Так, "Мимиямбы" Герода, писателя III в.
до н.э., достаточно близки к "Характерам" Феофраста.
Реализм научного подхода Аристотеля, как и реализм современной ему комедии,
является выражением миросозерцания эпохи, когда греческие города теряют
свою политическую самостоятельность. Типичной государственной формой
становится уже не полис, а военно-бюрократическая монархия. "Прежний полис
требовал местного патриотизма и возлагал на активных граждан обязанность
участвовать в государственной жизни. Эллинистические монархии, в которых
греческое общество нашло временный исход из тупика противоречий рабства, не
имели народного базиса, и управление было сосредоточено в руках
чиновников-специалистов. Космополитизм и замыкание в сфере частных
интересов оставляют глубокий отпечаток на всей эллинистической идеологии".
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Мы рассмотрели основные этапы развития древнегреческой философии, начиная с
досократиков и кончая Аристотелем. Мы видели, как глубоко в этот период
были связаны между собой философия, математика, космология и астрономия,
насколько сильное влияние на общий характер мышления оказывала
натурфилософская проблематика. При всем различии учений элеатов,
пифагорейцев, атомистов, платоников и перипатетиков нельзя не заметить того
общего, что роднит их между собой: это - космологизм и онтологизм греческой
мысли, которые особенно бросаются в глаза при сопоставлении ее с философией
нового времени, где интерес постепенно перемещается к гносеологической
тематике и в поле зрения все больше оказывается познающий субъект.
Напротив, у греческих философов в центре внимания всегда остается бытие:
вопрос о том, что значит быть, поиски того, что есть поистине, в отличие от
того, что лишь кажется сущим, красной нитью проходят через всю историю
греческой философской мысли.
Как мы уже знаем, понятие бытия в теоретически рефлектированной форме
впервые обсуждается в школе элеатов. Бытие есть, а небытиъ нет, говорит
Парменид, ибо невозможно ни помыслить, ни словесно выразить небытие. Этот
принцип Парменид выражает и по-иному: "мыслить и быть - одно и то же" -
формула, которой элеаты отнюдь не придавали того субъективного звучания,
какое она получила в новое время в декартовском "когито эрго сум". Бытие,
согласно Пармениду, едино и вечно, а потому неподвижно и неизменно, -
характеристики, противоположные тем, какими наделены вещи чувственного
мира, мира мнения, множественные, преходящие, подвижные, изменчивые.
Впервые в истории философского мышления элеаты противопоставили бытие как
нечто истинное и познаваемое чувственному миру как всего лишь видимости
("мнению"), который не может быть предметом подлинного знания. В понятии
бытия, как его осмыслили элеаты, содержится три принципиально важных
момента: 1) бытие есть, а небытия нет; 2) бытие едино, неделимо; 3) бытие
познаваемо, а небытие непостижимо.
Эти принципы по-разному были интерпретированы в античной философии
Демокритом, Платоном и Аристотелем.
Пересмотрев тезис элеатов о том, что бытие едино, Демокрит мыслит бытие как
множественное - атомы, а небытие - как пустоту. Таким образом, он оставил в
силе главные тезисы элеатов - бытие есть, а небытия нет, бытие познаваемо,
а небытие непостижимо. Даже принцип единства бытия сохранился у Демокрита
по отношению к каждому отдельному атому - он у Демокрита неделим.
Сохранилось у Демокрита и противопоставление чувственного мира как лишь
видимости бытию самому по себе, с той, однако, существенной поправкой, что
подлинно сущее - атомы - даны у Демокрита не логическому мышлению, а
абстрактному представлению, о чем свидетельствует как вид атомов (вогнутые,
выпуклые, круглые, якореобразные, шероховатые, угловатые или с крючками),
так и физическое объяснение их неделимости: НtomoV - "неразрезаемое",
"нерассекаемое".
Иную интерпретацию понятия бытия предложил Платон. В первый период своего
творчества он, подобно элеатам, характеризует бытие как вечное и
неизменное, познаваемое лишь разумом и недоступное чувствам. Однако, в
отличие от элеатов и так же, как у Демокрита, бытие у Платона предстает как
множественное - правда, эти многие суть умопостигаемые сущности - идеи;
Платон называет их t' 'ntwV 'n - истинно сущее; если Демокрит в своем
учении об атомах предложил материалистическое толкование бытия, то Платон,
напротив, родоначальник идеалистической линии в понимании истинно сущего.
Бытию, по Платону, противостоит становление - чувственный мир преходящих
вещей. Характеристика чувственного и умопостигаемого миров у Платона
воспроизводит элеатовское противопоставление бытия и "только мнения":
"Нужно отвратиться всей душой ото всего становящегося: тогда способность
человека к познанию сможет выдержать созерцание бытия"1. В диалоге "Софист"
Платон предлагает свое понимание бытия, в отличие от тех, кто "признает
тела и бытие за одно и то же": "Истинное бытие - это некие умопостигаемые и
бестелесные идеи"2. Именно идеи Платон называет "сущностями", постольку
сущность (oКsЕa) - это то, что существует. Именно у Платона и в его школе
получает свое главное значение понятие усии - сущности, которое образовано
от глагола "быть" (eДnai) и которое играет центральную роль в онтологии на
протяжении более двух тысячелетий. Утверждая, что небытие само по себе ни
произнести правильно невозможно, ни выразить его, ни мыслить3, Платон,
однако, в отличие от элеатов, вынужден признать, что небытие существует. В
противном случае, говорит он, было бы непонятно, как возможно заблуждение и
ложь4 - "ведь ложное мнение - это мнение о несуществующем"5.
Но не только возможность заблуждения требует признать, что небытие
существует. Критикуя элеатов, Платон в поздних диалогах подчеркивает, что
если принять бытие за Единое, неподвижное, неизменное и т.д., то окажется
невозможным познание. "Если существующее неподвижно, то никто нигде ничего
не мог бы осмыслить"6, ибо познание предполагает отношение между познающим
и познаваемым: "Если познавать значит как-то действовать, то предмету
познания, напротив, необходимо страдать. Таким образом, бытие
...познаваемое познанием, насколько познается, настолько же находится в
движении в силу своего страдания"7. Следовательно, с одной стороны, бытие
должно быть тождественно самому себе, т.е. должно "покоиться" ("без покоя
не могло бы существовать тождественное"8), а с другой Ч быть отличным от
себя самого, т.е. вступать в отношение с другим ("двигаться"). Но если и
движение и покой суть нечто существующее (причастны бытию), то бытие есть
нечто охватывающее и то, и другое и, стало быть, отличное от них. Вместо
противопоставления бытию небытия, как это делали элеаты, Платон ради
обоснования возможности познания противопоставляет бытию "иное", которое
есть "существующее небытие", оно "есть... нисколько не меньшее бытие, чем
само бытие ...оно не обозначает противоположного бытию, но лишь указывает
на иное по отношению к нему"9. Таким образом, у позднего Платона небытие
выступает как принцип различия. При этом получает объяснение не только
возможность познания, но и связь между истинно сущим - идеями, ибо только
при таком условии идеи оказываются связанными между собой и доступными
знанию. "...Все идеи суть то, что они суть, лишь в отношении одна к другой,
и лишь в этом отношении они обладают сущностью (oКsЕa), а не в отношении к
находящимся в нас их подобиям... С другой стороны, эти находящиеся в нас
(подобия), одноименные (с идеями), тоже существуют лишь в отношении друг к
другу"10.
Таким образом, благодаря иному в бытие входит различие, отношение, связь;
"иное распределено по всему существующему, находящемуся во взаимосвязи"11.
Однако иное по своему статусу ниже бытия: оно существует лишь благодаря
своей причастности бытию12. Различие, стало быть, есть небытие, причастное
бытию. Бытие у Платона предстало как взаимосвязанное множество - мир идей;
однако проблема связи бытия с Единым не была совсем устранена, она лишь
получила новое истолкование по сравнению с философией элейской школы: в
отличие от Парменида, Платон считает Единое сверхбытийным и непознаваемым.
Если Единое едино, то оно, рассуждает он, не может иметь никаких
определений, а потому о нем невозможны никакие высказывания - ведь всякое
определение и, соответственно, высказывание указывает на связь Единого с
чем-то другим. Нельзя даже сказать, что Единое есть, ибо бытие было бы уже
определением Единого и, таким образом, Единое становилось бы двумя13:
"Единое, раздробленное бытием, представляет собой огромное и беспредельное
множество"14. Но, с другой стороны, бытие, не причастное Единому,
превратилось бы в нечто беспредельное, неуловимое и бесформенное, т.е., по
Платону, в небытие, ибо определенное множество есть множество единиц, а
значит, многое не может ни существовать, ни быть мыслимо без Единого.
Итак, Единое выше бытия и является условием возможности бытия, или началом
бытия, подобно тому, как в древнегреческой математике единица - не число, а
начало числа. Понятие бытия, как видим, рассматривается Платоном опять-таки
в трех основных аспектах: бытие и небытие; бытие и познание; бытие и Единое.
Платоновское учение о бытии послужило основанием для дальнейшей разработки
этого понятия прежде всего у Аристотеля и неоплатоников.
У Аристотеля сохраняется характерное для элеатов и Платона (как, впрочем, и
для большинства греческих философов) понимание бытия как чего-то вечного,
неподвижного и неизменного, но, в отличие от Платона, он ищет нечто
постоянно пребывающее также и в изменчивом чувственном мире, чтобы сделать
возможным научное знание (эпист(ме) движения и изменения, составляющих
специфику природы. В результате Аристотель вводит новые аспекты в
истолкование бытия и предлагает новые способы выражения бытия в понятиях. К
таким выражениям у Аристотеля относятся: t' eДnai - (субстантивированный
глагол "быть") - бытие; t' 'n - (субстантивированное причастие от глагола
"быть") - сущее; ъ oКsЕa - (существительное, производное от глагола "быть")
- сущность; t' tЕ Чn eДnai - (субстантивированный вопрос: "что есть
бытие?") - суть бытия. Хотя собственно Аристотелем введено только понятие
"сути бытия", все остальные слова для обозначения бытия мы встречали и у
Платона, тем не менее понятию "сущности" Аристотель дает свое истолкование,
полемизируя здесь с Платоном и его школой. Что же касается понятий "бытие"
и "сущее", то они практически у Аристотеля не различаются. У Аристотеля мы
находим также термины "aКt' t' 'n" (сущее само по себе) и "t' 'n ъ 'n"
(сущее как таковое), которым он придает весьма важное значение. Именно к
Аристотелю восходят средневековые понятия, выражающие различные аспекты
бытия: esse, ens, essentia, substantia, subsistentia, ens per se, ens qua
ens и т.д. В учении Аристотеля бытие не является категорией, ибо на него
указывают все категории: "Бытие же само по себе приписывается всему тому,
что обозначается через формы категориального высказывания: ибо сколькими
способами делаются эти высказывания, в стольких же смыслах обозначается
бытие"15. Однако первая среди категорий - сущность - стоит к бытию ближе
всех остальных, связанных с бытием через ее посредство.
Сущность, таким образом, по Аристотелю, есть в большей степени сущее, чем
любой ее предикат (акциденция). "Сущность есть то, что существует в первую
очередь и дано не как некоторое специальное бытие, но как бытие в
непосредственности своей"16. Именно поэтому вопрос о том, что такое сущее,
сводится к вопросу, что такое сущность17. Сущность отвечает на вопрос, "что
есть вещь", поэтому только у сущности имеется суть бытия и, соответственно,
определение в основном и непосредственном смысле18, поскольку определение
есть словесное обозначение сути бытия. В отличие от Платона, который
рассматривал в качестве сущностей умопостигаемые идеи, Аристотель следующим
образом определяет сущность: "Сущностью, о которой бывает (идет) речь
главным образом, прежде всего и чаще всего является та, которая не
сказывается ни о каком подлежащем и не находится ни в каком подлежащем,
как, например, отдельный человек или отдельная лошадь. А вторичными
сущностями называются те, в которых, как видах, заключаются сущности,
называемые (так) в первую очередь, как эти виды, так и обнимающие их роды;
так, например, определенный человек заключается как в виде, в человеке, а
родом для этого вида является живое существо. Поэтому здесь мы и говорим о
вторичных сущностях, например, это - человек и живое существо"19. То, что
"сказывается" о подлежащем, характеризует род или вид подлежащего, а то,
что "находится" в подлежащем, есть его сопровождающий (более или менее
случайный) признак. Так, животное "сказывается" о человеке, а цвет
находится в человеке. Первичная сущность ни о чем не сказывается; что же
касается вторичных сущностей, то они "сказываются" только о сущностях же,
но не могут сказываться об остальных категориях; напротив, все остальные
категории служат предикатами к категории сущности. Сущность в этом смысле
есть нечто самостоятельное, является сущим самим по себе; сущность вещи
есть ее бытие.
Таким образом, Аристотель не проводит различия между сущностью и бытием
вещи: "Если что-нибудь обозначает сущность вещи, это имеет тот смысл, что
бытие для него не заключается в чем-нибудь другом"20.
В онтологии Аристотеля имеет место трудность, связанная с двойственностью
понятия "сущности" ("усии"). С одной стороны, Аристотель определяет
первичную сущность как отдельный индивидуум - "вот это" - t"de ti, которой
в своей "вот-этости" не может быть предметом истинного знания - эпистеме; с
другой стороны, он, как и Платон, убежден, что бытие (и соответственно
сущность) есть начало устойчивости и неизменности, а потому и является
предметом знания21. В этом, втором, смысле сущность у Аристотеля выступает
не как "неделимый индивидуум", каким является первичная сущность, а как
"неделимый вид", восходящий к платоновскому эйдосу - идее, как t' tЕ Вn
eДnai - суть бытия, выражающаяся в определении вещи. Из этой двойственности
в средние века возникло номиналистическое и реалистическое толкование
метафизики Аристотеля; свести воедино две трактовки сущности - как t"de ti,
из которой рождается интерес Аристотеля и его школы к конкретному
многообразию индивидуального и которая была развита далее средневековым
номинализмом, и как t' ti Вn eДnai, которая стала предметом исследования в
логике Аристотеля и к которой тяготел средневековый реализм - до конца не
удалось ни Аристотелю, ни его античным, средневековым и современным
комментаторам.
Поскольку именно благодаря сущности (сути бытия) всякое сущее есть то, что
оно есть, то сущность есть, по Аристотелю, начало и причина; именно в
сущности следует искать источник связи следствия с его причиной, как в
природе, так и в искусстве и мышлении: "...Сущность является началом всего:
ибо суть вещи служит началом и для умозаключения, и для процессов
возникновения"22.
Форма, будучи актуальным началом, составляет сущность вещи по преимуществу,
но не исключительно: форма будет сущностью, если вещь неделима по виду (то
есть в случае сущности-эйдоса); если же имеет место неделимость по числу
(неделимость "вот этого", индивидуума), то сущностью будет составное из
формы и материи. В случае, когда имеются в виду чисто-актуальные сущие, их
сущность составляет форма. Отсюда понятно, что сущности Аристотеля - отнюдь
не только чувственные вещи. Поскольку в последние входит элемент
неопределенности (материя), их бытие в большей степени является
потенциальным, нежели актуальным, а потому область чувственного мира
"представляет собой ничтожнейшую... часть целого"23.
В онтологии Аристотеля сущность всегда есть предпосылка, условие
возможности отношения: это - логико-онтологический принцип не только первой
философии, логики и физики, но и этики и политики. В теории познания отсюда
вытекает критика скептицизма и релятивизма, которые, по Аристотелю, ставят
отношение выше сущности (бытия), а потому признают чувственное знание
(которое есть отношение всего сущего к субъекту восприятия) за истинное.
"Кто объявляет истинным все, что представляется, тот все существующее
обращает в отношения"24.
Двойственности аристотелевского учения о сущности соответствует
двойственность в понимании предмета первой философии, - а именно бытия как
такового: "Рассматривать то, что составляет свойства сущего поскольку оно
есть сущее, и имеющиеся у него, как у сущего, противоположности, это - дело
не какой-либо другой науки, но только - философии"25.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
до н.э., достаточно близки к "Характерам" Феофраста.
Реализм научного подхода Аристотеля, как и реализм современной ему комедии,
является выражением миросозерцания эпохи, когда греческие города теряют
свою политическую самостоятельность. Типичной государственной формой
становится уже не полис, а военно-бюрократическая монархия. "Прежний полис
требовал местного патриотизма и возлагал на активных граждан обязанность
участвовать в государственной жизни. Эллинистические монархии, в которых
греческое общество нашло временный исход из тупика противоречий рабства, не
имели народного базиса, и управление было сосредоточено в руках
чиновников-специалистов. Космополитизм и замыкание в сфере частных
интересов оставляют глубокий отпечаток на всей эллинистической идеологии".
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Мы рассмотрели основные этапы развития древнегреческой философии, начиная с
досократиков и кончая Аристотелем. Мы видели, как глубоко в этот период
были связаны между собой философия, математика, космология и астрономия,
насколько сильное влияние на общий характер мышления оказывала
натурфилософская проблематика. При всем различии учений элеатов,
пифагорейцев, атомистов, платоников и перипатетиков нельзя не заметить того
общего, что роднит их между собой: это - космологизм и онтологизм греческой
мысли, которые особенно бросаются в глаза при сопоставлении ее с философией
нового времени, где интерес постепенно перемещается к гносеологической
тематике и в поле зрения все больше оказывается познающий субъект.
Напротив, у греческих философов в центре внимания всегда остается бытие:
вопрос о том, что значит быть, поиски того, что есть поистине, в отличие от
того, что лишь кажется сущим, красной нитью проходят через всю историю
греческой философской мысли.
Как мы уже знаем, понятие бытия в теоретически рефлектированной форме
впервые обсуждается в школе элеатов. Бытие есть, а небытиъ нет, говорит
Парменид, ибо невозможно ни помыслить, ни словесно выразить небытие. Этот
принцип Парменид выражает и по-иному: "мыслить и быть - одно и то же" -
формула, которой элеаты отнюдь не придавали того субъективного звучания,
какое она получила в новое время в декартовском "когито эрго сум". Бытие,
согласно Пармениду, едино и вечно, а потому неподвижно и неизменно, -
характеристики, противоположные тем, какими наделены вещи чувственного
мира, мира мнения, множественные, преходящие, подвижные, изменчивые.
Впервые в истории философского мышления элеаты противопоставили бытие как
нечто истинное и познаваемое чувственному миру как всего лишь видимости
("мнению"), который не может быть предметом подлинного знания. В понятии
бытия, как его осмыслили элеаты, содержится три принципиально важных
момента: 1) бытие есть, а небытия нет; 2) бытие едино, неделимо; 3) бытие
познаваемо, а небытие непостижимо.
Эти принципы по-разному были интерпретированы в античной философии
Демокритом, Платоном и Аристотелем.
Пересмотрев тезис элеатов о том, что бытие едино, Демокрит мыслит бытие как
множественное - атомы, а небытие - как пустоту. Таким образом, он оставил в
силе главные тезисы элеатов - бытие есть, а небытия нет, бытие познаваемо,
а небытие непостижимо. Даже принцип единства бытия сохранился у Демокрита
по отношению к каждому отдельному атому - он у Демокрита неделим.
Сохранилось у Демокрита и противопоставление чувственного мира как лишь
видимости бытию самому по себе, с той, однако, существенной поправкой, что
подлинно сущее - атомы - даны у Демокрита не логическому мышлению, а
абстрактному представлению, о чем свидетельствует как вид атомов (вогнутые,
выпуклые, круглые, якореобразные, шероховатые, угловатые или с крючками),
так и физическое объяснение их неделимости: НtomoV - "неразрезаемое",
"нерассекаемое".
Иную интерпретацию понятия бытия предложил Платон. В первый период своего
творчества он, подобно элеатам, характеризует бытие как вечное и
неизменное, познаваемое лишь разумом и недоступное чувствам. Однако, в
отличие от элеатов и так же, как у Демокрита, бытие у Платона предстает как
множественное - правда, эти многие суть умопостигаемые сущности - идеи;
Платон называет их t' 'ntwV 'n - истинно сущее; если Демокрит в своем
учении об атомах предложил материалистическое толкование бытия, то Платон,
напротив, родоначальник идеалистической линии в понимании истинно сущего.
Бытию, по Платону, противостоит становление - чувственный мир преходящих
вещей. Характеристика чувственного и умопостигаемого миров у Платона
воспроизводит элеатовское противопоставление бытия и "только мнения":
"Нужно отвратиться всей душой ото всего становящегося: тогда способность
человека к познанию сможет выдержать созерцание бытия"1. В диалоге "Софист"
Платон предлагает свое понимание бытия, в отличие от тех, кто "признает
тела и бытие за одно и то же": "Истинное бытие - это некие умопостигаемые и
бестелесные идеи"2. Именно идеи Платон называет "сущностями", постольку
сущность (oКsЕa) - это то, что существует. Именно у Платона и в его школе
получает свое главное значение понятие усии - сущности, которое образовано
от глагола "быть" (eДnai) и которое играет центральную роль в онтологии на
протяжении более двух тысячелетий. Утверждая, что небытие само по себе ни
произнести правильно невозможно, ни выразить его, ни мыслить3, Платон,
однако, в отличие от элеатов, вынужден признать, что небытие существует. В
противном случае, говорит он, было бы непонятно, как возможно заблуждение и
ложь4 - "ведь ложное мнение - это мнение о несуществующем"5.
Но не только возможность заблуждения требует признать, что небытие
существует. Критикуя элеатов, Платон в поздних диалогах подчеркивает, что
если принять бытие за Единое, неподвижное, неизменное и т.д., то окажется
невозможным познание. "Если существующее неподвижно, то никто нигде ничего
не мог бы осмыслить"6, ибо познание предполагает отношение между познающим
и познаваемым: "Если познавать значит как-то действовать, то предмету
познания, напротив, необходимо страдать. Таким образом, бытие
...познаваемое познанием, насколько познается, настолько же находится в
движении в силу своего страдания"7. Следовательно, с одной стороны, бытие
должно быть тождественно самому себе, т.е. должно "покоиться" ("без покоя
не могло бы существовать тождественное"8), а с другой Ч быть отличным от
себя самого, т.е. вступать в отношение с другим ("двигаться"). Но если и
движение и покой суть нечто существующее (причастны бытию), то бытие есть
нечто охватывающее и то, и другое и, стало быть, отличное от них. Вместо
противопоставления бытию небытия, как это делали элеаты, Платон ради
обоснования возможности познания противопоставляет бытию "иное", которое
есть "существующее небытие", оно "есть... нисколько не меньшее бытие, чем
само бытие ...оно не обозначает противоположного бытию, но лишь указывает
на иное по отношению к нему"9. Таким образом, у позднего Платона небытие
выступает как принцип различия. При этом получает объяснение не только
возможность познания, но и связь между истинно сущим - идеями, ибо только
при таком условии идеи оказываются связанными между собой и доступными
знанию. "...Все идеи суть то, что они суть, лишь в отношении одна к другой,
и лишь в этом отношении они обладают сущностью (oКsЕa), а не в отношении к
находящимся в нас их подобиям... С другой стороны, эти находящиеся в нас
(подобия), одноименные (с идеями), тоже существуют лишь в отношении друг к
другу"10.
Таким образом, благодаря иному в бытие входит различие, отношение, связь;
"иное распределено по всему существующему, находящемуся во взаимосвязи"11.
Однако иное по своему статусу ниже бытия: оно существует лишь благодаря
своей причастности бытию12. Различие, стало быть, есть небытие, причастное
бытию. Бытие у Платона предстало как взаимосвязанное множество - мир идей;
однако проблема связи бытия с Единым не была совсем устранена, она лишь
получила новое истолкование по сравнению с философией элейской школы: в
отличие от Парменида, Платон считает Единое сверхбытийным и непознаваемым.
Если Единое едино, то оно, рассуждает он, не может иметь никаких
определений, а потому о нем невозможны никакие высказывания - ведь всякое
определение и, соответственно, высказывание указывает на связь Единого с
чем-то другим. Нельзя даже сказать, что Единое есть, ибо бытие было бы уже
определением Единого и, таким образом, Единое становилось бы двумя13:
"Единое, раздробленное бытием, представляет собой огромное и беспредельное
множество"14. Но, с другой стороны, бытие, не причастное Единому,
превратилось бы в нечто беспредельное, неуловимое и бесформенное, т.е., по
Платону, в небытие, ибо определенное множество есть множество единиц, а
значит, многое не может ни существовать, ни быть мыслимо без Единого.
Итак, Единое выше бытия и является условием возможности бытия, или началом
бытия, подобно тому, как в древнегреческой математике единица - не число, а
начало числа. Понятие бытия, как видим, рассматривается Платоном опять-таки
в трех основных аспектах: бытие и небытие; бытие и познание; бытие и Единое.
Платоновское учение о бытии послужило основанием для дальнейшей разработки
этого понятия прежде всего у Аристотеля и неоплатоников.
У Аристотеля сохраняется характерное для элеатов и Платона (как, впрочем, и
для большинства греческих философов) понимание бытия как чего-то вечного,
неподвижного и неизменного, но, в отличие от Платона, он ищет нечто
постоянно пребывающее также и в изменчивом чувственном мире, чтобы сделать
возможным научное знание (эпист(ме) движения и изменения, составляющих
специфику природы. В результате Аристотель вводит новые аспекты в
истолкование бытия и предлагает новые способы выражения бытия в понятиях. К
таким выражениям у Аристотеля относятся: t' eДnai - (субстантивированный
глагол "быть") - бытие; t' 'n - (субстантивированное причастие от глагола
"быть") - сущее; ъ oКsЕa - (существительное, производное от глагола "быть")
- сущность; t' tЕ Чn eДnai - (субстантивированный вопрос: "что есть
бытие?") - суть бытия. Хотя собственно Аристотелем введено только понятие
"сути бытия", все остальные слова для обозначения бытия мы встречали и у
Платона, тем не менее понятию "сущности" Аристотель дает свое истолкование,
полемизируя здесь с Платоном и его школой. Что же касается понятий "бытие"
и "сущее", то они практически у Аристотеля не различаются. У Аристотеля мы
находим также термины "aКt' t' 'n" (сущее само по себе) и "t' 'n ъ 'n"
(сущее как таковое), которым он придает весьма важное значение. Именно к
Аристотелю восходят средневековые понятия, выражающие различные аспекты
бытия: esse, ens, essentia, substantia, subsistentia, ens per se, ens qua
ens и т.д. В учении Аристотеля бытие не является категорией, ибо на него
указывают все категории: "Бытие же само по себе приписывается всему тому,
что обозначается через формы категориального высказывания: ибо сколькими
способами делаются эти высказывания, в стольких же смыслах обозначается
бытие"15. Однако первая среди категорий - сущность - стоит к бытию ближе
всех остальных, связанных с бытием через ее посредство.
Сущность, таким образом, по Аристотелю, есть в большей степени сущее, чем
любой ее предикат (акциденция). "Сущность есть то, что существует в первую
очередь и дано не как некоторое специальное бытие, но как бытие в
непосредственности своей"16. Именно поэтому вопрос о том, что такое сущее,
сводится к вопросу, что такое сущность17. Сущность отвечает на вопрос, "что
есть вещь", поэтому только у сущности имеется суть бытия и, соответственно,
определение в основном и непосредственном смысле18, поскольку определение
есть словесное обозначение сути бытия. В отличие от Платона, который
рассматривал в качестве сущностей умопостигаемые идеи, Аристотель следующим
образом определяет сущность: "Сущностью, о которой бывает (идет) речь
главным образом, прежде всего и чаще всего является та, которая не
сказывается ни о каком подлежащем и не находится ни в каком подлежащем,
как, например, отдельный человек или отдельная лошадь. А вторичными
сущностями называются те, в которых, как видах, заключаются сущности,
называемые (так) в первую очередь, как эти виды, так и обнимающие их роды;
так, например, определенный человек заключается как в виде, в человеке, а
родом для этого вида является живое существо. Поэтому здесь мы и говорим о
вторичных сущностях, например, это - человек и живое существо"19. То, что
"сказывается" о подлежащем, характеризует род или вид подлежащего, а то,
что "находится" в подлежащем, есть его сопровождающий (более или менее
случайный) признак. Так, животное "сказывается" о человеке, а цвет
находится в человеке. Первичная сущность ни о чем не сказывается; что же
касается вторичных сущностей, то они "сказываются" только о сущностях же,
но не могут сказываться об остальных категориях; напротив, все остальные
категории служат предикатами к категории сущности. Сущность в этом смысле
есть нечто самостоятельное, является сущим самим по себе; сущность вещи
есть ее бытие.
Таким образом, Аристотель не проводит различия между сущностью и бытием
вещи: "Если что-нибудь обозначает сущность вещи, это имеет тот смысл, что
бытие для него не заключается в чем-нибудь другом"20.
В онтологии Аристотеля имеет место трудность, связанная с двойственностью
понятия "сущности" ("усии"). С одной стороны, Аристотель определяет
первичную сущность как отдельный индивидуум - "вот это" - t"de ti, которой
в своей "вот-этости" не может быть предметом истинного знания - эпистеме; с
другой стороны, он, как и Платон, убежден, что бытие (и соответственно
сущность) есть начало устойчивости и неизменности, а потому и является
предметом знания21. В этом, втором, смысле сущность у Аристотеля выступает
не как "неделимый индивидуум", каким является первичная сущность, а как
"неделимый вид", восходящий к платоновскому эйдосу - идее, как t' tЕ Вn
eДnai - суть бытия, выражающаяся в определении вещи. Из этой двойственности
в средние века возникло номиналистическое и реалистическое толкование
метафизики Аристотеля; свести воедино две трактовки сущности - как t"de ti,
из которой рождается интерес Аристотеля и его школы к конкретному
многообразию индивидуального и которая была развита далее средневековым
номинализмом, и как t' ti Вn eДnai, которая стала предметом исследования в
логике Аристотеля и к которой тяготел средневековый реализм - до конца не
удалось ни Аристотелю, ни его античным, средневековым и современным
комментаторам.
Поскольку именно благодаря сущности (сути бытия) всякое сущее есть то, что
оно есть, то сущность есть, по Аристотелю, начало и причина; именно в
сущности следует искать источник связи следствия с его причиной, как в
природе, так и в искусстве и мышлении: "...Сущность является началом всего:
ибо суть вещи служит началом и для умозаключения, и для процессов
возникновения"22.
Форма, будучи актуальным началом, составляет сущность вещи по преимуществу,
но не исключительно: форма будет сущностью, если вещь неделима по виду (то
есть в случае сущности-эйдоса); если же имеет место неделимость по числу
(неделимость "вот этого", индивидуума), то сущностью будет составное из
формы и материи. В случае, когда имеются в виду чисто-актуальные сущие, их
сущность составляет форма. Отсюда понятно, что сущности Аристотеля - отнюдь
не только чувственные вещи. Поскольку в последние входит элемент
неопределенности (материя), их бытие в большей степени является
потенциальным, нежели актуальным, а потому область чувственного мира
"представляет собой ничтожнейшую... часть целого"23.
В онтологии Аристотеля сущность всегда есть предпосылка, условие
возможности отношения: это - логико-онтологический принцип не только первой
философии, логики и физики, но и этики и политики. В теории познания отсюда
вытекает критика скептицизма и релятивизма, которые, по Аристотелю, ставят
отношение выше сущности (бытия), а потому признают чувственное знание
(которое есть отношение всего сущего к субъекту восприятия) за истинное.
"Кто объявляет истинным все, что представляется, тот все существующее
обращает в отношения"24.
Двойственности аристотелевского учения о сущности соответствует
двойственность в понимании предмета первой философии, - а именно бытия как
такового: "Рассматривать то, что составляет свойства сущего поскольку оно
есть сущее, и имеющиеся у него, как у сущего, противоположности, это - дело
не какой-либо другой науки, но только - философии"25.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43