Назад ведут. И пошли они пустые, никаких сокровищ у них нетути!
– Почему вы так решили? – спросил Костя, сбитый с толку бабкиной дедукцией.
– Эхма! Да если бы они тащили мешок али сундук тяжелый, так ведь и следы были бы глубже! Лишний вес, он на землю-то давит! Налегке они шли и как бы даже огорченные. Оттого и шаг у них мелкий, а не широкий. Потому что у людей удачливых шаг широкий да твердый.
– Верно, бабушка! – сказал кто-то совсем рядом, и из стены высунулась голова домового. Это был Барыга. – Здорово все расписали! – С некоторым затруднением он вылез из стены целиком и вытащил сундучок. – Вот оно, добро-то народное! Тута!
– Барыжка! – всплеснула бабка руками. – Ах ты шалопут! Что ты наделал-то? Откуда взял?
– В карты у главного бандита выиграл! – ухмыльнулся Барыга. – Пусть не думает, что раз он крутой и с рогами, так ему все можно. У нас с такими своя расправа. Носопырь-то быстро утрем!
– Носопырь – это, насколько я понимаю, нос? – не выдержал Леший.
– У кого нос, а у этих бугаев натуральный носопырь! – возразил домовой. – Вы вот что, золотишко-то, того… В кассу сдайте, чтобы чего не вышло. А то ведь их жадность заела, все село перевернут, лишь бы золото вернуть!
– Хорошо сказал, – восхитился Горыныч, – в рифму! Сейчас запишу!
– Погоди, – сказала Яга, – дело серьезное. Люди гибнут за металл. Что ж. Поручим это дело Констянтину. Он у нас к начальству вхож, мигом все обстряпает.
Костя развел руками:
– Какой вопрос, все сделаем. Правда, не люблю я этим заниматься.
– А что так-то? – поинтересовался Леший. – Получишь проценты, или как там у нас? Комиссионные. Проставишь, само собой…
– Проставить не проблема, – сказал Костя, – это хоть сейчас. А насчет золота… Придется в бухгалтерию идти, полдня там убить, заявления писать, объяснения, опись. Кошмар!
– Ничего, – сказал Барыга, – ради общего дела попотеешь. А родному совхозу польза. Зарплату вовремя выдадут.
– И премию тоже, – напомнила Яга, – нам, как общественникам, положено.
– Конечно, – сказал Костя, – это я так. – Он приподнял сундук и тут же опустил его на землю. – Да он же тяжеленный! Один не донесу. И куда его прикажете ночью переть? Администрация не работает.
– К этому, – подсказала Яга, – к изобретателю тащи. Он ведь рядышком. А что тяжело – не беда. Мы Горынушку попросим. Ведь попросим, а?
– А меня и просить не надо, – отозвался Горыныч, – ради такого дела я готов…
– Всегда готов! – восхищенно добавила Шишига.
Горыныч крякнул, подцепил одним пальцем сундучок и прижал к груди.
– Ну что, пошли?
– Мы-то пошли, – сказал Костя, – а вот куда эти разбойники направились?
– Кто? Разбойники? – Барыга согнулся пополам от хохота. – Да они ж бараны натуральные! С рогами! Кстати, откуда у них это украшение? Сами волшебными яблочками полакомились или кто угостил?
– Молчи! – сурово сказала Яга. – По грехам и мука! Пусть походят немного, может, думать научатся.
– Так это вы, бабуля, устроили им праздник жизни? – захохотал Барыга. – Так я и знал! А вот рассчитывать на то, что они исправятся, не стоит. Им такая жизнь очень нравится. Они понимают только тогда, когда боятся. Раз боятся, значит, уважают… Ну мы с ребятами постараемся, нагоним на братков страху!
– Еще как постараемся! – пискнул еще один голос, и из стены вылез Шмыга.
– А подслушивать, между прочим, нехорошо, – сказал Леший.
– А я и не подслушивал, – возразил Шмыга и шмыгнул носом, – я просто мимо проходил. Между прочим, бараны-то к Лисипицину ушли. Совещаться.
– У них свое политбюро, – пошутил Костя. – Ну хорошо, пойдем к Шлоссеру. Он наверняка уже не спит. Или еще не спит. Оставим сундучок у него.
Шлоссер действительно не спал. Он встретил друзей с паяльником в руках и ничуть не удивился их появлению.
– Проходите, – сказал он, – сейчас я всю эту ерунду уберу, а вы ставьте чайник.
Федор сгреб со стола какие-то схемы, обрывки проводов, электронные платы и бросил в коробку из-под конфет.
– Ерунда, – сказал он, – сегодня у меня ничего не получается. Сегодня я – тупой. Хотел сделать нагнетатель мысли, а вместо этого получился насос.
– Зачем тебе нагнетатель мысли? – поинтересовался Костя.
– А это когда вот как сегодня. Чувствуешь себя тупым, а нагнетатель включил и ты – гений!
– Ну гениев-то у нас хватает! – быстро сориентировалась бабка. – А вот хороших насосов мало. Ты это, того, милок. Отдай этот насос мне. Только скажи сначала, чего это он насасывает?
– Воздух – это точно, – сказал Шлоссер, – ну еще воду. Но тут такая штука. Он сосет, но не выпускает.
– Как это не выпускает? – изумилась Яга. – А куды ж он все добро насосанное девает? Прессует али как?
– Бабуля, ты гений! – обрадовался Шлоссер. – Точно – прессует! А я думаю, что за серебристые камушки оттуда вываливаются? Ура! Теперь из воздуха будем делать все, что захотим! Дома из воздуха! Мостовые из воздуха! Машины из воздуха! Самый экологический в мире материал!
– А дышать-то чем будем? – осторожно спросил Леший. – Весь воздух на кирпичи ухлопаем, и каюк.
– Верно, – согласился Шлоссер. – Можно делать из воды. Это даже интересней получится. Воды на земле – хоть залейся! К тому же ее можно будет транспортировать на любые расстояния, как обычный груз! Никаких цистерн! Насыпал в грузовик – и повез! Вас послал ко мне сам Создатель! Это открытие перевернет…
– Федор Семеныч! – перебил его Костя. – Мы клад принесли. Можно он здесь полежит?
– Какой клад? – Шлоссер непонимающе глянул на Костю, затем перевел взгляд на Горыныча, держащего в лапах ларец.
– Еще один клад? – ахнул механик. – Да что же я с ними делать буду? Солить?
– Отнесем в бухгалтерию, – сказал Костя. – Одним больше, одним меньше – какая разница?
– Ну хорошо, – согласился Шлоссер, – только завтра – никак. Завтра у меня полевые испытания. Будем новый трактор обкатывать. На тригенных куаторах.
– На тригенных… Простите, что? – вежливо ужаснулся Горыныч.
– Куаторах! – сурово сказал Шлоссер, и глаза его сверкнули.
– Батюшки-светы, страсть-то какая! – прошептала Яга. – Это что ж за чудище будет?
– Самопашец! – гордо пояснил главный механик. – И хватит о делах! Чайник поспел, вам «Громовержца»?
После первой чашки Костя посмотрел на округлившиеся глаза друзей и согласился, что чаек Шлоссеру удался на славу. Через минуту за столом началась такая оживленная беседа, что какое-то время никто никого не слушал, поскольку говорил сам. Затем все уставились на хозяина.
– Инопланетянина нашего, Кряна, что-то не видно. Припахала его, видать, благоверная! – сообщил Шлоссер. – Проходит азы семейной жизни.
– Зарвался небось беднай! – пожалела Яга.
– Ему это полезно, – отмахнулся Шлоссер, – а то вот неделю назад у меня гостил, так из сада не вылезал. Даже корешки пустил. Пришлось Гавриле сказать, чтобы не забывал поливать. У меня в углу удобрения были. Суперфосфат. Так он рядом с удобрениями пристроился, все подкармливался.
– Он что, дерево? – удивилась Шишига, слегка изменившись в лице.
– Ну… Не то чтобы очень… У него с дубиной общие предки. Простите, с рябиной. Но они пошли по разному эволюционному пути. Предки Кряна отрастили себе мозги и научились бегать. А дубина… Простите, рябина научилась давать плоды.
Друзья долго еще обсуждали достоинства и недостатки инопланетянина Кряна, пока Яга Степанидовна не спохватилась:
– Что ж мы творим-то! Человека от сна отбиваем! Он же невыспамшись на свой сумасшедший трактор сядет.
– Ерунда! – улыбнулся Шлоссер. – У меня есть электронная усыпальница. – Увидев удлинившиеся лица друзей, он поправился: – Вернее, высыпальница! Залез внутрь, нажал кнопку и за двадцать минут выспался, как за десять часов. Здорово?
– А я-то, глупая, думала: почему у тебя мозги набекрень? – догадалась Яга. – Ты же себе всю башку электричеством измучил! Нат-ко вот пирожок оздоровительный, всю дурь как рукой снимет.
– Свежий? Это хорошо! – Шлоссер, очевидно, был голоден, потому что проглотил пирожок без комментариев. Довольно облизнувшись, он посмотрел на Ягу Степанидовну маслеными глазами. – Спасибо, вкусно. А еще нет?
Степанидовна растаяла:
– А здоров ты, батюшка, пироги жрать! Нат-ко вот…
– Тоже оздоровительный? – спросил Шлоссер, быстро прожевывая пирожок.
– Тоже, тоже! – пробормотала Яга, тщетно вглядываясь в лицо Семеныча.
Видимых перемен она в нем не обнаружила. Но Костя, лучше знающий главного механика, был не на шутку встревожен. Такого блеска в глазах у Шлоссера не было никогда.
– С чем у тебя пирожок? – шепотом спросил он Степанидовну.
– Мясо сушеное, – так же шепотом ответила Яга.
– Какое?
– Комариное, – пояснила бабка.
– А я-то смотрю, куда все комары подевались?! – воскликнул Костя. – Ни одного во всей округе! Как корова языком слизнула.
– Что, что? – заинтересовался Шлоссер.
– Комаров нет, – пояснил Костя, – улетели куда-то.
– А вы знаете что? – начал Семеныч. – Все ненавидят комаров, а я вот сейчас только понял, какой это симпатичный и, в сущности, безобидный зверь. Пожалуй, в следующий раз я займусь комарами. Выращу большого… – Тут главный механик зевнул, положил голову на стол и захрапел.
Костя аккуратно перетащил его на раскладушку, и друзья вышли из дома, затворив за собой дверь.
Лисипицин вместе с Эдиком и остальными братками устроился в беседке. Эдик был раздосадован и зол. Только что он держал на своих рогах целый сундук с драгоценностями – и вот теперь, как последний лох, вынужден оправдываться!
И все из-за каких-то деревенских чуваков, которые подстроили ему такой крутой облом. Да ведь в этом сундуке золота наверняка больше чем на сто тысяч баксов! Наверняка! Это самый подлый наезд, и с ним необходимо разобраться.
– Шеф, где деньги? – как заведенный продолжал бубнить Серый. – Деньги где? Ради чего терпим? Рога отрастили, шею вытянули!
– Серый верно базарит! – согласился Эдик. – Ради чего терпим? Э… А может, еще в эту пещеру сгоняем? Может, там еще один сундук есть?
– Заткнись уж, горе луковое, – не выдержал Лисипицин. – Влип в историю, так сиди и слушай, что старшие скажут!
Эдик встрепенулся, сверкнул глазами, но, не найдя поддержки в родном коллективе, стих.
– Вот что, парни, – сказал Лисипицин после недолгого молчания. – Обидно остаться с носом. Это я понимаю. Но есть еще один шанс…
– Поймать домовых, вернуть сундук? – оживился Эдик, но Рудольф Адольфыч грустно покачал головой:
– Что с воза упало, то пропало. Есть другая наклевка. И если вы на этот раз не сваляете дурака, то все будет как надо. Есть еще один сундук золота, и побольше того, который был. Только хранится он не за семью печатями, а здесь, в селе!
Лисипицин многозначительно замолчал, давая возможность осмыслить сказанное. Бандиты осмыслили.
– Где, где? – посыпались вопросы, но Лисипицин только мудро улыбался.
– Всему свое время. Не надо торопиться. А то и этот сундучок уплывет.
– Да ты только скажи, – воскликнул воодушевленный Эдик, – мои пацаны враз все сбацают!
– Вы уже сбацали, – криво усмехнулся Рудольф Адольфыч. – Если бы ты не спер сундук, сокровища были бы наши. Жадность обуяла, хотел все себе загрести! Товарищей через хрен кинул!
– Затмение на мозги наехало. Это все из-за рогов. – Эдик вздохнул и грустно наклонил голову.
– Короче. Золото есть у главного механика! – выпалил Лисипицин.
– Да ты что? – ахнули бандиты. – У него-то откуда?
– Оттуда, – важно пояснил Лисипицин. – Он хитрый, гад! Шифруется, а сам золотишко копит на черный день! Я его давно под колпаком держу.
– Это как же? – вяло поинтересовался Эдик, с трудом представивший себе главного механика, сидящего под стеклянным колпаком. – Ты это, поясней. Я чего-то не догоняю!
– А тут и догонять нечего, – скривился Лисипицин. – Я ему в свое время прослушивающих жучков понаставил. И на работе, и дома. Даже в туалете! Хотя там в общем-то слушать особенно нечего… – Рудольф Адольфыч поморщился. – Так что я в курсе всех его махинаций. Ну и друзья у меня тоже есть, делятся информацией… Короче, он из Древнего Египта целый воз золота притаранил. Хочет сдать, с понтом, что нашел. Ясно?
– А то! – кивнул Эдик. – Так у вас тут еще и Древний Египет есть?
– Темнота! – вздохнул Лисипицин. – Ну какая тебе разница, что у нас есть? У нас все есть, кроме одного!
– Чего? – наивно поинтересовался шеф.
– Порядка! – недовольно сказал Рудольф Адольфыч. – Надо, чтобы все по струнке ходили! С нашим народом по-другому нельзя.
– Это точно, – закивали бандиты. – Давно пора!
– Я бы таких, как Шлоссер и Евстигнеев, за решетку посадил! И лесника с ними заодно, чтобы воздух чище стал.
– Ага! – подобострастно захихикали бандиты.
– Братцы! Вспомнил! – воскликнул вдруг Эдик и перешел на шепот: – Этот Шлоссер картошку в золото превращает! Сам видел! Может, поймать его и заставить, чтобы он мешка два для нас соорудил?
– Это все потом, потом, – поморщился Лисипицин, – сейчас главное – что? Установить слежку за домом Шлоссера. На тот случай, если он попрет сундук в администрацию. Но он, гад, хитрый, может и не потащить. Тогда дождемся, когда механика не будет дома, и вытащим сундук сами.
– Погоди, командир, – остановил его Серый, – я не врубился. Если он потащит сундук, то что делать-то? За ним идти?
Лисипицин закатил глаза. Затем посмотрел на Эдика:
– Как ты с ними работал?
– А что, нормально, – пожал плечами шеф. – Никаких проблем.
– Они ж тупые, как сибирский валенок! – взвыл Рудольф Адольфыч.
– Ты это… Фильтруй базар, – нахмурился Эдик. – Кто тебе сказал, что сибирские валенки тупые? У них носы заостренные, сам видел! Это наши, свойской валки, с тупыми носами делаются.
Лисипицин оторопело выслушал его и тяжело кивнул головой.
– Хорошо. Значит, так: если Шлоссер потащит сундук в администрацию, этот сундук надо культурно отобрать. Понятно?
– Вот теперь все ясно, – облегченно вздохнули бандиты, – а то говоришь какими-то загадками. Мы пацаны конкретные. Любим конкретный базар. И это… По тыкве ему можно врезать?
– По тыкве? – Лисипицин мечтательно расцвел. – Можно! Да-да, – добавил он сладким голосом. – Можно и даже нужно!
– Вот это по-нашему, – оживились братки, – а то все непонятки какие-то. А сейчас чего делать?
– Спать надо идти, – сказал Рудольф Адольфыч, – сил набираться. Мне еще село мести… Это вам – лафа, дрыхни, сколько хочешь!
Вскоре они распрощались, и бандиты, надев клобуки, двинулись к Маланье. По дороге они наткнулись на стайку лесных чертей. Те промышляли что-то в курятнике, но, увидев процессию в клобуках, до смерти перепугались.
– Попы! Попы идут! – завизжали они и бросились врассыпную, унося добычу: двух откормленных кур и матерого индюка.
Правда, индюка они по дороге выронили, и птица, отряхнувшись, направилась домой, оскорбленно ворча и сердито оглядываясь. Ни Эдик, ни бандиты уже не чувствовали ни испуга, ни даже удивления. Ими овладело чувство какого-то безразличия.
Только Серый презрительно бросил:
– Глядите-ка, черти!
– Мы сами черти, – отозвался Эдик и с невольным уважением подумал о рогах.
– Слышь, пацаны? – неожиданно отозвался Колян. – А в аду истопникам хорошо платят?
– А ты что, устроиться хочешь? – лениво поинтересовался Эдик.
– А что такого-то? – пожал плечами Колян. – Работа нормальная, эксклюзивная. Наверняка в валюте получают!
– Тебя не возьмут, – возразил Серый, – у тебя рога не подходят. И у Толяна не подходят – у него бараньи. Вот шеф – это как раз то!
– А ты вообще однорогий, – обиделся Колян, – молчал бы уж!
– Это я однорогий? – возразил Серый и стащил клобук. – Смотри!
Эдик глянул на Серого и обалдел. Мало того что срубленный рог отрос снова. Прямо на лбу вырос еще один, хоть и короче других, но зато необыкновенно острый даже на вид.
– Видали? – гордо сказал Серый и снова надел клобук.
– Ну ты теперь точно черт! – выдавил Эдик. – За три-то рога тебе в аду сразу сержанта дадут! А может, и лейтенанта!
Возле Маланьиного дома братков дожидался четвероногий петух. То ли на стреме стоял, то ли готовился кукарекать. Скорее всего, второе, потому что он беспокойно ходил по поленнице и время от времени клекотал, прочищая горло. Однако клекот выходил неубедительным, петух озадаченно мотал башкой и снова ходил. Его встопорщенные перья поредели, и вообще, после взрыва в туалете он выглядел неважно.
Увидев приближающихся братков, петух что-то неразборчиво гаркнул и метнулся в ближайшие кусты.
– Здорово я его укротил? – самодовольно спросил Эдик, открывая калитку. – Будет знать, тварь пернатая, на кого баллон катить!
Тут Эдик вспомнил грустную предысторию этого события и процедил сквозь зубы:
– А ты, Серый, если еще раз носки в стакан засунешь, заставлю сожрать. Усек?
– Ясно, шеф, – без особого испуга отозвался Серый.
В комнате бабки горел свет. Когда братки вошли в избу, она выглянула и, увидев Серого, изменилась в лице.
– Что-то ты, дружок, весь рогами изошел?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Почему вы так решили? – спросил Костя, сбитый с толку бабкиной дедукцией.
– Эхма! Да если бы они тащили мешок али сундук тяжелый, так ведь и следы были бы глубже! Лишний вес, он на землю-то давит! Налегке они шли и как бы даже огорченные. Оттого и шаг у них мелкий, а не широкий. Потому что у людей удачливых шаг широкий да твердый.
– Верно, бабушка! – сказал кто-то совсем рядом, и из стены высунулась голова домового. Это был Барыга. – Здорово все расписали! – С некоторым затруднением он вылез из стены целиком и вытащил сундучок. – Вот оно, добро-то народное! Тута!
– Барыжка! – всплеснула бабка руками. – Ах ты шалопут! Что ты наделал-то? Откуда взял?
– В карты у главного бандита выиграл! – ухмыльнулся Барыга. – Пусть не думает, что раз он крутой и с рогами, так ему все можно. У нас с такими своя расправа. Носопырь-то быстро утрем!
– Носопырь – это, насколько я понимаю, нос? – не выдержал Леший.
– У кого нос, а у этих бугаев натуральный носопырь! – возразил домовой. – Вы вот что, золотишко-то, того… В кассу сдайте, чтобы чего не вышло. А то ведь их жадность заела, все село перевернут, лишь бы золото вернуть!
– Хорошо сказал, – восхитился Горыныч, – в рифму! Сейчас запишу!
– Погоди, – сказала Яга, – дело серьезное. Люди гибнут за металл. Что ж. Поручим это дело Констянтину. Он у нас к начальству вхож, мигом все обстряпает.
Костя развел руками:
– Какой вопрос, все сделаем. Правда, не люблю я этим заниматься.
– А что так-то? – поинтересовался Леший. – Получишь проценты, или как там у нас? Комиссионные. Проставишь, само собой…
– Проставить не проблема, – сказал Костя, – это хоть сейчас. А насчет золота… Придется в бухгалтерию идти, полдня там убить, заявления писать, объяснения, опись. Кошмар!
– Ничего, – сказал Барыга, – ради общего дела попотеешь. А родному совхозу польза. Зарплату вовремя выдадут.
– И премию тоже, – напомнила Яга, – нам, как общественникам, положено.
– Конечно, – сказал Костя, – это я так. – Он приподнял сундук и тут же опустил его на землю. – Да он же тяжеленный! Один не донесу. И куда его прикажете ночью переть? Администрация не работает.
– К этому, – подсказала Яга, – к изобретателю тащи. Он ведь рядышком. А что тяжело – не беда. Мы Горынушку попросим. Ведь попросим, а?
– А меня и просить не надо, – отозвался Горыныч, – ради такого дела я готов…
– Всегда готов! – восхищенно добавила Шишига.
Горыныч крякнул, подцепил одним пальцем сундучок и прижал к груди.
– Ну что, пошли?
– Мы-то пошли, – сказал Костя, – а вот куда эти разбойники направились?
– Кто? Разбойники? – Барыга согнулся пополам от хохота. – Да они ж бараны натуральные! С рогами! Кстати, откуда у них это украшение? Сами волшебными яблочками полакомились или кто угостил?
– Молчи! – сурово сказала Яга. – По грехам и мука! Пусть походят немного, может, думать научатся.
– Так это вы, бабуля, устроили им праздник жизни? – захохотал Барыга. – Так я и знал! А вот рассчитывать на то, что они исправятся, не стоит. Им такая жизнь очень нравится. Они понимают только тогда, когда боятся. Раз боятся, значит, уважают… Ну мы с ребятами постараемся, нагоним на братков страху!
– Еще как постараемся! – пискнул еще один голос, и из стены вылез Шмыга.
– А подслушивать, между прочим, нехорошо, – сказал Леший.
– А я и не подслушивал, – возразил Шмыга и шмыгнул носом, – я просто мимо проходил. Между прочим, бараны-то к Лисипицину ушли. Совещаться.
– У них свое политбюро, – пошутил Костя. – Ну хорошо, пойдем к Шлоссеру. Он наверняка уже не спит. Или еще не спит. Оставим сундучок у него.
Шлоссер действительно не спал. Он встретил друзей с паяльником в руках и ничуть не удивился их появлению.
– Проходите, – сказал он, – сейчас я всю эту ерунду уберу, а вы ставьте чайник.
Федор сгреб со стола какие-то схемы, обрывки проводов, электронные платы и бросил в коробку из-под конфет.
– Ерунда, – сказал он, – сегодня у меня ничего не получается. Сегодня я – тупой. Хотел сделать нагнетатель мысли, а вместо этого получился насос.
– Зачем тебе нагнетатель мысли? – поинтересовался Костя.
– А это когда вот как сегодня. Чувствуешь себя тупым, а нагнетатель включил и ты – гений!
– Ну гениев-то у нас хватает! – быстро сориентировалась бабка. – А вот хороших насосов мало. Ты это, того, милок. Отдай этот насос мне. Только скажи сначала, чего это он насасывает?
– Воздух – это точно, – сказал Шлоссер, – ну еще воду. Но тут такая штука. Он сосет, но не выпускает.
– Как это не выпускает? – изумилась Яга. – А куды ж он все добро насосанное девает? Прессует али как?
– Бабуля, ты гений! – обрадовался Шлоссер. – Точно – прессует! А я думаю, что за серебристые камушки оттуда вываливаются? Ура! Теперь из воздуха будем делать все, что захотим! Дома из воздуха! Мостовые из воздуха! Машины из воздуха! Самый экологический в мире материал!
– А дышать-то чем будем? – осторожно спросил Леший. – Весь воздух на кирпичи ухлопаем, и каюк.
– Верно, – согласился Шлоссер. – Можно делать из воды. Это даже интересней получится. Воды на земле – хоть залейся! К тому же ее можно будет транспортировать на любые расстояния, как обычный груз! Никаких цистерн! Насыпал в грузовик – и повез! Вас послал ко мне сам Создатель! Это открытие перевернет…
– Федор Семеныч! – перебил его Костя. – Мы клад принесли. Можно он здесь полежит?
– Какой клад? – Шлоссер непонимающе глянул на Костю, затем перевел взгляд на Горыныча, держащего в лапах ларец.
– Еще один клад? – ахнул механик. – Да что же я с ними делать буду? Солить?
– Отнесем в бухгалтерию, – сказал Костя. – Одним больше, одним меньше – какая разница?
– Ну хорошо, – согласился Шлоссер, – только завтра – никак. Завтра у меня полевые испытания. Будем новый трактор обкатывать. На тригенных куаторах.
– На тригенных… Простите, что? – вежливо ужаснулся Горыныч.
– Куаторах! – сурово сказал Шлоссер, и глаза его сверкнули.
– Батюшки-светы, страсть-то какая! – прошептала Яга. – Это что ж за чудище будет?
– Самопашец! – гордо пояснил главный механик. – И хватит о делах! Чайник поспел, вам «Громовержца»?
После первой чашки Костя посмотрел на округлившиеся глаза друзей и согласился, что чаек Шлоссеру удался на славу. Через минуту за столом началась такая оживленная беседа, что какое-то время никто никого не слушал, поскольку говорил сам. Затем все уставились на хозяина.
– Инопланетянина нашего, Кряна, что-то не видно. Припахала его, видать, благоверная! – сообщил Шлоссер. – Проходит азы семейной жизни.
– Зарвался небось беднай! – пожалела Яга.
– Ему это полезно, – отмахнулся Шлоссер, – а то вот неделю назад у меня гостил, так из сада не вылезал. Даже корешки пустил. Пришлось Гавриле сказать, чтобы не забывал поливать. У меня в углу удобрения были. Суперфосфат. Так он рядом с удобрениями пристроился, все подкармливался.
– Он что, дерево? – удивилась Шишига, слегка изменившись в лице.
– Ну… Не то чтобы очень… У него с дубиной общие предки. Простите, с рябиной. Но они пошли по разному эволюционному пути. Предки Кряна отрастили себе мозги и научились бегать. А дубина… Простите, рябина научилась давать плоды.
Друзья долго еще обсуждали достоинства и недостатки инопланетянина Кряна, пока Яга Степанидовна не спохватилась:
– Что ж мы творим-то! Человека от сна отбиваем! Он же невыспамшись на свой сумасшедший трактор сядет.
– Ерунда! – улыбнулся Шлоссер. – У меня есть электронная усыпальница. – Увидев удлинившиеся лица друзей, он поправился: – Вернее, высыпальница! Залез внутрь, нажал кнопку и за двадцать минут выспался, как за десять часов. Здорово?
– А я-то, глупая, думала: почему у тебя мозги набекрень? – догадалась Яга. – Ты же себе всю башку электричеством измучил! Нат-ко вот пирожок оздоровительный, всю дурь как рукой снимет.
– Свежий? Это хорошо! – Шлоссер, очевидно, был голоден, потому что проглотил пирожок без комментариев. Довольно облизнувшись, он посмотрел на Ягу Степанидовну маслеными глазами. – Спасибо, вкусно. А еще нет?
Степанидовна растаяла:
– А здоров ты, батюшка, пироги жрать! Нат-ко вот…
– Тоже оздоровительный? – спросил Шлоссер, быстро прожевывая пирожок.
– Тоже, тоже! – пробормотала Яга, тщетно вглядываясь в лицо Семеныча.
Видимых перемен она в нем не обнаружила. Но Костя, лучше знающий главного механика, был не на шутку встревожен. Такого блеска в глазах у Шлоссера не было никогда.
– С чем у тебя пирожок? – шепотом спросил он Степанидовну.
– Мясо сушеное, – так же шепотом ответила Яга.
– Какое?
– Комариное, – пояснила бабка.
– А я-то смотрю, куда все комары подевались?! – воскликнул Костя. – Ни одного во всей округе! Как корова языком слизнула.
– Что, что? – заинтересовался Шлоссер.
– Комаров нет, – пояснил Костя, – улетели куда-то.
– А вы знаете что? – начал Семеныч. – Все ненавидят комаров, а я вот сейчас только понял, какой это симпатичный и, в сущности, безобидный зверь. Пожалуй, в следующий раз я займусь комарами. Выращу большого… – Тут главный механик зевнул, положил голову на стол и захрапел.
Костя аккуратно перетащил его на раскладушку, и друзья вышли из дома, затворив за собой дверь.
Лисипицин вместе с Эдиком и остальными братками устроился в беседке. Эдик был раздосадован и зол. Только что он держал на своих рогах целый сундук с драгоценностями – и вот теперь, как последний лох, вынужден оправдываться!
И все из-за каких-то деревенских чуваков, которые подстроили ему такой крутой облом. Да ведь в этом сундуке золота наверняка больше чем на сто тысяч баксов! Наверняка! Это самый подлый наезд, и с ним необходимо разобраться.
– Шеф, где деньги? – как заведенный продолжал бубнить Серый. – Деньги где? Ради чего терпим? Рога отрастили, шею вытянули!
– Серый верно базарит! – согласился Эдик. – Ради чего терпим? Э… А может, еще в эту пещеру сгоняем? Может, там еще один сундук есть?
– Заткнись уж, горе луковое, – не выдержал Лисипицин. – Влип в историю, так сиди и слушай, что старшие скажут!
Эдик встрепенулся, сверкнул глазами, но, не найдя поддержки в родном коллективе, стих.
– Вот что, парни, – сказал Лисипицин после недолгого молчания. – Обидно остаться с носом. Это я понимаю. Но есть еще один шанс…
– Поймать домовых, вернуть сундук? – оживился Эдик, но Рудольф Адольфыч грустно покачал головой:
– Что с воза упало, то пропало. Есть другая наклевка. И если вы на этот раз не сваляете дурака, то все будет как надо. Есть еще один сундук золота, и побольше того, который был. Только хранится он не за семью печатями, а здесь, в селе!
Лисипицин многозначительно замолчал, давая возможность осмыслить сказанное. Бандиты осмыслили.
– Где, где? – посыпались вопросы, но Лисипицин только мудро улыбался.
– Всему свое время. Не надо торопиться. А то и этот сундучок уплывет.
– Да ты только скажи, – воскликнул воодушевленный Эдик, – мои пацаны враз все сбацают!
– Вы уже сбацали, – криво усмехнулся Рудольф Адольфыч. – Если бы ты не спер сундук, сокровища были бы наши. Жадность обуяла, хотел все себе загрести! Товарищей через хрен кинул!
– Затмение на мозги наехало. Это все из-за рогов. – Эдик вздохнул и грустно наклонил голову.
– Короче. Золото есть у главного механика! – выпалил Лисипицин.
– Да ты что? – ахнули бандиты. – У него-то откуда?
– Оттуда, – важно пояснил Лисипицин. – Он хитрый, гад! Шифруется, а сам золотишко копит на черный день! Я его давно под колпаком держу.
– Это как же? – вяло поинтересовался Эдик, с трудом представивший себе главного механика, сидящего под стеклянным колпаком. – Ты это, поясней. Я чего-то не догоняю!
– А тут и догонять нечего, – скривился Лисипицин. – Я ему в свое время прослушивающих жучков понаставил. И на работе, и дома. Даже в туалете! Хотя там в общем-то слушать особенно нечего… – Рудольф Адольфыч поморщился. – Так что я в курсе всех его махинаций. Ну и друзья у меня тоже есть, делятся информацией… Короче, он из Древнего Египта целый воз золота притаранил. Хочет сдать, с понтом, что нашел. Ясно?
– А то! – кивнул Эдик. – Так у вас тут еще и Древний Египет есть?
– Темнота! – вздохнул Лисипицин. – Ну какая тебе разница, что у нас есть? У нас все есть, кроме одного!
– Чего? – наивно поинтересовался шеф.
– Порядка! – недовольно сказал Рудольф Адольфыч. – Надо, чтобы все по струнке ходили! С нашим народом по-другому нельзя.
– Это точно, – закивали бандиты. – Давно пора!
– Я бы таких, как Шлоссер и Евстигнеев, за решетку посадил! И лесника с ними заодно, чтобы воздух чище стал.
– Ага! – подобострастно захихикали бандиты.
– Братцы! Вспомнил! – воскликнул вдруг Эдик и перешел на шепот: – Этот Шлоссер картошку в золото превращает! Сам видел! Может, поймать его и заставить, чтобы он мешка два для нас соорудил?
– Это все потом, потом, – поморщился Лисипицин, – сейчас главное – что? Установить слежку за домом Шлоссера. На тот случай, если он попрет сундук в администрацию. Но он, гад, хитрый, может и не потащить. Тогда дождемся, когда механика не будет дома, и вытащим сундук сами.
– Погоди, командир, – остановил его Серый, – я не врубился. Если он потащит сундук, то что делать-то? За ним идти?
Лисипицин закатил глаза. Затем посмотрел на Эдика:
– Как ты с ними работал?
– А что, нормально, – пожал плечами шеф. – Никаких проблем.
– Они ж тупые, как сибирский валенок! – взвыл Рудольф Адольфыч.
– Ты это… Фильтруй базар, – нахмурился Эдик. – Кто тебе сказал, что сибирские валенки тупые? У них носы заостренные, сам видел! Это наши, свойской валки, с тупыми носами делаются.
Лисипицин оторопело выслушал его и тяжело кивнул головой.
– Хорошо. Значит, так: если Шлоссер потащит сундук в администрацию, этот сундук надо культурно отобрать. Понятно?
– Вот теперь все ясно, – облегченно вздохнули бандиты, – а то говоришь какими-то загадками. Мы пацаны конкретные. Любим конкретный базар. И это… По тыкве ему можно врезать?
– По тыкве? – Лисипицин мечтательно расцвел. – Можно! Да-да, – добавил он сладким голосом. – Можно и даже нужно!
– Вот это по-нашему, – оживились братки, – а то все непонятки какие-то. А сейчас чего делать?
– Спать надо идти, – сказал Рудольф Адольфыч, – сил набираться. Мне еще село мести… Это вам – лафа, дрыхни, сколько хочешь!
Вскоре они распрощались, и бандиты, надев клобуки, двинулись к Маланье. По дороге они наткнулись на стайку лесных чертей. Те промышляли что-то в курятнике, но, увидев процессию в клобуках, до смерти перепугались.
– Попы! Попы идут! – завизжали они и бросились врассыпную, унося добычу: двух откормленных кур и матерого индюка.
Правда, индюка они по дороге выронили, и птица, отряхнувшись, направилась домой, оскорбленно ворча и сердито оглядываясь. Ни Эдик, ни бандиты уже не чувствовали ни испуга, ни даже удивления. Ими овладело чувство какого-то безразличия.
Только Серый презрительно бросил:
– Глядите-ка, черти!
– Мы сами черти, – отозвался Эдик и с невольным уважением подумал о рогах.
– Слышь, пацаны? – неожиданно отозвался Колян. – А в аду истопникам хорошо платят?
– А ты что, устроиться хочешь? – лениво поинтересовался Эдик.
– А что такого-то? – пожал плечами Колян. – Работа нормальная, эксклюзивная. Наверняка в валюте получают!
– Тебя не возьмут, – возразил Серый, – у тебя рога не подходят. И у Толяна не подходят – у него бараньи. Вот шеф – это как раз то!
– А ты вообще однорогий, – обиделся Колян, – молчал бы уж!
– Это я однорогий? – возразил Серый и стащил клобук. – Смотри!
Эдик глянул на Серого и обалдел. Мало того что срубленный рог отрос снова. Прямо на лбу вырос еще один, хоть и короче других, но зато необыкновенно острый даже на вид.
– Видали? – гордо сказал Серый и снова надел клобук.
– Ну ты теперь точно черт! – выдавил Эдик. – За три-то рога тебе в аду сразу сержанта дадут! А может, и лейтенанта!
Возле Маланьиного дома братков дожидался четвероногий петух. То ли на стреме стоял, то ли готовился кукарекать. Скорее всего, второе, потому что он беспокойно ходил по поленнице и время от времени клекотал, прочищая горло. Однако клекот выходил неубедительным, петух озадаченно мотал башкой и снова ходил. Его встопорщенные перья поредели, и вообще, после взрыва в туалете он выглядел неважно.
Увидев приближающихся братков, петух что-то неразборчиво гаркнул и метнулся в ближайшие кусты.
– Здорово я его укротил? – самодовольно спросил Эдик, открывая калитку. – Будет знать, тварь пернатая, на кого баллон катить!
Тут Эдик вспомнил грустную предысторию этого события и процедил сквозь зубы:
– А ты, Серый, если еще раз носки в стакан засунешь, заставлю сожрать. Усек?
– Ясно, шеф, – без особого испуга отозвался Серый.
В комнате бабки горел свет. Когда братки вошли в избу, она выглянула и, увидев Серого, изменилась в лице.
– Что-то ты, дружок, весь рогами изошел?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29