Рядом с ним находились плоскогубцы и полутораметровый кусок капронового шнура. Вид всех этих пыточных предметов не радовал, а, напротив, навевал тихую грусть и печаль. Вздохнув, я начал поиски. Двигаясь от люка по часовой стрелке, я вскоре обнаружил окровавленный кусок полотенца. Второй его половины, как я ни старался, найти не удалось. Еще я нашел два затоптанных окурка от "Мальборо", и на этом мои поиски были закончены. Рассовав вещдоки по пакетам, я поднялся наверх, где меня уже поджидал Макс. Ему, как я и ожидал, ничего подозрительного обнаружить не удалось.
- Что делать-то будем? - задал он извечный вопрос.
- Пойдем на веранду, - вместо ответа, предложил я. - Что-то мне здесь не нравится. Там посидим покумекаем, куда нам дальше плыть.
- Куда плыть, куда плыть, - придвигая мне хрупкое плетеное кресло, проворчал он. - Известное дело куда. В ментовку надо.
- Обязательно, - согласился я. - И знаешь, кого первого заподозрят в убийстве Зобова Романа Николаевича?
- Знаю, не дурак. Первым в этом списке окажусь я.
- Безусловно, а знаешь почему?
- Ну мало ли...
- Если следователь окажется умный, он подумает: а почему налетчики перед отходом не сожгли дом? Ведь тем самым они бы спрятали все концы. И труп никуда не надо тащить, и дело можно спокойно списать на возгорание электропроводки либо случайной сигареты в постели. Кстати, Макс, какие сигареты курил твой дядюшка?
- "Приму" смолил, деньги экономил. А что?
- В подвале я нашел два бычка от сигарет "Мальборо". Но вернемся к рассуждениям умного следователя. Итак, он удивлен тем, что наглецы действовали не по сценарию. Убили Зобова, распотрошили дом, куда-то утащили труп и, что самое непонятное, не только не подожгли дом, но, уходя, аккуратно вытащили паяльник из розетки, погасили свет и тщательно закрыли все двери. Кто бы это мог быть?
- Скорее всего, тот, кому этот дом может перейти в наследство, выставляя бутылку самогона, хмуро подвел итог Ухов. - А такой человек на земле один - Максимилиан Ухов. Наливай, Иваныч, огурчики на столе, а в холодильник я не полезу.
- И не надо. Огурец к самогону самая лучшая в мире закуска, - разливая спиртное по стаканам, согласился я. - Ну что же, выпьем за здравие раба Божьего Романа.
- Почему же во здравие? - поднял брови Ухов.
- Потому что за упокой выпьем, когда убедимся в его смерти.
- Разумно трактуешь, Иваныч, - одобрил он и, опрокинув стакан, захрустел огурцом. - Логично! Послушай... А почему они в самом деле не сожгли дом?! Канистра бензина, одна спичка - и они всю оставшуюся жизнь могли спать спокойно.
- Не знаю, Макс, возможно, где-то здесь и зарыта собака. Пока что этому феномену я нахожу три объяснения. Первое: твой хитрый дядька затеял какую-то махинацию и отлично инсценировал ее начало. Второе: грабители не смогли добиться добровольной сдачи денег и куда-то его утащили, чтобы продолжить истязание. Третье: все это придумал и проделал ты сам. Тем более, что ты имеешь счастье курить вышеназванные сигареты.
- Ну это уж ты слишком... - обиженно надулся Ухов.
- А почему бы и нет?
- Да хотя бы потому, что мы с Толиком целые сутки, вплоть до прихода сменщиков, дежурили на фирме твоего тестя. А кроме того, я знал, где он хранит свои деньги, и мог бы умыкнуть их в его отсутствие безо всякого кровопролития.
- И где же он их хранит?
- Напротив, в летней комнате под половицей.
- Они на месте?
- Я не заглядывал, но, кажется, там все в порядке.
- Если кажется, то надо креститься. Пойдем посмотрим.
Когда мы задрали палас в небольшой летней комнатушке, то по неплотно пригнанной доске сразу же стало ясно, что нас опередили. Под половицей легкомысленно валялась пустая кофейная банка с открытой крышкой.
- Что ты на это скажешь? - опуская пустую тару в пакет, язвительно спросил я.
- А что тут говорить, - усаживаясь на диван, проворчал он. - Ты и без меня все сказал. Бомбанули дядьку, видно, не выдержал их издевательств и раскололся, старый маразматик.
- Макс, за что ты его невзлюбил?
- А за что его было любить? Эгоист и скряга. У него снега зимой не выпросишь.
- Откуда ты узнал о существовании его "подпольного сейфа"?
- Довольно просто, он хоть и скряга, но скряга щепетильный, во всем любил точность, порядок и полный взаиморасчет. В прошлом году, примерно в это же время, я помогал перевозить его сельхозпродукты. Три дня мы вламывали, не разгибая хребтов, пока не свезли весь его урожай, а вечером, после того как дело было сделано, он пригласил меня сюда, к себе домой, и мы прилично выпили. Никакого вознаграждения за свою работу я, понятно, не просил. Это была его личная инициатива. Кроме того, что он картошкой, капустой и морковью набил мне полный багажник, так еще и денег пообещал. Клянусь богом, я отказывался, но он настоял на своем. Хитренько подмигнув, он нетвердой походкой зашел в эту комнатенку. Сидели мы тогда на веранде, и я отлично видел, как он скручивает палас, как поднимает половицу и достает эту самую банку. Понимая, что это зрелище не для посторонних глаз, я выбрался из-за стола и прилег на диванчике, всем своим видом показывая, что я ничего не видел, ничего не слышал. Вскоре появился он и протянул тысячу рублей. Вот таким образом я и узнал, где дядька складирует свой капитал. Иваныч, но только теперь уж мне совсем непонятно...
- Что тебе непонятно? - думая о своем, рассеянно спросил я.
- Если они очистили его копилку, то какой им был смысл куда-то его увозить?
- А мне так очень даже понятно. Какая сумма, по твоему мнению, могла уместиться в этой кофейной банке?
- Ну... Не знаю... Если сторублевками... Думаю, что тысяч десять или пятнадцать.
- Я тоже так думаю, а сколько за сезон имел твой дядюшка?
- Трудно сказать... Но наверное, больше...
- Не наверное, а гораздо больше. Сколько картошки вы привезли в прошлом году?
- Тонн десять, никак не меньше.
- А килограмм на рынке стоит пять рублей, значит, только на одной картошке твой любимый родственник выручил никак не меньше пятидесяти тысяч. Если приплюсовать сюда остальные, более дорогие овощи, то сумма получается весьма значительной, по крайней мере, раз в десять больше той, что он хранил в кофейной банке.
- Да, но он ведь не сам ее продавал, - почесав нос, возразил Макс. Всю сельхозпродукцию мы сдавали гуртом перекупщику.
- Согласен, но ты не забывай еще про цветочки да ягодки. В общем, крути не крути, а капиталец за эти десять лет твой дядюшка сколотил изрядный. Думаю, что миллиончиком не обошлось. И за этим миллиончиком вчера вечером кто-то приходил. Причем приходил человек знающий.
- Да, Иваныч, я просто не могу с тобой не согласиться. Ну и что делать?
- Пока просто думать. Кто, кроме тебя, был вхож в его дом?
- Насколько я знаю, никто... - усиленно массируя переносицу, неуверенно прогудел он. - Правда, однажды я застал у него Фархада... Но не думаю...
- А ты и не думай, тебе это вредно, - поспешно успокоил я его. - Кто такой этот Фархад и с чем его едят?
- Фархад - это тот барыга, который скупает у него овощи уже несколько лет.
- Ну вот видишь, как все просто получилось, - облегченно рассмеялся я. - На каком рынке он проявляет свои недюжинные способности?
- На Центральном... Ты думаешь...
- Да, я думаю, а ты будешь исполнять. Немедленно дуем на Центральный рынок. Ты сможешь его узнать?
- Его только слепой не узнает, - выключая свет и закрывая двери, хмыкнул Ухов. - В нем весу никак не меньше полутора центнеров. Только предупреждаю, он постоянно ходит с вооруженной охраной.
- На то и щука в море, чтоб карась не дремал, - глубокомысленно заметил я, краем глаза наблюдая, как возле дома напротив томится и нервничает задрипанный шестидесятилетний мужичок. - Пошевеливайся.
* * *
Откуда они взялись, одному Богу известно. Милицейский "уазик" и "девятка" выскочили как из-под земли. Противно визжа тормозами, они остановились в метре от нас. Из "уазика", словно черти из табакерки, повыскакивали менты.
- Кажется, началось, - поделился я с Максом своими предположениями.
- А то! Не иначе по нашу душу приехали, - огорчился он.
- Ну вот! Шерлок Холмс и доктор Ватсон уже здесь! - вытряхиваясь из "девятки", ехидно приветствовал нас новый начальник районного отделения милиции Фокин. - Теперь я сам начинаю верить в присказку: "Там, где появляется Гончаров, там мгновенно вырастает гора трупов".
- Помилуй Бог, Владимир Васильевич, - улыбаясь дружелюбно и невинно, пропел я. - Ну какие там трупы? Как раз сегодня и нет у нас никакого трупа.
- Нет, ты слыхал, Александр Николаевич? - апеллируя к заму по оперативной части, возмутился Фокин. - Он еще и шутит!
- Его шутки мне уже изрядно надоели, - довольно холодно отреагировал Шагов. - Я думаю, что пришло время положить конец его деятельности.
- Воля ваша, - смиренно согласился я. - Но только на сей раз вы ошибаетесь. Там действительно нет никакого трупа.
- А скажи-ка мне, умный сыщик Гончаров, за каким чертом и по какому сигналу вы здесь оказались? - подходя ко мне вплотную, саркастически спросил начальник.
- Все очень просто, - кивнул я на кирпичный дом. - Здесь живет дядька Максимилиана Ухова Роман Николаевич Зобов. Вот к нему мы и приезжали.
- Свежо предание, да верится с трудом, - чуть улыбнулся Шагов. Впрочем, это нетрудно проверить. Скажите, гражданин, - обратился он к занюханному мужичку, - кто живет в этом доме?
- Кхе, в том доме живет Ромка Зобов, кхе, - закашлялся, задергался мужичок. - А вы, наверное, приехали ко мне, это у меня Васька крякнул. Я вас вызывал.
- А эти господа что здесь делают? - указующим перстом он показал на нас.
- А мне почем знать? - рассудительно спросил мужик. - Они часов в десять приехали. Энтот, на лося похожий, через забор к Ромке сиганул, а второй культурно, сквозь калитку зашел, а уж что они там делали, так про то я не ведаю. Надоть самого Романа поспрошать.
- Ладно, вы, господа частные сыщики, пока никуда не дергайтесь, озабоченно распорядился Фокин. - Подождите, пока мы посмотрим, что там за Вася крякнул у этого джентльмена в его апартаментах. А потом разберемся с вами.
- Ну, Иваныч, кажется, влипли, - подождав, пока милицейское начальство скроется в кособокой халупе, сокрушенно выдохнул Макс.
- А мне так не кажется, - возразил я, пытаясь обмозговать возникшую ситуацию. - Интересное дело получается, интересное и тонкое, как Восток, товарищ Сухов. Ограблен и увезен в неизвестном направлении ваш любимый дядюшка, а напротив в фатере у алкаша в эту же ночь вдруг крякнул какой-то Вася. Тебе не кажется это совпадение немного странным?
- Не кажется. Мне уже давно ничего не кажется. За каким только хреном я вообще к нему сегодня приехал! И сам вляпался, и тебя за собой потащил!
- Спокойно, Макс, не надо эмоций. Ты тут пока покури, а я пойду гляну на этого самого Васю. Думаю, какая-то связь тут существует.
В три прыжка преодолев расстояние до халупы, я осторожно прокрался в сени и сунул нос в блевотину и перегар, царившие в этом дворце. И сделал это совершенно вовремя. Представление только-только начиналось. Стоя посреди крохотного домика, меблированного продавленным диваном, печкой и тремя табуретками с кривым столом и фанерной тумбочкой, Фокин и Шагов изучающе разглядывали старика.
- Тебя как зовут-то, божий человек? - насмешливо спросил Фокин.
- А дядей Пашей, то есть Павлом Ивановичем Сергеевым.
- Ну и где твой знаменитый Вася? - оглядываясь по сторонам, поинтересовался Шагов. - Что-то не вижу. Уж не сбежал ли он от тебя, пока ты дрался с чертиками?
- Обижаете, начальник, ко мне уже давно черти не приходили. А Васька-то на месте, с ним все в порядке. Я как понял, что он крякнул, так сразу и задернул его занавесочкой, чтоб неприятный вид отогнать и мух тоже. За печкой он, вот, глядите.
С этими словами дядя Паша гордо, словно театральный занавес, отдернул грязную тряпицу, которая закрывала небольшое пространство от окна до печи.
В эту неглубокую нишу была втиснута покореженная железная койка с прожженным, загаженным матрасом и каким-то хламом, видимо предназначенным для укрывания. Около окна, на самом краю лежбища, в непринужденной позе, откинувшись на подушку, сидел тридцатилетний парень и полураскрытыми глазами не мигая смотрел на любопытного зрителя. Расстегнутая клетчатая рубашка открывала его впалый живот и мастерски расписанную грудь. Розовая застывшая пена на его губах давала основание думать, что задохнулся он от собственного кашля и выпитого спиртного.
- М-да, интересный парнишка, - задирая ему рубаху, бесцветно заметил Шагов. - Ничего. Ни единой капельки крови.
- Синяков и следов борьбы тоже не наблюдается, - в том же тоне подтвердил Фокин.
- Шея на удивление чистая. Как же ты крякнулся, парень?
- Водочки надо меньше пить. - Достав платок, Шагов брезгливо вытер руки. - Собственной блевотиной захлебнулся.
- Похоже, - согласился начальник. - Но в морг его все же свозить надо. Чем черт не шутит? Вызывай труповозку, Александр Николаевич. Ну, дядя Паша, рассказывай, что тут у вас приключилось.
- Дык чего рассказывать... Ну это... Пошел я вчера поутрянке собирать стеклотару. Ну и набрал к обеду на пузырек водяры. Прихожу в магазин, а там Васька как есть собственной персоной и при бабках. Освободился он на днях.
- За что сидел?
- Да так, пустяки. Хулиганка. По-старому двести шестая статья. Два с половиной года вляпали, а три дня назад вышел на волю. Я его давно знаю. Ну и поэтому, значит, подхожу и поздравляю с освобождением. Ну и взяли мы еще один пузырь, а куда идти?! У него мамаша с сеструхой злющие, вот и порешили ко мне грести. А мне что? Мне не жалко! У меня никого нет. Пришли, закуску приготовили. Все как положено. Мы сперва мою бутылку выпили, а потом его. Нам бы и остановиться на этом, да кто ж его знал, что оно так повернется... В общем, уже стемнело, когда дал мне Васька денег, и я притараканил еще два пузырька. Открыли мы один, выпили понемногу, а тут и сосед к нам на огонек забежал.
- Какой сосед?
- Известное дело какой. Сосед он и есть сосед, Николаем его зовут. Он рядышком в доме с женой проживает. Степанов его фамилия. Вот он-то и помог нам закончить первую бутылочку. А дальше я ничего не помню. Потому как отрубился на диване. Проснулся ночью, вроде все тихо и спокойно. Николая уже нет, а Васька спит. Допил я остатки водки и опять заснул. А поутрянке-то проснулся, башка трещит, селезенка пищит. Ясно дело, похмелиться просят. А Васька все спит. Подождал я с полчаса, да и давай его будить, чтоб, значит, он на похмелье еще отстегнул. Но я не долго его тормошил, скоро понял, что он крякнулся. Вот это дела! Думаю, что мне делать? То ли к его мамане бежать, то ли к вам звонить. Подумал и решил, что вы должны знать первыми. Вот я и позвонил дежурному и, как положено, по всей форме доложил, что Вася крякнулся и находится у меня.
- Где живут мать и сестра и как фамилия твоего Васи?
- Да тут недалеко, четвертый дом во 2-м Первомайском переулке, а по фамилии он Шурупшин, - охотливо ответил дядя Паша. - А мать зовут Зинаидой Михайловной. Я правильно сделал, что сначала позвонил вам? Я соответственно поступил?
- Ты поступил как настоящий гражданин России и дружественного нам Китая, - заверил его начальник и, уступая место криминалистам, двинулся к выходу. - Великий сыщик Гончаров, можешь не утруждать себя бегством, твой длинный нос я заметил давно, с самого начала. Пойдем-ка перекурим.
Задушевно и дружески взяв меня под руку, он насильно сопроводил меня к машине. Я грустно смотрел на свинцовое небо и плачущий дождем тополь.
- Это надолго? - как можно развязней спросил я.
- А это уж, дорогой, будет целиком зависеть от тебя.
- Мы всегда и с большим удовольствием готовы помочь и помогаем нашим доблестным правоохранительным органам, - на одном дыхании, как Вицин на суде, отчеканил я.
- Похвально, Гончаров, похвально, - ухмыльнулся Фокин. - А теперь давай по существу. Скажи, почему так получается? Как только появляется труп, так рядом обязательно сужает свои круги Гончаров? Ты можешь найти этому объяснение?
- Владимир Васильевич, женой клянусь, - трогательно и натурально взмолился я, - мы к этому крякнувшему Васе не имеем никакого отношения.
- Ладно, тогда объясни мне, за каким чертом твой разлюбезный Ухов лез через забор, когда можно было спокойно пройти через ворота?
- Это у него с утра всегда так бывает.
- А сегодня к вечеру вам поплохеет еще больше, - многозначительно пообещал начальник и поманил к себе Макса. - Ухов, объясни мне, пожалуйста, почему и с какой целью ты перелезал через забор, когда вполне мог воспользоваться калиткой?
- Так я это... Ключа у меня не было...
- А у Гончарова был, но он, эгоист, использовал его исключительно для себя! - едко заметил Фокин и, задумчиво посмотрев на дом, принял решение: Вот что, ребята, перестаньте меня дурачить. Лучше пойдем и все расспросим у самого хозяина.
- Если бы он был дома, - грустно сказал Макс, - то ничего подобного бы не случилось. Но его нет, и у нас есть некоторые основания предполагать, что дядьки вообще больше не будет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20