семье папа. Ну, дальше мама. А вот что мален
ькая сестрёнка занимает на самом деле столь малое место, крайне сомнител
ьно. Скорее, автору рисунка хотелось бы, чтобы она была там совсем незамет
ной. Видите, это гипотеза. Не исключено, что сестра действительно занимае
т такое малое место. Но это очень сомнительно.
А.Г. Скорее, тут ревность, поскольку размещена она ближе к маме,
хотя и очень маленькая.
А.В. Да, да, да.
А.Г. Очевидно, что мама больше времени уделяет вот именно этому
ничтожеству. Зато с папой то уж я на короткой ноге.
А.В. Вы начинаете сейчас рассуждать именно таким образом, каки
м мы и рассуждаем. Любой рисунок, хочет того человек или не хочет, это како
е-то сообщение. Оно может быть сознательным, оно может быть неосознанным.
Вот, пожалуйста, здесь. Другая ситуация.
А.Г. Другая картина, ну да.
А.В. Лёня Ц это автор рисунка с гигантскими кулаками, да? Рядом
с ним папа, пониже. Причём двойственность некая: голова у папы даже выше Лё
ниной. Но всё-таки верхняя точка рисунка Ц это Лёнин кулак. Маму вполне м
ожно нарисовать и лежащей под ногами, ничего страшного. А, кстати, попробу
йте поставить себя на место автора рисунка и представить себе, могли бы в
ы внутренне позволить себе нарисовать у себя под ногами какого-нибудь к
рупного деятеля, к которому относитесь с большим уважением. Не рискнули
бы. Не рискнули не потому, что другие осудят, а потому, что вот как-то…
А.Г. Не помещается.
А.В. Да. Ощущение Ц «неправильно будет». Я, знаете, иногда родит
елям говорю, когда консультирую. Я объясняю, что всё-таки имеет какое-то з
начение расположение ребёнка. Представь себе, говорю, такую ситуацию. Чт
о я вас попрошу нарисовать на одном листе себя и Гитлера. Уж, наверное, вы, с
корее всего, просто откажитесь. Скажите: «Не буду». Но если вы очень покорн
ый человек, то нарисуете. Но уж, наверняка, расположите его в самом дальнем
конце от себя. Потому что даже на рисунке не хочется себя помещать рядом с
кем-то неприятным или рядом с тем, с кем ты не чувствуешь реальной близос
ти. Особенно когда это ребёнок. У него эти образы идут абсолютно непроизв
ольно и неосознанно.
Вот это, на мой взгляд, очень выразительная картина, целая маленькая поэм
а. Девочка: «Я хочу общаться, мечтаю». И мама: «Нет». Видите, они как раз на пр
отивоположных концах листа. Но не потому, конечно, что не хочется. А потому
, что ощущение семьи такое. Кстати, здесь очень интересна жалоба мамы. Кста
ти, я уже сказал, что рисунки только для гипотез дают основания.
А.Г. Ну да, пришла к вам не девочка, привела её мама всё-таки.
А.В. Конечно. И очень важно сопоставить с другой информацией. У
мамы жалоба такая: девочка очень жестокая, настаивает на своём до истери
ки. Я её бью, а она продолжает настаивать на своём. Итак, анализируя слова м
амы «жестокая девочка, я её бью» и то, что нарисовано на картинке, я вижу, чт
о это полностью соответствует одно другому. Мама мне сама сказала, что он
а не хочет идти навстречу девочке. Она тоже не очень сообразила, что она по
дразумевала под этими словами. Но ведь сказала это. Девочка нарисовала т
о же самое. Вот тогда я уже…
А.Г. Гипотеза получила подтверждение.
А.В. Ну, может быть, ещё не подтверждение, ведь одного наблюдени
я мало. Но когда-то таких наблюдений наберётся достаточно, мы можем нащуп
ать проблему. В данном случае, если вы хотите, чтобы ваша девочка не устраи
вала истерик, то надо постараться удовлетворить её потребность во внима
нии, в эмоциональном контакте. Да, у этой девочки очень высока эта потребн
ость. Есть и на рисунке некоторые признаки этого. И в других методиках они
выявились. Эту потребность в данном случае трудно удовлетворить, потому
что она очень сильна.
А.Г. Видимо, ещё потому что семья неполная.
А.В. Вы правы. В частности и от этого. Но не у всех детей, у которых
неполная семья, столь мощная потребность во внимании. Но это один из факт
оров, да. Не в том дело, что мама просто, так сказать, особо жестокая, если об
ернуть на неё её жалобу по поводу дочки. А, действительно, эту потребность
девочки удовлетворить не так просто. Но, если её не удовлетворять, то, коне
чно, девочка будет самыми разными средствами пытаться её удовлетворить.
А.Г. И всё-таки, если можно, чуть-чуть вернёмся назад. Мы говорил
и уже о системе тестов, которая существует, о том, как их можно интерпретир
овать, какие гипотезы вы получаете с помощью этих тестов. А когда вообще п
оявилась идея, что рисунок может что-то сказать о ребёнке? Да ещё мы знаем,
что все дети рисуют практически одинаково. А тут…
А.В. Маленькие дети.
А.Г. …А тут, оказывается, можно судить об индивидуальных чертах
развития и даже о ситуации в семье и во внешнем мире ребёнка, исходя из эт
их загогулинок странных. Вот об истории вопроса, если можно чуть-чуть.
А.В. Когда впервые, я, к сожалению, не могу сказать. Потому что оч
ень давно, во всяком случае, в 19-м веке, очень многие и разные авторы об этом
писали. И у многих были идеи, так сказать, изучения детского рисунка. Я дум
аю, что ни один крупный детский психолог не обошёл эту тему. Но, как правил
о, говорили вскользь. Я имею в виду, что тут нет ни одного автора, который пе
рвым заметил и сразу достаточно подробно описал этот вопрос. Так, между п
рочим, поминали очень многие: Бюллер, Штерн, Гезелл, ну, очень многие крупн
ые психологи.
Всерьёз подробно изучила рисунки детей разного возраста и разработала
своего рода шкалу Флоренс Гуденаф, которая является создателем первого
рисуночного теста. Этот тест так и называется «Нарисуй человека». Это ко
нец 20-х годов. Первая публикация была в 1926-ом году. Следующая, более полная, б
ыла напечатана в 1929-ом.
Вот мы как раз с вами сейчас видим ранние рисунки, в основном здесь так наз
ываемые «головоногие». Их дети действительно рисуют примерно одинаков
о, как вы можете убедиться. Здесь разные рисунки, в общем сильно похожие др
уг на друга. Где-то примерно в 3 года, у некоторых детей чуть раньше трёх лет
, у некоторых чуть позже, появляется вот такой способ изображения. Очень, к
стати, странно, почему никто не рисует, скажем, «пузонога», ведь тело тоже
большая деталь, да? А всё-таки практически все дети начинают именно с «гол
овонога». Есть голова, есть ноги, и довольно часто, но уже не обязательно,
Ц руки. На голове почти всегда есть глаза, довольно часто Ц рот, на первы
х рисунках, как правило, нет носа. Вот здесь сейчас рисунок, где есть волос
ы. То есть могут быть какие-то дополнительные детали.
Но кстати, вот тоже довольно странная вещь. Может иногда появиться нос, мо
гут появиться волосы, но на ранних рисунках (на рисунках трёхлеток) никог
да не появляется туловище, я имею в виду тело. Кстати, разные авторы опять
же по-разному это объясняли, некоторые утверждали, да и продолжают полаг
ать…
Ведь ребёнка очень трудно расспросить. Потому что, если его спрашивать: «
Что это?», он говорит: «Ну, человек». Начинаешь показывать: «Вот это что, руч
ки?» Ц «Да». Ц «Вот это что будет?» Ц «Это? Ц скажет он. Ц Голова». Но отк
уда мы толком знаем, что…
А.Г. Он называет головой.
А.В. Да, что он называет головой. Поэтому некоторые авторы пола
гают, что это на самом деле всё-таки не голова, а образ всего тела вместе с г
оловой. Сказать, почему именно так дети начинают рисовать, достаточно тр
удно. Что есть, так это некоторые чёткие параллели. Например, в гораздо бол
ее раннем возрасте, не в три года, а в три месяца, и даже гораздо раньше, перв
ое, на что реагируют младенцы, это человеческое лицо. Это первое, на чём он
и начинают сосредотачивать взгляд, на чём дольше всего сосредотачивают
взгляд. Можно, кстати, взять маску: она работает так же, как лицо, и даже ещё
эффективнее, потому что там подчёркнутые глаза. То есть, возможно, за этим
даже есть какие-то биологические основы. Но, в любом случае, что уж точно н
е гипотеза, а факт, это то, что лицо Ц это действительно самое информативн
ое, и для ребёнка это самое главное, а собственно, и для взрослого тоже. Опя
ть же, когда человек с нормальным общением разговаривает с другим челове
ком, он опять же смотрит ему в лицо, в глаза, ребёнок самое главное выделяе
т.
А.Г. Простите, я просто уточню. Действительно, сейчас провели к
акие-то исследования, что есть определённый участок в головном мозге, ко
торый отвечает за распознавание именно лица, то есть вот этого овала с кр
естом, по сути дела…
А.В. Не с крестом, а именно с глазами.
А.Г. Когда проводили опыты, там делали и крест. То есть одинаков
о хорошо узнаётся и то, и другое. Тогда все дети, вне зависимости от культу
рной среды, должны рисовать одинаково: и китайцы, и негры, и североамерика
нцы, и восточноевропейцы. Так это или нет?
А.В. Пока мы находимся на этом уровне, это так. Одно только важно
е добавление. Это так, если ребёнок вообще рисует, если в культуре вообще э
то есть. Но, собственно, я думаю, вы сами понимаете, что если ребёнку не дать
карандаш и не показать, что карандаш оставляет след, не показывать карти
нок, изображений, то, конечно, он просто никак не будет рисовать.
Но действительно, во всех культурах начинается с «головонога». Хотя даже
здесь есть отличие, и не только в далёких культурах, но и в гораздо более б
лизких. Скажем, европейские дети сравнительно часто выносят отдельные ч
асти лица за пределы самого контура, то есть вот тут лицо, а рядом с ним, ска
жем, нарисован рот. А в российской культуре нет этого. Видимо, потому, что м
ы очень рано, гораздо раньше, чем это принято в Европе и гораздо более целе
направленно, чем это принято в Европе или в Штатах, учим детей рисовать. Та
м больше идёт упор на самовыражение ребёнка. У нас обычно родители показ
ывают, как правильно рисовать. То есть уже начинается это культурное вли
яние. Но всё равно и там, и там Ц «головоног».
А.Г. Но норма уже вводится другая.
А.В. Да, да. И чем дальше, тем больше этих культурных отличий, реб
ёнок начинает вписываться именно в свою культуру. Кстати, опять же очень
похожий процесс происходит и в другой области, Ц скажем, в овладении реч
ью. Показано, что первые вокализации, то есть звуки, издаваемые ребёнком, н
е связаны с культурой. То есть в этих звуках можно найти фонемы, звуки речи
из самых разных языков. Там будет и носовое «ну-у», которое есть, скажем, в
английском, и горловое «к», которое я не могу воспроизвести, которое есть
в грузинском, и типичные для русского языка фонемы Ц короче, всё на свете
. А чем дальше, тем меньше остаётся «чужих» фонем, и ещё до того, как ребёнок
овладевает речью как таковой, в его лепете уже оказываются звуки своего
родного языка. Слова ещё он не умеет произносить, но звуки родного языка у
же произносит, то есть того, на котором говорят те, кто его окружают. Кстат
и, если его окружают люди, говорящие на разных языках, то, конечно, фонемы в
сех этих языков у него будут.
Точно то же самое и здесь, тот же процесс. Начинает он, так скажем, с малой за
висимости от культур. Хотя я ещё раз повторяю, что всё-таки важно, чтобы в к
ультуре вообще имелась культура рисунка…
А.Г. Ручка, плоскость и необходимость.
А.В. Да, да. Но дальше всё больше и больше он встраивается уже име
нно в свою культуру.
А.Г. Но вот на этом уровне, на уровне «головоногов», никакой гип
отезы ещё, наверное, высказать нельзя по поводу того, как развивается реб
ёнок и его окружение. Слишком унифицировано это всё, да?
А.В. Просто гипотезы будут из очень разной сферы. Чем младше ре
бёнок, тем больше говорит его рисунок об уровне его общего умственного р
азвития. Правда, нельзя сказать, что ребёнок, начавший рисовать в полтора
года, обязательно гениален. Но вот ребёнок, который в три года ещё не начал
рисовать даже простеньких «головоногов», притом, что имел и карандаши, и
бумагу, это может настораживать. Нет ли вообще некоторой замедленности в
темпах умственного развития? Далее он медленно переходит к следующей фа
зе, которую нам, в частности, сейчас показывают. Это фаза схемы, на которой
уже есть туловище. Но мы тут проскочили несколько фаз, потому что тут уже,
видите, стали руки и ноги не палочками, а приобрели толщину и находятся он
и не посередине туловища, как вначале, когда дети рисуют руки, растущими к
ак бы из середины туловища. А здесь они уже растут от верха туловища. Это у
же схема 4-5 лет.
Насколько быстро ребёнок проходит эти этапы, очень многое говорит о его
общем умственном развитии. И вот этот тест Гуденаф «Нарисуй человека», к
оторый я уже назвал, это как раз и есть тест умственного развития. А чем ст
арше ребёнок, тем меньше говорит нам его рисунок об его умственном разви
тии. Вот нам сейчас показывают замечательный рисунок, который имеет отно
шение к умственному развитию. Это рисунок старшего подростка, 15-летнего м
альчика, и про умственное развитие он ничего не скажет. Кроме того, что, по
всей видимости, оно в норме, не ниже нормы. Видите, рисунок на очень хороше
м уровне. Но хороший уровень рисунка в 12-15 лет или у взрослого человека гов
орит вовсе не о хорошем общем умственном развитии, Ц оно может быть хоро
шее, а может быть и плохое, Ц он говорит просто о том, что человек этим зани
мался.
А.Г. Получил навык.
А.В. Учился, да.
А.Г. Или у него есть способности.
А.В. Да. Но зато чем дальше, тем больше это нам говорит об эмоцион
альных особенностях, об особенностях личности характера. Вот смотрите, н
а этом рисунке изображён очень могучий мужчина.
А.Г. А это тот же самый тест Гуденаф, да? «Нарисуй человека»?
А.В. Вы знаете, это тест, который по-русски переводится также. По
-английски один тест называют «Draw-a-Man», другой тест называют «Draw-a-Person». Хотя по-
русски и то, и другое Ц «человек».
А.Г. Понятно.
А.В. И этот вариант разработан другим учёным, тоже женщиной, Ка
рен Маховер, уже в конце 40-х лет Ц начале 50-х. Инструкция та же самая. Но, если
Гуденаф давала эту инструкцию детям, и оценивала уровень их умственного
развития, и разработала критерий, позволяющий оценить уровень умственн
ого развития, то Маховер давала эту инструкцию взрослым людям и разработ
ала критерии, позволяющие оценивать эмоциональные особенности, особен
ности личности, характера, отношения к определённым сферам. А потом стал
и уже интерпретировать и детские рисунки с использованием критериев Ма
ховер. Правда, детские, но не совсем для маленьких детишек. Скажем, рисунок
шестилетнего ребёнка можно, а четырехлетнего не получится.
А.Г. Ещё нет навыка, он ещё не может адекватно выразить…
А.В. Да. Поэтому и там, и там рисунок о многом говорит. Но о разном.
Если посмотреть на рисунок этого мощного мужчины, то как, на ваш взгляд, вы
глядит автор этого рисунка?
А.Г. Я думаю, что это щуплый, прыщавый подросток, небольшого рос
та, которого в школе…
А.В. Замечательно. Но с ростом, правда, здесь вы немножко ошибли
сь, он высокий. Но он действительно щуплый, он явно ощущает свою недостато
чную мужественность. И она для него очень значима. Там и чисто сексуальна
я символика есть: ширинка подчёркнута, очень так чётко выделена. И более о
тдалённые признаки мужественности Ц могучие плечи, могучие руки, одна и
з них сжата в кулак. А при этом, скажем, в том же рисунке, если вы обратили вн
имание, глаза за чёрными очками.
А.Г. А можно посмотреть этот рисунок?
А.В. А глаза, видите, глаза за чёрными очками.
А.Г. В определённой степени, да.
А.В. От силы, от уверенности в себе редко люди прячут глаза. И иде
я такая вряд ли возникнет. У него есть потребность как раз закрыться, засл
ониться. Не так, как вот на том первом рисунке, где было несуществующее жив
отное, выражавшее потребность защититься. Нет, здесь не видно потребност
и в защите. А вот закрыться, чтобы не очень видели, что у меня внутри, это нуж
но.
Кстати, вы правильно сказали, что он щуплый. Но на самом деле он мог бы быть
накачанным Ц таким же, как он нарисовал себя. Он мог бы и на самом деле соб
ой заняться в этом направлении. А вот что личностно он щуплый и сомневающ
ийся в своей мужественности, это всё равно бы осталось. Таких много накач
енных, они вроде мощные, могучие. Но почему? Не потому, что он уверен в себе,
не потому, что он чувствует себя действительно хозяином жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30