Дэниэл часто говорит, какой замечательный друг ты для нас обоих! Когда я думаю…— Не думай об этом. Забудь. Теперь это неважно. Ты избавлена от него. Я просто хотела удостовериться, что Дэниэл не…— Это не он! Клянусь, все это время он был здесь!Мне так хотелось верить ей. Пока я была с ней, я верила, но когда уходила, у меня мелькнула мысль, как же должен Дэниэл ненавидеть Марчмонта, потому что однажды Рэчел любила его. И ребенок, которого он полюбил, тоже не его. А затем Гастон снова появился, чтобы угрожать Рэчел!Нет, все-таки Дэниел не виновен. Она клялась, что он был дома. Но какой-то внутренний голос подсказывал мне:«Ну тогда — она, почему бы и нет?»Я пошла к Тамарикс. Мне сказали, что она в своей комнате и никого не хочет видеть.— Скажите ей, что пришла я. Если она не захочет увидеть меня сейчас, я могу прийти в любое время,Я немного подождала, пока горничная ходила наверх, но, не дождавшись ответа, совсем было собралась уходить, как горничная, поспешно спустившись, передала мне:— Миссис Марчмонт примет вас, мисс Хэммонд! — Она посмотрела на меня и сокрушенно покачала головой:— Бедная леди! Полиция опять ей надоедала. Она очень болезненно воспринимает эти допросы!— Я все понимаю и не задержусь долго, если она не захочет!Тамарикс лежала на кровати. Она была полностью одета, но не причесана. Ее длинные светлые волосы беспорядочно спадали на плечи. Она была очень бледна.— Наконец ты пришла, Фред, — произнесла она тихо.— Я бы пришла раньше, но не была уверена, что ты кого-нибудь хочешь видеть. Меня сегодня почти повернули назад!— Многих людей я не хочу видеть, но с тобой я бы поговорила!Я села на край постели.— Разве это не ужасно? — продолжала она.Я кивнула.— Не могу поверить, что больше никогда его не увижу. Не могу поверить, что он мертв. Здесь была полиция, они продолжают задавать вопросы. Допрашивали Криспина… маму… слуг… Мама очень несчастна, она его действительно любила.— Тамарикс, а что ты чувствуешь?Она пристально посмотрела вдаль, и я заметила, как у нее скорбно опустились краешки губ.— Я знаю, что не должна этого говорить, но только тебе… Я рада. Правда. Я его ненавидела.Меня потрясли ее слова, а она, заметив это, печально улыбнулась.— Разумеется, полиции я этого не сказала. Они могли бы подумать, что это сделала я. Тебе-то я могу сказать, что иногда я была готова пойти на это!— Не говори так, Тамарикс!— Неразумно, правда? Но они почти подозревают меня, хотя прямо об этом не говорят. Я была ужасной дурой, Фред. Ну ты ведь всегда так считала, правда? Я верила всему, что он мне говорил! А он обманывал меня с Рэчел!— Тамарикс, прошу тебя, не говори об этом! Подумай, что это будет означать для нее и Дэниэла. А у них ребенок!— Но это же правда, — сказала она.— Послушай, он при жизни причинил много вреда. Теперь он мертв. Пусть на этом все и кончится!— Кончится? А как насчет того, что мне надоедает полиция?— Это неизбежно, ведь произошло убийство!— Они подозревают Гарри Джентри. Очевидно, Гастон приставал к Шейле. О, какая глупость! Я бы ни капельки не упрекнула Джентри!— Что тебе сказала полиция?— О, они очень вежливы! Один мягко разговаривал со мной, а другой все записывал… Мне пришлось рассказать им о нашем браке: ведь я знала его совсем недолго. Они знают, что он приехал сюда под чужим именем, они что-то о нем знают. По-видимому, он был в затруднительном положении, когда приехал сюда. Унизительно думать, что меня так подло обманули!— Ничего! Обманывают многих, а ты была очень молода!— Все это появится в газетах… Интересно, кто это сделал? Говорят, Гарри Джентри сидел со своим соседом, когда убили Гастона. Я была все время дома. Криспин тоже. Одно время, я, правда, подумала, не Криспин ли?— Разумеется, нет! Он бы не пошел на это. Он очень разумный человек!— Полагаю! Но он его ненавидел! Однако он был во время убийства дома. Думаю, мы скоро узнаем. Полиция все выяснит, не так ли?— Пожалуй. Они всегда выясняют!— Я рада, что ты пришла, Фред. Люблю говорить с тобой Ничто не вечно, правда? Когда-нибудь закончится и это, Тогда я буду свободна!— Тамарикс, надеюсь, все выяснится!— Знаю, что ты надеешься. Ты меня подбадриваешь? У тебя в запасе много мудрых поговорок: «Любое облако состоит из серебра», «Добро сильнее зла», «Все проходит, все меняется». Все начнется сначала. Я про все забуду. И не устану повторять себе: я свободна!Да, подумала я. Тебе повезло, что освободилась от него. И еще несколько человек радуются, что Гастон Марчмонт. мертв.
На следующее утро почтальон принес нам свежие новости.— В Сент-Обине все еще что-то происходит. Они роются в кустарнике!— Зачем? — спросила тетушка Софи.— Не спрашивайте меня, мисс Кардинхэм. Но полиция ищет!— Что бы это значило? — прошептала тетушка Софи. — Что они хотят найти?— Полагаю, мы вскоре узнаем!Когда он ушел, мы еще долго обсуждали это событие, и первое, что я услышала от Джеймса Перрйна, войдя в контору, было:— Вы слышали? Расследование продолжается!— Они роются в Сент-Обине. Эту новость принес нам почтальон, когда мы завтракали.— Утомительное занятие это расследование! Должно быть, с убийством еще не все ясно. Я не представляю себе, чем закончится дело. Ходят разные слухи, а множество людей со всей деревни рвутся посмотреть на место, где было совершено убийство.— Лучше бы ему вообще не появляться здесь!— Думаю, не вы одна хотели бы этого! Странно! Годами ничего не происходит, а потом сразу все: смерть мистера Дориана, бегство Тамарикс, появление этого человека — и вот теперь убийство!Хотела бы я знать, что подумал бы Джеймс, скажи я ему о случае в Холмистом лесу.— Надеюсь, с Криспином все в порядке? — спросил Джеймс.— Что вы имеете в виду? — со страхом спросила я. Он ничего не ответил и нахмурился. В голове у меня мелькнуло: «Он подозревает Криспина». Мне вспомнился Криспин в Холмистом лесу, его взгляд, когда он схватил мистера Дориана. Позже, когда я сказала ему, что он мог бы его убить, он ответил холодно: «Потеря была бы невелика!»А что если он и по отношению к Гастону испытывал те же чувства?В этот день я была рада поскорее вернуться домой. Тетушка Софи ждала меня. Она сгорала от нетерпения поделиться со мной чем-то важным, а у меня, прежде чем она начала говорить, мелькнула мысль: «Они что-то нашли в кустарнике!»Но тетушка Софи только сказала:— Заходил Криспин. Он хочет увидеться с тобой. Это важно.— Когда? — нетерпеливо спросила я. Она посмотрела на каминные часы.— Примерно через полчаса.— Где?— Он сказал, что вернется сюда. Вы можете побеседовать в гостиной.— Что-нибудь нашли в кустарнике?— Не знаю.— Они все еще роются?— Нет. Прекратили. Он скоро будет здесь. Просил разрешения побеседовать с тобой наедине.Я вымылась, причесалась и села ждать его в гостиной. Через некоторое время послышался звук копыт, и вскоре, сопровождаемый тетушкой Софи, Криспин Сент-Обин появился в гостиной.— Не хотите ли бокал вина? — спросила тетушка Софи.— Нет, благодарю вас!— Хорошо. Я буду поблизости, если что-нибудь понадобится.Когда она оставила нас вдвоем, он подошел и взял меня за руки.— Я прошу вас, скажите, что случилось? — прошептала я.Он отпустил мои руки, и мы сели.— Нашли ружье, — спокойно произнес он. — Оно было зарыто в кустарнике, недалеко от того места, где обнаружили тело. Очевидно, это то самое ружье. В этом нет сомнения.А что заставило их осматривать кустарник?— Они заметили, что земля, недавно перерыта.— И что же это дает?— Это ружье из оружейной комнаты Сент-Обина.Я в ужасе посмотрела на него.— Что же это значит?— Кто-то взял ружье из оружейной комнаты, воспользовался им и, вместо того чтобы вернуть на место, зарыл в кустарнике.— Зачем?Он пожал плечами.— Считают, что это кто-нибудь из дома?— Кажется, это единственный вывод.— Но почему кто-то из домашних, взяв ружье, не положил его обратно?— Это непонятно!— А что говорит полиция?— Пока не найдется виновный, они подозревают каждого. Теперь ясно одно: убийца — кто-то, имеющий доступ в дом.— Так идея, что это мог быть враг из прошлого, не правдоподобна?— Враг из прошлого?— Да, именно так думала тетушка Софи. Она считала, что такой человек, как Гастон Марчмонт, умел наживать врагов всюду, где бы ни появлялся, и предполагала, что его могли выследить и убить.— Интересно! Хотелось бы, чтобы это было правдой!— Что же теперь будет?Он покачал головой.— Вы обеспокоены? — спросила я.— Обеспокоен. Следы ведут к дому.— Ну с какой стати кто-то взял ружье, воспользовался им, а потом зарыл его… не очень аккуратно? Странная вещь!— Полиция докопается.Криспин повернулся ко мне.— Я давно хотел поговорить с тобой. Вероятно, сейчас не время, но я не могу больше ждать.— Что же вы хотите мне сказать?— Ты, наверное, заметила, что я проявляю к тебе большой интерес?— Вы имеете в виду то ужасное происшествие?— И его тоже. Но еще раньше… с самого начала…— Когда вы заметили некрасивую девочку?— Это прощено и забыто, Фредерика. Я люблю тебя! Я хочу, чтобы ты стала моей женой!Я отпрянула в изумлении.— Я знаю, сейчас не время, — продолжал он. — Но я не мог больше держать это в себе. Много раз я порывался сказать тебе об этом! Я потерял столько времени! — он испытующе посмотрел на меня. — Ты хочешь, чтобы я продолжал?— Да, — с готовностью ответила я, — хочу…— Это означает…— Это означает, что мне приятны ваши слова!Криспин встал и крепко прижал меня к себе. Несмотря на все страхи и подозрения, я была счастлива!Криспин страстно, даже неистово целовал меня, у меня перехватило дыхание. Мне казалось, что я во сне. За последнее время произошло так много странного, но это — самое странное из всего.— Я боялся признаться даже себе в своих чувствах, — сказал он. — То, что было с нами в прошлом, всегда отражается на нас, не так ли? Я думал, что у меня нет будущего, но теперь…— Сядем и поговорим, — предложила я.— Скажи мне сначала, что я тебе не безразличен!— Конечно, нет!— Тогда я счастлив! Несмотря на все… Я счастлив! Мы будем вместе!— Я несколько смущена…— Но ты же знала о моих чувствах!— Я не была уверена. Когда я заговорила об отъезде, вы удержали меня…— Разумеется, я не мог позволить тебе уехать!— Мне и самой этого не хотелось…— Однако, ты чуть не уехала!— Я не видела для себя иного выхода.— Я казался тебе надменным, не так ли?— Неприветливым. Отчужденным.— Это — своего рода защита. — Он вдруг рассмеялся. — Но сейчас… среди всего этого…— Вероятно, из-за всего…— Так должно было случиться! Я больше не мог сдерживать себя, Фредерика! Какое у вас величественное имя, мисс!— Да, конечно, я тоже так считаю! Моя матушка назвала меня так потому, что очень гордилась своей семьей. У нас было несколько Фредериков, достигших довольно высокого положения — генералов, политических деятелей и прочих. Она бы предпочла, чтобы у нее родился мальчик, тогда я была бы самым заурядным Фредериком!Почему мы говорили о таких ничего не значащих вещах? Как будто пытались уйти от чего-то страшного… Я все еще помнила его гнев к мистеру Дориану, ярость по отношению к Гастону и его желание избавиться от него. Почему он выбрал именно этот момент, когда нашли оружие убийства, чтобы сделать мне предложение?— Я давно влюблен в тебя! Больше всего на свете я хочу, чтобы ты тоже любила меня. Однако я не верю, что ты можешь испытывать ко мне те же чувства. Я не такой прелестник, как…Его лицо потемнело, а меня снова охватил страх.— Криспин! Я люблю вас и хочу выйти за вас замуж, но я хочу все о вас знать! Я не хочу, чтобы между нами были какие-то секреты!От меня не ускользнуло, что он оторопел. Помолчав немного, он произнес:— Разумеется, мне хочется того же!И все-таки он о чем-то умалчивал! Я внутренне молилась, чтобы он не оказался замешан в этом ужасном убийстве. Я бы не пережила, если бы… Мне казалось, он умоляет меня говорить только о нашей любви, ни о чем больше, что он просит меня отбросить все, кроме того удивительного открытия, что мы любим друг друга.Он произнес почти умоляюще:— Это замечательно, что я тебе не безразличен. И поместье тоже. — Он нахмурился и махнул рукой. — Эти неприятности скоро закончатся! Они выяснят, кто это сделал, и закончат свою работу. Мы должны забыть об этом. Мы — вместе, и это замечательно! Знаешь, дорогая, ты изменила меня. Ты изменила мой взгляд на жизнь. Я был меланхоликом… Не верил в доброту. Я хочу, чтобы ты поняла… мой первый брак…— Это было так давно!— Но это сильно повлияло на меня… на то, кем я стал. Только после того, как я понял, что люблю тебя, я снова почувствовал вкус к жизни. Ты должна меня понять. У меня не будет мира на душе, пока ты не поймешь!Он крепко держал мою руку и продолжал:— Я был очень молод. Восемнадцать лет, почти девятнадцать. Учился в университете. В город приехала труппа актеров. Она была одной из них. Ей исполнился двадцать один год. Я пошел на представление, на какую-то комедию с пением и танцами. Она стояла в первом ряду хора. Мне показалось, что она красавица. Я был там в первый вечер… и в следующий… Посылал цветы… Меня удостоили встречи… Словом, влюбился до безумия…— Это случается с многими молодыми людьми!— Но не извиняет моей глупости!— Нет, но ведь утешает, что вы не единственный юноша, оказавшийся в подобной ситуации.— Ты всегда будешь находить мне оправдания, не так ли?— По-моему, их всегда находишь для тех, кого любишь.Криспин прижал меня к себе и поцеловал.— Как я рад, что сказал тебе! Я и в самом деле не могу поверить, что ты любишь меня. Ты будешь всегда заботиться обо мне?— Вы — сильный человек. Это вы должны заботиться обо мне!— Я буду изо всех сил… а в минуты моей слабости ты будешь со мной?— Если вы этого захотите!Мы стояли молча. Он целовал мои волосы.— Вы говорили мне… — напомнила я.Он немедленно опомнился.— Мне так стыдно, но ты должна понять меня, он заколебался, а мне опять стало страшновато.— Я хочу знать все, Криспин, — твердо сказала я. — Прошу вас, ничего не скрывайте. Я пойму… что бы то ни было.Опять короткое молчание.— Ладно, — решился он, — я женился на ней вопреки советам своих друзей. Бросил учебу. В конце концов, у меня было поместье, я всегда любил его и хотел там жить. Кейт — не думаю, что это ее настоящее имя, — в ней не было ни капли правды, все фальшиво. Кейт Карвел. Ей быстро надоело поместье. Она не хотела жить в деревне. Я уже не строил никаких иллюзий. Мне очень скоро стало понятно, какую ошибку я совершил, а осознавать себя дураком в девятнадцать лет очень унизительно. Это накладывает на тебя отпечаток… иногда на всю жизнь. Так было со мной, пока не появилась ты. Тогда, надеюсь, я начал меняться.— Я рада этому, Криспин.— Я не хочу жаловаться, но никто раньше по-настоящему не заботился обо мне, креме Люси Лейн. Поэтому Кейт так легко обманула меня. Она притворялась доброй. Мои родители никогда особенно не интересовались ни Тамарикс, ни мной. Они полностью ушли в собственную жизнь, в которую мы не вписывались. Люси всегда была мне замечательным другом.— А вы — замечательный друг ей!— Я делаю только то, что в порядке вещей.— Мне кажется, вы трогательно заботитесь о ней и ее сестре.— Когда Кейт сбежала, я почувствовал облегчение; я даже не могу объяснить это чувство!— Могу представить…— Ты знаешь о катастрофе. Меня позвали, чтобы опознать ее. Она была сильно изуродована, но к счастью, на ней обнаружили кольцо, которое я ей подарил еще до свадьбы. Фамильное кольцо с уникальной гравировкой. Теперь оно у меня. Нашли также меховое боа с ее инициалами на подкладке. Этого оказалось достаточно. Печальный эпизод моей жизни был закончен.— И вы должны забыть его!— Теперь смогу. Твоя любовь вернула мне веру в себя!Я засмеялась:— А я всегда считала, что это самое последнее, чего вам не хватало. В самом деле…— Я был надменным?— Ну, вероятно!— Тебе не надо выбирать слова, дорогая. Мне нужна всегда только правда от тебя!— А мне от вас, — ответила я, снова почувствовав легкий страх.— Мое поместье… — продолжал Криспин. — Все свои силы я отдавал ему, ты даже не представляешь, как мне это все время помогало!— Прекрасно понимаю.— Мы поженимся, как только закончится вся эта история. Это будет замечательно!— Надеюсь, все неприятности скоро кончатся. Джеймс говорит, что в деревне много посторонних, которым любопытно увидеть место, где убили человека.— О, Джеймс, — он внимательно посмотрел на меня. — Он славный малый, этот Джеймс!— Я знаю.— Ты ему нравишься. Одно время я даже ревновал тебя коему!— Ну, это совершенно беспочвенно!— Наверное, он будет хорошим мужем!— Уверена. Когда-нибудь кому-нибудь он станет хорошим мужем!— У тебя к нему есть какие-нибудь чувства?— Он мне нравится.— Бывает, из этого вырастают чувства посильнее. Я должен быть уверен, что этого у тебя не произойдет! Ты увидишь, мне всегда будут нужны доказательства твоей любви!— Вы всегда будете их иметь!Криспин внезапно встал и, схватив меня, поднял и прижал к себе. Его лица в этот момент я не видела.— Вот так, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
На следующее утро почтальон принес нам свежие новости.— В Сент-Обине все еще что-то происходит. Они роются в кустарнике!— Зачем? — спросила тетушка Софи.— Не спрашивайте меня, мисс Кардинхэм. Но полиция ищет!— Что бы это значило? — прошептала тетушка Софи. — Что они хотят найти?— Полагаю, мы вскоре узнаем!Когда он ушел, мы еще долго обсуждали это событие, и первое, что я услышала от Джеймса Перрйна, войдя в контору, было:— Вы слышали? Расследование продолжается!— Они роются в Сент-Обине. Эту новость принес нам почтальон, когда мы завтракали.— Утомительное занятие это расследование! Должно быть, с убийством еще не все ясно. Я не представляю себе, чем закончится дело. Ходят разные слухи, а множество людей со всей деревни рвутся посмотреть на место, где было совершено убийство.— Лучше бы ему вообще не появляться здесь!— Думаю, не вы одна хотели бы этого! Странно! Годами ничего не происходит, а потом сразу все: смерть мистера Дориана, бегство Тамарикс, появление этого человека — и вот теперь убийство!Хотела бы я знать, что подумал бы Джеймс, скажи я ему о случае в Холмистом лесу.— Надеюсь, с Криспином все в порядке? — спросил Джеймс.— Что вы имеете в виду? — со страхом спросила я. Он ничего не ответил и нахмурился. В голове у меня мелькнуло: «Он подозревает Криспина». Мне вспомнился Криспин в Холмистом лесу, его взгляд, когда он схватил мистера Дориана. Позже, когда я сказала ему, что он мог бы его убить, он ответил холодно: «Потеря была бы невелика!»А что если он и по отношению к Гастону испытывал те же чувства?В этот день я была рада поскорее вернуться домой. Тетушка Софи ждала меня. Она сгорала от нетерпения поделиться со мной чем-то важным, а у меня, прежде чем она начала говорить, мелькнула мысль: «Они что-то нашли в кустарнике!»Но тетушка Софи только сказала:— Заходил Криспин. Он хочет увидеться с тобой. Это важно.— Когда? — нетерпеливо спросила я. Она посмотрела на каминные часы.— Примерно через полчаса.— Где?— Он сказал, что вернется сюда. Вы можете побеседовать в гостиной.— Что-нибудь нашли в кустарнике?— Не знаю.— Они все еще роются?— Нет. Прекратили. Он скоро будет здесь. Просил разрешения побеседовать с тобой наедине.Я вымылась, причесалась и села ждать его в гостиной. Через некоторое время послышался звук копыт, и вскоре, сопровождаемый тетушкой Софи, Криспин Сент-Обин появился в гостиной.— Не хотите ли бокал вина? — спросила тетушка Софи.— Нет, благодарю вас!— Хорошо. Я буду поблизости, если что-нибудь понадобится.Когда она оставила нас вдвоем, он подошел и взял меня за руки.— Я прошу вас, скажите, что случилось? — прошептала я.Он отпустил мои руки, и мы сели.— Нашли ружье, — спокойно произнес он. — Оно было зарыто в кустарнике, недалеко от того места, где обнаружили тело. Очевидно, это то самое ружье. В этом нет сомнения.А что заставило их осматривать кустарник?— Они заметили, что земля, недавно перерыта.— И что же это дает?— Это ружье из оружейной комнаты Сент-Обина.Я в ужасе посмотрела на него.— Что же это значит?— Кто-то взял ружье из оружейной комнаты, воспользовался им и, вместо того чтобы вернуть на место, зарыл в кустарнике.— Зачем?Он пожал плечами.— Считают, что это кто-нибудь из дома?— Кажется, это единственный вывод.— Но почему кто-то из домашних, взяв ружье, не положил его обратно?— Это непонятно!— А что говорит полиция?— Пока не найдется виновный, они подозревают каждого. Теперь ясно одно: убийца — кто-то, имеющий доступ в дом.— Так идея, что это мог быть враг из прошлого, не правдоподобна?— Враг из прошлого?— Да, именно так думала тетушка Софи. Она считала, что такой человек, как Гастон Марчмонт, умел наживать врагов всюду, где бы ни появлялся, и предполагала, что его могли выследить и убить.— Интересно! Хотелось бы, чтобы это было правдой!— Что же теперь будет?Он покачал головой.— Вы обеспокоены? — спросила я.— Обеспокоен. Следы ведут к дому.— Ну с какой стати кто-то взял ружье, воспользовался им, а потом зарыл его… не очень аккуратно? Странная вещь!— Полиция докопается.Криспин повернулся ко мне.— Я давно хотел поговорить с тобой. Вероятно, сейчас не время, но я не могу больше ждать.— Что же вы хотите мне сказать?— Ты, наверное, заметила, что я проявляю к тебе большой интерес?— Вы имеете в виду то ужасное происшествие?— И его тоже. Но еще раньше… с самого начала…— Когда вы заметили некрасивую девочку?— Это прощено и забыто, Фредерика. Я люблю тебя! Я хочу, чтобы ты стала моей женой!Я отпрянула в изумлении.— Я знаю, сейчас не время, — продолжал он. — Но я не мог больше держать это в себе. Много раз я порывался сказать тебе об этом! Я потерял столько времени! — он испытующе посмотрел на меня. — Ты хочешь, чтобы я продолжал?— Да, — с готовностью ответила я, — хочу…— Это означает…— Это означает, что мне приятны ваши слова!Криспин встал и крепко прижал меня к себе. Несмотря на все страхи и подозрения, я была счастлива!Криспин страстно, даже неистово целовал меня, у меня перехватило дыхание. Мне казалось, что я во сне. За последнее время произошло так много странного, но это — самое странное из всего.— Я боялся признаться даже себе в своих чувствах, — сказал он. — То, что было с нами в прошлом, всегда отражается на нас, не так ли? Я думал, что у меня нет будущего, но теперь…— Сядем и поговорим, — предложила я.— Скажи мне сначала, что я тебе не безразличен!— Конечно, нет!— Тогда я счастлив! Несмотря на все… Я счастлив! Мы будем вместе!— Я несколько смущена…— Но ты же знала о моих чувствах!— Я не была уверена. Когда я заговорила об отъезде, вы удержали меня…— Разумеется, я не мог позволить тебе уехать!— Мне и самой этого не хотелось…— Однако, ты чуть не уехала!— Я не видела для себя иного выхода.— Я казался тебе надменным, не так ли?— Неприветливым. Отчужденным.— Это — своего рода защита. — Он вдруг рассмеялся. — Но сейчас… среди всего этого…— Вероятно, из-за всего…— Так должно было случиться! Я больше не мог сдерживать себя, Фредерика! Какое у вас величественное имя, мисс!— Да, конечно, я тоже так считаю! Моя матушка назвала меня так потому, что очень гордилась своей семьей. У нас было несколько Фредериков, достигших довольно высокого положения — генералов, политических деятелей и прочих. Она бы предпочла, чтобы у нее родился мальчик, тогда я была бы самым заурядным Фредериком!Почему мы говорили о таких ничего не значащих вещах? Как будто пытались уйти от чего-то страшного… Я все еще помнила его гнев к мистеру Дориану, ярость по отношению к Гастону и его желание избавиться от него. Почему он выбрал именно этот момент, когда нашли оружие убийства, чтобы сделать мне предложение?— Я давно влюблен в тебя! Больше всего на свете я хочу, чтобы ты тоже любила меня. Однако я не верю, что ты можешь испытывать ко мне те же чувства. Я не такой прелестник, как…Его лицо потемнело, а меня снова охватил страх.— Криспин! Я люблю вас и хочу выйти за вас замуж, но я хочу все о вас знать! Я не хочу, чтобы между нами были какие-то секреты!От меня не ускользнуло, что он оторопел. Помолчав немного, он произнес:— Разумеется, мне хочется того же!И все-таки он о чем-то умалчивал! Я внутренне молилась, чтобы он не оказался замешан в этом ужасном убийстве. Я бы не пережила, если бы… Мне казалось, он умоляет меня говорить только о нашей любви, ни о чем больше, что он просит меня отбросить все, кроме того удивительного открытия, что мы любим друг друга.Он произнес почти умоляюще:— Это замечательно, что я тебе не безразличен. И поместье тоже. — Он нахмурился и махнул рукой. — Эти неприятности скоро закончатся! Они выяснят, кто это сделал, и закончат свою работу. Мы должны забыть об этом. Мы — вместе, и это замечательно! Знаешь, дорогая, ты изменила меня. Ты изменила мой взгляд на жизнь. Я был меланхоликом… Не верил в доброту. Я хочу, чтобы ты поняла… мой первый брак…— Это было так давно!— Но это сильно повлияло на меня… на то, кем я стал. Только после того, как я понял, что люблю тебя, я снова почувствовал вкус к жизни. Ты должна меня понять. У меня не будет мира на душе, пока ты не поймешь!Он крепко держал мою руку и продолжал:— Я был очень молод. Восемнадцать лет, почти девятнадцать. Учился в университете. В город приехала труппа актеров. Она была одной из них. Ей исполнился двадцать один год. Я пошел на представление, на какую-то комедию с пением и танцами. Она стояла в первом ряду хора. Мне показалось, что она красавица. Я был там в первый вечер… и в следующий… Посылал цветы… Меня удостоили встречи… Словом, влюбился до безумия…— Это случается с многими молодыми людьми!— Но не извиняет моей глупости!— Нет, но ведь утешает, что вы не единственный юноша, оказавшийся в подобной ситуации.— Ты всегда будешь находить мне оправдания, не так ли?— По-моему, их всегда находишь для тех, кого любишь.Криспин прижал меня к себе и поцеловал.— Как я рад, что сказал тебе! Я и в самом деле не могу поверить, что ты любишь меня. Ты будешь всегда заботиться обо мне?— Вы — сильный человек. Это вы должны заботиться обо мне!— Я буду изо всех сил… а в минуты моей слабости ты будешь со мной?— Если вы этого захотите!Мы стояли молча. Он целовал мои волосы.— Вы говорили мне… — напомнила я.Он немедленно опомнился.— Мне так стыдно, но ты должна понять меня, он заколебался, а мне опять стало страшновато.— Я хочу знать все, Криспин, — твердо сказала я. — Прошу вас, ничего не скрывайте. Я пойму… что бы то ни было.Опять короткое молчание.— Ладно, — решился он, — я женился на ней вопреки советам своих друзей. Бросил учебу. В конце концов, у меня было поместье, я всегда любил его и хотел там жить. Кейт — не думаю, что это ее настоящее имя, — в ней не было ни капли правды, все фальшиво. Кейт Карвел. Ей быстро надоело поместье. Она не хотела жить в деревне. Я уже не строил никаких иллюзий. Мне очень скоро стало понятно, какую ошибку я совершил, а осознавать себя дураком в девятнадцать лет очень унизительно. Это накладывает на тебя отпечаток… иногда на всю жизнь. Так было со мной, пока не появилась ты. Тогда, надеюсь, я начал меняться.— Я рада этому, Криспин.— Я не хочу жаловаться, но никто раньше по-настоящему не заботился обо мне, креме Люси Лейн. Поэтому Кейт так легко обманула меня. Она притворялась доброй. Мои родители никогда особенно не интересовались ни Тамарикс, ни мной. Они полностью ушли в собственную жизнь, в которую мы не вписывались. Люси всегда была мне замечательным другом.— А вы — замечательный друг ей!— Я делаю только то, что в порядке вещей.— Мне кажется, вы трогательно заботитесь о ней и ее сестре.— Когда Кейт сбежала, я почувствовал облегчение; я даже не могу объяснить это чувство!— Могу представить…— Ты знаешь о катастрофе. Меня позвали, чтобы опознать ее. Она была сильно изуродована, но к счастью, на ней обнаружили кольцо, которое я ей подарил еще до свадьбы. Фамильное кольцо с уникальной гравировкой. Теперь оно у меня. Нашли также меховое боа с ее инициалами на подкладке. Этого оказалось достаточно. Печальный эпизод моей жизни был закончен.— И вы должны забыть его!— Теперь смогу. Твоя любовь вернула мне веру в себя!Я засмеялась:— А я всегда считала, что это самое последнее, чего вам не хватало. В самом деле…— Я был надменным?— Ну, вероятно!— Тебе не надо выбирать слова, дорогая. Мне нужна всегда только правда от тебя!— А мне от вас, — ответила я, снова почувствовав легкий страх.— Мое поместье… — продолжал Криспин. — Все свои силы я отдавал ему, ты даже не представляешь, как мне это все время помогало!— Прекрасно понимаю.— Мы поженимся, как только закончится вся эта история. Это будет замечательно!— Надеюсь, все неприятности скоро кончатся. Джеймс говорит, что в деревне много посторонних, которым любопытно увидеть место, где убили человека.— О, Джеймс, — он внимательно посмотрел на меня. — Он славный малый, этот Джеймс!— Я знаю.— Ты ему нравишься. Одно время я даже ревновал тебя коему!— Ну, это совершенно беспочвенно!— Наверное, он будет хорошим мужем!— Уверена. Когда-нибудь кому-нибудь он станет хорошим мужем!— У тебя к нему есть какие-нибудь чувства?— Он мне нравится.— Бывает, из этого вырастают чувства посильнее. Я должен быть уверен, что этого у тебя не произойдет! Ты увидишь, мне всегда будут нужны доказательства твоей любви!— Вы всегда будете их иметь!Криспин внезапно встал и, схватив меня, поднял и прижал к себе. Его лица в этот момент я не видела.— Вот так, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34