Со смешанным чувством злости и унижения он понял: заблудший двоюродный брат превзошел его.Сидя в меняльной конторе, Тюго злился, припоминая, сколько он и его господин должны Мацуи. Обычно Тюго проявлял страсть к сражению — истинно самурайскому делу — в педантичном отношении к служебным обязанностям. Однако теперь он с острым наслаждением ощущал прилив силы, словно собирался поупражняться в технике отсечения голов. Он представил: вот рука стремительно выхватывает меч, вот клинок со свистом вылетает из ножен и прочерчивает в воздухе белую дугу, вот, разрубая хрящи, входит в шею, вот он, воин-победитель, стоит над поверженным Мацуи...Грезы Тюго прогнал укол страха, когда он взглянул на улыбчивого, удивительно живого торговца. Не потребует ли Мацуи возвратить долг? Сейчас он никак не мог расплатиться. У него были большие траты, денег нет.— Впрочем, ты всегда вовремя платишь по счетам, Тюго-сан. Здесь и говорить-то... не о чем.Не успев почувствовать облегчение, Тюго вновь испугался. Только самурайская выдержка помогла изобразить безразличие.— Тогда что тебе нужно?Веселый кузен пропал, явив на свет хитрого торговца, составившего себе и своим клиентам целые состояния.— Мы должны обсудить убийства, связанные с бундори, и подумать, как защитить себя.— Не понимаю, — протянул Тюго.Неожиданно ему очень захотелось выпить, желание было сильнее отвращения к гостеприимству Мацуи. Он глотнул сакэ. Потому что, конечно, догадался, что имеет в виду братец.— Сёсакан Сано узнал о генерале Фудзиваре, — сказал Мацуи, — и о ссоре, которая связывает генерала — и нас — с убийствами. Он ведь и с тобой говорил, не так ли?— С чего ты взял? — буркнул Тюго, обеспокоенный и осведомленностью Мацуи и тем, что Сано беседовал с торговцем. Сано, должно быть, и впрямь уверен, что найдет убийцу среди потомков генерала Фудзивары. Если семейная тайна станет достоянием гласности, то грянет настоящая катастрофа! — Кто тебе сказал?Мацуи нетерпеливо пожал плечами:— У меня в замке немало клиентов, которым я прощаю долги в обмен на услуги. Кто мне сказал, не важно. Важно другое: ты разболтал все сёсакану?Тюго с трудом оправился от потрясения, которое испытывал всякий раз при намеке на то, что передавалось из поколения в поколение в роду Фудзивара и связывало единственной нитью разобщенные семейства. Тюго отчетливо помнил, когда был посвящен в святая святых, — в первый день седьмого месяца десять лет назад, за пять лет до того, как отец вышел в отставку и он унаследовав должность командира гвардии.Стоял жаркий влажный полдень. Тюго осматривал укрепления замка, вдруг кто-то позвал его по имени. Тюго обернулся. Отец, прихрамывая, шел по проходу между каменными стенами.— Ото-сан, в чем дело? — встревожился Тюго и поспешил навстречу старику, тот никогда прежде не приходил к нему на службу.Отец отвел предложенную руку:— Сын, ты придерживался бусидо, как подобает самураю, и в этом гордость нашего клана. Теперь я должен поведать тебе нечто очень важное. Пойдем.Тюго сжигало любопытство, тем не менее он удержался от расспросов. Они медленно двинулись вверх по проходу. Мелкий частый дождь тонкими струйками стекал по доспехам Тюго и по плащу старика. С земли поднимались испарения. Туча нависала над замком, такая же тяжелая, как и молчание отца. Они остановились за северо-западной сторожевой башней, на любимом месте старика, и он заговорил в спокойном мрачном тоне.Тайна до глубины души поразила Тюго. Он безмерно вознегодовал от той ужасной несправедливости, которую доблестно стремился исправить генерал Фудзивара.— Как глава семьи после моей смерти ты должен накануне кончины передать эту тайну своему старшему сыну, — сказал отец. — Твоим двоюродным братьям тайна известна от их отцов. Но ты не должен говорить с ними об этом. Вообще ни с кем. Ты должен хранить тайну, чтобы однажды, когда придет время, один из потомков генерала Фудзивары завершил его благородную миссию.— Хорошо, ото-сан, — тихо ответил ошеломленный Тюго. Он размышлял, уж не ему ли выпадет честь завершить старинное дело.Все последующие годы он терпеливо ждал какого-нибудь знака, чтобы начать действовать. Как смеет Мацуи предполагать, будто он способен открыть тайну сёсакану Сано?— Я ничего не рассказал ему, — резко бросил Тюго.— Хорошо. — Мацуи подлил ему сакэ. — Поклянись, что будешь и впредь молчать. Сёсакан Сано догадался, что ключ к убийствам лежит в прошлом нашего клана. Но он не знает, почему происходят убийства, и не может выдвинуть серьезного обвинения. Пока мы храним тайну, он не опасен для нас. — Торгаш сделал паузу. — Если надеешься, выдав тайну, отвести от себя подозрения, не обольщайся. Все равно окажешься виноватым.У Тюго все перевернулось внутри. Он и так не собирался выдавать тайну. А где гарантия, что продажный, лживый Мацуи не нарушит завет предков?— Мне нечего бояться, — высокомерно сказал Тюго, пытаясь увильнуть от навязываемой клятвы. — У меня твердое алиби. Небось, у тебя нет такого, потому и вызвал меня?Мацуи расхохотался.— Не будь смешон. Телохранители всегда поручатся за меня. Кроме того, я располагаю алиби получше: это чистая совесть. Я не убийца.Тюго замер, пораженный способностью Мацуи проникновенно лгать. Он знал: торговцу приходилось убивать в прошлом.К тридцати годам Тюго уже побывал стражником у ворот, караульным и охранником дворца, начальником подразделения и в армии и на флоте — это было подготовкой к тому, чтобы однажды перенять у отца должность командира гвардии. Он получил первое серьезное задание: обеспечить охрану сёгуна Токугавы Иэмицу во время паломничества к храму Дзодзё.Длинная череда паланкинов в сопровождении конных воинов змеилась по улицам Эдо. Тюго непрерывно переезжал от одной части процессии к другой, высматривая малейшую угрозу. Он гордился тем, что спланировал и осуществляет такую мощную оборону повелителя, и очень жалел, что его не видит генерал Фудзивара.Он ехал в авангарде, когда неожиданно услышал крики. Прямо к паланкину сёгуна, размахивая мечом, пробивался одетый в лохмотья, небритый самурай. Тюго не стал раздумывать над тем, что вызвало у нападающего кровожадность: сакэ, безумие или притеснение власти. Пока охранники разворачивались, готовясь к отражению неприятеля, Тюго проскочил сквозь их ряды. Прежде чем нападающий добежал до сёгуна, Тюго настиг его с обнаженным мечом. Взмах клинка — и незнакомец пал мертвым.Процессия добралась до храма и вернулась домой в целости и сохранности. Назавтра сёгун в награду за храбрость подарил Тюго новый меч. Тюго посчитал: пойдя на риск ради господина (а это главная цель самурая), он наконец сделал достойное подношение генералу Фудзиваре.На следующий день город облетел жуткий слух: подававший надежды молодой коммерсант зарезан на вилле в горах при попытке ограбления. Тюго вместе с отцом стоял на сторожевой башне. Отец вслух читал листок новостей, где описывалась трагедия.— Это не ограбление. — Отец смял листок. — Мне сообщили, это дело рук Мацуи, убитый был его основным конкурентом.То, что кровный родственник пошел на преступление ради денег, оскорбило Тюго до глубины души.— Я возмещу урон, нанесенный чести нашего клана, — заявил он, обнажив новый меч. — В отличие от кузена я докажу, что достоин называться потомком генерала Фудзивары.Тюго очнулся от воспоминаний и вновь оказался наедине с человеком, чье нравственное уродство подстегнуло его амбиции не меньше, чем доблесть их общего предка.— Меня беспокоит лишь то, как повлияет на дела статус подозреваемого в убийстве, — говорил Мацуи. — Я могу лишиться клиентуры, прогореть с банком, растерять связи в высшем обществе. А тебе беспочвенные слухи могут стоить должности.Именно этого и боялся Тюго — ужасного позора.Мацуи поднял чашку:— Ну, давай выпьем, кузен, давай пообещаем молчать при любых обстоятельствах ради нас обоих. Разве мы не поняли друг друга?Затем, словно между прочим, он сказал:— Кровных уз не разорвать. Они соединяют даже врагов, особенно тех, что поклоняются одному герою. Ни о каком предательстве не может идти речь в данном случае, ты согласен?Отвратительное создание не утратило изысканных манер, выйдя из сословия самураев. Иносказательно Мацуи предлагал ради кровного родства и преданности генералу Фудзиваре не вредить друг другу.— Согласен, — глухо подтвердил Тюго и подавил искушение зарубить Мацуи: устранение одного потомка генерала Фудзивары только сосредоточит внимание Сано на трех остальных.— Кстати, — встрепенулся Тюго. — Ты ничего не забыл? Есть еще люди, которым известна тайна. Что, если они заговорят? — Мацуи нахмурился, но не обеспокоился, как ожидал Тюго. — С Отамой могут возникнуть проблемы, с...На мгновение Тюго увидел парящий призрак канцлера Янагисавы.— Сомневаюсь, что нам следует его опасаться, — сказал Мацуи. — Он в тайне заинтересован намного больше нас в провале расследования. Но довольно увиливаний, Тюго-сан. Ты обещаешь? — Он поднес чашку к смеющимся губам. — Если не дашь обещания, придется потребовать долг.Тюго уставился на лживое, грязное создание, с которым его, к сожалению, связали судьба и кровь, вздохнул, поднял чашку и выпил великолепное сакэ, заливая злость, ненависть и страх. Глава 25 Сано наблюдал за тем, как Тюго Гишин въезжал в главные ворота замка. Его не покидало ощущение неудачи.Им с Хиратой так и не удалось подслушать, о чем говорили Тюго и Мацуи. Поэтому сыщики дождались, когда подозреваемые вышли на улицу, и продолжили слежку: Хирата двинулся за торговцем, Сано — за капитаном. Тюго отправился в замок. Сано вернулся домой, но только для того, чтобы оставить коня и ринуться на выполнение следующего пункта плана.Он не спал два дня и не ел с полудня. Болела голова, ныл пустой желудок, саднил подбородок, куда пришелся удар Хираты. Единственно, что утешало Сано, — он находился в полной безопасности. Даже в плохо освещенных пустынных переходах наемный убийца не мог на него напасть: замок хорошо охранялся.Ну и денек выпал нынче! Сано потерял надежду на замечательный брак, потерпел фиаско с Тюго и Мацуи, окончательно восстановил против себя канцлера. Чем-то кончится ночь?Шаг за шагом, преодолевая усталость, Сано приближался к фамильному храму Токугавы. И так же постепенно, минута за минутой, в нем нарастал гнев. Кодекс бусидо, ставший частью души, запрещал Сано восставать против истинных виновников его неудач, поэтому сёсакан обрушил гнев на Аои. Вскоре он выяснит, обоснованны ли его подозрения. Если Аои обманула, то горько пожалеет об этом. Сано вспомнил их последнюю встречу: красоту и ум настоятельницы, сильное влечение, которое испытал к ней, ответную страсть Аои. Желание зажгло кровь, гнев перешел в ярость. Неужели Аои предала все, что их объединило?За спиной раздались шаги. Они почти повторяли поступь Сано. Он остановился — звук стих, он двинулся дальше — звук возобновился. Чутье подало Сано знак тревоги. Сано отмахнулся. Наверняка нервы шалят. Он двое суток жил в напряженном ожидании нападения наемного убийцы, вот воображение и разгулялось, рисует угрозу там, где ее не может быть. На всякий случай Сано оглянулся через плечо. Изгиб стены закрывал видимость. Чтобы успокоиться, нужно пропустить мимо себя попутчика, если таковой есть. Но Сано не сумел преодолеть инстинкт самосохранения. Он бросился бежать. Проносясь извилистыми переходами, он сквозь собственное тяжелое дыхание слышал чужое громкое сопение. Прежде он был ловец, теперь сам выступал в роли дичи. В чем дело? Может, праздные самураи ради развлечения решили подстеречь жертву, за унижение — или оскорбление — которой ничего не будет? Или погоня связана с расследованием и прошлым нападением?Впереди замаячил контрольный пункт. Надежда на помощь лопнула, когда Сано увидел: ворота широко распахнуты, и около никого нет. Где стража? Миновав ворота, Сано сделал более тревожное открытие: караульные помещения темны, пусты. Ни один охранник не патрулировал проходы. Сано был одинок и беззащитен перед теми, кто его преследовал.Проскочив несколько опустевших контрольных пунктов и распахнутых ворот, Сано промчался через вереницу брошенных караулок и башен. Он начал задыхаться. Сердце готово было выскочить наружу, легкие разрывались, со лба ручьем тек пот, ноги налились каменной тяжестью. А шаги за спиной гремели и гремели, загоняя Сано в верхнюю, северо-западную часть замка, все дальше от дома, дворца и казарм.Сано выбежал на тренировочную площадку. Огибая пруд и мишени для стрельбы из лука, он понял, что расстояние между ним и погоней сократилось. Сано бросился мимо навесов, конюшен через дорогу в Фукиагэ, лесопарк.Высокие сосны сразу сомкнулись над ним темнотой. Избегая гравиевых дорожек, которые вели в сады и к местам отдыха, Сано бежал между деревьями, стараясь бесшумно ступать по хвое. Наконец почувствовал изнеможение: нужно передохнуть, или он падет замертво. Сано прислонился к стволу, ловя ртом воздух. Кровь шумела в ушах. Он оглянулся на опушку леса, и сердце заколотилось с удесятеренной силой. Свежая волна страха накатила на него.В его сторону двигались две мерцающие точки. Пока Сано смотрел на них, появились еще три. Точки начали растягиваться. За Сано охотились с факелами. Значит, темнота спасти его не может.Сано со стоном оттолкнулся от сосны и побежал. Нижние ветви хлестали по груди, гравий громко хрустел под ногами, когда Сано пересекал дорожки. Свет факела появился справа, и он кинулся в противоположную сторону, но тут же заметил другой факел, движущийся прямо к нему. Вскоре Сано утратил всякую ориентацию. Он только надеялся, что бежит к воротам в дальнем конце леса.Неожиданно он очутился на маленькой поляне — очищенной от деревьев площадке с двумя каменными скамьями. Сано понимал: нельзя появляться на открытом месте, но легкие отказывали, судороги покапывали тело, словно железные спицы. Рванувшись с поляны, Сано споткнулся и упал.Заскрипела хвоя, затрещали ветви. Колеблющийся свет и резкий запах дыма наполнили поляну. Сано понял: его нарочно загнали в Фукиагэ, это ловушка. Из последних сил он встал на ноги, но бежать было некуда. Люди в темном вышли на поляну, бесформенный ужас конкретизировался.Пятеро рослых, крепких мужчин были одеты в униформу замковых охранников низкого ранга. На левом боку у всех мечи, на правом — деревянные дубинки. Вместо шлемов черные капюшоны с прорезями для глаз.— Что вам от меня надо? — Покачиваясь на ватных от усталости ногах, Сано переводил взгляд с одного мужчины на другого. Сердце упало, когда он заметил хищный блеск в глазах. — Почему вы гонитесь за мной?Тишину нарушали треск факелов, шум ветра и напряженное дыхание загонщиков. Ответил вожак. Сано определил его по сравнительно изящным доспехам.— Ты больше не будешь ловить охотника за бундори. — Голос, приглушенный капюшоном, звучал как из могилы.Сано почувствовал легкое облегчение. Так, значит, погоня затеяна, чтобы предупредить его?Из-за туч выкатилась луна. Вожак затоптал факел и двинулся на Сано, вынимая из-за пояса дубинку. Остальные последовали его примеру. Ошибиться в их намерениях было невозможно: изуродовать, покалечить или даже убить. Почувствовав приток бодрости, Сано потянулся к мечу. Тут он вспомнил о законе, запрещавшем обнажать оружие на территории замка. Он заколебался, прежде чем отдаться естественному порыву защитить себя.Мимолетная нерешительность стала ему приговором. Не успел он выхватить меч, как мужчина справа ударил его по предплечью. Сано задохнулся от боли. Он опять попробовал вынуть меч из ножен, но новый удар дубинкой — и правая рука онемела. Тогда он левой рукой попытался сорвать ножны с клинка. Дубинка другого нападающего опустилась ему на плечо. Сано, зашатавшись, попятился назад. Очередная попытка дотянуться до меча стоила ему ощутимого тычка в бедро.Нападающие окружили его и принялись бить. Один удар попал в подбородок. Сано резко запрокинул голову и сильно прикусил язык. Подсечка сзади вышибла почву из-под ног. Сано начал падать, луна и вершины сосен поехали вниз. Резкий пинок в спину Сано подкинул луну и деревья вверх.Воспользовавшись моментом, Сано со всей силы ткнул головой в прикрытый доспехами живот. Удар едва не расплющил ему череп, а нападающий со стоном повалился на землю. Сано бросился на него. Отчаяние придало силы. Пока несколько рук тянули его за ворот, он успел вырвать у противника дубинку. Внимание привлекло пятно света в траве. Рядом валялся потушенный факел. Сано схватил палку, и как раз вовремя: нападавшие, поднапрягшись, поставили его на ноги.Нечеловеческим усилием Сано сбросил руки противников и, круто развернувшись, ударил палкой слева направо по ближайшему капюшону. Раздался хруст зубов и крик боли. Незнакомец схватился за лицо. Выроненное оружие отпугнуло троих нападавших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34