Эта обязанность пришлась герцогу по душе.
Ему было ясно, что его кузина Барбара теряет власть над королем. Несравненная красота Барбары увядала. Да и невозможно было вести такой образ жизни, как Барбара, и не утратить при этом здоровый вид. Любой, кроме Карла, уже давно бы с ней расстался – из-за ее невыносимого характера. Правда, когда она была в расцвете юности, то ей не было равных по красоте и чувственности; король нашел, что она, со всеми ее приступами раздражения, просто неотразима. Но Барбара старела, и при всем добродушии Карла уже не могла сохранять свое положение первой любовницы. Раньше или позже, но место Барбары займет другая женщина.
У короля, конечно, были любовницы – много любовниц. В настоящее время первой фавориткой считалась Молл Дэвис, а после нее шла Нелл Гвин. Но это были обычные актрисы, и происхождение Молл, как она ни старалась подражать знатным дамам, так же ясно обнаруживалось, как и происхождение Нелл, которая, правда, не держала его в тайне.
Однако первой любовницей должна быть знатная дама, чтобы свободно чувствовать себя при дворе. Несмотря на то, что Барбара вела себя вызывающе, она происходила из рода Вилльерсов.
Но так как Барбара постепенно теряет привязанность короля, ее место вскоре будет занято другой дамой.
Луиза де Керуаль принадлежала к знатному роду. Она получила подобающее придворной даме образование и воспитание. Красотой она, без сомнения, не блещет. Когда Бекингем вспомнил Барбару в ее возрасте, он мог бы сказать, что эта новенькая решительно некрасива. Но у Луизы было то, чего не было у Барбары, – осанка, грациозные манеры и чувство собственного достоинства. В то время он был уверен, что Луизе самой судьбой предназначено стать самой влиятельной любовницей короля.
Хорошо, что он был послан привезти ее в Англию, так как это давало ему большое преимущество перед всеми теми, кто позднее будет пытаться просить любовницу короля замолвить за себя словечко. Бекингем постарается снискать милость этой женщины и стать таким образом ее другом.
Король Франции был рад приезду Бекингема. Он велел приготовить для него собственные апартаменты Мадам во дворце Сен-Жермен. Бекингему подобало быть в это время во Франции, так как десять лет тому назад, когда Генриетта навестила брата в Англии в период Реставрации, герцог не скрывал, как глубоко в нее влюблен. Он, по сути, явно демонстрировал свои чувства, что приводило в замешательство не только саму Генриетту, но и окружающих; Мсье открыто заявил, что он ревнует жену к герцогу, в связи с чем Бекингема срочно отозвали в Лондон. Учитывая это, кому же более пристало присутствовать при погребении Мадам в качестве представления ее брата, чем герцогу Бекингемскому, который когда-то был так безумно в нее влюблен?
Людовик, желая показать свое глубокое уважение к Мадам и убедить короля Англии оставить мысли о том, что его сестра могла умереть от яда, очень тепло приветствовал Бекингема. Он предоставил в его распоряжение одну из королевских карет и восемь королевских лакеев. Все расходы, которые Бекингем понесет за время пребывания во Франции, будут оплачены королевским казначейством.
Будучи французом, Людовик твердо верил в любовниц могущественных мужчин и, узнав об увлечении Бекингема Анной, леди Шрусбери, предложил выплачивать этой даме пенсию в четыреста фунтов в год, потому что его посол в Англии сообщил ему, что дама дала понять, что за такое подтверждение признания она обеспечит согласие Бекингема Людовиком во всем. Людовик послал взятку также и леди Каслмейн, потому что, хотя эта дама уже не пользовалась прежними милостями, было очевидно, что до конца дней своих она не потеряет определенного влияния.
Людовик полагался на силу этих женщин. У обеих было множество любовников, поэтому Людовик был уверен, что они вполне владели искусством любви. Обе они обладали решительным характером. Барбара Каслмейн не однажды это доказывала. Что касается Анны Шрусбери, то в ее значительности свет тоже убедился неоднократно, она – мощный союзник и очень опасный враг.
Людовик слышал о дуэли между лордом Шрусбери и герцогом Бекингемским, закончившейся смертью Шрусбери, до него дошли слухи, что она выступала в роли секунданта своего любовника, чтобы иметь возможность присутствовать, и что тотчас после дуэли, будучи не в силах справиться с похотью, они спали вместе, причем Бекингем даже не успел снять сорочку, запятнанную кровью ее мужа.
Об этой женщине ходила и другая сплетня. Одним из ее бесчисленных любовников был Генри Киллигрю, и печальную известность получила сцена, разыгравшаяся в театре герцога Йоркского, когда подрались Бекингем и Киллигрю; за эту драку Киллигрю был выслан из Лондона; вернувшись из ссылки сердитым, он был полон решимости отомстить герцогу и его любовнице. Он неоднократно публично заявлял, что Анна Шрусбери и теперь бы была его любовницей, если бы он этого захотел, и что она доступна любому, кто ее пожелает. Она похожа на суку в период течки, разница в том, что Анна Шрусбери пребывает в этом периоде круглосуточно и в течение всего года.
Однажды, темной ночью, Анна в карете отправилась проверить, чем закончится одно предпринятое ею дело. Это случилось в районе Тернхэм-грин, когда Генри Киллигрю возвращался домой. На Генри Киллигрю было совершено нападение, его слуга убит, и, казалось, лишь по чистой случайности та же участь не постигла самого Киллигрю.
Да, король Франции был уверен, что Анна Шрусбери достойна того, чтобы ей выплачивали четыреста фунтов в год.
Он полагал, что Бекингема тоже стоило поощрять, хотя король и не собирался открывать ему тайну подлинного Дуврского договора.
Он распорядился предложить герцогу массу удовольствий. В его честь устраивались застолья. Ему была предоставлена возможность не только пользоваться каретой, лакеями и не считать своих ежедневных трат, но и неоднократно получать дорогие подарки.
Он вполне смог вписаться в великолепие двора Людовика. Красивый и остроумный, он чувствовал себя в своей стихии. В его честь на Сене разыгрывались потешные морские сражения, и вся пышность Версаля предстала перед его глазами.
Граф де Лозан, слывший другом короля Франции, пригласил его на ужин. Был накрыт великолепный стол, и подле хозяина на почетном месте сидел герцог. Рядом с ним восседала Луиза де Керуаль, державшаяся безучастно и сухо, но герцог был уверен, что вскоре завоюет ее расположение. К его удивлению она оказалась не той женщиной, которая смогла бы сразу понравиться его королю. Однако его целью было войти к ней в доверие, и он это сделает – всему свое время. А в тот вечер он выполнял обязанности почетного гостя.
Во время торжественного ужина в банкетном зале появились три фигуры в масках. Один был высоким мужчиной в богатом наряде; две другие были дамы. Они грациозно приблизились к столу и поклонились Лозану и Бекингему. Музыканты, игравшие на хорах, сменили музыку на величавый танец, и трое в масках начали танцевать с такой грацией и очарованием, что у присутствующих перехватило от восторга дыхание, или они сделали вид, что это так, потому что все догадались, кто был кавалер в маске.
Раздались возгласы: «Само совершенство!», «Кто это танцует с такой безупречной грацией?», «Я знаю лишь одного, кто бы мог сравниться с этим танцовщиком, – Его Величество, и только он», «Надо сделать так, чтобы он станцевал для Людовика. Ничто не сможет доставить ему такое удовольствие, как это совершенство».
Потом дамы начали очаровательную пантомиму. Они привлекли внимание присутствующих к шпаге, которую носил человек в маске. Все заметили, что ее эфес усыпан сверкающими бриллиантами. Одна из дам в маске, танцуя, приблизилась к Бекингему и стала жестами побуждать кавалера пожаловать шпагу самому почетному гостю королевства. Кавалер попятился и крепко прижал к себе шпагу, давая понять, что она ему очень дорога. Дамы продолжали убеждать его; кавалер продолжал отступать.
Музыка смолкла.
– Сбросьте маски! Сбросьте маски! – воскликнул Лозан.
С притворным неудовлетворением дамы подчинились первыми, и раздались громкие аплодисменты, когда одной из них оказалась сама госпожа де Монтеспан, ослепительная, прекрасная любовница короля.
Затем госпожа де Монтеспан повернулась к кавалеру. Она сняла с него маску, и всем предстали прекрасные черты, столь хорошо знакомые всему государству.
Все встали, мужчины склонились в поклонах, а дамы присели в реверансе, а юный статный Людовик стоял перед ними, улыбаясь им всем счастливой и добродушной улыбкой.
– Наш секрет раскрыт, – сказал Людовик. – Мы разоблачены.
– Я не мог себе представить, что кто-нибудь еще, кроме Вашего Величества, танцевал бы с такой грацией, – ответил Лозан.
И вот тогда госпожа де Монтеспан взяла у короля шпагу и поднесла ее почетному гостю.
Бекингем устремил взгляд на сверкающие бриллианты, определяя их цену, затем, встав из-за стола, опустился на колени перед королем Франции и поблагодарил его, едва удерживая слезы, за великолепный подарок и всю ту честь, которая оказана его государю в его лице.
Король и его возлюбленная заняли места за столом; король говорил Бекингему о своей любви к королю Англии, о своем горе из-за смерти Мадам, не забыл он уделить внимание и малышке Луизе. Луиза все поняла. Он дал понять лорду Бекингему, что мадемуазель де Керуаль следует оказывать в Англии такое же уважение, каким она пользуется во Франции.
Как изменилось ее положение после смерти Мадам! Тогда она была фрейлиной мадам – незначительная роль. Теперь она являлась шпионкой короля Франции, а это по-настоящему важно.
– Мы приготовили для вас много забав, герцог, – сказал король. – Будут устроены маскарады и даны балетные спектакли – во Франции любят балет.
– Ваше Величество слывет звездой балета, – вставила Луиза.
Король, польщенный, улыбнулся.
– И еще мы должны показать вам наши оперы и комедии. Они будут представлены в красочно освещенных гротах.
– Я глубоко тронут честью, оказываемой мне Вашим Величеством, – ответил герцог.
Король на мгновение коснулся руки Луизы.
– А когда вы доставите эту мою маленькую подданную в Англию, не будете ли вы любезны позаботиться о ней?
– Сделаю это с радостью, – ответил Бекингем.
После этого он приступил к осуществлению своих планов в отношении Луизы.
– Хочу, чтобы вы знали, мадемуазель де Керуаль, что отныне я желаю служить вам всей душой.
Луиза ответила на эту откровенную готовность к услугам мило выраженной благодарностью, но почти не придала ей значения. Так же, как ей надлежало выполнять в Англии роль французской шпионки, ей следовало ознакомиться с некоторыми политическими аспектами отношений между этими двумя странами. Она знала, что, несмотря на то, что герцог занимал высокое положение в правительстве своей страны и был членом знаменитого «кабального» совета, он не был осведомлен о подлинных планах своего государя.
Он ничего не знал о том, что король Франции планирует начать весной будущего года войну с Голландией, и король Англии выступит как его союзник, и что в подходящий момент Карл должен заявить о своем переходе в католическую веру.
Поэтому она не возлагала на Бекингема больших надежд. Будучи сама уравновешенной, редко теряя самообладание даже в исключительных ситуациях, она считала герцога слишком горячим человеком, который при всем своем уме способен из-за несдержанности на безрассудство.
Он сказал ей, что, хотя он и польщен оказанным ему во Франции приемом, ему не терпится вернуться к себе на родину.
Он с восторгом отзывался об Анне Шрусбери – и действительно был очарован этой женщиной. Луиза молча слушала его. Он начал думать, что она настоящая простушка, которой не удастся добиться привязанности английского короля. Он сравнивал ее с Анной, с Барбарой, с Молл Дэвис и Нелл Гвин. Вся эта четверка отличалась красотой – замечательной красотой, которая привлекала всеобщее внимание, где бы они ни появлялись. Бекингему казалось, что Луиза де Керуаль была лишена даже этой собственности. Бог мой, временами становилось заметно, что она косит. И держится она постоянно чрезвычайно сухо; он вспомнил бушующих от гнева Анну и Барбару, остроумную и веселую Нелл. Правда, Молл Дэвис никогда не бушевала, не острила и редко явно выражала свои чувства, но она была необыкновенно мила. Нет, чем больше он все это обдумывал, тем больше утверждался во мнении, что Луизе Керуаль не удастся надолго овладеть вниманием короля.
Он раздумывал, стоит ли тратить свое время на то, чтобы войти к ней в доверие: ему так не терпелось вернуться к Анне!.. Он сказал ей:
– В Париже я должен решить еще кое-какие вопросы. Но мой господин, король Англии, с нетерпением ждет вас. Думаю, мы сбережем время, если вы тотчас отправитесь в Дьепп с сопровождающими, которых я для этого выберу. Я быстро закончу в Париже свои дела, договорюсь о яхте, на которой вы отправитесь в Англию, и, клянусь, прибуду в Дьепп еще до вашего приезда туда. Потом я буду иметь великую честь сопровождать вас в Англию.
– Считаю, это прекрасно придумано, – ответила Луиза, которой страстно хотелось отправиться в дорогу; она боялась, что король Англии может передумать и, осознав, что молодая женщина, прибывшая от двора Людовика, может оказаться его шпионкой, решит, что разумнее довольствоваться дамами своего собственного двора.
– В таком случае быть по сему, – воскликнул Бекингем. – Я поставлю в известность о своих планах Его Величество.
Все устроилось. Луиза отправилась в Дьепп; Бекингем задержался в Париже: он хотел купить наряды не только для себя, но и для Анны.
Что касается моды, Париж всегда был на шаг впереди Лондона. Анна будет довольна тем, что он привезет ей.
Когда Луиза прибыла в Дьепп – а путешествие туда из Сен-Жермена заняло целые две недели, – обнаружилось, что Бекингема там еще не было.
Никто ничего не слышал о яхте, которую Бекингем обещал приготовить для нее. После путешествия от Сен-Жерменского двора она чувствовала себя усталой и сперва была рада отдохнуть, но не слишком долго. Она вполне осознавала важность задачи, вставшей перед ней, и узнала все, что могла, о короле Англии. Она была уверена, что по прибытии в Англию будет хорошо принята. Ужасала лишь мысль о том, что раньше, чем ей представится возможность встретиться с королем, он может предложить ей не покидать континент.
Она знала, что леди Каслмейн сделает все, что в ее силах, чтобы помешать приезду соперницы, а леди Каслмейн все еще обладала некоторой долей власти. Поэтому вместе с уходящими днями нарастала тревога Луизы.
Прошло два дня, три, целая неделя – герцог все не появлялся.
С наступлением следующей недели ее начало охватывать отчаяние. Она отправила посланца к Ральфу Монтегю, послу в Париже, и просила дать ей знать, что делать.
Она ждала вестей с крайним нетерпением. Всякий раз, когда к ней в гостиницу являлся какой-нибудь посыльный, она вскакивала с испариной на лбу от страха. В течение тех двух беспокойных недель в Дьеппе ей мерещилась угроза полного краха; она воображала, как ее, жалкую неудачницу, отсылают обратно в дом родителей в Финистере, понимая, что, если она не приедет в Англию, при французском королевском дворе для нее места не найдется.
Она всматривалась в бушующее, неспокойное море, ожидая, не появится ли вдали яхта, которая прибудет, чтобы увезти ее. Может быть, непогода помешала Бекингему приехать за ней?.. Она цеплялась за любое объяснение.
Как-то в один из таких дней вошла одна из ее служанок и сказала, что прибывший из Кале путешественник, услышав, что она ждет приезда герцога Бекингемского, пожелал сообщить ей кое-какие новости, если ей угодно будет его выслушать. Человека этого пригласили к ней.
– Мадемуазель де Керуаль, – начал он, – я слышал, что вы ждете приезда английского герцога. Он отплыл из Кале больше недели тому назад.
– Отплыл из Кале! Куда?
– В Англию.
– Но это невозможно.
– Тем не менее это так, мадемуазель.
– А он ничего не говорил о Дьеппе?
– Он сказал, что отплывает в Англию. Он загрузил яхту полученными подарками и купленным им товаром. Он сказал, что надеется быстро добраться до Англии, так как ветер был попутный.
Луиза отпустила путника. Она не могла больше ничего слышать. Она закрылась у себя в спальне, легла в постель и задернула полог.
Она поняла, что брошена. Теперь она была уверена, что английский король передумал, что он просил прислать ее к его двору не подумав, а осознав, что она может быть шпионкой, приказал Бекингему вернуться в Англию без нее.
С ее дивной мечтой, которая должна была избавить ее от жалкого будущего, было кончено. Да и как могло быть иначе? Это было бы немыслимо изумительно, слишком легко и похоже на исполнившиеся мечтания:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37