– Неплохо. Во всяком случае, так говорит врач. Только немного слаб, да это и естественно. Вы проводите его домой?
– Конечно, – с готовностью кивнула Лесли.
– Тогда пойдемте со мной.
Джеффри, одетый, лежал на кровати с забинтованной головой – невероятно бледный и казался беспомощным. Для нее долгое время он был идеалом, почти героем. Но беспомощным – никогда.
Увидев Лесли, Джеффри вздрогнул, а в глазах его промелькнул испуг. Впрочем, он быстро взял в себя в руки и с усилием улыбнулся. Воцарилось неловкое молчание.
– Джефф… – Лесли подошла к нему и села на стул у кровати.
– Что ты здесь делаешь? – глухо спросил он, поборов в себе желание отодвинуться подальше.
– Я провожу тебя домой. Вставай. – Лесли протянула ему руку, но он не шевелился, сосредоточенно глядя мимо нее.
– Мы должны идти, – настойчиво повторила она.
– Ладно, – нехотя согласился Джеффри, пошатываясь встал и оперся на хрупкое плечо Лесли, затем обвел взглядом белые стены. – Здесь явно не хватает омелы, которая тебе так нравится.
Она крепко сжала его пальцы. Попробую еще раз, решила Лесли. И, не дав ему опомниться, обхватила ладонями его лицо и прижалась к губам Джеффри. Из его груди вырвался сдавленный страдальческий возглас. Затем он мягко отцепил ее руки.
– Опять, Лесли? Зачем это все?
Но она не ответила, погруженная в раздумья. Она так долго добивалась этого поцелуя, чтобы… ничего не почувствовать. У нее даже возникло ощущение, что она прикоснулась к манекену.
– Да, Лесли, ответь ему наконец! – послышался знакомый баритон Росса.
Она напряглась, однако все же заставила себя обернуться. Взглянув в его смеющиеся темные глаза, Лесли призвала на помощь все свое самообладание, но почувствовала, что предательски краснеет.
– Я думала, что ты уже ушел, – через силу улыбнулась она.
– Я беседовал с врачом и забрал, кстати, медицинскую карту. И потом, я обещал Джеффу, что отвезу его домой… Но если вы уже обо всем договорились, то я ухожу – на этот раз окончательно. Извините, что помешал вам.
– Нет, Росс, подожди! – в отчаянии закричал Джеффри. – Я поеду с тобой!
Росс улыбнулся, а Лесли задрожала от гнева. Этот мужчина обладал прекрасной интуицией и уж конечно понял, что произошло между ней и Джеффри. Об этом свидетельствовали и лукавая улыбка, и насмешливый блеск в его глазах. Она тяжело вздохнула. Теперь ей придется быть более осторожной и как следует следить за собой, скрывая чувства и мысли от посторонних глаз.
Лесли уже подходила к дому, когда на казалось бы пустынной улице кто-то резко окликнул ее по имени.
– О Боже мой! – Она подпрыгнула от неожиданности, машинально прижав руку к сильно забившемуся сердцу, и увидела, как к ней неторопливо приближается Росс. – Не ожидала, что здесь кто-то есть.
– А никого больше и нет. Только я. Я ждал тебя.
От испуга она все еще не могла сдвинуться с места.
– Чудесная улица, – как ни в чем не бывало заметил Росс. – Совсем не похожа на ту, где, как мне казалось, ты должна была бы поселиться.
– А чего ты, интересно, ожидал? – удивилась Лесли.
– Чего-нибудь более фешенебельного.
– Вот и ошибся. Это как раз то, что я искала. Засаженная деревьями улица в тихом квартале. Дом, построенный тридцать лет назад, с деревянными полами и большим парадным крыльцом. Просторный и вместе с тем очень уютный. Кстати, как ты узнал мой адрес? – спросила она и тут же усмехнулась, поняв абсурдность вопроса.
– Все очень просто, – ответил Росс, пожимая плечами. – Надеюсь, ты не возражаешь?
– Возражаю.
– Тебе холодно? – неожиданно спросил Росс.
И Лесли заметила, что, сама того не осознавая, обняла себя руками за плечи.
– Да, наверное, немного холодно. Я как-то не обратила внимания.
– Или ты дрожишь из-за того, что произошло сегодня утром с Джеффри?
Она резко вскинула на него глаза.
– Глупости! Просто стечение обстоятельств. Кстати, как он?
– Как сказал врач, наш Джефф легко отделался. Думаю, дня через два он появится на работе. Но я прекрасно понимаю твое состояние, Лесли. Мне правда жаль, что тебе пришлось столько пережить.
Она горько усмехнулась.
– Что же именно? То, что я чуть не убила заместителя главы агентства, или то, что он смертельно боится меня?
– Сама виновата. Нужно было довериться мне, и тогда ничего бы не случилось. Ты безумно упряма, Лесли. Неужели для тебя так страшно признать наш поцелуй?
Какое-то время она молчала, обдумывая его слова, затем сказала:
– Да это и нельзя назвать поцелуем.
– Конечно, – жестко согласился Росс. – Если бы мы не были окружены людьми и на мне не было бы этого дурацкого костюма, то…
– Может быть, это и к лучшему, – задумчиво продолжила Лесли.
– Итак, ты уже готова признать…
– Что?
Глаза Росса весело сверкнули. Теперь он был окончательно уверен, что у Лесли не осталось никаких сомнений. Она точно знала, что это был он.
Росс взял ее за подбородок и, осторожно приподняв лицо, внимательно посмотрел ей в глаза. Лесли почувствовала, как у нее сладко заныло внутри. Сейчас он выглядел более спокойным и расслабленным, но все равно столь же волнующим. Она запрокинула голову и посмотрела вверх. Крупные хлопья кружились белым роем, свет уличных фонарей с трудом пробивался сквозь них. Медленно проехало такси в поисках пассажиров.
Подняв руку, Росс смахнул снежинку с кончика ее носа. Лесли затаила дыхание, завороженная этим внезапным проявлением близости. Такой простой жест начисто смел напряженную неловкость в отношениях между ними, вызванную поначалу его словами. Лесли почувствовала, как их соединяет взаимная нежность. Это мгновение и этот жест она запомнит, запомнит навсегда…
– Спасибо, – тихо произнесла она.
Их взгляды встретились, в них явственно читалось желание. Потребность друг в друге.
– Ты меня пригласишь? – хриплым голосом спросил Росс.
– Нет, – покачала она головой. – Ты уйдешь в бешенстве?
– Нет, просто разочарованным. Хотя, может быть, ты захочешь немного прогуляться?
– Да, – ответила Лесли. Было ясно, что ему нравится принимать решения. Как и ей.
Улица была пустынная – и тихая. Лесли испытывала блаженство оттого, что все ее существо вновь пронизывает уже знакомое ей волшебное ощущение. Росс молчал. Возможно, он, как и она, был не в силах анализировать происходящее.
Вдруг им в лицо блеснул яркий свет фар пронесшейся мимо машины. Оба на мгновение остановились. Росс взглянул на Лесли. Она улыбалась своим мыслям.
– О чем задумалась? – спросил он.
– Просто люблю смотреть на лучи фар, – ответила она. – Когда я была маленькой, мы с братом часто ездили к тете Элис за город и возвращались домой обычно в темноте. Тогда я думала, что эти лучи волшебные. Потому как они светились в темноте… Я думала, что они могут осветить целый мир, если захотят. Мне казалось, от них ничто не может укрыться.
Росс кивнул. Он не имел привычки мыслить абстрактно, но ему нравилась склонность Лесли к такому мечтательному, поэтическому восприятию окружающего. Это выдавало в ней личность такую же многогранную, как ее ум.
– Обычные для взрослых вещи воспринимаются маленькими детьми, особенно девочками, как нечто необыкновенное, сказочное, – сказал он. – У тебя богатое воображение, и я уверен, что весь мир тебе тогда казался волшебным.
Снег повалил гуще, подул сильный ветер. Сквозь сплошную белую пелену они различили раскачивающуюся на ветру вывеску, подсвеченную сверху. Это был бар под названием «Весельчак».
– Послушай, – предложил Росс, – может быть, зайдем и выпьем чего-нибудь? Вряд ли там намного тише, чем обычно бывает на наших вечеринках, но хотя бы нет никого из знакомых.
Узкий вход вел в тесный коридорчик с дверями по обеим сторонам. Им пришлось едва ли не протискиваться. Росс задержался в проеме, пропуская Лесли вперед. И она невольно задела его – плечом и вытянутой рукой. Его близость она чувствовала даже через несколько слоев одежды. То же повторилось и в коридорчике. Она оказалась прижатой к Россу ближе, чем в танце, вдохнув запах его одеколона и ощутив его сильное мускулистое тело.
Внутри бара оказалось тепло и светло. Вдоль одной из стен тянулась стойка из некрашеных сосновых досок, вдоль другой стояли столы, накрытые скатертями в красно-белую клетку. Здесь царила довольно свободная атмосфера, что было видно по посетителям.
У стойки скопилось много народу, однако им удалось обнаружить два незанятых табурета. Справа от входа стояла вешалка. Росс помог Лесли снять пальто. И хотя это была всего лишь верхняя одежда, ей показалось, что в данном случае такая галантность символизирует собой нечто большее. Повесив ее пальто, он снял свое.
Они сели у стойки, почти прижавшись друг к другу. Лесли заказала себе вина. Росс предпочел пиво. Без перчаток его руки оказались изящными и выразительными. И вдруг ей захотелось коснуться их и погладить его пальцы.
– Здесь хорошо, – улыбнулась Лесли.
– И даже очень, – согласился Росс. – Знаешь, я хотел тебе сказать, что в тот вечер у рождественской елки я почему-то сразу понял, что для меня все происходящее с нами нечто особенное. – Близость, возникшую между ними, ему хотелось теперь как-то закрепить, хотя бы словами.
– Возможно, – уклончиво ответила Лесли. – Но зачем ты говоришь об этом? Мне кажется, ты вполне доволен своей жизнью, Росс. О тебе ходит столько слухов!
– Догадываюсь, каких именно. Только это все пустое. Конечно, как и у любого мужчины, у меня были женщины. Тебе, пожалуй, в это будет трудно поверить, но еще никому и никогда я не открывал своего сердца.
– Но почему?
– В моей жизни всегда главное место занимали мать и сестра. Впрочем, я уже говорил тебе об этом… А может быть, до сих пор, – он выразительно посмотрел на Лесли, – я еще не встретил своей женщины.
Лесли коснулась его рукава. Он не отстранился от нее, а, напротив, подался навстречу, чтобы лучше ощутить прикосновение.
Ты симпатичен мне, как бы говорила она ему этим жестом. Симпатичен гораздо больше, чем позволяют сказать правила приличия. Лесли чувствовала, что тоже нравится Россу. Она даже знала почему. Ему нравилось в ней то, что она добилась определенных успехов только благодаря своим способностям. Ему, например, все в жизни давалось легко, и он понимал, что Лесли, молодой женщине, стремящейся пробиться в этом принадлежащем мужчинам мире, многое дается дьявольски трудно. И конечно, Росс уважал ее за настойчивость, целеустремленность, за то, что она отважно преодолевает возникающие трудности…
– Расскажи мне о себе, – попросил он.
Они сидели близко друг к другу за столиком, оказавшимся, к счастью, очень маленьким, в задней комнате бара «Весельчак». После того как они выпили у стойки, Росс предложил ей пройти туда перекусить, и она с благодарностью согласилась.
– Я не люблю говорить о прошлом. – Лесли сказала это вполголоса, потому что совсем рядом, с обеих сторон, сидели посетители.
Она мысленно перенеслась в свое детство, в холод и голод. Всю ночь напролет в их квартире скреблись крысы, и Лесли слышала, как щелкали крысоловки, когда грызуны пытались съесть наживку, обмазанную арахисовым маслом. Радость от этих маленьких побед меркла при мысли о том, что утром придется избавляться от искалеченных сильной стальной пружиной сереньких тушек… И книги, огромные стопки книг, жадно поглощаемых при тусклом освещении. Единственный путь в иной, лучший мир, в который она поклялась себе попасть – и добилась-таки намеченной цели.
И вот сейчас, здесь, с нею за одним столиком сидит преуспевающий привлекательный мужчина, который желает ее.
Росс внимательно смотрел на Лесли. Затем протянул руку и провел пальцами по ее щеке.
– Почему? Я до сих пор не внушаю тебе доверия?
– Нет, просто не так уж это интересно. Я рано потеряла отца. Не в буквальном, а в переносном смысле. Но у меня есть мать и младший брат, которых я бесконечно люблю. Они живут неподалеку. Я часто навещаю их. И еще у меня есть любимая работа.
– Возможно, – медленно произнес Росс, – отсутствие отцовской ласки повлияло на тебя сильнее, чем ты думаешь. Возможно, именно это оставило в твоей душе след, которого ты не замечала все эти годы.
Лесли задумалась. Эта мысль никогда раньше не приходила ей в голову. Неучастие отца в ее воспитании было для нее фактом, который она безоговорочно принимала, а не раной, не дающей забывать о себе постоянной болью.
– Почему тебя это волнует? – спросила она.
– Я тоже потерял отца, – ответил он. – И мне хорошо известно, что ничто в этой жизни не проходит бесследно.
– Наверное, ты прав. И вероятно, именно поэтому я веду довольно уединенный образ жизни. У меня практически нет друзей. Вот только Марджори и Чарлз.
При упоминании имени Марджори Росс невольно поморщился.
– Не понимаю, что у тебя может быть общего с ней?
– Мы очень давно знаем друг друга. И я к ней привыкла, хотя порой она меня очень удивляет… И еще не так давно я мечтала о Джеффе. Он… – Но, встретив выразительный взгляд Росса, Лесли осеклась. – Я всегда хотела встретить человека, который бы любил, понимал и принимал меня со всеми моими многочисленными недостатками. Однажды мне показалось… – Она снова замолчала.
Росс удивленно поднял брови.
– По-моему, ты льстишь себе. Вот уж не сказал бы, что у тебя есть недостатки. Но у меня созрел тост. – Он взял свой бокал. – Выпьем за день, когда ты получишь человека, которого желаешь.
Охваченная радостным возбуждением Лесли улыбнулась и подняла бокал. Ей хотелось, чтобы этот вечер никогда не кончался.
– Позволю себе предположить, что он будет высоким, симпатичным, темноволосым и кареглазым. И обязательно преуспевающим в рекламном бизнесе. А также довольно импульсивным, любящим риск, – добавил Росс.
Лесли понимала, что он в некотором смысле испытывает ее.
– Не думаю, чтобы это относилось к тебе. Откинув голову, Росс искренне рассмеялся.
– Слава Богу, у меня честная собеседница! Мужчины порой бывают поглощены исключительно собой. Часто самонадеянны и высокомерны. А иногда и неблагоразумны.
– Это автопортрет? – спросила Лесли. – Совершенно не похоже на человека, которого я только что начала узнавать.
– Но ведь пока ты меня знаешь не очень-то хорошо.
Их руки лежали на столе, почти соприкасаясь. И Лесли вновь охватило желание коснуться его пальцев.
– Иногда я задаюсь вопросом: а по силам ли нам узнать кого-либо, даже самих себя? Возможно, прежде всего именно самих себя, – сказала Лесли. – А главное, понять, чего ты хочешь.
Его глаза загорелись странным светом. Он слушал очень внимательно, явно воспринимая ее слова не как пустую болтовню.
– У меня есть ответ на твой вопрос.
– А он действительно существует? – удивилась Лесли.
– Оставаться верной самой себе.
– О! – воскликнула она и попыталась понять смысл этой фразы.
Как может человек познать самого себя? Разве он не меняется из года в год, ежедневно, ежеминутно? И что такое постоянство, верность?
– Я прямо-таки слышу, как напряженно гудит твой мозг, – улыбнулся Росс. – Оставь его в покое. Почему бы не попытаться прочувствовать это сердцем?
Лесли рассмеялась, вспомнив лекции по философии в колледже. Их читали атеисты, слепо верившие в силу своего интеллекта, люди, полагавшие, что чувства – это то, что они испытывают, занимаясь сексом.
– Ведь и ты хочешь того же, не так ли? Свободы поступать по велению сердца.
– Относится ли это к мужчинам? – спросила Лесли.
– В первую очередь к мужчинам. А насчет твоего будущего… У меня есть один знакомый. Он художник и просто помешан на всяких экзотических верованиях, ритуалах и гаданиях. Он умеет предсказывать будущее. Точнее, кое-что из него.
У Лесли округлились глаза.
– Росс, ты разыгрываешь меня?
– Нисколько. Он угадывает будущее при помощи костей.
– Костей? – недоверчиво улыбнулась она.
– Именно. У него есть красный кожаный мешочек, в котором он и держит эти кости.
– Это кости животного?
– Вообще-то, новорожденного ребенка.
– О Господи, надеюсь, ты шутишь! – потрясенно воскликнула Лесли.
– Вряд ли это была бы удачная шутка, ты не находишь? – возразил Росс.
– Но ведь их же следует захоронить.
– Захоронить их нельзя, – принялся объяснять Росс. – Этот ребенок убит собственной матерью, едва родившись. По поверьям родного племени, он считается неродившимся и поэтому не может быть похоронен в освященной богами земле. Однако какая-то жизнь у него все-таки была, поэтому его кости способны предсказать будущее, которого он не достиг.
– Это ужасно! Просто дикость какая-то! – возмутилась Лесли. – Я все-таки считаю, что их непременно нужно захоронить!
– Согласно нашим представлениям и нашим законам – да. А согласно поверьям и обычаям того племени – нет. Так вот мой друг подбрасывает эти кости в воздух, а потом изучает их расположение. Так осуществляется предсказание.
– Не хотела бы я присутствовать при подобном зрелище, – пробормотала молодая женщина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14