А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


- А вот и наши! - радостно вздохнул Гуров.
- Подожди радоваться, надо разобраться, - прервал я ординарца, заслышав рокот и заметив, как из-за леса вынырнул аэроплан и пошел на посадку прямо к коннице.
Действительно, это было странно. Конница похожа на нашу, а аэроплан определенно вражеский.
Но через несколько минут все выяснилось. Летчик, оказывается, ошибся, посадив машину в нашем расположении. Всадники с криками, размахивая клинками, устремились к нему. Они были уже почти рядом, когда аэроплан, взревев, запрыгал по кочковатой земле и, медленно набирая высоту, улетел на запад.
- Кто же так делает? Стрелять надо было, а не шашками размахивать, подъезжая, упрекнул я бойцов. Меня огорчило, что они упустили вражеского летчика. Если он был связным, то мог располагать важными оперативными документами.
Подскакавший командир полка доложил, что штаб дивизии находится рядом, в небольшом хуторке за рощей.
У крестьянской хаты, стоявшей на отшибе, я увидел Морозова, начальника штаба дивизии Попова-Раменского и временно исполнявшего обязанности командира 3-й бригады Ежова.
- Почему не доносите, что у вас здесь творится? - не слезая с коня, начал я отчитывать начдива. - Почему допустили панику в обозах? Где ваши бригады? Армия напрягает последние силы, а вы тут мечетесь...
Морозов виновато опустил голову. Выслушав суровую нотацию, он доложил, что переполох в тылах дивизии вызвало нападение на обозы небольшой группы польских улан, отброшенных 4-й дивизией с переправы у Станиславчика.
- Шум, поднятый обозами, дошел до частей как раз во время отхода после неудачной атаки, - рассказывал начдив. - Ну и поползли слухи, будто поляки захватили переправу у Монастырька и окружают нас. Это подействовало на неустойчивых бойцов, и началось замешательство. Пришлось послать в тыл шестьдесят третий полк. А сейчас все спокойно. Донесение я вам послал.
Мы вошли в штаб, и начдив показал мне на карте положение дивизии после отхода от Топорова. Из доклада можно было понять причины неудачи. Бригады действовали на широком фронте, разрозненно, подчас не имели между собой связи, не оказывали друг другу поддержки.
- Вы и впредь не добьетесь успеха, если будете наносить лобовые удары растопыренными пальцами, - заметил я. - А надо бить сжатым кулаком по наиболее слабому месту противника.
Я приказал Морозову во что бы то ни стало остановить неприятеля, а с утра 31 июля наступать на Топоров.
- Установите связь с четвертой и сорок пятой дивизиями и доносите в полештарм о ваших действиях как можно чаще, - уезжая, наказал я начдиву.
Итак, в результате встречного сражения 30 июля Конная армия не позволила соединиться 2-й и 6-й польским армиям, но и не достигла главной цели - разгрома луцко-боремельской группировки противника. Если 6-я дивизия во взаимодействии с 4-й нанесла поражение вражеской казгруппе, то в свою очередь 1-я польская дивизия легионеров отбросила с восточного берега Стыри нашу 14-ю кавдивизию.
По-прежнему главные силы 2-й польской армии концентрировались перед центром и правым флангом Конармии. Особую угрозу создавало глубокое вклинение сильной 1-й дивизии легионеров. Пленные показывали, что в ее задачу входило совместно с 6-й пехотной и 1-й кавалерийской дивизиями ударить на Броды - Радзивиллов, разгромить советскую конницу и соединиться с 6-й польской армией.
Чтобы противодействовать замыслам неприятеля, надо было прежде всего разбить его войска, переправившиеся на восточный берег Стыри. Одновременно следовало удержать рубеж Холоюв - Полоничная - Топоров в 10 километрах восточнее Западного Буга. В этом и состояла суть нашего решения, изложенного в приказе на 31 июля.
14-й кавалерийской, бригаде 24-й стрелковой и 1-й бригаде 6-й кавалерийской дивизий приказывалось нанести удары с трех направлений: с востока - на Демидовку, с севера - на Княгинин, с юга - на Берестечко и разгромить 1-ю дивизию легионеров.
С. К. Тимошенко получил задачу двумя бригадами атаковать 1-ю польскую кавалерийскую дивизию и отбросить ее за реку Липа. 4-я дивизия должна была овладеть районом Холоюв - Дмитров и, войдя в связь с 11-й кавдивизией, в случае необходимости оказать ей помощь в захвате Топорова.
Вошедшей в оперативное подчинение Конармии 47-й стрелковой дивизии предстояло к исходу дня выйти в район Клекотов - Сестратин - Бугаевка, а 1 августа занять Шуровичи, Сморжев и Берестечко, чтобы затем действовать совместно с 6-й дивизией.
Мы ориентировали подошедшую к нашему левому флангу 8-ю червоноказачью дивизию 14-й армии об обстановке. При этом подчеркнули, что ее наступление на Белый Камень - Глиняны по приказу И. П. Уборевича согласуется с задачами 11-й кавалерийской и 45-й стрелковой дивизий и приведет к разгрому бродской группировки противника.
В полночь, справившись со всеми делами, я прилег. Долго ворочался и только забылся беспокойным сном, как разбудил телефон. Звонил Л. Л. Клюев из Дубно.
- С четырнадцатой дивизией прервалась связь, - сказал он встревоженно. - Там что-то неладно. Приехавшие за патронами бойцы говорят, что слышали сильную артиллерийскую и пулеметную стрельбу с того направления.
- Пошлите к Пархоменко толкового работника штаба, а лучше поезжайте сами и выясните, в чем там дело, - распорядился я.
Подробности стали известны лишь к обеду. Оказалось, в полночь, пользуясь беспечностью нашего сторожевого охранения, противник атаковал 14-ю кавдивизию. Все та же 1-я дивизия легионеров окружила 3-ю бригаду Д. И. Рябышева, а две другие отбросила к Козину. Только часам к 10 утра, после кровопролитного боя, полки Рябышева прорвались к главным силам дивизии. Л. Л. Клюев приказал А. Я. Пархоменко перегруппировать дивизию, привести части в порядок и наступать на Демидовку.
Весь день соединения Конармии, за исключением 24-й и 47-й стрелковых дивизий, вели напряженные тяжелые бои, которые, однако, не улучшили положения. Инициатива перешла в руки неприятеля.
Наступление 6-й кавалерийской дивизии с юга по берегам Стыри не имело успеха. Сильный артиллерийский и пулеметный огонь вынудил ее отойти в исходное положение.
Во второй половине дня С. К. Тимошенко доложил, что неприятельская конница прорвалась в его тылы - в Лашков и стремится захватить переправу в Шуровичах. Пришлось бросить туда один полк, а это еще больше снизило наступательные возможности дивизии. К ночи, так и не взяв Берестечко, две бригады 6-й кавалерийской дивизии отошли в Завидче и Шуровичи, а бригада В. И. Книги после безуспешного наступления расположилась в деревне Редкое на восточном берегу Стыри.
Много волнения доставили нам слабоорганизованные и несогласованные действия 4-й и 11-й кавдивизий. Вначале части Ф. М. Морозова наступали на Топоров одни. Противник оказал жидким цепям конармейцев, двигавшимся в пешем строю, сильное сопротивление, а затем сам перешел в контратаку. После двухчасового боя сказалось численное превосходство неприятеля, и 11-я дивизия начала отходить на восток.
В середине дня с севера к Топорову подошли две бригады Ф. М. Литунова. Лесисто-болотистая местность исключала атаку в конном строю. Полки спешились и завязали огневой бой.
Узнав о подходе 4-й дивизии, Ф. М. Морозов бросил в наступление свои части. Но и на этот раз оно окончилось безуспешно. Больше того, разъезды дивизии, заметив какую-то блуждающую группу улан, по всей вероятности отброшенную 6-й дивизией из Лашкова, сообщили "о появлении в тылу польской конницы". Начдив не проверил этих показаний, а сразу распорядился отходить к Стыри, в район Станиславчика.
Узнав об этом, все у нас в полевом штабе удивились. Неуверенность и замешательство так противоречили всем нашим представлениям о Федоре Максимовиче Морозове.
Посоветовавшись, мы решили направить ему на помощь полк Особой бригады. Вызвали командира бригады К. И. Степного-Спижарного и, поставив ему задачу, распорядились передать начдиву, что Реввоенсовет армии недоволен его нерешительностью и беспричинным отходом дивизии.
- Пусть Морозов наступает и совместно с четвертой дивизией овладеет Топоровом. В противном случае он будет строго наказан. Так ему и скажите, наставлял я Степного-Спижарного...
В общем за 31 июля положение армии ухудшилось. 11-я и 4-я кавдивизий отошли к Стыри. Атаки 6-й кавалерийской не имели успеха, а 14-я, сбитая дивизией легионеров, отступила в Козин. Лишь правофланговая 24-я" и левофланговая 45-я стрелковые дивизии удерживали свои рубежи.
Дальнейшее продвижение 1-й дивизии легионеров на юго-восток грозило нам очень неприятными последствиями. Поэтому в 14-ю кавдивизию мы направили начальника штаба армии Л. Л. Клюева. Он должен был поставить А. Я. Пархоменко задачу восстановить утраченное положение и помочь организовать взаимодействие с 24-й стрелковой дивизией.
Прошла ночь. Рано утром поступило донесение из 4-й дивизии. Ф. М. Литунов сообщал, что, следуя излюбленной привычке, генерал Крайовский под покровом темноты бросил в атаку на деревню Майдан два батальона. Наши бойцы прижали неприятельскую пехоту своим огнем, а затем бросились в контратаку. Враг в беспорядке отступил. Не теряя времени, начдив поднял по тревоге всю дивизию и начал преследовать противника, охватывая Топоров с северо-запада.
Тем временем перешла в наступление и 11-я дивизия. Разгромив в районе Турья до батальона пехоты, она продвинулась на Яблоновку и Соколовку, обошла Топоров и отрезала противнику пути отхода к реке Западный Буг.
Успехи 4-й и 11-й дивизий не могли не радовать. Благополучно обстояли дела и в 45-й стрелковой дивизии. Ее части перешли в наступление и установили локтевую связь с 8-й червоноказачьей. Только не было донесений из 6-й и 14-й кавалерийских, как раз с самого опасного направления.
С. А. Зотов, разослав в дивизии добрую половину связных, не отходил от телефонов. Он звонил в оперативный пункт штарма в Дубно, но тот чаще всего не отвечал, а когда удавалось связаться, там не было начштаба.
Но вот наконец у трубки Клюев. Он доложил, что 14-я дивизия не смогла своевременно перейти в наступление. Противник упредил ее, двинулся на Козин и, отбросив передовые эскадроны, занял район Теслугова. Правда, к моменту нашего разговора неприятеля удалось остановить, и 14-я кавалерийская совместно с бригадой 24-й стрелковой дивизии уже начала наступление. Клюев выражал уверенность, что враг будет отброшен к Стыри.
Я подробно информировал начальника штаба о положении в остальных соединениях и приказал сразу же донести во фронт сложившуюся у нас обстановку.
Пока шел разговор, прискакали связные от С. К. Тимошенко. Каждый из них рассказывал какую-нибудь подробность о событиях, развернувшихся там, дополнял живыми деталями скупые строки донесений начдива.
На заре части 6-й польской пехотной и 1-й кавалерийской дивизий повели наступление от Берестечко на юг вдоль обоих берегов Стыри. На восточном берегу первый удар противника приняла бригада В. И. Книги. Вперед выскочили пулеметные тачанки, артиллерия и огнем прижали вражескую пехоту к земле, а затем смелой контратакой в конном строю конармейцы отбросили ее к Берестечко. Бригада взяла в плен 130 солдат, захватила три пулемета и одно орудие. Но к полудню, после многочасового боя на западном берегу, 2-я и 3-я бригады Тимошенко начали отходить. Противник получил возможность бросить против полков В. И. Книги свой резерв и также принудить их к отступлению.
Во второй половине дня конница противника стала обтекать 6-ю кавдивизию с левого фланга, угрожая отрезать от переправы в Шуровичах. Только энергичной контратакой в конном строю части С. К. Тимошенко сорвали эту попытку.
И все же положение дивизии все ухудшалось. Тут бы ей требовалась помощь 47-й стрелковой, которая по приказу к исходу дня должна была выйти в район Шуровичи - Берестечко. Но она как в воду канула.
Появилась только к 15 часам, но не в Шуровичах, а в Бродах. Врид начдива объяснил, что, прежде чем двинуться, ему пришлось долго собирать части, разбросанные на большом пространстве. А пока 6-я дивизия, лишенная поддержки, совершенно измученная боем, отошла на восточный берег Стыри.
Наступали сумерки. Сгущались грозовые тучи. Потянуло холодом. Юркие стрижи стремительно сновали над землей, словно радуясь надвигающейся грозе.
На юго-западе небо прорезали яркие всполохи, а затем оттуда доносился раскатистый гул. И порой трудно было отличить, гром это или отзвуки артиллерийской канонады с участка 45-й стрелковой дивизии. Весь день она отбивала натиск частей группы генерала Шиманьского и 13-й польской пехотной дивизии.
Таким образом, результаты боя за 1 августа тоже были неутешительными. Правда, 4-я и 11-я кавалерийские дивизии к 18 часам окружили крупные неприятельские силы в Топорове. Однако разгромить или пленить противника им пока не удалось. На флангах армии положение оставалось без перемен. В центре же обстановка резко изменилась в пользу неприятеля. Дивизия С. К. Тимошенко оставила западный берег Стыри, потеряла переправу в Шуровичах и отошла в район Лешнева, к северо-западу от Бродов. Бригады А. Я. Пархоменко, хотя и перешли в наступление, решительного успеха не добились. Во взаимодействии с полком 24-й стрелковой дивизии они отбросили левый фланг
1-й польской дивизии легионеров и овладели районом Волковые - Бокуйма. Однако правофланговые неприятельские части прорвались еще глубже на восток, в тыл Конармии.
Взятые в плен солдаты и офицеры 6-й пехотной, 1-й кавалерийской дивизий и 4-й кавалерийской бригады показали, что их части имели задачу наступать на Броды. Разведывательные группы, высланные С. К. Тимошенко к Стыри, установили, что в Шуровичах и Берестечко переправляется на восточный берег реки и 2-я польская кавалерийская дивизия. Эти сведения подтвердил позвонивший нам Л. Л. Клюев. Он доложил, что, как достоверно установлено, перед 24-й стрелковой дивизией противник оставил лишь слабое прикрытие, а основные силы перебрасывает на Берестечко.
Сопоставив все эти данные, мы пришли к выводу, что
2-я польская армия готовила главный удар на Радзивиллов - Броды двумя пехотными и двумя кавалерийскими дивизиями. Противодействуя этому, Реввоенсовет решил ударами 6-й кавалерийской и 47-й стрелковой дивизий на север, в направлении Берестечко, 14-й - с востока на Демидовку и 24-й - в сторону Горохова, в тыл луцко-боремельской группировки польских войск, разгромить противника, прорвавшегося на правобережье Стыри.
В то же время 4-й и 11-й дивизиям, выдвинувшимся на 15-20 километров западнее остальных войск армии, предлагалось ликвидировать топоровскую группу противника и захватить переправу через Западный Буг. Имелось в виду после разгрома главной вражеской группировки прикрыть стрелковыми частями правый фланг и тыл Конармии, а 6-ю и 14-ю дивизии бросить в львовском направлении вслед за 4-й и 11-й.
Придавая важное значение четкому взаимодействию в предстоящей операции, особенно между 6-й и 47-й дивизиями, мы в ночь на 2-е вызвали их командиров.
Вид до неузнаваемости похудевшего С. К. Тимошенко встревожил меня:
- Не заболел ли, Семен Константинович?
- Еще как болею, Семен Михайлович. Очень переживаю за дивизию. С каждым днем ей все труднее приходится. А лошади, на них прямо жалко смотреть - одна кожа да кости.
- Знаю, всем сейчас тяжело, - ответил я, - но другого выхода нет. Ведь были, Семен Константинович, времена, когда нам приходилось не легче. И ничего, пережили. Так что выдержим и теперь.
Объяснив особенности задачи и порядок взаимодействия, мы отпустили Тимошенко.
- Передайте вашим бойцам, - сказал Ворошилов, пожимая на прощание его большую руку, - что Реввоенсовет армии от имени Советской власти благодарит их за подвиги и гордится мужеством, которое они проявляют в борьбе с врагом. - Помолчав и пристально посмотрев в глаза начдиву, добавил: - А что трудно, верим. Но мы же коммунисты, а это ко многому обязывает.
- Спасибо за теплые слова и доверие, - ответил начдив. - Обещаю вам, будет сделано все, что в человеческих силах, для выполнения приказа...
С временно исполнявшим обязанности начдива 47, которого я видел всего один раз и фамилии не запомнил, мы поговорили строго. Его упрекнули за невыполнение предыдущей задачи, в результате чего для армии сложилось тяжелое положение. Мы предупредили, что при вторичном невыполнении приказа Реввоенсовета будут приняты более суровые меры, вплоть до предания суду военного трибунала.
2 августа на всем фронте армии бои разгорелись с новой силой. Особенно напряженными они были в центре.
Части С. К. Тимошенко с утра перешли в наступление, но были контратакованы 6-й польской пехотной и 1-й кавалерийской дивизиями. Под натиском превосходящих сил они попятились на юго-восток, к Бродам. Их отход создал угрозу тылу 4-й кавалерийской, а отступление последней в свою очередь поставило в трудное положение 11-ю дивизию, оголив ее правый фланг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91