– Вы расскажете ее мне?
* * *
Стоя у открытого окна, Клэр наблюдала за тем, что происходит во дворе. Она искренне удивилась тому, что Тайлер нашел время, чтобы посидеть и поболтать с Эмили. Первым побуждением Клэр было предостеречь сестру, предупредить, что он вовсе не тот, за кого себя выдает. Но Клэр пришлось признать, что Тайлер неизменно был добр и терпелив с девочкой. Возможно, он и впредь будет таким. Но каким станет их брак?
Помрачнев, Клэр отвернулась от окна. Как трудно любить человека, зная, что эта любовь никогда не станет взаимной! Как ей хотелось поделиться своими мыслями и мечтами с Тайлером, как она жаждала стать его близким другом, узнать о том, сколько разочарований и радостей он пережил! Ей недоставало и другой близости. Клэр всю жизнь мечтала о браке с человеком, который сумел бы оценить ее любовь и ответить на нее. Но можно ли верить клятвам Тайлера, если он к ней равнодушен? Будет ли прочным их брак?
Лулу уверяла, что любовь приходит к людям не сразу, а постепенно. Но Клэр понимала, что рассчитывать на такую удачу нелепо. Она до сих пор не ответила на мучивший ее вопрос: сможет ли она жить с мужем, который не любит ее? И самое важное, захочет ли она вступить в такой брак?
Тайлер оставил Джонаса и Эмили и вошел в дом, не переставая размышлять о сказке, рассказанной девочкой. Прежде он не знал подробностей детства Клэр и, в сущности, не стремился их узнать. Собственное детство не оставило у него отрадных воспоминаний. Но он даже не подозревал, что его случай был далеко не самым плачевным.
Теперь он знал, что Клэр рано осиротела и что Артур Кавано приходился ей не родным отцом, а отчимом. Насчет роли, которую сыграл Реджинальд Бут в этой истории, Тайлер сомневался. Неужели Бут и есть тот злой фермер, который не только пытался выгнать Клэр из дому, но и поймал в капкан ее мать? Эмили недвусмысленно намекала на это. Если ее слова – правда, то Тайлер мог понять, почему Клэр так ненавистен этот человек.
Заметив на веранде миссис Паркс, которая вязала, сидя в качалке, Тайлер решил расспросить ее. Оглядевшись и убедившись, что поблизости никого нет, он подошел к пожилой экономке.
– Добрый день, мэм.
– А, это вы, мистер… – На миг она растерялась, забыв фамилию, но вдруг просияла. – Мистер Маккейн! Вы уже вернулись?
– Да, как раз к ужину, – подтвердил Тайлер, присаживаясь на корточки рядом с качалкой.
– О Боже, я опять потеряла счет времени!
– Не мудрено потерять счет времени в такой чудесный день, сидя здесь, в тени.
– Вы очень любезны, мистер Маккейн.
– Ручаюсь, на этой веранде вы проведете еще немало прекрасных дней.
– Надеюсь на это.
– Вы помните, как Клэр и ее мать появились в этом доме?
Спицы в руках миссис Паркс замерли, ее глаза стали задумчивыми.
– Славное было время! Этому дому недоставало жизни и людей, а Клэр – семьи. Бедняжка, когда она появилась здесь, она боялась даже собственной тени, и неудивительно! Сколько она пережила, пока ее мать пыталась найти работу! Кошмары перестали мучить ее лишь через несколько лет. А бедный мистер Кавано, – продолжала она, – к тому времени уже давно был одинок. Встретив Мари, он сразу полюбил ее всем сердцем. – Миссис Паркс вздохнула. – Как красива была наша Мари, как обходительна, добра и мила! Легко понять, почему мистер Кавано влюбился в нее. – Пожилая дама закивала, снова взявшись за вязанье. – Но я никогда не понимала одного: почему тот негодяй так жестоко обошелся с ней?
Тайлер сразу понял, о ком идет речь.
– Вы, конечно, говорите про Реджинальда Бута?
– Да, разумеется! Прежде чем поселиться здесь, Мари служила у него. – Внезапно миссис Паркс нахмурилась: – Бут оскорбил ее так, что в это трудно поверить. Мари и Артур лишь однажды говорили об этом, но забыть пережитое им было не суждено: напоминание о нем никогда не покидало дом.
Услышав голоса, доносящиеся с веранды, Клэр подошла к окну и прислушалась. По обрывкам фраз она сразу поняла, о чем идет речь, и опрометью бросилась на веранду.
– Почему они не могли забыть о прошлом, миссис Паркс? Что это было за напоминание?
На веранду вышла Клэр, и миссис Паркс обернулась к ней:
– А, это ты, детка! Ужин уже готов?
– Скоро будет. Если хотите, я помогу вам перейти в дом.
– Спасибо, дорогая. – Пожилая дама свернула вязанье и сложила его в корзинку.
Тайлер поднялся, Клэр метнула на него быстрый вопросительный взгляд.
– Стол скоро будет накрыт. Вы не могли бы позвать мою сестру и Джонаса? – С этими словами Клэр помогла миссис Паркс встать и повела ее в дом.
Тайлер долго смотрел им вслед, гадая, успела ли Клэр услышать разговор. Если успела, вероятно, она прервала его умышленно. Им овладело жгучее любопытство.
В тот вечер за ужином у Клэр сложилось твердое убеждение, что все вокруг наблюдают за ней, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Она поспешно поужинала и первой поднялась из-за стола.
Убрав посуду, Клэр бесшумно прошла по коридору, надеясь ускользнуть наверх и поразмыслить в одиночестве. Но Тайлер уже ждал ее у лестницы. Он успел переодеться, белизна его рубашки подчеркивала загар лица и шеи. При виде Тайлера у Клэр замерло сердце.
Завидев ее, он шагнул навстречу:
– Не хотите ли прогуляться со мной? У меня есть радостные вести.
От хрипловатого голоса Тайлера по телу Клэр пробежал трепет возбуждения. Кивнув, она вышла на порог. Тайлер предложил ей руку, и после минутного колебания Клэр приняла ее. Долгое время Тайлер смотрел на нее, словно пытаясь прочесть ее мысли. Клэр отвернулась, опасаясь, что он заметит любовь в ее глазах.
Молча они спустились к берегу реки.
– Сегодня я виделся с Бутом, – начал Тайлер. – Наше партнерство расторгнуто. – Он вынул из кармана разорванный документ и показал его Клэр. – Это все, что осталось от нашего соглашения. Я решил сохранить обрывки и предъявить их вам как доказательство.
Клэр взяла клочок бумаги, взглянула на него и вернула обратно.
– Я рада, – призналась она.
– Понимаю.
Клэр резко вскинула голову:
– Что вы понимаете?
– Почему вы ненавидите Реджинальда Бута.
Сердце Клэр заколотилось в панике. Неужели Тайлер узнал тайну рождения Эмили? Клэр надеялась прервать его разговор прежде, чем миссис Паркс успеет проболтаться.
– И почему же я ненавижу его? – осведомилась она, не спуская глаз с лица Тайлера.
Брови Тайлера сошлись на переносице – казалось, он озадачен вопросом.
– Миссис Паркс объяснила мне, что он оскорбил вашу мать.
Клэр незаметно перевела дух.
– А зачем вы расспрашивали ее о нас?
Тайлер беспечно пожал плечами:
– Мне стало любопытно. От Эмили я узнал, что в Бельфлере вы поселились в детстве. Это правда?
Клэр кивнула:
– Мой отец умер, когда я была еще совсем крошкой. Он был солдатом. Чтобы прокормиться, моей матери пришлось работать кухаркой и служанкой. Последним ее хозяином был Реджинальд Бут. Он… уволил маму через два месяца после того, как нанял. А потом мой отец, вернее, отчим, Артур Кавано приютил маму у себя и полюбил ее. Вскоре они поженились. Следующим летом родилась Эмили.
– Она родилась слепой?
– Да. Когда мама носила Эмили, она переболела краснухой.
Тайлер печально покачал головой:
– Как жаль!
– В сущности, слепота беспокоит только близких Эмили, но не ее саму. Она удивительный ребенок. – Клэр повернулась к Тайлеру: – Теперь, когда вы знаете мою историю, я хотела бы узнать вашу.
– Мне почти нечего рассказывать. Отец бросил нас, когда мне было пять лет. Мать отправила меня к дяде в Новый Орлеан. Там я прослужил на пароходе, принадлежащем дяде, пятнадцать лет, пока не накопил денег и не купил собственное судно. – Тайлер пожал плечами: – Вот и все.
– Почему мама отправила вас к дяде?
Тайлер задумчиво потер подбородок.
– Ей было нелегко растить меня. Помню, я был отчаянным сорванцом. Так или иначе, я был только рад покинуть дом.
– Она навещала вас?
– Зачем?
Клэр растерянно нахмурилась:
– Зачем матери навещать сына? Чтобы повидаться с ним, ведь она должна его любить. Чтобы узнать, как ему живется.
В глазах Тайлера появился холодок.
– С тех пор как я уехал к дяде, я ни разу не виделся с матерью. Впрочем, отца я однажды видел – когда его тело выловили из воды у пристани. Он напился и свалился в реку.
На минуту Клэр лишилась дара речи. Она отчетливо помнила, каково чувствовать себя брошенной, но, к счастью, ее оставляли в одиночестве всего на несколько часов.
– Сочувствую, – наконец выговорила она.
– Это ни к чему, – сухо возразил Тайлер. – Я не скучал по родителям.
– Но вам же было всего пять лет! Вы не могли не скучать по ним.
– И все-таки я не скучал. – Челюсти Тайлера сжались. Клэр поняла, что он пытается обмануть самого себя. Как, должно быть, он страдал в разлуке! Каким одиноким и нелюбимым чувствовал себя пятилетний ребенок! Клэр только теперь осознала, как ей повезло: она никогда не сомневалась в том, что мать и отец любят ее.
– Так или иначе, я крепко усвоил урок – в жизни надо полагаться только на самого себя.
«Видимо, поэтому он и не любит меня, – заключила Клэр. – Должно быть, он решил впредь не рисковать своим сердцем».
Она задумалась. Сможет ли она смириться с этим?
На следующее утро ровно в девять Клэр, Лулу и Эмили уже сидели в первом ряду в большом зале пожарного депо, где проходил суд. Перед ними за столом заняли места мистер Олдхэм и Гюнтер.
Обвинитель, Лоуренс Джеймисон, расположился справа. Он проучился в школе права всего три года, но пользовался расположением горожан благодаря ровному нраву и дружелюбию.
Вошел судья, все присутствующие встали. Судья Кроуфорд, невысокий, грузный, краснолицый мужчина, был одет в мантию из грубой шерстяной ткани. Он сел за стол посреди зала, снял широкополую шляпу, придвинул стул поближе и дважды ударил в гонг.
– Заседание объявляется открытым, – провозгласил он.
Джеймисон поднялся и представился, его примеру последовал Олдхэм. После вступительных речей обеих сторон Клэр затаила дыхание, слушая, как Олдхэм добивается прекращения дела его подзащитного. Обвинения Джеймисона звучали так нелепо, что Клэр чуть не расхохоталась. А когда судья наконец ударил в гонг, чтобы объявить о своем решении, Клэр ничуть не сомневалась в том, что дело будет прекращено.
– Суд постановил, – начал Кроуфорд, – отклонить прошение защитника о прекращении дела. Более того, защите отказано в просьбе отпустить подзащитного до суда под залог.
Клэр ахнула, Лулу в ярости чертыхнулась, зрители зашумели.
– Сиси, а что означает «отпустить под залог»? – тревожно спросила Эмили, дергая сестру за рукав.
– Гюнтеру придется сидеть в тюрьме до самого суда, – объяснила Клэр, не успев оправиться от потрясения. – Судья не согласился выпустить его.
– Но ведь его не повесят, правда?
– Даже не думай об этом! Гюнтер невиновен! – Клэр перевела взгляд на подсудимого, который сидел с подавленным видом и как-то весь обмяк. Шериф Симонс, стоявший у стены, выглядел почти таким же подавленным, как и Гюнтер.
Гюнтер медленно повернул голову и уставился на шерифа. Долгую минуту они смотрели в глаза друг другу, затем шериф отвернулся, покраснев, как от жгучего стыда. Клэр охватило любопытство. Ей не терпелось узнать, почему Симонсу стало стыдно.
Глава 23
Судья стучал молотком, пока шум не утих.
– По ходатайству защиты, – он коротко кивнул в сторону мистера Олдхэма, – суд решил ускорить расследование и провести его в течение месяца. Заседание состоится ровно в девять утра через тридцать дней. К судье разрешается обращаться по поводу досудебных ходатайств и всех вопросов, связанных со следствием. Кроме того, суд постановил перевезти подсудимого в соседний город, где имеются более пригодные условия для длительного заключения. Поскольку нам было представлено только одно дело, заседание суда объявляется закрытым.
– Что все это значит? – настойчиво спрашивала Эмили, пока зрители толпой покидали зал. – Куда они увезут Гюнтера?
Клэр была слишком взволнованна, чтобы ответить.
– Побудь здесь, Эм. Мне надо поговорить с мистером Олдхэмом. Я скоро вернусь.
Эмили повернулась к Лулу, но та увлеклась спором со зрителями, сидящими сзади. Раздосадованная Эмили решила сама найти ответы на свои вопросы. Она прошла по залу до стола судьи и обнаружила, что за столом никто не сидит. Прислушавшись, Эмили услышала голос судьи из соседней комнаты. Она осторожно обошла вокруг стола и добралась до двери, держась рукой за стену. Дверь была приоткрыта, поэтому Эмили отчетливо услышала чужой разговор.
– Ваша честь, мне неловко говорить с вами в отсутствие мистера Олдхэма, но, сказать по правде, у меня недостаточно улик для расследования этого дела, и я не хочу, чтобы адвокат знал об этом.
Эмили сразу узнала голос обвинителя, мистера Джеймисона.
– И тем не менее, сынок, ты будешь продолжать расследование.
– Но, ваша честь, этим свидетелям нельзя верить. – Эмили услышала шелест бумаг. – Их показания никуда не годятся, присяжные сочтут их нелепостью. А если мистер Олдхэм потребует, чтобы ему разрешили допросить свидетелей?
– Добиться этого ему будет нелегко. В этом случае свидетели покинут город – так уверяет шериф.
– Значит, и я не смогу вызвать их в суд?
– Ты что, не слушаешь меня? Я сказал «в этом случае», ясно?
Последовала долгая пауза, и наконец из комнаты донесся печальный голос обвинителя:
– Ясно.
– Вот и хорошо. Тогда увидимся через неделю в это же время. Передай наилучшие пожелания Саре.
Эмили поспешно отступила от двери. Услышав, как судья вышел из комнаты в зал, она сделала вид, что заблудилась.
– Детка, а ты что здесь делаешь? – удивился судья.
Эмили постукивала тросточкой по полу, вытянув перед собой свободную руку.
– Ищу выход.
– А где же твоя мама?
– У меня ее нет, а папа умер месяц назад. – Эмили всхлипнула. – Я сирота.
– Как же ты очутилась здесь? – смягчился судья.
– Я пришла потому, что злой шериф арестовал моего друга. Вы знаете моего друга, Гюнтера Йенссена?
Судья недовольно проворчал:
– Думаю, тебе будет лучше поискать себе новых друзей.
Дождавшись, когда он удалится, Эмили приглушенно выпалила:
– Чудовище! – и направилась в ту сторону, откуда слышался голос ее сестры. – Чудовище – вот как я буду звать его!
Она встала за спиной Клэр, слушая ее разговор с Гюнтером и мистером Олдхэмом.
– Почему судья не согласился отпустить Гюнтера? – возмущенно спрашивала Клэр. – Вы же сами сказали, что улик против него нет!
– И я готов повторить свое заявление, мисс Кавано, – ответил мистер Олдхэм. – Против него кто-то ведет нечестную игру. Но опасаться нечего: я разыщу этих так называемых свидетелей и добьюсь их присутствия на суде. Думаю, при тщательном допросе мы сумеем поймать их на лжи. А после этого я надеюсь убедить обвинителя заново провести расследование и выяснить, что же произошло на самом деле. Но боюсь, пока мистеру Йенссену придется отправиться в маунт-вернонскую тюрьму.
Клэр перевела взгляд на Гюнтера, который тоскливо смотрел на адвоката, словно не веря своим ушам.
– Не волнуйтесь, Гюнтер, – произнесла она, коснувшись его руки. – Мы будем навещать вас. А мистер Олдхэм позаботится об остальном. – И она умоляюще взглянула на адвоката.
– Я сделаю все, что в моих силах, – заверил Олдхэм. К ним уже приближался шериф.
– Идем, Йенссен, – сказал Симонс.
Возмущенная вопиющей несправедливостью, свидетельницей которой она только что стала, Клэр загородила собой Гюнтера.
– Мне ни на секунду не приходило в голову, что этот человек виновен! Шериф, я не понимаю, почему вы считаете его преступником. Вам лучше, чем кому бы то ни было, известно, что все улики против него неубедительны.
– Я просто выполняю свой долг, Сиси, – сухо возразил Симонс.
– Ваш долг – защищать нас от убийц, а не обвинять невиновных только потому, что они иностранцы!
Долгую минуту шериф смотрел ей в глаза, на его лице отражались противоречивые чувства. Наконец он произнес:
– Я прослежу за тем, как его примут в Маунт-Верноне.
Клэр обняла сестру, шериф повел Гюнтера прочь. Случайно взглянув в сторону, Клэр увидела, что в глубине зала сидит Дафна Дюпре, наблюдая за ними со злорадной усмешкой. Вскинув подбородок, Клэр взяла Эмили за руку и позвала Лулу.
– Едем домой! Здесь слишком скверно пахнет.
Закрытое ландо ждало в переулке за пожарным депо. Оглянувшись через плечо, Дафна открыла дверцу и уселась в экипаж.
– Ну? – нетерпеливо спросил Реджинальд Бут. – Что там?
Поправив шляпку и подтянув перчатки, Дафна ответила ему игривым взглядом:
– Здравствуй, дорогой. Как дела?
Но Буту было не до бессодержательных бесед.
– Великолепно, – желчно отозвался он. – Так как прошло заседание?
– Судья отправил мистера Йенссена в маунт-вернонскую тюрьму до суда.
Бут облегченно заулыбался:
– Отлично! Просто замечательно!
Дафна скептически прищурилась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
* * *
Стоя у открытого окна, Клэр наблюдала за тем, что происходит во дворе. Она искренне удивилась тому, что Тайлер нашел время, чтобы посидеть и поболтать с Эмили. Первым побуждением Клэр было предостеречь сестру, предупредить, что он вовсе не тот, за кого себя выдает. Но Клэр пришлось признать, что Тайлер неизменно был добр и терпелив с девочкой. Возможно, он и впредь будет таким. Но каким станет их брак?
Помрачнев, Клэр отвернулась от окна. Как трудно любить человека, зная, что эта любовь никогда не станет взаимной! Как ей хотелось поделиться своими мыслями и мечтами с Тайлером, как она жаждала стать его близким другом, узнать о том, сколько разочарований и радостей он пережил! Ей недоставало и другой близости. Клэр всю жизнь мечтала о браке с человеком, который сумел бы оценить ее любовь и ответить на нее. Но можно ли верить клятвам Тайлера, если он к ней равнодушен? Будет ли прочным их брак?
Лулу уверяла, что любовь приходит к людям не сразу, а постепенно. Но Клэр понимала, что рассчитывать на такую удачу нелепо. Она до сих пор не ответила на мучивший ее вопрос: сможет ли она жить с мужем, который не любит ее? И самое важное, захочет ли она вступить в такой брак?
Тайлер оставил Джонаса и Эмили и вошел в дом, не переставая размышлять о сказке, рассказанной девочкой. Прежде он не знал подробностей детства Клэр и, в сущности, не стремился их узнать. Собственное детство не оставило у него отрадных воспоминаний. Но он даже не подозревал, что его случай был далеко не самым плачевным.
Теперь он знал, что Клэр рано осиротела и что Артур Кавано приходился ей не родным отцом, а отчимом. Насчет роли, которую сыграл Реджинальд Бут в этой истории, Тайлер сомневался. Неужели Бут и есть тот злой фермер, который не только пытался выгнать Клэр из дому, но и поймал в капкан ее мать? Эмили недвусмысленно намекала на это. Если ее слова – правда, то Тайлер мог понять, почему Клэр так ненавистен этот человек.
Заметив на веранде миссис Паркс, которая вязала, сидя в качалке, Тайлер решил расспросить ее. Оглядевшись и убедившись, что поблизости никого нет, он подошел к пожилой экономке.
– Добрый день, мэм.
– А, это вы, мистер… – На миг она растерялась, забыв фамилию, но вдруг просияла. – Мистер Маккейн! Вы уже вернулись?
– Да, как раз к ужину, – подтвердил Тайлер, присаживаясь на корточки рядом с качалкой.
– О Боже, я опять потеряла счет времени!
– Не мудрено потерять счет времени в такой чудесный день, сидя здесь, в тени.
– Вы очень любезны, мистер Маккейн.
– Ручаюсь, на этой веранде вы проведете еще немало прекрасных дней.
– Надеюсь на это.
– Вы помните, как Клэр и ее мать появились в этом доме?
Спицы в руках миссис Паркс замерли, ее глаза стали задумчивыми.
– Славное было время! Этому дому недоставало жизни и людей, а Клэр – семьи. Бедняжка, когда она появилась здесь, она боялась даже собственной тени, и неудивительно! Сколько она пережила, пока ее мать пыталась найти работу! Кошмары перестали мучить ее лишь через несколько лет. А бедный мистер Кавано, – продолжала она, – к тому времени уже давно был одинок. Встретив Мари, он сразу полюбил ее всем сердцем. – Миссис Паркс вздохнула. – Как красива была наша Мари, как обходительна, добра и мила! Легко понять, почему мистер Кавано влюбился в нее. – Пожилая дама закивала, снова взявшись за вязанье. – Но я никогда не понимала одного: почему тот негодяй так жестоко обошелся с ней?
Тайлер сразу понял, о ком идет речь.
– Вы, конечно, говорите про Реджинальда Бута?
– Да, разумеется! Прежде чем поселиться здесь, Мари служила у него. – Внезапно миссис Паркс нахмурилась: – Бут оскорбил ее так, что в это трудно поверить. Мари и Артур лишь однажды говорили об этом, но забыть пережитое им было не суждено: напоминание о нем никогда не покидало дом.
Услышав голоса, доносящиеся с веранды, Клэр подошла к окну и прислушалась. По обрывкам фраз она сразу поняла, о чем идет речь, и опрометью бросилась на веранду.
– Почему они не могли забыть о прошлом, миссис Паркс? Что это было за напоминание?
На веранду вышла Клэр, и миссис Паркс обернулась к ней:
– А, это ты, детка! Ужин уже готов?
– Скоро будет. Если хотите, я помогу вам перейти в дом.
– Спасибо, дорогая. – Пожилая дама свернула вязанье и сложила его в корзинку.
Тайлер поднялся, Клэр метнула на него быстрый вопросительный взгляд.
– Стол скоро будет накрыт. Вы не могли бы позвать мою сестру и Джонаса? – С этими словами Клэр помогла миссис Паркс встать и повела ее в дом.
Тайлер долго смотрел им вслед, гадая, успела ли Клэр услышать разговор. Если успела, вероятно, она прервала его умышленно. Им овладело жгучее любопытство.
В тот вечер за ужином у Клэр сложилось твердое убеждение, что все вокруг наблюдают за ней, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Она поспешно поужинала и первой поднялась из-за стола.
Убрав посуду, Клэр бесшумно прошла по коридору, надеясь ускользнуть наверх и поразмыслить в одиночестве. Но Тайлер уже ждал ее у лестницы. Он успел переодеться, белизна его рубашки подчеркивала загар лица и шеи. При виде Тайлера у Клэр замерло сердце.
Завидев ее, он шагнул навстречу:
– Не хотите ли прогуляться со мной? У меня есть радостные вести.
От хрипловатого голоса Тайлера по телу Клэр пробежал трепет возбуждения. Кивнув, она вышла на порог. Тайлер предложил ей руку, и после минутного колебания Клэр приняла ее. Долгое время Тайлер смотрел на нее, словно пытаясь прочесть ее мысли. Клэр отвернулась, опасаясь, что он заметит любовь в ее глазах.
Молча они спустились к берегу реки.
– Сегодня я виделся с Бутом, – начал Тайлер. – Наше партнерство расторгнуто. – Он вынул из кармана разорванный документ и показал его Клэр. – Это все, что осталось от нашего соглашения. Я решил сохранить обрывки и предъявить их вам как доказательство.
Клэр взяла клочок бумаги, взглянула на него и вернула обратно.
– Я рада, – призналась она.
– Понимаю.
Клэр резко вскинула голову:
– Что вы понимаете?
– Почему вы ненавидите Реджинальда Бута.
Сердце Клэр заколотилось в панике. Неужели Тайлер узнал тайну рождения Эмили? Клэр надеялась прервать его разговор прежде, чем миссис Паркс успеет проболтаться.
– И почему же я ненавижу его? – осведомилась она, не спуская глаз с лица Тайлера.
Брови Тайлера сошлись на переносице – казалось, он озадачен вопросом.
– Миссис Паркс объяснила мне, что он оскорбил вашу мать.
Клэр незаметно перевела дух.
– А зачем вы расспрашивали ее о нас?
Тайлер беспечно пожал плечами:
– Мне стало любопытно. От Эмили я узнал, что в Бельфлере вы поселились в детстве. Это правда?
Клэр кивнула:
– Мой отец умер, когда я была еще совсем крошкой. Он был солдатом. Чтобы прокормиться, моей матери пришлось работать кухаркой и служанкой. Последним ее хозяином был Реджинальд Бут. Он… уволил маму через два месяца после того, как нанял. А потом мой отец, вернее, отчим, Артур Кавано приютил маму у себя и полюбил ее. Вскоре они поженились. Следующим летом родилась Эмили.
– Она родилась слепой?
– Да. Когда мама носила Эмили, она переболела краснухой.
Тайлер печально покачал головой:
– Как жаль!
– В сущности, слепота беспокоит только близких Эмили, но не ее саму. Она удивительный ребенок. – Клэр повернулась к Тайлеру: – Теперь, когда вы знаете мою историю, я хотела бы узнать вашу.
– Мне почти нечего рассказывать. Отец бросил нас, когда мне было пять лет. Мать отправила меня к дяде в Новый Орлеан. Там я прослужил на пароходе, принадлежащем дяде, пятнадцать лет, пока не накопил денег и не купил собственное судно. – Тайлер пожал плечами: – Вот и все.
– Почему мама отправила вас к дяде?
Тайлер задумчиво потер подбородок.
– Ей было нелегко растить меня. Помню, я был отчаянным сорванцом. Так или иначе, я был только рад покинуть дом.
– Она навещала вас?
– Зачем?
Клэр растерянно нахмурилась:
– Зачем матери навещать сына? Чтобы повидаться с ним, ведь она должна его любить. Чтобы узнать, как ему живется.
В глазах Тайлера появился холодок.
– С тех пор как я уехал к дяде, я ни разу не виделся с матерью. Впрочем, отца я однажды видел – когда его тело выловили из воды у пристани. Он напился и свалился в реку.
На минуту Клэр лишилась дара речи. Она отчетливо помнила, каково чувствовать себя брошенной, но, к счастью, ее оставляли в одиночестве всего на несколько часов.
– Сочувствую, – наконец выговорила она.
– Это ни к чему, – сухо возразил Тайлер. – Я не скучал по родителям.
– Но вам же было всего пять лет! Вы не могли не скучать по ним.
– И все-таки я не скучал. – Челюсти Тайлера сжались. Клэр поняла, что он пытается обмануть самого себя. Как, должно быть, он страдал в разлуке! Каким одиноким и нелюбимым чувствовал себя пятилетний ребенок! Клэр только теперь осознала, как ей повезло: она никогда не сомневалась в том, что мать и отец любят ее.
– Так или иначе, я крепко усвоил урок – в жизни надо полагаться только на самого себя.
«Видимо, поэтому он и не любит меня, – заключила Клэр. – Должно быть, он решил впредь не рисковать своим сердцем».
Она задумалась. Сможет ли она смириться с этим?
На следующее утро ровно в девять Клэр, Лулу и Эмили уже сидели в первом ряду в большом зале пожарного депо, где проходил суд. Перед ними за столом заняли места мистер Олдхэм и Гюнтер.
Обвинитель, Лоуренс Джеймисон, расположился справа. Он проучился в школе права всего три года, но пользовался расположением горожан благодаря ровному нраву и дружелюбию.
Вошел судья, все присутствующие встали. Судья Кроуфорд, невысокий, грузный, краснолицый мужчина, был одет в мантию из грубой шерстяной ткани. Он сел за стол посреди зала, снял широкополую шляпу, придвинул стул поближе и дважды ударил в гонг.
– Заседание объявляется открытым, – провозгласил он.
Джеймисон поднялся и представился, его примеру последовал Олдхэм. После вступительных речей обеих сторон Клэр затаила дыхание, слушая, как Олдхэм добивается прекращения дела его подзащитного. Обвинения Джеймисона звучали так нелепо, что Клэр чуть не расхохоталась. А когда судья наконец ударил в гонг, чтобы объявить о своем решении, Клэр ничуть не сомневалась в том, что дело будет прекращено.
– Суд постановил, – начал Кроуфорд, – отклонить прошение защитника о прекращении дела. Более того, защите отказано в просьбе отпустить подзащитного до суда под залог.
Клэр ахнула, Лулу в ярости чертыхнулась, зрители зашумели.
– Сиси, а что означает «отпустить под залог»? – тревожно спросила Эмили, дергая сестру за рукав.
– Гюнтеру придется сидеть в тюрьме до самого суда, – объяснила Клэр, не успев оправиться от потрясения. – Судья не согласился выпустить его.
– Но ведь его не повесят, правда?
– Даже не думай об этом! Гюнтер невиновен! – Клэр перевела взгляд на подсудимого, который сидел с подавленным видом и как-то весь обмяк. Шериф Симонс, стоявший у стены, выглядел почти таким же подавленным, как и Гюнтер.
Гюнтер медленно повернул голову и уставился на шерифа. Долгую минуту они смотрели в глаза друг другу, затем шериф отвернулся, покраснев, как от жгучего стыда. Клэр охватило любопытство. Ей не терпелось узнать, почему Симонсу стало стыдно.
Глава 23
Судья стучал молотком, пока шум не утих.
– По ходатайству защиты, – он коротко кивнул в сторону мистера Олдхэма, – суд решил ускорить расследование и провести его в течение месяца. Заседание состоится ровно в девять утра через тридцать дней. К судье разрешается обращаться по поводу досудебных ходатайств и всех вопросов, связанных со следствием. Кроме того, суд постановил перевезти подсудимого в соседний город, где имеются более пригодные условия для длительного заключения. Поскольку нам было представлено только одно дело, заседание суда объявляется закрытым.
– Что все это значит? – настойчиво спрашивала Эмили, пока зрители толпой покидали зал. – Куда они увезут Гюнтера?
Клэр была слишком взволнованна, чтобы ответить.
– Побудь здесь, Эм. Мне надо поговорить с мистером Олдхэмом. Я скоро вернусь.
Эмили повернулась к Лулу, но та увлеклась спором со зрителями, сидящими сзади. Раздосадованная Эмили решила сама найти ответы на свои вопросы. Она прошла по залу до стола судьи и обнаружила, что за столом никто не сидит. Прислушавшись, Эмили услышала голос судьи из соседней комнаты. Она осторожно обошла вокруг стола и добралась до двери, держась рукой за стену. Дверь была приоткрыта, поэтому Эмили отчетливо услышала чужой разговор.
– Ваша честь, мне неловко говорить с вами в отсутствие мистера Олдхэма, но, сказать по правде, у меня недостаточно улик для расследования этого дела, и я не хочу, чтобы адвокат знал об этом.
Эмили сразу узнала голос обвинителя, мистера Джеймисона.
– И тем не менее, сынок, ты будешь продолжать расследование.
– Но, ваша честь, этим свидетелям нельзя верить. – Эмили услышала шелест бумаг. – Их показания никуда не годятся, присяжные сочтут их нелепостью. А если мистер Олдхэм потребует, чтобы ему разрешили допросить свидетелей?
– Добиться этого ему будет нелегко. В этом случае свидетели покинут город – так уверяет шериф.
– Значит, и я не смогу вызвать их в суд?
– Ты что, не слушаешь меня? Я сказал «в этом случае», ясно?
Последовала долгая пауза, и наконец из комнаты донесся печальный голос обвинителя:
– Ясно.
– Вот и хорошо. Тогда увидимся через неделю в это же время. Передай наилучшие пожелания Саре.
Эмили поспешно отступила от двери. Услышав, как судья вышел из комнаты в зал, она сделала вид, что заблудилась.
– Детка, а ты что здесь делаешь? – удивился судья.
Эмили постукивала тросточкой по полу, вытянув перед собой свободную руку.
– Ищу выход.
– А где же твоя мама?
– У меня ее нет, а папа умер месяц назад. – Эмили всхлипнула. – Я сирота.
– Как же ты очутилась здесь? – смягчился судья.
– Я пришла потому, что злой шериф арестовал моего друга. Вы знаете моего друга, Гюнтера Йенссена?
Судья недовольно проворчал:
– Думаю, тебе будет лучше поискать себе новых друзей.
Дождавшись, когда он удалится, Эмили приглушенно выпалила:
– Чудовище! – и направилась в ту сторону, откуда слышался голос ее сестры. – Чудовище – вот как я буду звать его!
Она встала за спиной Клэр, слушая ее разговор с Гюнтером и мистером Олдхэмом.
– Почему судья не согласился отпустить Гюнтера? – возмущенно спрашивала Клэр. – Вы же сами сказали, что улик против него нет!
– И я готов повторить свое заявление, мисс Кавано, – ответил мистер Олдхэм. – Против него кто-то ведет нечестную игру. Но опасаться нечего: я разыщу этих так называемых свидетелей и добьюсь их присутствия на суде. Думаю, при тщательном допросе мы сумеем поймать их на лжи. А после этого я надеюсь убедить обвинителя заново провести расследование и выяснить, что же произошло на самом деле. Но боюсь, пока мистеру Йенссену придется отправиться в маунт-вернонскую тюрьму.
Клэр перевела взгляд на Гюнтера, который тоскливо смотрел на адвоката, словно не веря своим ушам.
– Не волнуйтесь, Гюнтер, – произнесла она, коснувшись его руки. – Мы будем навещать вас. А мистер Олдхэм позаботится об остальном. – И она умоляюще взглянула на адвоката.
– Я сделаю все, что в моих силах, – заверил Олдхэм. К ним уже приближался шериф.
– Идем, Йенссен, – сказал Симонс.
Возмущенная вопиющей несправедливостью, свидетельницей которой она только что стала, Клэр загородила собой Гюнтера.
– Мне ни на секунду не приходило в голову, что этот человек виновен! Шериф, я не понимаю, почему вы считаете его преступником. Вам лучше, чем кому бы то ни было, известно, что все улики против него неубедительны.
– Я просто выполняю свой долг, Сиси, – сухо возразил Симонс.
– Ваш долг – защищать нас от убийц, а не обвинять невиновных только потому, что они иностранцы!
Долгую минуту шериф смотрел ей в глаза, на его лице отражались противоречивые чувства. Наконец он произнес:
– Я прослежу за тем, как его примут в Маунт-Верноне.
Клэр обняла сестру, шериф повел Гюнтера прочь. Случайно взглянув в сторону, Клэр увидела, что в глубине зала сидит Дафна Дюпре, наблюдая за ними со злорадной усмешкой. Вскинув подбородок, Клэр взяла Эмили за руку и позвала Лулу.
– Едем домой! Здесь слишком скверно пахнет.
Закрытое ландо ждало в переулке за пожарным депо. Оглянувшись через плечо, Дафна открыла дверцу и уселась в экипаж.
– Ну? – нетерпеливо спросил Реджинальд Бут. – Что там?
Поправив шляпку и подтянув перчатки, Дафна ответила ему игривым взглядом:
– Здравствуй, дорогой. Как дела?
Но Буту было не до бессодержательных бесед.
– Великолепно, – желчно отозвался он. – Так как прошло заседание?
– Судья отправил мистера Йенссена в маунт-вернонскую тюрьму до суда.
Бут облегченно заулыбался:
– Отлично! Просто замечательно!
Дафна скептически прищурилась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36