Ч Е-о-октыш…
Во рту было суховато и поганенько, будто на старой степной свалке.
Пелена тумана размывала детали, виднелись лишь темные очертания деревь
ев. Палваныч прошелся, неспешно разминая ноющие ноги и плечи. Все-таки «си
дячий» сон возле дерева Ч сомнительный отдых.
Дважды присев, морщась от ноющей головной боли, прапорщик счел себя гото
вым к дальнейшим испытаниям судьбы. Предстояло решить, куда подевался бе
глец.
Ч Найду салагу Ч выпорю, Ч хмуро пообещал себе Палваныч, поправляя на
пузе ремень. Ч А сейчас возьмем след.
Прапорщик начал обход полянки. Туман почти не мешал. Он странным образом
завис в метре от земли и густел на высоте подбородка Палваныча. Поэтому д
остаточно было нагнуться, чтобы рассмотреть поверхность. Следов было мн
ого, но прапорщик понял, что это его собственные.
Зато плексигласовый колпак говорил о многом. Прапорщик поднял его, поста
вил у дерева.
В муравейнике Дубовых обнаружил круглое отверстие, оставленное древко
м знамени.
Ч Та-а-ак… Ч протянул прапорщик с оттенком удовлетворения. Ч Значит, т
ы карикатуру тут наводил, молокосос! Значит, боевое красное знамя в мурав
ейник втыкал. Надругался, стало быть… Ну, попадись ты мне теперь…
Осмотр земли вокруг муравейника дал Палваны-чу примерное представлени
е о том, куда двинулся самовольщик. Вот тут он древко подволакивал, остави
в четкий след на покрытом хвоей грунте… Здесь пацан оступился на шишке, и
край подошвы ботинка оставил четкую ямку…
Павел Иванович Дубовых очень уважал охоту. Охота для него была бесконечн
ым источником активного досуга и алкоголепотребления. Вот и сейчас, доби
вшись немалых следопытских успехов, прапорщик неосознанно потянулся к
левому боку, где обычно висела специальная охотничья фляжка. Ладонь похл
опала по бедру. Мозг осознал фатальность ошибки. Эффект от успешного чте
ния следов был смазан.
Тяжко вздохнув, Палваныч поковылял в глубь леса. Наметанный глаз отмечал
сломанные беглецом веточки, отдельные следы каблуков, маленькие горки х
вои, оставшиеся там, где самовольщик подволакивал ногу, борясь с цепляющ
имся за кустарник знаменем. Затем Дубовых нашел место, где Коля додумалс
я закатать полотно. В земле остались неглубокие ямки, которые проковырял
кончик вращаемого древка.
Выйдя на звериную тропу, прапорщик выяснил, в какую сторону побрел похит
итель реликвии, и зашагал бодрее. Тропа вывела Палваныча к пряничному до
мику.
Как ни странно, съедобное строение отнюдь не озадачило прапорщика. Скоре
е, он испытал необъяснимую досаду, и даже злость, выразившуюся витиеваты
м ругательством и фразой: «Наставят диснейлендов цепекаошных хрен знае
т где».
Кто наставит и зачем, Палваныч не конкретизировал.
В окошке, «застекленном» леденцовыми пластинами, горел неясный свет. Пра
порщик стукнул пару раз в дверь и проорал:
Ч Хозяева в доме есть?
Внутри послышались скрип и недовольное бормотание, шорох медленных шаг
ов. Дверь распахнулась.
Палваныч поимел счастье увидеть ведьму, от которой ночь назад сбежал Кол
я Лавочкин. Только одета бабка была в чистое серое платье и голубой плато
к. Волосы были аккуратно зачесаны назад. В таком виде хозяйка пряничного
домика мало походила на ведьму. Старушка как старушка.
Ч Здравствуй, гость долгожданный, да медленно ходящий! Ч душевно проск
рипела бабка. Ч Устал, небось? Проходи, не стесняйся. Напою, накормлю, спат
ь уложу… Да ты служивый?
Ч Прапорщик ракетных войск Дубовых Павел Иванович, Ч автоматически о
трекомендовался Палваныч, запоздало жалея, что вываливает на-гора насто
ящие имя и звание.
Весьма существенная, но доселе неуловимая деталь вопила о чудовищном не
соответствии происходящего и нормальной реальности. Что-то главное… И т
ут прапорщика осенило: а старуха-то странно балакает! Не по-русски!
Точно! При всей внешней ласковости и доброжелательности бабкина речь бы
ла резкой, агрессивной и отрывистой. С гортанным «р»…
«Немка! Ч очумел Палваныч. Ч Шпионка фрицев-ская!.. Хотя, зачем им шпионы
через шестьдесят лет после войны?.. А! Вот! Живет в лесу, с тех пор внедренная
, и шпионит!»
А затем прапорщика и вовсе разбил умственный паралич.
«А я?! Я ее понимаю! Я и ответил-то ей так же! Не по-русски ответил!!!»
Дубовых отлично отдавал себе отчет в том, что немецкого языка сроду не зн
ал, хоть и учил в школе. Но, во-первых, последний урок немецкого в жизни прап
орщика состоялся почти тридцать лет назад, в восьмом классе, а во-вторых,
ненавистная Амалия Марковна еле-еле поставила ему «драй пишем, цвай в ум
е».
«Мозги промыли! Ч смекнул Палваныч. Ч Шпионы-диверсанты, забодай вас Х
ейердал! Секретов Родины захотели? А вот и хрен вам, а не секреты! Ведь дума
ю-то я по-русски! Выкусили, химмердоннерветтер? Господи… Так я тоже Ч шпи
он?!»
Последняя мысль заставила прапорщика окончательно сконфузиться.
Старушка с интересом наблюдала разыгрываемый на лице Палваныча спекта
кль.
Ч Ты, служивый, не горячись, Ч она успокаивающе похлопала Дубовых по пл
ечу. Ч Смятение твое вижу, помочь не могу. Но приглашение все же прими.
Палваныч на деревянных ногах вошел в домик. Внутри было уютно, чисто и теп
ло, пахло свежей выпечкой. В единственной маленькой комнатушке стояли кр
овать, стол, три стула, скамья и шкаф. В углу размещалась старая каменная п
ечь. Возле двери притулилась кадка, за ней метла и прочая утварь.
Старушка усадила прапорщика за стол, застеленный белой скатертью, засуе
тилась, доставая из шкафа и печи снедь.
Ч Ну, рассказывай, Пауль, сын Йохана, куда путь держишь, Ч спросила бабка
, когда Палваныч откушал пшенной каши с мясом и запил ее слабым вином.
«Йоханый Пауль! Дожил…» Ч обреченно подумал прапорщик, скорбя о потерян
ных русских имени-фамилии.
Ч Беглого рядового ищу, Ч ответил он. Ч Солдат прихватил знамя и лично
е оружие, в нарушение устава самовольно покинул пост… Ты его не видела?
Ч Отчего же не видела? Видела. Вчера вечером забредал. Крышу мне обломал,
окаянный. Я бы его поймала, но он не в моем вкусе, Ч ведьма перехватила уди
вленный взгляд прапорщика и игриво отмахнулась. Ч Я имею в виду, костляв
ый больно. С его мослов разве навар? Кстати, как тебе кашка?
Ч Вкусная, Ч насторожился прапорщик.
Ч Да ты не бойся, на кабанчике варена, Ч мелко рассмеялась старушка, отч
его кончик ее крючковатого носа потешно затрясся. Ч А мальчик твой воро
вства своего, очевидно, застыдился и задал изрядного стрекача, мое тебе п
очтение! Но палку красную с материей не бросил, дорожит ею. Он у тебя, кажис
ь, не в себе немного, да?
Ч Сама ты не в себе! Ч Палваныч стукнул по столу кулаком. Ч Он знамя пол
ковое не бросил, а не «палку красную». А дороже полкового знамени…
Ч А! Дорогое, значит, вот и не бросил. И сколь за него дают? Ч Бабка хитро пр
ищурилась.
Ч В иное время и расстрелять могли, не то что срок дать. Но ты мне зубы не з
аговаривай…
Ч А на кой их тебе заговаривать?! Ч удивилась старушка. Ч Они у тебя все
здоровые, которые не золотые!
Дубовых гордился своими зубами. За годы службы он поменял почти половину
и вставлял только золотые, чем хвастался даже перед рядовыми. Сейчас же н
асторожился:
Ч Ты и в зубы мне уже поглядела?
Ч Конечно, Ч не моргнула хозяйка. Ч Ты когда меня увидел, совсем голову
потерял. Рот раскрыл, глазами завращал. Тут-то я посчитать и успела. Ты мне
сразу понравился. Ты такой… прямой и надежный…
Прапорщик отодвинулся.
Ч Ну, бабка, ты и даешь! Все нормы износа просрочила, а туда же…
Ч Тьфу, безобразник! Чего удумал… Ч насупилась старушка, впрочем, не без
кокетства. Ч Ты мне дров лучше наруби, полюбовничек! А то, как кашку жрать
, так милости просим, а как бедной одинокой женщине помочь, так недосуг…
У Палваныча отлегло от сердца.
Ч Дров Ч это я завсегда, Ч с облегчением пообещал он.
Ч Топор в кадке, Ч щербато улыбнулась бабка. Нельзя сказать, что Павел И
ванович Дубовых слыл большим поклонником физического труда. Но в охотку
, точнее, ради собственной выгоды, он мог совершить не один трудовой подви
г. Нынче же, естественно, наживой не пахло. Другое дело, организм: он требов
ал нагрузки мускулам и расслабления мозгам. В последние несколько часов
прапорщик думал и удивлялся столько, что на полжизни хватило бы.
А еще Ч воздух. Волшебный хвойный воздух пьянил и прибавлял энергии.
Палваныч работал, словно маленький сдобный Терминатор. Размеренно, почт
и механически поднимался и опускался топор, щепки разлетались от начина
ющего крениться ствола. Легко, как пушинки, отскакивали от поваленной су
хой лесины ветки… Топор у бабки был славный: острый, с удобным длинным топ
орищем. Знатный инструмент, в любом хозяйстве пригодится.
«Найти салагу, Ч думал в такт ударам прапорщик, Ч обязательно найти сал
агу, и Ч обратно. Небось, не шпион он никакой… Спасать его срочно нужно! Та
м, на поляне, обязательно есть потайная дверь или что-то еще… Однозначно,
по-другому никак…»
За день Палваныч нарубил поленницу, по размерам сопоставимую с пряничны
м домиком. А уж дум передумал Ч за целый НИИ. Устало сев на полено, прапорщ
ик порылся в кармане кителя и достал опустевшую пачку «Беломора». Остава
лось две папиросы. Бережно взяв одну, Палваныч прикурил от зажигалки. Бла
женно затянулся. Почувствовал, как измотался.
В небе текли облака, лес шелестел о чем-то неизъяснимом. Солнце скрылось з
а деревьями, унося с собой свет.
Бабка вышла, неся кадку. Сходила куда-то за домик, принесла воды.
Ч Там ключ бьет, но я решила, зачем тебе ходить после такой работы. Умывай
ся прямо здесь. Я полью.
Она подхватила с земли кувшин, из которого прапорщик изредка пил, пока ко
лол дрова, да зачерпнула воды.
Палваныч принялся обливаться и отфыркиваться.
Ч Смой, вода, с героя порчу, смой, вода, с героя пот… Ч зашептала старушка.

Ч Что ты сказала? Ч прапорщик остановил процедуры.
Ч Ничего, служивый, мойся, не отвлекайся. Дубовых снова заплескался, заки
дывая воду на обнаженную спину. Хозяйка опять зашептала.
Ч Ну-ка, старая, стой, раз-два! Ч разогнулся прапорщик. Ч Ты ворожишь?! Ты
мне это брось! Я воробей стреляный, хоть кол на голове теши! Чтобы мне тут, п
ока я…
О вреде заговоров и приворотов Павел Иванович наслушался еще в детстве,
от бабушки. Та, типичная жительница тамбовской сельской глубинки, очень
верила в ворожбу, и особенно Ч в то, что ничего хорошего незнакомые ведун
ьи не нашепчут. А уж старухе, живущей в дремучем лесу да в съедобной хате, п
о всем прикидкам следовало быть ведьмой.
Ч Думаешь, я ведьма, да? Ч открыто усмехнулась хозяйка. Ч Очень вероятн
о. Все мы, бабы, ведьмы… Но тебе зла не желаю.
Она сняла с плеча полотенце.
Ч На, вытирайся. Ужинать пойдем. И ушла в дом.
Палваныч вытерся, надел майку, накинул китель. Прихватил топор и хмуро по
плелся в хату.
На столе парило душистое мясное жаркое с репой.
Ч А где ты мясо берешь? Ч облизываясь, спросил прапорщик.
Ч Волки приносят знакомые, Ч сказала хозяйка с таким безразличием, буд
то волки испокон веков носят мясо любому желающему. Ч Вчера кабанчика, с
егодня вот кролика подкинули. На завтрак заказала птичку какую-нибудь. Д
авно птичку не кушала…
Кролик оказался очень вкусным. Бабкино вино тоже.
Ч Ух, спасибо, хозяюшка, Ч Палваныч в гастрономическом изнеможении отк
инулся на спинку стула. Ч Столовался бы тут до пенсии, но пора мне за само
вольщиком отбыть.
Ч Долг зовет, не иначе… Ч кивнула ведьма. Ч Не торопись, Пауль, сын Йохан
а. Утром отбудешь. Ночью-то в нашем лесу ты недалеко уйдешь. Кроме волков т
ут еще и медведи водятся. А те же умруны?.. Э, брат, по мне лучше медведь, чем ум
рун. Хотя оба ни на кой.
Прапорщик мельком удивился, насколько немецкая речь цветаста, ну, прямо-
таки русская, правда, грубее. И еще Палванычу стало вдруг неуютно оттого, ч
то он до сих пор не знает имени приютившей его хозяйки.
Ч А как тебя зовут?
Бабка помолчала, сперва подняв брови, а потом словно раздумывая, рассекр
ечиваться или нет.
Ч Люди когда-то величали Гретель, Ч ответила наконец она.
Ч Красивое имя, военно-строевое, Ч неуверенно вымолвил комплимент пра
порщик.
За окном стемнело. Гретель полезла на печь, а Палваныч улегся в кровать. Он
уснул крепенько, что солдат-срочник после суточного марш-броска.
В полночь бабка сползла с печи и, запалив пучок какой-то травы, обильно ок
уривая спящего, забормотала заклинание:
Наша сила не в уме, мы не ездим на метле,
Мы идем пешком по жизни, или лучше на коне.
Не споткнется пусть нога, да не дрогнет пусть рука,
Пусть нас сила не оставит, с нами будет на века.
Мысли, может, нечисты, да стремления просты,
Но пускай нам все ж удача, а не голова в кусты.
Нам шагать еще вперед, биться рыбою об лед,
Девки нас пускай полюбят, пусть нам каждая…
Много еще разных слов было в ведьмином заговоре, но не каждое можно излож
ить письменно, ибо ворожба есть тайна, а какая же это будет тайна, если ее в
книжке прописать?
Закончив ворожбу и спалив пучков восемь чудо-травки, Гретель забралась
обратно на печь.
Утром Палваныч и хозяйка позавтракали остатками давешнего жаркого, баб
ка собрала для прапорщика узелок скромной снеди, наковыряв свежеотросш
их на крыше пряников-черепиц, и указала в лес.
Ч Вот туда бросился молодой твой, будто драконьим молоком ошпаренный,
Ч махнула она в сторону, противоположную той, куда накануне с диким вопл
ем ретировался Коля Лавочкин.
Ч Спасибо за все, хозяйка, Ч пробубнил Палваныч. Ч Прости, если что не т
ак. Прощай.
Ч До свиданьица, Ч ответила ведьма, глядя, как потопал прочь деревянной
походкой перетрудившийся вчера гость, удаляясь от места предполагаемо
й дислокации самовольщика.
Вскоре прапорщик скрылся из виду.
Ч Сердце женское, оно изменчиво, словно молва людская, Ч тихо изрекла в
едьма, не очень добро усмехаясь, и закрыла за собой дверь пряничного доми
ка.
Через несколько мгновений дверь снова распахнулась, и разъяренная бабк
а выскочила на поляну.
Ч Вот гад! Ч кричала она. Ч Никому верить нельзя! Топор упер, ворюга!

Глава 3
Герой Жмоттенхаузена, или Ну, раз вы еще здесь, то…

Коля медленно просыпался. Немного болела голова. Глаза не хотели раскрыв
аться. Да парень и не торопился, нежась в сладкой полудреме. Ему было тепло
и мягко, просто благодать.
Где-то рядом раздался молодой женский голос, он был негромким, а слова Ч
абсолютно непонятны.
Этот факт и выдернул Колю из состояния дремотного блаженства. Голова заб
олела сильнее, просто ужасно заболела. Зато чужая речь обрела смысл.
Ч …Подивись, Малеен! Потом рыцарь сделал вид, что страшится великана, ост
роумной хитростью увлек его к краю пропасти и скинул в реку! Мы все слышал
и страшный крик поверженного исполина, и Ч бултых!..
Ч Воистину, так оно и было, Эльза, воистину так, Ч ответил сухой старушеч
ий голос. Ч Бог послал нам великого воина, но зачем тараторить об этом в с
отый раз, тем более я тоже там толклась?..
Ч Он такой молоденький и… красивый, Ч прошептала Эльза, отирая Колин ло
б влажной тряпицей.
Парень разлепил ссохшиеся губы, намереваясь попросить воды.
Ч Гмык бр-р, вас?.. Ч вышло жалко.
Ч Что? Что вы сказали? Ч участливо и тревожно воскликнула невидимая пок
а Эльза.
Солдат собрался с силами и выдавил:
Ч Пожалуйста… Дайте мне пить, девушка… Эль… за…
Слова были правильные, но очень уж не его… Странное чувство.
Тут-то умницу Лавочкина впервые посетила догадка насчет того, что же ему
не давало покоя в речи ведьмы, медведя, всех этих людей Ч и его собственно
й. Все они, да и он сам говорили не по-русски.
Открытие ошеломило парня. Коля сделал несколько судорожных глотков.
Ч Спасибо…
Теперь предстояло продрать глаза. Веки казались чудовищно тяжелыми. Пос
ле нескольких геройских попыток глаза все же распахнулись.
О! Лучше бы они не открывались! Дневной свет нещадно резанул по ним, умножа
я головную боль. Солдат сомкнул веки и застонал.
Ч Окно, занавесь окно! Ч велела Эльзе старушка. Стало темнее. Коля остор
ожно приоткрыл глаза.
Терпимо.
Окружающее не сразу обрело резкость, словно парень смотрел на мир сквозь
запотевшее стекло, медленно стирая с него влажную пелену.
Эльза оказалась красавицей. Она напоминала киноартистку, игравшую в дав
нем фильме незабываемую гостью из будущего Ч Алису Селезневу. Курносый
, чуть вздернутый носик, огромные глаза, круглое личико с розовыми щечкам
и… и с ямочками! Смотрела она серьезно и заботливо. Солдату показалось, чт
о в ее взгляде сквозила тайная грусть.
1 2 3 4 5 6