Запрос интересовался теми показаниями, которые по долгу чести и обязанностям перед демократией должны были дать Авксентьев и Скобелев по вопросу о разоблачениях, направленных против Временного правительства. Запрос нашей фракции в тот же день был принят Бюро ЦИК и, таким образом, он стал запросом “всей революционной демократии”. С тех пор проходит месяц, разоблачения сыплются за разоблачениями, одни других скандальней, а Авксентьев и Скобелев, набрав в рот воды, продолжают молчать, как будто это их не касается. Не находят ли читатели, что пора этим “ответственным” гражданам вспомнить об элементарных правилах простой порядочности и отозваться, наконец, на запрос, обращенный к ним “всей революционной демократией”?
Второй вопрос. В самый разгар новых разоблачений правительства Керенского “Дело Народа” призвало читателей “претерпеть” это правительство, “ждать” до Учредительного собрания. Конечно, забавно слышать теперь речи о “претерпении” из уст людей, собственными руками создавших это правительство для “спасения страны”. Неужели они для того только и создавали правительство, чтобы скрепя сердце “претерпеть” его “на короткое время”?.. Но что значит “претерпеть” правительство Керенского? Это значит отдать судьбы многомиллионного народа в руки заговорщиков против революции. Это значит отдать судьбы войны и мира в руки агентов империалистической буржуазии. Это значит отдать судьбы Учредительного собрания в руки неусыпных контрреволюционеров. Как назвать “социалистическую” партию, связавшую свою политическую судьбу с судьбой “правительства” заговорщиков против революции? Говорят о “наивности” вождей партии вееров. Говорят о “близорукости” “Дела Народа”. Нет сомнения, что “ответственные” вожди эсеров не страдают отсутствием этих “добродетелей”. Но... не находят ли читатели, что наивность в политике есть преступление, граничащее с предательством?
“Рабочий Путь” №№ 27, 28 и 30;
4, 5 и 7 октября 1917 г.
Подпись: Н. Сталин
ЗЕМЛЮ — КРЕСТЬЯНАМ
Крестьяне Рязанской губернии обратились к министру Шингарёву с заявлением о том, что забрасываемые - помещиками земли они будут распахивать, если даже не последует на это согласия со стороны помещиков. Крестьяне заявляют, что воздержание помещиков от посевов гибельно, что немедленная распашка заброшенных земель является единственным средством обеспечить хлеб не только населению в тылу, но и армии на фронте.
В ответ на это министр Шингарёв (см. его телеграмму) решительно запрещает самовольную распашку, называя её “самоуправством”, а крестьянам предлагает ждать до созыва Учредительного собрания: оно-де всё разрешит.
А так как срок созыва Учредительного собрания неизвестен, так как созыв Учредительного собрания оттягивается Временным правительством, членом которого состоит г. Шингарёв, то выходит, что на деле земля должна остаться нераспаханной, помещики остаются при земле, крестьяне без земли, а Россия, а рабочие, крестьяне и солдаты — без достаточного количества хлеба.
Всё это для того, чтобы помещики не оставались в обиде, если даже попадёт Россия в когти голода.
Таков ответ Временного правительства, членом которого состоит министр Шингарёв.
Нас не удивляет такой ответ. Правительство фабрикантов и помещиков иначе и не может относиться к крестьянам: что им крестьяне, здравствовали бы помещики!
Мы обращаемся поэтому к крестьянам, ко всей крестьянской бедноте всей России — взять своё дело в свои собственные руки и двинуть его вперёд.
Мы призываем их организоваться в революционные крестьянские Комитеты (волостные, уездные и проч.) и, забрав через них помещичьи земли, самовольно обрабатывать их организованным порядком.
Мы призываем сделать это немедля, не дожидаясь Учредительного собрания и не обращая внимания на реакционные министерские запрещения, ставящие палки в колёса революции.
Нам говорят, что немедленный захват помещичьих земель подорвал бы “единство” революции, отколов от последней “прогрессивные слои” общества.
Но было бы наивно думать, что революцию можно двинуть вперёд, не поссорившись с фабрикантами и помещиками.
Разве рабочие, вводя 8-часовой рабочий день, не “откололи” от революции фабрикантов и иже с ними? Кто решится утверждать, что революция проиграла, облегчив положение рабочих, сократив рабочий день?
Самовольная обработка помещичьих земель и захват их крестьянами — нет сомнения — “отколют” от революции помещиков и иже с ними. Но кто решится сказать, что, сплачивая вокруг революции многомиллионную крестьянскую бедноту, мы ослабляем силы революции?
Люди, желающие влиять на ход революции, должны раз навсегда уяснить себе:
1) что основными силами нашей революции являются рабочие и крестьянская беднота, переодетая ввиду войны в солдатские шинели;
2) что по мере углубления и расширения революции от неё неминуемо будут “откалываться” так называемые “прогрессивные элементы”, прогрессивные на словах, реакционные на деле.
Было бы реакционной утопией задерживать этот благодетельный процесс очищения революции от ненужных “элементов”.
Политика выжидания и откладывания до Учредительного собрания, политика “временного” отказа от конфискации, рекомендуемая народниками, трудовиками и меньшевиками, политика лавирования между классами (как бы кого не обидеть!) и постыдного топтания на месте—не есть политика революционного пролетариата. Победоносное шествие русской революции отметёт её, как излишний хлам, угодный и выгодный лишь врагам революции.
“Правда” № 32,
14 апреля 1917 г.
Передавая
Подпись: К. Сталин
Или-или
События идут. Коалиция возникает за коалицией, за репрессиями на фронте следуют репрессии в тылу, а “толку от этого мало”, ибо основная язва наших дней, общая разруха в стране, по-прежнему продолжает расти, принимая всё более угрожающий характер.
Страна накануне голода. Казань и Н.-Новгород, Ярославль и Рязань, Харьков и Ростов, Донецкий бассейн и Центрально-промышленный район, Москва и Петроград, фронт и ближайший тыл — все эти и многие другие пункты переживают острый продовольственный кризис. Начались уже голодные бунты, пока ещё неумело используемые агентами контрреволюции...
“Крестьяне не дают хлеба”,— жалуются отовсюду.
Но крестьяне “не дают хлеба” не “по глупости”, а потому, что они потеряли веру в правительство, не хотят больше “помогать” ему. В марте и апреле крестьяне верили Советам, а через них и правительству, и хлеб шёл обильно как в города, так и на фронт. Теперь они теряют веру в правительство, охраняющее привилегии помещиков,— и хлеба не стало. Откладывая запасы, крестьяне предпочитают ждать “лучших времён”.
Крестьяне “не дают хлеба” не по злой воле, а потому, что им не на что обменять его. Крестьянам нужны ситец, обувь, железо, керосин, сахар, но продукты эти доставляются им в незначительном количестве; а менять хлеб на бумажные деньги, которые не заменят фабрикатов и к тому же падают в цене,— нет смысла:
Мы уже не говорим о “расстройстве” транспорта, слишком несовершенного для того, чтобы одинаково хорошо обслуживать и фронт и тыл.
Всё это в связи с непрекращающейся мобилизацией, отрывающей от деревни наилучшие рабочие силы и ведущей к сокращению посевной площади,— неминуемо ведёт к продовольственной разрухе, от которой одинаково страдает как тыл, так и фронт.
Вместе с тем растет и ширится промышленная разруха, в свою очередь обостряющая разруху продовольственную.
Угольный и нефтяной “голод”, железный и хлопковый “кризис”, вызывающие остановку текстильных, металлургических и прочих предприятий,— всё это знакомые картины, ставящие страну перед опасностью промышленной разрухи, массовой безработицы и бестоварья.
Дело не только в том, что заводы и фабрики, работая главным образом на войну, не могут одновременно в той же мере удовлетворять нужды тыла,— но и в том, что все эти “голоды” и “кризисы” искусственно обостряются капиталом для того, чтобы либо поднять цены на товар (спекуляция!), либо сломить сопротивление рабочих, старающихся, ввиду дороговизны, поднять плату (итальянские забастовки капиталистов!), либо вызвать безработицу путём закрытия заводов (локауты!) и довести рабочих до вспышек отчаяния, с тем чтобы “раз навсегда” покончить с “неумеренными требованиями” рабочих.
Ни для кого не тайна, что углепромышленники Донецкого бассейна вызывают сокращение производства и безработицу.
Всем известно, что хлопководы Закаспийского края, крича о хлопковом “голоде”, сами же прячут миллионные запасы хлопка в видах спекуляции. А их друзья, текстильные фабриканты, пользуясь плодами этой спекуляции, сами же её организуя, лицемерно кричат о недостатке хлопка, закрывая фабрики, обостряя безработицу.
Всем памятна угроза Рябушинского “схватить за горло” революционный пролетариат “костлявой рукой голода и нищеты”.
Всем известно, что капиталисты уже перешли от слов к делу, добившись разгрузки Петрограда и Москвы, закрытия целого ряда заводов.
В результате — надвигающийся паралич промышленной жизни и опасность абсолютного бестоварья.
Мы уже не говорим о глубоком финансовом кризисе, переживаемом теперь Россией. 50—55 миллиардов руб. долгов, требующих ежегодно трёхмиллиардных процентов при общем упадке роста производительных сил, достаточно определенно говорят о тяжёлом положении русских финансов.
Общую картину только дополняют последние “неудачи” на фронте, так удачно спровоцированные чьей-то умелой рукой.
Страна неудержимо идёт к невиданной катастрофе.
Правительство, давшее в короткий срок тысячу и одну репрессию и ни одной “социальной реформы”, абсолютно не способно вывести страну из смертельной опасности.
Более того. Исполняя, с одной стороны, волю империалистической буржуазии и не желая, с другой стороны, теперь же упразднить “Советы и Комитеты”, правительство вызывает взрыв общего недовольства как справа, так и слева.
С одной стороны — империалистическая клика с кадетами во главе бомбардирует правительство, требуя от него “решительных” мер против революции. Пуришкевич, заявивший на днях о необходимости “военной диктатуры” “генерал-губернаторов” и “ареста Советов”, лишь откровенно выразил чаяния кадетов. Их поддерживает союзный капитал, давящий на правительство резким понижением курса рубля на бирже и бросающий окрик: “Россия должна воевать, а не разговаривать” (“Daily Express”, см. “Русскую Волю”, 18 августа).
Вся власть империалистам, отечественным и союзным,— таков лозунг контрреволюции.
С другой стороны, нарастает глубокое недовольство в широких массах рабочих и крестьян, обречённых на безземелье и безработицу, терпящих репрессии и смертную казнь. Выборы в Петрограде, подорвавшие силу и авторитет соглашательских партий, особенно ярко отразили сдвиг влево вчера ещё доверявших соглашателям крестьянско-солдатских масс.
Вся власть пролетариату, поддержанному беднейшими крестьянами,— таков лозунг революции.
Или —или!
Либо с помещиками и капиталистами, и тогда — полное торжество контрреволюции.
Либо с пролетариатом и беднейшим крестьянством, и тогда — полное торжество революции.
Политика соглашений и коалиций обречена на крах.
Где же выход?
Нужно порвать с помещиками и передать землю крестьянским Комитетам. Крестьяне это поймут, и —хлеб будет.
Нужно порвать с капиталистами и организовать демократический контроль над банками, фабриками, заводами. Рабочие это поймут, и—“производительность труда” подымется.
Нужно порвать со спекулянтами и мародёрами, организовав на демократических началах обмен между городом и деревней. Население это поймёт, и — голод будет ликвидирован.
Нужно порвать империалистические нити, опутавшие Россию со всех сторон, и объявить справедливые условия мира. Тогда армия поймёт, для чего стоит она под ружьем, и, если Вильгельм не пойдёт на такой мир, русские солдаты будут драться против него, как львы.
Нужно “передать” всю власть в руки пролетариата и беднейших крестьян. Рабочие Запада поймут это и в свою очередь откроют штурм против своих империалистических клик.
Это будет конец войны и начало рабочей революции в Европе.
Таков выход, намечаемый развитием России и всей мировой обстановкой.
“Рабочий” № 1,
25 августа 1917 г.
Статья без подписи
Или—или
В известном интервью от 23 марта министр иностранных дел г. Милюков развил свою “программу” о целях настоящей войны. Читатели знают из вчерашнего номера “Правды”, что цели эти империалистические: захват Константинополя, захват Армении, раздел Австрии и Турции, захват северной Персии.
Оказывается, русские солдаты льют кровь на полях сражения не для “защиты отечества”, не “за свободу”, как уверяет нас продажная буржуазная печать, — а для захвата чужих земель в угоду кучке империалистов.
Так, по крайней мере, говорит г. Милюков.
От имени кого же говорит всё это так откровенно и во всеуслышание г. Милюков?
Конечно, не от имени русского народа. Ибо русский народ, русские рабочие, крестьяне и солдаты — против захватов чужих земель, против насилия над народами. Об этом красноречиво говорит известное “воззвание” Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, выразителя воли русского народа.
Чьё же мнение выражает в таком случае г. Милюков?
Может быть мнение Временного правительства, как целого?
Но вот что сообщает об этом вчерашнее “Вечернее Время”:
“По поводу появившегося в петроградских газетах 23 марта интервью с министром иностранных дел Милюковым министр юстиции Керенский уполномочил информационное бюро печати при министерстве юстиции заявить, что содержащееся в нём изложение задач внешней политики России в настоящей войне составляет личное мнение Милюкова, а отнюдь не представляет собой взгляды Временного правительства”.
Итак, если верить Керенскому, г. Милюков не выражает мнения Временного правительства по кардинальному вопросу о целях войны.
Короче: министр иностранных дел г. Милюков, заявляя перед всем светом о захватнических целях нынешней войны, пошёл не только против воли русского народа, но и против Временного правительства, членом которого он состоит.
Ещё при царизме г. Милюков высказывался за ответственность министров перед народом. Мы согласны с ним, что министры подотчётны и ответственны перед народом. И мы спрашиваем: продолжает ли г. Милюков признавать принцип ответственности министров? И если он продолжает его признавать, почему не уходит в отставку?
Или, может быть, сообщение Керенского не... точно? Одно из двух:
Или сообщение Керенского неверно, и тогда революционный народ должен призвать к порядку Временное правительство, заставив его признать свою волю.
Или Керенский прав, и тогда г. Милюкову нет места во Временном правительстве,— он должен уйти в отставку.
Среднего нет.
“Правда № 13,
26 марта 1917 г.
Передовая
ИНОСТРАНЦЫ И ЗАГОВОР КОРНИЛОВА
В связи с заговором Корнилова замечается в последнее время массовый выезд иностранцев из России. Наймиты из буржуазной печати пытаются связать это явление с “слухами о мире” или даже с “торжеством большевизма” в Питере и Москве. Но это — шумная и недалёкая уловка жёлтых, призванная скрыть от читателя настоящую причину выезда. Настоящая причина выезда — безусловная причастность неких иностранцев к заговору Корнилова, причём эти храбрые господа стараются теперь благоразумно уклониться от ответственности.
Известно, что прислуга броневых машин, сопровождавших в Питер “дикую дивизию”, состояла из иностранцев.
Известно, что некие представители посольств в Ставке не только знали о заговоре Корнилова, но и помогали Корнилову подготовить его.
Известно, что агент “Т1те8” и империалистической клики в Лондоне авантюрист Аладьин, приехавший из Англии прямо на Московское совещание, а потом “проследовавший” в Ставку,— был душой и первой скрипкой корниловского восстания.
Известно, что некий видный представитель самого видного посольства в России ещё в июне месяце определенно связал себя с контрреволюционными происками Калединых и прочих, подкрепляя свои связи с ними внушительными субсидиями из кассы своих патронов.
Известно, что “Times” и “Temps” не скрывали своего неудовольствия по случаю провала корниловского восстания, браня и понося революционные Комитеты и Советы.
Известно, что комиссары Временного правительства на фронте принуждены были сделать определённое предупреждение неким иностранцам, ведущим себя в России, как европейцы в Центральной Африке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Второй вопрос. В самый разгар новых разоблачений правительства Керенского “Дело Народа” призвало читателей “претерпеть” это правительство, “ждать” до Учредительного собрания. Конечно, забавно слышать теперь речи о “претерпении” из уст людей, собственными руками создавших это правительство для “спасения страны”. Неужели они для того только и создавали правительство, чтобы скрепя сердце “претерпеть” его “на короткое время”?.. Но что значит “претерпеть” правительство Керенского? Это значит отдать судьбы многомиллионного народа в руки заговорщиков против революции. Это значит отдать судьбы войны и мира в руки агентов империалистической буржуазии. Это значит отдать судьбы Учредительного собрания в руки неусыпных контрреволюционеров. Как назвать “социалистическую” партию, связавшую свою политическую судьбу с судьбой “правительства” заговорщиков против революции? Говорят о “наивности” вождей партии вееров. Говорят о “близорукости” “Дела Народа”. Нет сомнения, что “ответственные” вожди эсеров не страдают отсутствием этих “добродетелей”. Но... не находят ли читатели, что наивность в политике есть преступление, граничащее с предательством?
“Рабочий Путь” №№ 27, 28 и 30;
4, 5 и 7 октября 1917 г.
Подпись: Н. Сталин
ЗЕМЛЮ — КРЕСТЬЯНАМ
Крестьяне Рязанской губернии обратились к министру Шингарёву с заявлением о том, что забрасываемые - помещиками земли они будут распахивать, если даже не последует на это согласия со стороны помещиков. Крестьяне заявляют, что воздержание помещиков от посевов гибельно, что немедленная распашка заброшенных земель является единственным средством обеспечить хлеб не только населению в тылу, но и армии на фронте.
В ответ на это министр Шингарёв (см. его телеграмму) решительно запрещает самовольную распашку, называя её “самоуправством”, а крестьянам предлагает ждать до созыва Учредительного собрания: оно-де всё разрешит.
А так как срок созыва Учредительного собрания неизвестен, так как созыв Учредительного собрания оттягивается Временным правительством, членом которого состоит г. Шингарёв, то выходит, что на деле земля должна остаться нераспаханной, помещики остаются при земле, крестьяне без земли, а Россия, а рабочие, крестьяне и солдаты — без достаточного количества хлеба.
Всё это для того, чтобы помещики не оставались в обиде, если даже попадёт Россия в когти голода.
Таков ответ Временного правительства, членом которого состоит министр Шингарёв.
Нас не удивляет такой ответ. Правительство фабрикантов и помещиков иначе и не может относиться к крестьянам: что им крестьяне, здравствовали бы помещики!
Мы обращаемся поэтому к крестьянам, ко всей крестьянской бедноте всей России — взять своё дело в свои собственные руки и двинуть его вперёд.
Мы призываем их организоваться в революционные крестьянские Комитеты (волостные, уездные и проч.) и, забрав через них помещичьи земли, самовольно обрабатывать их организованным порядком.
Мы призываем сделать это немедля, не дожидаясь Учредительного собрания и не обращая внимания на реакционные министерские запрещения, ставящие палки в колёса революции.
Нам говорят, что немедленный захват помещичьих земель подорвал бы “единство” революции, отколов от последней “прогрессивные слои” общества.
Но было бы наивно думать, что революцию можно двинуть вперёд, не поссорившись с фабрикантами и помещиками.
Разве рабочие, вводя 8-часовой рабочий день, не “откололи” от революции фабрикантов и иже с ними? Кто решится утверждать, что революция проиграла, облегчив положение рабочих, сократив рабочий день?
Самовольная обработка помещичьих земель и захват их крестьянами — нет сомнения — “отколют” от революции помещиков и иже с ними. Но кто решится сказать, что, сплачивая вокруг революции многомиллионную крестьянскую бедноту, мы ослабляем силы революции?
Люди, желающие влиять на ход революции, должны раз навсегда уяснить себе:
1) что основными силами нашей революции являются рабочие и крестьянская беднота, переодетая ввиду войны в солдатские шинели;
2) что по мере углубления и расширения революции от неё неминуемо будут “откалываться” так называемые “прогрессивные элементы”, прогрессивные на словах, реакционные на деле.
Было бы реакционной утопией задерживать этот благодетельный процесс очищения революции от ненужных “элементов”.
Политика выжидания и откладывания до Учредительного собрания, политика “временного” отказа от конфискации, рекомендуемая народниками, трудовиками и меньшевиками, политика лавирования между классами (как бы кого не обидеть!) и постыдного топтания на месте—не есть политика революционного пролетариата. Победоносное шествие русской революции отметёт её, как излишний хлам, угодный и выгодный лишь врагам революции.
“Правда” № 32,
14 апреля 1917 г.
Передавая
Подпись: К. Сталин
Или-или
События идут. Коалиция возникает за коалицией, за репрессиями на фронте следуют репрессии в тылу, а “толку от этого мало”, ибо основная язва наших дней, общая разруха в стране, по-прежнему продолжает расти, принимая всё более угрожающий характер.
Страна накануне голода. Казань и Н.-Новгород, Ярославль и Рязань, Харьков и Ростов, Донецкий бассейн и Центрально-промышленный район, Москва и Петроград, фронт и ближайший тыл — все эти и многие другие пункты переживают острый продовольственный кризис. Начались уже голодные бунты, пока ещё неумело используемые агентами контрреволюции...
“Крестьяне не дают хлеба”,— жалуются отовсюду.
Но крестьяне “не дают хлеба” не “по глупости”, а потому, что они потеряли веру в правительство, не хотят больше “помогать” ему. В марте и апреле крестьяне верили Советам, а через них и правительству, и хлеб шёл обильно как в города, так и на фронт. Теперь они теряют веру в правительство, охраняющее привилегии помещиков,— и хлеба не стало. Откладывая запасы, крестьяне предпочитают ждать “лучших времён”.
Крестьяне “не дают хлеба” не по злой воле, а потому, что им не на что обменять его. Крестьянам нужны ситец, обувь, железо, керосин, сахар, но продукты эти доставляются им в незначительном количестве; а менять хлеб на бумажные деньги, которые не заменят фабрикатов и к тому же падают в цене,— нет смысла:
Мы уже не говорим о “расстройстве” транспорта, слишком несовершенного для того, чтобы одинаково хорошо обслуживать и фронт и тыл.
Всё это в связи с непрекращающейся мобилизацией, отрывающей от деревни наилучшие рабочие силы и ведущей к сокращению посевной площади,— неминуемо ведёт к продовольственной разрухе, от которой одинаково страдает как тыл, так и фронт.
Вместе с тем растет и ширится промышленная разруха, в свою очередь обостряющая разруху продовольственную.
Угольный и нефтяной “голод”, железный и хлопковый “кризис”, вызывающие остановку текстильных, металлургических и прочих предприятий,— всё это знакомые картины, ставящие страну перед опасностью промышленной разрухи, массовой безработицы и бестоварья.
Дело не только в том, что заводы и фабрики, работая главным образом на войну, не могут одновременно в той же мере удовлетворять нужды тыла,— но и в том, что все эти “голоды” и “кризисы” искусственно обостряются капиталом для того, чтобы либо поднять цены на товар (спекуляция!), либо сломить сопротивление рабочих, старающихся, ввиду дороговизны, поднять плату (итальянские забастовки капиталистов!), либо вызвать безработицу путём закрытия заводов (локауты!) и довести рабочих до вспышек отчаяния, с тем чтобы “раз навсегда” покончить с “неумеренными требованиями” рабочих.
Ни для кого не тайна, что углепромышленники Донецкого бассейна вызывают сокращение производства и безработицу.
Всем известно, что хлопководы Закаспийского края, крича о хлопковом “голоде”, сами же прячут миллионные запасы хлопка в видах спекуляции. А их друзья, текстильные фабриканты, пользуясь плодами этой спекуляции, сами же её организуя, лицемерно кричат о недостатке хлопка, закрывая фабрики, обостряя безработицу.
Всем памятна угроза Рябушинского “схватить за горло” революционный пролетариат “костлявой рукой голода и нищеты”.
Всем известно, что капиталисты уже перешли от слов к делу, добившись разгрузки Петрограда и Москвы, закрытия целого ряда заводов.
В результате — надвигающийся паралич промышленной жизни и опасность абсолютного бестоварья.
Мы уже не говорим о глубоком финансовом кризисе, переживаемом теперь Россией. 50—55 миллиардов руб. долгов, требующих ежегодно трёхмиллиардных процентов при общем упадке роста производительных сил, достаточно определенно говорят о тяжёлом положении русских финансов.
Общую картину только дополняют последние “неудачи” на фронте, так удачно спровоцированные чьей-то умелой рукой.
Страна неудержимо идёт к невиданной катастрофе.
Правительство, давшее в короткий срок тысячу и одну репрессию и ни одной “социальной реформы”, абсолютно не способно вывести страну из смертельной опасности.
Более того. Исполняя, с одной стороны, волю империалистической буржуазии и не желая, с другой стороны, теперь же упразднить “Советы и Комитеты”, правительство вызывает взрыв общего недовольства как справа, так и слева.
С одной стороны — империалистическая клика с кадетами во главе бомбардирует правительство, требуя от него “решительных” мер против революции. Пуришкевич, заявивший на днях о необходимости “военной диктатуры” “генерал-губернаторов” и “ареста Советов”, лишь откровенно выразил чаяния кадетов. Их поддерживает союзный капитал, давящий на правительство резким понижением курса рубля на бирже и бросающий окрик: “Россия должна воевать, а не разговаривать” (“Daily Express”, см. “Русскую Волю”, 18 августа).
Вся власть империалистам, отечественным и союзным,— таков лозунг контрреволюции.
С другой стороны, нарастает глубокое недовольство в широких массах рабочих и крестьян, обречённых на безземелье и безработицу, терпящих репрессии и смертную казнь. Выборы в Петрограде, подорвавшие силу и авторитет соглашательских партий, особенно ярко отразили сдвиг влево вчера ещё доверявших соглашателям крестьянско-солдатских масс.
Вся власть пролетариату, поддержанному беднейшими крестьянами,— таков лозунг революции.
Или —или!
Либо с помещиками и капиталистами, и тогда — полное торжество контрреволюции.
Либо с пролетариатом и беднейшим крестьянством, и тогда — полное торжество революции.
Политика соглашений и коалиций обречена на крах.
Где же выход?
Нужно порвать с помещиками и передать землю крестьянским Комитетам. Крестьяне это поймут, и —хлеб будет.
Нужно порвать с капиталистами и организовать демократический контроль над банками, фабриками, заводами. Рабочие это поймут, и—“производительность труда” подымется.
Нужно порвать со спекулянтами и мародёрами, организовав на демократических началах обмен между городом и деревней. Население это поймёт, и — голод будет ликвидирован.
Нужно порвать империалистические нити, опутавшие Россию со всех сторон, и объявить справедливые условия мира. Тогда армия поймёт, для чего стоит она под ружьем, и, если Вильгельм не пойдёт на такой мир, русские солдаты будут драться против него, как львы.
Нужно “передать” всю власть в руки пролетариата и беднейших крестьян. Рабочие Запада поймут это и в свою очередь откроют штурм против своих империалистических клик.
Это будет конец войны и начало рабочей революции в Европе.
Таков выход, намечаемый развитием России и всей мировой обстановкой.
“Рабочий” № 1,
25 августа 1917 г.
Статья без подписи
Или—или
В известном интервью от 23 марта министр иностранных дел г. Милюков развил свою “программу” о целях настоящей войны. Читатели знают из вчерашнего номера “Правды”, что цели эти империалистические: захват Константинополя, захват Армении, раздел Австрии и Турции, захват северной Персии.
Оказывается, русские солдаты льют кровь на полях сражения не для “защиты отечества”, не “за свободу”, как уверяет нас продажная буржуазная печать, — а для захвата чужих земель в угоду кучке империалистов.
Так, по крайней мере, говорит г. Милюков.
От имени кого же говорит всё это так откровенно и во всеуслышание г. Милюков?
Конечно, не от имени русского народа. Ибо русский народ, русские рабочие, крестьяне и солдаты — против захватов чужих земель, против насилия над народами. Об этом красноречиво говорит известное “воззвание” Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, выразителя воли русского народа.
Чьё же мнение выражает в таком случае г. Милюков?
Может быть мнение Временного правительства, как целого?
Но вот что сообщает об этом вчерашнее “Вечернее Время”:
“По поводу появившегося в петроградских газетах 23 марта интервью с министром иностранных дел Милюковым министр юстиции Керенский уполномочил информационное бюро печати при министерстве юстиции заявить, что содержащееся в нём изложение задач внешней политики России в настоящей войне составляет личное мнение Милюкова, а отнюдь не представляет собой взгляды Временного правительства”.
Итак, если верить Керенскому, г. Милюков не выражает мнения Временного правительства по кардинальному вопросу о целях войны.
Короче: министр иностранных дел г. Милюков, заявляя перед всем светом о захватнических целях нынешней войны, пошёл не только против воли русского народа, но и против Временного правительства, членом которого он состоит.
Ещё при царизме г. Милюков высказывался за ответственность министров перед народом. Мы согласны с ним, что министры подотчётны и ответственны перед народом. И мы спрашиваем: продолжает ли г. Милюков признавать принцип ответственности министров? И если он продолжает его признавать, почему не уходит в отставку?
Или, может быть, сообщение Керенского не... точно? Одно из двух:
Или сообщение Керенского неверно, и тогда революционный народ должен призвать к порядку Временное правительство, заставив его признать свою волю.
Или Керенский прав, и тогда г. Милюкову нет места во Временном правительстве,— он должен уйти в отставку.
Среднего нет.
“Правда № 13,
26 марта 1917 г.
Передовая
ИНОСТРАНЦЫ И ЗАГОВОР КОРНИЛОВА
В связи с заговором Корнилова замечается в последнее время массовый выезд иностранцев из России. Наймиты из буржуазной печати пытаются связать это явление с “слухами о мире” или даже с “торжеством большевизма” в Питере и Москве. Но это — шумная и недалёкая уловка жёлтых, призванная скрыть от читателя настоящую причину выезда. Настоящая причина выезда — безусловная причастность неких иностранцев к заговору Корнилова, причём эти храбрые господа стараются теперь благоразумно уклониться от ответственности.
Известно, что прислуга броневых машин, сопровождавших в Питер “дикую дивизию”, состояла из иностранцев.
Известно, что некие представители посольств в Ставке не только знали о заговоре Корнилова, но и помогали Корнилову подготовить его.
Известно, что агент “Т1те8” и империалистической клики в Лондоне авантюрист Аладьин, приехавший из Англии прямо на Московское совещание, а потом “проследовавший” в Ставку,— был душой и первой скрипкой корниловского восстания.
Известно, что некий видный представитель самого видного посольства в России ещё в июне месяце определенно связал себя с контрреволюционными происками Калединых и прочих, подкрепляя свои связи с ними внушительными субсидиями из кассы своих патронов.
Известно, что “Times” и “Temps” не скрывали своего неудовольствия по случаю провала корниловского восстания, браня и понося революционные Комитеты и Советы.
Известно, что комиссары Временного правительства на фронте принуждены были сделать определённое предупреждение неким иностранцам, ведущим себя в России, как европейцы в Центральной Африке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24