Левая колонна состояла из первого и четвертого отрядов.
Отряды скрытно, без выстрелов приближались к врагу. В полосе нашего наступления располагалось пять немецких батарей, в том числе две зенитные. Поэтому первый удар мы произвели по неприятельской артиллерии. От неожиданное; а фашисты растерялись и даже не успели открыть огонь. Лишь одна батарея сделала несколько выстрелов, но тотчас прислуга ее была уничтожена.
Немецкую пехоту мы также застигли врасплох. Тысячеголосое "ура" прокатывалось, точно морская волна, по всему фронту.
И тут гитлеровцы бросили против нас авиацию. В наших цепях стали рваться бомбы. Одна упала совсем рядом, ее осколок сразил генерала Степанова.
Все же мы смяли гитлеровцев во всех траншеях. Фронт был прорван!
Из вражеского окружения вместе со мной вышло 1654 вооруженных бойца и командира. За сорок пять дней рейда по тылам противника мы уничтожили несколько вражеских штабов, 26 танков, 1049 грузовых, легковых и штабных машин, 147 мотоциклов, пять батареи артиллерии, четыре миномета, 15 станковых и 8 ручных пулеметов, один самолет и несколько вражеских складов, среди которых один с авиабомбами. При этом истреблено свыше тысячи гитлеровских солдат и офицеров.
Когда мы вышли из окружения. Ставка Верховного Главнокомандования Советской Армии издала приказ No 270. В нем отмечалось высокое мужество личного состава нашей дивизии.
Родина высоко оценила подвиг воинов, совершенный в тылу врага. Старшему политруку Кириллу Осипову и лейтенанту Андрею Дубенцу было присвоено звание Героя Советского Союза. Орденом Ленина награждены капитан Сулейман Тагиров и боец Максим Билык, младший сержант Андрей Калюжный и политрук Григорий Булгаков. Полковник Иван Стрельбицкий и разведчица Елизавета Ершова, политрук Сергей Аксенов и боец Иван Ивкин, подполковник Тимофей Яблоков и лейтенант Евгений Крицын получили ордена Красного Знамени. Десятки других бойцов и командиров были удостоены высоких правительственных наград за мужество и отвагу, проявленные в тылу врага.
И вот я еду на КП командующего 19-й армией к генералу Коневу. Мы обнимаемся и молча, точно не зная, что сказать, несколько минут крепко жмем друг другу руки. Конев заговорил первым:
- Значит, выстояли, генерал?
- Выходит, выстояли...
- Превосходно. Знаешь, Иван Васильевич, маршал Тимошенко все время звонит, интересуется, как дела. Буквально каждые пятнадцать минут я докладывал ему, как отряды вашей дивизии проходили линию фронта. Вот и сейчас жду вызова.
Действительно, вскоре послышался звонок. Генерал Конев взял трубку. У аппарата маршал Тимошенко. Узнав, что операция по выводу нашей дивизии из окружения благополучно завершена, приказал, чтобы я немедленно прибыл к нему.
Севернее Вязьмы есть небольшой населенный пункт Касня. Здесь разместился штаб Западного фронта.
Командующий фронтом Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко выслушал мой доклад о делах сводной дивизии в тылу врага, дал им хорошую оценку. Затем он сказал, что по его просьбе меня оставляют заместителем командующего фронтом.
- Так что повоюем вместе,- заключил Семен Константинович.
Однако повоевать вместе нам не пришлось. Вскоре командующим фронтом был назначен генерал Конев.
В один из дней он предложил мне выехать на передовой наблюдательный пункт фронта, который находился в районе Вадино. В ту пору там были сосредоточены три наши танковые бригады, одна стрелковая и одна кавалерийская дивизии. Я должен был подготовить эти войска для отражения предполагавшегося наступления противника.
На третий день моего пребывания в районе Вадино противник перешел в наступление крупными силами. Все наши попытки сдержать его натиск ни к чему не привели, и вскоре с частью подчиненных мне войск я снова попал в окружение.
Около месяца мы находились во вражеском кольце. Ценой огромных усилий 5 ноября удалось вырваться из окружения. Но и я, и мой адъютант Крицын были ранены. Годовщину Октябрьской революции пришлось встречать в одном из московских госпиталей.
Тульское направление
Как-то мое одиночество в госпитальной палате нарушил телефонный звонок. Из Ставки сообщили, чтобы я быстрее приезжал - для меня нашли дело.
В полночь я уже сидел в кабинете начальника Генерального штаба. За долгие годы службы в армии нам с Шапошниковым часто приходилось встречаться, и каждая встреча радовала меня. В этом замечательном человеке, всегда внутренне и внешне подтянутом, организованном, гармонично сочетались душевная красота и огромная эрудиция, высокая культура и блестящее знание военного дела.
Он был высокообразованным представителем военного командования и обладал большим личным обаянием. С первой же встречи маршал Шапошников располагал к себе. Ни занимаемый пост, ни перегруженность работой не мешали ему быть всегда одинаково ровным, общительным. Его никогда не покидало чудесное качество умение для каждого найти доброе слово.
Вот и теперь, в этот поздний час, беседуя со мной, Борис Михайлович интересовался самочувствием, расспрашивал о семье, вспоминал события далеких двадцатых годов и наши первые встречи. Несмотря на то что в ночное время московское небо было особенно тревожным, маршал сохранял полное спокойствие. Больше того, он сумел создать атмосферу уюта, наполнить беседу теплом.
- Так вот, голубчик Иван Васильевич,- говорил Шапошников, выйдя из-за письменного стола и расхаживая но кабинету. - Дела наши очень серьезны. Враг не только не отказался от захвата Москвы, но даже усилил натиск.
Борис Михайлович взял большую указку и подошел к карте, висевшей на стене.
- Гитлер бросил в район Тулы свои отборные части, занял Ясную Поляну. Вы представляете: его вандалы посмели осквернить святая святых нашего народа могилу Льва Николаевича Толстого, разрушают его дом, где было создано гениальное творение человеческого ума "Война и мир", грабят музей писателя, разоряют его усадьбу.
Сейчас враг вплотную подошел к Туле. С территории Косогорского металлургического завода он ведет огонь по городу. Цель противника - захватить Тулу и превратить ее в плацдарм для удара на Москву.
Внимательно слушаю маршала и слежу за указкой, которой он водит по карте.
- Учитывая сложившееся положение,- продолжал Шапошников,- Ставка решила поручить оборону Тулы пятидесятой армии, а вас назначить ее командующим. Прошу понять, насколько ответственна эта задача. Отстоять Тулу - значит не позволить врагу окружить Москву!..
Маршал по-отечески положил на мое плечо руку:
- Думаю, задача ясна. Нельзя забывать, что захват Тулы Гитлер поручил достаточно опытному боевому генералу Гудериану. На счету его много значительных военных операций.
Я прекрасно понимал опасность, нависшую над Москвой, и важность обороны Тулы. А потому был счастлив и горд, что мне поручена такая задача.
- Товарищ маршал, задача мне ясна. Жизни своей не пожалею, но Тулу врагу не отдам.
- Вот и прекрасно. Сейчас пятидесятая армия пополняется свежими силами. Ей будет придано несколько сибирских частей. Люди там - настоящее золото, большинство коммунисты и комсомольцы. Значительная часть- рабочие, народ надежный, крепкий. В Туле создан и свой рабочий полк, героически защищающий город.
Затем маршал подошел к столу, нажал кнопку звонка. Вошедшему адъютанту приказал:
- Подготовьте машину для генерала Болдина. Адъютант удалился.
- Знаете, голубчик,- снова заговорил Шапошников. - Я солдат, вся моя жизнь прошла, если позволительно так сказать, под ружьем. Я далек от слезливой сентиментальности. Какой ценой человечество оплачивает любую войну, тоже прекрасно знаю. Однако мне до сих пор трудно смириться с мыслью, что в Ясной Поляне бесчинствуют гитлеровские головорезы. Я глубоко люблю великие произведения Льва Николаевича. Они открыли передо мной огромный мир знаний. Так может ли быть спокойным сердце, когда на яснополянской земле находятся оккупанты, для которых русский Толстой, равно как и великий немец Шиллер, ничего не значит.
Из высокой стопки книг, лежавших на письменном столе, Борис Михайлович взял одну и протянул мне. Это была книжка Толстого "Николай Палкин", изданная в 1891 году.
- Обратите внимание, редчайшее издание. Чудесная вещь, очень смелая. Сколько в ней правды! Обличительный документ. Каждое слово, каждая строка его стреляет. Да, да, именно стреляет. Только послушайте. - Борис Михайлович взял у меня книжку и, найдя нужную страницу, начал читать: - "Гибли сотни тысяч солдат в бессмысленной муштре, на учениях, смотрах, маневрах и на еще более бессмысленных жестоких войнах против людей, отстаивавших свою свободу в Польше, Венгрии, на Кавказе. Все это делалось по воле одного человека..."
Внезапно прервал чтение, посмотрел на часы, стрелки которых показывали половину третьего ночи.
- Что ж, на этом, видимо, закончим беседу. Советую немного отдохнуть - и, как говорят, с богом. Явитесь в штаб Западного фронта, постарайтесь получить там данные о положении на Тульском участке. Хотя, откровенно говоря, там имеют туманное представление о том, что творится у туляков. Вам следует по прибытии в Тулу связаться с городским комитетом обороны, самому детально во всем разобраться и немедленно доложить нам.
Маршал подал мне руку:
- От себя лично прошу узнать о Ясной Поляне. Постарайтесь, голубчик, сохранить ее, не дайте врагу разрушить. Следует наладить связи с яснополянскими жителями. Они особенно ревнивые хранители всего, что связано с именем их великого земляка. - Борис Михайлович проводил меня до дверей. Счастливого пути. Ждем добрых вестей от вас, генерал Болдин.
Была морозная ноябрьская ночь. Заснеженная Москва сорок первого года выглядела настороженной. Мы ехали по улицам, перегороженным баррикадами и "ежами". Машину часто останавливали военные патрули. Помню их сосредоточенные лица, острые глаза, придирчивый осмотр документов, освещаемых карманными фонариками. Да иначе и нельзя: тяжелая военная обстановка требовала особой бдительности.
Так, минуя улицу за улицей, мы продолжали путь к фронту, навстречу большим боям. И вот уже штаб фронта.
Доложил командующему и члену Военного совета о прибытии. Познакомился с последними оперативными сводками о положении на Тульском участке. Получил ряд дополнительных указаний и сразу же выехал в Тулу.
Некогда мирное шоссе Москва - Тула превратилось в оживленную военную магистраль. Шла передвижка войск. Одни направлялись в столицу, другие в Тулу привычная картина фронтовой дороги. По обе стороны шоссе зорко несли службу зенитчики.
Машина миновала Подольск, маленький городок Чехов, приближалась к Серпухову. А мысль нетерпеливо бежала вперед: быстрее бы Тула, скорее бы узнать, что там. Время, проведенное в госпитале, казалось бездарно растраченным. Хотелось скорее наверстать упущенное, немедленно действовать, тотчас включиться в суровую, полную опасных неожиданностей фронтовую жизнь. Это, казалось мне, будет лучшим лекарством от всех недугов.
Припомнились слова маршала Шапошникова о Толстом и Ясной Поляне, о небольшой книжечке "Николай Палкин". Когда-то вот по этой же дороге, по которой сейчас катит наша машина, много десятилетий назад великий писатель шел пешком из Москвы в Ясную Поляну. Повстречал отставного солдата - древнего старика, прожившего чуть ли не век. Но память у старика оказалась удивительно свежей. Он помнил все события, не забыл ни горестей, ни обид, перенесенных за долгую жизнь. И поведал тот солдат Льву Николаевичу о проклятой службе в армии времен Николая I.
Пришел Толстой в Ясную Поляну и написал рассказ "Николай Палкин". Написал его так, как услышал от старика, ничего не утаив, ничего не приукрасив. Суровая солдатская правда звучала грозным обвинением всему николаевскому строю, трижды проклятым порядкам царя-душителя...
Ноябрьский день короток. Только недавно стрелки
показывали четыре часа, а уже наступили вечерние су-. мерки. Мела поземка. Ехать становилось все трудней.
Машина то и дело буксовала, шофер часто останавливал ее, чтобы протереть стекла.
Поздно вечером 22 ноября приехал в Тулу. В городе густая сеть оборонительных сооружений: надолбов, противотанковых рвов, массивных "ежей". Рабочая Тула ощетинилась.
Городской комитет обороны помещался на улице Воровского в старинной церкви. Ничем не примечательное в мирное время, сейчас это здание стало средоточием всех новостей. Они стекались сюда со всех концов города, со всех участков обороны. Здесь же созревали новые планы защиты Тулы. Отсюда шли указания предприятиям о помощи войскам.
По каменным ступеням узкой лестницы спустился в подвал. За толстыми, более чем полутораметровыми, стенами не слышно ни разрывов вражеских снарядов, ни ответных залпов туляков, героически отражавших атаки противника.
Члены комитета обороны- на месте. Здесь председатель комитета первый секретарь обкома партии В. Г. Жаворонков, председатель облисполкома Н. И. Чмутов, секретарь обкома партии по пропаганде А. В. Калиновский, начальник областного управления НКВД В. Н. Суходольский, председатель горсовета Любимов и еще несколько товарищей.
Доложил о цели приезда. Жаворонков поднял на меня утомленные, покрасневшие от бессонницы глаза, улыбнулся:
- Чудесно, товарищ Болдин! Еще утром нам сообщили, что в Тулу едет новый командарм. Ждали вас целый день.
- Как обстоят дела? - спросил я.
- Откровенно говоря, держать оборону трудно. Гудериан все время атакует крупными силами. В помощь войскам мы создали рабочий полк.
Жаворонков водит красным карандашом по карте, обращая внимание на наиболее уязвимые места. Показывает, где враг особенно опасен. Дополнения, замечания вносят и другие члени комитета. Анализируя положение, намечаем ряд мер по усилению обороны. Все считают первоочередной задачей - улучшить обучение жителей военному делу.
- А как, товарищ Жаворонков, с оружием, боеприпасами? - интересуюсь я.
- Пока обеспечиваем. Рабочие по нескольку дней не выходят из цехов. Молодежь производит оружие и с ним же уходит в окопы, на защиту родного города.- Жаворонков посмотрел на меня и снова улыбнулся:- Туляки на своем участке врага не пропустят. Вот только выдержали бы войска.
На небольшом столике несколько полевых телефонных аппаратов. То и дело слышатся звонки. Вот кто-то доложил, что за смену дополнительно изготовлено столько-то винтовок. Через несколько минут пришло новое донесение: на таком-то участке фронта враг пытался прорваться. Туляки рубеж отстояли. Есть потери. Раненым оказана медицинская помощь. Снова затрещал телефон. Звонкий голос сообщил: комсомольцы Тулы изготовили новую партию противотанковых гранат, кому передать их?
Так в комитете обороны сплетаются нити, связывающие воедино защитников города. Предметом особых забот является бесперебойное снабжение войск и населения хлебом, продовольствием, теплой одеждой, обувью, медикаментами...
Еще 15 октября 1941 года второй танковой армии Гудериана Гитлер приказал нанести удар в направлении Мценск, Тула, овладеть переправами на Оке между Рязанью и Серпуховом, захватить важные промышленные районы и города Новомосковск, Тулу, Каширу, затем обойти Москву с юго-востока и совместно с войсками, действующими севернее - через Калинин, замкнуть кольцо окружения вокруг столицы нашей Родины. Для выполнения такой задачи вражеское командование ничего не жалело.
Если бы врагу удалось взять Тулу, он бы значительно сократил фронт, уплотнил группировку своих сил, мог широко использовать разветвленную дорожную сеть. С другой стороны, гитлеровское командование прекрасно понимало значение Тулы как исходного пункта для контрнаступления наших войск во фланг и тыл их армий, прорвавшихся к Москве с юга и юго-запада.
25 октября фашистские дивизии уже находились в 60 километрах западнее Тулы. Но главный удар противник наносил с юга вдоль Орловского шоссе, где он сосредоточил большую часть всех своих танков. Для вспомогательного удара в район Белева он направил две пехотные и одну кавалерийскую дивизии.
От Белева гитлеровцы наступали в двух направлениях - северо-восточном и юго-восточном. Захватив Лихвин и продвигаясь на Ханино и Памшино, они стремились обойти Тулу с севера, нарушив ее связь с Москвой. Группировка, действующая в юго-восточном направлении, должна была выйти на коммуникации 50-й армии в районе Чернь и соединиться со своими войсками, наступающими через Мценск.
Советское командование стремилось противопоставить врагу сильную группировку своих войск на орловском направлении, сосредоточить значительные резервы в Туле.
Справа соседняя 49-я армия Западного фронта, которой командовал генерал Захаркин, не позволяла противнику прорваться в направлении Серпухова. Левый сосед, 40-я армия Юго-Западного фронта, удерживал рубеж Змиенка-Обоянь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Отряды скрытно, без выстрелов приближались к врагу. В полосе нашего наступления располагалось пять немецких батарей, в том числе две зенитные. Поэтому первый удар мы произвели по неприятельской артиллерии. От неожиданное; а фашисты растерялись и даже не успели открыть огонь. Лишь одна батарея сделала несколько выстрелов, но тотчас прислуга ее была уничтожена.
Немецкую пехоту мы также застигли врасплох. Тысячеголосое "ура" прокатывалось, точно морская волна, по всему фронту.
И тут гитлеровцы бросили против нас авиацию. В наших цепях стали рваться бомбы. Одна упала совсем рядом, ее осколок сразил генерала Степанова.
Все же мы смяли гитлеровцев во всех траншеях. Фронт был прорван!
Из вражеского окружения вместе со мной вышло 1654 вооруженных бойца и командира. За сорок пять дней рейда по тылам противника мы уничтожили несколько вражеских штабов, 26 танков, 1049 грузовых, легковых и штабных машин, 147 мотоциклов, пять батареи артиллерии, четыре миномета, 15 станковых и 8 ручных пулеметов, один самолет и несколько вражеских складов, среди которых один с авиабомбами. При этом истреблено свыше тысячи гитлеровских солдат и офицеров.
Когда мы вышли из окружения. Ставка Верховного Главнокомандования Советской Армии издала приказ No 270. В нем отмечалось высокое мужество личного состава нашей дивизии.
Родина высоко оценила подвиг воинов, совершенный в тылу врага. Старшему политруку Кириллу Осипову и лейтенанту Андрею Дубенцу было присвоено звание Героя Советского Союза. Орденом Ленина награждены капитан Сулейман Тагиров и боец Максим Билык, младший сержант Андрей Калюжный и политрук Григорий Булгаков. Полковник Иван Стрельбицкий и разведчица Елизавета Ершова, политрук Сергей Аксенов и боец Иван Ивкин, подполковник Тимофей Яблоков и лейтенант Евгений Крицын получили ордена Красного Знамени. Десятки других бойцов и командиров были удостоены высоких правительственных наград за мужество и отвагу, проявленные в тылу врага.
И вот я еду на КП командующего 19-й армией к генералу Коневу. Мы обнимаемся и молча, точно не зная, что сказать, несколько минут крепко жмем друг другу руки. Конев заговорил первым:
- Значит, выстояли, генерал?
- Выходит, выстояли...
- Превосходно. Знаешь, Иван Васильевич, маршал Тимошенко все время звонит, интересуется, как дела. Буквально каждые пятнадцать минут я докладывал ему, как отряды вашей дивизии проходили линию фронта. Вот и сейчас жду вызова.
Действительно, вскоре послышался звонок. Генерал Конев взял трубку. У аппарата маршал Тимошенко. Узнав, что операция по выводу нашей дивизии из окружения благополучно завершена, приказал, чтобы я немедленно прибыл к нему.
Севернее Вязьмы есть небольшой населенный пункт Касня. Здесь разместился штаб Западного фронта.
Командующий фронтом Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко выслушал мой доклад о делах сводной дивизии в тылу врага, дал им хорошую оценку. Затем он сказал, что по его просьбе меня оставляют заместителем командующего фронтом.
- Так что повоюем вместе,- заключил Семен Константинович.
Однако повоевать вместе нам не пришлось. Вскоре командующим фронтом был назначен генерал Конев.
В один из дней он предложил мне выехать на передовой наблюдательный пункт фронта, который находился в районе Вадино. В ту пору там были сосредоточены три наши танковые бригады, одна стрелковая и одна кавалерийская дивизии. Я должен был подготовить эти войска для отражения предполагавшегося наступления противника.
На третий день моего пребывания в районе Вадино противник перешел в наступление крупными силами. Все наши попытки сдержать его натиск ни к чему не привели, и вскоре с частью подчиненных мне войск я снова попал в окружение.
Около месяца мы находились во вражеском кольце. Ценой огромных усилий 5 ноября удалось вырваться из окружения. Но и я, и мой адъютант Крицын были ранены. Годовщину Октябрьской революции пришлось встречать в одном из московских госпиталей.
Тульское направление
Как-то мое одиночество в госпитальной палате нарушил телефонный звонок. Из Ставки сообщили, чтобы я быстрее приезжал - для меня нашли дело.
В полночь я уже сидел в кабинете начальника Генерального штаба. За долгие годы службы в армии нам с Шапошниковым часто приходилось встречаться, и каждая встреча радовала меня. В этом замечательном человеке, всегда внутренне и внешне подтянутом, организованном, гармонично сочетались душевная красота и огромная эрудиция, высокая культура и блестящее знание военного дела.
Он был высокообразованным представителем военного командования и обладал большим личным обаянием. С первой же встречи маршал Шапошников располагал к себе. Ни занимаемый пост, ни перегруженность работой не мешали ему быть всегда одинаково ровным, общительным. Его никогда не покидало чудесное качество умение для каждого найти доброе слово.
Вот и теперь, в этот поздний час, беседуя со мной, Борис Михайлович интересовался самочувствием, расспрашивал о семье, вспоминал события далеких двадцатых годов и наши первые встречи. Несмотря на то что в ночное время московское небо было особенно тревожным, маршал сохранял полное спокойствие. Больше того, он сумел создать атмосферу уюта, наполнить беседу теплом.
- Так вот, голубчик Иван Васильевич,- говорил Шапошников, выйдя из-за письменного стола и расхаживая но кабинету. - Дела наши очень серьезны. Враг не только не отказался от захвата Москвы, но даже усилил натиск.
Борис Михайлович взял большую указку и подошел к карте, висевшей на стене.
- Гитлер бросил в район Тулы свои отборные части, занял Ясную Поляну. Вы представляете: его вандалы посмели осквернить святая святых нашего народа могилу Льва Николаевича Толстого, разрушают его дом, где было создано гениальное творение человеческого ума "Война и мир", грабят музей писателя, разоряют его усадьбу.
Сейчас враг вплотную подошел к Туле. С территории Косогорского металлургического завода он ведет огонь по городу. Цель противника - захватить Тулу и превратить ее в плацдарм для удара на Москву.
Внимательно слушаю маршала и слежу за указкой, которой он водит по карте.
- Учитывая сложившееся положение,- продолжал Шапошников,- Ставка решила поручить оборону Тулы пятидесятой армии, а вас назначить ее командующим. Прошу понять, насколько ответственна эта задача. Отстоять Тулу - значит не позволить врагу окружить Москву!..
Маршал по-отечески положил на мое плечо руку:
- Думаю, задача ясна. Нельзя забывать, что захват Тулы Гитлер поручил достаточно опытному боевому генералу Гудериану. На счету его много значительных военных операций.
Я прекрасно понимал опасность, нависшую над Москвой, и важность обороны Тулы. А потому был счастлив и горд, что мне поручена такая задача.
- Товарищ маршал, задача мне ясна. Жизни своей не пожалею, но Тулу врагу не отдам.
- Вот и прекрасно. Сейчас пятидесятая армия пополняется свежими силами. Ей будет придано несколько сибирских частей. Люди там - настоящее золото, большинство коммунисты и комсомольцы. Значительная часть- рабочие, народ надежный, крепкий. В Туле создан и свой рабочий полк, героически защищающий город.
Затем маршал подошел к столу, нажал кнопку звонка. Вошедшему адъютанту приказал:
- Подготовьте машину для генерала Болдина. Адъютант удалился.
- Знаете, голубчик,- снова заговорил Шапошников. - Я солдат, вся моя жизнь прошла, если позволительно так сказать, под ружьем. Я далек от слезливой сентиментальности. Какой ценой человечество оплачивает любую войну, тоже прекрасно знаю. Однако мне до сих пор трудно смириться с мыслью, что в Ясной Поляне бесчинствуют гитлеровские головорезы. Я глубоко люблю великие произведения Льва Николаевича. Они открыли передо мной огромный мир знаний. Так может ли быть спокойным сердце, когда на яснополянской земле находятся оккупанты, для которых русский Толстой, равно как и великий немец Шиллер, ничего не значит.
Из высокой стопки книг, лежавших на письменном столе, Борис Михайлович взял одну и протянул мне. Это была книжка Толстого "Николай Палкин", изданная в 1891 году.
- Обратите внимание, редчайшее издание. Чудесная вещь, очень смелая. Сколько в ней правды! Обличительный документ. Каждое слово, каждая строка его стреляет. Да, да, именно стреляет. Только послушайте. - Борис Михайлович взял у меня книжку и, найдя нужную страницу, начал читать: - "Гибли сотни тысяч солдат в бессмысленной муштре, на учениях, смотрах, маневрах и на еще более бессмысленных жестоких войнах против людей, отстаивавших свою свободу в Польше, Венгрии, на Кавказе. Все это делалось по воле одного человека..."
Внезапно прервал чтение, посмотрел на часы, стрелки которых показывали половину третьего ночи.
- Что ж, на этом, видимо, закончим беседу. Советую немного отдохнуть - и, как говорят, с богом. Явитесь в штаб Западного фронта, постарайтесь получить там данные о положении на Тульском участке. Хотя, откровенно говоря, там имеют туманное представление о том, что творится у туляков. Вам следует по прибытии в Тулу связаться с городским комитетом обороны, самому детально во всем разобраться и немедленно доложить нам.
Маршал подал мне руку:
- От себя лично прошу узнать о Ясной Поляне. Постарайтесь, голубчик, сохранить ее, не дайте врагу разрушить. Следует наладить связи с яснополянскими жителями. Они особенно ревнивые хранители всего, что связано с именем их великого земляка. - Борис Михайлович проводил меня до дверей. Счастливого пути. Ждем добрых вестей от вас, генерал Болдин.
Была морозная ноябрьская ночь. Заснеженная Москва сорок первого года выглядела настороженной. Мы ехали по улицам, перегороженным баррикадами и "ежами". Машину часто останавливали военные патрули. Помню их сосредоточенные лица, острые глаза, придирчивый осмотр документов, освещаемых карманными фонариками. Да иначе и нельзя: тяжелая военная обстановка требовала особой бдительности.
Так, минуя улицу за улицей, мы продолжали путь к фронту, навстречу большим боям. И вот уже штаб фронта.
Доложил командующему и члену Военного совета о прибытии. Познакомился с последними оперативными сводками о положении на Тульском участке. Получил ряд дополнительных указаний и сразу же выехал в Тулу.
Некогда мирное шоссе Москва - Тула превратилось в оживленную военную магистраль. Шла передвижка войск. Одни направлялись в столицу, другие в Тулу привычная картина фронтовой дороги. По обе стороны шоссе зорко несли службу зенитчики.
Машина миновала Подольск, маленький городок Чехов, приближалась к Серпухову. А мысль нетерпеливо бежала вперед: быстрее бы Тула, скорее бы узнать, что там. Время, проведенное в госпитале, казалось бездарно растраченным. Хотелось скорее наверстать упущенное, немедленно действовать, тотчас включиться в суровую, полную опасных неожиданностей фронтовую жизнь. Это, казалось мне, будет лучшим лекарством от всех недугов.
Припомнились слова маршала Шапошникова о Толстом и Ясной Поляне, о небольшой книжечке "Николай Палкин". Когда-то вот по этой же дороге, по которой сейчас катит наша машина, много десятилетий назад великий писатель шел пешком из Москвы в Ясную Поляну. Повстречал отставного солдата - древнего старика, прожившего чуть ли не век. Но память у старика оказалась удивительно свежей. Он помнил все события, не забыл ни горестей, ни обид, перенесенных за долгую жизнь. И поведал тот солдат Льву Николаевичу о проклятой службе в армии времен Николая I.
Пришел Толстой в Ясную Поляну и написал рассказ "Николай Палкин". Написал его так, как услышал от старика, ничего не утаив, ничего не приукрасив. Суровая солдатская правда звучала грозным обвинением всему николаевскому строю, трижды проклятым порядкам царя-душителя...
Ноябрьский день короток. Только недавно стрелки
показывали четыре часа, а уже наступили вечерние су-. мерки. Мела поземка. Ехать становилось все трудней.
Машина то и дело буксовала, шофер часто останавливал ее, чтобы протереть стекла.
Поздно вечером 22 ноября приехал в Тулу. В городе густая сеть оборонительных сооружений: надолбов, противотанковых рвов, массивных "ежей". Рабочая Тула ощетинилась.
Городской комитет обороны помещался на улице Воровского в старинной церкви. Ничем не примечательное в мирное время, сейчас это здание стало средоточием всех новостей. Они стекались сюда со всех концов города, со всех участков обороны. Здесь же созревали новые планы защиты Тулы. Отсюда шли указания предприятиям о помощи войскам.
По каменным ступеням узкой лестницы спустился в подвал. За толстыми, более чем полутораметровыми, стенами не слышно ни разрывов вражеских снарядов, ни ответных залпов туляков, героически отражавших атаки противника.
Члены комитета обороны- на месте. Здесь председатель комитета первый секретарь обкома партии В. Г. Жаворонков, председатель облисполкома Н. И. Чмутов, секретарь обкома партии по пропаганде А. В. Калиновский, начальник областного управления НКВД В. Н. Суходольский, председатель горсовета Любимов и еще несколько товарищей.
Доложил о цели приезда. Жаворонков поднял на меня утомленные, покрасневшие от бессонницы глаза, улыбнулся:
- Чудесно, товарищ Болдин! Еще утром нам сообщили, что в Тулу едет новый командарм. Ждали вас целый день.
- Как обстоят дела? - спросил я.
- Откровенно говоря, держать оборону трудно. Гудериан все время атакует крупными силами. В помощь войскам мы создали рабочий полк.
Жаворонков водит красным карандашом по карте, обращая внимание на наиболее уязвимые места. Показывает, где враг особенно опасен. Дополнения, замечания вносят и другие члени комитета. Анализируя положение, намечаем ряд мер по усилению обороны. Все считают первоочередной задачей - улучшить обучение жителей военному делу.
- А как, товарищ Жаворонков, с оружием, боеприпасами? - интересуюсь я.
- Пока обеспечиваем. Рабочие по нескольку дней не выходят из цехов. Молодежь производит оружие и с ним же уходит в окопы, на защиту родного города.- Жаворонков посмотрел на меня и снова улыбнулся:- Туляки на своем участке врага не пропустят. Вот только выдержали бы войска.
На небольшом столике несколько полевых телефонных аппаратов. То и дело слышатся звонки. Вот кто-то доложил, что за смену дополнительно изготовлено столько-то винтовок. Через несколько минут пришло новое донесение: на таком-то участке фронта враг пытался прорваться. Туляки рубеж отстояли. Есть потери. Раненым оказана медицинская помощь. Снова затрещал телефон. Звонкий голос сообщил: комсомольцы Тулы изготовили новую партию противотанковых гранат, кому передать их?
Так в комитете обороны сплетаются нити, связывающие воедино защитников города. Предметом особых забот является бесперебойное снабжение войск и населения хлебом, продовольствием, теплой одеждой, обувью, медикаментами...
Еще 15 октября 1941 года второй танковой армии Гудериана Гитлер приказал нанести удар в направлении Мценск, Тула, овладеть переправами на Оке между Рязанью и Серпуховом, захватить важные промышленные районы и города Новомосковск, Тулу, Каширу, затем обойти Москву с юго-востока и совместно с войсками, действующими севернее - через Калинин, замкнуть кольцо окружения вокруг столицы нашей Родины. Для выполнения такой задачи вражеское командование ничего не жалело.
Если бы врагу удалось взять Тулу, он бы значительно сократил фронт, уплотнил группировку своих сил, мог широко использовать разветвленную дорожную сеть. С другой стороны, гитлеровское командование прекрасно понимало значение Тулы как исходного пункта для контрнаступления наших войск во фланг и тыл их армий, прорвавшихся к Москве с юга и юго-запада.
25 октября фашистские дивизии уже находились в 60 километрах западнее Тулы. Но главный удар противник наносил с юга вдоль Орловского шоссе, где он сосредоточил большую часть всех своих танков. Для вспомогательного удара в район Белева он направил две пехотные и одну кавалерийскую дивизии.
От Белева гитлеровцы наступали в двух направлениях - северо-восточном и юго-восточном. Захватив Лихвин и продвигаясь на Ханино и Памшино, они стремились обойти Тулу с севера, нарушив ее связь с Москвой. Группировка, действующая в юго-восточном направлении, должна была выйти на коммуникации 50-й армии в районе Чернь и соединиться со своими войсками, наступающими через Мценск.
Советское командование стремилось противопоставить врагу сильную группировку своих войск на орловском направлении, сосредоточить значительные резервы в Туле.
Справа соседняя 49-я армия Западного фронта, которой командовал генерал Захаркин, не позволяла противнику прорваться в направлении Серпухова. Левый сосед, 40-я армия Юго-Западного фронта, удерживал рубеж Змиенка-Обоянь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28