- Не в окно же он к нему залетел? Как вы думаете?
- Да, тут есть какая-то непонятность. - Леха задумчиво почесал подбородок. - Слышал я, что мокрушник даже ночевал у него. Странно, нашего брата, работягу, он бы на порог не пустил, а тут сам постель постелил, чудно как-то.
- Сколько человек он "кинул" таким макаром? - попытался я зайти с другого бока.
- Я ж говорю, наберется добрая сотня, - разливая вторую бутылку, сообщил он.
- И все иногородние?
- Все не все, а половина будет. Здешние-то до сих пор мечтают свое получить.
- А вы местные?
- Мы со Смершем из Могилева. А ты местный, - протягивая мне стакан, уточнил он.
- Да, я здешний, - отказываясь от своей дозы, кивнул я. - Мне пора.
- Ну что я могу тебе сказать, Константин, - прощаясь, привстал каменщик, - если хочешь рискнуть, приходи к нам завтра. Что-нибудь придумаем.
* * *
Сидя на кухне за непривычно пустым столом, мы с тестем делились впечатлениями о наших сегодняшних встречах и полученной в итоге информации.
- Вот, значит, каков он был, раб Божий Анатолий, - выслушав меня, задумчиво промолвил полковник. - Нехороший человек, редиска. И каждый из ста обманутых им рабочих с удовольствием бы воткнул в него нож.
- Нет, не каждый, - возразил я. - Скорее всего, это сделал кто-то из иногородних, потому как у местных еще жива надежда получить свои денежки.
- Один хрен, пятьдесят человек - тоже много.
- Пятьдесят человек, и среди них конкретный Будулай, а это уже кое-что.
- Или ничего, - стряхнув с колен кота, как бы про себя заметил тесть. Кто такой этот Будулай? Это имя или кличка?
- Это легко установить через отдел кадров, наверняка там есть его личное дело.
- В чем я глубоко сомневаюсь. А даже если и есть, то доступ туда нам закрыт господином Вехктиным. Но эту версию все равно можно проверить, хотя мое мнение, если оно тебя интересует, - мы ищем черную кошку в темной комнате, где ее нет. Мне кажется, истоки этого убийства нужно искать глубже. Думаю, что наш завтрашний вояж кое-что прояснит.
- Вы про консервы? Помилуйте, прошло уже больше четырех лет. Какие улики могут ждать столько времени!
- Поживем - увидим, - уклончиво ответил полковник и, нахмурившись, сосредоточенно сунул руку за холодильник. - Черт знает что! - удивленно воскликнул он, вытаскивая пустую бутылку из-под марочного портвейна. Чепуха какая-то. Вчера вечером она была почти полная. Ничего не понимаю.
- А тут и понимать нечего, - ехидно усмехнулся я. - Мышка бежала, хвостиком махнула, бутылка опрокинулась, а вино вылилось. Пить надо меньше, господин полковник, тогда вы все будете видеть в реальном свете.
- Шел бы ты в задницу, за идиота меня считаешь? - прищурил он правый глаз. - А ведь я догадываюсь, кто высосал мое элитное вино. То-то она из спальни носа уже два часа не кажет. Доченька-дочурка, сейчас она у меня получит.
- Оставьте ее. Пусть спит, - вступился я за супругу. - У меня для вас адекватный подарок припасен давно. Но прежде бы я хотел обсудить еще один вопрос, касаемый нашей заказчицы Тамары Дмитриевны Ерошиной.
- А что ее обсуждать? - простодушно удивился тесть. - Стерва она и есть стерва.
- Согласен, но зачем ей понадобилось скрывать свою связь с Чернореченским? Она ведь прекрасно знала, что этот факт нам станет известен через шесть секунд.
- Да черт их, баб, поймет.
- А вы не допускаете такой мыслишки, что неспроста в нее вцепился следователь Шумский? Не допускаете такой возможности, что именно она спала у Чернореченских в ту роковую ночь?
- Мысль интересная. Но не могла же она убить собственную сестру.
- А разве я говорю, что убила она? Представьте себе такой момент. Поздно вечером она явилась к ним в гости. Они пригласили ее ужинать, она с удовольствием согласилась. Хлебосольные родственники выставили бутылочку хорошего вина, куда она украдкой всыпала немного снотворного. Сама же, сославшись на головную боль, пить отказалась. После позднего и обильного ужина всех разморило, и ей было предложено остаться ночевать. Это было в порядке вещей, и она согласилась. Выждав, когда Чернореченские уснут крепким здоровым сном, она открыла входную дверь и впустила в квартиру своего, скажем так, друга. После чего, закрывшись на кухне, предоставила ему широкое поле деятельности. Да и самой ей без дела сидеть не пришлось. Нужно было поскорее перетрясти старые газеты, чтобы собрать все доллары и не забыть про тридцать тысяч рублей в холодильнике. Пока она занималась этой важной и нужной работой, ее друг с успехом справился с возложенной на него кровавой миссией, и удовлетворенная парочка тихо покинула квартиру. Как вам такая версия?
- Хорошая версия, но имеет большой изъян. Зачем ей понадобилось нас нанимать?
- Чтобы пустить пыль в глаза.
- Допустим, но тогда объясни, почему она заявила о пропаже денег и даже указала тайники? Согласись, это совершенно лишнее.
- Пожалуй, я с вами соглашусь, но этот вариант с порога отметать не стоит.
- Мы пока ничего и не отметаем по той простой причине, что отметать нам нечего. Вот что я тебе скажу, Константин Иванович: хочешь ты или нет, а без сведений экспертов нам с тобой не обойтись. Поэтому сделаем так. Ты берешь на себя своего друга-алкаша, как его там...
- Иван Захарович Корж, но только в отличие от вас он не пьет уже два года.
- Ну и бог с ним, ты его берешь на себя, а я займусь криминалистами. Кажется, на сегодня все. Тащи свой адекватный сувенир.
- Сейчас притащу, Алексей Николаевич, не гоните лошадей. Мне бы хотелось обозначить еще один момент, пусть это будет четвертая по счету версия.
- А три мы уже обозначили? Напомни.
- Извольте. Версия номер один - старые делишки Чернореченского, для простоты мы назовем ее "консервы". Версия номер два - это месть рабочих, пусть она проходит у нас под именем "Будулай". Версия номер три - возможное соучастие в убийстве Тамары Ерошиной. С вашего позволения, дадим ей кодовое название "любовница". А теперь четвертая. Что вы скажете о вдруг возникшей фигуре Андрея Чернореченского и его матери Галине Георгиевне?
- Об этих фигурах я не забывал ни на минуту и признаюсь, они порядком надоели моим мозгам. Тащи сувенир, и мы этот вопрос обсудим в полном объеме.
- Тут есть одна странность, - выставляя на стол бутылку старого армянского коньяка, начал я. - Эта странность невольно бросается в глаза и делает личность Тамары Дмитриевны еще более подозрительной. Объясните мне, почему она ни словом не обмолвилась о существовании сына Чернореченского от первого брака? Только не говорите мне, что она о нем не знала, я все равно не поверю.
- При виде такого напитка я вообще предпочитаю мыслить молча, сосредоточенно сковыривая алюминиевую косыночку, проворчал тесть. - Когда поют девушки, танки молчат. И кто тебе, дворовому алкашу, мог презентовать такую прелесть? Это же все равно что свинью кормить апельсинами!
- Вот и кушайте на здоровье, - язвительно пожелал я. - И попробуйте ответить на мой вопрос. Не здесь ли зарыта собака?
- Где бы она ни была зарыта, мы начинаем с первой версии, с "консервов", - буркнул полковник, вынимая из шкафчика самую маленькую рюмочку. - Надеюсь, что ты обойдешься своей дрянной водкой.
- Сегодня я вообще обойдусь без спиртного. Вам не кажется, что для нашего завтрашнего путешествия понадобятся еще хотя бы два человека?
- Это еще зачем? - смакуя продукт, удивился он. - На кой ляд они нам нужны?
- Ну если вы сами горите желанием поработать лопатой, отыскивая в снегу консервный тайник, то я молчу, - усмехнулся я, заметив, как вытягивается его физиономия. - Физическая работа на свежем воздухе полезна для вашего здоровья.
- Экую хреновину ты выдумал! Конечно же надо кого-то взять.
- Вот и я о том же. Как там поживает Макс Ухов?
- Максимилиана не тронь, он ушел из органов и теперь является моим первым замом. Вся работа держится на нем. Но парочку ребят я к этому делу привлеку.
* * *
В восемь утра на двух машинах мы отъехали от дверей строительной фирмы "Терем". За рулем "Волги" сидел тесть, с ним рядом расположился Борис Львович Разовский, а я вольготно полулежал на заднем сиденье. Следом за нами шла красная "Нива" с тремя парнями в камуфляжной форме, только что освободившимися от дежурства.
- Нам по старой дороге, - едва мы выехали за городскую черту, предупредил Разовский. - От свертка на птицефабрику километра три.
- Понял, - кивнул тесть. - Борис Львович, у вас все нормально? Вы послушались моего совета или пропустили мимо ушей?
- Ну что вы, Алексей Николаевич, как можно? Такими советами невозможно пренебречь. Конечно же послушался. Поздно ночью я подогнал машину прямо к дому и перевез всю семью к сестре. Спасибо вам.
- Не стоит. Из наших кто-нибудь вчера приходил?
- Нет, но меня вызывали в прокуратуру. Следователь задавал вопросы, очень похожие на ваши. Смотрите-ка, а снег-то здорово подтаял, особенно слева за обочиной. Возможно, я довольно скоро найду тот тайник.
- Будем надеяться, - хрюкнул тесть, прибавляя скорости. - Борис Львович, вам что-нибудь говорит имя Будулай?
- Вы имеете в виду известный кинофильм?
- Нет, я имею в виду одного из рабочих вашей фирмы. Знали такого?
- Будулай? Нет, что-то не припомню.
- Подумайте на досуге, поспрашивайте у своих работников. Может быть, кто-то вспомнит. Это очень важно. Скорее всего, это не имя, а кличка.
- Хорошо, я непременно этим займусь сразу же по приезде.
- Еще ориентир. Скорее всего, он из залетных, из тех, кто нанимается на разовую работу. У вас ведь есть такие?
- У нас половина рабочих приезжие.
- А почему, дорогой Борис Львович, у вас такая бешеная текучка кадров?
- А бог их знает. Рыба ищет где глубже, а человек где лучше.
- Нет, Борис Львович, Бог и рыба тут ни при чем. Просто вы обманываете людей, а если говорить по-блатному, то "кидаете" без зазрения совести. Работяга пашет у вас полгода в две смены в надежде на то, что в итоге заработает приличную сумму, а в результате он получает от вас ослиный член пополам с пространным обещанием. Я не моралист, но элементарная совесть должна быть. Дома его ждет голодная семья, которая только и живет надеждой, что вот приедет отец и тогда у них все наладится, все войдет в норму. И что же? Приезжает долгожданный отец, а вместо денег и гостинцев в кармане шиш и денежный долг, в который он влез, чтобы купить обратный билет. Почему вы так делаете?
- Не только мы, сегодня так многие поступают, - хихикнул Разовский. Так и сколачиваем капиталы. Это почти норма работы многих новых предпринимателей.
- Скоты вы, а не предприниматели. - Скрипнув зубами, полковник угрюмо уставился на дорогу и крепче прижал газ. В полном молчании мы проехали еще около двадцати километров.
- Езжайте потише, - попросил Разовский, когда поворот на птицефабрику остался позади. - Смотрите налево, там должен быть хороший ориентир - три больших сросшихся дерева. Погодите, кажется, это они и есть, - показал он пальцем на три уродливо скрученных ствола, сверлами торчащих в небо.
- Ну а дальше куда? - прижимаясь к обочине, спросил тесть.
- Теперь нужно проехать метров сто, а можно и пешком.
- Пойдем пешком, - выбираясь из машины, порешил тесть. - Так вернее. Мимо не проскочим. Парни, вылезайте, приехали, - приказал он подъехавшим охранникам.
Ведомые Разовским, мы отошли от обочины метров на пятьдесят и дальше двинулись вдоль дороги где по проталинам, а где по подтаявшему насту, то и дело проваливаясь по щиколотку.
- Теперь нашим ориентиром должна служить полуметровая вентиляционная будочка, - оглядываясь, заявил Разовский. - Она была где-то здесь, но почему-то я ее не вижу. Что за чепуха? - спаниелем кружась на прогалине, чертыхнулся он. - Возле той будки был метровый пень. Вот он, я точно его помню. Будка находилась в двух метрах от него. Где же она?
- Кажется, нам нужна не будка, а колодец-тайник.
- Ну да. Он находился на одной линии с будкой и пнем в десяти метрах на запад. Где-то здесь, - пнул он совершенно голую и сухую землю. - Я ни черта не понимаю.
- Зато я понимаю, - злобно оскалился полковник. - Ребята, попробуйте щупом.
- Нет проблем, Алексей Николаевич, руководите.
После третьей или четвертой попытки прочный стальной щуп легко вошел в землю. Повеселевший Ефимов от возбуждения сам взялся за лопату и довольно скоро, на глубине тридцати сантиметров, образовался метровый квадрат, заботливо устланный толстыми прочными досками.
- Верной дорогой идем, товарищи, - потирая руки, возбужденным буйволом запрыгал он. - Тащите ломики, монтировки и топоры, сейчас мы этот ларчик вскроем.
- Алексей Николаевич, - остановил его восторг один из парней, - давайте не будем торопиться, мало ли что. Вы же знаете, я был сапером, разрешите мне сначала все как следует посмотреть, а то сгоряча и... вознестись можно, показал он на голубое небо.
- Валера, с меня причитается. Спасибо, что предупредил. Конечно же смотри, мало ли какую пакость оставил нам господин Чернореченский на прощание.
- Вот и я о том же.
Улегшись перед люком, Валера занялся привычной работой. Около получаса он обнюхивал и простукивал осклизлые доски, прежде чем решился прорыть по торцу узкую щель, куда с трудом просунул руку. Осторожно и ласково он оглаживал каждый сантиметр, прежде чем дал нам зеленый свет.
Тут же пошли в ход ломы с монтировками, и перед нами буквально через несколько минут черная яма гостеприимно распахнула свою пасть. Колодцем ее можно было назвать с большой натяжкой, поскольку глубиной она была не более двух метров и примерно такой же ширины. Пол и стены этого тайника были укреплены бревнами, сейчас изрядно подгнившими. О том, что здесь когда-то размещался передаточный пункт, можно было только догадываться или просто верить Разовскому на слово. На данный период времени яма была абсолютно пуста. В этом я убедился окончательно и бесповоротно, когда спрыгнул вниз.
- Ну что там, Константин? - приплясывая от нетерпения, спросил полковник. - Хоть что-нибудь нашел? Да не молчи же ты.
- Тут нет даже мышиного кала, - выбираясь наверх, с сожалением ответил я. - А вы хотели, чтобы господин Чернореченский оставил вам пару ящиков тушенки и весь пакет документации с подробным отчетом, где, когда и с кем он воровал консервы?
- Где он воровал, я, кажется, уже знаю, а вот кто при этом был задействован, кто были его ближайшие помощники - знать было бы совсем не вредно.
- Тогда идите от обратного, - с усмешкой посоветовал я. - Если вы знаете, откуда он таскал тушенку, то узнаете и того, кто ее таскал, не сам же Чернореченский этим занимался, а кто-то из его подручных.
- Может быть, может быть. На сто процентов я не уверен, но попробовать нужно. Борис Львович, подойдите сюда. - Брезгливо поморщившись, полковник подозвал Разовского. - Вот ваш тайник, а там пень. Вентиляционная будка находилась с ними на одной линии. Постарайтесь вспомнить, где именно.
- Но тут и вспоминать нечего, она была на два метра ближе пня. Можно промерить шагами. Вы не возражаете?
- Не возражаю, идите, - подтолкнул его в спину полковник и шагнул следом.
- Здесь. - Пройдя положенное расстояние и покрутив носом, Разовский гордо очертил круг на снегу. - Здесь она стояла, не сойти мне с этого места.
- Это было бы замечательно, - проворчал Ефимов, отпихивая его в сторону. - Ребята, за дело. Только щуп тут нам не поможет, земля промерзла. Сначала снимите наст.
- Покурите, Алексей Николаевич, - с некоторой долей иронии ответил Валера. - Мы тут сами разберемся, что к чему. Дело привычное.
- И то верно, - согласился тесть и подался к машине.
Сбросив спресованную шапку снега, мы вгрызлись в подмороженную землю, которая под натиском лома и топора довольно скоро открыла нам бетонную плиту, залегающую на полуметровой глубине. Аккуратно ее очистив, мы пришли к общему выводу, что это не более чем обычная межкомнатная домостроительная панель. При толщине в десять сантиметров ее габариты были два на два с половиной метра. Сдвинуть такую махину вчетвером нам оказалось не по силам. Умный полковник, видя наши безрезультатные попытки и бесплодные телодвижения, громко сделал неприличное замечание и, подогнав "Ниву", кинул трос.
- Цепляйте за проушину, а когда тронусь - помогайте ломами, приподнимайте край.
- Господин полковник! - мысленно грязно выругавшись, воскликнул я. - Ну что бы мы без вас делали и где вы были раньше? Трогайте, только осторожнее, если порвется трос и выбьет мне глаз, то я одолжу его у вас.
Крякнув, панель сдвинулась на пару сантиметров, замерла на месте, а потом, приподнятая ломами, медленно, со скрежетом поползла наверх, на снег, нехотя открывай круглый бетонный колодец диаметром не более метра. В стенку этого цилиндра, неизвестно насколько уходящего вниз под землю, были вмонтированы прочные металлические скобы, явно предназначенные для спуска. Нагнувшись над этой бездонной трубой, я ощутил могильный холод и невольно отшатнулся.
- Что, страшно? - заржал довольный тесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12