— Сними-ка лучше этот седой парик. Я тебя узнала: ты — Клив!
— Клив Каллаган, — безотчетно подтвердил он. — Как ты догадалась?
— В своем сером автомобиле на этой самой улице Полли Уолкер рыдала, как малое дитя, повторяя: "Клив! Клив!"
— Ты уверена? — Он машинально схватил ее за руку. — Точно уверена? Это очень важно!
Эйприл скривилась от боли, пальцы у него были твердые и сильные, как стальные пружины.
— Разумеется, уверена! В нашей семье нет глухих! — Она с гневом вырвала у него руку.
— Если бы я мог этому верить, если бы мог… Но этот Уоллес Сэнфорд… — бормотал он, опустив голову.
— Да перестаньте брюзжать! — строго прикрикнула Эйприл. — Значит, вы любите Полли Уолкер?
— Люблю ли… — Он запнулся и взглянул на Эйприл. В выражении его лица что-то напомнило ей кота Дженкинса, когда тот, голодный и печальный, сидел во время обеда возле кухонного стола.
— Если да, то вы должны действовать. Она тоже любит вас.
— Но ведь Уоллес Сэнфорд…
— Да забудьте хоть на минуту об этом Уоллесе! — сурово выбранила его Эйприл. — Послушайте меня. Теперь я понимаю, для чего вы использовали историю с Рупертом ван Дэсеном.
— Ты не можешь этого знать. Откуда… Каким образом?
— Женщинам помогает интуиция. — Эйприл надеялась обрести его доверие. — А если бы Флору Сэнфорд застрелила Полли Уолкер, что бы вы сделали?
— Я постарался бы защитить ее, — произнес он с тоской.
— Вот именно. — Эйприл согласно кивнула. — Ты вмешался бы в эту историю, постарался бы помешать полицейским доказать ее виновность. Ты крутился бы здесь, задавал людям разные вопросы, пытался бы проникнуть на виллу и проверить, не осталось ли там компрометирующих следов. Более того, ты действовал бы так, чтобы Полли ни о чем не догадалась. И если уж ты сам подозреваешь ее в убийстве миссис Сэнфорд…
Молодой человек вздрогнул и едва слышно вздохнул.
— Вы должны действовать, а не вздыхать! — Голос Эйприл звучал почти гневно. — Есть ли у Полли револьвер?
Он безмолвно кивнул.
— Какой? Это очень важная деталь!
— Тридцать второго калибра. Эйприл облегченно вздохнула.
— Спорю, что ваша мать не так сообразительна, как моя, разве что вся теория наследственности не имеет смысла. Дело в том, что миссис Сэнфорд погибла от пули сорок пятого калибра.
— Ты уверена? — изумленно взглянул на нее молодой человек.
— Железно! Информация прямо из полиции.
— Ох, Полли! — молодой человек со стоном опустил голову на руль.
— Меня просто тошнит от подобных зрелищ, — объявила Эйприл. — Сначала она сидит в своем авто и воет: "Ох, Клив!", а теперь вы в своем автомобиле стонете: "Ох, Полли!" Мне больно слушать эти слезливые вздохи. Вы должны с ней объясниться, рассказать ей все и расспросить обо всем, что вас интересует.
— Я пробовал так сделать, но она не хочет меня видеть, не открывает мне, не отвечает по телефону. Письма и даже телеграммы отсылает, не прочитав.
— А ведь по виду не догадаешься, что вы такой растяпа! — удивилась Эйприл. — Присмотрись вы внимательней к конвертам, наверняка бы заметили, что их уже вскрывали горячим ножом и потом снова заклеивали. Послушайте-ка лучше…
Распахнув дверцу, она забралась в машину и, усевшись рядом с молодым человеком, на протяжении четверти часа давала ему весьма полезные советы. Советы, исполненные конкретных замыслов и тотчас же обогащавшиеся собственными идеями ее внимательного слушателя. В заключение он, улыбаясь, спросил:
— Все ли дети твоей матери столь гениальны?
— Более или менее. И если речь зашла о них, то как раз появилась Дина. С вашего позволения я пойду ей навстречу. Советую немедленно исчезнуть, так как я умею хранить секреты, а от Дины этого, ожидать нельзя.
Отворив дверцу и выпустив Эйприл, он рванул машину с места и, весело помахав на прощание, исчез за поворотом. Замечтавшаяся Эйприл мед-(ленно шла навстречу Дине с сияющим лицом.
— Какое прекрасное чувство любовь! — объявила она сестре.
— Что ты говоришь? — Дина удивленно раскрыла глаза. — В кого ты влюблена?
— Ни в кого! Зато влюблен он и еще как! Руперт ван Дэсен!
— Черт возьми, Эйприл! Ты ошалела? — взорвалась Дина. — Ведь мы уже говорили об этом [сегодня утром. Но Бетти Ле Мо мертва!
— Он, видимо, никогда не слышал о Бетти ЛеМо, — мечтательно продолжала Эйприл. — Он влюблен в Полли Уолкер.
Подойдя к дому, Дина присела на ступеньку крыльца.
— Может, это я помешалась? — вопросила она. — Может, это от жары?
— Ты не помешалась, это он помешан на ней! Разве это не прекрасно? А вдобавок я выиграла доллар.
— Бедная моя сестра! — вздохнула Дина.
— На самом деле его зовут Клив Каллаган. — Эйприл опустилась на ступеньку рядом с сестрой. — Он пишет киносценарии. Именно он написал сценарий этого ужасного фильма "Мумия в маске". Он влюблен в Полли, и я готова спорить, что он покорит ее сердце.
— Клив? — задумчиво повторила Дина. — Ах, да… Но в таком случае что с этим Рупертом ван Дэсеном?
Эйприл с облегчением перевела дух.
— Оказывается, кто-то, желая ввести полицию в заблуждение, выдумал всю эту историю о Руперте ван Дэсене. Никакого Руперта ван Дэсена вообще не существует, это имя заимствовано из какой-то книжки… И вот Клив Каллаган, влюбленный в Полли, назвался Рупертом ван Дэсеном, чтобы ввязаться в эту историю и провести собственное расследование. Ну, такой сыщик-любитель… Он хотел защитить свою любимую, которую подозревал в убийстве миссис Сэнфорд. А сейчас уже знает, что убила не она. Таким образом, все в полном порядке, и они, наверно, скоро поженятся.
На этом Эйприл закончила объяснение, полагая, что Дине хватит и этой информации. Дина снова вздохнула.
— Я поспорила с ним и выиграла доллар. Сходим к Льюку, возьмем несколько бутылок кока-колы. — Эйприл встала. — А по дороге расскажешь, как прошла встреча с мистером Дегранжем.
— Случилось вот что… — тут же приступила к рассказу Дина. Рассказывала она со всеми подробностями, и они успели совершить неблизкий путь до магазинчика, купить кока-колу и вернуться домой, прежде чем она изложила выводы, к которым пришла, расставшись с Пьером Дегранжем, или Арманом фон Хёне, или Питером Десмондом.
— Это же чистые выдумки! — Эйприл даже подскочила от возмущения. — Дина, как ты могла попасться на эту удочку?
— Сейчас это действительно кажется выдумкой, — признала Дина, — но тогда звучало для меня вполне правдоподобно.
— На берегу устроены наблюдательные посты, несущие дежурство днем и ночью. Тебе бы следовало это помнить. — Эйприл ненадолго задумалась. — Кто знает, возможно, в этой истории и есть крупица правды, но только правды наоборот. Именно наблюдатели не стали бы обращать внимание на чудака-француза, рисующего пейзажи.
— Боже мой, Эйприл! Нужно же что-то делать. Нужно немедленно что-то делать!
— Не бойся, сделаем! — хмуро заверила ее Эйприл. Они отнесли бутылки на кухню, две открыли, а остальные поставили в холодильник. — Будем за ним следить и, быть может, поймаем, когда будет подавать сигналы или шпионить…
— Но это может надолго затянуться, — не согласилась Дина. — Наконец, это будет трудно сделать. Одна из нас вынуждена будет постоянно находиться вне дома, а как это объяснить мамусе? Школу тоже пропускать нельзя. — Она задумалась. — Придется обо всем рассказать мамусе, пусть сообщит в полицию. Как бы там ни было, а помогая поймать шпиона, она получит известность.
— Это был бы не худший вариант, — признала Эйприл. — Но, знаешь, расскажем ей лишь о случае с мистером Дегранжем. Об остальном ни слова. Разве только выяснится, что он убил Флору Сэнфорд.
Они помолчали, прислушиваясь. Со второго этажа доносился мерный стук пишущей машинки.
— Приготовлю немного чаю со льдом и отнесем мамусе, — предложила Дина.
Через пару минут они поднимались по лестнице с красивым подносом в руках, на котором были холодный чай и печенье. Эйприл постучала и открыла дверь, Дина внесла поднос. Мать на мгновение оторвалась от машинки и взглянула на дочерей.
— Как это мило с вашей стороны, — весело сказала она. На ней был халат, непричесанные волосы свисали на шею. — Мне как раз захотелось есть и пить.
— Мамуся, не забудьте, что вы вчера закончили книжку, — напомнила ей Дина строгим тоном, — а завтра нужно пойти к парикмахеру и маникюрше.
— Ив косметический салон тоже, — уточнила Эйприл.
— Я помню, — почти покорно ответила мать. — Хотелось только записать несколько сюжетных ходов, пока они не вылетели у меня из головы. — Мариан хлебнула глоток чаю и похвалила дочерей: — Великолепно! — Взяв в руку печенье и отгрызая от него по кусочку, она вчиталась в последний рукописный лист, лежавший на столе, и, переведя взгляд на машинку, достучала пару слов.
— Мамуся, — не отставала от матери Дина, — этот мистер Дегранж, художник, совсем не художник. Это шпион! Его фамилия на самом деле не Дегранж, это — Арман фон Хёне, а выдает себя за Питера Десмонда, но, наверно, врет… — Она перевела дыхание. — Мамуся, надо сообщить в полицию и объявить, что ты раскрыла шпиона!
— Хорошо, хорошо. Минуточку… — Она забила два слова в машинописи и на их место вставила два других.
— Сказал мне, что он тайный агент ФБР, но я ему уже не верю, потому что на берегу есть наблюдательные посты, а в среду, между прочим, был туман и никто не купался.
— И правильно, — согласилась мать. — Купаться можете только в теплую солнечную погоду. — Она вынула листок из машинки. — И вообще мне хочется, чтобы вы плавали в клубном бассейне.
— Мамуся! — апеллировала к матери Дина. — Сейчас нужно что-то решать. Нужно действовать быстро! Позвонить в ФБР. — Дина помолчала. — Мамуся, послушай хоть одну минуту!
Мать заложила в машинку новый лист и отпечатала номер страницы: 11.
— Но я же слушаю тебя, дорогая, — быстро проговорила она. Перелистав отпечатанный текст, она попыталась найти в нем что-то на третьей странице.
— В этот самый момент он, возможно, топит какой-нибудь корабль или делает что-нибудь в том же роде! — сгущала краски Дина.
Мать снова отстучала два слова, подняла голову и, глядя поверх машинки, попросила:
— Это уж как-нибудь в другой раз, хорошо? Мои золотые…
— Ну, что же, хорошо. — Эйприл вздохнула и подтолкнула Дину к дверям. — Прости нас, мамуся, за то, что тебя беспокоили.
— Ничего, ничего, вы не мешаете. А чай мне очень понравился. — Она забарабанила пальцами по клавиатуре машинки. Когда девочки были уже в дверях, она подняла вдруг голову и спросила: — Мне показалось или вы действительно говорили о своем желании сходить на пляж посмотреть, как мистер Дегранж рисует океан? Хорошая мысль!
— Нет, наши планы уже изменились, — отвечала Эйприл.
В холле Дина не могла скрыть своего огорчения:
— Она не слышала ни слова из того, что мы говорили!
— На нее нашло вдохновение, — подтвердила Эйприл. — Ей нельзя мешать. Мы должны все устроить сами. Позвоним по телефону.
— Но как тогда избежать признания в том, что мы нашли бумаги миссис Сэнфорд, да и во всем остальном?
— Оставь это мне, — предложила Эйприл.
Завязалась короткая дискуссия по вопросу о том, позвонить ли Джону Эдгару Гуверу в Федеральное Бюро Расследований, в управление полиции или же самому президенту Рузвельту. В конце концов, сошлись на том, что уведомят лейтенанта Билла Смита. Эйприл позвонила в полицейский участок, где ее отсылали от одного сотрудника к другому, пока в итоге не выяснилось, что лейтенант Билл Смит у себя дома. Напрасно Эйприл уверяла, что речь идет об очень важном и срочном деле, в полиции отказались назвать номер его телефона.
— Найдем в телефонном справочнике, — не теряла оптимизма Дина.
В справочнике оказалось целых пять Уильямов Смитов, но все не те. Тогда Эйприл додумалась позвонить сержанту О'Хара, номер которого они в справочнике нашли. Сославшись на мать, у которой якобы было дело к лейтенанту, она попросила назвать домашний телефон Билла Смита. Добродушный сержант, почуявший в этом романтическую подоплеку, назвал желанный номер. Так они добрались до Билла Смита. Эйприл сразу же назвалась лейтенанту и в ответ услышала его обеспокоенный голос:
— Что случилось? Может быть, ваша мать…
— Пока ничего не случилось, — объявила Эйприл, — но мы опасаемся, что вскоре может случиться. Поэтому мы вам звоним.
И Эйприл изложила историю мистера Дегранжа, или Армана фон Хёне, или Питера Десмонда, старательно обходя, разумеется, все щекотливые детали. В какой-то момент Билл остановил ее: "Минутку… Хочу записать…", и ей пришлось повторить свой рассказ с самого начала. Как вместе с Диной открыли, что Пьер Дегранж на самом деле Арман фон Хёне, как Дина сказала ему об этом прямо в лицо и что от него услышала. В заключение сообщила, что они с сестрой обо всем этом думают.
— Ты просто гениальна, — прокомментировал Билл Смит.
Эйприл просияла от радости. Если бы он сказал: "Ты чудный ребенок", — она бы бросила трубку.
— Скажи мне кое-что еще, — продолжил Билл Смит. — От кого вы узнали, что мистер Дегранж в действительности не кто иной, как Арман фон Хёне?
Вопрос затрагивал один из самых щекотливых пунктов всего дела. Эйприл ответила решительно, но достаточно осторожно:
— От миссис Сэнфорд.
Она не солгала и в то же время не выдала своей тайны.
— А как это узнала она?
— Не знаю. Этого она нам уже не скажет. Трубка замолчала, но вскоре вновь заговорила голосом Билла Смита:
— Подумай хорошенько, Эйприл! Говорила ли вам миссис Сэнфорд что-нибудь о других лицах?
— Нет. Никогда ничего не говорила. Это была правда.
— Ты великолепно с этим справилась, — похвалила Дина, когда Эйприл положила трубку.
— Пустяки, — снисходительно улыбнулась Эйприл в ответ на комплимент. — Знаешь, сделаем парочку бутербродов, я проголодалась.
— Я тоже. Съедим по бутерброду и займемся цыплятами на обед.
Эйприл намазывала мармелад на сыр, покоившийся в свою очередь на слое шоколадного масла, когда в кухню стремительно ворвался Арчи. Он раскраснелся, тяжело дышал, был потный и очень грязный. При виде ряда стеклянных банок, стоявших на столе перед сестрой, он крикнул: "Ура!" и, схватив нож, поискал глазами хлеб.
— Вымой сначала руки, — напомнила Дина.
— Ох, да не приставай ты, — отговаривался Арчи. — Это совершенно чистая грязь! — Он все же вымыл руки и принялся сооружать себе особый бутерброд. — Вызнаете что?
— Мы знаем очень много, но не знаем, что… — поддразнила Эйприл.
— Дина получила подарок, — сообщил Арчи, доставая из банки маринованный укроп. — А я настоящий детектив! Я открыл, что на обед будут цыплята!
— Какой подарок? — удивилась Дина.
— Обыкновенный подарок. Стоит на крыльце, обернутый бронзовой бумагой. И знаете что?
Дина выбежала на кухонное крыльцо и вернулась с большим свертком в руках.
— Знаете что? — повторил Арчи.
— Мумолулчучи! — прикрикнула Дина. — Ох, Эйприл!
Это была та самая картина, которую мистер Дегранж рисовал, разговаривая с Диной. Картина не быдд закончена. От нее исходил отвратительный запах скипидара. В углу виднелась подпись в виде инициалов "II. Д.", а на прикрепленном внизу листке значилось: "Моей очаровательной приятельнице Дине Кэрстейрс — в подарок".
Поставив картину на стул, Дина внимательно всматривалась в нее, потом повернулась к сестре:
— Эйприл, что это значит?
— Эй, знаете что? — требовал слова Арчи. — Я настоящий детектив!
— Хорошо, хорошо, ты умен, как Дик Трейси. Я думаю, Дина…
— Эй, послушайте! — не отставал Арчи. — Это важно!
— Слушаем, — откликнулась Дина. — Скажи сначала, как эта картина оказалась на крыльце?
— Ее принес тот художник, который рисует воду, отдал мне и сказал, что она для Дины. Тогда я поставил сверток на крыльцо, а он сел в машину и поехал в сторону города. А я подумал, что если вы смогли обыскать виллу, то мы с Адмиралом сумеем сделать то же самое, хоть бы понадобилось даже разбить окно, чтобы забраться в дом.
— Вы обыскали дом мистера Дегранжа? — догадалась Эйприл.
— Ну конечно. Я же говорил вам!
— И что? — Эйприл отложила бутерброд.
— И ничего! — торжествовал Арчи. — В доме нет ничего, кроме мебели, но мебель сдавалась вместе с домом. Там до этого жила тетка мужа сестры моего друга, а мебель была та же самая.
Переглянувшись с Эйприл, Дина спросила:
— Арчи, значит ли это, что мистер Дегранж забрал с собой все свои вещи?
— Ну! — кивнул Арчи. — Это как раз и есть мое открытие. Можно мне выпить кока-колы?
Эйприл немедленно принесла бутылку, откупорила и подала Арчи.
— Рассказывай дальше!
— Да это уже все. Он забрал с собой одежду, книги, картины, бритву и вообще все. Наверно, погрузил свои манатки в машину. — Воткнув в бутылку соломинку, Арчи закончил рапорт: — Наверно, уехал совсем.
— Вполне вероятно, очень на это похоже, — согласилась Эйприл.
— Эйприл, может быть, позвонить Биллу Смиту и сообщить, что уже слишком поздно? — предложила Дина.
Эйприл вздохнула.
— Можем не утруждать себя лишними- хлопотами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30