Что мы можем сказать о Путине? Для нас он хуже Ельцина. Потому что при нем происходят репрессии против НБП. Революции, перевороты, обновление государств, возрождение, омоложение нельзя произвести руками прожженных чиновников и ментов. Нужны тотально новые люди. А новых людей Путин не зовет и не может позвать. В 1918 г. Дзержинский брал на работу таких ребят, как Блюмкин, которому было 18 лет, когда его назначили главой контрразведки ВЧК. Почему же он не брал тогда «профессионалов» из охранки, пятидесятилетних управленцев? Потому что рождалась новая Россия, нужны были тотально новые люди.
У нас старое дряхлое государство и такие же слуги его, а то, что командует всем этим домом престарелых относительно неизношенный Путин, ничего не меняет. Он за всем уследить не может, да и не знает, за чем следить. Он что, гений? Нет. А нам нужен гений масштаба Ленина.
Никакой «ликвидации» мы не боимся. Если НБП ликвидируют, нам только развяжут руки. Не дадут собираться днем и ходить с флагами по улицам? Будем собираться ночью и станем вдвойне опасны. Ждем от вас звонка, Владимир Владимирович.
P.S. 8 августа в 10:00 в Нижнем Новгороде состоится суд по обвинению нижегородских национал-большевиков во главе с Димой Елькиным в нападении на штаб Союза правых сил. Держитесь, парни!
О революционных личностях
КПРФ, РКРП, изрядно поредевшие анпиловцы и более мелкие ортодоксальные «коммунистические» организации и даже «террорист» Губкин и РКСМ (Былевского) по-прежнему смотрят на «пролетариат», на тех, кого они именуют «трудящимися», как на революционный класс. А на марксизм-ленинизм — как евреи на скрижали Завета, принесенные Моисеем. «Коммунисты» не правы. Они почему-то считают, что бедные — это обязательно буйные. Пролетариат во времена Маркса действительно находился в ужасающих условиях, и пролетарии, да, работали по 12 часов в сутки и жили в сырых, мерзлых жилищах. Потому эмоционально они находились на самом экстремальном, всегда готовом к истеричному протесту и взрыву, краю общества. Им было так херово, что даже застенки не казались им страшнее завода. В известном смысле им нечего было терять, кроме цепей, они были самыми отпетыми, после каторжников разве что. Именно в этом смысле они были революционными. То есть в случае беспорядков, которые организовали другие, можно было надеяться на участие этих отпетых и забубённых фабричных рабочих. От своей тяжкой жизни они легко возбуждались и легко поддавались панике и эмоциям бунта. Но уже во времена Ленина, через приблизительно полстолетия после Маркса, рабочие даже в России уже не жили так отчаянно плохо. Они просто жили стабильно плохо. Что же касается организации революции, то пролетариат поставил в железную когорту соратников Ленина организаторов революции не больше, а меньше других классов (то же самое можно сказать о соратниках Гитлера или Муссолини, среди них пролетариев было еще меньше, хотя Национал-социалистическая рабочая партия Германии и называла себя рабочей). Достаточно присмотреться к Свердловым, Троцким, Дзержинским, Каменевым, Зиновьевым и другим. Указывают на то, что среди них было много евреев, но куда интереснее то, что все они были маргиналы. Множество мелких провинциальных журналистов, недоучившиеся и переучившиеся студенты, вообще черт знает кто. Маргиналами были и юный Сталин, и бомж Гитлер в Вене, и бродяга Муссолини в Швейцарии, что бы там сейчас ни говорили. Все они запоем читали, писали, учились понемногу, болтались по миру, сочиняли стихи и долго искали, чем бы заняться. Если говорить об их классовом происхождении, то большинство были выходцами из мелкой буржуазии.
Ленин, наверное, ясно видел этот парадокс: организовали и осуществили первую пролетарскую революцию никакие не пролетарии, но маргиналы, истерики, бродяги, демагоги, ораторы, недоучки, бомжи, перекати поле всякие. Потом, конечно, появились и матросы, и крестьяне, и рабочие. Но не они были лучшими в деле революции, не они ее отцы — они примкнули позднее. И вот здесь была допущена ошибка. Тут виноват сам Ильич, потому что никто, кроме него, не мог это сделать. Как отец-основатель он обязан был сказать ясно и оставить в завещании: «Впредь для целей государственной работы ищите таланты среди маргиналов, среди людей причудливых, истеричных, но не среди рабочих или крестьян. Упаси вас Господи, товарищи наследники, искать среди стабильных классов населения». Но Ленин не оставил инструкции на сей счет, и потому официальная ложь об особой революционности пролетариев (вторыми по революционности стояли крестьяне, а за ними шли, непонятно почему, солдаты) осталась записана огненными буквами в наследии ВКП(б). Отбирали лидеров из них, выдвигали из них, поощряли выходцев из пролетариев и крестьянства. К чему это привело в конце концов: пришел от сохи ставропольский лох Миша Горбачев, а потом свердловский лох Борис Ельцин, и созданное гением безумцев, садистов, поэтов, палачей великолепное государство рухнуло. Вот что значит неправильная кадровая политика. Глядя на наши региональные организации НБП, мы с удовлетворением замечаем, что их возглавляют провинциальные журналисты, поэты, рокеры, психопаты, панки, недоучившиеся студенты. Есть и несколько рабочих, отличные ребята, но они выродки в своем классе и, как исключения, только подтверждают общее правило. Потому НБП не занимается массами, не пытается зомбировать трудящихся (равняться с телеимпериями по возможностям пропаганды оглупления, людей мы не можем), но проводит выборочную пропаганду, выявляя и организовывая активное меньшинство — маргиналов. В 60—70-е гг. европейские левые тоже обращались к пролетариату — стояли у проходных заводов, окучивая работяг листовками, но, поглядев на себя в зеркало, сравнив с пролетариями и обдумав, кто они такие, выдвинули теорию, что самый революционный класс — это студенты. Хотя среди членов НБП часть — студенты, мы не считаем, что студенты — особый революционный класс. На сегодняшний день их по революционности забивают и оставляют далеко позади учащиеся старших классов. Но и это не есть истина в последней инстанции. Революционных классов вообще не бывает. Революционными являются или не являются личности. Так вот, наиболее революционным типом личности является маргинал: странный, неустроенный человек, живущий на краю общества, талантливый изувер, фанатик, психопат, неудачник. Не следует думать, что таковых — слишком немного, чтобы хватило на революционную партию. Маргиналов достаточно, их сотни тысяч, если не миллионы. Это целый социальный слой.
Вернемся к рабочему классу. После Ленина рабочий класс претерпел еще большие изменения, чем после Маркса. Его прикрепили к месту, как раба, данной ему государством квартирой, одомашнили. Помимо всего прочего, с пятидесятых годов в Россию пришло телевидение и распространило, разрекламировало образ жизни обывателя (обыватель есть советский мелкий буржуй) на все общество. Это было тем более легко сделать, что сам советский строй, декларировавший равенство, заставлял всех превращаться в умеренно обеспеченных, скромных буржуев. После Ельцина, когда рухнула индустриальная система России и работать стало негде, рабочий численно драматически уменьшился, перешел в другие классы.
Именно поэтому всякая «работа с трудящимися», которой особенно активно и вполне честно занимается РКРП, — бесполезна. Так же как попытка научить толпу слепых видеть. Да и на самом деле массовый пролетарий-трудящийся сегодня не существует. Те миллионы (говорят, 17–19 миллионов людей, которые якобы до сих пор ходят на фабрики и заводы, чтобы работать с металлическими станками и вертеть рукоятки, нажимать кнопки) являются рабочими только в момент их общения с машинами. Их психология, ментальность, мировоззрение, их коллективное поведение напрочь оторваны от профессиональной деятельности. Это ментальность, поведение и мировоззрение мелкого буржуа, его советской разновидности — обывателя, потребителя телеснов. Телевидение сегодня важнее всего, важнее государства — это классовый уравнитель. Нивелировщик. Оно диктует одинаковое мировоззрение для всех, осуществив наконец замеченную еще в прошлом веке Флобером тенденцию низших слоев общества «достигнуть уровня глупости, уже достигнутого буржуазией». Достигли. На самом деле надо бы Тюлькину со товарищи воевать против телевизоров, уничтожать их, как делали луддиты с машинами. Можно еще сто лет вести пропаганду среди рабочих, революции рабочие не совершат. Бедные — не буйные, они плаксивые и тихие в массе своей. Для революции нужны буйные.
Правильный выбор цели
Сравним выбор целей Национал-большевистской партии и, например, выбор целей РВС и НРА — эфемерных и малочисленных организаций, созданных, очевидно, на базе личного состава РКСМ. Цели комсомольцев плохо выбраны. Взрыв памятника Николаю II (даже если конечной целью служила защита Мавзолея Ленина, на который так никто и не посягнул) никого морально не задел в нашей стране, за исключением крохотной группы монархистов. Взрыв, по сути своей долженствующий вызвать сочувствие народонаселения, вызвал безразличие. Совсем уж иррациональное минирование памятника Петру I (взрыв так и не состоялся) также оставило наш народ в полном безразличии, поскольку и скульптура Церетели не бог весть какой ценный объект культуры, и сам Петр I руководил страной так давно, что никого, кроме староверов, не раздражает. Петр I, напротив, является символом российской государственности даже для националистов, несмотря на то, что он был западником по своим технологиям. Петр побеждал Запад. Население скорее было заинтриговано, но не политически, а по-житейски. Взрывы — серьезное оружие, тем не менее не придали неумным затеям комсомольцев веса. По паре лет отсидели Соколов, Губкин, Скляр за содеянное. Слишком дорогая цена. И это еще если не будет продолжения. Губкин и Скляр выпущены, поскольку истекли все сроки следствия, а Соколов недавно опять арестован. Посаженные за взрывы девушки из организации «Новая революционная альтернатива» якобы взорвали приемную ФСБ (хотя это не доказано), а до этого еще некоторые объекты, в частности дверь военной прокуратуры. Если бы приемную КГБ взорвали в 70-е гг., это было бы событие феноменальное и оно вызвало бы море сочувствия всей интеллигенции и большей части народа. Сегодня взрыв ФСБ не колышет общественность, потому что того советского КГБ уже давно нет, все помнят позорную сцену свержения памятника Дзержинскому, и в этом эпизоде КГБ даже жалко. Новая ФСБ не вызвала еще большей ненависти в русских сердцах, и, например, потери ФСБ в Чечне вызывают даже сочувствие к этой организации. Цель всякой акции — пропаганда и агитация за «наше» дело, а значит, требуется вызвать симпатию. Во всех вышеперечисленных акциях никакой симпатии не возникает. Хотя и антипатии нет, ведь жертв не было. Одновременно тот факт, что люди РВС и НРА сидят, не вызывает возмущения населения, ибо логика населения простая и правильная — за взрывы отсидка сама собой разумеется, отсидка не кажется чрезмерной. НБП не пользуется взрывами для поражения своих целей. Возьмем выступление НБП на съезде «Демвыбора России», севастопольскую акцию и акцию в ночь на второе марта, когда было разгромлено латвийское посольство. Акция против ДВР, когда 13 нацболов всего лишь встали в зале, где проходил съезд, одни против 2.000 делегатов, и прокричали лозунги, вызвала большую симпатию людей, ибо все это произошло во время речи дружно ненавидимого всеми в России Гайдара, на съезде партии Гайдара. Впервые была видна партия, выступившая против ненавистного буржуина. Выступление национал-большевиков в Севастополе, захват башни матросского клуба в День независимости Украины вызвали поголовную симпатию всей России и потому, что ребята выступили под лозунгом «Севастополь — русский город!», и потому, что ребятам пришлось провести в украинских тюрьмах около шести месяцев каждому. Каждый русский уверен, что Севастополь — русский город, а шесть месяцев в тюряге — срок достаточный, чтобы убедить в серьезности дела. При этом еще дополнительно вызывает симпатию диспропорция между «правонарушением» — два часа ненасильственного удержания башни здания и шестью месяцами пребывания в страшных застенках Украины. Разгром (выбитые окна, залитые краской стены) латвийского посольства в момент, когда телевидение РФ показывало, как унижают наших героев-партизан, участников ВОВ в Латвии — Кононова и Савенко, — также вызвал безусловное сочувствие населения. Тот факт, что разгром посольства был осуществлен не по приказу партии, «неизвестными», не важен. Осуществлен он был от имени национал-большевиков, значит, моральная прибыль от него пошла нам. Ясно, что акции НБП много более эффективны, они, можно сказать, тотально эффективны благодаря блестяще выбранным целям. Акции РВС и НРА практически неэффективны, остались непонятны людям, и, хотя их участники наказаны тяжелее, цели они не достигли. Симпатии к упомянутым организациям у народа не появилось, хотя определенная симпатия появилась к заключенным — Соколову, Губкину, к девушкам. Цель должна быть выбрана так, чтобы ее поражение вызывало безусловную симпатию большинства населения. То есть мишенью должен быть человек, объект, партия, представительство страны заведомо отрицательные. НБП выбирала ДВР, украинскую оккупацию Севастополя, расистскую Латвию, потому что (несмотря на противодействие СМИ), поразив эти ненавидимые цели, обеспечивала себе сочувствие народное. В случае целей, пораженных РВС и НРА, — памятник Николаю, памятник Петру, приемная ФСБ, военная прокуратура, — это не есть объекты ненависти всего населения.
Ошибочный выбор целей в конце концов лишил поддержки и симпатии общества такую мощную организацию, как «Красные бригады» в Италии. Поначалу их цели были выбраны правильно. Когда они похитили на полчаса своего первого «заложника» Идальго Маччиорини, одного из директоров компании «Сит-Сименс», и вернули его, приковав наручниками к ограде «Сит-Сименс» с лозунгом на груди «Ударь одного, чтобы воспитать сотню», когда выкрали судью Марио Сосси и даже когда убили Моро, — они вызывали безусловную симпатию итальянских масс. Но, втянувшись в войну с полицейским государством, «Красные бригады» стали выбирать цели более неряшливо, и в конце концов в неумных взрывах и перестрелках стали гибнуть случайные люди, рабочие и обыватели. Тогда общество отвернулось от «Красных бригад». Что и привело их к поражению.
Следует всегда позаботиться о том, чтобы цель была ненавидима массами. Чтобы, если это человек, он был символом зла, несправедливости, развала, убийства России. Наша Надя Воронова, отхлеставшая букетом по лицу Горбачева, отлично выбрала свой символ. Горбачев всенародно ненавидим за то, что организовал «бархатные» революции в соцстранах, разрушил Варшавский договор, позволил воссоединиться Германии (воссоединение, в свою очередь, вызвало войны в Югославии), за то, что подготовил почву Гайдару и Ельцину.
Расистская Латвия, самостийная Украина, Горбачев, ДВР и Гайдар — все это моральные цели. Публично выступая против них, НБП вызывает к себе приязнь масс, приязнь населения России. Для этого взрыв не годится. Сегодня взорвав, скажем, Горбачева, НБП будет (если партия возьмет на себя ответственность) немедленно разгромлена. Будут арестованы, репрессированы, запрещены ее легальные организации. Если же партия не возьмет на себя ответственность за такой взрыв, толку от этого для партии никакого не будет. Если на себя возьмет ответственность какая-нибудь придуманная партией аббревиатурная организация типа НРА, то толку для НБП тоже никакого. Приязнь, сочувствие, а потом и любовь народная должны идти к одному получателю: к НБП. За годы любви соберется немало. Однажды и она послужит серьезным оружием.
Пора очистить себя…
Руководство партии занимается в настоящее время претворением в жизнь решений III Всероссийского съезда НБП. Я лично отсутствовал в Москве август и сентябрь, вернусь не скоро. Мои функции, пока меня нет в Москве, выполняет и будет выполнять руководитель московского отделения партии. При «претворении в жизнь» решений III съезда мы столкнулись с неисчислимыми трудностями. Основные: отсутствие финансирования и организационные проблемы. Все же мы перебарываем трудности. Решения III съезда будут выполнены. К сожалению, большего по данной теме я сказать не могу из опасения предупредить наших противников в России и в республиках СНГ. За мной и без этого следуют (куда бы я ни прибыл) автомобили наружного наблюдения спецслужб, а специальная инструкция спецслужбы одного из сопредельных государств предписывает «задерживать и проверять молодых людей» на предмет их принадлежности к «лимоновцам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
У нас старое дряхлое государство и такие же слуги его, а то, что командует всем этим домом престарелых относительно неизношенный Путин, ничего не меняет. Он за всем уследить не может, да и не знает, за чем следить. Он что, гений? Нет. А нам нужен гений масштаба Ленина.
Никакой «ликвидации» мы не боимся. Если НБП ликвидируют, нам только развяжут руки. Не дадут собираться днем и ходить с флагами по улицам? Будем собираться ночью и станем вдвойне опасны. Ждем от вас звонка, Владимир Владимирович.
P.S. 8 августа в 10:00 в Нижнем Новгороде состоится суд по обвинению нижегородских национал-большевиков во главе с Димой Елькиным в нападении на штаб Союза правых сил. Держитесь, парни!
О революционных личностях
КПРФ, РКРП, изрядно поредевшие анпиловцы и более мелкие ортодоксальные «коммунистические» организации и даже «террорист» Губкин и РКСМ (Былевского) по-прежнему смотрят на «пролетариат», на тех, кого они именуют «трудящимися», как на революционный класс. А на марксизм-ленинизм — как евреи на скрижали Завета, принесенные Моисеем. «Коммунисты» не правы. Они почему-то считают, что бедные — это обязательно буйные. Пролетариат во времена Маркса действительно находился в ужасающих условиях, и пролетарии, да, работали по 12 часов в сутки и жили в сырых, мерзлых жилищах. Потому эмоционально они находились на самом экстремальном, всегда готовом к истеричному протесту и взрыву, краю общества. Им было так херово, что даже застенки не казались им страшнее завода. В известном смысле им нечего было терять, кроме цепей, они были самыми отпетыми, после каторжников разве что. Именно в этом смысле они были революционными. То есть в случае беспорядков, которые организовали другие, можно было надеяться на участие этих отпетых и забубённых фабричных рабочих. От своей тяжкой жизни они легко возбуждались и легко поддавались панике и эмоциям бунта. Но уже во времена Ленина, через приблизительно полстолетия после Маркса, рабочие даже в России уже не жили так отчаянно плохо. Они просто жили стабильно плохо. Что же касается организации революции, то пролетариат поставил в железную когорту соратников Ленина организаторов революции не больше, а меньше других классов (то же самое можно сказать о соратниках Гитлера или Муссолини, среди них пролетариев было еще меньше, хотя Национал-социалистическая рабочая партия Германии и называла себя рабочей). Достаточно присмотреться к Свердловым, Троцким, Дзержинским, Каменевым, Зиновьевым и другим. Указывают на то, что среди них было много евреев, но куда интереснее то, что все они были маргиналы. Множество мелких провинциальных журналистов, недоучившиеся и переучившиеся студенты, вообще черт знает кто. Маргиналами были и юный Сталин, и бомж Гитлер в Вене, и бродяга Муссолини в Швейцарии, что бы там сейчас ни говорили. Все они запоем читали, писали, учились понемногу, болтались по миру, сочиняли стихи и долго искали, чем бы заняться. Если говорить об их классовом происхождении, то большинство были выходцами из мелкой буржуазии.
Ленин, наверное, ясно видел этот парадокс: организовали и осуществили первую пролетарскую революцию никакие не пролетарии, но маргиналы, истерики, бродяги, демагоги, ораторы, недоучки, бомжи, перекати поле всякие. Потом, конечно, появились и матросы, и крестьяне, и рабочие. Но не они были лучшими в деле революции, не они ее отцы — они примкнули позднее. И вот здесь была допущена ошибка. Тут виноват сам Ильич, потому что никто, кроме него, не мог это сделать. Как отец-основатель он обязан был сказать ясно и оставить в завещании: «Впредь для целей государственной работы ищите таланты среди маргиналов, среди людей причудливых, истеричных, но не среди рабочих или крестьян. Упаси вас Господи, товарищи наследники, искать среди стабильных классов населения». Но Ленин не оставил инструкции на сей счет, и потому официальная ложь об особой революционности пролетариев (вторыми по революционности стояли крестьяне, а за ними шли, непонятно почему, солдаты) осталась записана огненными буквами в наследии ВКП(б). Отбирали лидеров из них, выдвигали из них, поощряли выходцев из пролетариев и крестьянства. К чему это привело в конце концов: пришел от сохи ставропольский лох Миша Горбачев, а потом свердловский лох Борис Ельцин, и созданное гением безумцев, садистов, поэтов, палачей великолепное государство рухнуло. Вот что значит неправильная кадровая политика. Глядя на наши региональные организации НБП, мы с удовлетворением замечаем, что их возглавляют провинциальные журналисты, поэты, рокеры, психопаты, панки, недоучившиеся студенты. Есть и несколько рабочих, отличные ребята, но они выродки в своем классе и, как исключения, только подтверждают общее правило. Потому НБП не занимается массами, не пытается зомбировать трудящихся (равняться с телеимпериями по возможностям пропаганды оглупления, людей мы не можем), но проводит выборочную пропаганду, выявляя и организовывая активное меньшинство — маргиналов. В 60—70-е гг. европейские левые тоже обращались к пролетариату — стояли у проходных заводов, окучивая работяг листовками, но, поглядев на себя в зеркало, сравнив с пролетариями и обдумав, кто они такие, выдвинули теорию, что самый революционный класс — это студенты. Хотя среди членов НБП часть — студенты, мы не считаем, что студенты — особый революционный класс. На сегодняшний день их по революционности забивают и оставляют далеко позади учащиеся старших классов. Но и это не есть истина в последней инстанции. Революционных классов вообще не бывает. Революционными являются или не являются личности. Так вот, наиболее революционным типом личности является маргинал: странный, неустроенный человек, живущий на краю общества, талантливый изувер, фанатик, психопат, неудачник. Не следует думать, что таковых — слишком немного, чтобы хватило на революционную партию. Маргиналов достаточно, их сотни тысяч, если не миллионы. Это целый социальный слой.
Вернемся к рабочему классу. После Ленина рабочий класс претерпел еще большие изменения, чем после Маркса. Его прикрепили к месту, как раба, данной ему государством квартирой, одомашнили. Помимо всего прочего, с пятидесятых годов в Россию пришло телевидение и распространило, разрекламировало образ жизни обывателя (обыватель есть советский мелкий буржуй) на все общество. Это было тем более легко сделать, что сам советский строй, декларировавший равенство, заставлял всех превращаться в умеренно обеспеченных, скромных буржуев. После Ельцина, когда рухнула индустриальная система России и работать стало негде, рабочий численно драматически уменьшился, перешел в другие классы.
Именно поэтому всякая «работа с трудящимися», которой особенно активно и вполне честно занимается РКРП, — бесполезна. Так же как попытка научить толпу слепых видеть. Да и на самом деле массовый пролетарий-трудящийся сегодня не существует. Те миллионы (говорят, 17–19 миллионов людей, которые якобы до сих пор ходят на фабрики и заводы, чтобы работать с металлическими станками и вертеть рукоятки, нажимать кнопки) являются рабочими только в момент их общения с машинами. Их психология, ментальность, мировоззрение, их коллективное поведение напрочь оторваны от профессиональной деятельности. Это ментальность, поведение и мировоззрение мелкого буржуа, его советской разновидности — обывателя, потребителя телеснов. Телевидение сегодня важнее всего, важнее государства — это классовый уравнитель. Нивелировщик. Оно диктует одинаковое мировоззрение для всех, осуществив наконец замеченную еще в прошлом веке Флобером тенденцию низших слоев общества «достигнуть уровня глупости, уже достигнутого буржуазией». Достигли. На самом деле надо бы Тюлькину со товарищи воевать против телевизоров, уничтожать их, как делали луддиты с машинами. Можно еще сто лет вести пропаганду среди рабочих, революции рабочие не совершат. Бедные — не буйные, они плаксивые и тихие в массе своей. Для революции нужны буйные.
Правильный выбор цели
Сравним выбор целей Национал-большевистской партии и, например, выбор целей РВС и НРА — эфемерных и малочисленных организаций, созданных, очевидно, на базе личного состава РКСМ. Цели комсомольцев плохо выбраны. Взрыв памятника Николаю II (даже если конечной целью служила защита Мавзолея Ленина, на который так никто и не посягнул) никого морально не задел в нашей стране, за исключением крохотной группы монархистов. Взрыв, по сути своей долженствующий вызвать сочувствие народонаселения, вызвал безразличие. Совсем уж иррациональное минирование памятника Петру I (взрыв так и не состоялся) также оставило наш народ в полном безразличии, поскольку и скульптура Церетели не бог весть какой ценный объект культуры, и сам Петр I руководил страной так давно, что никого, кроме староверов, не раздражает. Петр I, напротив, является символом российской государственности даже для националистов, несмотря на то, что он был западником по своим технологиям. Петр побеждал Запад. Население скорее было заинтриговано, но не политически, а по-житейски. Взрывы — серьезное оружие, тем не менее не придали неумным затеям комсомольцев веса. По паре лет отсидели Соколов, Губкин, Скляр за содеянное. Слишком дорогая цена. И это еще если не будет продолжения. Губкин и Скляр выпущены, поскольку истекли все сроки следствия, а Соколов недавно опять арестован. Посаженные за взрывы девушки из организации «Новая революционная альтернатива» якобы взорвали приемную ФСБ (хотя это не доказано), а до этого еще некоторые объекты, в частности дверь военной прокуратуры. Если бы приемную КГБ взорвали в 70-е гг., это было бы событие феноменальное и оно вызвало бы море сочувствия всей интеллигенции и большей части народа. Сегодня взрыв ФСБ не колышет общественность, потому что того советского КГБ уже давно нет, все помнят позорную сцену свержения памятника Дзержинскому, и в этом эпизоде КГБ даже жалко. Новая ФСБ не вызвала еще большей ненависти в русских сердцах, и, например, потери ФСБ в Чечне вызывают даже сочувствие к этой организации. Цель всякой акции — пропаганда и агитация за «наше» дело, а значит, требуется вызвать симпатию. Во всех вышеперечисленных акциях никакой симпатии не возникает. Хотя и антипатии нет, ведь жертв не было. Одновременно тот факт, что люди РВС и НРА сидят, не вызывает возмущения населения, ибо логика населения простая и правильная — за взрывы отсидка сама собой разумеется, отсидка не кажется чрезмерной. НБП не пользуется взрывами для поражения своих целей. Возьмем выступление НБП на съезде «Демвыбора России», севастопольскую акцию и акцию в ночь на второе марта, когда было разгромлено латвийское посольство. Акция против ДВР, когда 13 нацболов всего лишь встали в зале, где проходил съезд, одни против 2.000 делегатов, и прокричали лозунги, вызвала большую симпатию людей, ибо все это произошло во время речи дружно ненавидимого всеми в России Гайдара, на съезде партии Гайдара. Впервые была видна партия, выступившая против ненавистного буржуина. Выступление национал-большевиков в Севастополе, захват башни матросского клуба в День независимости Украины вызвали поголовную симпатию всей России и потому, что ребята выступили под лозунгом «Севастополь — русский город!», и потому, что ребятам пришлось провести в украинских тюрьмах около шести месяцев каждому. Каждый русский уверен, что Севастополь — русский город, а шесть месяцев в тюряге — срок достаточный, чтобы убедить в серьезности дела. При этом еще дополнительно вызывает симпатию диспропорция между «правонарушением» — два часа ненасильственного удержания башни здания и шестью месяцами пребывания в страшных застенках Украины. Разгром (выбитые окна, залитые краской стены) латвийского посольства в момент, когда телевидение РФ показывало, как унижают наших героев-партизан, участников ВОВ в Латвии — Кононова и Савенко, — также вызвал безусловное сочувствие населения. Тот факт, что разгром посольства был осуществлен не по приказу партии, «неизвестными», не важен. Осуществлен он был от имени национал-большевиков, значит, моральная прибыль от него пошла нам. Ясно, что акции НБП много более эффективны, они, можно сказать, тотально эффективны благодаря блестяще выбранным целям. Акции РВС и НРА практически неэффективны, остались непонятны людям, и, хотя их участники наказаны тяжелее, цели они не достигли. Симпатии к упомянутым организациям у народа не появилось, хотя определенная симпатия появилась к заключенным — Соколову, Губкину, к девушкам. Цель должна быть выбрана так, чтобы ее поражение вызывало безусловную симпатию большинства населения. То есть мишенью должен быть человек, объект, партия, представительство страны заведомо отрицательные. НБП выбирала ДВР, украинскую оккупацию Севастополя, расистскую Латвию, потому что (несмотря на противодействие СМИ), поразив эти ненавидимые цели, обеспечивала себе сочувствие народное. В случае целей, пораженных РВС и НРА, — памятник Николаю, памятник Петру, приемная ФСБ, военная прокуратура, — это не есть объекты ненависти всего населения.
Ошибочный выбор целей в конце концов лишил поддержки и симпатии общества такую мощную организацию, как «Красные бригады» в Италии. Поначалу их цели были выбраны правильно. Когда они похитили на полчаса своего первого «заложника» Идальго Маччиорини, одного из директоров компании «Сит-Сименс», и вернули его, приковав наручниками к ограде «Сит-Сименс» с лозунгом на груди «Ударь одного, чтобы воспитать сотню», когда выкрали судью Марио Сосси и даже когда убили Моро, — они вызывали безусловную симпатию итальянских масс. Но, втянувшись в войну с полицейским государством, «Красные бригады» стали выбирать цели более неряшливо, и в конце концов в неумных взрывах и перестрелках стали гибнуть случайные люди, рабочие и обыватели. Тогда общество отвернулось от «Красных бригад». Что и привело их к поражению.
Следует всегда позаботиться о том, чтобы цель была ненавидима массами. Чтобы, если это человек, он был символом зла, несправедливости, развала, убийства России. Наша Надя Воронова, отхлеставшая букетом по лицу Горбачева, отлично выбрала свой символ. Горбачев всенародно ненавидим за то, что организовал «бархатные» революции в соцстранах, разрушил Варшавский договор, позволил воссоединиться Германии (воссоединение, в свою очередь, вызвало войны в Югославии), за то, что подготовил почву Гайдару и Ельцину.
Расистская Латвия, самостийная Украина, Горбачев, ДВР и Гайдар — все это моральные цели. Публично выступая против них, НБП вызывает к себе приязнь масс, приязнь населения России. Для этого взрыв не годится. Сегодня взорвав, скажем, Горбачева, НБП будет (если партия возьмет на себя ответственность) немедленно разгромлена. Будут арестованы, репрессированы, запрещены ее легальные организации. Если же партия не возьмет на себя ответственность за такой взрыв, толку от этого для партии никакого не будет. Если на себя возьмет ответственность какая-нибудь придуманная партией аббревиатурная организация типа НРА, то толку для НБП тоже никакого. Приязнь, сочувствие, а потом и любовь народная должны идти к одному получателю: к НБП. За годы любви соберется немало. Однажды и она послужит серьезным оружием.
Пора очистить себя…
Руководство партии занимается в настоящее время претворением в жизнь решений III Всероссийского съезда НБП. Я лично отсутствовал в Москве август и сентябрь, вернусь не скоро. Мои функции, пока меня нет в Москве, выполняет и будет выполнять руководитель московского отделения партии. При «претворении в жизнь» решений III съезда мы столкнулись с неисчислимыми трудностями. Основные: отсутствие финансирования и организационные проблемы. Все же мы перебарываем трудности. Решения III съезда будут выполнены. К сожалению, большего по данной теме я сказать не могу из опасения предупредить наших противников в России и в республиках СНГ. За мной и без этого следуют (куда бы я ни прибыл) автомобили наружного наблюдения спецслужб, а специальная инструкция спецслужбы одного из сопредельных государств предписывает «задерживать и проверять молодых людей» на предмет их принадлежности к «лимоновцам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53