- А у меня есть, - выпалил дежурный.
- Может, вы знакомы с директором?
- Должен вам сказать, директор в цирке - не фигура.
- Тогда, может, с кассиром?
- Тоже нет.
- Тогда с дирижёром оркестра?
- Опять не угадали. Я, знаете ли, знаком с таким лицом, которое поможет всё наилучшим образом устроить.
- Сдаюсь, - ответил Фердинанд, - опять не угадал.
- Мой хороший приятель работает рассыльным в самом большом цирке. Вы пойдёте к нему...
- Ну и дальше? - спросил Фердинанд.
- Пойдёте к нему, и он велит директору с вами поговорить. Тогда вы растолкуете что и как и скажете директору, что умеете говорить стихами, что вы вообще забавный малый. Может, он и вставит вас в номер.
- А это очень больно, когда вставляют в номер? - спросил, слегка робея, Фердинанд.
- Больно? Так ведь "вставить в номер" означает включить в программу. Вы что, не знали?
- Не знал, - признался Фердинанд.
- Когда артист делает что-нибудь в цирке или на эстраде, не говорят, что он выступает, а говорят, что его вставили в номер. Звучит солиднее.
- Я люблю, когда солидно звучит, - заметил Фердинанд. - Я побежал!
- Минуточку!.. Сейчас я вам напишу записку к своему приятелю, - заявил дежурный, взяв ручку и с важным видом макая перо в чернила.
VI
Директор цирка принял Фердинанда без промедления.
- Что вы умеете? - спросил он, раскуривая трубку.
- Я умею сочинять экспромтом стихи, - сказал Фердинанд.
Директор окутался клубами табачного дыма.
- Стихи, стихи... - пробурчал директор. - Это не чудо сочинять экспромтом. Я многих знаю, которые сочиняют.
Фердинанду стало не по себе.
"Вот тебе и на! - подумал он. - Придётся, Фердинанд, познакомиться тебе с тюрьмой. Не заработаешь на стихах - угодишь за решётку, с судом шутки плохи".
- Можно, разумеется, сочинять и стишки, - послышался голос из табачного облака. - Но надо сопровождать это каким-нибудь трюком. Вы понимаете, что значит "сопровождать трюком"?
- Сопровождать - значит сопровождать, - сказал, не задумываясь, Фердинанд, - а трюком - это... - И тут он запнулся.
- Трюком в цирке называется, как бы это вам сказать... - Директор помедлил, подбирая подходящее слово. - Короче говоря, под словом "трюк" подразумевается трюк. Вы меня понимаете?
- Мне кажется, понимаю, - поспешно согласился Фердинанд, который старался произвести на директора как можно более благоприятное впечатление.
- Так вот. Дело заключается в том, чтоб номер был интересным и оригинальным. Надеюсь, Великолепный, вы знаете, что значит "оригинальный"?
- Откровенно сказать, не очень, - признался Фердинанд, который опасался всякого незнакомого слова, считая, что может попасть впросак.
- Оригинальный - это значит единственный в своём роде, такой, какого до сих пор никогда не было.
- Как вы считаете, директор, я оригинальный? Единственный ли я в своём роде? Такой ли я, какого до сих пор никогда не было? - одним духом выпалил Фердинанд.
Директор вышел на минуту из облака табачного дыма и стал разглядывать Фердинанда. Он обошёл его несколько раз вокруг, затем приблизился настолько, что Фердинанду показалось, будто он его обнюхивает.
- Несомненно, Великолепный, в своём роде вы единственный, вы такой, какого до сих пор никогда не было. Одним словом, вы оригинальный! - заявил директор, завершив осмотр.
- Урра! - закричал Фердинанд.
- Да вы особенно не радуйтесь, - охладил его пыл директор. - Вид - это ещё не всё. Вид у некоторых оригинальный, а способности к искусству весьма средние, а то и вовсе никаких.
Сказав так, директор сделал несколько шагов назад и вновь погрузился в своё облако. Фердинанду даже показалось, что он общается с таинственным духом, обитающим среди тумана, который то появляется оттуда, то исчезает.
- Итак, вы утверждаете, что можете сочинять экспромтом стихи? осведомился исчезнувший в своём облаке директор.
- Совершенно справедливо.
- Где до сих пор случалось вам выступать?
- В разных местах...
- Ну всё-таки? - настаивал директор.
- В основном в частных домах...
- У тётушки на именинах?
- И даже очень часто! - с гордостью подтвердил Фердинанд. - Вы себе не представляете, сколько у меня тётушек.
- Выходит, вы просто любитель?
- Да, да, я большой любитель этого дела.
- Вы меня не поняли, - сказал директор. - Впрочем, неважно. Видите, сочинение стихов только тогда имеет смысл, когда из этого можно было сделать интересный номер. Допустим, публика станет задавать вам вопросы, а вы будете отвечать на них стихами.
- Пожалуйста, пусть публика задаёт вопросы.
- Но и это ещё не всё, - заметил директор. - Будет неплохо, если одновременно с этим вы станете делать гимнастические упражнения на трапеции под куполом цирка...
- Я согласен, - упавшим голосом сказал Фердинанд.
- Держась одной только рукой за трапецию...
- Мне уже всё равно, могу и одной...
- За трапецию, которая раскачивается взад и вперед?..
- Пусть себе раскачивается, - согласился Фердинанд.
- А вы в этот момент будете висеть вниз головой...
- Ладно, пусть вниз головой!
- Тогда всё в порядке! - радостно воскликнул директор, появляясь из дыма. - У нас есть сенсационный номер для ближайшей программы!
- Минуточку, директор, - холодно возразил Фердинанд. - Номера пока ещё нет.
- За чем же дело стало? - удивился директор. - Может, вы испугались?
- Испугался? - рассмеялся Фердинанд. - Что за мысль пришла вам в голову, директор? Никто из Великолепных ещё не ведал страха.
- Тогда объяснитесь! - воскликнул директор, размахивая своей огромной трубкой.
- Всё это не так существенно. В иной ситуации я б и не заикнулся об этом... Мне хочется знать, сколько денег за сочинение стихов экспромтом в ответ на заданные публикой вопросы в положении вниз головой, ухватившись одной рукой за трапецию, которая раскачивается взад и вперёд под куполом цирка, могу я заработать?
Директор выпустил изо рта огромный клуб дыма.
- Что же... - сказал он. - Я могу предложить вам сто тысяч злотых.
- Слишком много, - помотал головой Фердинанд.
- Вы это серьёзно? - осведомился директор.
- Совершенно серьёзно. Предложите мне половину этой суммы.
- За такой номер вы требуете всего-навсего пятьдесят тысяч злотых? удивился директор.
- Этого мне вполне достаточно.
- Подпишем тогда контракт.
- Подпишем.
Когда контракт подписали, директор протянул Фердинанду руку.
- Я рад, что вы будете в моей труппе! Если желаете, мы можем подписать контракт еще на одну программу.
- Это от нас никуда не уйдёт, - пробурчал Фердинанд. - Будем надеяться, что с телевизором меня больше не накроют...
- Это вы о чём? - спросил директор. - Не слышу.
- Это я так, - ответил Фердинанд. - Ничего особенного.
- Прошу вас убедительно только об одном, Фердинанд: начните репетиции как можно скорее.
- Можете быть спокойны, - заверил директора Фердинанд. - Начну с сегодняшнего дня, особенно буду разучивать эту позу вниз головой...
Когда хозяин с хозяйкой вернулись вечером домой, Фердинанд лежал в кресле в весьма странной позе: задние лапы вместе с хвостом - на спинке, а передние вместе с головой - на полу у самых ножек. Кресло стояло перед включённым телевизором.
- Опять ты забыл выключить телевизор! - сказала хозяину хозяйка. - В который уже раз...
- Забыл, ты полагаешь? - отозвался хозяин. - Ничего подобного! Я нарочно оставил включённый телевизор, чтоб Фердинанд без нас не скучал.
- Так ведь он спит...
- Спит?
- И вдобавок в такой странной позе, посмотри: головой вниз.
- В самом деле, - сказал хозяин, приблизившись к креслу. - Да и вообще он странный пёс, этот наш Фердинанд. - И, хлопнув Фердинанда несколько раз по спине, хозяин со смехом крикнул: - Эй, Фердинанд, проснись!
ГЕНЕРАЛ
I
- Осмелюсь доложить, - сказал адъютант, вытянувшись в струнку перед Фердинандом, - только что получено сообщение: в ближайшее воскресенье на Площади Увеселений состоится большой парад.
Фердинанд глянул краешком глаза в зеркало, висевшее рядом на стене, и с удовольствием убедился, что на нём генеральский мундир, весь раззолоченный, с галунами, с множеством блестящих пуговиц, орденов и аксельбантов.
"Как забавно, - подумал Фердинанд, - никогда в жизни не носил такого мундира. Признаться, он мне к лицу".
- Согласны ли вы, генерал, принимать в воскресенье парад? - спросил, замирая перед Фердинандом, адъютант.
- Что за глупый вопрос! - ответил Фердинанд. - Конечно, согласен. Принимать парад - дело приятное. А вы кто такой?
- Ваш адъютант, генерал, - ответил молодой человек, вытягивая руки по швам.
- Понятия не имею, что это значит. Впрочем, неважно... - проворчал про себя Фердинанд. - Адъютант - красивое слово. Кто знает, может, и мне суждено стать когда-нибудь адъютантом, - размечтался вдруг Фердинанд.
- Генерал не может быть адъютантом, - ответил, склоняя голову, адъютант.
- Это почему же, уважаемый, я не могу быть адъютантом? - хорохорился Фердинанд. - Если вы можете, то я тем более могу, понятно?
- Вы генерал, - пояснил адъютант, - а генералы не бывают адъютантами.
- Захочу - буду адъютантом, и точка.
- Адъютанты существуют, чтобы служить...
- Ты что, молокосос, - заорал вне себя Фердинанд, позабыв о всяких правилах вежливости, - думаешь, я служить не умею? Если б не этот мундир, который мне тесноват, я б тебе показал, как служат! Надо присесть на задние лапы, передние вытянуть вперёд, вот так, видишь?..
- Вижу, генерал, вижу... - сказал адъютант и, не в силах удержаться, расхохотался.
- Чего смеёшься? - спросил рассерженный Фердинанд.
- Замечательная шутка, генерал. Вы и в самом деле здорово умеете служить.
- А ты умеешь?
- Конечно, умею. Вы только посмотрите, генерал.
Сказав так, адъютант присел слегка на корточки и уморительно замахал руками в воздухе.
- Превосходно! - воскликнул Фердинанд. - Я вижу, мы с тобой прекрасная пара.
- Рад стараться! - И адъютант вновь почтительно вытянулся. - Итак, могу я сообщить, что вы согласны принимать в воскресенье парад?..
- Разумеется, согласен. А во сколько?
- В десять утра.
- Какая рань! - простонал Фердинанд. - Утром в воскресенье я люблю поспать.
- Может быть, парад назначить несколько позже, - предложил адъютант, скажем, днём?
- Днём в воскресенье часто бывает дождь, - заметил Фердинанд.
- Это верно, - подхватил адъютант. - Днём в воскресенье часто бывает дождь.
- Впрочем, случается в воскресные дни дождь и с утра, - заметил Фердинанд.
- Случается, случается, - поддакнул адъютант.
- А иногда бывает и с утра и днём...
- Может, перенести парад на другой день? - спросил адъютант.
- Мысль неплохая, - обрадовался Фердинанд. - Только на какой?
- Действительно, в неделе столько дней... Выбрать что-нибудь подходящее и в самом деле трудно, - со вздохом заметил адъютант.
- Может, понедельник? - предложил Фердинанд.
- Устраивать в понедельник парады не очень-то хорошо, - отозвался адъютант.
- Это почему же? - поинтересовался Фердинанд.
- В понедельник люди не могут прийти в себя после воскресенья.
- Тогда давайте во вторник...
- Во вторник нельзя, потому что по вторникам в казармах генеральная уборка.
- Генеральная? А мне приходить надо?
- Не обязательно.
- Тогда давайте в среду...
- Исключено! - воскликнул адъютант. - По средам упражнения по команде "лечь - встать!"
- А что, если в четверг, а?
- Четверг... четверг... Что такое у нас в четверг? - задумался адъютант. Четверг тоже отпадает, потому что каждый четверг генеральская инспекция.
- Генеральская? - спросил, заинтересовавшись, Фердинанд. - Это, выходит, чья же?
- Ваша!
- Моя?
- Да, ваша, генерал.
- Тогда в четверг ничего не получится. Давайте перенесём его на пятницу!
- Ой, генерал, пятница скверный день!
- Это почему же? - удивился Фердинанд.
- Ещё ни один парад, назначенный на этот день, не обошёлся без происшествий. Старики ветераны не помнят ни одного удачного парада в пятницу. Обязательно кто-нибудь оплошает. То солдаты собьются с ноги у трибуны, то лошадь вдруг начнёт брыкаться, то пушка сама собой выстрелит. Нет, нет, решительно не советую...
- Может, оно и верно, - согласился Фердинанд. - Зачем рисковать? Перенесём его в таком случае на субботу. Что вы скажете о субботе, мой друг?
- Суббота и в самом деле идеальный день для парада, - ответил адъютант. Но у субботы есть один недостаток, генерал...
- А именно? - осведомился Фердинанд.
- Суббота всегда накануне воскресенья, и все к нему готовятся. Одни идут к парикмахеру, Другие принимают ванну, третьи гладят дома костюм и так далее... Кто будет любоваться парадом?.. А без зрителей парад - не парад. Вы ведь, наверно, и сами так считаете?
- Весьма справедливо, - снова согласился Фердинанд. - Без зрителей парад не парад. Надо будет записать: в этой фразе таится великий смысл. Без зрителей парад - не парад... Без зрителей парад - не парад...
И Фердинанд несколько раз подряд повторил эти слова, наслаждаясь их звучанием и взвешивая скрытую в них глубокую истину.
- В какой же день мы можем, по вашему мнению, рассчитывать на наибольшее количество зрителей?
- Мне кажется, - ответил, поразмыслив, адъютант, - наибольшее количество зрителей бывает в воскресенье.
- Значит, вы считаете, что воскресенье больше всего подходит для парада? спросил Фердинанд, испытующе глядя на своего офицера.
- Я думаю, да, генерал, - с уверенностью произнёс адъютант.
- Что ж голову ломать? - сказал Фердинанд. - Устраиваем парад в воскресенье, и делу конец.
- Слушаюсь, генерал. В воскресенье в десять утра, не так ли?
- Нельзя ли позднее? - простонал Фердинанд. - Я так люблю поспать в воскресенье.
- Днём бывает жара, генерал. А когда жарко, вид у солдат несвежий. Не то что с утра. Поэтому я советовал бы часов в десять.
- Ладно, - вздохнул Фердинанд. - В десять так в десять.
- И ещё одно, генерал... - заметил адъютант.
- Слушаю.
- Помните ли вы о том, что нам сегодня к портному?
- Понятия не имею.
- Вы, по-видимому, изволили забыть об этом.
- Возможно, - согласился Фердинанд. - А для чего, собственно, нам к портному? Не можете ли вы открыть мне эту тайну?
- Вам надлежит примерить новый мундир, - отрапортовал, вытягиваясь по струнке, адъютант.
- Тот, который на мне, очень мне нравится, - признался Фердинанд, любуясь своим отражением в зеркале. - Я думаю, вы со мной согласитесь: мундир у меня отличный.
- Соглашусь, - ответил адъютант. - Мундир у вас в самом деле красивый, но тот будет ещё красивее. Принимать парад в старом мундире не полагается.
- В каком? В старом?.. - крикнул в негодовании Фердинанд.
- Тысячу раз простите, - пролепетал испуганный адъютант. - Я не хотел вас обидеть...
- А я ни капельки не обиделся, - весело отозвался Фердинанд. И тут же, изменив голос, грозно прорычал: - Но мой мундир обиделся. Невежа, ты должен немедленно извиниться.
Адъютант стоял бледный, не в силах произнести ни слова.
- Почему молчишь? - спросил Фердинанд.
- Потому что не знаю, с че-че-чего начать, - заикаясь, пробормотал адъютант.
- Тебе не приходилось просить прощения у мундира?
- Ни разу.
- Хорошо. Тогда повторяй за мной: "Прости меня..."
- Прости меня... - повторил адъютант.
- ...прекрасный мундир...
- ...прекрасный мундир...
- ...за то, что я...
- ...за то, что я...
- ...осмелился...
- ...осмелился...
- ...назвать тебя старым...
- ...назвать тебя старым, - повторил, как эхо, адъютант.
- Больше никогда...
- Больше никогда...
- ...я этого не скажу...
- ...я этого не скажу...
- ...и прошу тебя...
- ...и прошу тебя...
- ...простить мне...
- ...простить мне...
- ...эти глупые слова.
- ...эти глупые слова.
- Прощаю! - отозвался басом мундир Фердинанда.
- Видишь, какой он великодушный? - сказал Фердинанд.
- Невероятно!.. Это невероятно! - пробормотал адъютант. - Вот уж не думал, что мундиры разговаривают.
- Не все, друг мой, не все, - ответил Фердинанд, гордо выпячивая грудь.
Он и сам поразился, когда мундир вдруг заговорил, но был достаточно умён, чтобы скрыть это.
"Когда останусь один на один с мундиром, - подумал Фердинанд, - я с ним потолкую. Наверняка он расскажет мне что-нибудь интересное. Не имею понятия, каким образом он на мне очутился, но вижу, что это не первый встречный мундир. Похоже, что он очень и очень умный".
- Теперь вы поняли, - обратился к адъютанту Фердинанд, - почему я ни за что на свете не желаю расставаться с этим мундиром?
- Да, генерал. Теперь я понял.
- Ни к какому портному мы не поедем, а парад я буду принимать в этом мундире, ясно?
- Так точно, генерал. И нисколько даже неудивительно.
- В воскресенье в десять ноль-ноль мы появимся на трибуне вдвоём: я и мой мундир! - произнёс Фердинанд.
- Слушаюсь, генерал!
- Кругом марш!
Щёлкнув каблуками, адъютант вышел из комнаты, а в коридоре, прикрыв за собой дверь, долго крутил в изумлении головой.
II
- Как это ты на мне очутился? - спросил у мундира Фердинанд, когда они остались одни.
- О, это длинная история, - пробасил в ответ мундир.
- Расскажи хоть в двух словах, - попросил Фердинанд, который обожал слушать истории.
- Сядем где-нибудь, - произнес мундир, - стоя неудобно рассказывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10